Толкования на Книга пророка Иезекииля 3:3

И снедох его, и бысть во устех моих, яко мед, сладок

Свиток в устах Пророка соделался сладким, как мед, и на Иезекииле исполнилось написанное: сладка гортани моему словеса Твоя, паче меда устом (Пс.118:103).

и сказал мне: сын человеческий! напитай чрево твое и наполни внутренность твою этим свитком, который Я даю тебе; и я съел, и было в устах моих сладко, как мед

Началом чтения и простого исторического понимания служит съедение свитка. Но когда чрез постоянное поучение мы заключаем книгу Господню в сокровищнице памяти, то духовно наполняется чрево наше и насыщаются внутренности, чтобы мы вместе с апостолом Павлом имели внутренности [полные] милосердия (Кол. гл. 3) и чтобы наполнилось то чрево, о котором Иеремия говорит: чрево мое, чрево мое болит мне и чувства сердца моего смущают меня (Иер. 4:19).

И я съел, и было в устах моих сладко, как мед. И Давид говорит: коль сладка гортани моему словеса Твоя, паче меда устом моим (Пс. 118:103).

И в другом месте: судьбы Господни истинны, вожделенны паче злата и камене честна многа и слаждша паче меда и сота(Пс. 18:10–11). И Сампсон нашел сот меду в пасти льва (Суд. 14:8). И Господь после воскресения съел часть печеной рыбы и сот (Лк. 24:42). И в Притчах о пчеле говорится, хотя этого нет в еврейских списках: иди ко пчеле и увеждь, коль делательница есть, делание же коль честное творит, еяже трудов царие и простии во здравие употребляют (Притч. 6:8), что́ делали Моисей и пророки, и евангелисты и апостолы, чтобы всякий царь, сердце которого в руке Божией, пользовался сладкою нищею. А кто прост и без хитрости змия имеет невинность голубей, тот пусть верует простым сердцем и спасается. Ибо повсюду встречаются козни и часто диавол принимает вид ангела света (2Кор. 11:14), и мед каплет из уст женщины-блудницы, обещая приятное, чтобы вливать яд.

и сказал мне: сын человеческий! напитай чрево твое и наполни внутренность твою этим свитком, который Я даю тебе; и я съел, и было в устах моих сладко, как мед

И замечательно, что Пророк присовокупляет, говоря: и отверзох уста моя, и напита мя свитком сим. Другой Пророк свидетельствует, что уста в сердце, говоря: устне льстивыя в сердце: и в сердце глаголаша злая (Пс.11:3). Итак мы отверзаем уста, когда приготовляем смысл к разумению священного слова. Поэтому Пророк отверз уста для гласа Господня; так как желания сердца нашего направляются к дыханию заповеди Господней, чтобы принять что-либо от нашей жизни. Но принятие этой самой пищи не зависит от наших сил, если не напитает Сам Тот, Кто повелел отверсть уста. Ибо питают того, кто сам по себе есть не может. А поелику наша слабость неспособна к принятию слов небесных, то нас питает Сам Тот, Кто во времени отсыпает нам меру пшеницы, так как мы по благодати Божественного распоряжения напитываемся ежедневною пищею сего дня, разумея в Св. Писании то, чего вчера не знали, а завтра поймем то, чего не знаем сего дня. Ибо всемогущий Бог как бы столько раз простирает руку к устам нашего сердца, сколько раз открывает нам разумение, и посылает пищу священного слова в наши смыслы. Итак Он напитывает нас свитком, когда по мерному раздаянию открывает нам смысл Св. Писания, и приятностью его наполняет наши помышления. Поэтому и присовокупляется: и рече ко мне: сыне человечь, чрево твое снест, и внутренности твои наполнятся свитком сим, который Я даю тебе.

В древнем переводе нет слов: чрево твое снест, но уста твоя снедят, и чрево твое насытится. Ибо уста наши снедают, когда мы читаем слово Божие, но чрево наше насыщается, когда мы разумеваем и исполняем то, о чем читая трудимся. Но в позднейшем переводе, который мы признаем вернейшим, написано: чрево твое снесть, и внутренности твоя наполнятся. Но в Св. Писании иногда чревом выражается понятие о душе. Поэтому чрез Иеремию говорится: чрево мое, чрево мое болит мне (Иер.4:19). Поелику он это говорил о духовном, а не о телесном чреве, то присовокупил: и чувства сердца моего, смущается душа моя (Там же). Ибо не было бы ни какого отношения к спасению народа, если бы Пророк стал проповедовать, что он болен чревом телесным. Но чревом был болен тот, кто чувствовал оскорбление души. Но для чего нам представлять пример Пророка, когда мы имеем ясное свидетельство Господа? И когда говорит лично сама Истина, тогда по необходимости Пророк должен молчать, потому что при солнце светильник не имеет света. Ибo она говорит: веруяй в Мя, якоже рече Пиcaниe, реки от чрева его истекут воды живы (Ин.7:38). Ибо от души верующих текут святые проповедания, как бы от чрева их текли реки живой воды. Но что значат внутренности чрева, если не внутреннее настроение души, то есть, справедливое намерение, святое желание, воля, смиренная пред Богом и благорасположенная к ближним? Поэтому теперь правильно говорится: чрево твое снест; и внутренности твои наполнятся; потому что когда душа наша принимаете пищу истины, тогда наши внутренности уже не остаются пустыми, а бывают насыщенными пищею жизни.

Помыслим, возлюбленнейшие мои братие, сколь любвеобильно обещание, в котором говорится: чрево твое снест, и внутренности твои наполнятся свитком сим, который Я даю тебе. Ибо многие читают, и от самого чтения бывают голодны. Многиe слушают голос проповедания, но после выслушивания отходят пустыми. Хотя чрево тех снедает, но внутренности не наполняются, потому что они, хотя и понимают умом смысл священного изречения, но забывая и не соблюдая того, что услышат, не перелагают во внутренности сердца. Поэтому-то Господь укоряет некоторых чрез другого Пророка, говоря: устройте сердца ваша в пути ваша. Сеясте много, и взясте мало; ядосте, и не в сытость, писте, и не в пиянство (Агг.1:5-6). Много для сердца своего сеет, но мало взимает тот, кто чрез чтение или слушание многое знает о небесных заповедях, но по небрежной деятельности мало приносит плодов. Ест и не насыщается тот, кто, слушая слова Божие, желает прибыли или славы века сего. Пьет и не пьянеет тот, кто ухо направляет к голосу проповедания, но не изменяет сердца. Ибо от пьянства пьющих смысл обыкновенно переменяется. Итак, кто расположен к познанию Слова Божия, но желает приобретать, что принадлежит веку сему, тот пьет, и не пьянеет. Если бы он пьянел, то без сомнения переменил бы настроение души так, что уже не стал бы желать земного, уже перестал бы любить суетное и преходящее, которое любил дотоле. Ибо о избранных чрез Псалмопевца говорится: упиются от тука дому твоего (Пс.35:9). Потому что они исполнены такою любовью ко всемогущему Богу, что по перемене душевного настроения кажутся сами для себя чужими, исполняя то, что написано: аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе (Мф.16:24). Отвергается самого себя тот, кто переменяется к лучшему, и начинает быть тем, чем не был, и перестает быть тем, чем был.

Но часто мы видим некоторых, что они, по гласу проповеди как бы решившись на перемену, переменили состояние, а не душу, так что приняли религиозную одежду, но не отвергли прежней жизни; во гневе чрезвычайно раздражаются, в припадке злобы с неистовством бросаются на оскорбление ближнего, гордятся некоторыми добрыми делами, выказанными пред глазами человеческими, с жадностью домогаются мирской прибыли, и имеют уверенность в своей святости на основании одного только внешнего состояния, в которое вступили. Этим людям что другое надобно внушать, если не то, что знаменитый учитель говорит некоторым исполнителям внешнего закона; говоря: О Христе бо Иисyce ни обрезание что может, ни необрезание, но нова тварь (Гал.6:15). Ибо не велика заслуга, если что-либо совершается нами внешним образом, в теле, но крайне надобно обращать внимание на то, что совершается в душе.

Ибо презирать настоящий мир, не любить преходящего, искренно смирять душу пред Богом и ближним, хранить смирение против нанесенных оскорблений, и сохраняя терпение, удалять от сердца печаль злости, раздавать бедным свою собственность, не пожелать чужого, любить друга в Боге, ради Бога любить и тех, которые суть враги, плакать о оскорблении ближнего, не радоваться смерти врага, — вот что значит быть новою тварью, которую тот же учитель языков бдительно отыскивает в других учениках, говоря: аще кто во Христе, нова тварь: древняя мимоидоша, се быша вся нова (2Кор.5:17).

Потому что ветхому человеку свойственно любить настоящий мир, быть пристрастным к преходящему, гордиться, не иметь терпения, в припадке злобы помышлять об оскорблении ближнего, не давать нуждающимся своего, и для приумножения желать чужого, никого чисто, ради Бога, не любить, воздавать врагам злом за зло, наслаждаться притеснением ближнего. Все это свойственно ветхому человеку, что мы имеем по преемству от корня повреждения. Но кто стоит выше всего этого, и по заповедям Господним превращает душу в благость, о том правильно говорится: древняя мимоидоша, се быша вся нова.

Итак в наших душах все бывает новым тогда, когда удаляются от нас пороки ветхого человека; а пороки ветхого человека удаляются от нас тогда, когда чрево снедает заповедь священного слова, и вполне наполняются внутренности. Ибо мы часто видим некоторых, что они всею душою прилепились к запятию священного чтения, и познавая, по словам Господним, сколь они грешны, заколают сами себя в слезах, удручают непрестаемым сокрушением, не находят утешения ни в каких приятностях мира сего, так что для них настоящая жизнь тягостна, и самый свет противен; что они едва допускают в собеседовании что-либо общежитейское, и с трудом облегчают душу от строгости покаяния, по любви к Создателю находят утешение в сокрушении и безмолвии. Их-то чрево снедает священный свиток, и внутренности наполняются; потому что заповедей жизни, которые мог понять смысл, память не потеряла, но самособранная в Боге душа сохранила их во всегдашнем сокрушении и воспоминании.

И часто бывает, что таковые люди по дару небесной благодати и понимают слово учения, и от пищи истины, которую сами внутри с приятностью пережевывают, с удовольствием питают и ближних. Проповедание из уст их потому наиболее приятно для слушающих, что дела их не противоречат их проповедям, так как они заимствуют из собственной жизни то, что языком передают ближним. Поэтому и здесь Пророк правильно присовокупляет: и снедох его, и бысть во устех моих яко мед сладок.     13. Свиток, который наполнил внутренности, был сладок в устах, как мед; потому что о всемогущем Боге умеют приятно говорить те, которые научились истинно любить Его во внутренностях своего сердца. Потому что Св. Писание сладко в устах того, коего внутренности жизни наполняются заповедями его, так как оно приятно для собеседования тому, у кого внутри оно отпечатлено для жизни. Ибо слово того не имеет сладости, кого нечестивая жизнь угрызает внутри совести. Поэтому необходимо, чтобы тот, кто проповедует Слово Божие, прежде сам научился, как жить, чтобы после из жизни заимствовать то, что и как говорит. Ибо в проповедании более назидает сознание святой любви, нежели упражнение в слове; так как, любя небесное, проповедник внутри самого себя читает то, как должно убеждать, что должны быть презираемы земные блага. Ибо тот, кто обсуживает свою внутреннюю жизнь и своим примером увещевая во вне назидает других, как бы в сердце языка, омокает трость в том, что внешним образом посредством слова пишет для ближних. Поэтому дивный проповедник, когда увещевая многое сказал ученикам, так как внутри самого себя не имел никакого противоречия с совестью, безопасно присовокупил: аще кая добродетель, и аще кая похвала, cия помышляйте. Имже научистеся и приясте, и слышасте, и видесте во мне, сия творите: и Бог мира будет с вами (Флп.4:8-9). Далее следует: и рече ко мне: сыне человечь, иди, и вниди в дом Израилев, и глаголи словеса Моя к ним (Иез.3:4).

И увидел я, и вот, рука простерта ко мне, и вот, в ней книжный свиток

Что есть свиток, данный пророку Иезекиилю, на котором было написано: плач, и песнь, и горе? И отчего в устах его стало сладко (Иез. 3:3)?

Свиток есть слово Божие. На нем написано: плач, то есть устрашение карами; песнь, то есть обещания благ; горе же, поскольку те, кто не вразумляются ни страхом наказаний, ни обещанной наградой, — те непременно воспримут горе вечной кары. То же, что в устах пророка стало сладко, означает следующее: кто постоянно печется о вышесказанном и размышляет о том, что грозит и что обещано, тот услаждается надеждой.

Ст. 1-3 И сказал мне: сын человеческий! съешь, что перед тобою, съешь этот свиток, и иди, говори дому Израилеву. Тогда я открыл уста мои, и Он дал мне съесть этот свиток; и сказал мне: сын человеческий! напитай чрево твое и наполни внутренность твою этим свитком, который Я даю тебе; и я съел, и было в устах моих сладко, как мед

Вступление пророка в служение

Съедение свитка

Господь отвлекает пророка от разглядывания свитка, напоминая ему свое требование съесть его с настойчивостью (“съешь - съешь” = ну съешь же; в слав. 1 раз, ст. 1), и пророк берет свиток в губы (ст. 2), все еще не решаясь проглотить его; но Господь ясно и определенно требует именно последнего (в третий раз). Это в знак, конечно, того, что сообщаемое ему слово Божие он должен внутренне усваивать, как бы претворять в плоть и кровь свою, чтобы потом при проповеди извлекать его изнутри себя и говорить неистощимо. Съев свиток пророк вопреки ожиданию нашел его сладким и не просто сладким, но чрезвычайно, - как мед. Это было знаком того, что слово Божие, которое содержал свиток, всегда бывает для человека “в радость и веселье сердца” (Иер XV:16; Пс CXVIII:103), что “бесконечно приятно быть орудием и вещанием Всевышнего и самые тяжелые божественные истины для человека с духовным разумением имеют отрадные и успокоительные стороны” (Генгстенберг). “Съедение свитка не столь странный символ для древности и востока, как для нас. Мы резко различаем между телесной и духовной жизнью и думаем, что питание служит поддержанию только первой; для древнего же человека еда была больше, чем физическое подкрепление; в древней Аравии общение в еде служило началом и для общения в жизни, связывая едящих и в духовных стремлениях; еда - это непосредственное питание крови, которая с своей стороны есть седалище души; припомним, что через вкушение плода с древа райского можно было достигнуть обладания духовными познаниями; можно указать, наконец, и на христианскую идею вечери в царствии небесном” (Бертолет). LXX в 1 ст. не имеют евр. предложения: “съешь этот свиток”, почему его считают глоссой по Иер XV:18, а в 3 ст. вместо “чрева” имеют “уста”, что, вероятно, ошибка переписчика: stomacon — stoma sou.