Толкования на Книга пророка Аггея 2:17

Ст. 15–17 Теперь обратите сердце ваше на время от сего дня и назад, когда еще не был положен камень на камень в храме Господнем. Приходили бывало к копне, могущей приносить двадцать мер, и оказывалось только десять; приходили к подточилию, чтобы начерпать пятьдесят мер из подточилия, а оказывалось только двадцать. Поражал Я вас ржавчиною и блеклостью хлеба и градом все труды рук ваших; но вы не обращались ко Мне, говорит Господь

Хотя все принесенное вами к алтарю будет осквернено, так как вы не устроили храма (без храмовых сооружений всякий дар – есть оскверненный); однако теперь, о народ, я убеждаю тебя, чтобы ты перенесся мыслью к прошедшему и обсудил бывшее, т.е.: от настоящего двадцать четвёртого дня девятого месяца во второй год царя Дария охватил умом нечто, бывшее раньше, и причины, по которым ты претерпел, и сколько [ты претерпел], для того, чтобы ты знал, почему ты это потерпел, когда снова вернется твое благополучие. Итак, прежде чем ты начал строить храм и полагать камень на камень, ты приходил к копне и рассчитывал иметь двадцать четвериков, то разве не собирал ты едва-едва половину? Или по LXX: «Когда ты насыпал в помещение, называвшееся κυψέλη, двадцать мер ячменя, – и хотя ты думал, что этот ячмень-корм для скота, или что ты будешь пользоваться этими двадцатью мерами, – разве потом возвратившись ты не находил в ящике едва-едва десять четвериков? Также, когда вы приближались к точилу и видели виноградные кисти и на глаз рассчитывали получить пятьдесят сосудов, но выжать потом смогли, – не говорю половину, а едва-едва двадцать сосудов. Это сделал Я, поражая вас жгучим ветром, гнилостью воздуха, полузасохшими плодами, пустою мякиною в колосьях и безплодными отростками на виноградных лозах, с тем, чтобы тяжестью бедствий призвать вас к познанию о Себе; но и при этом не было человека, который обратился бы во Мне». – Еврей весь этот отрывок (от слов: Обратите ныне сердца ваши от этого дня и далее [назад] до слов: Виноградная лоза и смоковница, и гранатовое дерево и масличное дерево не дали цвета. Я благословлю от сего дня) изложил [или излагает] так: Несомненно, что ныне положены основания храма. От этого дня, в который вы положили основания храма (так как в прошедшее время Я наказывал вас безплодием, голодом, градом и засухою, но не было того, кто обратился бы ко Мне) к будущему времени перенеситесь мыслью и вы увидите, как все потечет для вас успешно. Это потому, что вы начали строить храм Мой, что вы не презираете построения Дома Моего, не полагаетесь на один только алтарь. Относительно толкования этого рода мы кратко можем сказать, что некоторые напрасно приносят жертвы Богу и думают, что милостынями и приношениями можно быть угодным Ему, когда в себе самих они не устрояют храма Духу Святому. И действительно милостыни и дары, приносимые на алтарь, помогают только тогда, когда кто-либо себя самого устрояет в храм Богу и по устроении этого храма приносит дары на алтарь. В переносном же значении и относительно нас верующих во Иисуса Христа, если мы действительно веруем и делами показываем истинность веры, говорится, чтобы мы перенеслись мыслью к тому времени, когда мы были язычниками и, служа каждодневно порокам, не устроили в себе храма Богу. Но как домостроитель и опытнейший каменщик присоединяет один камень к другому и прикрепляет верхний к нижнему известью и цементом; так и [духовный тот] домостроитель (каковым называет себя и Апостол в словах: как мудрый домостроитель я положил основание (1Кор. 3:10), (удалением какового из Иерусалима и Господь угрожает) знает, как присоединять одно дело к другому, и мало-помалу устрояет храм Божий. Основание же этого храма полагает Иисус Христос; каждый видит, что он может устроить на этом основании. Один устрояет золото, серебро и камни драгоценные, другой – дерево, сено, солому: трем добрым [камням] противополагаются три дурных. Первые из этих камней суть те, из которых Господь имеет устроить Себе Иерусалим: Вот Я приготовлю тебе камень твой карбункул и основания твои – сапфир, и укрепления твои – яспис, и ворота твои – из камня хрусталя, и стену твою – из камней избранных (Ис. 54:11–12). И не должно думать согласно с Иудейским баснословием и неискусными их вымыслами, что Бог имеет создать Иерусалим из золота и драгоценных камней, а не из тех живых камней, которые ныне разбросаны по земле и соответственно свойствам камней бывают или огненными по вере подобно карбункулу, или вполне небесными и, как сапфир, прикреплёнными к престолу Божию, или сияющими невинностью и простотою добрых дел, как хрусталь. Итак, повелевается вам рассмотреть, что претерпели мы, прежде чем устроили в себе храм Божий. Когда приступите, – говорит, – к копне в двадцать четвериков, и будет десять, или по LXX: Когда насыплете в закром двадцать мер ячменя, и будет десять мер ячменя. Действительно, то, что мы до пришествия Христова считали в себе добродетелями и добрыми делами, было не пшеницею, а ячменём; и этот ячмень ее приносил соответственно желанию и ожиданиям нашим стократного плода, – как это мы читаем об Исааке (Быт. 26:12), – но едва только половинную часть труда своего мы могли собрать от него, и было сказано относительно нас: Претерпели ли вы так много без причины new:gal:03:04|(Гал. 3:4)? А когда мы вошли в точило, и имели в виду получить пятьдесят сосудов (это – число, состоящее из семи седмиц, заключаемое единством Божества) и думали, что имеем вино, которое веселит сердце человека; то отнимается у нас священное число тридцать (число лет крещения Господа и видения Иезекииля в начале его пророческой книги, и число лет вступления священников на служение Богу у Евреев) и нам остается только двадцать. Это последнее число любил Исав; посему Иаков, зная, что оно приятно ему, посылает ему в дар некоторых животных двадцать и двадцать. Вместе с тем обрати внимание на то, что Иаков, даже будучи святым (в то время, когда жиль в отдельности от отца своего Исаака, что значит: смех, и матери своей Ревекки, что значит: терпение, и имел соседями Ассириян и жиль в Месопотамии, с обеих сторон окруженной реками) в течение двадцати лет работал на жестокого и скупого Лавана (Быт. 30:38). Но пусть не смущает никого, если мы скажем, что некоторые прежде веры во Христа и устроения храма Его, могут получить себе половину труда своего, так как дела неверующих не приносят никакого плода. В самом деле, он отложил двадцать, но не нашел двадцати, а когда [или: если] отложил двадцать, то нашел десять, т. е. половину труда своего. Иудеи и язычники, и философы века сего, и прочие, похваляющиеся премудростью, только в настоящее время своей жизни и труда своего получают плод и славу; но всякая надежда на награду в будущем веке отнимается у них. Это для того, чтобы в полном отчаянии они не пренебрегали покаянием, но некогда обратившись начали полагать камень на камень и устроить храм Богу. Посему, если они пребудут в неверии, то утратят и ту половину, которую они, по-видимому, имели; ибо далее следуют слова: Я поразил вас жгучим ветром и желтухою, и градом все дела рук ваших.. Все, что поражается желтухою, градом и жгучим ветром, обращается в прах и пепел и ничего не обретается в нем такого, что служит на пользу или для питания. Все это сделал им Бог потому, что среди них не нашлось ни одного, обратившегося к Нему; так как если они обратятся и устроят храм Господу, то со дня начала построения они будут иметь то, что далее раскрывает речь пророка.

Ст. 10-19 В двадесять четвертый девятого месяца, во второе лето при Дарии цари, бысть слово Господне ко Аггею пророку, глаголя: сице глаголет Господь Вседержитель: вопроси иереев закона, глаголя: аще приимет человек мясо свято вскрай ризы своея, и коснется край ризы его хлеба, или варива, или вина, или масла, или всякого брашна, еда освятится? И отвещаша священницы и реша: ни. И рече Аггей: аще прикоснется оскверненный нечистый душею всякому сих, еда осквернится? И отвещаша иерее и реша: осквернится. И отвещаша Аггей и рече: сице людие сии, и сице язык сей предо мною, глаголет Господь, и сице вся дела рук их: и иже аще приближится тамо, осквернится за приятия их утренняя, поболят от лица лукавств своих, и ненавидесте во вратех обличающего. И ныне положите на сердцах ваших от дне сего и выше, прежде неже положити камень на камени в храм Господни. Кто бысте, егда влагасте в мех ячмене двадесять сат, и быша ячмене десять сат? и входисте в подточилие черпати пятдесять мер, и быша двадесять. Поразих вы неплодием и ветротлением и градом вся дела рук ваших, и не обратиcтеся ко мне, глаголет Господь. Устройте же сердца ваша от сего дне и далее, от двадесять четвертаго дне девятаго месяца, и от дне, в оньже основася церковь Господня: положите в сердцах ваших, аще еще познается на гумне, и аще еще виноград, и смоква, и яблонь, и древа масличная не творящая плода? от дне сего благословлю

Это другое откровение чрез пророка к Израилю было, полагаем, по следующей причине. Когда с наступлением второго года Дария царя, в месяце седьмом, Бог стал порицать освобожденных от плена и обвинять их косность, разумею косность в отношении к долгу построения храма, тогда-то наконец собрались они и уже ревностно предались трудолюбию. Потом, совершивших это Бог похваляет и обещался быть вместе с ними и благословлять их, – повелевал также быть смелыми, так как посреди их присутствует Дух. Но они снова сделались медлительными и малодеятельными: кажется едва прошло и два месяца, а они уже опять стали впадать в нерадение и оказываться ужасно нерешительными. Чрезмерно и постыдно увлекшись делами торговли и имея неудержимую страсть к корыстолюбию, они начали впадать в нерадение (по отношению к храму), когда для них становилось невозможным отдаваться заботам о торговле так, как на широком досуге. Потом, принося жертвы, стали говорить, что этого им будет достаточно для освящения, хотя даже как-либо и случилось бы не существовать божественному храму. Посему пророк получает повеление дать им посредством благородных обличений почувствовать и научить их, что если они и решатся совершать молитвы и жертвы, но окажутся нерадивыми в деле построения дома Божия, то уже не в пользу будет им, а напротив во вред, нежелание своевременно приносить жертвы и приступать к божественному жертвеннику. Кроме того разъясняет, что в предлежащих им торговых делах, вступая в сношения с лукавыми и инородными людьми, и без сомнения даже с идолопоклонниками, они крайне оскверняются. Вопрос же вполне законен, но труден для толкования. Впрочем объясню, представив значение его, в каких смогу словах. Итак, пророк спрашивает священников, ибо написано, что «устне иереовы сохранят суд и закона взыщут от уст его» (Мал. 2:7). А какой вопрос? «Аще приимет человек мясо свято вскрай ризы своея, и коснется край ризы его хлеба, или варива, или вина, или масла, или какого брашна, еда освятится»? Они же сказали: «ни». Святым называет мясо, взятое от животного, принесенного в жертву Богу. Впрочем желает научить их вот чему. Священники, совершая жертвы по закону, иногда своими одеждами касались назначенных на всесожжение овнов. Итак, говорит, если священная одежда, освятившаяся может быть чрез жертвенное мясо, коснется чего-либо другого, не принесенного (в жертву) Богу, то будет ли и это свято? На это, согласно закону, священники дали отрицательный ответ. Таким образом как бы через преподавание пойдем к более истинному. Итак, приносящий жертвы, если возбуждает гнев Божий другими какими-либо способами, освятится ли от жертвы? Никак, напротив – должен быть осужден, как еще не очистившийся, а приносящий жертву. Что это истинная речь, послушай, что говорит Законодатель в книге Левит: «и мясо, яже аще прикоснется всякому нечисту, да не снестся, на огни да сожжется: всяк чистый да снест мясо: душа же, яже аще снест от мяс жертвы спасительной, яже есть Господу, и нечистота его на нем, погибнет душа та от людей своих» (Лев.7:19-20). Видишь, как бесполезно, даже более – бывает виною гнева и смерти приношение жертвы нечистыми руками. Посему, как одеяния священников, хотя и освященные чрез мяса жертвы, не освятят однако же прикасающихся к ним: так, говорит, и жертвоприношения Богу не сделают святыми тех, кои решаются оскорблять каким-либо другим образом и желают бездействовать в угодном Богу. А что, как сказал я, ради торговли и ее барышей соприкасаясь с людьми нечистыми, они и сами без сомнения будут причастны скверны тех, это представляет ясно посредством другого вопроса. Сказал опять: «аще прикоснется оскверненный по душе от всякого сих, еда осквернится? Они же реша: осквернится». Закон Моисеев повелел освященным не прикасаться мертвого тела и не подходить к умершим людям: не должны, сказал, оскверняться священнодействующие (прикосновением к трупу), кроме только (трупов) матери, отца, брата и сестры, а предстоятель священнических чинов и начальник – даже и к этим (трупам) совсем не должен прикасаться Лев. 21:1-4, Лев.21:10-11 ср. Лев. 11 и Чис. 6:7.

Таинственным прообразом было это постановление, ибо закон есть сень (Евр. 10:1). Мертвец может служить образом мертвых дел и мирской нечистоты, и подвизающимся в священной и пречистой жизни подобает, думаю, стараться избегать мертвых дел и удалиться мирского растления. Но если случалось тогда трупу коснуться чего-либо другого, например человека и одеяния, то это по закону было нечисто (в продолжении известного срока). Вот теперь и вопрошает пророк: если кто-либо прикоснувшийся к мертвому телу, и потому оставшийся (на известный срок) нечистым, случайно прикоснется к другому кому, то ведь он осквернит его? Когда же ответили: осквернит, тогда уже Бог объявляет обвинение: «сице людие сии, и сице язык сей предо мною, глаголет Господь, и сице вся дела рук их: и иже аще приближится тамо, осквернится». Кто прикасается к мертвым делам, говорит, тот не только сам оскверняется, но и доходит до такой испорченности, что легко и очень сильно оскверняет других. Посему надо радеть о делах добрых и постараемся исполнять наиболее благоугодное истинному Богу и таким образом приносить духовные жертвы. Только при таком условии Он будет принимать, и не в осуждение, наши молитвы, а мы станем получать пользу и благословение. Стряхнем же с себя и мертвые пожелания и как бы бездушные удовольствия и мирскую нечистоту. С очищенными таким образом и освященными сопребудет Бог.

Говорят, что этих слов не имеет ни еврейский текст, ни другие переводчики не читают и не знают. Впрочем в них открывается соответствующий предшествующим словам смысл. Поскольку, как сказал я, они стали сильно впадать в корыстолюбие и излишества, а это оказывалось у них предлогом к нерадению, хотя им и приказано было построить божественный храм, то по необходимости подвергает их наконец обвинению за это. «Утренние же приятия» говорит потому, что утром они совершали хождения и употребляли старания не из-за чего другого, как только ради этого одного, то есть стремления к барышам. И из-за них-то, говорит, пострадают (поболят) они, так как цель их не достигнет желанного им конца. И это потому, что если Бог не направляет нам путь наших деяний, то тщетны конечно и бесполезны человеческие заботы о чем бы то ни было, как написано: «аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждующие» его (Пс. 126:1). Но предпочитая построению божественного храма как бы утренние и ранние барыши и постыдное ставя впереди достойнейшего, они кроме того оказывались страждущими и еще некоторым другим ужасным пороком: «возненавидели обличающих во вратах». Выражение: «во вратах» разумей вместо: «явно». За что же возненавидели? Раз подпавшим под власть дурных удовольствий и необузданно устремившимся к совершению неподобающих дел конечно не были приятны те, кои могли бы их исправлять, напротив (они были для них) тяжелы и ненавистны. Да и какого из таковых пороков нельзя было найти у них? Весьма ужасным поэтому пороком души является склонность к дурному, ненависть к (людям) могущим быть нам полезными и перенесение, даже с величайшим наслаждением, какого-либо случающегося с нами недуга (порочного), хотя бы это и было нечто весьма гнусное. Напротив, достойно и премудро – отражать мужественно вред, вливаемый во внутрь души и ума, а если бы и пришлось подвергнуться какому недугу, то поскорее искать врачей и любить обличителей и припадать, к ногам как бы Самого Бога, к говорящим: «исцели мя Господи, и исцелею: спаси мя, и спасен буду, яко хвала моя ты еси» (Иер. 17:14).

Неопровержимыми доводами убеждает их в том, что они поступили правильно, решившись строить божественный храм, – и что они оказываются лучшими, чем были прежде, предавшись старанию об этом. Размыслите, говорит, и вспомните, «кто бысте», к чему и каким образом были вы расположены, прежде чем положить «камень» на камне «в храме Господнем». Ведь тогда, говорит, вы полагали в ларь (разумеется тут род хранилища плодов) едва собиравшиеся с полей и гумна долгими трудами двадцать сат (сата, полагаю, есть мера) ячменя, а оказывалось десять сат ячменя, так как моль, по действию разгневанного Божества, очевидно истребляла плоды и превращала в прах. А если кто шел к точилу с намерением почерпнуть пятьдесят мерок и с сосудами (в потребном количестве), то и он приходил потом в изумление, когда находил неожиданное уменьшение меры. Были вы, говорит, поражены и другими бедами – неурожаями, гибельными ветрами, градами, – и все-таки вы были упорны, ибо «не обратистеся ко мне», глаголет Господь.

Что же мы должны узнать отсюда? Ясно, что у нежелающих создать дом Господень, то есть Церковь, или безрассудно медлящих соделать свои души храмом Божиим, даже и приобретенные уже блага обратятся в ничто, а кроме того появится конечно вред и от нечистых духов, бесплодие и град, то есть нашествия тяжелых искушений, повергающих во всякого рода зло, – и божественный гнев найдет на них.

Посредством искусных речений наперед преподав убеждение в том, что на решившихся быть недеятельными в отношении к божественному храму совершилось некое величайшее нашествие бедствий. Теперь же говорит: из предметов, доставляющих радость, они могут удостовериться в том, что плодом старания своего в благоугодном Ему они будут иметь благоденствие, и что наградой за благочестие к дому Его будет без сомнения полнота всяких благ. Обещает подавать им великое изобилие полевых плодов, так что обилие это будет почти невероятным и на гумнах сверх ожидания появятся скирды, – то же случится и с деревьями в садах: виноград окажется благоплодным, смоковница, гранатовая яблонь и вообще все плоды будут у них в изобилии и цветущем состоянии, даже и оливка в неожиданном излишестве даст им плод свой, благодаря благословению от Бога.

Так и у тех, кои не имеют рвения созидать Церковь, то есть представить себя самим Христу в храм святой, все идет к худшему, они подвергаются искушениям и терпят духовное бесплодие. И наоборот, желающим созидать и возлюбившим подвиги благочестия, несомненно дано будет от Бога пребывание во всяком благополучии, обильное благоплодие духовное, обладание, как бы цветущим различными достоинствами добродетели и как бы изобилующим зрелыми плодами, садом внутреннейшим, так что они уже могут с дерзновением взывать написанное в Песни Песней: «да снидет брат мой в вертоград свой, и да яст плод овощей своих» (Песн.5:1). Ведь плоды добродетелей и приятность духовного благоплодия служат как бы пищею Богу.

Агг. 2:10-19

Речь третья подкрепляет обнаруженное народом усердие к постройке храма обещанием благословения Божия народу, в делах житейских, которого он был прежде лишен за небрежность к делу Божию

Третья речь пророка произнесена была им народу спустя два месяца три дня после второй речи (ст. 10, см. ст. 1). Некоторые особенности этой, третьей речи пророка в сравнении с другими речами, давали повод, некоторым толкователям нового времени (напр., Андре) отрицать ее подлинность - на том, главным образом, основании, что ею, будто бы, прерывается естественная последовательность речи и связь между второю (II:1-9) и четвертою (II:20-23) речами пророка. Но это обстоятельство вполне удовлетворительно объясняется тем соображением, что последовательность речей и речи у пророка определяется не логическою системою, а хронологическим порядком их произнесения и самым предметом их содержания. Со стороны содержания, третья речь пророка заметным образом распадается на две равномерные половины: в первой половине речи (ст. 10-14) пророк обсуждает положение и состояние современных ему иудеев по возвращении из плена - с точки зрения религиозно-ритуальной, именно доказывает наличность религиозно-ритуальной нечистоты в народе по причине отсутствия у них храма; во второй же половине (ст. 15-19) жизнь народа, бедствия и благополучие ее, поставляются в зависимость от неодинакового в разное время усердия народа к построению храма, чем определялось и неодинаковое отношение к народу промысла Божия: наказующее или вразумляющее прежде, и милующее и благословляющее впоследствии, - с момента закладки храма. Различие точек зрения в одном и другом случаях очевидно, но обе половины речи равно служат главной цели пророка - убедить своих слушателей к тому, чтобы со всяким усердием и с полною бодростью духа они производили начатую постройку храма. - Особого пояснения требуют лишь немногие отдельные выражения речи, притом не столько сами по себе, сколько по тем произвольным предположениям, какие относительно их высказаны новыми толкователями, отрицательно-критического направления. Так предполагают (Андре, Марти), что под словом тора, законом, LXX: nomon, Vulg. : legem, в ст. 11, разумеется не собственно писанный закон, а изустное предание, хранившееся у священников, дававших в нужных случаях ответы по богослужебным, ритуальным и под. вопросам. Кроме того, в самых вопросах ст. 12-13 пророка священникам усматривают необычное, будто бы, для пророка внимание к храму и культу, какого древние пророки, напр., Иеремия (гл. VII его книги) не оказывали им; некоторые даже склонны видеть в этих идеях святости и нечистоты влияние религии магов - парсизма или маздеизма на библейско-иудейское миросозерцание и вероучение. Но первая мысль основывается на общем воззрении новой библейско-критической школы (Велльгаузена и др. ) гипотетическом утверждении, что писанная тора в своем настоящем виде явилась не раньше Ездры: гипотеза в настоящее время уже и на западе не имеющая большого научного кредита. Притом само по себе обращение пророка или другого кого к священникам, за той или иной справкою касательно постановлений закона отнюдь не может говорить о не существовании в данное время закона писанного, так как в самом законе Моисеевом всюду предполагается и не раз высказывается, что в обязанность священников входило давать ответы, наставления и разъяснения на предлагаемые им рядовыми израильтянами трудные вопросы вероучения, ритуала и вообще быта жизни (см. Лев X:10: XIII-XIV; Втор XVII:8; XXIV:8; XXXIII:8-10). Равным образом излишняя попытка провести резкое различие между отношением более древних пророков и пророка Аггея к культу и ритуалу. Те обличения евреев за небогоугодное совершение религиозных обрядов, какие содержатся у более древних пророков, напр., Амоса (гл. V), Исаии (I), Иеремии (гл. VII), не заключают в себе отрицания или просто даже порицания самого культа, а лишь предостерегают евреев от преувеличенной надежды их на силу и значение храма, культа и всех вообще внешних залогов завета их с Богом, вместе с тем указывают самый дух богоугодного служения, выражающийся в неуклонном исполнении воли Божией. Пророк же Аггей, не отрицая этой последней точки зрения, лишь выдвигает ст. 12-14, - соответственно обстоятельствам и состоянию иудейской общины после плена, - значение храма и связанного с ним религиозного ритуала.

LXX к тексту стиха ст. 14 (15 по т. LXX) прибавляют еще слова eneken twn lhmmatwn autwn twn orqrinwn odunhqhsontai apo proswpou ponwn autwn, kai emiseite en pilaiV elegconta. Слав.: за приятия их утренняя, поболят от лица лукавств своих, и ненавидесте во вратех обличающаго. По замечанию блаженного Иеронима, слов этих «нет ни в еврейском тексте, ни у других толкователей» (с. 343). По-видимому, слова эти следует признать позднейшей глоссой; при признании же их подлинными, изъяснение их затруднительно. Общая мысль их - упрек современным иудеям в корыстолюбии и страсти к наживе.

Вторая половина рассматриваемой речи представляет раскрытие мысли, высказанной пророком, еще в первой своей речи (гл. I, ст. 6 и 9), но применительно к данному моменту возобновившихся работ по восстановлению храма: с этого поворотного пункта по обетованию Божию, даваемому через пророка, имеет начаться новая жизнь иудеев, полная всяких благ, подаваемых благословением Божиим. В стихах 15-м и 18-м, именно в слове маала, назад, встречающегося в обоих стихах, и в выражении лемин гайом - своеобразно понимаемых, сторонники известного уже нам (см. наше введение в книгу пророка Аггея) воззрения (Шрадер и др. ) о закладке храма именно в 520 году, а отнюдь не при Кире, как говорит книга Ездры, усматривали опору для своего взгляда. Но беспристрастный анализ этих терминов убеждает, что этого аргумента отнюдь нельзя извлечь и из данного места, что скорее отсюда следует, что храм был заложен гораздо ранее 24-го дня 9-го месяца 2-го года Дария (см. об этом подробнее у проф. В. Д. Попова. Возвращение иудеев из плена вавилонского и первые годы их жизни в Палестине до прибытия Ездры в Иерусалим. Киев. 1905. с. 295-305).