Толкования на Книга пророка Исаии 46:1

Ст. 1–2 Паде Вил, сокрушися Дагон, быша ваяния их во звери и скоты: носите я связана яко бремя труждающемуся и разслабевшу, и алчущу и не могущу вкупе, иже не возмогут спастися от рати, сами же пленени приведошася

«Пал Вил, низвергся Нево; истуканы их – на скоте и вьючных животных». Они падут так, что это будет невозвратным, так как они не имеют никакой силы и никакого чувства. Особенно они пали в то время, когда должен был освободиться народ. «Истуканы их звери и гады» (слов «звери и гады» в русском переводе нет): или они почитали зверей и гадов, или же делали изображения, подобные им. «Ваша ноша сделалась бременем для усталых животных». Пророк осмеивает идолов: если они – боги, то каким образом их можно уносить, на подобие связанного бремени? Сила Божия никогда не нуждалась в подобной человеческой помощи. «Низверглись, пали вместе; не могли защитить носивших, и сами пошли в плен». Помысли о том, каким образом они могли когда-либо избавиться от войны.

Ст. 1-2 Сокрушен Вил, низвергнут Наво: были истуканы их для зверей и животных; ноши ваши стали тяжелым бременем до утомления. Истлели и сокрушены вместе: не могли спасти носившего и душа их пойдет в плен

После призвания язычников и избрания верующих из Израиля свидетельствует о падении идолов. Пал, пал или сокрушен Вил, которого греки называют Вилом, латиняне же Сатурном. Он пользовался таким почтением у древних, что ему приносили не только человеческие жертвы из пленных и незнатных людей, но и своих детей. Наво же есть также идол, который означает и пророчество и прорицание, и указывает на то, что оно после евангельской истины умолкло во всем мире, или же, по Семидесяти, Дагон, которого впрочем нет в еврейском. Это идол Аскалона, Газы и прочих городов филистимских.

И от частного переходим к общему: были истуканы их для зверей и животных: не в том смысле, что истуканы языческие отданы в добычу зверям и животным, а в том, что предметами богопочтения у язычников служат изображения зверей и бессловесных животных, которые в особенности в Египте пользуются божеским культом. О них Виргилий [говорит]: И чудовища всякого рода богов и лающий Анубис ( Virgil. Aen. VII, 698).

Ибо и многие города их [египтян] имеют названия от зверей и животных: κυνων от собаки, λέων от льва, θμουις от козла на египетском языке, Λόχων от волка,— чтобы умолчать о страшной и ужасной луковице и шуме из надутого чрева, что свойственно пелузийской религии. Это, говорит, истуканы, которые не могут спасти несущих, они нечто иное, как ноша жрецов, обременяющая их до утомления. Когда настанет плен, то они, вследствие ценности металлов, из которых сделаны, прежде всего берутся в плен и не могут освободить ни своей души, ни носящих,— не в том смысле, что немые кумиры, лишенные чувства, имеют душу и какое либо чувство боли, но χαταχρηστιχως (в переносном смысле) говорится о душе и членах тех предметов, которые не имеют чувства и членов. Также и в Притчах читается: смерть и живот в руце языка (Притч. 18:21). Или так следует сказать, что заблуждение идолослужения было весьма тяжелым бременем у язычников, которое придавливало своих почитателей к земле и не могло спасти и делало души их пленниками диавола и демонов.

Ст. 1–2 Паде Вил, сокрушися Дагон, быша ваяния их во звери и скоты: носите я связана яко бремя труждающемуся и разслабевшу, и алчущу и не могущу вкупе, иже не возмогут спастися от рати, сами же пленени приведошася

За предречениями, которые были произносимы святыми пророками о Христе Спасителе всех нас, всегда следуют необходимые пророчества о Его делах, или о том, что совершено Им в мире. Но превосходнейшим из всех делом Его было изгнание сатаны и нечистого и человекоубийственного полчища демонов. Посему когда Он воссиял в мире, рассеялась древняя великая и ненавистная тьма греховная, которую ввел сатана в души всех, дабы они не видели света истины. Прекратилось владычество демонов и торжество идолослужения.

Итак, как я сказал, необходимо было, чтоб нам предложено было слово об этом. и потому говорит, что паде Вил. А этот был в особенности идолом Вавилонян, но почитавшийся и в других городах. Говорят также, что Вил есть Сатурн, о котором рассказывается в мифологии у безбожных Эллинов; говорят, что он жесток и кровожаден и любит человекоубийства, ибо в эллинских повествованиях написано, что в один день закололи триста чужестранцев, чтоб совершить отвратительное и ненавистное Богу и людям жертвоприношение. Посему Бог всяческих, выражая негодование Свое на столь ужасное нечестие, негде чрез одного из святых пророков говорит имевшим обычай совершать такие дела: пожрите человеков, оскудеша бо телцы (Ос. 13:2). Ибо демоны, говорит, дошли до такого человеконенавидения и жестокости, что ненасытно жаждали человеческой крови и радовались погибели умерщвляемых. Для них не столько приятны телец, издающий жалобный вой на жертвеннике, фимиамы и овцы, сколько напротив радуются они убийству людей. Итак, говорит, паде Вил, то есть, ниспровергнуто и пало могущество демона, дабы напоследок свергнувши тяжелое их иго, свободным и непринужденным умом устремлялись к Богу те, которые некогда задерживаемы были злобою диавола.

Сокрушися и Дагон. Это также божество тех, которые населяли приморскую страну, соседственную с Иудеей, жителей, полагаю, Аскалона и Газы, которых Священное Писание во многих местах называет и филистимлянами или иноплеменниками. Прекрасно говорит: сокрушися, потому что от того, что некогда случилось с ним, пророк и теперь заимствует выражение о нем. Ибо в книге Царств (1Цар. 5:1-5) мы читаем, что чужеземцы, взявшие некогда в плен божественный ковчег завета, внесли его в храм Дагона; потом служители демона вошедши увидели, что идол повержен пред кивотом и потерпел сокрушение, так что потерял и руки, и ноги и голову. Посему на основании случившегося некогда весьма остроумно говорит: сокрушися. Мы утверждаем, что здесь пророческое слово указывает нам на уничтожение идолопоклонства, когда для примера говорит о Виле и Дагоне; потому что оно не могло перечислять всех находившихся на земле идолов, но по части опять определяет целое.

Здесь (пророческое) слово опять показывает нам бесполезность и суетность рукотворенных богов и из празднеств, совершаемых в честь их, как бы уясняет, что богослужение заблуждающихся исполнено позора; ибо они в честь демонов совершали ужасные, а иногда достойные смеха, торжественные собрания; потом из внутренности капищ выносили идольские статуи и возложивши их на себя, некоторые жрецы ходили с ними по улицам, качаясь из стороны в сторону и как бы пьяные и несущие большую тяжесть и когда было тяжело для них то, что хотели они нести, они собирались вместе и показывали вид, что они не могут нести тяжесть. А неразумная и уличная толпа, видя бездушную материю, имеющую вид мужчины или женщины, по-женски и бессмысленно выражала ей приветствия и думала, что и в самом деле не выносима тяжесть того, что переносимо было на плечах жрецов. Посему здесь божественное слово посмевается над великостью эллинского тупоумия и говорит о статуях, которые находились в капищах к которым они хотели неразумно покланяться. Носите я связана, яко бремя труждающемуся, и алчущу ослабевшу, и не могущу вкупе. Ибо, как я сказал, некоторые из жрецов это именно и показывали во время перенесения рукотворенных.

А каким образом будет узнано бессилие тех, кому покланяются, это может всякий узнать из многого другого; ибо природа идолов есть дерево, или камень или другое какое либо вещество. Но так как необходимо было показать это из вполне соответствующих обстоятельств; то он указывает им на будущий их плен, разумею, Вавилонский, который они и испытали, после того как пренебрегши исполнением закона и служением единому и действительному Богу, стали совершать все, что есть самого ненавистного, и покланялись делам рук своих, и сверх того, как написано, приносили жертвы воинству небесному. Откуда же видно будет бессилие мнимых богов? Не возмогут, говорит, спастися от рати, сами же пленени приведошася. Ибо когда завоевывается город или страна, то, если у них бывают какие-либо позолоченные и посребренные боги, они прежде всего другого берутся в плен победителями. Если бы они были действительно боги; то им следовало бы оказать помощь своим поклонникам и даровать им победу над войском неприятелей. Итак, что пользует изваяное, яко изваяша е? создаша слияние, мечтание ложное, по слову пророка (Авм. 2:18), но они не могут помочь ни сами себе, ни другим. Ибо как может произойти что-нибудь такое от дерева и камня?

Две следующих главы кн. пророка Исаии (46-47 гл.) говорят об одном и том же предмете - об исполнении грозного суда Божия над Вавилоном, причем в первом из них говорится о суде над религиозным (46 г.), а во второй - над политическим состоянием Вавилона (47). Вся эта речь пророка, кроме своего прямого, чисто исторического значения, имеет и эмблематический характер: в лице Вавилона, как главного центра древнего язычества, произносится праведный суд Божий над всем язычеством вообще, с его грубым идолопоклонством и его растленной культурой. Само собою понятно, что все эти откровения дают пророку самый благодарный материал для соответствующих религиозно-нравственных уроков его современникам.

Ст. 1-2 Пал Вил, низвергся Нево; истуканы их - на скоте и вьючных животных; ваша ноша сделалась бременем для усталых животных. Низверглись, пали вместе; не могли защитить носивших, и сами пошли в плен

Пал Вил, низвергся Нево… Ваша ноша сделалась бременем для усталых животных. Низверглись… не могли защитить носивших, и сами пошли в плен. Высокохудожественная, драматическая картина, поразительная по своей исторической точности! Самая речь об этом является вполне логичной и понятной после известия о победах Кира, так как одним из следствий этих побед был и сильный удар, нанесенный им вавилонскому идолопоклонству.

В позднейший вавилонский период, к которому относится данное видение прор. Исаии, Вел (Вил), или по LXX Bil (Бил, Бел) и Небо (Нево) были двумя главными божествами Вавилона, как о том свидетельствуют памятники той эпохи. Из семи царей последней династии, в состав имен трех входит имя Небо (Небукаднецар [Навуходоносор - Прим. ред.] Набополоссар и др.), а в состав двух - имя Вел (Вил), или его синоним - Меродах (напр., Белкудурзцур, Валтасар и пр.). Имена этих же самых божеств находим мы и на знаменитом цилиндре Кира. Бел - имя древнейшего вавилонского бога, одного из первой триады (Ану, Бел и Еа), впоследствии отождествлено было с позднейшим ассирийском божеством Меродахом, или Мардуком и в форме Бел - Меродах почитался непосредственным покровителем Вавилона. В честь его в Вавилоне сооружен был особый храм в форме пирамиды, который Страбон называет «гробницей Вила» и который, по вычислениям Опперта, имел до 189 метров вышины, т. е. превосходил даже пирамиду Хеопса. На этом месте находятся современные развалины холма Эль-Бабиль.

«Небо», «Нево» или по-ассир. «Набу» (родств. евр. nabi пророк), по вавилонской теогонии, был сыном Бела-Меродаха, считался вестником и истолкователем воли богов, наподобие Меркурия в греческой мифологии. (См. «Очерки по ассиро-вавилонской религии» проф. С. Глаголева. «Из чтений о религии», 1905 г. с. 58-я). В честь его был воздвигнут в Вавилоне знаменитый храм семи светил, описанный у Геродота под именем храма Вила, хотя на самом деле здесь ему, как отцу бога Небо, был посвящен только один из семи этажей. Все это сооружение, по вычислениям Опперта, имело до 250 футов высоты; [около 80 метров, Прим. ред.] в настоящее время на его месте - развалины Бирс Нимруд.

Так же хорошо, как самую религию вавилонян, знал пророк и их религиозно-политические обычаи. Действительно, при частых войнах, практиковавшихся в пределах обширной ассиро-вавилонской монархии, существовал обычай, по которому победители старались захватить и увезти к себе божество побежденных. Это считалось большим позором для побежденных (наподобие плена войскового знамени) и важной добычей для победителей, которые таким путем думали удержать в своей зависимости и поклоняющиеся этим богам народности. Рассматриваемая и с этой стороны - со стороны знания тогдашних обычаев и нравов, речь пророка Исаии также безукоризненна.

Но вместе с тем она возбуждает довольно серьезные возражения с исторической точки зрения. На основании бесспорных монументальных записей (цилиндр Кира, надпись Набонида и др.) теперь установлено, что Кир мирно и даже торжественно вступил в Вавилон и что он не только не тронул местных божеств, но и оказал им знаки особенного внимания. Ни Кир, ни его преемник - Камбиз не трогали знаменитого золотого идола Бела - Меродаха в Вавилоне, только третий царь - Ксеркс увез его отсюда, по свидетельству Геродота (I, 183). Для устранения этого очевидного и довольно резкого противоречия, мы позволим себе предложить такого рода гипотезу. Вся речь пророка Исаии о низвержении богов Вавилона - это не столько пророческое видение, в собственном и строгом смысле слова, сколько аллегорическая метафора - новое и сильное обличение язычества, вообще. А так как всякая поэтическая метафора допускает правдоподобный вымысел, то и в данном случае живая творческая фантазия пророка создает именно такую картину, которая должна бы была быть в данном случае. И не вина пророка-поэта, что историческая действительность сделала здесь резкое уклонение от обычного шаблона. Но даже и этот, незначительный, дефект для нас имеет значение крупного приобретения. Он с несомненностью показывает, что весь этот отдел - один из наиболее хронологически соблазнительных - написан раньше факта, о котором он говорит, а не представляет позднейшее описание уже совершившихся событий, на чем обыкновенно настаивают защитники гипотезы Второисаии.