Толкования на Евангелие от Марка 14:72

Тогда петух запел во второй раз. И вспомнил Петр слово, сказанное ему Иисусом: прежде нежели петух пропоет дважды, трижды отречешься от Меня; и начал плакать

Марк был учеником Петра. Поэтому тем более можно подивиться ему, что он не только не скрыл слабость учителя, но и рассказал о нем подробнее других, именно потому, что был учеником.

Тогда петух запел во второй раз. И вспомнил Петр слово, сказанное ему Иисусом: прежде нежели петух пропоет дважды, трижды отречешься от Меня; и начал плакать

Как святой Давид раскаялся в своих смертоносных преступлениях и устоял в чести (ср. 2Цар. 12:1-20, 24:17), так и блаженный Петр, излив горькие слезы после того, как отрекся от Господа, раскаялся и остался апостолом (ср. Мф. 26:69-75, Лк. 22:55-62).

Недоумение XLIII. Почему одни [евангелисты] пишут, что Господь сказал Петру, что тот отречется прежде, чем пропоёт петух, Марк же говорит, что прежде, чем дважды пропоёт петух, он отречётся (Мф. 26:34; Лк. 22:34; Ин. 13:38; Мк. 14:72)?

Разъяснение см. Мф. 26:34

Тогда петух запел во второй раз. И вспомнил Петр слово, сказанное ему Иисусом: прежде нежели петух пропоет дважды, трижды отречешься от Меня; и начал плакать

Здесь нам стоит задаться вопросом, почему всемогущий Бог допустил, чтобы Петр, которого Он поставил над всей Церковью, испугался голоса служанки и отрекся от Него. Так мы узнаем, что это было делом великой благодати: тот, кому предстояло стать пастырем Церкви, через свое собственное падение узнал, как должно сострадать другим. Так что прежде Он показал Петру его самого и тогда уже возвысил его над другими, чтобы он через свою слабость познал, как сострадать чужой слабости.

Ст. 66-72 Когда Петр был на дворе внизу, пришла одна из служанок первосвященника и, увидев Петра греющегося и всмотревшись в него, сказала: и ты был с Иисусом Назарянином. Но он отрекся, сказав: не знаю и не понимаю, что ты говоришь. И вышел вон на передний двор; и запел петух. Служанка, увидев его опять, начала говорить стоявшим тут: этот из них. Он опять отрекся. Спустя немного, стоявшие тут опять стали говорить Петру: точно ты из них; ибо ты Галилеянин, и наречие твое сходно. Он же начал клясться и божиться: не знаю Человека Сего, о Котором говорите. Тогда петух запел во второй раз. И вспомнил Петр слово, сказанное ему Иисусом: прежде нежели петух пропоет дважды, трижды отречешься от Меня; и начал плакать

Хотя Петр был и горячее всех, однако, оказался немощен и отрекся от Господа, быв смущен страхом. И такой страх навела на него служанка! Попустил же ему Бог потерпеть это по особенному промышлению, чтобы он не превозносился, чтобы был сострадателен к другим падающим, дознав сам на себе глубину человеческой немощи. Что же касается до того, одна ли была рабыня, уличавшая Петра, или была еще другая, - то Матфей говорит, что была другая, а Марк, что в оба раза обличала Петра одна и та же рабыня. Но это нисколько не затрудняет нас относительно истинности Евангелия. Ибо здесь противоречие евангелистов не касается чего-либо важного и относящегося к нашему спасению. Не сказали - один, что Господь был распят, а другой, - что не был распят. Итак, Петр, смущенный страхом и забыв слово Господне - «кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным» (Мф. 10, 33), - отрекся от Христа, но покаяние и слезы опять возвратили его Христу. Ибо сказано: «начал плакать». То есть, закрыв лицо свое, горько стал плакать. Матфей (говоря об отречении Петра) сказал неясно: «прежде нежели пропоет петух» (Мф. 26, 34); Марк это пояснил: «прежде нежели дважды пропоет петух». Петухи обыкновенно в один раз делают по нескольку возгласов, потом засыпают, а после некоторого времени снова начинают пение. Поэтому смысл Матфеева сказания такой: «прежде нежели пропоет петух», то есть прежде нежели успеет кончить первый раз свое пение, «трижды отречешься от Меня». Но да постыдятся новатиане, не приемлющие согрешивших после крещения, покаяния и причащения Святых Тайн! Вот Петр, отрекшийся уже после причащения Пречистого Тела и Крови, снова был принят в апостольский лик. Ибо падения святых для того и описываются, чтобы мы, когда по невнимательности своей падаем, взирали на пример их и спешили бы покаянием исправиться.

Тогда петух запел во второй раз. И вспомнил Петр слово, сказанное ему Иисусом: прежде нежели петух пропоет дважды, трижды отречешься от Меня; и начал плакать

Мне кажется, хорошо сказано, что у учеников Иисуса следует либо верить всему, либо вообще ничему не верить. И если не следует верить этим людям, то и вообще никому, кто когда-либо у эллинов или варваров составлял жизнеописания, речи и воспоминания о людях, прославляемых за их благие дела. Или же другим верить похвально, и только этим людям не нужно верить? Разве не очевидна здесь зависть? Что же, лгущие на Учителя и передающие в своих писаниях то, чего с ними не было, выдумали и Его страдания? Выдумали предательство одного ученика (ср. Мк. 14:44-45), речи обвинителей (ср. Мф. 26:59-60, Мк. 14:55-56), насмешки и поношения судей, издевательства и пощечины (ср. Мф. 26:67, Мк. 14:65), удары кнута по спине, и терновый венец, возложенный на Него в поругание (ср. Мф. 27:26-31, Мк. 15:15-19), и багряницу, надетую на Него наподобие плаща; и, наконец, Его самого, несущего Свой крест (ср. Мф. 27:31-35, Мк. 15:20-24, Лк. 23:26-33, Ин. 19:17-18), пригвожденного к нему по рукам и ногам (ср. Ин. 20:25-27), и поимого уксусом, и пронзенного в бок копьем, и поносимого от толпы? (ср. Мф. 27:48, Мк. 15:36, Лк. 23:36, Ин. 19:29) Значит, и это, и все подобное, с этим связанное, должно быть выдумкой Его учеников? Или же в одних делах нужно верить им как наиболее правдивым, а в других, более славных и священных делах, не верить? Откуда же возьмется такое к ним недоверие? Ведь утверждать об одних и тех же людях, что они говорят правду и они же лгут, - значит утверждать противоположные вещи об одном и том же в одном и том же отношении. И на основании чего их можно изобличить? Ведь если бы они намеревались заняться измышлениями и приукрасить Учителя ложью, они никогда не написали бы сказанного прежде о [Его страданиях] и не открыли бы будущим поколениям, что Он «ужасался», и «тосковал», и «скорбел душой»; или что они сами покинули Его; или что его любимый ученик и апостол, Петр, избегая мук и угроз от властей, трижды отрекся от Него.

Мк.14:66-72.  «Внизу»: из этого видно, что Господа судили и осуждали в одной из верхних комнат дома первосвященникова.
– «Не знаю и не понимаю»: усиленное выражение отречения, усиленная ложь.
– «Служанка, увидев его опять»: по сказанию ев. Матфея – это была другая служанка, и это вероятнее; эта служанка была, вероятно, привратница внешнего двора, у внешних ворот. Это не противоречит собственно и тексту Маркова сказания: «служанка (другая) увидев его опять, (как и первая) начала говорить» и проч. «Впрочем, одна ли была рабыня, уличившая Петра, или была еще другая, – это нисколько не затрудняет нас относительно истинности Евангелия. Ибо здесь разность евангелистов не касается чего-либо важного и относящегося к нашему спасению. Не сказали – один, что Господь был распят, а другой – что не был распят» (Феофил.).

– «Ибо ты Галилеянин»: один из признаков принадлежности Петра к обществу Иисусову, признак конечно общий, имеющий силу только при других. Ученики Господа все (кроме кажется Иуды предателя) были из Галилеи, и это обстоятельство, как видно, было известно в Иерусалиме; и вот галилейское наречие Петра (см. прим. к Мф.26:73) считается в числе других признаков того, что Петр – один из учеников Иисусовых.
– «Петух запел во второй раз»: «Марк точнее пересказывает о слабости ученика и о его оцепенении от ужаса. Марк узнал от учителя своего, ибо был спутником Петра, и посему тем более подлежит удивляться ему, что не скрыл падения учителя своего, но напротив потому-то яснее прочих и рассказал об оном, что был учеником» (Злат. 3, 459).

Курица, петух

Курица, петух – домашняя, общеизвестная птица.
Во время земной жизни Господа Иисуса Христа куры составляли довольно распространенную домашнюю птицу в Иудее, что отчасти видно из Евангелия. Отсюда и яйцо в Новом Завете встречается как обыкновенное средство питания (Лк.11,12). О пении петуха во время отречения апостола Петра от Господа свидетельствуют все евангелисты (Мф.26,34,75, Мк.14,30,68,72, Лк.22,34, Ин.13,38). Определять ночное время по пению петухов было делом общеизвестным (Мк.13,35).
На отличительные черты характера курицы-наседки как нежной и попечительной матери к своим птенцам указывает сам Спаситель в следующих трогательных словах, обращенных к Иерусалиму: Иерусалим, Иерусалим... сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица (кокошь) собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели (Мф.23,37).

Ст. 66-72 Когда Петр был на дворе внизу, пришла одна из служанок первосвященника и, увидев Петра греющегося и всмотревшись в него, сказала: и ты был с Иисусом Назарянином. Но он отрекся, сказав: не знаю и не понимаю, что ты говоришь. И вышел вон на передний двор; и запел петух. Служанка, увидев его опять, начала говорить стоявшим тут: этот из них. Он опять отрекся. Спустя немного, стоявшие тут опять стали говорить Петру: точно ты из них; ибо ты Галилеянин, и наречие твое сходно. Он же начал клясться и божиться: не знаю Человека Сего, о Котором говорите. Тогда петух запел во второй раз. И вспомнилПетр слово, сказанное ему Иисусом: прежде нежели петух пропоет дважды, трижды отречешься от Меня; и начал плакать

(См. Мф. 26:69-75).

«На дворе внизу» (Мк.14:66). Евангелист здесь противополагает двор верхним комнатам дворца первосвященника, в которых производился суд над Христом. Он, так сказать, заставляет своих читателей спуститься из этих комнат вниз, во двор.

«И вышел вон на передний двор» (Мк.14:68). Евангелист Марк здесь точнее определяет место второго отречения, чем Матфей («когда же он выходил за ворота» – Мф. 26:71). Это было, так сказать, преддворие (τὸ προαύλιον), окружавшее дом первосвященника снаружи.

«Служанка, увидев его опять…» (Мк.14:69). По-видимому, евангелист Марк говорит о той же служанке, о которой говорил выше (Мк.14:66), тогда как Матфей прямо упоминает о «другой». Может быть, евангелист Марк, по свойственному ему стремлению к краткости речи, не упомянул, что теперь выступила уже другая служанка.

«Галилеянин» (Мк.14:70; см. Мф.26:73).

«Клясться» (Мк.14:71), точнее: «проклинать» (ἀναθεματίζειν). О лице или предмете проклятия ничего не сказано, важно, что Петр дошел до проклятий.

«И начал плакать» (Мк.14:72), точнее: и бросившись ниц, на землю лицом, плакал (ἐπιβαλὼν έκλαιεν).

Между тем, пока происходил суд над Иисусом, Петр, пришедши, вероятно, с Иоанном же из дома Анны к дому Каиафы, сидел во дворе этого дома, стараясь придать себе вид постороннего человека, пришедшего на шум из одного лишь любопытства. Слуги Каиафы часто входили в судилище и выходили из него, сообщая сидевшим на дворе все происходившее там. Петр, вероятно, весьма тревожился, прислушиваясь к их рассказам, и тем обнаружил, что не одно праздное любопытство привлекло его сюда. Заметив его беспокойство, одна из служанок подошла к нему и спросила: «Должно быть, и ты был с Иисусом Галилеянином (Мф.26,69), что так прислушиваешься ко всему, что говорят о Нем?» Петр не успел еще ответить, как один из рабов первосвященника, родственник Малха, у которого Петр отсек ухо, всматриваясь в Петра, сказал: не я ли видел тебя с Ним в саду?

Петр смутился и сказал: не знаю и не понимаю, что ты говоришь (Мк.14,68). С этими словами он встал и направился к выходу, на передний двор; и когда он подходил к воротам, запел петух.

Предсказание Иисуса об отречении Петра передано всеми Евангелистами вполне согласно; но Матфей, Лука и Иоанн ничего не говорят о том, сколько раз пропел петух, когда Петр трижды отрекся от Иисуса; Марк же, писавший свое Евангелие со слов Петра и, следовательно, лучше других Евангелистов знавший подробности этого грустного события, передает предсказание Иисуса такими словами: истинно говорю тебе, что ты ныне, в эту ночь, прежде нежели дважды пропоет петух, трижды отречешься от Меня (Мк.14,30). Поэтому, Евангелист Марк, повествуя об отречении Петра, отмечает подробность о том, что после первого же отречения во дворе Каиафы петух пропел в первый раз, а после третьего – во второй раз. Конечно, эта подробность, имеющая существенное значение, не могла быть забыта Петром.

Итак, Петр отрекся уже один раз от Христа; и тотчас же, как бы в напоминание ему о предсказании Иисуса и в предупреждение дальнейших отречений, раздался первый, полночный крик петуха. Но Петр, по-видимому, не обратил внимания на это предостережение, так как тотчас, при выходе его за ворота, другая служанка подошла к нему и, обращая на него внимание стоявших у ворот людей, сказала: и этот был с Иисусом Назореем (Мф.26,71). Все присутствовавшие при этом обратились к Петру с испытующими взорами; он не выдержал их; страх обуял его, и он не только вторично отрекся от Иисуса, но даже с клятвой стал уверять всех, что не знает Сего Человека (Мф.26,72); он даже не назвал Его по имени.

Вероятно, клятвенные уверения Петра подействовали на его обличителей: они оставили его в покое, и он, спустя некоторое время, увлекаемый страстным желанием знать, что делается с его Учителем, опять вошел во двор и уселся у костра. По сказанию Евангелиста Луки, прошло с час времени (Лк.22,59) после второго отречения; по словам же Евангелистов Матфея (Мф.26,73) и Марка (Мк.14,70), немного спустя началось третье его отречение.

Петр, как уроженец и житель Галилеи, говорил на галилейском наречии, которое резко отличалось своей грубостью и неправильностью произношения некоторых звуков и даже целых слов от того арамейского наречия, на каком объяснялись тогда жители Иудеи.

Все сидевшие у костра служители первосвященника говорили, конечно, об Иисусе и, вероятно, повторяли внушенное им раньше их господином мнение о том, что Мессия должен прийти из Вифлеема, а не из Назарета Галилейского, и что Иисус как Галилеянин не может быть даже пророком. Говоря о Галилее, не могли не обратить внимания и на Петра, своим наречием явно выдававшего себя за галилеянина; вспомнили раньше возбужденное подозрение, не ученик ли он Иисуса, и стали говорить ему: «Хотя ты и клялся, что не знаешь Этого Человека, но теперь мы догадываемся, что ты из Его учеников, ибо по твоему говору видно, что ты галилеянин».

Страх опять напал на Петра, и он же начал клясться и божиться, говоря: не знаю Человека Сего, о Котором говорите (Мк.14,71).

К этому времени суд над Иисусом уже окончился, и Его вывели из судилища на двор. Тотчас же петух пропел второй раз, и Христос посмотрел на Петра. Тут-то вспомнил Петр слово, сказанное Ему Иисусом: прежде нежели петух пропоет дважды, трижды отречешься от Меня (Мк.14,72); он вышел вон и горько заплакал.

Святой Климент, ученик Апостола Петра, свидетельствует, что Петр в течение всей последующей жизни своей при ночном пении петуха падал ниц, со слезами каялся в своем отречении и просил прощения, хотя и получил уже его от Самого Иисуса Христа вскоре после Его Воскресения.

Петр в раскаянии обливался слезами; но как тяжело было Иисусу видеть лучшего из оставшихся одиннадцати учеников клянущимся, что не знает Сего Человека, боящимся даже назвать имя Его! Чаша душевных мук переполнилась.