Толкования на Евангелие от Матфея 4:8

Ст. 8-9 Опять берет Его диавол на весьма высокую гору, и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему

Слава мира, которая уйдет вместе с миром, показывается на горе и в высокомерии. Господь же нисходит к смирению и на равнины, чтобы победить дьявола смирением. Затем дьявол спешит повести Его к горам, для того чтобы и прочие низвергались через то же, через что он сам низвергся, согласно тому, что говорит апостол: Чтобы не возгордился и не подпал осуждению с диаволом (1Тим. 3:6).

все это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне

Дьявол с гордостью и высокомерием говорит так по своему хвастовству, а не потому, что имеет власть во всем мире, или [или: так что] может дать все царства, так как мы знаем, что и весьма многие святые мужи поставлены от Бога царями. Он говорит: Если, пав, поклонишься мне. Следовательно, кто намерен поклониться дьяволу, тот прежде этого падает.

Ст. 8-10 Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: все это дам Тебе, если, падши, поклонишься мне. Тогда Иисус говорит ему: отойди от Меня, сатана, ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи

<…> тот, кто мог не поддаться похоти плоти, мог, пожалуй, быть уловлен тщеславным желанием временного господства: поэтому ему были показаны все царства мира и сказано было: «Все это дам Тебе, если падши поклонишься мне». На это ответом было: «Господу Богу твоему поклоняйся и Ему единому служи» (Мф. 4:9—10). Так попрана была гордость!

Ст. 8-9 Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: всё это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне.

Некоторые под весьма высокой горой разумеют страсть корыстолюбия, в которую враг старается вовлечь Иисуса; но они неверно думают. Ибо дьявол явился Ему чувственно, Господь же не принимал помышлений; да не будет! Итак, он чувственно показал Ему на горе все царства, представляя их Ему пред глазами в призраке, и сказал: «все это дам Тебе, если, падши, поклонишься мне». В силу своей гордости он считает мир своею собственностью. Это и теперь он говорит корыстолюбивым, что те, кто поклоняется ему, будут иметь в своей власти мир.

Ст. 8-9 Опять берет Его диавол на весьма высокую гору, и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему

А в чем была сила этого третьего, наиболее опасного искушения? Сатана смущал Спасителя предложением пойти не по тому пути, которые предназначил Себе Сын Божий. Сатана предлагал Ему получить полную власть над всеми царями земными, предлагал сделаться великим властителем, всемирным царем, предлагая получить всю силу земной власти. Сатана соблазнял Его действовать путем применения этой земной, человеческой власти. Он не хотел, чтобы Господь действовал иной силой – силой Божией, силой любви, силой крестной смерти Своей. Сатана не хотел, чтобы Господь стал Царем Небесным. Но Господь отверг это предложение быть Царем земным, неограниченным Владыкой всех царств земных.

Ст. 8-9 Паки поят Его диавол на гору высоку зело, и показа Ему вся царствия мира и славу их, и глагола Ему: сия вся Тебе дам, аще пад поклонишимися

Было бы излишне прибавлять имя горы; какая бы отсюда могла быть польза? Между тем, обманувшись во втором своем нападении, враг приготовляется к третьему, именно к любостяжанию, которое он оставил на конец, как самое трудное. И возводит Его на весьма высокую гору и показывает Ему, в часе времене, как прибавил Лука (4:5), т.е. на короткое время, части вселенной, в которых были расположены царства мира, говоря: в этой части лежит царство Римское, в той – Персидское, а там – Ассирийское, равным образом говорит и о других; это пользуется славою на такого рода дела, а то на другие; одним словом, рассказывает все. Затем говорит: сия вся Тебе дам, т.е. все, что находится в царствах мира, аще пад поклонишимися. Каким образом, лукавый, ты столько, и столь великое, променяешь на одно поклонение? Конечно, для того, чтобы обольстив легкостью требования, поймать Его на удочку любостяжания, как будто поклонившегося из-за любви к приобретению богатства этих царств. Пространнее говорит Лука; именно дьявол сказал Ему: Тебе дам власть сию всю и славу их: яко мне предана есть, и емуже аще хощу, дам ю: Ты убо аще поклонишися предо мною, будут Тебе вся (Лк. 4:6-7). Матфей пропустил это как не необходимое; Лука же прибавил, как в этом месте сказанное. Много таких опущений и прибавлений ты найдешь у евангелистов, и при всех таких случаях разрешением пусть служат тебе вышеуказанные причины. От временного мгновения, по астрономии, получался не слишком короткий промежуток. Посему сего было достаточно, чтобы только показать части вселенной, в которых находились царства и вкратце сказать о славе их.

Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их

«Весьма высокую гору»: неизвестно какую. Вероятно, это вершина какой-либо горы, с которой можно видеть большую часть Палестины. Аббат Марити говорит о вершине одной таковой горы: «этот пункт господствует над горами Аравии, страной Галаадской, страной Амморейской, долинами Моавитскими и Иерихонскими, течением Иордана и всем пространством Мертвого моря». Это та гора, которая и доныне называется по преданию горою искушения. Точно также Моисей пред своею смертью взошел на гору Нево (Навав), на вершину Фазги: и показал ему Господь всю землю от Галаада до самого Дана, и всю землю Наффалимову, и всю землю Ефремову и Манассиину, и всю землю Иудину, даже до самого Западного моря, и полуденную страну, и равнину долины Иерихонна, города Пальм до Сигора (Втор. 34:1-3). Отсюда видно, что были горы, с которых видна была большая часть земли Ханаанской или Палестины и ее окрестностей. — «Все царства мира»: надобно предположить, что искуситель показал их Христу каким-либо магическим, непостижимым действием, чему подкрепление можно находить в словах ев. Луки о сем: «во мгновение времени» (Лк. 4:5) «в призраке» (блж. Феофилакт).

Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их

(Лк. 4:5). Глагол “берет” (παραλαμβάνει) одинаков с тем, который употреблен в начале 5 стиха. Отсюда можно вывести, что действие диавола пред третьим искушением было такое же, как и пред вторым. На это же указывает и опять. Впечатление от рассказа получается такое, что диавол взял Иисуса Христа не из храма, где он с Ним находился, а опять из той же пустыни. И опять трудно сказать, что именно здесь происходило в действительности. Мы можем, конечно, и представить, и видеть очень высокую гору, и даже восходить на нее. Но мы не знаем ни одной горы на земле, с которой были бы видны все царства земные. Затруднения, с которыми мы встречаемся при толковании рассматриваемого места, совершенно таковы же, как и при толковании начального предложения пятого стиха, если только не больше. В первом случае нам указывается, по крайней мере, на определенное место, где диавол “поставил” Иисуса Христа — “святый град” и “крыло храма”. Во втором случае не только в словах Матфея, но и Луки, нет даже и такой определенности, которая в сущности граничит, впрочем, с полной неопределенностью. “Гора” (ὄρος, слово это употреблено без артикля) может быть, не была известна даже самому евангелисту. Она называется только ὑψηλὸν λίαν — чрезвычайно высокой. Все попытки экзегетов пробиться через непроницаемую стену употребленных здесь выражений следует, по-видимому, признать неудачными. Одни говорят, что так как царства мира показаны были диаволом “во мгновение времени” (ἐν στιγμῇ χρόνου — Лк. 4:5), то для этого не было никакой надобности восходить на гору, и что здесь следует разуметь только видение, нечто вроде миража. Далее, поставляют в связь третье искушение с Откр. 21:10, где говорится: “и вознес меня (один из семи Ангелов) в духе на великую и высокую гору и показал мне великий город, Святый Иерусалим”. Так как в Апокалипсисе сказано “в духе” (ἐν πνεύματι), то отсюда, в виду очень заметного сходства апокалипсических и евангельских выражений, можно заключить, что поставление на горе было только чисто духовным и, следовательно, недействительным.

Некоторые говорят, что Палестина находилась под владычеством Бога, а не диавола, и потому диавол не показывал ее Христу с высокой горы, а показал только языческие страны, бывшие в его власти. Некоторые утверждали даже, что диавол просто взял и развернул перед Иисусом Христом “географическую карту”, на которой были начерчены все земные царства. Но тут опять имеет силу прежнее возражение, — что для этого едва ли нужно было восходить или возноситься на весьма высокую гору.

“Третье искушение,” пишет один из новейших экзегетов, «опять (πάλιν, ст. 8), как и второе, вводится указанием на силу сатаны воздействовать на чувственную жизнь Иисуса Христа. На этот раз Он чувствует и видит Себя поставленным на очень высокую гору и получает то впечатление, что осматривает оттуда все в совокупности царства Мира и славу их. Как мало Матфей думает о том, что на земле существовала такая гора, с которой человек своими телесными глазами мог наслаждаться таким видением и таким видом, доказывают слова δείκνυσιν αὐτῷ (показывает Ему). Здесь сообщается, однако, нечто большее сравнительно с тем, что диавол обратил внимание Иисуса Христа на предметы, которые Он и без того увидел бы или мог видеть. В выражении скоре обозначается видение того, что Иисус видел, равно как и действие сатаны, подобно поставлению на храмовой стене через ἕστησεν αὐτόν ст. 5. Диавол очаровывает глаз Иисуса картиной, которая навязывает Ему впечатление, выраженное через πάσας βασιλείας κτλ. Он видит не только управляемую отчасти сыновьями Ирода, отчасти непосредственно римлянами страну Израиля, которую выпускать здесь нет никакого повода, но и все владельческие области, которые и в ином смысле были частью этой мировой картины; и Христос видит не только эти далекие виды, но и все, что служит к их украшению или красоте, картины природы, как и произведения искусства, которые возрастил Бог и велели устроить цари” (Цан). Таковы современные попытки прояснить это явление. К сказанному, вероятно, для сообщения большей реальности картин, прибавляется иногда, что Иисус Христос увидел «Ilüren, Stätte, Paläste, Schätze usw. u.s.w.» (поля, местности, дворцы, богатства и т.д.).

Новейшим толкованиям такого рода мы с полным правом могли бы предпочесть толкования древние.

“Слава Мира”, пишет Иероним, «которая с миром прейдет, показывается на горе и во мгновение времени; Господь же сошел на низменности и поля, чтобы преодолеть Диавола смирением. Далее, диавол спешит Его возвести на гору, чтобы и другие упали оттуда, откуда он сам упал, по апостолу: “чтобы не возгордился и не подпал осуждению с диаволом” (in loc.). Это толкование, хотя, конечно, и не объясняет всего и не проникает (да и не ставит целью проникнуть) в тайны, отличается по крайней мере простотой, свойственной и самому евангельскому рассказу. Принимая такую простоту за образец, мы должны толковать рассматриваемое место приблизительно так: диавол берет Христа, показывает Ему на известной горе все царства Мира, неизвестно как. Сущность искушения заключается не в том, чтобы поставить Иисуса Христа на высокую гору и прельстить Его красотой земных царств, а в том, чтобы, воздействуя на Его человеческую природу, заставить Его поклониться искусителю и тем нанести оскорбление Богу. Это — главная цель, которой диавол хотел достигнуть средствами, нам совершенно неизвестными и непонятными, но, однако, такими, которые находят себе постоянный отклик в человеческой душе и жизни. Диавол и многих других людей ставит иногда на весьма высокую гору, и эти люди усердно кланяются и служат ему, сильно маскируя свое служение диаволу служением Богу. Но Христос поставил Себе целью не господство, а служение людям. В третьем искушении, поэтому, диавол как бы примыкает к тем людям, которым намеревается послужить Христос. Люди возведут Христа на высокую гору вследствие служения Его им. По психологическому закону в добровольном служении подразумевается власть, в добровольном рабстве и уничижении — свобода и величие. Люди возвысят Христа; но диавол сделает это легче и скорее, если Христос будет служить ему. Люди возвысят Христа вознесением Его на крест, диавол возвысит Его, передав Ему, со всею славою и красотой, земные царства, которые принадлежат ему, не причиняя Христу страданий. Но Христос пришел спасти людей, а не диавола. Средства спасения людей не могли быть применены к диаволу. Люди представляют из себя, хотя и очень малые, но положительные величины; диавол есть величина отрицательная.

Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их

Итак, диавол не мог победить Господа и сомнением. Но он еще не терял надежды победить Его властолюбием и корыстолюбием. Может быть, он так рассуждал: «не ошибся ли я, почитая этого человека чудотворцем? В самом деле, Он еще не сотворил ни одного чуда, а я требовал от Него чудес; Он потому и не поддался мне, что не может творить чудес. Испытаю теперь самое верное средство: обольщу Его похотью очес»… «Не удивляйся, — замечает святитель Иоанн Златоуст, — что диавол, искушая Христа, бросается то в ту, то в другую сторону. Как бойцы, получив смертоносную рану и обливаясь кровью, в сильном головокружении мечутся во все стороны, так и он, пораженный уже дважды, начинает говорить без разбора, что пришло на ум»… Опять берет Его диавол на весьма высокую гору (предание указывает на ту же гору Искушения в пустыне Иудейской), с этой горы открывается обширный вид на всю страну Иорданскую от моря Мертвого до моря Галилейского, и с этой-то горы диавол и показывает Ему, Иисусу Христу, все царства мира и славу их, все, что есть на земле прекраснейшего, богатейшего, наилучшего… Все это сатана показал во мгновение ока, мечтанием или призраком представил очам, зрению, потому что человек скорее соблазняется тем, что видит, нежели тем, о чем только слышит. Сам диавол смотрел на мир со злобной радостью: он радовался, что успел низвергнуть столько миллионов людей в бездну порока и идолопоклонства, нанести им столько бед и страданий. Он надеялся, что и те немногие праведники, что живут среди народа Иудейского, будут скоро ему же принадлежать: конечно, он сумеет и их соблазнить, загубить…

Ст. 8-9 Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: все это дам Тебе, если, падши, поклонишься мне

На весьма высокую (высоку зело) гору, – неизвестно, какую. Есть в Палестине гора, по преданию, называемая Горою искушения. Но нельзя с достоверностью утверждать, что на ней именно происходило искушение Господа. Вероятно, это была вершина какой-либо горы, с которой можно было видеть большую часть Палестины. Вся царствия мира и славу их, т.е. все, что есть на земле прекраснейшего, богатейшего, наилучшего. Должно предположить, что диавол показал все это Спасителю каким-либо непостижимым действием и не в действительности, а только лишь в призраке. Сия вся Тебе дам. В этих словах слышится горделивое и лживое предвосхищение власти, принадлежащей одному Богу, как Творцу и Промыслителю всего. Аще пад поклонишимися (если падши поклонишься мне), (о поклонении см. в объясн. Мф. 2, 2). Присваивая себе право над миром, принадлежащее Богу, диавол требует и поклонения себе, как Богу. Цель сего искушения состоит в том, чтобы возбудить в Иисусе Христе властолюбие и корыстолюбие – похоть очес. Диавол прибегает к этому третьему роду искушения, потому что знает, что человек нередко забывает о пище, бывает готов унизить свое достоинство, пожертвовать своею честью, лишь бы только удовлетворить своей страсти властолюбия и корыстолюбия.

Ст. 8-9. Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: все это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне.

Вот, оказывается, в чем заключается секрет высшей политической власти – дьявол дает ее тем, которые уже поклонились ему (поклонились, – то есть присягнули ему на верность). Он показывает Христу «все царства мира и славу их» как свою собственность, как некую систему различных форм управления, которые всецело находятся под его (дьявола) контролем. А разве дело обстоит иначе?

Секуляризация (обмирщение) различных законодательных систем привела к тому, что они находятся теперь в таком взаимоотношении с Заповедями Творца, что давно уже являются их полной противоположностью. Заповеди дьявола лежат теперь в основе многих действующих конституций и кодексов. Только библейски неграмотные люди не могут замечать этого. Мир оккупирован силами зла, и те жалкие усилия, которые осуществляют отдельные государства против нового мирового порядка, моментально сталкиваются с самыми жестокими формами негодования и враждебности со стороны новых правителей падшего человечества.

Наглость дьявола не знает предела; он, покоривший себе «все царства мира и славу их», хочет теперь, чтобы и Сам Сын Божий, павши, поклонился ему. Блаженный Феофилакт пишет: «По своей гордости, он (то есть дьявол) признает мир своею собственностью». Дьявол, возможно, настолько обнаглел, что считает свою власть как бы и безграничной в пределах планеты, на которую он и был низвержен.

Но не надо думать, что здесь он (дьявол) пытается заставить Бога преклониться перед ним, скорее, как мы говорили выше, он (сатана) дерзает искусить Истинного Человека Иисуса Христа. Лукавый не мог не понимать, что во Христе Божество и Человечество неслиянны (иначе он от страха пред Творцом и рта бы не смел бы открыть).

   Искушения Иисуса Христа от дьявола в пустыне (Мф.4:3-10, Лк.4:3-12)

   Внимательное рассмотрение самых искушений показывает, что они находятся в связи, с одной стороны, с искушаемостью человеческой природы в Иисусе Христе вообще, с другой – с Его призванием, как Мессии. Искушения ко греху на человека идут вообще с трех сторон: 1) со стороны его тела: естественная нужда в питании тела, под влиянием царствующего в человеке греха и действием на него злого духа, часто извращается в различные плотские похоти и страсти; 2) со стороны человеческого мира: здесь также естественное в человеке, живущем и действующем вкупе и во взаимодействии с другими людьми, стремление к доброму имени среди ближних своих, вследствие греха, извращается в многоразличные духовные страсти – в стремление к почестям, славе и под., 3) со стороны мира вообще, как предмета обладания: здесь естественная забота об обеспечении своего существования, под влиянием греха, извращается во властолюбие и корыстолюбие со всеми бесчисленными их последствиями. Словом, в зараженном грехом человеке царствуют три похоти: похоть плоти, гордость житейская и похоть очес (1Ин.2:16). Сообразно с этим дьявол в первом искушении старается склонить Иисуса Христа злоупотребить живущею в Нем, как Сыне Божием, чудотворною силою для удовлетворения потребности тела; во втором – точно также злоупотребить чудом, чтобы, чрез чудное спасение при падении с высот храма, суетно прославить Себя среди людей; в третьем искушении дьявол соблазняет Христа к обладанию, властолюбию. С другой стороны, эти искушения имеют отношение к лицу Иисуса, как Мессии. Дьявол намеревается вовлечь Иисуса Христа в такие же ложные представления и желания по отношению к Себе, как Мессии, и Своему мессианскому царству, какие он успел развить и утвердить в современных Христу иудеях. Последние думали, что мессианское царство будет царством внешнего покоя и чувственных удовольствий: поэтому в первом искушении дьявол как бы так говорил Христу: «если Ты действительно Мессия, а члены царства Мессии имеют быть избавлены от всяких телесных страданий и нужд, то тем более Тебе, царю этого царства, нет нужды и неприлично терпеть мучительный голод; и так, напитай Себя чудесно, иначе сомнительно Твое мессианское достоинство». Современные иудеи думали, что Мессия явится блестящим образом, так что все сразу увидят и убедятся в Его достоинстве; поэтому дьявол во втором искушении предлагает И. Христу чудесным спасением Своей жизни при падении с высот храма, в глазах бесчисленной толпы народа, произвести на последнюю решительное впечатление и сразу приобрести Себе бесчисленных последователей. Современные иудеи думали, что царство Мессии будет внешнее, политическое, и в нем первое место будет занимать народ израильский, а языческие народы будут внешнею силою покорены израильтянам; поэтому дьявол в третьем искушении, изображая себя властелином мира языческого, который якобы Мессии предстоит подчинить себе путем завоеваний, предлагает Христу купить у него эту власть над миром за незначительную цену. Таким образом, в первом искушении дьявол старался вовлечь Христа в ложные представления о Себе Самом, как о Мессии, во втором – в ложные понятия об отношениях Своих к народу израильскому, а в третьем – в ложные понятия об отношениях к миру языческому.

   Пустыня, в которой Христос имел пребывание во время сорокодневного поста и искушения, есть, вероятно, пустыня Иерихонская, лежащая между Иерихоном и Иерусалимом, каменистая и страшная (Лк.10:30). Здесь на северной стороне долины Иерихонской возвышается крутая и опасная для всхода известковая гора, называющаяся Quarantania именно потому, что, по преданию, в одной из многих пещер ее Господь пребывал во время своего сорокодневного поста. Когда после совершенного (Лк.4:2) сорокодневного поста Иисус Христос почувствовал, наконец, голод, дьявол приступил к Нему. Злой дух хотел своими злобными советами усилить тяготение духа Христова к плоти, в которой в данный момент чувствовалось истощение сил, – усилить до исключительной заботы о ней, так чтобы Христос, не терпя более голода, решился воспользоваться чудом для Своего напитания. Это первое искушение Христос отражает словами Писания, взятыми из Втор.8:3. Призывая народ израильский к исполнению своих заповедей, Моисей напоминает ему о том пути, которым вел его Господь из Египта по пустыне: Он смирял тебя, томил тебя голодом и питал тебя манною, которой не знал ты и не знали отцы твои, дабы показать тебе, что не одним хлебом, но и всяким словом, исходящим из уст Господа, живет человек. Ссылаясь на это место Писания, Иисус Христос таким образом отвечает, что и обыкновенных людей Бог призывает всецело предаться Его воле, исполняя Его заповеди, и относительно питания тела быть уверенным, что если то будет нужно, Господь силен и помимо хлеба подкрепить телесные силы человека, а потому во время голода, ниспосылаемого точно также Богом, не являть ни терпения, ни ропота, ни сомнений. Тем более Он, Сын Божий, жизнь Которого совершается в Боге, должен будет ожидать телесного питания Себя от Бога, от воли Которого зависит продолжить и прекратить Его пост, а не должен для этого пользоваться чудом, являя чрез это нетерпение и непокорность воле Божией и злоупотребляя чудом, цель которого – дать опору вере в познании истины и этим содействовать спасению человека. Во втором искушении дьявол ведет Иис. Христа на крыло храма (τὸ πτερύγιον τοῦ ἱεροῦ), на крылообразную крышу одного из притворов или галерей, окружающих храм иерусалимский. Пользуясь тем, что Господь выразил в первом Своем ответе полную преданность воле Божией, дьявол, указывая на слова Пс.90:11,12, говорит, что если и относительно обыкновенных людей, которые имеют Господа своим упованием и прибежищем, высказано такое обетование, то тем более это имеет силу относительно Сына Божия, Мессии. Итак, бросься с кровли храма и Ты решительнейшим образом докажешь, что Ты действительно Сын Божий, и весь Иерусалим уверует в Тебя. Послушаться этого совета сатаны и сделать то, что предлагает он, значило (кроме заявления согласия с искусителем в понятии о том пути, которым Мессия должен приобрести веру Себе среди израильтян) безрассудно подвергать жизнь свою опасности только для того, чтобы вынудить от Бога чудо, как бы испытать, искусить Его, сотворит ли Он чудо? Поэтому Иисус Христос отвечает словами Втор.6:16: не искушай Господа Бога твоего. Это было первоначально сказано евреям, которые, постоянно чудным образом ведомые из Египта в землю обетованную, при всяком однако же испытании каждый раз готовы были отпасть от веры и требовали нового чуда для уверения, что Господь среди них (Исх.17:7). В предыдущих искушениях дьявол мог представлять себя – в каком бы то ни было образе – человеческим собеседником; в третьем же искушении он прямо выступает, как дьявол. Как уже выше замечено, здесь он хочет вовлечь Иисуса Христа в ложные понятия об отношениях своих мессианских к миру языческому. Дьявол предполагает, что Иисус, возросший среди Своего народа, имеет общенародное понятие об отношениях Своих к миру языческому, т.е., то понятие, что Он, как Мессия, должен будет вести войны с язычниками и силою оружия приводить их в подчинение Себе, – подчинение не только религиозное, но и политическое. То, что язычники поклоняются идолам и в то же время не подчинены иудеям, а господствуют над ними, дьявол приписывает своему исключительному влиянию, своей власти над язычниками. И вот он говорит Христу, что никакие усилия с Его стороны не могут освободить языческий мир из-под его дьявольской власти, если он добровольно не отдаст Ему этого мира. Затем он предлагает Христу вместо того, чтобы совершить продолжительный, трудный и однако же сомнительный путь покорения язычников, на который якобы предстоит вступить Господу, – купить у него власть над миром самою легкою ценой: выражением покорности пред ним, князем мира сего, поклонением ему. Более дерзкого слова уже невозможно было услышать и от сатаны, и Господь властно отгоняет его от Себя, ссылаясь при этом на слова закона (Втор.6:13): Господу Богу твоему поклонишися и Тому единому послужиши. Господь дает этим понять, что Он должен и намерен для искупления людей идти путем, предсказанным Ему Богом, Которому единому должно поклоняться и служить.

Ст. 8-9  Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: всё это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне.

Ев. Лука добавляет, что диавол показал все царства вселенной в мгновение времени (ἐν χριγμῇ χρόνου) и сказал Ему диавол: Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она предана мне, и я, кому хочу, даю ее. Господь явился устроить на земле царство, обнимающее все народы. Между тем земля уже занята была царствами могущественными и славными, обширными и крепкими, и над всеми ими господствовал дух злобы, все они исполняли его волю. Диавол развернул пред взором Иисуса картину земли, не полную, конечно, но достаточную для того, чтобы судить о власти над землею князя мира (Иоан.12,31), и о том, какими силами располагает он для нападения и защиты. Он надеялся, что эта картина смутит человеческий дух Иисуса сомнением и страхом. В самом деле, Иисус Христос не восхотел для Своего напитания чудесно превратить в хлебы несколько камней, решительно избрав для Себя путь самоотречения: Он не восхотел привлечь к себе внимание людей разительным проявлением чудесной силы, желая привлекать к себе сердца Своей любовию и чистотой Своего учения. Что же, по-видимому, мог Он сделать против всех царств земли и против князя мира, не ограждая Себя божественной силой ни от бедствий и страданий, ни от людского сомнения и равнодушия? Если бы что-нибудь могло поколебать и устрашить Иисуса Христа, то именно картина мира, предавшегося во власть диавола. Дальше диавол говорит как бы так: «так как Ты видишь мою власть над землей, Сам же не хочешь употреблять Своего всемогущества для распространения Своей власти, то оставь меня господствовать над миром, не мешай мне оставаться его верховным владыкой, признай зависимость Твоего дела от меня, поклонись мне за Себя и за будущее Твое царство, и я сам помогу Тебе быстро и легко устроить его.“ Когда диавол обещал дать Иисусу власть сию всю и славу, то разумел внешнюю власть, внешнее, а не внутреннее, не духовное господство над людьми, которое он всегда бы конечно оставил за собой. Внешняя власть достигается иногда путем разделения, вражды и борьбы, где действуют страсти, себялюбие, ненависть, а их руководителем всегда бывает дух злобы. Вот, почему искуситель с такой уверенностию говорит Иисусу Христу, что он даст Ему власть сию и славу. Но Сын Божий явился на землю не для внешнего господства, не для того, чтобы служили Ему, как служат земным владыкам ; царство его несть от мира сего (Иоан.18,36): Христос царствует в душах, освящая их истиною (Иоан.17.17), соединяя их между собою союзом веры и любви и руководя их к небесной славе. Такому делу диавол не мог оказать помощи, ибо он враждебен ему по самой испорченной природе своей.