Толкования на Числа 21:8

Ст. 8-9 И сказал Господь Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя, и ужаленный, взглянув на него, останется жив. И сделал Моисей медного змея и выставил его на знамя, и когда змей ужалил человека, он, взглянув на медного змея, оставался жив

Вот, в Законе (в Ветхом Завете) Бог заповедал Моисею сделать медного змея и поднять его и прикрепить на верх шеста, и те, кто были ужалены змеями, взирая на медного змея, получали исцеление; и это было тогда устроено с особой целью: потому что, одержимые земными интересами, и идолослужениями, и сатанинскими услаждениями, и всяким нечестием, взирая на медного змея, поднятого на верх шеста, они таким образом хотя бы отчасти как-то закидывали голову наверх и, подняв опущенную голову, взирали на поднятый вверх предмет, а с него опять же переводили свой взор на нечто более высокое (именно — на небо); и таким образом, взирая на более возвышенное, постепенно продвигались к еще более возвышенному сознанию, именно: что есть Бог, Который выше всей твари. Так и тебе Он заповедует стать нищим и, продав все, раздать это нищим, так что если бы ты и захотел пресмыкаться внизу на земле, уже и не мог бы. Испытав свое сердце, начни беседовать с твоими мыслями: «У нас нет ничего на земле; так пойдем же на небо: где наше сокровище, там — и наши забота и мысль». Таким образом твой ум начнет поднимать голову вверх и искать более возвышенных вещей и преуспевать в этом.

Что же означает то, что «мертвый змей, пригвожденный на верх древа, исцеляет уязвленных»? — Мертвый змей побеждал живых змей, потому что он является прообразом Тела Господня: потому что тело, которое Он приял от Богородицы Марии, Он вознес на крест и пригвоздил и повесил на Древе, и мертвое Тело победило и умертвило змею, сущую в сердце человеческом, живую и пресмыкающуюся. Здесь — великое чудо: как мертвый змей умертвил живого змея? — Но как тогда Моисей сделал медного змея, хотя от начала существования мира не существовало медной змеи, но сам Моисей сделал новое произведение наподобие живой змеи, — так и Господь сделал новое Тело от Приснодевы и Богородицы и облекся в него, но не принес тело с неба — Дух же был небесным, — но, войдя в Адамово естество, Он сотворил нового человека, и сочетал его с Божеством, и облекся в человеческую плоть, и образовался в Материнском чреве. Итак, как до Моисея Бог не заповедовал, чтобы существовал в мире медный змей, так и до Господа не было в мире нового и безгрешного Тела, потому что после того, как первозданный Адам преступил заповедь, «воцарилась смерть» над всеми его чадами. Но мертвое Тело победило живого змея.

<…> как медному змию до Моисея не повелевал Господь быть в мире: так новое и безгрешное тело не являлось в мире до Господня пришествия, потому что, по преступлении заповеди первым Адамом, над всеми его чадами царствовала смерть. Итак, мертвое тело победило живого змия.

то тело его не должно ночевать на дереве, но погреби его в тот же день, ибо проклят пред Богом всякий повешенный на дереве, и не оскверняй земли твоей, которую Господь Бог твой дает тебе в удел

Иудеи, «враги креста Христова. Их конец – погибель» (Флп.3:18–19), как говорит о них Павел, сейчас же быть может возразят и скажут простецам: «если висящий проклят, то как ты надеешься, чтобы от проклятого дано было тебе благословение? Как от подвергшегося смерти ты дожидаешься жизни?» То, что представляется глазам, дей­ствительно есть проклятие, как то засвидетельствовал и сам наш учитель – Павел: «ибо написано: проклят всяк, висящий на древе» (Гал.3:13). Итак, если написано (в законе) и Павлом засвидетельствовано, то каким образом может быть дано от проклятого благословение почитающим крест? Такие вопросы всегда предлагает иудей, враг креста Христова. Итак, когда он скажет тебе: «каким образом проклятый может давать благословение?» ты ответь ему: «как же в пустыне, когда змеи кусали твоих предков, Моисей, сделав медное изображение змея, пригвоздил его ко кресту и сказал: «сделай себе [медного] змея и выставь его на знамя, и [если ужалит змей какого-либо человека], ужаленный, взглянув на него, останется жив» (Числ.21:8)? Но, какое, скажет, отношение имеет это к настоящему пред­мету? И очень даже близкое. Разве ты не слышал, как Бог говорит (змию): «проклят ты пред всеми скотами и пред всеми зверями полевыми» (Быт. 3:14)? Каким же образом изображение проклятого доставляло жизнь вашим предкам?

Повторю еще, чтобы тверже запечат­леть мысль. Если ты недоумеваешь, как от проклятого может источаться благословение (а «проклят всяк, висящий на древе»), (то подумай), как изображение проклятого змия, который слышал: «проклят ты пред всеми скотами», принесло народу, когда последний находился в тяжком положении, избавление? Не лучше ли было для возбуждения веры сказать: если кто из вас будет уку­шен, пусть взглянет на небо, обратит взор горе, к Богу, и спасен будет? Даже и умалчивая об обращении к небу, разве нельзя было сказать: если кто будет укушен, пусть взглянет на светильник света, и спасется? Или: пусть взгля­нет на стол предложения святых хлебов, и спасется? Или на жертвенник, или на завесу, или на кивот, или на изобра­жение херувимов, или на очистилища? Тем не менее ни од­ного из этих предметов великий законодатель не указал, а воздвиг лишь изображение креста, да и то ради проклятого змия. Почему же, иудей, так поступил Моисей? Почему он, говорящий в законе: «не сотвори... [образа] вырезанного, ни из­ваянного» (Лев.26:1), выливает змия? Но что говорить об этом с неблагодарным? Спрошу самого законодателя. Скажи мне, вернейший служитель Божий, зачем ты делаешь то, что запрещаешь, изготовляешь то, что порицаешь? Говоря: «не сотвори... [образа] вырезанного, ни из­ваянного», ты делаешь изваяние змия? То, – отвечает он, – я узаконил, чтобы устранить повод к нечестию, и предохранить народ от всякого идолослужения; теперь же я отливаю змия, чтобы предначертать образ домо­строительства крестного; предуравниваю путь апостолам, пред­уготовляю великий и дивный символ креста. Что наше толко­вание не насильственно, слушай, как утверждает этот древний образ Господь, относя его к Себе.

Беседуя с Никодимом, одним из иудейских начальников, как с учителем на­рода, могущим понимать планы домостроительства, Он говорит: «И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин.3:14–15). Скажи же, бесчув­ственный иудей, разве то была не медь? Мертвое вещество, нося образ креста, было в силах победить смерть; а сама истина креста не достойна веры? И это после обращения вселенной, после воссиявшего во всем мире благочестия, после веры языч­ников, после возникновения церквей, после таких подвигов, после проявления таких добродетелей, после такого распро­странения ангельского жития?

Ст. 4-9 От горы Ор отправились они путем Чермного моря, чтобы миновать землю Едома. И стал малодушествовать народ на пути, и говорил народ против Бога и против Моисея: зачем вывели вы нас из Египта, чтоб умереть нам в пустыне, ибо здесь нет ни хлеба, ни воды, и душе нашей опротивела эта негодная пища. И послал Господь на народ ядовитых змеев, которые жалили народ, и умерло множество народа из сынов Израилевых. И пришел народ к Моисею и сказал: согрешили мы, что говорили против Господа и против тебя; помолись Господу, чтоб Он удалил от нас змеев. И помолился Моисей о народе. И сказал Господь Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя, и ужаленный, взглянув на него, останется жив. И сделал Моисей медного змея и выставил его на знамя, и когда змей ужалил человека, он, взглянув на медного змея, оставался жив

О медном змие

Бог не сотворил смерти и не радуется погибели живущих, согласно написанному (Прем. 1, 13). Ибо Он создал все для бытия, и все в мире спасительно (ст. 14). Когда же начаток рода, то есть Адам вознедуговал преслушанием и нерадев о Божественной заповеди, оскорбил Зиждителя Бога, а потому подпал тлению: то проклято было естество человеческое и род наш подвергся осуждению. Мы же несчастные, хотя и созданные в нетлении, наконец, подобно теням или траве полевой, на короткое время и едва лишь вышедши на свет, неожиданно падаем, как бы на матерь нашу, на землю. Отсюда святые превосходно взывали, оплакивая состояние наше. Так, например, ясно можно слышать блаженного Давида, вопиющего: человек суете уподобися (Пс. 143, 4); а с другой стороны Исайю: Всякая плоть-трава, и вся красота ее - как цвет полевой (Ис. 40, 6). Ибо мы дошли, как я сказал, до такого бедствия и несчастия, что даже и весьма мудрые духоносцы не могли бы сказать, с чем по справедливости можно было бы сравнить наше состояние. Однако впавших в такое состояние не презрел Творец; напротив Он удостоил их и попечения и внимания Своего и явил во Христе свободными от смерти и тления. Как, или каким способом? Наперед всякому известно, хотя бы никто о том и не говорил. И, кроме того, в самих ветхозаветных Писаниях всякий может видеть силу этого таинства. Написано же так в книге Чисел: От горы Ор отправились они путем Чермного моря, чтобы миновать землю Едома. И стал малодушествовать народ на пути, и говорил народ против Бога и против Моисея: зачем вывели вы нас из Египта, чтоб умереть [нам] в пустыне, ибо [здесь] нет ни хлеба, ни воды, и душе нашей опротивела эта негодная пища. И послал Господь на народ ядовитых змеев, которые жалили народ, и умерло множество народа из [сынов] Израилевых. И пришел народ к Моисею и сказал: согрешили мы, что говорили против Господа и против тебя; помолись Господу, чтоб Он удалил от нас змеев. И помолился Моисей о народе. И сказал Господь Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя, и ужаленный, взглянув на него, останется жив. И сделал Моисей медного змея и выставил его на знамя, и когда змей ужалил человека, он, взглянув на медного змея, оставался жив (Чис. 21, 4-9). Израильтяне рабствовали в Египте и отягченные невыносимым игом рабства были избавлены Богом, сотворившим там многие досточудные знамения: вода превращаема была в кровь; жабы и скнипы, песий мухи и град как бы войну вели против земли Египетской. Наказываемы были египтяне также и мраком, и смерть первородных тяжко поражала желавших продолжить насилие над израильтянами, которых дивно спасал Бог. Затем, шествуя среди моря, как по суху, они видели египтян несчастно погибшими. Хлеб получали они с неба, так как Бог ниспосылал им манну. Потом, как бы в камне предначертанный, Христос умилосердился над ними, неожиданно напоив их жаждавших водными струями; потому что Божество всесильно и независтно дарует потребное для жизни приверженным к Нему. Но вкусившие столь изрядных благ бесчестят себя на малых страданиях, поелику и не памятуют о том, что им сделано было от Бога, и оказываются не твердыми в вере в Него, дерзкими, легко возмущающимися и готовыми к малодушию, неразумно пренебрегают познанием о том, чем почтены от Бога. Ибо они называли ничтожным хлеб, ниспосланный с неба, и жаловались на недостаток воды, хотя и знали, что ничего нет неисполнимого для Божественного и неизреченного естества, Которое и утесистый камень делало для них источником речных струй. Производя же беспричинный ропот на Бога, они наказываемы были укушениями змеи. Затем, пришедши к воспоминанию о прегрешении своем, стали, наконец, проливать слезы, исповедывать свою вину и умоляли посредника своего, разумею Моисея, о том, чтобы он соделал Бога милосердым и снисходительным к ним. Моисей, припадая к Богу, умолял Его о сем и, повинуясь мановениям свыше, сделал медного змия, поставил его на высоте и повелел пораженным укушениями змиев пристально смотреть на него. Делая это, они исцелялись.

Но какой смысл, какое великое и премудрое таинство заключается в этом? — Это тщательно нужно исследовать. Ибо для людей, имеющих более глубокий ум, недостаточно одной буквы; для них в прообразах как бы сокрыты таинства. Итак, скажем же теперь о сем; как бы опять переводя повествование от прообраза ко всеобщему и главнейшему, к тому, что истинно. Обнаруживая недовольство даруемыми от Бога и свыше благами, нерассудительно стремясь более к приятному, нежели к полезному, и отвергая упражнения в добродетели, предаваясь же постыднейшему, мы огорчаем Благодетеля и не одним каким-либо образом оскорбляем Зиждителя. Поэтому и подвергаемся укушениям змей: змей, разумею, мысленных, которые, поражая нас всяким грехом, подвергают нас узам смерти. Начальствует же как бы над множеством этих ядовитых животных змий отступник, то есть сатана, от укушения которого в древности погиб первый человек, то есть Адам. Но это зло, как бы от корня, простирается и на нас, от него происшедших. Но мы некоторым образом спасены. Ибо взираем на змия, то есть на Христа. Каким же образом является змием Тот, Кто по естеству есть благий Бог, более, даже сама благость? Это потому, что Он соделался подобен нам, которые злы по произволению, был в подобии плоти греховной (Рим. 8, 3) и к злодеям причтен был (Ис. 53, 12). А что мы злы, не будучи однако же сотворены таковыми от Бога, но ниспадши до такого худого состояния по причине возобладавшего над нами греха, это может разъяснить и Сам Христос, говорящий: Итак если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него (Мф. 7, 11.) Итак, змий есть Христос, Который был в подобии зла (греха), поелику соделался человеком. Но кто будет взирать на Него мысленно, тот будет выше тления, избежит смерти, может пренебрегать укушениями и не заботиться о множестве ядовитых животных. Взирать же мы будем на Христа, если будем правильно разуметь таинство о Нем и твердо веровать, что, будучи Богом по естеству, Он соделался человеком. Но если Он и был в подобии зла (греха), тем не менее пребыл благим; потому что соделался подобен нам не для того, чтобы вместе с нами оказаться злым но чтобы нас соделать добрыми, с помощью Святого Духа преводя ко всякого рода добродетели. Змий был повешен на знамени. Ибо Христос имел вознесен быть на Честной Крест, и об этом сам Он провозгласил иудеям, говоря: когда вознесете Сына Человеческого, тогда узнаете, что это Я (Ин 8. 28). А что (ветхозаветный) прообраз относился к этому таинству Его, о том ты можешь узнать от Него же Самого, ясно говорящего: И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому (Ин. 3, 14). Медный же был змий по причине звучности и благогласия Божественной и евангельской проповеди. Ибо нет никого, кто бы не слышал богодухновенных глаголов Христа; но во всей поднебесной возвещается совершенное Им таинство, и Ему всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца (Флп. 2, 10-11). Аминь.

Ст. 8-9 И сказал Господь Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя, и ужаленный, взглянув на него, останется жив. И сделал Моисей медного змея и выставил его на знамя, и когда змей ужалил человека, он, взглянув на медного змея, оставался жив

Что означает медный змей, которого Моисей в пустыне подвесил на высокое [знамя]?

Древле, обманув человека, мысленный змей через непослушание примешал нам в плоть закон греха, подобно змею вползая в нас через удовольствие, поэтому, если тот, кто идет добродетелью, не имеющей страстей, повернет в Египет, то есть во тьму греха, — то его станут жалить мысленные змеи. Но если он взглянет на распятого Господа, плоть Которого, подвешенная на высоком [кресте], умертвила и сделала бездейственным закон греха, что в нашей плоти от змея, — тогда спасется. Медный же змей, поскольку ни разрушение, ни ржавчина не касается природы меди, подобно тому как Господа не касалась ржавчина греха и плоть Его не видела истления (Деян. 2,31).

Григорий Богослов упоминает об этом такими словами: «Медный змей подвешен против жалящих змей, но не как образ Пострадавшего за нас, а как образ противного». И еще: «Верующий соумерщвляет силы, подчиненные ему [то есть диаволу]». Это тоже необходимо разъяснить. Тот, кто очистил очи души добродетелью и знанием, ясно осознает, что зло не есть [какое-либо] сущее, что оно не существует ни в чем из сущего, разве только в действиях.

Так вот, поскольку змей, началоположник зла, примешал кривизну греха к человеку через непослушание, Моисей приказал повесить медного змея, являя [одновременно и] то, что в будущем предстояло совершиться с Господом; Он ведь один посредством страстей пригвоздил ко кресту грех и показал [его] бездейственным и мертвым.

Тот, кто взирает на Него и верит, что враг умер и стал бездейственным, тот соумерщвляет и силы, подчиненные ему, ибо [враг] более не может причинить ему вред посредством чувств или чувственного — [посредством всего того,] над чем он властен. Поэтому [святой] отец и говорит: не как образ, а как образ противного, указывая на умерщвление диавола.

И сказал Господь Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя, и ужаленный, взглянув на него, останется жив.

«Взглянув на него» с верою в исцеляющую силу всемогущего и всеблагого Господа. «Не вещию, — замечает премудрый, — зримою целяшеся, но слово Твое, Господи, исцеляющее вся. Милость Господня прихождаше и исцеляше их» (Прем XVI:10–11, 7). Преобразовательное значение медного змея ясно выражено в словах Спасителя: «Как Моисей вознес змию в пустыне, — так должно вознесену быть Сыну человеческому, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин III:14–15). Уясняя подробности прообраза, блаж. Феодорит замечает: «Как медный змей был изображением змиев, но не имел змеиного яда; так и Единородный Сын имел человеческое тело, но не имел греховной скверны. Как угрызаемые змиями, взирая на медного змея, получали спасение; так и уязвляемые грехом, несомненно веруя в страдание Спасителя нашего, оказываются победителями смерти, приобретая вечную жизнь» (Толк. на кн. Чис, вопр. 38).

Как непререкаемый памятник чудесного проявления милости Божией, медный змей сохранялся в народе до времени иудейского царя Езекии. Заметив склонность евреев к языческому обожанию памятника, Езекия приказал уничтожить змея (4Цар XVIII:4).