Толкования на Книга Притчей Соломоновых 3:1

Сын мой! наставления моего не забывай, и заповеди мои да хранит сердце твое

Что же это, когда в столь многих местах повелевает Бог соблюдать и творить все заповеди Свои? Как Он повелевает, если нет свободного произволения? Что значит блажен [муж], о котором говорит псалом, что в законе Господа воля его (Пс 1:2)? Не довольно ли указывает он, что волею своею пребывает человек в законе Божьем? Далее, вспомним столь многие заповеди, как бы к самому названию воли взывающие, как то: Не будь побежден злом, но побеждай зло добром (Рим 12:21), и иные подобные: Не будьте как конь, как лошак несмысленный (Пс 31:9), и не отвергай завета матери твоей (Притч 1:8), и не будь мудрецом в глазах твоих (Притч 3:7), и наказания Господня не отвергай (Притч 3:11) и не отказывай в благодеянии нуждающемуся (Притч 3:27), и не замышляй против ближнего твоего зла (Притч 3:29), и не внимай злой женщине (Притч 5:3; LXX), и не хочет он вразумиться, чтобы делать добро (Пс 35:4), и не приняли совета моего (Притч 1:30). И неисчислимые подобные божественные речения в Ветхом Завете что обличают, если не свободное произволение человеческой воли?

Сын мой! наставления моего не забывай, и заповеди мои да хранит сердце твое

Пренебрегающий законом есть нарушающий его; помнящий закон есть живущий в согласии с ним. Также, хранящий речения Бога есть исполняющий их, и уничтожающий их есть тот, кто не желает следовать им. Ибо не слушающий закон, говорит [Писание], праведен перед Богом, но исполняющий закон будет оправдан.

Ст. 1-4 Сын мой! наставления моего не забывай, и заповеди мои да хранит сердце твое; ибо долготы дней, лет жизни и мира они приложат тебе. Милость и истина да не оставляют тебя: обвяжи ими шею твою, напиши их на скрижали сердца твоего, и обретешь милость и благоволение в очах Бога и людей.

Предостерегая ученика своего («сын мой») от подражания людям развращенным (Притч. 2:10-19), Премудрый прежде всего увещает его (Притч. 3:1) не забывать его, учителя (евр. «морэ», «меламмед»; Притч. 5:13), учения, закона («тора») и хранить все отдельные заповеди («мицвот») этого учения (разумеется, учение о мудрости и благочестии). Для поощрения же ученика к исполнению своих наставлений Премудрый обещает ему награду за исполнение их – долгоденствие и благоденствие, подобно как и в Пятикнижии эти блага часто обещаются исполнителям закона Моисеева (например, Исх. 20:12; Втор. 8:1; 30:16 и другие места). Такая награда отчасти есть благодатный плод благословения Божия, почивающего на ревнителях истинной мудрости и чистого благочестия, отчасти же представляет отечественное следствие свойственного мудрым и благочестивым воздержания от всех пороков и страстей, расстраивающих внешнее благосостояние человека, подтачивающих его здоровье и сокращающих самую жизнь его.

Определяя затем сущность закона или учения о мудрости – благочестии, Премудрый заповедует (Притч. 3:3) хранить милость и истину (евр. «хесед ве-эмет»; греч. ἐλεημοσύνη καὶ πίστις; Вульгата: misericordia et veritas). Оба понятия весьма часто в Ветхом Завете соединяются вместе (Быт. 32:10; Пс. 24:10; 29:11), так и в книге Притчей (Притч. 3:3; 14:22; 16:6; 20:28 и др.) и могут обозначать как Божественную милость и благодать и Божию верность завету с людьми, так и добродетели собственно человеческие: с одной стороны, милосердие, сострадание к нуждающимся ближним, готовность помогать им в их нуждах, с другой стороны, верность человека данным им обещаниям и обязательствам, готовность его воздавать каждому должное – словом, оба эти понятия, вместе взятые, выражают исполнение человеком своего морального долга в отношении ближнего, причем милость («хесед») основывается на чувстве братства всех людей и на сознании необходимости взаимной их солидарности как во внешней жизни, так и в деле духовного развития, а истина («эмет») означает внутреннюю устойчивость и правдивость, pectus rectum, прямо противоположную всякому лицемерию, мнимой святости – стремление сообразовать всякую форму с существом дела.

С точки зрения этих двух добродетелей определяется поведение человека в отношении ближних в последней части этой главы (Притч. 3:27-31). Мысль о долге милости и истины должна быть постоянно присуща человеку. Заповеди эти, по образному выражению Премудрого, должны быть как бы повешенными на шее и написанными на сердце человека, подобно тому как у библейских евреев был обычай носить на груди (на шнурке) печать с начертанием собственного имени и достоинства (Быт. 38:18; Песн. 8:6), а позднейшие евреи с целью помнить заповеди закона Божия носили и носят на руках и на лбу так называемые филактерии или тефиллины, буквально понимая слова Моисея (Исх. 13:16; Втор. 6:8; 11:15: Мф. 23:5). Неуклонное хранение «милости и истины» будет иметь следствием милость Божию и любовь от людей (ср. 1Цар. 2:26; Лк. 2:52) к человеку, всегда хранящему на скрижали сердца (по сердечному влечению, ср. Иер. 31:33), а не по внешнему лишь повелению, долг любви и справедливости. Этот мотив нравственной деятельности человека – похвала и одобрение от Бога и людей – часто выставляется в книге Притчей. Но так как суждения людей могут быть и ошибочны, то Премудрый далее выше всего ставит всецелую преданность человека Богу и требует от человека, во-первых, внутреннего посвящения Богу в смирении (Притч. 3:4-8), а затем и всецелой готовности жертвовать для Бога внешним достоянием и предавать в Его руки внешние судьбы свои (Притч. 3:9-12).

«Сын мой! наставления моего не забывай, и заповеди мои да хранит сердце твое; ибо долготы дней, лет жизни и мира они приложат тебе» (Притч. 3:1–2).

Люди древности особенно ценили долгую жизнь, долголетие считалось признаком благословения Божия. И вот здесь добродетельная и благочестивая жизнь указывается как способ получить долголетие. Действительно, хотя и не всегда, но в общем и целом греховная жизнь сокращает годы человека на земле нередко даже в силу чисто физических причин, потому что многие грехи связаны с теми или иными нарушениями здоровья.

Но нельзя сказать, что все праведники обязательно долгожители, а все грешники рано умирают. Иногда Господь специально оставляет какого-то злодея, чтобы тот увидел горькие плоды того пути, на который он вступил ещё в молодости, а также в качестве примера горьких последствий греха для других. Иногда же долготерпит, давая время на покаяние. Я сам видел человека, обратившегося к Богу лишь на девяностом году жизни. Причин может быть много. С другой стороны в Священном Писании описываются случаи, когда праведник забирается молодым именно для того, чтобы его не отравляло и не огорчало зло этого мира.

Конечно, в тех или иных случаях могут действовать разные духовные законы. Но один из этих законов здесь описан, связывающий долголетие с хранением заповедей Божьих в сердце и уме. Так что полезно напоминать себе заповеди, перечитывая их. Многое теряется из памяти, особенно если человек не живёт согласно тому, что прочитал.

1. Сын мой! наставления моего не забывай, и заповеди мои да хранит сердце твое.

1. (церк-сл.) Сыне, моих законов не забывай, глаголы же моя да соблюдает твое сердце.

Богопросвещенный и опытный в делах духовных и житейских наставник предостерегает своего ученика (сыне) от забвения преподаваемых ему с отеческою заботливостию о благе его правил (законов) мудрости. Забывать можно или по слабости памяти, или по небрежности, по недостаточному вниманию к наставлениям. Само собой разумеется, что Соломон предостерегает своего ученика от забвения отеческих наставлений в последнем смысле: «Глаголы же моя да соблюдает твое сердце». Чтобы наставления мудрого были благотворны, надобно хранить их не только в памяти, но и в сердце. Для сего должно воспринимать их не с одним только любопытством, но и с сердечным сочувствием. Но есть разные степени сочувствия. Иной легко трогается и умиляется учением истины, быстро воспринимает его сердцем; но оно неглубоко укореняется в сердце и потому также легко и скоро теряет власть над сердцем, как легко и скоро воспринимается. Соломон требует от своего ученика такого внимания к своим наставлениям, чтобы они глубоко укоренялись в сердце и постоянно хранились в нем.