Толкования на Псалтирь 35:2

Глаголет пребеззаконный согрешати в себе: несть страха Божия пред очима его

Глаголет пребеззаконный согрешати в себе. Воспитанный в злобе думает, что никто не видит сокровенных замыслов души его. Сказано: глаголет, вместо «думает» или «предполагает». Причина же такой бесчувственности в нем — неимение страха пред всевидящим Владыкою. Несть страха Божия пред очима его. Решившись однажды преступить закон, удаляет он от очей своих страх Божий, потому что страхом Господним всякий удерживает себя от худого.

Глаголет пребеззаконный согрешати в себе: несть страха Божия пред очима его

«Глаголет пребеззаконный согрешати в себе». Воспитанный в пороке, говорит Давид, думает в себе, что никто не видит сокровенных совещаний души его. Ибо слово: «глаголет» употребил вместо слов: думает и предполагает.

«Несть страха Божия пред очима его». А причиною такого в нем безчувстия то, что не боится все назирающаго Владыки.

Глаголет пребеззаконный согрешати в себе: несть страха Божия пред очима его

Глаголет пребеззаконный согрешати в себе

Слово—говорит, принимается здесь в смысле—думает, по изъяснению святого Кирилла и Феодорита. Думает беззаконный, что он грешит в самом себе, то есть тайно в одной совести своей и что Бог не видит его худых дел, ни злой расположенности его сердца. В другом смысле: говорит беззаконный самому себе, то есть рассуждает о том, чтобы грешить. Беззаконным называет Саула, потому что возненавидел Давида, который был и друг и зять его, имевши женою дочь его Мелхолу.

Таково толкование и Бож. Кирилла: Беззаконный думает, что никто не видит его намерений. Скажем, что беззаконный столько обессилен для Божеств, законов, что желает даже, чтоб они не существовали и ведет жизнь совершенно наглую и непотребную, и как бы безвозвратно стремящуюся в глубину ада и в сеть смерти. Каждый из таковых почти говорит Господу согласно с написанным: отступи от меня, путей Твоих знать не хочу (Иов. 21,14).

Не просто выставляет беззаконного, но лицемера и льстеца,—имеющего в душе великую грязь беззакония и потому вводит говорящего в самом себе, что он должен грешить. Почему ж говорит в себе? потому что мыслит о том, что ясно сказать, или боится, или стыдится.

Несть страха Божия пред очима его

Пред глазами, говорит, такого беззаконника нет страха Божия, почему и упражняется в столь злых помыслах, не думая несчастный, что он не может утаиться пред Богом.

Глаголет пребеззаконный согрешати в себе: несть страха Божия пред очима его

Истинное благочестие возможно у того, в ком есть страх Божий, поэтому нечестивый, как не имеющий этого страха, всегда стремится только ко злу

Давид уясняет себе основной, психологический источник и причину нечестия беззаконного. Причина эта - отсутствие в нем «страха Божия пред глазами его». Страх Божий есть благоговейное чувство пред Богом, обязывающее человека стремиться к тому, чтобы не оскорблять Последнего, никаким дурным помыслом и поступком. В основании такого страха лежит признание человеком чистоты Его заповедей и их высокого и благотворного значения для человека. Если есть в человеке такое сознание и такой страх пред Богом, то все старания его будут направляться к согласованию своих действий и внутренних стремлений с заповедями Господа. Если же подобного настроения нет в человеке, не может быть в нем и заботливости о чистоте своих поступков: руководящим принципом и началом деятельности становится его благо личное и удовлетворение своих желаний земных. Поэтому то небольшое самоограничение, какое налагает на себя нечестивый, или точнее - некоторая нравственная самооценка своих действий, которой иногда и он может отдаваться, не может быть понимаема, как забота о нравственном перерождении, это самообман, месть нечестивого пред самим собою, будто он «отыскивает беззаконие свое, чтобы возненавидеть его».

Глаголет пребеззаконный согрешати в себе: несть страха Божия пред очима его

Основную мысль этого псалма можно представить таким образом: как ни велика злоба и сила грешников, так что даже праведник может прийти в уныние; но бесконечно больше милость Божия праведникам и наказание Его нечестивцам; защищаемый Богом праведник торжествует наконец над грешниками. Никто, конечно, больше Давида не имел случаев испытать эту истину в собственной жизни; что испытал он на себе высказывает вообще в нашем псалме, в утешение и одобрение всех праведников, среди развращения мира. – Сначала псалмопевец изображает это развращение, людей греха, пред которыми трепещет праведник; это люди, не имеющие страха Божия, и на место божественной воли поставившие свои греховные желания.

Глаголет пребеззаконный согрешати в себе: несть страха Божия пред очима его

По переводу с еврейского этот стих читается так: «Нечестие беззаконного говорит в сердце моем: нет страха Божия пред глазами его». Под именем беззаконного псалмопевец, не называя его по имени, разумеет, очевидно, гонителя своего царя Саула, вышеописанная встреча с которым производит на пророка поражающее впечатление и вдохновляет его к составлению песни, или псалма, в котором, изображая силу нечестия и злобы человеческой, указывает и причину крайнего развращения беззаконников, насколько та и другая отразились в сердце самого псалмопевца. Он как бы так говорит: хотя беззаконный и сознавался, по-видимому, в грехе своем против меня, но это было неискреннее сознание и раскаяние его, это было не что иное как вещание нечестия и развращения сердца, раздающееся и доселе в моем сердце и приводящее меня к убеждению в том, что у пребеззаконного гонителя нет страха Божия пред глазами его. Делая грех он не только говорит (глаголет), но и думает про себя (согрешати в себе), что никто не видит его злых намерений и склонностей, в уме и сердце его нет живого представления о Боге как Верховном Владыке, Законодателе и Праведном Мздовоздаятеле и ясного сознания своей обязанности благоговеть пред Ним, исполнять Его святую волю и избегать всего, что может оскорблять Его величие и святость. Поэтому он как человек, «Бога не боящийся и людей не стыдящийся» (Лк. 18:2), заглушивший в себе голос совести, не способен к искреннему раскаянию и исправлению, и от него нельзя ожидать справедливости или хоть какой-нибудь милости и пощады. Все это и раскрывается далее, в 3–5-м стихах.