Толкования на Псалтирь 48:13

Человек невнимательный подобен ослу, на которого всегда можно садиться и класть тяжести. Таким образом, человек сей прилагается скотом несмысленным и уподобляется им.

Беспечный уподобляется бессловесным животным потому, что диавол совершает в нём свою волю и беззакония. Он влечет его, куда ему угодно, доколе исполнится мера неправд его и он плачевным образом окончит жизнь свою.

И человек в чести сый не разуме. Причиною, по которой впали они в высокое о себе мнение, именует плотские пожелания. А это и значит, не разуметь чести своей, что сотворены по образу Божию. Небесные селения обменили они на то, чтобы жить на земле, подобно несмысленным скотам, и жизнь от Бога — на гробы.

Ст. 13-14 И человек в чести сый не разуме, приложися скотом несмысленным и уподобися им. Сей путь их соблазн им, и по сих во устех своих благоволят

«Велика вещь человек, и драгая муж творяй милость» (Притч. 20, 6); его драгоценность заключается в естественном устройстве. Ибо что иное на земле сотворено по образу Создателя? Кому иному даны начальство и власть над всеми тварями, живущими на суше, в водах и в воздухе? Немного ниже он ангельского чина, и то по причине соединения с земным телом. Но хотя Бог сотворил человека «от земли» (ср.: Быт. 2, 7), а «слуги Своя огнь палящ» (Евр. 1, 7), впрочем, и в человеках есть способность разумевать и познавать своего Творца и Зиждителя, ибо «вдуну в лице», то есть вложил в человека нечто от собственной Своей благодати, чтобы человек по подобному познавал подобное.

Впрочем, в таковой «чести сый» и тем самым, что создан по образу Творца, почтенный паче неба, паче солнца, звездных сонмов (ибо какое небо называется образом Бога Вышняго? Какой образ Творца имеют в себе солнце или луна, или прочие звезды? Им даны тела неодушевленные и вещественные, хотя и прозрачные; у них нет ни разумения, ни произвольных движений, ни самовластной свободы; напротив того, они рабы надлежащей необходимости, по которой всегда неизменно вращаются около одного и того же); паче всего этого превознесенный честью человек «не разуме», но, перестав подражать Богу и уподобляться Создателю, соделавшись рабом плотских страстей, «приложися скотом несмысленным, и уподобися им». То как «конь женонеистов ржет к жене искренняго своего» (ср.: Иез. 5, 8), то как хищный волк устремляется на чужое (см.: Иер. 22, 27), а иногда чрез козни против брата своего в лукавстве уподобляется лисице (см.: Иез. 13, 4).

Но подлинно, это избыток несмысленности и скотского неразумения, если созданный по образу Творца не сознает первоначального своего устройства, не хочет уразуметь всего Божия о нем домостроительства и по оному заключать о собственном своем достоинстве и до того забывает все это, что, отвергнув образ Небесного, восприемлет образ перстного. И чтобы он не пребыл во грехе, ради него «Слово плоть бысть и вселися в ны» (Ин. 1, 14), и до того смирило Себя, что явило послушание Свое «даже до смерти, смерти же крестныя» (ср.: Флп. 2, 8). Если не помнишь первоначального своего происхождения, то составь понятие о своем достоинстве по возданной за тебя цене. Посмотри, что дано взамен тебе, и познай, чего ты стоишь. Ты куплен многоценною Кровию Христовою: не будь же рабом греха, уразумей себе цену, чтобы не уподобиться «скотом несмысленным».

«Сей путь их соблазн им». Домостроитель наш Бог останавливает нас на пути порока, полагая нам претыкания и препятствия, чтобы мы, оставив неразумную жизнь, «по сих во устех своих благоволили, сердцем» веруя «в правду, усты же» исповедуя «во спасение» (Рим. 10, 10). Павел гнал и разорял Церковь Христову, продолжал идти путем лукавым, но «по сих во устех своих благоволи», возвещая в сонмищах, «яко сей есть Христос» (Деян. 9, 22).

<…> слыша и о достоинстве души, о том, как драгоценна сия умная сущность, понимаешь ли, что не об Ангелах, но о человеческом естестве сказал Бог: «сотворим по образу Нашему и по подобию», и что небо и земля мимо идут, а ты призван к сыноположению, к братству, в невесты Царю? В видимом мире все женихово принадлежит и невесте: так все Господне вверяется тебе. Ибо для ходатайства о тебе сам Он пришел, чтобы воззвать тебя. А ты ничего себе не представляешь и не разумеешь своего благородства. Поэтому, справедливо духоносный муж оплакивает падение твое, говоря: «человек в чести сый не разуме приложися скотом несмысленным, и уподобися им» (Пс. 48, 21).

И человек в чести сый не разуме, приложися скотом несмысленным и уподобися им

Здесь, мне кажется, пророк сожалеет о том, что человек, существо разумное, которому вверено гос­подство на земле, унизился до бессловесных животных, тру­дясь напрасно, делая противное своему спасению, занимаясь тщеславием, предаваясь любостяжанию, беспокоясь о вещах бесполезных. Честь человека состоит в добродетели, в по­мышлении о будущем, в том, чтобы делать все для той жизни и презирать настоящее. Жизнь бессловесных животных ограничивается настоящим существованием, а наша направляется к другой жизни, лучшей и не имеющей конца. Вот почему люди, не знающие ничего о будущем, хуже бессловесных жи­вотных, и не только они, но и те, которые ведут жизнь раз­вратную, делаясь змеями, скорпионами и волками по коварству, волами по глупости, псами по бесстыдству.

Скажи мне, в самом деле, что может быть безумнее людей, занимающихся гробницами и памятниками и удивляю­щихся надписаниям чужих имен? Ничто не оставляет о нас памяти, кроме одной добродетели, ни дом, ни статуя, ни дети, и ничто другое подобное. Дом есть дело строителя, статуя – дело художника, дети – дело природы, а к твоей славе это нисколько не относится. Вот почему пророк и называет такого человека безумным, так как он, наложив на себя ярмо безумия, становится хуже бессловесного животного. Животное бывает хоть полезно и способно к земледелию; а человек, предавшись безумию, делается чрез это и его хуже. Сказав выше о том, как грубы, земляны и низменны понятия таких людей, как бесполезны труды их в собирании богатства, и желая сильнее выразить вину их, пророк упоминает и о благодеяниях Божиих, как и в других местах обыкновенно поступают пророки. Так Исаия, намереваясь обличить иудеев, прежде всего, упоминает о чести, оказанной им Богом, и гово­рит: «Я воспитал и возвысил сыновей, а они возмутились против Меня» (Ис.1:2). Так и здесь пророк, выражая одним словом благодеяния, оказанные Богом роду человеческому, говорит: «человек, будучи в чести, не уразумел». О какой чести говорит он? Послушай, что гово­рит он в другом псалме: «умалил его малым чем пред Ангелами, славою и честью Ты увенчал его, и, объясняя эту честь, продолжает: все покорил под ноги его: овец и волов всех, а также и скот полевой, птиц небесных и рыб морских, проходящих стези морские» (Пс.8:6–9). Действительно, величайшая честь – предоставить ему владычество над всем видимым, и притом еще ему не сделавшему ничего доброго. Еще не создав его, Бог сказал: «сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему, и потом, желая объяснить выражение: по подобию, при­бавил: и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над зверями» (Быт.1:26). Это существо небольшое, величи­ною в три локтя, и столь малое по телесной силе в сравне­нии с бессловесными животными, Он сделал превосходней­шим пред всеми ими способностью разума, одарив его разум­ною душою, что и служит знаком величайшей чести. При помощи этой способности человек построил города, рассек моря, возделал землю, изобрел бесчисленные искусства, сде­лался обладателем свирепейших животных, и – что всего важнее и главнее – познал своего Создателя Бога, приступил к добродетели, узнал, что хорошо, и что нет. Он один из видимых тварей молится Богу; он один удостоился открове­ний, познал много сокровенного, научился небесному; для него земля, для него небо, для него солнце и звезды, для него тече­ние луны, перемены времен года и разнообразие погоды, для него произрастание плодов, растения и столь многие роды живот­ных, для него день и ночь; для него были посланы апостолы и пророки, для него часто были посылаемы ангелы. Впрочем, нужно ли исчислять многое? Всего исчислить невозможно. Для него Единородный Сын Божий сделался человеком, был распят, погребен, и по воскресении для него было столько страш­ных знамений; для него закон, для него рай, для него потоп. Действительно, и это величайший для него род чести – получать исправление посредством благодеяний и наказаний. Для него все бесчисленные дела промышления, совершенные в прежнее время; и сам будущий суд совершится для его чести. Вот почему и говорит Иов: что есть человек, что Ты привел его на суд (Иов.14:3), подобно как говорит Псалмопевец в другом месте: «что такое человек, что Ты помнишь его?» (Пс.8:5) Для него опять придет Единородный Сын Божий с бесчисленными благами, потому что одни блага Он уже даровал нам, сообщив их чрез крещение и другие таинства и тайно­водства, и наполнив землю разными чудесами, а другие обещал даровать, как-то: царство небесное, жизнь вечную, чтобы нам сделаться наследниками Его и царствовать вместе с Ним. Поэтому и сказал Павел: «если терпим, то с Ним и царствовать будем» (2Тим.2:12). Представляя все это, пророк справедливо сравни­вает с бессловесными животными тех людей, которые пред­почли своему благородству порок и сами себя предали страстям животных. То же делают и другие пророки, желая таким срав­нением возбудить стыд в бесстыдных слушателях. Так один из них говорит: «это откормленные кони: каждый из них ржет на жену другого» (Иер.5:8), а другой: «вол знает владетеля своего, и осел – ясли господина своего» (Ис.1:3), выражаясь еще сильнее, нежели Давид; Давид сказал: «сравнялся с несмысленными скотами и уподобился им», а этот говорит, что они сделались даже безумнее скотов, по­тому что и «вол знает владетеля своего, и осел – ясли господина своего, а Израиль не знает [Меня], народ Мой не разумеет» (Ис.1:3).

Другой премудрый муж, желая показать, что человек ленивый, беспечный и преданный праздности хуже муравьев, отсылает его к ним учиться трудолюбию: «пойди, говорит, к муравью, ленивец, посмотри на действия его, и будь мудрым. Нет у него ни начальника, ни приставника, ни повелителя; но он заготовляет летом хлеб свой, собирает во время жатвы пищу свою, также по­велевает ему идти к пчеле: или пойди к пчеле и познай, как она трудолюбива, какую почтенную работу она производит; ее труды употребляют во здравие» (Притч.6:6–8). Третий говорит: «судьи его – вечерние волки» (Соф.3:3). Еще иной: «сидела ты для них, как Аравитянин в пустыне» (Иер.3:2). А сын Захарии говорит: «порождения ехиднины! кто внушил вам бежать от будущего гнева?» (Мф.3:7) Также Исаия: «высиживают змеиные яйца и ткут паутину» (Ис.59:5). И сам пророк Давид в другом месте говорит: «яд аспидов в устах их» (Пс.139:4); и еще: «ярость их подобна змеиной» (Пс.57:5). Таков порок: человека, столь великого, столь славного и укра­шенного таким достоинством, он доводит до низости бессло­весных животных. Поэтому и в настоящем псалме пророк, указав на два вида порока и предоставив другие соображению слушателей, так укоряет преданных им. Подлинно, что может быть безрассуднее человека, который напрасно, тщетно и со вредом для головы своей обходит вселенную и собирает бесчисленные богатства не для себя, а для других, неизвестных ему и даже часто для врагов и ненавистников? Хорошо сказал он: «оставляют чужим богатство свое». Что может быть безумнее тех, которые на себя принимают труды и грехи при собирании богатства, а другим предоставляют наслаждаться им? Потом, вместе с любостяжанием, выставляя на вид тщеславие, он с великой силою обличает и этот порок: «нарекли», говорит, «они имена свои на землях». Что опять может быть безумнее тех, которые поручают свою память и вверяют свою славу камням, деревам, бездушному веществу? Они многих совершенно лишили имущества, ограбили вдовиц, разорили сирот, для того, чтобы сделать великолепное жилище для чер­вей, создать величественные ограды для моли и тления, думая, что чрез это память их будет бессмертною, тогда как все это не может предохранить тела от смерти даже на одно краткое мгновение.

И человек в чести сый не разуме, приложися скотом несмысленным и уподобися им

Не нападая чрез меру на людей и не клевеща на разумный род, но с великою пощадою изрекло Священное Писание: человек, в чести сый, не разуме, приложися скотом несмысленным и уподобися им. Ибо если исследуем в точности, то нам грозит опасность уподобиться не только скотам, но и неукротимым зверям; лучше же сказать, любитель гнусных страстей превосходит и их. И подлинно удивительно и странно то, что каждый зверь порабощен одному недостатку, а почитаемый человеком, совместив в себе все в совокупности недостатки, простирается далее их неразумия. И чтобы слова сии не показались тебе преувеличением, рассмотрим дело беспристрастно.

Когда скачет кто, как вол, бьет ногами, как осел, ржет на женщин, как женонеистовый конь, предается обжорству, как медведь, утучняет тело, как ишак, помнит зло, как верблюд, гневлив, как лев, хищен, как волк, язвит, как скорпион, хитер, как змея, таит яд лукавства, как ехидна, собирает деньги или, лучше сказать, грехи, как мухи едкую пыль, тогда возможно ли кому сего зверонравного причислить к людям, не усматривая в нем черт естества кроткого, но примечая смрад какой-то скиллы, химеры и гидры из языческих басен.

Если же спросишь: «поэтому что же надобно делать», то отвечу тебе: должно непрестанно иметь в руках духовное зеркало, разумею Божественные Писания, в которых заключаются и история мужей добрых, и постановленные Богом спасительные законы. Ибо это зеркало не только показывает безобразие, но и превращать оное, если пожелаем, в неизобразимую красоту.

«И человек в чести сый не разуме, приложися скотом несмысленным, и уподобися им». Причиною же сего неразумия, говорит Пророк, бывает то, что не хотим разуметь собственной своей чести и достоинства, данных нам Богом, но любим жизнь скотскую и зверскую.

Пренебрегши движением естественных сил к Цели, первый человек захворал неведением собственной Причины, признав по совету змия богом то, что слово божественной заповеди повелело считать запретным. И став, таким образом, преступником и не ведая Бога, он накрепко связал всю [свою] мыслящую силу со всем чувством и ввел сложное и пагубное, возбуждающее к страсти, ведение чувственных [вещей] и приложися скотом несмысленным и уподобися им, всячески действуя, изыскивая и желая то же самое, что они, и даже превосходя их в неразумии, ибо он обменял соответствующий естеству разум на то, что вопреки естеству.

Есть ведение, предшествующее вере, и есть ведение, порождаемое верою. Ведение, предшествующее вере, есть ведение естественное, а порождаемое верою есть ведение духовное. Есть ведение естественное, различающее добро от зла, и оно именуется естественною рассудительностию, которою естественно без науки распознаем добро и зло. Сию рассудительность Бог вложил в разумную природу; при помощи же науки она получает приращение и пополнение. Нет человека, который бы не имел ее. Это есть сила естественного ведения в разумной душе; это есть то различение добра и зла, которое в душе непрестанно приводится в действие. Лишенные этой силы ниже разумной природы, а в имеющих ее природа духовная в надлежащем своем состоянии, и в них не погублено ничего из данного Богом природе к чести разумных тварей Его. Утративших сию познавательную силу, различающую добро от зла, Пророк укоряет, говоря: человек в чести сый, не разуме. Честь разумной природы - рассудительность, различающая добро от зла, и утративших оную Пророк справедливо уподобил несмысленным скотам, не имеющим разума и рассудка. Сею рассудительностию можно нам обретать путь Божий. Это есть естественное ведение; оно предшествует вере и есть путь к Богу. Сим приобретаем познание, чтобы различить добро от зла и приять веру. И сила природы свидетельствует, что человеку должно веровать в Того, Кто сотворил все это, веровать словесам заповедей Его и исполнять их.

И человек в чести сый не разуме. Будучи в чести, как сотворенный по образу Божию и притом один только из всех тварей, человек не уразумел этого своего достоинства, и, смотрите, до чего он дошел, когда перестал потом следовать своему первообразу.

Приложися скотом несмысленным и уподобися им. Приложися, иначе сказать: присоединился. Ибо, тогда как Бог благоволил отличить человека разумом от всех бессловесных и заповедал ему разумом своим господствовать над ними, он присоединил сам себя к этим бессловесным скотам и дошел до такой степени неразумия, что перестал размышлять о небесном и устремил все свои мысли к одному земному, закон бессловесных стал и для него теперь законом и начал направлять его действия к удовлетворению страстей всякий раз, как только зарождались в его душе какие либо желания или стремления к чему-нибудь, он стал преследовать всеми зависящими от него способами лишь одни плотские удовольствия. Под скотами в приведенном месте разумеются вообще все бессловесные твари.

Ст. 13-14 И человек в чести сый не разуме, приложися скотом несмысленным и уподобися им. Сей путь их соблазн им, и по сих во устех своих благоволят

Нечестивый человек до смерти не получает известности, о которой он так заботился при жизни. По смерти он уподобляется животным, безвестно погибающим, хотя бы другие и следовали, подражали этим нечестивцам в приемах их действий.