Толкования на Книга Руфи 3:10

Ст. 10-11 Вооз сказал: благословенна ты от Господа, дочь моя! это последнее твое доброе дело сделала ты еще лучше прежнего, что ты не пошла искать молодых людей, ни бедных, ни богатых; итак, дочь моя, не бойся, я сделаю тебе все, что ты сказала; ибо у всех ворот народа моего знают, что ты женщина добродетельная

Он сказал: «благословена ты Господем Богом дщи, яко разблажила еси милость твою последнюю паче первыя, еже не ити тебе в след юнош, аще убогих, аще богатых» (Руф.3:10). Поступком своим показала ты, что, не вожделению поработившись, сделала сие: иначе пошла бы к юновозрастным, рассуждая не о богатстве, не об нищете, а только об удовлетворении сластолюбию. Напротив того, пришла ты к человеку, который по летам может быть тебе отцем. Ибо сие означает слово: дщи. Даже Вооз двукратно наименовал ее сим именем. «И ныне дщи не бойся: вся елика речеши, сотворю тебе: весть бо все племя людей моих, яко жена силы ты еси, и по истинне ужик есмь аз» (Руф.3:11–12). Никто не укорит меня. И ты восхваляема всеми, и я заключу брак по родству, а не по невоздержанию. Поскольку же есть другой ближайший ужик, то прежде должно мне с ним переговорить, чтобы ему, если пожелает, вступить с тобою в брак по закону. А если не пожелает он, я возложу на тебя супружеское ярмо.

Ст. 10-11 Вооз сказал: благословенна ты от Господа, дочь моя! это последнее твое доброе дело сделала ты еще лучше прежнего, что ты не пошла искать молодых людей, ни бедных, ни богатых; итак, дочь моя, не бойся, я сделаю тебе все, что ты сказала; ибо у всех ворот народа моего знают, что ты женщина добродетельная

Вооз со вceй искренностью отзывается на доверчивое движение души бедной женщины; как отец дочь, благословляет он Руфь и восхваляет, находя, что эта решимость ее искать покровительства у престарелого Вооза (по Мидрашу, s. 47. Воозу в это время было 80 лет), минуя молодых людей, есть такое «доброе дело» (еврейским chesed точнее, чем в русском переводе передается, в славянском: «милость», Vulg. «misericordia»), которое по достоинству превосходит «прежнее» доброе дело, т. е. самоотверженное оставление родного дома и родины ради любви к Ноемини (I:16; II:17), - превосходит, поскольку в последнем отношении она действовала все же сообразно с естественными склонностями сердца, в отношении же Вооза она руководилась чувством долга и внушением благочестия, наперекор влечениям и симпатиям женского сердца к юным избранникам [«Поступком своим, - поясняет слова Вооза Руфи (ст.10) блаж. Феодорит, - показала ты, что не вожделению поработившись сделала сие: иначе бы пошла к юновозрастным, рассуждая не о богатстве, не о нищете, а только об удовлетворении сластолюбия. Напротив того, пришла ты к человеку, который по летам может быть тебе отцом. Ибо сие означает слово «дщи» (Отв. на 2 вопр. на кн. Руфь, с. 316-317)]. Успокаивая дрожавшую от страха Руфь, Вооз обещает исполнить всякую ее просьбу, касающуюся принадлежащего ей по праву, - конечно, уже не как моавитянка, а как член израильской общины, в которую Руфь вступила (I:16; II:12) и по законам которой она действует. Это последнее и вообще высокое достоинство Руфи, как «жены добродетельной» («escheth-chail», ср. Притч XXXI:10; LXX: γυνὴ δυνάμεως, Vulg. mulier virtutis, слав. «жена силы» - все более точный перевод еврейский сравнительно с русским переводом), свидетельствует, по словам Вооза, общее мнение о ней его соотечественников, жителей Вифлеема; «все ворота», евр. kol-schaar - весь город, поскольку ворота в городе были сборным пунктом населения его по общественным делам, тяжебным, судебным (Втор XXV:7; Ис XXIX:21; Притч XXII:22 и др. LXX: Πᾶσα φυλὴ μου, слав.). Такое суждение Вооза о нравственном достоинстве Руфи весьма важно для предупреждения и устранения ошибочных, чуждых данной эпохе и среде, суждений о том же предмете.