В прямом эфире передачи «Формула семьи» радио «Теос» ведущая Эльвира Чипенко и психолог Юрий Пожидаев задаются вопросом, в чём заключается истинная любовь к детям, почему нельзя скупиться на родительскую любовь и где находить для неё ресурсы.
– Юрий, родители часто бывают в таком состоянии, когда нет сил и желания любить своего ребёнка, не хочется этого делать. Может быть, ты сильно устал, но при этом понимаешь, что скупиться на родительскую любовь нельзя.
Сегодня мы будем говорить, как в этом случае поступать, и в целом про то, как дети чувствуют любовь родителей, как её понимают.
– В принципе, друзья, мы должны понимать, что детей вообще любить непросто. И, прежде чем думать о детях, обязательно нужно подготовиться к тому, чтобы ребёнок у тебя был, и подготовить себя к этому удивительному событию, которое длится всю жизнь. Потому что, если ребёнок родился, мы так или иначе готовы к тому, что мы будем с ним в течение всей жизни.
Буквально вчера была консультация с одним молодым человеком: 18 лет, любовь и всё такое. Говорю: ну, ты готов жениться? Он говорит: не готов. А зачем тебе эти все шуры-муры нужны? Ну, одиночество, вот это, вот это, вот это….
Давайте говорить о том, что нужно подготовиться к семейной жизни, подготовиться к этой любви, потому что рано или поздно появятся дети, а ты и к супружеству-то не готов, а к появлению детей, наверное, тем более.
Мы практически об этом не задумываемся. Да, мы думаем, что у женщины априори есть инстинкт материнства, и поэтому она так или иначе выживет, ей деваться некуда, молоко пришло, надо кормить. И отцовство так или иначе придёт, тоже никуда не денешься. И потом бывают эти все форс-мажорные ситуации, когда от детей уже и не знаешь, куда деться, и мужчины прячутся в туалете, а женщины уходят на маникюр.
Не так давно разговаривал с одним парнем, ему около 19 лет, и мы говорили про внутренний мир, про взаимоотношения с самим собой. Мне так было удивительно, что он впервые задумался об этом, он никогда не думал, что отношения с самим собой нужно строить. Понятно, что нужно строить отношения с работодателем, с преподавателями, с папой, с мамой.
Строить отношения с самим собой – это очень важно, потому что если нет отношений с собой, то отношения с другими людьми, с другими «я», с другим субъектом в своей собственной жизни трудно выстраивать.
И вот появляется это маленькое чудо, а с ним нужно строить взаимоотношения. У тебя внутренний раздрай, ты не обращаешь внимания на самого себя, на свои внутренние передряги, а тут еще кто-то.
И прежде нужно обратить внимание на самого себя: а есть ли внутренние отношения с самим собой, а в каких я отношениях с самим собой, а всё ли у меня хорошо с самим собой? Или, может быть, я себе простить какую-то штуку не могу, и я живу вот в этом раздрае, и мне очень-очень плохо.
Конечно, это будет влиять на любовь, которой не достаёт нашим детям.
Недавно прочитал одну статью, автор вспоминает академика Дмитрия Сергеевича Лихачева. Его очень любили родители, и он получил нежное воспитание. И вот этот комнатный мальчик, когда ему было 22 года, попадает в жесткие условия Соловецкого лагеря особого назначения.
И когда его забирали на поселение, когда его арестовали, ему удалось взять с собой некоторые вещи, в том числе детское одеяло. И вот когда он был в лагере, когда он укрывался детским одеялом, он написал о себе, что накрывался этим одеялом от угла к углу, уголок на ноги, уголок на плечи, потом сверху клал полушубок, закрывался с головой и вспоминал, какое было у него счастливое детство.
И вот это махонькое одеяло плюс громадные воспоминания о том, как его любили, как его нежно воспитывали, помогли ему прожить этот Соловецкий лагерь. Этим примером я заявляю о том, что как важно любить своих детей.
Вот так важно, пока они еще малы, когда они ещё не пошли в школу, когда они ещё с нами до подросткового возраста – важно, чтобы вот это нежное воспитание было, важно их любить.
Недавно мы говорили о гендерном воспитании, что к мальчикам особое отношение, к девочкам другое, мы говорим о наказании и так далее. Но любовь как понятие, как отношение должна доминировать в отношениях к нашим детям.
У нас много стереотипов и комплексов, которые приходят из общества, и мы переживаем о том, особенно в российском обществе – что мы перелюбим наших детей.
Дети все разные. Есть дети, которым слушаться и стоять ровно – это нормально, а есть ребёнок, который не может ни минуту стоять, и мы его начинаем трясти.
Нужно к детям относиться очень нежно, и это помогает им дальше прожить эту жизнь.
– Воспоминания академика – это показательно, но интересно узнать, что чувствует ребёнок старше дошкольного возраста, в начальной школе, когда родители его любят, что ему это даёт. Ощущение чего? Безопасности, доверия? Как это работает?
– Это целая гамма чувств. Во-первых, любовь по-разному проявляется. Нужно учиться тому, как проявлять любовь. Допустим, в классе сидят родители, и им психолог-педагог говорит: ребёнка надо любить. И все: да, ребёнка надо любить!
Вот кто-то ремнём любит, кто-то шлёпает, и все думают, что это любовь. Естественно, что ребенка нужно любить. Во-первых, это должна быть обязательно тактильная любовь, важно обнимать и гладить по голове, и дети так или иначе возвращаются к нам за тактильной любовью.
Вот, например, сегодня мой младший – восемь лет, второй класс, были напряжённые отношения со старшим, у нас младший периодически пытается воспитывать старшую, он там что-то перенапрягся… Паша, что случилось? Паша забирается ко мне на коленку, мне на живот кладёт голову, сидит со мной. Я говорю: Пашенька, мой хороший, что там, что такое?..
Можно было прийти как власть имеющий, быстро построить Пашу, привести его в чувство, дать ему пинка, вытряхнуть в школу, чтобы ребёнок пошёл и учился. Но делаю совершенно по-другому, потому что он чем-то расстроен, что-то не так, что-то произошло вне его сценария.
Вот он пришёл, подпитался эмоциональным теплом, физическим теплом от меня. Буквально 3–5 минут, потом – всё, собрался мальчишка: где мой рюкзак, где моя сменка? Раз-раз, и пошёл в школу, и вышел из подъезда, как будто кнопка рубильника у него, всё, он включился и пошёл процесс.
Но можно было бы заткнуть ребёнка, надорвать его, сломить его, построить его, и так далее. Конечно, мы, взрослые, можем напугать ребенка, и он как собачка, как натренированное существо, будет выполнять ту команду, которая от него требовалась: сделай то, что мы хотим, сиди, молчи, иди, стой, и так далее. Есть такие повелительные глаголы, которые мы обычно используем, чтобы воспитывать наших детей.
– Почему родительская любовь важна – потому что она закладывает фундамент будущей способности любить в детях, придает уверенности и помогает сформировать своё «я». То есть, когда мы любим своего ребёнка, мы помогаем ему понять, как это – любить, и помогаем ему быть уверенным и формировать своё «я».
– Абсолютно согласен, потому что когда мы любим своего ребенка, то, во-первых, мы даём ему уверенность. Он чувствует в самом себе, что он это может. Потом человеческое, материнское, родительское, отцовское тепло, которое мы ему даём, помогает ему быть уверенным в завтрашнем дне, уверенно поступать в той или иной ситуации.
Но представьте, что вы ребёнка постоянно ругаете, вы хотите, чтобы он у вас был отличником, но он не может быть отличником в силу того, что он такой, какой он есть, он у вас не математик.
У нашего старшего трудности с геометрией, с пространственным мышлением. И когда я начал знакомиться с геометрией седьмого класса, я понял, что у меня тоже трудности. Я понял, что я задачу в седьмом классе без посторонней помощи решить не могу.
И, по всей видимости, это наследственная стезя, в которую вошёл мой старший сын. И я это понимаю, и поэтому не буду его брать за грудки и вести на пятёрку.
Конечно, мне нужно помочь ему с дисциплиной, с тем, чтобы он выполнял уроки. Но опять же нужна любовь, а не нужно ребёнка подвешивать за ноги – помните, как кот Базилио и Лиса Алиса повесили Буратино, чтобы из него выпали пять золотых.
Иногда мы применяем такие способы, чтобы вот эти пять золотых как продукт нашего воздействия на ребёнка обязательно из него выскочили. Я думаю, что это не тот метод. Конечно, дисциплина нужна, но без любви, как пел когда-то водовоз в фильме «Волга-волга» – и ни туды, и не сюды…
– Можно ли сказать, что родительская любовь для ребенка это некоторый фундамент, на котором он стоит и может спокойно развиваться, не переживая ни о чём?
– Думаю, нужно об этом сказать.
Так или иначе, мы закладываем фундамент взаимоотношений, и отношения строятся на любви, потому, когда мы любим ребёнка, мы даём ему безопасность отношений. То есть дома с нами он в безопасности, он получает любовь, тем самым мы не расслабляем его, как некоторые думают, а укрепляем его.
Ребёнок становится более уверенным в себе, не чувствует себя одиноким, в нём не формируется много комплексов, которые потом он будет пожинать и на основании их строить свою жизнь.
Недостаток любви рождает очень и очень много комплексов. И, мне кажется, любви не может быть слишком много. Избалованность – это не от любви, это другое.
Родительская любовь – это когда взрослый уделяет ребенку внимание, когда он разговаривает с ним, принимает его, когда обнимает его, когда вникает в проблемы, когда проходит какой-то определённый путь вместе с ним. Вот это любовь.
Иногда родители компенсируют нехватку времени подарками: мол, тебе исполняется восемь лет, и я сейчас куплю тебе всё, что ты хочешь. Ну, ребёнок что-то хочет, и он вытаскивает ему этот подарок, и извини, сейчас мне сейчас некогда, вот тебе гаджет, вот тебе ещё один гаджет, вот ещё что-то тебе, и делай всё что хочешь…
Нет, это не то. Любовь – это ещё и дисциплина, когда ребёнок знает границы, когда мы учим его этим границам, и мы ему растолковываем, что хорошо, что плохо, когда он понимает, что совершает какой-то дурной поступок. Ну, например, я узнал о том, что мой старший, когда ему было тринадцать, попробовал покурить на даче. Какая у отца реакция: я должен как-то нажать, и так далее?
– Есть правильный ответ, а есть импульсивный – вам какой?
– Правильный, конечно, ответ. В начале программы мы начали говорить о внутренних отношениях с самим собой. И когда есть вот эти правильные внутренние отношения с самим собой, когда я нахожусь в мире с самим собой, тогда кидаться на другого человека не буду, тем более на своего собственного ребёнка.
Мы же помним эту песню: «Собака бывает кусачей только от жизни собачьей», мол, если у нас жизнь собачья, то мы и детей своих будем кусать. И обычно мы кусаем тех, кто не защищен, слабее нас, вот так мы устроены, и больше всего достается нашим детям.
Если у нас неудачи на работе, если мы поругались со своими друзьями, если мы поругались со своими родителями, бабушками и дедушками, на ком мы будем зло срывать – на тех, кто попадается под руку, на незащищенных детях.
Почему? Потому что уязвимы, потому что у нас есть комплексы, и там много-много может быть чего. Поэтому нужно разбираться сначала с самим собой. И когда у меня мир с самим собой, тогда я прихожу с этим миром к своему ребёнку и разбираю проблему, которая у него есть – например, по поводу курения или по поводу влюбленности.
Не только подросткам, но и детям свойственно влюбляться в кого-то, они же смотрят к сериалы параллельно со взрослыми. Дети это впитывают и потом что-то проецируют, они влюбились, у них чувства настоящие появились.
И реакция родителя на детский сад – это одна реакция, на подростковый период – другая. Девушка, которая влюбилась в 25 – это следующая реакция. Если родители будет также относиться к тебе в 25 лет, как в детском саду, значит, что-то не так.
– Что делать, если ты не умеешь любить ребенка? Наталья пишет: если не любишь себя, следовательно, не можешь любить своего ребенка?
Жанна спрашивает: если давать нечего, недолюбленная, травмированная мать, бабушки, дедушки не наполнили, нечем было; долг был – одели, обули, накормили, и всё. А эмоционально были недоступны, то что в таком случае делать?
– То, что вы начали задаваться этим вопросом, то, что это обозначено – это уже первый шаг к тому, чтобы начать восполнять самого себя.
Если чего-то не хватает – если мне не хватает кислорода, и я буду этот кислород кому-то отдавать, так или иначе я задохнусь. То же самое и здесь. Если вы понимаете, что вы недолюблены, вот этим нужно заняться самим.
Понятно, от ребёнка никуда не денешься, в ссылку его не отправишь. Но если вы понимаете, что у вас проблемы с чем-то конкретным, с непрощением родителей, например, или проблемы с тем, что вы не воспринимаете самого себя, вы считаете себя уродиной, страшной, бестолковой, и так далее, – тогда нужно сесть и принять решение: так, как сейчас я себя воспринимаю, я не должна себя воспринимать.
Дело в том, что если вы себя так воспринимаете, то вольно или невольно, осознанно или неосознанно вы это отношение к самой себе передаете своему ребёнку. И не удивляйтесь тому, что через какой-то промежуток времени ваш ребёнок будет относиться к вам так же, как вы относитесь к себе.
Если вы себя не уважаете, то ваш ребёнок тоже будет не уважать вас, потому что он видит, как вы относитесь к самой себе в ваших поступках, принятии решения, в отношении с какими-то близкими людьми, значимыми для вас, и это очень важно.
Для того, чтобы выправить своё отношение к детям, вам нужно разобраться с самим собой, понять, что с вами происходит. Проанализируйте, отрефлексируйте и поймите, осознайте, погрузитесь на глубину, уделите себе это время – потом вы это поймете, в каких областях нужно работать, вставать, выравнивать.
Если у вас проблемы с весом, с дикцией, с самооценкой, еще с чем-либо – ну, давайте давайте заниматься, давайте решение принимать, давайте двигаться, а не жаловаться. Есть любимый любимый термин, о котором говорят практически все молодые люди, «прокрастинация» – давайте, если сегодня вторник – не с понедельника начинать, а со вторника.
Берите тетрадку, берите стул, начните что-то делать для себя.
И опять же, если вы любите своего ребенка, если вы так заявляете, то вы его не любите, если вы не любите себя. Или вы любите, значит, его неправильно. Потому что если вы не уважаете себя, то, наверное, вы передадите это неуважение ребёнка к самому себе. Вот так это устроено, вы должны это понимать.
– Хорошо, если мать признает факт, что не любит ребенка и готова с этим работать. Но не все готовы, в том числе, увидеть, что любви нет, потому что нет ресурсов на себя. Ещё один комментарий: невозможно отдать то, чего у тебя нет; делать то, что тебе не свойственно – это насиловать себя, а будет ли от этого ребёнку лучше?
И многие считают, что с рождением ребенка жизнь заканчивается, и детей иметь не хотят. Нужно жить наилучшим образом для себя, тогда и ребёнку будет максимально хорошо в предложенных условиях.
– Давайте мы поговорим по поводу ресурсов на самого себя. Вы знаете, мы очень часто живём в громадных заблуждениях. Потому что лень впереди планеты всей. Мы приходим с работы, и нам лень что-то готовить, мы устали, и поэтому включаем телевизор, мы говорим: я отдыхаю.
Но когда вы смотрите телевизор, вы не отдыхаете, потому что голова забита, и вы пытаетесь туда поместить какие-то новости, фильмы, какие-то эмоции, переживания.
Нужно взять, выключить всё и пойти на прогулку, пройти полтора километра, подышать, посмотреть на деревья, листья собрать…
Когда мы говорим о том, что у нас нет ресурсов, на самом деле это неправда. Мы пытаемся себя оправдать и найти аргументы для того, чтобы защитить себя и сказать: у меня нет ресурсов. Если остановиться и посмотреть, ресурсы обязательно найдутся.
Я по своей собственной жизни знаю: если мне лень, я нахожу тысячу аргументов, я себя обманываю филигранно, комар носа не подточит, если я что-то не очень хочу. И знаете, удивительная вещь, что мы знаем правильный ответ, и мы знаем, как поступать. Но мы не хотим, потому что надо напрягаться, а напрягаться нам несвойственно.
Это то же самое, если я хочу себе плоский живот, но я прекрасно понимаю, что для того, чтобы у меня был плоский живот, чтобы у меня не было лишнего веса, мне нужно напрягаться. А напрягаться я не хочу. И поэтому лучше я себе куплю несколько поясов на батарейках, чтобы они вибрировали, и чтобы у меня, пока я еду в электричке, шесть кубиков формировалось.
Поэтому нужно усилие над самим собой. Вообще для того, чтобы достигнуть какого-то результата – например, выучить английский язык, привести себя в порядок – даже для того, чтобы у женщины были ногти в порядке, нужно себя поднять и сходить к маникюрше.
– Но ведь не всегда так, как вы говорите. Да, мы живём в заблуждении, есть лень, но есть в действительности ситуации, когда у человека нет сил. Может быть, депрессия, апатия, понимаете. А как разобраться, в таком случае?
– Когда у человека вообще нет сил ни на что, по всей видимости, это уже достаточно серьезный сигнал, чтобы обратиться за квалифицированной помощью. Тогда нужно пойти к психологу, к неврологу, или куда-то ещё. Не всегда, когда нет сил, это только лишь психологическая проблема, может быть, нужен эндокринолог.
Здоровьем нужно заниматься – и психологическим, и эмоциональным, и физическим. Если я прихожу, у меня сил нет, у меня вообще настроения нет, вообще ничего не могу, встать с кровати не могу – тогда нужно предпринять какой-то шаг, чтобы помочь себе.
А у вас ещё дети, и вас это очень сильно расстраивает, потому что вы понимаете, что ресурса нет – человеческого, эмоционального, физического, вас это очень сильно расстраивает. Поэтому естественно, что нужно обратиться за помощью.
Силы не придут ниоткуда, никто вас не поднимет и ничего с вами не сделает, если вы сами не откроете дверь, через которую вам помогут.
– Как же вы отреагировали на курение в тринадцать лет?
– Я начал разговаривать об этом, начал спрашивать. Так, говорю – я уже узнал, что у тебя был этот опыт. Он мне начал говорить: пап, я не помню. Надо же – не помнишь, как это ты не помнишь?
Ну, во-первых, говорить надо без агрессии. Понятно, что дети пробуют что-то. Потом ты начинаешь расспрашивать, при каких обстоятельствах это было, как это произошло, расскажи, мне просто интересно. Когда ребёнок в первые одну-две минуты понимает, что не будет ремня, не будет такого, что вот сейчас папа начнет меня ругать, душить, и всё остальное. И он начинает вспоминать, начинает тебе об этом рассказывать.
Когда он тебе рассказал, к тебе расположился, когда, условно говоря, он настроил свой мозг для того, чтобы воспринимать информацию – мы начинаем говорить про курение. Что такое курение, почему я не курю, например, и так далее и тому подобное, потому что есть всевозможные альтернативные курительные штуки.
И начинаешь говорить: слушай, если ты хочешь ещё раз попробовать, давай вместе, я готов тебе купить сигарет. Давай пойдём сейчас, выберем самые красивые, какие тебе нравятся. Ты попробуешь, мне просто интересно, как ты это делаешь, и так далее. И он посмотрел на меня: нет, пап, я больше не буду, мне не понравилось. Всё, гештальт закрыт, мы поговорили об этом.
Он это попробовал, я об этом узнал, он знает мою реакцию. И в следующий момент о чём я говорю: когда в тебе что-то предложат, что ты захочешь попробовать, ты меня спроси, что я думаю об этом. Давай мы с тобой поговорим, потом примем решение, и если это нормально, будешь пробовать.
Ведь что для нас самое важное: создать в его сознании, в его мышлении алгоритм действия. Правильный алгоритм действий – это когда ребенок сталкивается с какой-то незнакомой штукой, о которой он не знает, хорошая она или плохая. Чтобы он сказал: подождите, я в этом не буду участвовать, мне нужно папу спросить, хорошо или это плохо.
И вот здесь очень важно наладить эту коммуникацию. Вот он приходит: слушай, папа, зовут туда, что думаешь по этому поводу? Ну, давай поговорим с тобой об этом.
– Подождите, но ведь это закладывается гораздо раньше, чем в подростковом возрасте?
– Да, но это поддерживается в подростковом возрасте тоже. Потому что в подростковом возрасте сверстники становятся более значимыми, и здесь важно, чтобы вы были где-то рядом, чтобы вы не отдали на откуп всё сверстникам. И чтобы маячили, чтобы напоминали о себе, говорили: я папа, я за тебя несу ответственность, и мне интересна твоя жизнь.
– А что, если в детстве не получилось заложить вот этот механизм? Скажем, ребёнок приносит какое-то ругательное слово, матерное. И обычная реакция родителей: ты что, замолчи! Шлёп по губам – и всё, и у ребенка складывается такой алгоритм: ничего нового родителям приносить не буду, они меня бьют или кричат.
И тут мы в подростковом возрасте пытаемся наладить доверительные отношения. Мне кажется, на таком фундаменте это не получится. Если в детстве были такие реакции от родителей, то во взрослом возрасте не стоит ждать другого. А как в таком случае быть?
– Когда перед нами подросток, это уже не ребёнок. Смотрю, как он реагирует на маму – мою жену, и естественно, что он отстаивает свои права и свободы. Иногда он говорит: так, у меня есть паспорт, мне уже 14 лет, мне скоро будет 15.
Последний раз он говорил: я на это имею право. То есть он постоянно сигналит о том, что не стоит таким способом сверху говорить: я так сказал, и ты так будешь делать. Понятно, что в любом случае родитель главный, он устанавливает правила. Но как это доносится до детей? Есть принципиальная разница.
Если мы это доносим для детей так: я сказал и всё, – то, понимаете, да, он при вас будет слушаться, но когда вас не будет рядом, он будет делать то, что он хочет, и он не будет анализировать.
Для меня самое главное, чтобы у моих детей сформировалась собственное аналитическое мышление, чтобы они научились правильно принимать решения, рефлексировать, чтобы у них был сформирован вот этот механизм, алгоритм, и это был некий фильтр.
– А как его сформировать, если детство упущено?
– Я всегда за то, чтобы родители не опускали руки. Мы же сегодня говорим о том, что детей нужно любить и продолжать их любить, продолжать их принимать.
Любовь – это универсальный ключ, один из единственных ключей, который помогает нам открыть сердце ребёнка и достучаться до него. И если многие вещи упущены, то посредством любви, посредством принятия можно многое изменить.
Например, когда в некоторые моменты ты становишься чуть-чуть ниже ребёнка, когда ты говоришь: слушай, лучше ты меня научи чему-то. Не то, что ты заигрываешь с ним – нет, а когда ты встаёшь в такую позицию – не в защищающуюся, не в довлеющую позицию, а когда ты абсолютно обезоружен и раскрыт перед ним.
– И вот тогда ребёнок начинает слушать?
– Тогда он начинает прислушиваться к тебе, тогда он постепенно открывает своё сердце. Ведь недолюбовь блокирует двери сердца, и ребёнок не впускает тебя, он не прислушивается к тебе, он живет совершенно параллельной жизнью.
Он может быть послушным, хорошо учиться, делать то, что ты хочешь от него. Но у него есть параллельная жизнь, и эти параллельные жизни пока вместе, пока он зависит от тебя, но как только у него будет возможность куда-то свинтить, он свинтит, и потом ты будешь задаваться вопросом: а что случилось, вроде бы у нас всё было нормально?
Нет, не было нормально, потому что жизни были параллельны, они не пересекались, там не было общности, там не было вот этих разговоров, связывающих людей между собой.
– У нас есть такие сообщения: а как понять, где грань, мы любим или мы балуем? Возможен ещё вариант благополучного исхода, если родитель умеет любить и даёт много любви ребёнку.
А ещё он должен быть счастливо реализован в социуме, чтобы не произошло прилипание и стремление к комфорту «а‑ля жизнь в мамкиной утробе».
– Первый вопрос: а почему вы об этом переживаете? Ответьте себе на него. Вы считаете, что вы перелюбливаете ребёнка. Если вы так считаете, в чем это выражается, что это значит? Что вы слишком ему много позволяете. Вот что нужно понять, определить вашу терминологию.
Любить ребёнка – это не значит исключить дисциплину из его жизни. Это значит, что он должен, например, ложиться в 23:00 и не прятать под подушку гаджет, он должен высыпаться. Это значит, что он должен учить уроки и так далее.
– Может быть, у родителей есть страх обидеть ребёнка, оттолкнуть тем, что ты ему что-то запретишь или как-то на него надавишь. Как победить этот страх? Ребёнок же будет обижаться?
– Очень многое у нас зависит от настроения, но воспитательный процесс не должен зависеть от настроения. Я понимаю, что это очень сложно. То есть у вас сейчас хорошее настроение, поэтому ребёнок играет в какие-то игрульки, пока ему играется, пока у него глаза не закрылись.
Если у вас плохое настроение, вы начинаете на нём срываться. Поэтому всё зависит от вас. Я всегда боюсь универсальных советов, потому всё достаточно точечно. Какие у вас отношения с ребёнком? Если вы боитесь наказывать, это проблема ваша, а не его. Надо с вами разбираться, почему вы этого боитесь, почему вы его боитесь перелюбить.
Поэтому я и говорю, что любви много не бывает. Но ведь есть определённые конструкты воспитания, в частности дисциплина, взаимоотношения, уважение к взрослому.
Любовь – это не значит, что ребёнок, которому 14 лет, может дать публично пинка маме или папе, при всех сказать – «Батяня!» Это не то, это панибратство такое, неуважительное отношение. Почитайте про Дмитрия Лихачева, он описывает детство – и какой потом могучий человек вырос! Нужно разобраться, а что у вас, почему вы боитесь. Я боюсь – почему, чего я боюсь конкретно – вот с этим нужно работать.
– Татьяна написала, что её подруга постоянно в контакте с ребёнком, она включена, понимает его с полуслова, но у неё большой страх сказать ребенку «нет».
У подруги ребенок вечно сидит на ней, она всё делает за него: написать реферат, помочь выполнить задание – это мама. Он знает, что мама придёт и всё разжует, и напрягаться не надо. И вот, наверное, на фоне такой подруги, может быть, страх у самой Татьяны, как не стать таким родителем.
– Не нужно этого делать. Мы же прекрасно понимаем, что ребёнок должен, например, самостоятельно надевать на себя вещи. То же самое и здесь – не нужно делать за ребенка реферат, вы должны это понимать. Естественно, если за меня будут делать всё, я тоже к этому привыкну.
Вы должны это понимать, ведь есть, по-моему, некие таблицы согласно возрасту: что ребёнок должен уметь в один год, в два, в три и так далее. Откройте, посмотрите – понятно, что всё это с учётом индивидуальных особенностей.
Не надо об оценках переживать, вы должны переживать о ребёнке, а не об оценке. Мало ли что – он запнулся, забыл, может быть, не выспался и так далее, но вы за эту оценку что его ругаете? Вам же важны отношения с ребёнком.
Не нужно делать за него то, что он должен делать в свои десять лет. Он должен в десять лет заправлять кровать, мыть за собой посуду, уметь разогреть себе в микроволновке еду… Опека – это не любовь, понимаете. Любовь – это то качество, которое помогает ребенку в дальнейшем быть взрослым – вот с этой стороны я смотрю.
– А многие путают любовь с заботой…
– Мы заботимся о своих детях, это понятно, мы зарабатываем деньги и так далее. Но вы должны постепенно отодвигать границы заботы от них.
Если мальчику 14 лет, он может в душе самостоятельно мыться, и не надо контролировать, как он вымыл уши и всё остальное. Через какой-то промежуток времени вы должны отказаться от проверки домашней работы, вы должны пояснить ему, что учёба – это твой выбор, это твоя задача, ты учишься, тебе это надо, а не мне.
И вот, когда вы принимаете это решение, ослабляете контроль, тогда ребёнок начинает включаться, потому что он понимает, что ему нужно куда-то идти работать. Вы говорите о том, что хорошо, вот есть работа дворника, вот есть работа консьержа, есть работа водителя автобуса, есть вот это – вот, смотри, куда ты хочешь идти учиться.
Ты быть консьержем хочешь – но это 15 тысяч. И вы ему всё это расписываете, вы разговариваете с ним как со взрослым, и он понимает: так, наверное, я консьержем не буду. А для того, чтобы не так – нужно поступить, а чтобы поступить, нужен проходной балл, и вот это, вот это, вот это…
Мотивация должна находиться внутри. Помогите, чтобы у него была внутренняя мотивация. Не ваша внешняя, контролирующая, а внутренняя, тогда он достигнет чего-то. А иначе вы до гробовой доски будете контролировать его вместе с ним.
– Сейчас много людей нас услышало, и родители задаются вопросом: а я люблю своего ребёнка? Достаточно я его люблю или недостаточно? Как родителю понять, достаточно он любит или недолюбливает, или, может быть, перелюбливает. Как определить – по качеству отношений с ребёнком, или есть какие-то маркеры?
– Думаю, многое зависит ещё и от возраста. Если ребёнку три года – это один маркер; если ему четырнадцать – другой маркер. Давайте возьмём четырнадцатилетнего. Когда ребёнок обращается к вам за помощью, когда ребёнок хочет с вами поговорить, включает вас в какое-то обсуждение, в какие-то процессы – значит, у вас есть отношения.
Что такое любовь? Любовь – это взаимоотношения, и чем глубже у вас отношения, тем глубже у вас разговоры – а значит, с любовью всё нормально.
Если этих разговоров нет, если школа, портфель, купили одежду, то, сё, пятое, десятое, накормить и одеть – то тогда там любви нет, там есть просто параллельная жизнь, о которой я сегодня говорил. Поэтому смотрите по уровню взаимоотношений.
Чем старше становится ребенок, чем глубже становятся разговоры и взаимоотношения, тем они более искренние, тёплые. Понятно, что с крохой, которому три года, вы не будете говорить про базальные ганглии, про мироздание и так далее. Вы будете говорить на языке ребятёнка.
Я дал бы именно такой маркер: посмотрите, насколько глубоки ваши отношения, и насколько ребёнок, которому четырнадцать лет, часто приходит к вам. Вот если вы его не будете звать – он пойдёт к вам за помощью, или нет? Например, проведите эксперимент в течение недели.
Он, кроме как поесть и где моя пижама лежит, у вас ни о чём не спрашивает? По всей видимости, что-то не так с вашей любовью и с вашими взаимоотношениями. И поэтому тогда скорее выходите на тропу построения взаимоотношений. Но помните о том, что когда вы строите отношения, вы исключаете крики.
Выучитесь слушать ребёнка, выучитесь понимать ребёнка. И не ребёнка – уже подростка. И постепенно эти взаимоотношения вы сможете выстроить.
Беседа состоялась на радио «Теос»
Соб. инф.
Комментировать