Короленко Владимир Галактионович

Моя мать умерла, когда мне было шесть лет. Отец, весь отдав­шись сво­ему горю, как будто совсем забыл о моем суще­ство­ва­нии. Порой он лас­кал мою малень­кую сестру Соню и по-сво­ему забо­тился о ней, потому что в ней были черты матери.

Несколько дней сто­яло нена­стье. Еще в ночь на девят­на­дца­тое июня выпал обиль­ный дождь, а утром облака висели по небу серыми кло­чьями. Но к полу­дню све­жим вет­ром их сбило в сплош­ную тучу и понесло на север. Небо рас­чи­ща­лось, синело, сол­неч­ные лучи играли в лужах, на осве­жен­ной зелени висели капли, сры­ва­лись и свер­кали в воздухе.

— Будет буря, това­рищ. — Да, капрал, будет силь­ная буря. Я хорошо знаю этот восточ­ный ветер. Ночь на море будет очень беспокойная.

Для чего соб­ственно создан чело­век, об этом мы с бра­том полу­чили неко­то­рое поня­тие довольно рано. Мне, если не оши­ба­юсь, было лет десять, брату около восьми. Све­де­ние это было пре­по­дано нам в виде крат­кого афо­ризма, или, по обсто­я­тель­ствам, его сопро­вож­дав­шим, ско­рее парадокса.

Ребе­нок родился в бога­той семье Юго-запад­ного края, в глухую пол­ночь. Моло­дая мать лежала в глу­бо­ком забы­тьи, но, когда в ком­нате раз­дался пер­вый крик ново­рож­ден­ного, тихий и жалоб­ный, она заме­та­лась с закры­тыми гла­зами в своей постели.