Ай-Тодор — дар Божий
мыс Ай-Тодор в произведениях художников
Красота в своей последней сущности –
неопределима, красота – великая тайна.
В тайну красоты должно быть посвященным,
и вне посвящения она не может быть познана.
В красоте нужно жить, чтобы узнать её.
Николай Бердяев, «Смысл творчества»
В Крыму есть несколько географических точек с названием Ай-Тодор – Святой Феодор. В переводе с греческого Феодор (Теодор) – Божий дар. Ай-Тодор – это гора близ села Малый Маяк, через северный склон которой в глубоком пропиле проложена дорога Алушта-Ялта, пещерный монастырь Ай-Тодор у села Малое Садовое (Челтер-Коба) Бахчисарайского района, населённый пункт в окрестностях Балаклавы, переименованный в 1940‑х годах в село Гористое… В одних случаях эти места связаны с именем Феодора Стратилата, в других – Феодора Тирона, – святых воинов древней Церкви.
Самая знаменитая местность Крыма с таким названием – Ай-Тодор – является мысом, замыкающим Ялтинскую бухту с запада. Мыс Ай-Тодор с прилепившимся к нему миниатюрным замком с лирическим названием «Ласточкино гнездо» знаком многим, так как является одной из главных визитных карточек Крыма.
Если взглянуть на Ялтинский залив с востока, со стороны Массандры, то сразу обратишь внимание на живописный береговой выступ-мыс, охватывающий южнобережную бухту с противоположной стороны. Визуально мысом заканчивается юго-западный склон горы Могаби, пирамидальная вершина которой словно примыкает к зубцам горы Ай-Петри, хотя на самом деле отстоит от них на значительном расстоянии.
Как бы заключённый среди постоянно находящихся в движении стихий воздуха, света и воды, узнаваемый и запоминающийся контур Ай-Тодора красив с любой точки обзора. Участок суши с резким перепадом высот к югу от зубцов Ай-Петри своей художественно вытянутой линией завершает каскадное понижение статичного горного массива к переменчивому морскому простору, что вызывает неподдельное восхищение красотой места.
…Вспоминаются давние впечатления детства. Необычный замок Ласточкино гнездо я увидела впервые на советской открытке. Было это не ранее 1966 года, когда наша семья переехала в Крым, в его степную часть. Ещё не зная красот Крыма, я тосковала по оставленной своей малой родине с лугом, речкой, рощами и озёрами. Видимо, чтобы отвлечь детей от скучания по родине, мама купила шкатулку, осыпанную ракушками. На её крышке в центре, была прикреплена чёрно-белая открытка (или фотография?) с видом на маленький замок на высокой скале, обрывающейся в море. Прошло какое-то время, и замок с башенками над морской бездной я увидела воочию, постояв возле него на видовой площадке. Вид отсюда на крымское побережье до горы Аю-Даг ошеломил…
С тех пор прошло много лет. Но и теперь, глядя на живописные виды Ай-Тодора, невольно задаюсь вопросом, чем этот скалистый утёс привлекает к себе людей, чутких к гармонии природы? Почему так притягательна его суровая красота, запоминающаяся на всю жизнь даже теми, кто побывал здесь лишь однажды? Неспроста именно в таких местах начинаешь понимать, что красота окружающего мира таит в себе огромную духовную силу, способную возвести человека от созерцания прекрасного к творческому импульсу и действу, а также к молитве, к открытию незримого присутствия Божия в нашем мире.
Стоит ли удивляться, что панорамный вид на мыс Ай-Тодор запечатлён на картинах многих художников. Живописцы изобразили мыс под разными ракурсами, и счёт их картин, без преувеличения, идёт на сотни. Разумеется, мы, в первую очередь, вспоминаем имена наиболее известных авторов: И.К. Айвазовского, Н.Г. Чернецова, А.П. Боголюбова, И.И. Шишкина, А.М. Васнецова, Л.Ф. Лагорио, С.А. Виноградова, Г.П. Кондратенко, М.А. Алисова, чьи работы хранятся в отечественных музеях, собраниях и коллекциях стран дальнего зарубежья.
Когда в 2010–2012 годах я работала над альбомом «Священный образ Тавриды: Православные святыни Крыма в изобразительном искусстве» (издан в Симферополе в 2012 году в соавторстве с митрополитом Лазарем: 588 страниц, более 1300 художественных изображений), то из всех крымских ландшафтов выбрала именно мыс Ай-Тодор для исследования его культурного наследия в области изобразительного искусства. И теперь приглашаю читателей «замедлить шаг» своего внимания у этого южнобережного ландшафта и посмотреть на него глазами художников. Но прежде чем рассмотреть картины живописцев, ему посвящённых, совершим экскурс в историю мыса Ай-Тодор.
* * *
Известно, что самые красивые места на земле издавна отмечены храмами и монастырями. Не является исключением и благословенная земля Тавриды, в том числе и Ай-Тодор. Мыс располагается вблизи населённых пунктов Гаспра, Кореиз, Мисхор. Своим названием мыс обязан византийскому монастырю Святого великомученика Феодора Тирона, возникшему здесь ещё в эпоху раннего средневековья. Слово «тирон» переводится с греческого языка как «новобранец». Память святого Феодора Тирона (Феодора Амасейского) Православная Церковь празднует 17 февраля (2 марта), а также в субботу первой седмицы Великого поста. Воин Феодор, исповедуя Христа перед полководцами и сослуживцами, отказался принести жертвоприношение языческим богам и сжёг капище богини Кибелы. После истязаний Феодор Тирон был сожжён на костре в Амасии в 306 году. Великомученик Феодор Тирон считался главным покровителем Венеции до перенесения в этот город мощей святого апостола и евангелиста Марка.
Жизнь монастыря Ай-Тодор на одноимённом мысе была долгой. «Высокочтимый монастырь в Кюризе», то есть в Кореизе, упоминается в грамотах Константинопольских патриархов. Остатки монастырских построек видели здесь многочисленные путешественники, побывавшие на Ай-Тодоре, в том числе и во второй половине XIX века, которые увиденное описали. В то время даже была выпущена литография с изображением монастырских руин Ай-Тодора по рисунку Морица Вебеля – художника, участника археологических экспедиций графа Алексея Сергеевича Уварова.
Ш. Монтандон, автор первого путеводителя по Крыму, описывал Ай-Тодор как мыс «плоский и лесистый», «где видны большие можжевельники, а когда осматриваешь вблизи, – остатки древнего монастыря»[1]. А вот в XX веке поэт Николай Тарасенко увидел на Ай-Тодоре уже лишь душистые крымские заросли: «Там из тёмных и тёплых расселин / Ветки тиса и тёрна торчат, / Можжевельник воздушен и зелен, / Лист фисташки багрян, как закат…».
Живописное и подробное описание Ай-Тодора в первой половине XIX века дал учёный-путешественник Фредерик Дюбуа де Монпере: «…Дорога делает большой поворот и целиком переходит на известняковые склоны мыса Ай-Тодор… Пройдя 2,5 версты… я замечаю, что мы у самого моря, и что скала, на которой мы находимся, образует крайнюю точку мыса Ай-Тодор. Здесь разбросаны руины, свидетельствующие о лучших временах, и высятся остатки стен древнего монастыря: его точный план различим с трудом; пять колонн – три большие и две малые, из белого с голубыми прожилками мрамора, похожие на такие же в Абхазии и на Аю-Даге, лежат там и сям… На малых колоннах вырезаны по два креста – как в Керчи и других местах. Они, несомненно, служили для иконостаса; их размеры – 11 дюймов в диаметре и 3 фута[2] в высоту. Рядом с этими колоннами лежала четырёхгранная, в виде усечённой пирамиды, капитель.
Изолированная скала с церковью, составляющая часть мыса Ай-Тодор, называется Дакакнари-Топрак, или Монастыр-Бурун… Вид на море… особенно с Монастыр-Буруна, великолепен: видны часть долины Ялты и сам город».
Известный крымский краевед, историк и этнограф В.X. Кондараки в начале 80‑х годов XIX века видел «на прилегающей к маяку скале отлично сохранившиеся очертания небольшой церкви, без сомнения воздвигнутой каким-нибудь набожным христианином давно минувших веков с целью остановить внимание проходящего морехода и заставить спросить помощи или благословения на дальнейшее плавание»[3].
Ещё совсем недавно на мысе можно было заметить фундамент древней кладки, оставшейся от восьмиугольной монастырской постройки, но теперь и этот последний след византийской обители исчез. Осталось только название у среднего отрога трёхпалого мыса – Монастыр-Бурун.
Овеянный ветрами и легендами мыс Ай-Тодор нанесён на один из самых древних из известных портуланов[4], изготовленный знаменитым космографом из Генуи Петром Висконте[5] в 1318 году. Эта географическая точка Крыма встречается и на многих европейских картах XV–XVI веков, не говоря уже о более позднем времени. Указанное на контурной линии мыса латинское название обители – «Cavo St. Todare» (сavo – «пещера»), может рассказать о многом, и в первую очередь о формах монашеских подвигов, проживавших в монастыре иноков.
«Примечательно, что сохранились портуланы даже в Алупкинском музее, – пишет известный крымский краевед Д.Н. Тарасенко. – На них нанесены только самые значительные, самые многонаселённые города и местности Крыма. Нет среди них ни Гурзуфа, ни Алушты, ни Ялты. Похоже, что к тому времени они ещё не удостоились внимания географов. Не указаны там и такие важные для мореплавания, далеко в море выступающие мысы, как Меганом, Аю-Даг, Айя. Из городов Южнобережья обозначены только Кафа (Феодосия) и Чембало (Балаклава). И как равный им по значимости – мыс Ай-Тодор»[6].
Рядом с монастырём находилось достаточно большое поселение: обилие следов человеческого жилья в местности, прилегающей непосредственно к мысу, описано многими путешественниками прошлого. Что ни шаг, они натыкались на битую черепицу, керамику, захоронения, остатки строений…
* * *
Ландшафт Ай-Тодора состоит из скалистых отрогов, резко обрывающихся к югу, что делает мыс неприступным с моря. Таким – с крутыми обрывами к морю – мыс Ай-Тодор запечатлён на рисунке русского художника Никанора Григорьевича Чернецова в 30‑х годах XIX века. Капитан 1‑го ранга Е. Манганари в «Атласе Чёрного моря» в 1841 году поместил схематичное изображение мыса Ай-Тодор в трёх проекциях[7], передающих рельеф этой местности.
В 1835 году на мысе Ай-Тодор по приказу адмирала М.П. Лазарева, командующего Черноморским флотом, первооткрывателя Антарктиды, сооружается маяк. Свет этого маяка можно видеть с расстояния 27-ми морских миль. Именно эта часть мыса Ай-Тодор с маяком запечатлена художником Карло Боссоли в 40‑х годах XIX века. Цветная литография Боссоли «Мыс и маяк Ай-Тодор» в альбоме с видами Крыма, изданном в Лондоне в 1856 году, значится под номером 24. На литографии Карло Боссоли, как и на путевых зарисовках целого ряда художников, проплывавших мимо мыса Ай-Тодор на пароходах в XIX веке, виден крутой утёс, повышающийся от берега к своему краю и обрывающийся всей отвесной крутизной к морю. На среднем плане литографии Боссоли, справа от мыса, просматривается прибрежное селение Ялта с храмом Иоанна Златоуста.
Летом 2019 года мне довелось проплыть мимо мыса Ай-Тодор на ракете, следовавшей по маршруту Севастополь-Ялта. Скальные обрывы мыса Ай-Тодор, ярко освещённые утренним солнцем, действительно впечатляют своей неприступностью, густая растительность, как шубой, покрывает напольную часть мыса… Замечаю разницу между маяками: на литографии Боссоли маяк напоминает своей архитектурой Херсонесский, выглядит романтично (дань эпохе!), современное здание маяка более функционально.
Западный отрог мыса Ай-Тодор с маяком в 1840‑х годах изобразил и крымский художник Фридрих Гросс в своих, позднее литографированных, рисунках «Куреис», «Алупка», а восточный – в рисунке «Ялта» и др. Прекрасный вид на Ялтинскую бухту и мыс Ай-Тодор с литографии Фридриха Гросса поместил в «Русском художественном листке» № 35 за 1854 год Василий Тимм.
Наверное, закономерно, что в начале XX века смотрителем маяка Ай-Тодор был живописец, воспитанник Санкт-Петербургской Академии художеств, известный мастер пейзажа, автор исторических произведений, связанных с войнами на морях, академик Иван Пантелеимонович Фёдоров-Керченский (1853[8]–1912). Картины крымских видов Фёдорова-Керченского «покупали даже великие князья», сообщает в книге «Мозаика Чёрного моря»[9] Д.Н. Тарасенко.
Уроженец Керчи художник Фёдоров-Керченский имел дачу на Ай-Тодоре, ниже маяка, где всё располагало к творчеству. Скорее всего, здесь И.П. Фёдоровым-Керченским были написаны такие произведения, как «Гроза на Ай-Петри», «По дороге на Ай-Петри. Крым» и многие другие, часть которых хранится в музейных фондах страны, в том числе и в Русском музее в Петербурге.
Особая крутизна мыса, его значительная высота над уровнем воды определили предназначение этой местности на века: на мысе Святого Феодора неоднократно возводились крепостные сооружения. В I веке при римском императоре Веспасиане на западном отроге мыса было построено римское укрепление под названием Харакс, что в переводе с греческого языка означает «обнесённое частоколом место, вал с частоколом, укреплённый лагерь», то есть форт. Монастырь, существовавший на Ай-Тодоре в эпоху средневековья, тоже имел укрепления.
Несколько лет назад я прошла вдоль берега со стороны Мисхора по санаторной территории к маяку на мысе Ай-Тодор, надеясь осмотреть устроенный в здании маяка уникальный музей маячной службы и развалины военной крепости римлян Харакс. Встретившийся мне служитель маяка указал направление к бывшей крепости: «Пройдёте мимо склада твёрдого топлива по тропе, которая вас и приведёт к цели». Складом твёрдого топлива оказался побелённый сарай с навесным замком на двери, оставшийся слева от тропы. Вскоре я попала к развалинам Харакса.
В углублениях – кладка из местного бутового камня. Крепость Харакс возникла на месте таврского поселения (возможно, крепости) и служила для сдерживания этого народа, находившегося в состоянии войны с Херсонесом. Римская крепость имела две оборонительные стены и помещения постов, выдвинутых на север, в сторону гор, где обитали тавры. Крепость Харакс была не единственным римским гарнизоном в Крыму, но самым крупным и насчитывала до 500 легионеров. Известно, что римские воины стояли здесь в течение ста лет, затем какие-то события заставили их покинуть крепость. Рим ещё раз возвращался сюда, но уже ненадолго, окончательно покинув Крым в первой половине III столетия. Вскоре крепость заселили готы – народ, одним из первых принявший в Таврике христианство. Неудивительно, что рядом с христианским населением в своё время был устроен монастырь.
В новое время в этой местности появились усадьбы русской аристократии, дачи состоятельных людей. Путешественники первой половины XIX века упоминают золочёный поклонный крест, установленный владельцами Ай-Тодора на самом заметном отроге этого участка южнобережной линии. Одно время Ай-Тодорское поместье с территорией от Севастопольского шоссе и до скалистых обрывов мыса принадлежало князьям Мещерским, а затем его приобрёл великий князь Михаил Николаевич Романов – брат императора Александра II. Виноградники, великолепный парк, малый дворец имения «Ай-Тодор», впоследствии «Харакс», – самая изысканная страница в истории этой местности, теперь освоенной как санаторная зона.
Автор подробных путеводителей по Крыму конца XIX – начала XX столетия Григорий Москвич писал о преимуществах отдыха на Ай-Тодоре: «Район Ай-Тодора отличается полным отсутствием пыли, тишиной и почти деревенской простотой жизни». Последним владельцем поместья «Харакс» был Великий князь Александр Михайлович (Сандро́), друг детства императора Николая II, которому приходился двоюродным дядей. Таким образом, Харакс входит в перечень географических мест, связанных со святыми царственными страстотерпцами Николаем Александровичем, Александрой Феодоровной и их августейшими детьми.
С несколькими изображениями мыса Святого Феодора читатели могут познакомиться в альбомах Дюбуа де Монпере[10]. В первую очередь это «Вид на деревню Ялта и деревню Ай-Василь». На литографии учёного Ай-Тодор изображён в ряду других мысов изрезанной береговой линии, лежащей к западу от Ялты. Панорамный вид Ялтинской бухты с уходящим вдаль западным побережьем, включающим в себя и мыс Ай-Тодор, встречаем также среди иллюстраций к книге Ф. Реми[11].
Несколько картин знаменитого художника Ивана Константиновича Айвазовского, отобразившие Ялтинскую бухту, содержат в композиции мыс Ай-Тодор. Вспомним хотя бы известную работу художника «Суда на рейде», написанную в 1851 году и хранящуюся сегодня в Феодосийской картинной галерее им. И.К. Айвазовского, картину «Берег Ялты» (1885) и целый ряд других его произведений.
Неоднократно изображал мыс Ай-Тодор ученик Айвазовского Лев Феликсович Лагорио. Перечислим некоторые работы этого мастера реалистического пейзажа, имеющие к Ай-Тодору прямое отношение. К ним относится ранняя картина Лагорио «Морской вид», созданная в 1862 году, а также пейзаж «Крым. Скалы Монах и Дива», появившийся на свет в 1887 году с авторским повторением в 1890‑м. Последний вариант картины хранится в Государственном Владимиро-Суздальском истоpико-аpхитектурном и художественном музее-заповеднике (город Владимир).
«Крымский пейзаж» Лагорио 1891 года с замечательным видом на Ялтинскую бухту находится в Астраханской областной картинной галерее им. Б.М. Кустодиева. И хотя на первом плане этой картины художник разместил типичное южнобережное жилище местных жителей конца XIX века, внимание зрителей прежде всего привлекают гора Могаби и мыс Ай-Тодор – её самый южный выступ.
Мыс Ай-Тодор с западной точки обзора представлен на дальнем плане картины «Алупка» (1917) художника Сергея Арсеньевича Виноградова, а также в работе Гавриила Павловича Кондратенко «Алупкинский дворец. Терраса» и в ряде других произведений последнего из названных художников. Святофеодоровский мыс – этот притягательный уголок Южнобережья – остался и на этюде знаменитого русского живописца Ивана Ивановича Шишкина «Мыс Ай-Тодор. Крым». И.И. Шишкин запечатлел Ай-Тодор с запада. Работа создана в 1879 году во время пребывания художника в Крыму и сегодня хранится в Русском музее[12]. При взгляде на эту картину вспоминаются строки поэтессы и путешественницы Оммер де Гелль Адель «…С чертами неясными мыс Ай-Тодор» (29 апреля 1841 г.).
Знакомясь с работами художников, воспевших Ай-Тодор «пером и кистью», легко соглашаешься с утверждением, что искусство в своём высшем проявлении «есть откровение» и «всякое великое творение представляет собой акт восхваления» (Джон Рёскин, в передаче А.М. Горького), и потому способно подвести зрителей к постижению одухотворённости намоленных мест, вдохновивших мастеров на создание живописных полотен или графических рисунков. Всматриваясь в работы живописцев, чьи произведения сегодня известны не только искусствоведам, понимаешь, почему Антон Павлович Чехов утверждал, что «пейзаж невозможно писать без пафоса, без восторга».
Произведения изобразительного искусства, запечатлевшие те или иные места Крыма, помогают воспринять известные крымские достопримечательности не только как красивые пейзажи, виды, панорамы, но и как святые места с богатой и во многом сокровенной историей. Василий Андреевич Жуковский заметил, что «искусство – поэзия в разных формах»[13]. Просматривая произведения живописи, созданные художниками непосредственно на Ай-Тодоре или на некотором расстоянии от него, невозможно не согласиться с известным поэтом и художником, воспитателем императора Александра II.
* * *
Южную оконечность Монастырского отрога мыса Ай-Тодор называют Аврориной скалой в связи с легендарным «золотым руном» и привязкой мифа к этой географической точке. Возможно, что данное обстоятельство стало причиной появления здесь в конце XIX века строения, известного под уместным названием «Ласточкино гнездо».
Первая постройка, первоначально деревянная, возведена на обрывистом утёсе после Русско-турецкой войны 1877–1878 годов. Несколько раз менялись владельцы маленького поместья, менялся и его внешний вид. Здание, сохранившееся в своей основе до наших дней, построил в 1912 году нефтяной промышленник барон Штейнгель. Словно явившийся из сказки дом устроен на Монастырском мысу по проекту Леонида Шервуда – сына известного архитектора Владимира Шервуда, автора здания Исторического музея на Красной площади в Москве.
Ласточкино гнездо претерпело более чем за сто лет несколько перестроек. Его приходилось восстанавливать после разрушительного землетрясения 1927 года. Современный декор этой известной крымской достопримечательности появился в последней трети XX века. Ранние варианты Ласточкина гнезда, в том числе и деревянные, можно видеть на картинах целого ряда художников конца XIX – начала XX века. В 1901‑м[14] и 1903 годах[15] две работы Л.Ф. Лагорио с видом на Ласточкино гнездо воспроизводились на открытках.
Обрывистый склон Ай-Тодора замечателён и на картине Г.П. Кондратенко «Ласточкино гнездо», созданной художником в 1890 году и хранящейся в настоящее время в Переславль-Залесском историко-архитектурном и художественном музее-заповеднике. Нередко живописцы писали не только пейзажи с видами на Ласточкино гнездо, но и передавали на своих полотнах панорамные виды, открывающиеся с Монастыр-Буруна. Так, Аполлинарий Михайлович Васнецов в 1924 году написал картину «Вид из Ласточкина гнезда». Этот талантливый художник, бывавший в Крыму не раз, запечатлел мыс Ай-Тодор также в картинах «Магарач. Крым», «Крым. 1890» и в ряде других.
Не счесть работ посвящённых Ай-Тодору в послевоенные годы, когда Крым сложился как Всесоюзная здравница, не говоря уже о последних десятилетиях, когда Таврида вновь стала местом паломничества ценителей её первозданной одухотворённой красоты, древней истории и многогранной культуры. Среди работ современных художников с видом на Ай-Тодор следует назвать и произведения замечательного крымского художника Виктора Васильевича Буня. Его мыс Ай-Тодор – суровый, как бы отстранённый от суетного мира, аскетический по облику напоминает о монахах, некогда подвизавшихся здесь, хотя не исключено, что художник, как и многие наши современники, не подозревал о том, что Ласточкино гнездо построено на месте православного монастыря.
* * *
Сейчас земля с остатками византийского поселения, его церквями и монастырём – часть территории пансионата «Жемчужина», построенного в 30‑е годы без предварительного археологического обследования местности. И остаётся лишь сожалеть, что в своё время этот уголок Крыма не был превращён в заповедную зону, что позволило бы сохранить для потомков уникальный памятник истории и культуры античного и византийского периода. «Под слоем бетона похоронена история одного из древнейших монастырей Крыма, – сетует Д.Н. Тарасенко. – Только случайный нож бульдозера, проводя траншею либо готовя котлован под новое здание, нет-нет да и выхватит из-под земли, подарит нам весточку давно минувших эпох, материализованное слово легенды, которая нередко перекочёвывает в учебник как подтверждённый, полноценный исторический факт»[16].
И сегодня на Ай-Тодоре, невзирая на яркий праздник курортной суеты, невольно вспоминаешь о бренности жизни. И понимаешь, что по сравнению с почти двухтысячелетним существованием православной святыни, пусть и стёртой временем, современное состояние этого места находится ещё в ребяческом возрасте. Мыс Феодора Тирона для православных людей продолжает оставаться святым местом. Камни, травы, кустарники, деревья этого берега и всё вокруг Ай-Тодора словно пронизано неким излучением.
Конечно, на земле нет прибора, способного измерить степень святости той или иной местности или человеческой души. Но таинственная прекрасная природная «лепка» мыса Ай-Тодор, великолепный естественный ландшафт, вписанный в окружающий мир, говорят сегодня чуткому сердцу об особом наполнении этого уголка благословенной Тавриды духовной силой тёплых молитвенников, проливавших здесь в прежние столетия слёзы покаяния и возносивших свои сердца горе, молясь пред Богом на границе моря, земли и неба.
Несомненно, это место – свято. И даже то, что в данный момент от монастыря Феодора Тирона не осталось камня на камне, не меняет предназначения Ай-Тодора – светить и спасать. Неслучайно стоит на Ай-Тодоре именно маяк, ведь с древних времён люди называли маяки святынями морей. И, вольно или невольно, маяк, освещающий и указующий путь кораблям во мраке ночи или бури, сегодня предстаёт для нас как бы образом былой иноческой обители, излучавшей среди житейского моря свет веры Христовой жителям Тавриды, помогая спасаться в церковном ковчеге в трудные и бурные века крымского средневековья. «Маячок на древнем Ай-Тодоре / знаки жизни людям подаёт», – отметила однажды в стихотворении автор данной статьи.
Такие места помогают и сегодня находить ищущему человеку ответы на трудные вопросы и нашего внутреннего мира, и нашей истории… Здесь «мы всматриваемся в прошлое глазами веры и видим не только привычный ландшафт исторических руин прежних эпох, взлёты и падения древних царств, но, в первую очередь, Свет Христов, светящий даже во тьме и просвещающий всякого, кто снимает ложную самозащиту и впускает в своё сердце Воскресшего Христа» (священник Николай Доненко, ныне викарный епископ Ялтинский Нестор)[17].
В данной статье приведён лишь избранный перечень из большого количества художественных произведений, в разное время отобразивших незабываемую красоту Ай-Тодора и его окрестностей. Нет сомнений, что созданные здесь пейзажи ещё долго будут включаться в тематические выставки, воспроизводиться на страницах каталогов и альбомов по искусству в разных городах и странах, а мыс Ай-Тодор будет и дальше вдохновлять своим обликом новые поколения художников на создание произведений, способных затронуть сердца ценителей искусства.
* * *
Автору этой статьи посчастливилось не раз бывать и жить в виду мыса Ай-Тодор. Наблюдая издали трудовую жизнь его маяка в ночное время, в бурную, в тихую погоду, всматриваясь в это живописное место в разные сезоны года с западной стороны, от Алупки, утверждаешься в том, что мыс Ай-Тодор свят и ныне. При всей простоте очертаний он особенно красив на восходе солнца в дни, когда сияние зари разворачивается не над морем, а непосредственно над мысом. В эти минуты над берегом порой нарастает и быстро меняется такое богатство нерукотворных красок и форм, что невольно спешишь зарисовать словом увиденное.
Созерцая «зари золотые свитки»[18] над местностью, именуемой «святой» и «Божиим даром», с готовностью и легко принимаешь к сердцу образы, исполненные духовного содержания:
Повсюду, куда ни бросишь взгляд,
Как на поле духовной битвы,
Кипарисы в мантиях стоят
Монахами на молитве.
Наблюдая эту «оживающую красоту», явленную «не для дерева или куста – для человека», вспоминаешь ненароком не Ласточкино гнездо на краю Аврориной скалы, а монастырский статус мыса Ай-Тодор. И охватываешь умом протекавшую здесь почти два тысячелетия размеренную по чину и уставу монашескую жизнь, тот особый дух православной святости, которым исполнены и жизнеописания древних святых, и поучения отцов Вселенской Церкви, и строгий канон византийской иконописи… И в первых лучах рассвета замечаешь, что над Ай-Тодором краски неба «переменчивы и живы» и по цвету «сродни иконным…».
Возможно, когда-нибудь лучшие живописные виды этой южнобережной достопримечательности будут собраны воедино. Искусствоведы объяснят читателям художественные достоинства произведений и особенности технических приёмов разных живописцев… Наша задача иная: напомнить жителям и гостям Крыма о духовной истории Ай-Тодора – маленького, но с громкой славой крымского чуда, – влекущего сюда отечественных и иностранных художников, очарованных его красотой.
В завершение ещё раз отметим, что многие живописные места Тавриды таят в себе врастающую в древность историческую глубину, чем, отчасти, объясняется сила их притяжения для художников, как прошлых эпох так и современных. Прочувствовать идущее к нам из прошлого живое дыхание веков, глядя на каменистые ландшафты Крыма, перенесённые художниками в плоскость произведений искусства, – такую возможность дают живописные и графические работы талантливых рисовальщиков. Крымские пейзажи дарят их созерцателям не только эстетическое наслаждение, но и радость открытий, питающих сердце и ум. Тем более что виды Крыма через их образы, преломлённые видением художников, говорят с нами о многом и красноречиво.
И как не вспомнить утверждение русского мыслителя Николая Яковлевича Данилевского, проживавшего на Южном берегу Крыма и, возможно, под влиянием его красот сделавшего неоспоримый вывод: Бог пожелал создать Красоту, и потому сотворил материю.
Примечания
[1] Монтандон Ш. Путеводитель путешественника по Крыму, украшенный картами, планами, видами и виньетами и предварённый введением о разных способах переезда из Одессы в Крым. Пер. с франц. В.В.Орехова. – К., «Стилос», 2011. – С. 137.
[2] 1 дюйм равняется 2,54 см; 1 фут – 30,48 см.
[3] Тарасенко Д.Н. Ласточкино гнездо и другие сокровища мыса Ай-Тодор. – Симферополь: Бизнес-Информ, 2008. Электр. версия.
[4] Портулан, портолан – карта приморских земель.
[5] Pietro Visconte.
[6] Тарасенко Д.Н. Ласточкино гнездо и другие сокровища мыса Ай-Тодор. – Симферополь: Бизнес-Информ, 2008. Электр. версия.
[7] Атлас Чёрного моря, проектирован по Высочайшему повелению в Санкт-Петербурге. С описей, произведённых с 1825 по 1836 год капитаном 1‑го ранга Е.Манганари. Издан при Гидрографическом Черноморском депо. – Николаев, 1841. – Л. II. Виды Южного берега Крыма.
[8] По другим сведениям в 1859 г.
[9] Тарасенко Д.Н. Мозаика Чёрного моря. 110 вопросов и ответов. – Симферополь: Бизнес-Информ, 2000. – С. 105.
[10] [Dubois de Montpéreux, F.] Voyage au Caucase chez les Tcherkesses & les Abkhases en Colchide, en Géorgie, en Arménie et en Crimée: Atlas / Par Frédéric Dubois de Montpereux. – Paris, 1843. – Serie II, LII.
[11] Remy Fr. Die Krim in ethnografischer, landshaftlicher und hygienischer Beziehung. – Odessa-Leispig, 1872. –Вклеенная литография у с. 136.
[12] Этюд И.И.Шишкина «Крым. Ай-Тодор» поступил в Государственный Русский музей из Академии художеств в 1931 г.
[13] В статье «Об изящных искусствах»; цит по: Рисунки русских писателей XVII – начала XX века. Авт.-сост. Р.В.Дуганов. – М., 1988. – С. 14.
[14] Л.Ф.Лагорио. Ласточкино гнездо. 1901 г.
[15] Л.Ф.Лагорио. Крым – Ласточкино гнездо. 1903 г.
[16] Тарасенко Д.Н. Ласточкино гнездо и другие сокровища мыса Ай-Тодор. – Симферополь: Бизнес-Информ, 2008.
[17] Николай Доненко, протоиерей. Монастыри Крыма // Православные монастыри Симферопольской и Крымской епархии Украинской Православной Церкви Московского Патриархата. – Симферополь, 2007. – С. 7.
[18] Здесь и далее цитируются стихи из сборника Т. Шороховой «Алупкинский дневник». Алупка, 2003.
Комментировать