Оглавление
Христорождественскому кафедральному Собору города Риги посвящается
Начало
Евангелие
Впервые прочла Евангелие в юности. Не понимала, что Христос — Бог, не понимала Его слов и поступков. Несомненно знала, что Он всегда прав.
Выучила «Отче наш…»
Псково-Печерская лавра
В клобуке, с крестом. Смотрит вдаль.
Перед ним мужичок. Мнет шапку, плаксиво жалуется на родню.
Осеняет крестом:
— Иди и не греши!
Мужичок мгновенно светлеет.
Иду. И очень хочу не грешить.
Казанская
Купила крестик и маленькую иконочку. Иконочку почему-то полила святой водой. Бережно хранила четверть века. После крещения подарила знакомой.
Первая свечка
«Поставить свечку!»
Вхожу:
— Некрещенным и неверующим можно?
— Можно.
Купила, прилепила — оперированный глаз до сих пор видит.
Второй глаз оперировали без свечки. Не видит.
Через 21 год
Заколдованный круг — не найти врача.
«Свечку не поставила!»
Сразу вспоминаю правильного врача.
Через две недели смотрит томограмму:
— Paldies Dievam! (Слава Богу!)
Встреча
Рождается невозможное, немыслимое знание. Кто-то учит меня — верю безоговорочно.
Смерть не избавляет.
Спасает крещение.
Мой крест.
Судьба близких.
Судьба народа.
Не могу вынести. Не могу остановить…
Календарь
Купила календарь с именинами. Статья о таинстве крещения. В день рождения — Христина.
Сны перед крещением
Я почему-то должна участвовать в выборах президента.
Деревья оживают и тянут ко мне ветви-руки. Спасение — беспрерывно повторять: «Матка-Боска Дева Ченстоховска».
Назначили управлять оркестром, отказаться нельзя.
Не могу. Отказываюсь. Просыпаюсь счастливая.
Собеседование
Проносится по храму то с кадилом, то без кадила. Бросает всем на ходу: «Потом! Некогда!»
Проповедует: «Спасаются только православные.»
Опять проносится по храму: «Некогда! Не сегодня!» Открываю рот — опережает:
— Ждите. Я с Вами поговорю.
Жду.
— Чего Вы хотите?
— Креститься.
— В православную веру?
— Да.
— Приходите. — Объясняет детали.
— А собеседование?
— Вы мою проповедь слышали? — Киваю. — Это Вам вместо собеседования. Скажете, что я благословил.
Крещение
— Имя?
— Христина.
— Пусть будет.
Воцерковил.
— Ты счастливая, тебе грехи за всю жизнь простились.
Не понимаю, что это значит, но действительно счастлива.
Первое причастие
Причастилась через день.
На исповеди опережает:
— Каешься в своих грехах? Говори: каюсь.
— Каюсь.
Накрывает голову епитрахилью.
Первое Рождество
Звонок:
— Встречай… 7‑го января… утром… рейс… Не верю, что долечу. В воздухе умру. Или еще что-нибудь случится.
— Долетишь. Ты — мой рождественский подарок.
Ангел-хранитель
После крещения стала бесстрашной — чувствовала величайший источник силы за правым плечом. Это продолжалось месяца два.
7 лет без мужа
— Ты — дева, ты без мужа живешь, это Богу угодно, — нищенка на паперти.
— Я не дева, я замужем была.
— Для Бога 7 лет без мужа все равно что дева.
Ерунда какая-то…
…От его ухода до моего крещения ровно 7 лет.
Православная
Старая, больная, почти не встает. Инфаркт. По ночам снятся давнишние аборты. Попросила свечку поставить, чтобы грехи простились.
Ставлю свечку Николаю-угоднику о выздоровлении. Впервые целую икону. Такая радость — не сомневаюсь, что поправится.
Иконе «Всех скорбящих радость» о прощении грехов. Прикладываюсь — слезы из глаз выпрыгнули.
Сны прекратились. Инфаркт зарубцевался. Пригласили священника. Три часа исповедывал, отпустил грехи за всю жизнь. Соборовалась.
Видела открытое небо и пожилого ангела.
Уходя от нее, всегда чувствовала какую-то особенную радость и силу. Однажды обернулась — крестит меня вслед маленькими частыми крестиками.
Прихожанка
Крестилась в 72 года. Полгода ходила в храм, посещала церковную школу. Потом на полгода пропала — подвизалась у последователей Брахмы.
— Зачем???
— Интересно.
— А чего вернулась?
— Надоело.
Рядом ее подруга:
— Она хорошая, она ко мне в больницу ходила.
Внучка
Четыре года. Крохотная. Машина — «ми», мороженое — «мо». Вцепилась в маму, всех боится. Детский хирург: «Ей два года?» Около глаза растет шишка.
Сделали операцию — опять выросла. Перед операцией выкинула в окно направление на операцию и пульт от телевизора.
Вторая операция — шишка опять выросла. На операцию приехали без направления (потерялось). Возмущается:
— Я иду к хорошей тете доктору, чтобы она мою шишку забрала, а они меня не пускают!
Очень хотела вылечиться. Очень верила доктору. Ничего не боялась.
Моя поездка в пустыньку.
Богородичное правило.
26-го июня. Сон наяву: «Стою в толпе перед газовой камерой. Знаю, что всех без креста сожгут. Вижу ее. Почему-то без креста. Надеваю на нее свой крест.»
Приводят ее.
Глаза мертвые. Не шевелится. Не отвечает.
Наконец берется ручонкой за воротник: «У меня сегодня нет Боженьки.» (Забыли после мытья крест надеть.)
Снимаю с шеи свой крестильный крест, надеваю на ее шейку.
Смеется:
— Ты мне Боженьку в рот положила.
Без креста сразу становится страшно. Надо бежать и купить новый. Липкая мысль: «У него уже не будет той силы…»
Снимает крест с шейки и возвращает мне:
— На, ты теперь совсем без Боженьки осталась, а у меня дома есть Боженька.
Уговариваю ее взять. Обещаю купить себе такой же, чтобы у нас одинаковые были. Соглашается.
Возвращаюсь с крестом. Требует предъявить. Сравнивает:
— Одинаковые! — ожившая.
Борется с дедом, побеждает, он изумляется: «Как ты меня победила?»
Обычно отвечает: «Потому что я сильная!» — и демонстрирует мускулы, а сегодня:
— Потому что у меня есть Боженька!
Моется в ванне, впервые не снимая креста:
— Дай мыла, я своего Боженьку мылом помою.
— Не надо, Боженька всегда чистый.
Понимает.
Впервые долго и сладко спит. Обычно спит мало и плохо. («Я знаю, что мне надо спать, но я очень хочу увидеть солнышко.»)
26-го июня ст.ст. (9 июля). Тихвинская. Ночью шишка исчезла.
— А Боженька радуется, когда к нему дети приходят?
— Да, радуется. — Показываю икону «Христос благословляет детей». Внимательно рассматривает. Грустно:
— А меня здесь нет…
— Почему Боженька мне не радуется?
— Это дьякон. А Боженька смотрит на тебя и радуется, что ты пришла, только мы его не видим.
Старательно делает «ласточку» — угождает Боженьке.
— Почему ты не работаешь у Боженьки в доме? Ты бы подавала ему маленьких детей, которые сами не могут к Нему прийти.
Уничтожила очень дорогую мамину косметику. А через несколько дней у мамы обнаружилась серьезная болезнь кожи. Врач сказал — из-за косметики.
Поцарапала палец, просит пластырь.
— Пусть твой Боженька тебе палец лечит!
— Пальчик лечит пластырь, а Боженька дает силы, чтобы вылечить.
— В начале птиц и зверей создал Бог.
— У Боженьки вместо детей звери?!
Рассказывает сон:
— Собачка в реке тонет. Я еще не умею плавать, но делаю так, — складывает ладошки, — прыгаю в воду и вытаскиваю собачку. А потом мы с ней играем.
— У мамы на ноге было пятно от кофе. Долго не проходило. Я помолилась — и все прошло. Когда что-то плохое случается, я не грущу, я молюсь. И когда машина падает, тоже не надо бояться, надо молиться.
Едет на машине вскоре после аварии. Взяла с собой две бумажные иконки. Все время молчит, крепко прижимая их к груди.
Рассказывает сон:
— Я, и все мои друзья, и мама, и папа, и дед, и бабуля, и другая бабуля, и все их друзья, и все-все-все идем по мосту. На нас вода пошла, но мы не утонули — у нас маски были. У меня очень большие сумки. Я одна несу все вещи для всех. И несу на руках всех детей, которые не могут сами идти. А все остальные смотрели за кошками и собаками. Но с нами ничего не случилось, мы все дошли. Это был хороший сон, радостный.
Глядя на зажженную свечку в божнице:
— У Боженьки праздник.
Садится напротив игрушечной птицы, выпускает свой крест поверх майки:
— Это для птицы. Пусть она тоже помолится.
— С Боженькой все можно, а без него ничего нельзя. С ним у меня настроение хорошее.
Говорим о «Снежной королеве» Андерсена. Спрашиваю:
‑Разве можно, если не любишь, так пойти, как Герда за Каем? Ты бы сама пошла, если бы не любила?
— Конечно пошла бы. Ведь надо же помочь человеку.
— Господи, помоги всем нам, и мне, и папе, и маме, и деду, и бабуле, и моему другу, и всем людям, и всей планете, помоги всем зверям и птицам, даже микробам и крокодилам помоги. Мы ведь Тебя любим и Ты все про нас знаешь.
Глядя на запонку:
— У меня в больнице такая была. Доктор говорит: «Когда весь песок высыпется, тогда я приду.» Но она быстро пришла — песок еще не высыпался.
Запонка по форме похожа на песочные часы.
— Почему у тебя белые волосы есть?
— Потому что я старенькая.
— Нет, ты не старенькая. Это дед у себя нарвал и тебе поставил.
— Почему ты не можешь?
— Потому что я старенькая.
— Нет, ты не старенькая, просто ты очень устала.
Смотрит про змея на корабле, боится:
— Папа, а если бы я там была и потерялась?
— Ты бы не потерялась.
— А как?
— Я бы на себя надел ремень и на тебя, и связал их веревкой, и ты бы не потерялась — я бы тебя за веревку вытащил.
Полностью успокаивается, дальше смотрит без страха.
Пытается разыграть.
— Ты неправду говоришь.
— А откуда ты знаешь?
— У тебя в глазах зеленые огоньки.
Возвращается, давясь от смеха и закрывая глаза маленькой подушечкой — с тем же розыгрышем.
Разыгрывает деда и меня посылает с разными розыгрышами. Катается от смеха. Вдруг серьезно:
— Бабуля, а зачем ты деда обманула?
— Почему ты не любишь лук?
— Потому что он твердый и невкусный.
Катается в сильный ветер на цепочковой карусели. Не боится, хохочет.
Потом на земле:
— Папа, зачем ты все время баловался и меня толкал?
— Это не я, это ветер тебя качал.
Пугается, бледнеет.
Разрешительная молитва
Исповедуюсь у иеромонаха. Рядом с ним особенно сильно чувствую свое недостоинство.
Над головой раздается голос-колокол: «…аз, недостойный иерей…чадо Божье Христина…»
Отхожу ошеломленная. Какая-то путанница произошла. Это я недостойная, а он иерей Божий. Он меня с кем-то перепутал, недоразумение какое-то. Стою, не знаю, как исправить. Голос-колокол раздается снова и снова. Наконец, понимаю. Это формула отпущения.
Крест
Изнесение Честных Древ Животворящего Креста.
Все целуют и прикладываются лбом.
«Зачем лбом?» — Тоже прикладываюсь. Поток от креста через лоб.
Общая исповедь
Увидела давнишний серьезный грех. В храме только общая исповедь — большой праздник и очень много народу. Я в нее не верю, но делать нечего, подхожу под разрешительную молитву — гора с плеч сваливается.
Враг
Очень тяжело от одного священника. Видеть его не могу.
Иду к нему на исповедь и каюсь в злых чувствах.
Больше он меня не тяготит, а вскоре его куда-то переводят.
Причастие
Всю жизнь меня спрашивали:
— Чего тебе не хватает?
Не могла объяснить.
Теперь знаю — причастия.
Слава Отцу и Сыну и Святому Духу
Встала перед божницей на колени и сказала: «Господи, как хорошо, что Ты есть и что Ты меня любишь.» Сразу увидела, что вторая часть лишняя. Просто:
— Как хорошо, что Ты есть!
Шаляпин
Взяла пластинку Шаляпина послушать «Покаяние отверзи мне двери…».
У нас в храме лучше поют.
10 заповедей
Внимательно прочла 10 заповедей. Нет слов!
Водитель
Каменеет упрямством:
— Не может там быть никакой пробки.
Тихо злюсь на весь мужской род.
«Что я делаю? В машине дети. А если от моей злости…» Начинаю покаянно молиться.
— Действительно, похоже на пробку. Сейчас свернем. Не бойся, успеем.
Свернули. Успели.
Трамвай
Пролетела половину трамвая (резко затормозил). Головой о кабину водителя. Целехонькая.
Священник
— У меня не получается…
— Ты не доросла до уровня, на котором это можно сделать.
— Помогите мне…
— Нельзя тащить растение вверх, чтобы оно скорее выросло.
— Вы к Богу приходите в храм, а не к священнику.
— Людям не надо верить. Никому не надо верить. Только Богу.
— А Вам?
— Я сказал: никому, только Богу.
— Главное послушание — послушание Богу.
— Ты должна жить так, чтобы только ты и Бог, больше никого.
— Причастие — это вопрос твоей совести.
— Он ведь допускает тебя до причастия, а что ругает — смиряйся.
Троице-Сергиева лавра
Охрана. Туристы.
Рака с мощами.
В трапезной:
— Подождите, если есть время, я с Вами поговорю.
— ???
Создается община, нужен эконом.
Фонтанчики со святой водой.
Всенощная в Успенском соборе.
Всенощная в духовной семинарии.
Мощи. Открытая рака. (Раннее утро.)
Приемная старца. Хочется убежать. Читаю акафист.
— Хотите помочь на кухне?
— Да!!!
Рваный передник. Платок съехал. Тяжелое помойное ведро — пританцовываю вокруг.
Старик в затрапезной рясочке сидит на ступеньке. Беззвучно смеется глазами, лицом, всем телом.
Источник. Очень скользко и вязко. И очень радостно.
Под стенами лавры
Озорной оклик.
От неожиданности прыскаю со смеху.
— Спаси тебя Господи, матушка!
Покровский монастырь
Повсюду стройка, ремонт. От мощей гонят:
— Уходите! Не стойте! Убирать надо!
Всовывают в руки тряпочки:
— Чистите подсвечник и молитесь.
Чистим. Такая благодать, что уже и молиться не о чем,
Прикладываемся. Получаем по цветочку. От Матренушки.
Моя Толга
Кончина схимонахини
Исповедалась и причастилась на литургии.
Собрала ягоды для сестер.
Присела в келье отдохнуть и не проснулась.
Инокиня
Ничего не умею. Все у нее спрашиваю. Терпеливо показывает, объясняет.
Благословили перебирать лук, а он весь сгнил. Спрашиваю, как делать.
Опускает глаза:
— Делай, как знаешь. Послушание…
Иеромонах
— Вам давно пора клобук носить, а Вы все ходите, благословения просите.
— Не от меня зависит…
С силой:
— Молите Бога — Он все устроит.
Кричит вслед:
— Только паспортов новых не берите и магнитных карточек.
Иеромонах
— Идут навстречу он и мой духовник. Знаю, что надо к духовнику подойти, а бегу к нему. Ничего не могу поделать — очень сильный, сорок три года духовного опыта.
— Исповедуюсь у него. Стал громко обличать при всех. Ужасно стыдно. А после исповеди легко стало.
Монахиня
Надо доставить бадью с супом.
— В руках понесем, чтобы не расплескалась. Только ты все время Иисусову молитву читай.
Лошадь
Несу тазик с картофельными очистками. Влезает лошадиная морда, лакомится.
Не боюсь. (До крещения всех животных боялась.) Радуюсь этой морде, всему радуюсь.
Рыжик
Отказала больная нога. Дома, с врачом и уходом, не меньше недели. А здесь…
«В руце Твои…»
Проснулась здоровая. На одеяле большой рыжий кот. Ночью запрыгнул.
Первое послушание
Постирала занавески. Повесить некуда: веревки без навеса, на улице дождь. Прачечница посушила в центрифуге.
Гостиничница чуть не плачет:
— Никому ничего доверить нельзя.
Устав
Часто спрашиваю:
— А здесь можно…
Обычно отвечают:
— Можно, но чтобы игуменья не видела.
Скамья
Обычно сижу на высокой и широкой скамье. Она всегда пустая — неудобная.
— Не боишься? — усмехается монахиня.
— Чего?
— На нее покойников кладут.
Не знала:
— На ней не положено сидеть?
— Почему же… Для смирения, может, и полезно.
Насельница
Старуха. Ходит в цветном, наряжается. Боится, что постригут и оденут в черное. Болеет, тоскует. Уйти некуда.
Ее дразнят:
— Скоро тебя в схиму постригут, схимонахиня умерла — место освободилось.
Пугается, плачет.
Паломница
Поссорилась с гостиничницей, ночует в поле, мечтает о подвигах.
Уговаривает меня жить без паспорта, спасаться в лесу.
Паломница
Не лицо, а лик. Приезжает очень часто, на один-два дня. Дольше не может — бесы нападают.
Мечтает писать иконы. Для начала хотела рамы резать — духовник не благословил: не женская работа.
Исповедь
В галерее принимают исповедь.
На стенах следы колонии.
А на душе?
Очисти нас, Господи.
Паломница
Приехала с больным мужем и больными детьми. Пытается приспособиться — не получается. Не понимает, за что ругают, но радуется — полезно для смирения.
Послушница
Четыре года скитается по разным монастырям. Тоскует по миру. Вернуться некуда.
Страстно мечтала о переезде: шесть суток в поезде, вагон-ресторан, легкий флирт.
А ехала в монастырской одежде…
Отчаяние
Непривычно, трудно. Тело устало, душа не выносит. Сломалась. Отчаялась.
…Появляется второе дыхание. Неутомимость, неуязвимость, легкость, радость.
Неужели это я, Господи?
Прореживание моркови
— В огороде работать умеете?
— Не умею.
— Тогда и учить не буду. Взрослых ничему не научишь, только огород портят.
На завтра от игуменьи то же послушание.
— Меня не допустили за непригодностью.
Улыбается. Дает другое послушание.
Церковница
— Вижу сон, будто в храме три новые иконы великих святых и одна пустая рама. Спрашиваю: «Зачем пустая рама?» — «С тебя будут икону писать. Ты — святая.»
Просыпаюсь счастливая. Потом поняла — стало стыдно.
Колонистки
Тяжелые странные женщины. Появляются на пару часов. Чистят картошку, обедают.
Они работали в колонии, и у них здесь остались огороды.
Первое мытье
Помылась, постирала, а стало намного хуже. (Наделала оплошностей, из-за них совсем радости нет.)
Повинилась, исповедалась — ожила.
Инокиня
Ее хотят благочинной в другой монастырь.
Игуменья благословила. Владыка благословил. Не хочет, боится.
Дали две недели на размышление. Стала кашлять, сохнуть — отказалась.
На ней прямо написано: «Благочинная».
Послушница
Немолодая. Азартно трудится. Азартно командует. Не признает правил. Громкая, языкастая.
По-своему любит монастырь и по-своему счастлива.
Травяной пирог
Для нас пекут пирог из крапивы, свекольной ботвы и зеленого лука. Боюсь пробовать.
Вкус изумительный.
Инокиня
Старуха. Семь лет была послушницей — владыка благословил постричь.
В храме сидит, разговаривает. Жалуется на тяжелое послушание. Исповедуется долго, с наслаждением.
Паломница
Студентка. Приехала молиться за брата — сделал неправильный выбор в жизни.
Подружилась с инокиней. Влюбилась в монастырь. Поняла, что брат прав.
Сапоги
Докончить — и свалиться. Не удалось. Новое послушание — на картошку. Дали большие и тяжелые сапоги — еле дошла.
Красота, запах трав. Появляются силы, не хочется уходить.
Возвращаюсь поселком. Мужичок — на мои сапоги:
— Что, тяжело?
Киваю. Он озабоченно:
— Сапоги надо по размеру подбирать.
Монахиня
Маринует огурцы на зиму.
Помогают две молоденькие послушницы. Рады-радешеньки, что удалось к ней выпроситься. Жалуются на злую воспитательницу.
Улыбается, тихо ободряет. Мир, тишина. Легко дышать.
Паломница
— Христина, радость моя, какая же из меня монахиня? Ты меня в клобуке видишь?
— Вижу. — И не только я.
— Христина, радость моя, ну что ты говоришь. Я же замуж хочу.
— А зачем священнику отказала?
— Христина, радость моя, ну что ты говоришь. Какая же из меня матушка? Это же всему приходу надо быть матушкой.
Глаза — схима.
Епитимья
Надо подать маленькую милостыньку. Нищих там нет. Кому и что можно дать?
Навстречу босая женщина. Мерзнет. — Гольфы! В келье просят листок для записки. Просят шампунь. Просят еще что-то. Всем даю — все радуются.
До этого ни разу никто ничего не просил. Или не слышала?
Перед отъездом
Встречаем игуменью. Благословила. Милостиво беседует. Простились.
Внезапно — всем сердцем: «От мужчин подальше держитесь, ни к чему это.»
Послушание
Чистим овощи втроем. Читаем по очереди Богородичное правило.
Хорошо с тобой, Господи.
Пустынька
— «Господи и Владыко живота моего…» — необыкновенный голос переполняет храм.
Кажется — вся служба из одной этой молитвы.
Вешаем белье.
Трудно, неудобно, бестолково.
В душе такой мир — никогда такого не было.
Для паломников очень вкусно готовят, просто не можем оторваться от еды. У сестер отдельная кухня. Что там готовят? Наверно, что-то сказочное.
Приносят кашу из сестринской. Пробую, затаив дыхание. Оказалась безвкусной — сестры не лакомятся.
Гладим пододеяльники под Богородичное правило. Читают по очереди, а я отсчитываю десятки — не знаю молитв.
Послушница собирается мыть только что вымытую лестницу.
Монахиня останавливает:
— Не надо. Сейчас работы очень много. Только попроси, чтобы отменили послушание, а то грех будет.
Схимонахиня обносит антидором. Передо мной отдергивает:
— Она даже во время Евангелия сидела!
После службы подхожу:
— Простите и благословите. Сегодня уезжаю.
Дивное сияние из глаз. Пожелание доброго пути.
В машине семья, собрались уезжать.
— Вы в Ригу?
— Если батюшка благословит.
— А если нет?
— Тогда останемся здесь, пока не благословит.
Увертюра
Апельсинчик
- Я сегодня не купила ребенку апельсинчик — все деньги по дороге потратила.
— Если ты считаешь апельсинчик таким важным, сперва покупай апельсинчик, а потом все остальное.
Стеклодув
Пришла за цветной бутылочкой — все дети их собирают, только у меня нет.
Стою. Не могу попросить…
— Девочка… ну возьми же… я специально для тебя сделал…
Дивной красоты журавль. У меня в руке.
Страх
Топот с криками:
— Борька!!! Бежим!!!
Остаюсь.
Тельняшка. Черный косматый шар вместо головы.
Подходит… берет на руки, поднимает над головой…
У страшного Борьки беззащитные глаза.
Бабушка
Старинная брошь. Мех с лапками, головками, хвостами.
Жила в большой коммунальной квартире — у каждого жильца своя лампочка на кухне.
Повторяющийся сон
Подземный переход. Парк. Клумба. Сейчас произойдет встреча. Иду, пронизанная счастьем.
Сказки Господарева
Человек просит у Бога судьбу полегче. Все торбы-судьбы неподъемные. Наконец, поднял одну — свою.
Бог женил умного на неумной, а неумного на умной.
Мамина смерть
Лежит. На голове лед.
Велит читать вслух о детях, разлученных с матерью.
Читаю. Плачет. ( Мне 8 лет, младшему брату — 3.)
— Если просят игрушку, отдай без условий и сожалений. Если так не можешь, откажи. — Она научила.
Столбовая дворянка
- Наша учительница … и … !
— Вы полагаете? Как интересно!
Солнечное шоссе
Вы шли навстречу и так хорошо улыбались. И мы теперь спорим, кому из нас двоих.
Никого не видела. Улыбалась своему счастью.
Музыкант
Бесконечные гаммы учеников под Гертино “Раз-и-хи! Два-и-хи!”
— Ты не обидишься, если я сразу к роялю. Трое суток в пути, не подходил к инструменту.
Незнакомая, чарующая музыка.
— Что это?
— Гамма. До мажор.
У моря
- Девушка, а там Швеция?
Тихо, почти не дыша:
— Да, Швеция.
— Девушка, а как Вас зовут?
Поколебавшись, называет имя.
Экзамен
Не могу решить задачу, бездумно смотрю на секундную стрелку…
Вижу решение ослепительной красоты.
Птица Феникс
Орфографические ошибки — не могу читать…
Прочла. Навсегда полюбила ошибки в письмах.
Папка
Никогда не наказывал. Его приход — конец всех наказаний, праздник.
— Зачем ты ей разрешил?
— Ты же видишь, как она хочет.
— Кто участвовал, поднимите руки. — Весь класс вызвали с родителями за срыв урока.
Не участвовала.
Поднимаю руку, чтобы ему за меня стыдно не было.
Единственная.
Соседка кружится перед ним в новом платье:
— Ну как?
— Сними эту гадость и выбрось в мусорник.
— Папка, зачем ты ее обидел?
— Она сама спросила. Ты же видишь, что ей нельзя носить такие платья.
Каждого любил больше всех.
Легкая смерть — от инфаркта.
Для меня он вообще не умер.
Учительство
Опоздавший ученик:
— А как тебя зовут?
Машинально называю имя и продолжаю начатую фразу.
Гомерический хохот всего класса.
Мне тоже смешно.
Француз
Показываю сомнительную команду в программе.
Перечеркивает, пишет рядом другую.
Без переводчика!
1-е мая
На мостовой поток с демонстрации. Иду навстречу по пустому тротуару.
Это очень трудно.
Гертина смерть
Отпустила меня странными словами:
— Я тебя дождусь.
Ночью — дежурный врач — по телефону:
— Не доживет до утра. Отек легких и мозга.
…
— Вот я тебя и дождалась.
Наркотик кололи каждые два часа. Ей этого не хватало…
Видела и узнавала меня до самого конца. Среди предсмертного хрипа повторяла:
— Ласточка моя.
Страстно любила высокое искусство, дежурила в очередях за билетами.
Нет билетов на спектакль Таганки: — Я все равно пойду. Кто посмеет меня остановить? Я имею право!
На испанском балете так возмущалась артистом, что ее хотели вывести.
Когда по телевизору показывали Андрея Миронова (обычно не смотрела телевизор — презирала), садилась впереди: — Мой Мирошенька… Если бы я была на 20 лет моложе…
Не имела чувства юмора. Возмущалась смехом без причины: — Вам палец покажи — и вы хохотать будете. — Азартно показывала палец: — Нате, смейтесь!
В важных вопросах была мудрой, в мелочах невозможной.
Верила в бессмертие души.
Иногда вижу ее во сне: возится по дому, не обращает на меня внимания. Просыпаюсь будто исцеленная.
Папкин брат
Разговариваем. Почти без слов. Последняя встреча.
Мимо двери с хохотом носится его внучка, любимица всей семьи. Сияет при каждом ее мелькании:
— Ну почему они все ее обижают?
Ученый
- С таким же успехом можно было увидеть решение и на пустом листе.
— Возможно, Вы правы… Только тогда еще и карандашик нужен.
Соседка
- Мы с тобой пять часов туалет отмывали, и никакой благодарности! — кипит возмущением. — Еще и смеются, что раньше твоя тетка мыла.
— Она действительно мыла. Мыть не позорно.
— Она наверно была простая, необразованная?
— У нее было три высших образования, и она знала шесть языков.
Кузина
Все время повторяла: “Боже, сохрани ему жизнь”. Казалось, эти слова и во сне не останавливаются.
Выжил. Вырос здоровым и талантливым.
Перед светофором
Взлетаю в прыжке.
Лечу назад, прижимая к себе двух детей.
Перед нами проносится автомобиль.
До прыжка не видела ни детей, ни машины.
Ученик
- Откуда Вы знаете, какую теорему надо применить?
— Наизусть знаю теоремы… Сосредотачиваюсь… Постоянно занимаюсь…
Спрашивает опять и опять.
— Потому что я — математик!
Комментировать