Если у человека верующего, но не очень хорошо знающего церковную традицию, спросить, почему Церковь вспоминает события, о которых не написано в Евангелии, — например, сошествие Спасителя в ад или Успение Богородицы, — то вопрос поставит нашего собеседника в неловкое положение. Люди же более осведомленные ответят, что и Рождество Девы Марии, и Ее детство, и юность Христа, и некоторые события после Христовых Страстей, — все это известно нам благодаря Священному Преданию, имеющему множество форм. И что новозаветные книги — лишь одна из них. Всё, о чем молчат канонические Евангелия, мы знаем из апокрифов первого — «положительного» — типа, представляющих собой письменную фиксацию именно того Предания, которое хранится Церковью со дня ее основания.
Таких «положительных», т. е. признаваемых Церковью, апокрифов довольно много: известно около десятка книг, которые служат как бы дополнением к основным новозаветным писаниям. К ним, например, можно отнести:
— «Протоевангелие Иакова» (ок. сер. II века);
— «Учение двенадцати апостолов, или Дидахе» (начало II века);
— «Евангелие от Никодима»
(ок. нач. IV века);
— «Пастырь»
Ерма (ок. II века);
— «Сказание об Успении Богородицы»
(ок. V века).
Однако, несмотря на то, что они обладают довольно почтенным возрастом, Церковь так и не приравняла их к подлинным Евангелиям, Книге Деяний и Посланиям Апостольским. И на то был ряд очень веских причин.
Во-первых, большинство апокрифов как минимум на четверть века младше самого позднего из дошедших до нас новозаветных текстов — Евангелия от Иоанна и Книги Откровения. То есть лично апостолами эти писания не могли быть написаны, хотя, бесспорно, в целом они отражают ту традицию, которая сложилась еще в апостольские времена.
Во-вторых, практически все церковные апокрифы созданы анонимами, которые сознательно подписывались именами известных первохристианских писателей. Вообще-то в этом не было ничего зазорного — во времена Античности и Средневековья так поступали довольно часто, притом отнюдь не из желания прославиться или разбогатеть (хотя случалось и такое), а просто потому, что произведения известных авторов имели больше шансов найти своего читателя. Однако аноним есть аноним, и святые отцы, утвердившие библейский канон, прекрасно видели, где действительно очередное Павлово послание, а где — более поздний подлог, хотя схожий по стилистике с оригиналом, но все же имеющий некоторые отличия. В итоге книги, происхождение которых оказалось под сомнением, так и не вошли в состав Библии.
А третья причина логически вытекает из второй: анонимные писания, не включенные Церковью в состав канонических книг Писания, не содержат в себе ничего, что не содержалось бы в канонических текстах. Как правило, апокрифические сборники либо являются пересказом благочестивых историй, либо повторением уже известных фраз и мыслей, высказанных Спасителем и Его учениками. Проще говоря, в этих книгах Церковь не увидела ничего принципиально нового и, дабы избежать тавтологии, не стала освящать спорные творения своим авторитетом.