Друзья!
Поздравляю всех с днём рождения моего приятеля и бывшего соседа. В молодости мы часто вместе прогуливались по ночному Невскому проспекту, рядом с которым жили (на Малой Морской), и вели себя довольно беспечно, не обращая внимания на то, что наши щегольские сюртуки были часто забрызганы вонючим фонарным маслом... С возрастом поняли, что «он лжёт во всякое время, этот Невский проспект», и уехали подальше. А романтически настроенным юношам завещаем: «Боже вас сохрани заглядывать дамам под шляпки!» Один из наших восторженных приятелей не устоял перед этим искушением и плохо закончил ещё толком не начавшуюся жизнь свою...
1 апреля 2016 года
Проигравшийся в карты молодой прощелыга, не будучи в состоянии ни расплатиться с трактирщиком, отказавшимся кормить его в долг, ни продолжить дорогу, в отчаянии бродил по городу, заглядываясь на недоступные для него лавки, и теперь возвращался в свой номер.
«Ужасно как хочется есть! Так немножко прошёлся, думал, не пройдёт ли аппетит, – нет, чёрт возьми, не проходит. ...Тьфу! (плюёт) Даже тошнит, как есть хочется».
Неудивительно, что пламенный взгляд этого молодого человека «недурной наружности» был истолкован приятелями столь неверно.
«Бобчинский. Он, ей Богу он... Такой наблюдательный: всё обсмотрел. Увидел, что мы с Петром-то Ивановичем ели сёмгу, ... так он и в тарелки к нам заглянул. Меня так и проняло страхом.
Городничий. Господи, помилуй нас, грешных! Где же он там живёт?
Добчинский. В пятом номере, под лестницей.
Бобчинский. В том самом номере, где прошлого года подрались проезжие офицеры.
Городничий. И давно он здесь?
Добчинский. А недели две уж. Приехал на Василья Египтянина».
«Слава Богу!» – облегчённо вздохнёт любознательный читатель, обративший внимание на эту едва ли не единственную в пьесе конкретную дату, – по крайней мере, приезд псевдо-ревизора можно определить точно, – стоит лишь заглянуть в Святцы и справиться о дне его памяти. Увы! – Здесь его подстерегает разочарование, ибо святого с таким именем он отыскать не сможет. Последняя надежда для него – комментарии учёных литературоведов. Перелистаем их вместе.
Просмотр более чем пятидесяти комментированных изданий «Ревизора» выявил следующее{1}.
Большинство комментаторов от объяснения этой на первый взгляд прозрачной календарной меты благоразумно – как мы увидим в дальнейшем – отказываются. Решившиеся же на комментарий (этих смельчаков всего девять) могут быть поделены на две основные группы.
Первые в простоте душевной лишь повторяют слова Добчинского. Оказывается, Хлестаков прибыл в городок N «в день, когда Церковь празднует память этого святого», – пишет В. С. Нечаева{2}; «то есть в день церковного праздника в честь Василья Египтянина», – заботливо дополняет А. Слонимский{3}. В логике это называется определением idem per idem.
Более требовательно относящиеся к себе комментаторы пытаются отождествить таинственного Василья Египтянина с каким-либо конкретным святым христианского Месяцеслова.
«28 февраля{4} Церковь празднует память Василия Преподобного в Египте (по народному – "Капельника"). У народа и до сих пор сохранился обычай, вместо чисел месяца, обозначать время названиями праздников или именами святых», – пишет А. Сосницкий{5}.
Последняя фраза комментария абсолютно справедлива. Действительно, праздники неподвижного (минейного) годового цикла и дни памяти святых являются надёжными календарными вехами, несущими в себе к тому же дополнительную смысловую нагрузку, помогающую точно отождествить во времени и удержать в памяти совпавшие с ними события мирской жизни. Но отождествление гоголевского Василья Египтянина с преподобным Василием Исповедником, пострадавшим в царствование византийского императора-иконоборца Льва Исавра (717–741), основано на недоразумении.
Да, преподобный Василий «слывёт в нашем народе под именем Капителя или Капельника, потому что около дня его памяти начинает развиваться весенняя теплота»{6}. Непонятно лишь, при чём здесь Египет? Подобное устойчивое этническое определение при имени святого («Египтянин») должно быть непременно зафиксировано календарными и агиографическими источниками, – но Месяцесловы и Календари – как изданные при жизни Н. Гоголя, так и позднейшие – такого святого («Василья Египтянина») просто не знают{7}. Авторитетные научные издания восточнохристианского Месяцеслова протоиерея Д. Вершинского и архиепископа Сергия (Спасского){8} содержат подробные именные указатели, а первый, кроме того, – даже особый «Топографический указатель событий и святых угодников...»{9}. Мы не найдем в нём вообще ни одного святого с именем Василий, исторически связанного с Египтом или хотя бы Ливией, знаменитые пустыни которой – Нитрия и Скит – были излюбленными местами жизни отшельников! Тем более, не мог найти такого святого Николай Гоголь, если бы предполагал обозначить день приезда Хлестакова днём памяти исторического подвижника. Житие преподобного Василия также не говорит о его жизни в Египте{10}. Странно, наконец, что А. Сосницкого не смутило в его комментарии и отсутствие логики: подвергнуться гонениям со стороны еретика-императора Льва Исавра мог лишь его подданный, – но ведь Византия навсегда потеряла Египет (завоеванный арабами в 641–42 гг.) почти за столетие до начала эпохи иконоборчества!?
Наибольшим авторитетом среди литературоведов, насколько нам известно, пользуется отождествление таинственного гоголевского «Василья Египтянина» с другим Василием, самым выдающимся в истории христианства святым, носящим это имя.
Хлестаков приехал «"на Василья «Египтянина" (или Великого), – утверждает В. Гиппиус, – т. е. под Новый год, под 1 января.» – Но, опомнившись, сам же себя поправляет: «Надо, однако, сказать, что в «Ревизоре», как и в других произведениях Гоголя, точности в определении времени действия нет. Что действие происходит зимой, – ничем не подтверждается, а сцены у открытого окна (в конце I и начале III действия) этому даже противоречат»{11}.
Автор этого примечательного комментария (к которому мы ещё вернемся), имеет в виду Василия, архиепископа Кесарии Каппадокийской (род. ок. 330 – умер 1 января 379 г.), выдающегося ранневизантийского церковного деятеля, богослова и писателя, ещё при жизни прозванного современниками «Великим». Его церковная память отмечается 1 и 30 января.
Если Василий Исповедник (или иной Василий), в случае происхождения или тесной связи с Египтом, гипотетически мог бы войти в историю как «Египтянин», то Василий Великий принципиально им быть не мог. Поэтому отождествление с ним гоголевского «Василья» является не просто ошибочным, но абсурдным, основанным на неосведомленности комментаторов как с жизнью каппадокийского мыслителя, так и с основными принципами описания церковной иерархии.
Христианство, провозгласившее в своём Священном Писании, что в Новом Завете (Союзе) Бога с человеком «нет ни эллина, ни иудея, ...ни варвара, ни скифа, ...но всё и во всём Христос»{12}, имеет надэтнический характер и, в силу этого, прибегает к «этнической титулатуре» лишь в виде исключения, как к дополнительной подробности, в случае скудости биографических данных{13}.
Жизнь святого Василия, уроженца римской провинции Каппадокия на востоке Малой Азии (между Тавром Киликийским, Евфратом, Чёрным морем и рекой Галис, – территория современной Турции) документирована достаточно подробно{14}. Хорошо известно также, что в Египте он побывал лишь как паломник, ещё до принятия священного сана, и никак административно связан с ним не был. Впрочем, если бы он даже был (предположим это!) главой не Каппадокийской церкви, а Египетской, то отнюдь не стал бы от этого «Египтянином».
Дело в том, что архиерей (епископ, архиепископ, митрополит, патриарх, папа) обязательно титулуется по названию города, в котором расположена кафедра возглавляемой им Церкви (на поместном либо епархиальном уровне), и входит с этим титулом в историю. Это официальный титул. Например: Амвросий, епископ Медиоланский (+397); Димитрий, епископ Ростовский (†1709); Исидор, епископ Севильский (†636); Киприан, епископ Карфагенский (†258 г.); Кирилл, патриарх Александрийский (†444); Либерий, папа Римский (†366), и так далее. При этом указание на конкретный титул (ранг) хорошо известного в церковной истории иерарха, как правило, опускается (Амвросий Медиоланский, Димитрий Ростовский, Исидор Севильский, Киприан Карфагенский, Либерий Римский).
С титулом официальным может соединяться – или даже чаще употребляться вместо него, как всем хорошо известный – «почетный» титул, даруемый христианской традицией за конкретные заслуги перед Церковью. Например: Афанасий, архиепископ Александрии Египетской (Афанасий Александрийский), он же – Афанасий Великий (†+373), знаменитый борец с ересью пресвитера Ария; Григорий, епископ Назианза (Григорий Назианзин), он же – Григорий Богослов (ок. 330 – ок. 390), ранневизантийский богослов, проповедник, поэт; Иоанн, патриарх Константинопольский (398–404), он же – Иоанн Хризостом, или Иоанн Златоуст, знаменитый проповедник, получивший своё прозвище за красноречие; Григорий I, папа Римский (590–604), он же – Григорий Великий, автор знаменитых «Диалогов» (отсюда его имя в православной традиции – «Двоеслов»). Кажется, примеров достаточно.
Ясно, что никому, обладающему историческим тактом, не придёт в голову называть апостола Петра, бывшего, согласно общецерковной традиции, первым епископом (папой) Римским, – «Петром Евреем», Иоанна Златоуста – «Иоанном Сирийцем» или «Иоанном Антиохийцем» (он был семит, а не грек), Иоанна Дамаскина (†ок. 754) – «Иоанном Арабом» (родился, как указывает его прозвище «Дамаскин», в арабской семье и служил в молодости при дворе халифа){15}, Иринея Лионского – «Иринеем Греком» (был уроженцем Малой Азии и, занимая «западную» кафедру, писал по-гречески), Епифания Кипрского (†403) – «Епифанием Финикийцем», а современного папу Римского Иоанна-Павла II – «Иоанном Поляком»! (Доклад опубликован в 2001 году.) Думается, dictum sapienti sat.
Таким образом, Василий Великий, даже если бы занимал кафедру не Кесарии Каппадокийской, но Александрии Египетской, никак не мог бы быть «Египтянином», как не титуловались «египтянами» многочисленные александрийские и иные египетские иерархи.
В комментарии В. Гиппиуса замечательно совмещение двух, находящихся в непримиримой оппозиции друг ко другу, пояснений. Можно ли однозначно – даже без деликатного «вероятно», или «мне кажется» – утверждать первой фразой то, что последующие (и вполне справедливые!) замечания полностью опровергают. Неужели Гоголь был столь чудовищно рассеян, что не заметил этого явного, с точки зрения комментатора, противоречия в тексте пьесы? А друзья, критики и цензура, театральные постановщики? С другой стороны, если Гоголь действительно хотел точно датировать приезд своего героя в провинциальный городок, то зачем бы он стал коверкать имя всем известного святого?! Для христианина это просто невозможно.
В этой связи весьма уместно замечание Г. Елизаветиной. Комментируя разбираемое нами место («приехал на Василья Египтянина»), она вообще отказывается от отождествления мифического святого, но просто пишет:
«Месяц приезда Хлестакова выясняется из даты его письма к Тряпичкину, названной в редакции «Ревизора» 1836 года. Письмо датировано маем»{16}.
Безусловно, логично и полностью соответствует календарным реалиям, с лукавой небрежностью вброшенным Н. Гоголем в ткань комедии! Неужели В. Гиппиус не знал этого материала?
Кроме того, сторонники отождествления гоголевского Василья с Василием историческим – «Исповедником» либо «Великим» – почему-то упустили из виду (или нарочито проигнорировали?) столь безусловный фактор, как цензура! В стране, где православное христианство было «государственной идеологией», ни одно замечание церковного характера в тексте опубликованной работы не могло остаться незамеченным. Цензоры, обладавшие прекрасным образованием, сразу же обратили бы внимание на невольную либо нарочитую ошибку в имени святого. В последнем случае это квалифицировалось бы даже как «кощунство», – но, в любом случае, искажённое имя исторического святого никак не могло бы сохраниться в тексте пьесы! Иное дело – появление вымышленного святого. Такой чисто литературный прием никакой крамолы не содержал, и цензор, «пропустивший» мифического «Василья Египтянина», хорошо это понимал. Замечательно, что «двойные» именины хапуги-городничего помечены именами вполне реальных святых – Антон (Антоний) и Онуфрий{17}. Вымышленный персонаж, как человек православный (!), празднует свои именины в реальный день, но приехать может, в соответствии со своим «виртуальным» статусом, – в день мифический. И это никого не смущает.
Только в одном издании «Ревизора», вышедшем в свет в издательстве «Детская литература» (sic!), находим трезвый и логичный комментарий.
«"Приехал на Василия Египтянина" – то есть в день церковного празднования этого святого, – единственное указание в тексте, позволяющее, казалось бы, установить, когда приехал Хлестаков. Но в церковных книгах такого святого нет: Гоголь его выдумал. ...Драматург считал, что все общественные пороки и социальные язвы, изображенные им в комедии, могли быть в царской России всегда»{18}.
Подведём некоторые итоги.
Гоголевский псевдо-ревизор мог приехать в маленький провинциальный городок N только весной или летом, пусть – в мае, на что указывают и сохранившимися авторские черновые материалами к «Ревизору».
Упоминаемый в качестве календарной меты святой «Василий Египтянин» – персонаж мифический или, скорее, «собирательный» («просто святой»), день памяти которого столь же «хорошо» (в кавычках) всем известен и потому не нуждается в датировке, как «хорошо известны» название и место на карте Российской империи города с его всем известными (на что указывают уже фамилии!) обитателями.
Также хорошо известно (уже без кавычек), что не нагромождение друг на друга явных мистификаций, не имеющих реальных временных или пространственных координат, но умелое сочетание явно фантастического с конкретным и будто бы географически и хронологически реальным, создает неповторимый колорит гротескного (или ужасного) повествования. Это блестяще продемонстрировал Эдгар По (на что указывал Достоевский), и это же прекрасно чувствовал Гоголь, обнаруживающий какую-то таинственную близость с этим так не похожим на «американца» трагическим писателем, – вовсе не случайно родившимся с ним в один и тот же год!
Безапелляционная ссылка на день памяти «известного святого», – вызывающая полное доверие не только у неискушенных читателей, но даже у учёных исследователей, всерьёз пытающихся отыскать в Святцах смеющегося над ними Василья Египтянина, – приём именно такого характера. Это значит, что гоголевская календарная мистификация вполне удалась.
Примечания
{*} Доклад, прочитанный 11 декабря 2000 года на Пятых Андреевских Чтениях, – ежегодной академической конференции, проводимой Библейско-Богословским институтом святого апостола Андрея (Москва). Текст воспроизводится по публикации: Рубан Ю. Когда приехал ревизор? (Каламбур Николая Гоголя) // Страницы. Журнал Библейско-Богословского института ап. Андрея. М., 2001. № 6:2. С. 283–290.
{1} Большинство изданий было просмотрено и сведения предоставлены Марией Наумовной Виролайнен (Институт русской литературы РАН (Пушкинский Дом)), за что приношу ей глубочайшую признательность. Автор не стремился к учёту всех мыслимых изданий «Ревизора», поскольку комментарии к интересующему нас тексту являются не источником, но лишь показательной иллюстрацией к нашей гипотезе, сформулированной ещё до знакомства с ними.
{2} Гоголь Н. В. Ревизор. М.–Л., 1929, с. 25. Почти дословно это «объяснение» читается и в изданиях: Гоголь Н. В. Избранные сочинения. [М.], 1937 (комм. А. И. Белецкого. С. 162); Гоголь Н. В. Ревизор. Мёртвые души. М., 1968 (прим. Н. Степанова. С. 41).
{3} Гоголь Н. В. Ревизор. М.–Л., 1952. С. 121.
{4} Здесь и далее все даты по «старому стилю» (юлианскому календарю), используемому Русской Церковью и до сего дня (до реформы 1918 года он был в России гражданским и церковным одновременно). В XIX веке отставание этого календаря от истинного времени составляло 12 дней, в XX и XXI веках составляет 13 дней.
{5} Гоголь Н. Ревизор. Комедия в пяти действиях и Театральный разъезд / Ред. и примеч. А. Сосницкого. 2-е изд. СПб., 1897. С. 26.
{6} Церковно-народный Месяцеслов И. П. Калинского. М., 1990. С. 96–97.
{7} Полный христианский Месяцеслов всех святых, празднуемых Православною Грековосточною Церковию... собранный из достоверных источников. М., 1818; Полный Месяцеслов всех празднуемых Православной Кафолической Восточной Церковью святых. Изд. 16. СПб., 1848.
{8} Сергий (И. А. Спасский), архиеп. Владимирский. Полный Месяцеслов Востока. М., 1997. В 3-х томах. (Репринтное воспроизведение издания: Владимир, 1901. В 2-х томах.) Самое подробное и по сей день на русском языке исследовательское издание Восточного Месяцеслова.
{9} Вершинский Д., прот. Месяцеслов Православно-Кафолической Восточной Церкви. СПб., 1856. С. 241, 336–337, 344–345, 357, 366.
{10} Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих Миней св. Димитрия Ростовского. Книга 6. Месяц Февраль. М., 1905, с. 492–493.
{11} Гоголь Н. В. Ревизор. Редакция, вступительная статья и примечания Василия Гиппиуса. Л.: Худ. лит., 1936. С. 171. Непонятно, почему, отождествляя гоголевского «Василья» с Василием Великим, Гиппиус пишет, что Хлестаков приехал «под новый год, под 1 января»? Видимо, от неосведомленности в календарной терминологии. Память св. Василия Великого – 1 января. Словом же «под» обозначают канун праздника (предшествующий день). По пьесе, псевдо-ревизор приехал «на Василия Египтянина», то есть в самый день памяти этого таинственного святого. Сокращенный вариант этого бестолкового комментария приводит С. Машинский: «Василий Египтянин – церковный праздник; приехал на Василия Египтянина – в день этого праздника, приходившегося под 1 января» (Гоголь Н. В. Ревизор. М., 1964. С. 18). Работавшая над новым комментарием к «Ревизору» Е. А. Смирнова однажды, позвонив мне, спросила: «Можно ли доверять в данном случае авторитетному Гиппиусу?» Попытка разобраться в этом хронологическом каламбуре вылилась в доклад, благосклонно принятый московскими филологами. Решаемся представить его на строгий суд всех друзей Николая Гоголя (сам он пока «не даёт ответа»).
{12} Послание апостола Павла к Колоссянам 3:11.
{13} Хрестоматийный пример – св. Мария Египетская (VI в.). А также: Ефрем из Нисивина (+373), или Мар Афрем, «Господин Афрем» – в сирийской традиции и Ефрем Сирин – в русской, писатель аскетико-моралистического направления и поэт; Исаак Ниневийский († в конце VII в.), в русской традиции – Исаак Сириянин. Характерно, что Ефрем Сирин занимал в церковной иерархии низшую степень (дьякон), а Исаак, поставленный в 661 году епископом древней Ниневии, уже через пять месяцев сложил с себя сан и жил отшельником. Среди древнерусских книжников значится Пахомий Серб (Логофет), прибывший с Афона и умерший в Москве после 1484 года.
{14} Литература о св. Василии и возглавляемом им Каппадокийском кружке огромна. См.: Quasten J. Patrology. Vol. III. Utrecht-Antwerpen, 1975.
{15} Известно, что лишь противники Иоанна Дамаскина в Византии (он выступал в защиту почитания икон и писал против господствовавшего тогда в Константинополе иконоборчества), для которых он был недоступен, желая скомпрометировать, подчеркнув принадлежность к враждебному халифату, называли его арабским именем Мансур!
{16} Гоголь Н. В. Собрание сочинений в 8 томах. – Том 4 / Под ред. В. Р. Щербины. М., 1984. С. 418.
{17} Действие 4, явление 10. В Святцах значится несколько святых с именем Онуфрий и еще больше – с именем Антоний. Поэтому определить день именин городничего (не зная дня его рождения) невозможно.
{18} Гоголь Н. В. Ревизор / Прим. Вл. Филиппова. М., 1983. С. 155.
Поздравляю всех с днём рождения моего приятеля и бывшего соседа. В молодости мы часто вместе прогуливались по ночному Невскому проспекту, рядом с которым жили (на Малой Морской), и вели себя довольно беспечно, не обращая внимания на то, что наши щегольские сюртуки были часто забрызганы вонючим фонарным маслом... С возрастом поняли, что «он лжёт во всякое время, этот Невский проспект», и уехали подальше. А романтически настроенным юношам завещаем: «Боже вас сохрани заглядывать дамам под шляпки!» Один из наших восторженных приятелей не устоял перед этим искушением и плохо закончил ещё толком не начавшуюся жизнь свою...
1 апреля 2016 года
* * *
Дорогие читатели «Азбуки веры»!
Только что мы получили это поздравление из глубины веков. Нетрудно догадаться, что один из двух приятелей – сам Николай Гоголь, и то, что день рождения этого великого шутника и мистификатора (20.III (1.IV) 1809) приходится на 1 апреля по григорианскому календарю – лишнее тому подтверждение. Попытку разгадать одну из его мистификаций предпринял приятель, вместе с которым они некогда заглядывали дамам под шляпки. Текст доклада, прочитанного в Москве в присутствии самого Гоголя, Пушкина, Жуковского, Крылова, Оленина (инициатора этой работы) и других достойных мужей, был опубликован в малотиражном научном журнале, и, кроме исследователей творчества нашего великого писателя, мало кому известен. Уверен, что его публикация на виртуальных страницах нашего всем доступного сайта привлечёт к нему внимание не только преподавателей-словесников, но и любителей русской литературы во всём мире.Дорогие читатели «Азбуки веры»!
* * *
Юрий Рубан
КОГДА ПРИЕХАЛ РЕВИЗОР?
(Каламбур Николая Гоголя){*}
КОГДА ПРИЕХАЛ РЕВИЗОР?
(Каламбур Николая Гоголя){*}
Светлой памяти
Елены Александровны Смирновой (1930–1994)
Как известно, толчком к превращению Хлестакова в таинственного и наводящего ужас на провинциальных обывателей столичного ревизора – который «может приехать во всякий час, если только уже не приехал и не живёт где-нибудь инкогнито...» – стала случайная его встреча с обедавшими в гостиничном трактире Добчинским и Бобчинским. (Здесь и далее все цитаты, не отмеченные ссылками, – из пьесы Гоголя «Ревизор».)Елены Александровны Смирновой (1930–1994)
Проигравшийся в карты молодой прощелыга, не будучи в состоянии ни расплатиться с трактирщиком, отказавшимся кормить его в долг, ни продолжить дорогу, в отчаянии бродил по городу, заглядываясь на недоступные для него лавки, и теперь возвращался в свой номер.
«Ужасно как хочется есть! Так немножко прошёлся, думал, не пройдёт ли аппетит, – нет, чёрт возьми, не проходит. ...Тьфу! (плюёт) Даже тошнит, как есть хочется».
Неудивительно, что пламенный взгляд этого молодого человека «недурной наружности» был истолкован приятелями столь неверно.
«Бобчинский. Он, ей Богу он... Такой наблюдательный: всё обсмотрел. Увидел, что мы с Петром-то Ивановичем ели сёмгу, ... так он и в тарелки к нам заглянул. Меня так и проняло страхом.
Городничий. Господи, помилуй нас, грешных! Где же он там живёт?
Добчинский. В пятом номере, под лестницей.
Бобчинский. В том самом номере, где прошлого года подрались проезжие офицеры.
Городничий. И давно он здесь?
Добчинский. А недели две уж. Приехал на Василья Египтянина».
«Слава Богу!» – облегчённо вздохнёт любознательный читатель, обративший внимание на эту едва ли не единственную в пьесе конкретную дату, – по крайней мере, приезд псевдо-ревизора можно определить точно, – стоит лишь заглянуть в Святцы и справиться о дне его памяти. Увы! – Здесь его подстерегает разочарование, ибо святого с таким именем он отыскать не сможет. Последняя надежда для него – комментарии учёных литературоведов. Перелистаем их вместе.
Просмотр более чем пятидесяти комментированных изданий «Ревизора» выявил следующее{1}.
Большинство комментаторов от объяснения этой на первый взгляд прозрачной календарной меты благоразумно – как мы увидим в дальнейшем – отказываются. Решившиеся же на комментарий (этих смельчаков всего девять) могут быть поделены на две основные группы.
Первые в простоте душевной лишь повторяют слова Добчинского. Оказывается, Хлестаков прибыл в городок N «в день, когда Церковь празднует память этого святого», – пишет В. С. Нечаева{2}; «то есть в день церковного праздника в честь Василья Египтянина», – заботливо дополняет А. Слонимский{3}. В логике это называется определением idem per idem.
Более требовательно относящиеся к себе комментаторы пытаются отождествить таинственного Василья Египтянина с каким-либо конкретным святым христианского Месяцеслова.
«28 февраля{4} Церковь празднует память Василия Преподобного в Египте (по народному – "Капельника"). У народа и до сих пор сохранился обычай, вместо чисел месяца, обозначать время названиями праздников или именами святых», – пишет А. Сосницкий{5}.
Последняя фраза комментария абсолютно справедлива. Действительно, праздники неподвижного (минейного) годового цикла и дни памяти святых являются надёжными календарными вехами, несущими в себе к тому же дополнительную смысловую нагрузку, помогающую точно отождествить во времени и удержать в памяти совпавшие с ними события мирской жизни. Но отождествление гоголевского Василья Египтянина с преподобным Василием Исповедником, пострадавшим в царствование византийского императора-иконоборца Льва Исавра (717–741), основано на недоразумении.
Да, преподобный Василий «слывёт в нашем народе под именем Капителя или Капельника, потому что около дня его памяти начинает развиваться весенняя теплота»{6}. Непонятно лишь, при чём здесь Египет? Подобное устойчивое этническое определение при имени святого («Египтянин») должно быть непременно зафиксировано календарными и агиографическими источниками, – но Месяцесловы и Календари – как изданные при жизни Н. Гоголя, так и позднейшие – такого святого («Василья Египтянина») просто не знают{7}. Авторитетные научные издания восточнохристианского Месяцеслова протоиерея Д. Вершинского и архиепископа Сергия (Спасского){8} содержат подробные именные указатели, а первый, кроме того, – даже особый «Топографический указатель событий и святых угодников...»{9}. Мы не найдем в нём вообще ни одного святого с именем Василий, исторически связанного с Египтом или хотя бы Ливией, знаменитые пустыни которой – Нитрия и Скит – были излюбленными местами жизни отшельников! Тем более, не мог найти такого святого Николай Гоголь, если бы предполагал обозначить день приезда Хлестакова днём памяти исторического подвижника. Житие преподобного Василия также не говорит о его жизни в Египте{10}. Странно, наконец, что А. Сосницкого не смутило в его комментарии и отсутствие логики: подвергнуться гонениям со стороны еретика-императора Льва Исавра мог лишь его подданный, – но ведь Византия навсегда потеряла Египет (завоеванный арабами в 641–42 гг.) почти за столетие до начала эпохи иконоборчества!?
Наибольшим авторитетом среди литературоведов, насколько нам известно, пользуется отождествление таинственного гоголевского «Василья Египтянина» с другим Василием, самым выдающимся в истории христианства святым, носящим это имя.
Хлестаков приехал «"на Василья «Египтянина" (или Великого), – утверждает В. Гиппиус, – т. е. под Новый год, под 1 января.» – Но, опомнившись, сам же себя поправляет: «Надо, однако, сказать, что в «Ревизоре», как и в других произведениях Гоголя, точности в определении времени действия нет. Что действие происходит зимой, – ничем не подтверждается, а сцены у открытого окна (в конце I и начале III действия) этому даже противоречат»{11}.
Автор этого примечательного комментария (к которому мы ещё вернемся), имеет в виду Василия, архиепископа Кесарии Каппадокийской (род. ок. 330 – умер 1 января 379 г.), выдающегося ранневизантийского церковного деятеля, богослова и писателя, ещё при жизни прозванного современниками «Великим». Его церковная память отмечается 1 и 30 января.
Если Василий Исповедник (или иной Василий), в случае происхождения или тесной связи с Египтом, гипотетически мог бы войти в историю как «Египтянин», то Василий Великий принципиально им быть не мог. Поэтому отождествление с ним гоголевского «Василья» является не просто ошибочным, но абсурдным, основанным на неосведомленности комментаторов как с жизнью каппадокийского мыслителя, так и с основными принципами описания церковной иерархии.
Христианство, провозгласившее в своём Священном Писании, что в Новом Завете (Союзе) Бога с человеком «нет ни эллина, ни иудея, ...ни варвара, ни скифа, ...но всё и во всём Христос»{12}, имеет надэтнический характер и, в силу этого, прибегает к «этнической титулатуре» лишь в виде исключения, как к дополнительной подробности, в случае скудости биографических данных{13}.
Жизнь святого Василия, уроженца римской провинции Каппадокия на востоке Малой Азии (между Тавром Киликийским, Евфратом, Чёрным морем и рекой Галис, – территория современной Турции) документирована достаточно подробно{14}. Хорошо известно также, что в Египте он побывал лишь как паломник, ещё до принятия священного сана, и никак административно связан с ним не был. Впрочем, если бы он даже был (предположим это!) главой не Каппадокийской церкви, а Египетской, то отнюдь не стал бы от этого «Египтянином».
Дело в том, что архиерей (епископ, архиепископ, митрополит, патриарх, папа) обязательно титулуется по названию города, в котором расположена кафедра возглавляемой им Церкви (на поместном либо епархиальном уровне), и входит с этим титулом в историю. Это официальный титул. Например: Амвросий, епископ Медиоланский (+397); Димитрий, епископ Ростовский (†1709); Исидор, епископ Севильский (†636); Киприан, епископ Карфагенский (†258 г.); Кирилл, патриарх Александрийский (†444); Либерий, папа Римский (†366), и так далее. При этом указание на конкретный титул (ранг) хорошо известного в церковной истории иерарха, как правило, опускается (Амвросий Медиоланский, Димитрий Ростовский, Исидор Севильский, Киприан Карфагенский, Либерий Римский).
С титулом официальным может соединяться – или даже чаще употребляться вместо него, как всем хорошо известный – «почетный» титул, даруемый христианской традицией за конкретные заслуги перед Церковью. Например: Афанасий, архиепископ Александрии Египетской (Афанасий Александрийский), он же – Афанасий Великий (†+373), знаменитый борец с ересью пресвитера Ария; Григорий, епископ Назианза (Григорий Назианзин), он же – Григорий Богослов (ок. 330 – ок. 390), ранневизантийский богослов, проповедник, поэт; Иоанн, патриарх Константинопольский (398–404), он же – Иоанн Хризостом, или Иоанн Златоуст, знаменитый проповедник, получивший своё прозвище за красноречие; Григорий I, папа Римский (590–604), он же – Григорий Великий, автор знаменитых «Диалогов» (отсюда его имя в православной традиции – «Двоеслов»). Кажется, примеров достаточно.
Ясно, что никому, обладающему историческим тактом, не придёт в голову называть апостола Петра, бывшего, согласно общецерковной традиции, первым епископом (папой) Римским, – «Петром Евреем», Иоанна Златоуста – «Иоанном Сирийцем» или «Иоанном Антиохийцем» (он был семит, а не грек), Иоанна Дамаскина (†ок. 754) – «Иоанном Арабом» (родился, как указывает его прозвище «Дамаскин», в арабской семье и служил в молодости при дворе халифа){15}, Иринея Лионского – «Иринеем Греком» (был уроженцем Малой Азии и, занимая «западную» кафедру, писал по-гречески), Епифания Кипрского (†403) – «Епифанием Финикийцем», а современного папу Римского Иоанна-Павла II – «Иоанном Поляком»! (Доклад опубликован в 2001 году.) Думается, dictum sapienti sat.
Таким образом, Василий Великий, даже если бы занимал кафедру не Кесарии Каппадокийской, но Александрии Египетской, никак не мог бы быть «Египтянином», как не титуловались «египтянами» многочисленные александрийские и иные египетские иерархи.
В комментарии В. Гиппиуса замечательно совмещение двух, находящихся в непримиримой оппозиции друг ко другу, пояснений. Можно ли однозначно – даже без деликатного «вероятно», или «мне кажется» – утверждать первой фразой то, что последующие (и вполне справедливые!) замечания полностью опровергают. Неужели Гоголь был столь чудовищно рассеян, что не заметил этого явного, с точки зрения комментатора, противоречия в тексте пьесы? А друзья, критики и цензура, театральные постановщики? С другой стороны, если Гоголь действительно хотел точно датировать приезд своего героя в провинциальный городок, то зачем бы он стал коверкать имя всем известного святого?! Для христианина это просто невозможно.
В этой связи весьма уместно замечание Г. Елизаветиной. Комментируя разбираемое нами место («приехал на Василья Египтянина»), она вообще отказывается от отождествления мифического святого, но просто пишет:
«Месяц приезда Хлестакова выясняется из даты его письма к Тряпичкину, названной в редакции «Ревизора» 1836 года. Письмо датировано маем»{16}.
Безусловно, логично и полностью соответствует календарным реалиям, с лукавой небрежностью вброшенным Н. Гоголем в ткань комедии! Неужели В. Гиппиус не знал этого материала?
Кроме того, сторонники отождествления гоголевского Василья с Василием историческим – «Исповедником» либо «Великим» – почему-то упустили из виду (или нарочито проигнорировали?) столь безусловный фактор, как цензура! В стране, где православное христианство было «государственной идеологией», ни одно замечание церковного характера в тексте опубликованной работы не могло остаться незамеченным. Цензоры, обладавшие прекрасным образованием, сразу же обратили бы внимание на невольную либо нарочитую ошибку в имени святого. В последнем случае это квалифицировалось бы даже как «кощунство», – но, в любом случае, искажённое имя исторического святого никак не могло бы сохраниться в тексте пьесы! Иное дело – появление вымышленного святого. Такой чисто литературный прием никакой крамолы не содержал, и цензор, «пропустивший» мифического «Василья Египтянина», хорошо это понимал. Замечательно, что «двойные» именины хапуги-городничего помечены именами вполне реальных святых – Антон (Антоний) и Онуфрий{17}. Вымышленный персонаж, как человек православный (!), празднует свои именины в реальный день, но приехать может, в соответствии со своим «виртуальным» статусом, – в день мифический. И это никого не смущает.
Только в одном издании «Ревизора», вышедшем в свет в издательстве «Детская литература» (sic!), находим трезвый и логичный комментарий.
«"Приехал на Василия Египтянина" – то есть в день церковного празднования этого святого, – единственное указание в тексте, позволяющее, казалось бы, установить, когда приехал Хлестаков. Но в церковных книгах такого святого нет: Гоголь его выдумал. ...Драматург считал, что все общественные пороки и социальные язвы, изображенные им в комедии, могли быть в царской России всегда»{18}.
Подведём некоторые итоги.
Гоголевский псевдо-ревизор мог приехать в маленький провинциальный городок N только весной или летом, пусть – в мае, на что указывают и сохранившимися авторские черновые материалами к «Ревизору».
Упоминаемый в качестве календарной меты святой «Василий Египтянин» – персонаж мифический или, скорее, «собирательный» («просто святой»), день памяти которого столь же «хорошо» (в кавычках) всем известен и потому не нуждается в датировке, как «хорошо известны» название и место на карте Российской империи города с его всем известными (на что указывают уже фамилии!) обитателями.
Также хорошо известно (уже без кавычек), что не нагромождение друг на друга явных мистификаций, не имеющих реальных временных или пространственных координат, но умелое сочетание явно фантастического с конкретным и будто бы географически и хронологически реальным, создает неповторимый колорит гротескного (или ужасного) повествования. Это блестяще продемонстрировал Эдгар По (на что указывал Достоевский), и это же прекрасно чувствовал Гоголь, обнаруживающий какую-то таинственную близость с этим так не похожим на «американца» трагическим писателем, – вовсе не случайно родившимся с ним в один и тот же год!
Безапелляционная ссылка на день памяти «известного святого», – вызывающая полное доверие не только у неискушенных читателей, но даже у учёных исследователей, всерьёз пытающихся отыскать в Святцах смеющегося над ними Василья Египтянина, – приём именно такого характера. Это значит, что гоголевская календарная мистификация вполне удалась.
Примечания
{*} Доклад, прочитанный 11 декабря 2000 года на Пятых Андреевских Чтениях, – ежегодной академической конференции, проводимой Библейско-Богословским институтом святого апостола Андрея (Москва). Текст воспроизводится по публикации: Рубан Ю. Когда приехал ревизор? (Каламбур Николая Гоголя) // Страницы. Журнал Библейско-Богословского института ап. Андрея. М., 2001. № 6:2. С. 283–290.
{1} Большинство изданий было просмотрено и сведения предоставлены Марией Наумовной Виролайнен (Институт русской литературы РАН (Пушкинский Дом)), за что приношу ей глубочайшую признательность. Автор не стремился к учёту всех мыслимых изданий «Ревизора», поскольку комментарии к интересующему нас тексту являются не источником, но лишь показательной иллюстрацией к нашей гипотезе, сформулированной ещё до знакомства с ними.
{2} Гоголь Н. В. Ревизор. М.–Л., 1929, с. 25. Почти дословно это «объяснение» читается и в изданиях: Гоголь Н. В. Избранные сочинения. [М.], 1937 (комм. А. И. Белецкого. С. 162); Гоголь Н. В. Ревизор. Мёртвые души. М., 1968 (прим. Н. Степанова. С. 41).
{3} Гоголь Н. В. Ревизор. М.–Л., 1952. С. 121.
{4} Здесь и далее все даты по «старому стилю» (юлианскому календарю), используемому Русской Церковью и до сего дня (до реформы 1918 года он был в России гражданским и церковным одновременно). В XIX веке отставание этого календаря от истинного времени составляло 12 дней, в XX и XXI веках составляет 13 дней.
{5} Гоголь Н. Ревизор. Комедия в пяти действиях и Театральный разъезд / Ред. и примеч. А. Сосницкого. 2-е изд. СПб., 1897. С. 26.
{6} Церковно-народный Месяцеслов И. П. Калинского. М., 1990. С. 96–97.
{7} Полный христианский Месяцеслов всех святых, празднуемых Православною Грековосточною Церковию... собранный из достоверных источников. М., 1818; Полный Месяцеслов всех празднуемых Православной Кафолической Восточной Церковью святых. Изд. 16. СПб., 1848.
{8} Сергий (И. А. Спасский), архиеп. Владимирский. Полный Месяцеслов Востока. М., 1997. В 3-х томах. (Репринтное воспроизведение издания: Владимир, 1901. В 2-х томах.) Самое подробное и по сей день на русском языке исследовательское издание Восточного Месяцеслова.
{9} Вершинский Д., прот. Месяцеслов Православно-Кафолической Восточной Церкви. СПб., 1856. С. 241, 336–337, 344–345, 357, 366.
{10} Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих Миней св. Димитрия Ростовского. Книга 6. Месяц Февраль. М., 1905, с. 492–493.
{11} Гоголь Н. В. Ревизор. Редакция, вступительная статья и примечания Василия Гиппиуса. Л.: Худ. лит., 1936. С. 171. Непонятно, почему, отождествляя гоголевского «Василья» с Василием Великим, Гиппиус пишет, что Хлестаков приехал «под новый год, под 1 января»? Видимо, от неосведомленности в календарной терминологии. Память св. Василия Великого – 1 января. Словом же «под» обозначают канун праздника (предшествующий день). По пьесе, псевдо-ревизор приехал «на Василия Египтянина», то есть в самый день памяти этого таинственного святого. Сокращенный вариант этого бестолкового комментария приводит С. Машинский: «Василий Египтянин – церковный праздник; приехал на Василия Египтянина – в день этого праздника, приходившегося под 1 января» (Гоголь Н. В. Ревизор. М., 1964. С. 18). Работавшая над новым комментарием к «Ревизору» Е. А. Смирнова однажды, позвонив мне, спросила: «Можно ли доверять в данном случае авторитетному Гиппиусу?» Попытка разобраться в этом хронологическом каламбуре вылилась в доклад, благосклонно принятый московскими филологами. Решаемся представить его на строгий суд всех друзей Николая Гоголя (сам он пока «не даёт ответа»).
{12} Послание апостола Павла к Колоссянам 3:11.
{13} Хрестоматийный пример – св. Мария Египетская (VI в.). А также: Ефрем из Нисивина (+373), или Мар Афрем, «Господин Афрем» – в сирийской традиции и Ефрем Сирин – в русской, писатель аскетико-моралистического направления и поэт; Исаак Ниневийский († в конце VII в.), в русской традиции – Исаак Сириянин. Характерно, что Ефрем Сирин занимал в церковной иерархии низшую степень (дьякон), а Исаак, поставленный в 661 году епископом древней Ниневии, уже через пять месяцев сложил с себя сан и жил отшельником. Среди древнерусских книжников значится Пахомий Серб (Логофет), прибывший с Афона и умерший в Москве после 1484 года.
{14} Литература о св. Василии и возглавляемом им Каппадокийском кружке огромна. См.: Quasten J. Patrology. Vol. III. Utrecht-Antwerpen, 1975.
{15} Известно, что лишь противники Иоанна Дамаскина в Византии (он выступал в защиту почитания икон и писал против господствовавшего тогда в Константинополе иконоборчества), для которых он был недоступен, желая скомпрометировать, подчеркнув принадлежность к враждебному халифату, называли его арабским именем Мансур!
{16} Гоголь Н. В. Собрание сочинений в 8 томах. – Том 4 / Под ред. В. Р. Щербины. М., 1984. С. 418.
{17} Действие 4, явление 10. В Святцах значится несколько святых с именем Онуфрий и еще больше – с именем Антоний. Поэтому определить день именин городничего (не зная дня его рождения) невозможно.
{18} Гоголь Н. В. Ревизор / Прим. Вл. Филиппова. М., 1983. С. 155.
* * *
