Повторяю то, что написал в прошлом году в фейсбуке.
Уже не первый год в этот день и накануне в френд-ленте мне попадаются посты, авторы которых пишут о своей нелюбви к Прощеному воскресенью. Пишут люди православные, церковные. Мол, глупо просить прощения в специальный день, да еще у всех подряд, в том числе незнакомых людей, я могу попросить прощения у тех, кого действительно обидел, и простить тех, кого мне есть за что прощать, и не готов это делать в специальный день и т.д.
Я 20 лет в Церкви, поэтому дерзаю думать, что уже не неофит, понимаю, что какие-то традиции нашей церковной жизни спорны и сомнительны. Например, традиция говеть перед причастием, когда нет поста, и, как следствие, то и дело приходить в воскресные дни на литургию и не причащаться. Об этом много пишут в последние годы, что-то меняется в лучшую сторону, но я понимаю, что при моей жизни это, скорее всего, окончательно не нормализуется. Много есть искажений и в духовнической практике - эту тему я так или иначе затрагивал в беседах со всеми шестнадцатью священниками, давшими мне интервью для книги «Духовники о духовничестве».
Есть и другие моменты в сложившейся в России церковной практике, о которых можно поспорить. Но традиция просить прощения в Прощеное воскресенье, по моему убеждению, традиция прекрасная, имеющая глубокий символический смысл, полностью соответствующая духу Евангелия. Поэтому мне странно, что в церковной среде стало модным ругать эту традицию. Прямо скажу: мода эта дурацкая. А ругающим советую задать себе вопрос: понимаю ли я, кто мой ближний?
На самом деле многие не понимают. В 2015 году, когда я готовил книжку «О страстях и искушениях», в интервью о депрессии замечательного человека и психиатра Бориса Аркадьевича Воскресенского была такая фраза: «Рефлексия помогает человеку не только понять свое несовершенство, но и по мере сил, уповая на Бога, следуя своему человеческому долгу, стремиться к созиданию (а не к разрушению) и своей жизни в целом, и в отношениях с близкими и ближними, и в профессиональной деятельности». В редактуре слово «близкими» исчезло. Я настоял на том, чтобы его вернули. Пришлось объяснять редакторам, что слова «близкие» и «ближние» не синонимы. Очевидно, что в евангельском смысле ближний - любой человек, с которым ты встречаешься, даже если встреча эта мимолетная. И именно любого, каждого призывает нас любить Христос. А что Он говорит в притче о Страшном суде, которую читали в храме в прошлое воскресенье? «Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне» (Мф, 25, 35-36). И поясняет: «Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Мф, 25, 40).
К кому мы приходим в темницу? Не только к невинно осужденным, но и к ворам, и к грабителям, и к убийцам. И безгрешный Христос говорит, что это мы приходим к Нему. А мы, называя себя христианами, возмущаемся, что кто-то незнакомый или малознакомый перед Великим постом просит у нас прощения. Гордость наша ущемлена тем, что по этикету следует этому незнакомцу в ответ поклониться и сказать: «Бог простит! И ты меня прости!» Если ущемлена, то опять советую задать себе вопрос: понимаю ли я притчу о Страшном суде? Понимаю ли я дух Евангелия?
Да, конкретно этот человек меня не обидел и я его не обижал, потому что мы с ним никогда не общались, а только иногда видели друг друга в храме, а, может, сегодня и впервые увиделись. Но разве мало людей, с которыми мы где-то пересеклись однажды, даже имен их не зная, и либо сказали им сгоряча что-то резкое, или разгневались на них, или просто осудили? Да наверняка у каждого было огромное количество таких мимолетных встреч, и о многих из них - особенно когда просто осудили мысленно и молча порадовались, что сами не таковы, - мы уже давно забыли. Так неужели не очевидно, что прося прощения друг у друга, в том числе и у почти незнакомых нам прихожан, мы просим прощения у Бога за то, что вольно или невольно то и дело либо обижаем людей, либо вместо того чтобы возлюбить их, раздражаемся на них, осуждаем? Странно, что многим церковным людям не очевиден такой глубокий символический смысл доброй традиции просить в этот день друг у друга прощения.
Уже не первый год в этот день и накануне в френд-ленте мне попадаются посты, авторы которых пишут о своей нелюбви к Прощеному воскресенью. Пишут люди православные, церковные. Мол, глупо просить прощения в специальный день, да еще у всех подряд, в том числе незнакомых людей, я могу попросить прощения у тех, кого действительно обидел, и простить тех, кого мне есть за что прощать, и не готов это делать в специальный день и т.д.
Я 20 лет в Церкви, поэтому дерзаю думать, что уже не неофит, понимаю, что какие-то традиции нашей церковной жизни спорны и сомнительны. Например, традиция говеть перед причастием, когда нет поста, и, как следствие, то и дело приходить в воскресные дни на литургию и не причащаться. Об этом много пишут в последние годы, что-то меняется в лучшую сторону, но я понимаю, что при моей жизни это, скорее всего, окончательно не нормализуется. Много есть искажений и в духовнической практике - эту тему я так или иначе затрагивал в беседах со всеми шестнадцатью священниками, давшими мне интервью для книги «Духовники о духовничестве».
Есть и другие моменты в сложившейся в России церковной практике, о которых можно поспорить. Но традиция просить прощения в Прощеное воскресенье, по моему убеждению, традиция прекрасная, имеющая глубокий символический смысл, полностью соответствующая духу Евангелия. Поэтому мне странно, что в церковной среде стало модным ругать эту традицию. Прямо скажу: мода эта дурацкая. А ругающим советую задать себе вопрос: понимаю ли я, кто мой ближний?
На самом деле многие не понимают. В 2015 году, когда я готовил книжку «О страстях и искушениях», в интервью о депрессии замечательного человека и психиатра Бориса Аркадьевича Воскресенского была такая фраза: «Рефлексия помогает человеку не только понять свое несовершенство, но и по мере сил, уповая на Бога, следуя своему человеческому долгу, стремиться к созиданию (а не к разрушению) и своей жизни в целом, и в отношениях с близкими и ближними, и в профессиональной деятельности». В редактуре слово «близкими» исчезло. Я настоял на том, чтобы его вернули. Пришлось объяснять редакторам, что слова «близкие» и «ближние» не синонимы. Очевидно, что в евангельском смысле ближний - любой человек, с которым ты встречаешься, даже если встреча эта мимолетная. И именно любого, каждого призывает нас любить Христос. А что Он говорит в притче о Страшном суде, которую читали в храме в прошлое воскресенье? «Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне» (Мф, 25, 35-36). И поясняет: «Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Мф, 25, 40).
К кому мы приходим в темницу? Не только к невинно осужденным, но и к ворам, и к грабителям, и к убийцам. И безгрешный Христос говорит, что это мы приходим к Нему. А мы, называя себя христианами, возмущаемся, что кто-то незнакомый или малознакомый перед Великим постом просит у нас прощения. Гордость наша ущемлена тем, что по этикету следует этому незнакомцу в ответ поклониться и сказать: «Бог простит! И ты меня прости!» Если ущемлена, то опять советую задать себе вопрос: понимаю ли я притчу о Страшном суде? Понимаю ли я дух Евангелия?
Да, конкретно этот человек меня не обидел и я его не обижал, потому что мы с ним никогда не общались, а только иногда видели друг друга в храме, а, может, сегодня и впервые увиделись. Но разве мало людей, с которыми мы где-то пересеклись однажды, даже имен их не зная, и либо сказали им сгоряча что-то резкое, или разгневались на них, или просто осудили? Да наверняка у каждого было огромное количество таких мимолетных встреч, и о многих из них - особенно когда просто осудили мысленно и молча порадовались, что сами не таковы, - мы уже давно забыли. Так неужели не очевидно, что прося прощения друг у друга, в том числе и у почти незнакомых нам прихожан, мы просим прощения у Бога за то, что вольно или невольно то и дело либо обижаем людей, либо вместо того чтобы возлюбить их, раздражаемся на них, осуждаем? Странно, что многим церковным людям не очевиден такой глубокий символический смысл доброй традиции просить в этот день друг у друга прощения.
