В.Я. Саврей

Александрийская школа в истории христианской мысли

Источник

Содержание

От автора

Цель и задачи спецкурса

Раздел I. Александрия: культурный, религиозный, научный и философский центр эллинистического мира Лекция 1. Исторические предпосылки развития александрийской философии Вопросы к семинарским занятиям Темы докладов и творческих работ Лекция 2. Религиозность как фактор своеобразия александрийской интеллектуальной традиции Вопросы к семинарским занятиям Темы докладов и творческих работ Литература к разделу Раздел II. Иудео-александрийская философия Лекция 3. Филон Александрийский: опыт систематизации философских идей предшественников Вопросы к семинарским занятиям Темы докладов и творческих работ Лекция 4. Учение Филона о Боге и Логосе Вопросы к семинарски занятиям Темы докладов и творческих работ Лекция 5. Философские идеи Филона как основа его герменевтики и экзегетики Вопросы к семинарским занятиям Темы докладов и творческих работ Литература к разделу Раздел III. Христианская Катехетическая школа – Александрийский Дидаскалион Лекция 6. Дидаскалион: проблемы периодизации Вопросы к семинарским занятиям Темы докладов и творческих работ Лекция 7. Становление Александрийской школы как института высшего философско-богословского образования Вопросы к семинарским занятиям Темы докладов и творческих работ Литература к разделу Раздел IV. Климент Александрийский: преобразование Александрийской школы в центр философско-богословской науки Лекция 8. Труды Климента Александрийского как ученого и философа Вопросы к семинарским занятиям Темы докладов и творческих работ Лекция 9. Герменевтика Климента Александрийского в русле развития аллегорического метода Вопросы к семинарским занятиям Темы докладов и творческих работ Лекция 10. «ΛΌΓΟΣ» как ключевое понятие в учении Климента Александрийского Вопросы к семинарским занятиям Темы докладов и творческих работ Литература к разделу Раздел V. Философско-богословская система Оригена Александрийского Лекция 11. Ориген и расцвет Александрийской школы как института эпохи христианской античности Вопросы к семинарским занятиям Темы докладов и творческих работ Лекция 12. Онтология, антропология и теология Оригена Вопросы к семинарским занятиям Темы докладов и творческих работ Лекция 13. Кульминация аллегорической герменевтики в трудах Оригена Вопросы к семинарским занятиям Темы докладов и творческих работ Литература к разделу Раздел VI. Александрийская и Антиохийская школы: Противостояние или синтез? Лекция 14. Антиохийская школа в лице ее выдающихся представителей Вопросы к семинарским занятиям Темы докладов и творческих работ Лекция 15. Сравнительный анализ Александрийского и Антиохийского герменевтических методов Вопросы к семинарским занятиям Темы докладов и творческих работ Литература к разделу Раздел VII. Влияние Александрийской школы на европейскую духовную культуру Лекция 16. Новоалександрийская школа: святители Афанасий Великий и Кирилл Александрийский Вопросы к семинарским занятиям Темы докладов и творческих работ Лекция 17. «Александрийская школа вне Александрии». Великие Каппадокийцы: святители Василий Великий, Григорий Богослов и Григорий Нисский Вопросы к семинарским занятиям Темы докладов и творческих работ Лекция 18. Философско-богословское наследие александрийских мыслителей в истории европейской культуры Вопросы к семинарским занятиям Темы докладов и творческих работ Литература к разделу Вопросы к экзамену Заключение Общая библиография Именной указатель Предметный указатель Указатель географических названий Summary Ключевые слова Key words Творческая биография Curriculum Vitae  

 
От автора

Учебные пособия, посвященные Александрийской, Антиохийской и Каппадокийской школам христианской Античности, – это представленная в историческом освещении философско-богословская трилогия, обладающая единством замысла и содержания. П о аналогии с Афинской философской школой выдающиеся центры эллинистической интеллектуальной культуры – Александрия, Антиохия и Каппадокия – могут рассматриваться и как образовательные институты с преемственностью учителей, и как интеллектуально-культурные традиции. Но, в отличие от Афинской школы, они почти не изучены в нашей стране и все еще остаются предметом научных занятий лишь довольно узкого круга специалистов за рубежом. В то же время без глубокого изучения этих значимых духовных и культурных феноменов поздней Античности наши знания об истории европейской и мировой мысли остаются принципиально неполными. Для адекватной оценки решительного перерождения позднеантичной культуры в христианскую необходимо исследование процесса развития философско-богословских идей, возникших в континууме синтеза библейского монотеизма и эллинской интеллектуальной культуры.

Эпоха, положившая начало этому цивилизационному процессу, вошла в историю всемирной культуры с именем Александрийской. В этом имени соединились два значения: как то, что главными деятелями эпохи были эпигоны великого завоевателя Александра Македонского, изменившего геополитическую картину мира и впервые создавшего единое государство в географических пределах Евразии, так и то, что основанный им как столица новой державы город Александрия Египетская стал наиболее подходящим символом для всего этого исторического периода, закончившегося только с возвышением Рима. Однако господство Римской империи, сменившее на Востоке власть эллинистических монархий, в свою очередь оказалось только исторической прелюдией всемирного распространения христианства, придавшего александрийскому религиозно-философскому синтезу поистине универсальное значение. В ходе этого распространения возникли новые центры, решавшие все ту же великую задачу синтеза веры и разума. Самыми значимыми из них были Антиохийская школа в Сирии и Каппадокийская школа в Малой Азии, учение которой в последней четверти IV в. («золотого века» патристики) утвердилось в Константинополе как адекватное выражение веры Вселенской Церкви.

Таким образом, три наиболее выдающиеся школы христианской Античности – Александрийская, Антиохийская и Каппадокийская – суть звенья единой цепи развития философско-богословской мысли. В соответствии с этим и учебные курсы, представленные в настоящей философско-богословской трилогии, должны рассматриваться как части одного учебного процесса, имеющего своей конечной целью знание истоков и становления европейской и мировой философии в ее тесной связи с богословием патристической эпохи.

Цель и задачи спецкурса

«Александрийская школа» – понятие, включающее в себя как историю развития первого христианского университета (высшей школы эллинского типа), так и своеобразное направление, объединившее несколько самостоятельных течений философии поздней Античности1, и даже целую эпоху в истории европейской цивилизации, которую многие исследователи называют «александрийским периодом»2.

Значение этого феномена для развития ключевых философских и богословских идей, во многом определивших облик традиционной европейской культуры и общества, еще ожидает своей достойной и объективной оценки. Некогда слава ведущих мыслителей Александрийской школы распространялась далеко за пределы эллинистического Египта; их идеи были результатом глубоких научных обобщений и предметом непримиримых разногласий. Позднее их имена были почти забыты в истории философии, однако следы напряженного умственного труда запечатлелись в ее глубинных пластах. В современную эпоху, которую объединяет с александрийским периодом основная культурная предпосылка – признание множественности смыслов текста, – опыт преодоления синкретистской дезориентации в области духовных ценностей, пройденный Александрийской школой, не только должен быть изучен, но и может оказаться востребованным.

Основной скрепой человеческого общества является слово. Поэтому фундамент любой культуры представляют собой тексты, устные или письменные. Поднявшаяся на уровень саморефлексии, культура создает определенные правила толкования этих текстов: известно, например, что идеи, которые разрабатывались философами Древней Индии, возникли в комментариях к Ведам, которые составлялись мудрецами для прояснения «темных» мест. Аналогично и в греческой культуре толковали изречения пифий, поэтов, а в еврейской – пророков. «Гомер был для греков тем, чем для иудеев – Ветхий Завет. И Гомера использовали своеобразно, толкуя, как и Ветхий Завет, аллегорически. Аналогия здесь бесспорна»3.

Когда методы толкования были приведены в единую, несамопротиворечивую систему, возникла герменевтика – наука об интерпретации текста. В строгом смысле история этой науки обязана своим первым этапом именно Александрийской школе, которая особенно чутко относилась к такому ее разделу, как «священная герменевтика», или экзегетика. На протяжении полутысячелетия от Аристобула до Оригена происходило становление и развитие метода «возвышенных» истолкований Библии, который в дальнейшем, начиная с эпохи зрелой схоластики, был часто пренебрегаем, но в своей теоретической части так и не был опровергнут.

Широта и глубина гуманитарных проблем, связанных с экзегетикой, в нашей стране до сих пор недостаточно осознана. Для нас несколько неожиданными могут показаться слова Генри Нэша, написанные в конце позапрошлого века: «Если мы рассматриваем экзегезу не как науку с приписанным ей духом нашего времени, но как художественный эксперимент, она предстает историей поиска основы для управления обществом и человеком в книгах или оракулах, считающихся священными. В этом смысле история законодательства есть глава из истории экзегетики, а юридическая фикция – аналог аллегории. Другой стороной предмета будет история «благочестивых обманов»4. Иной – история символов и знаков, применяемых в тайных обществах. Сюда же мы отнесем псевдоэпиграфику. Таким образом, история экзегетики есть история возведения в догмат отношений, связывающих человечество с его прошлым»5.

Не только прошлое, но и будущее, как мы надеемся показать, предносилось разуму творцов этого необычного искусства мысли. Развитие экзегетики полно внутреннего драматизма, связанного с необходимостью согласования рационально постижимого и абсолютного, лежащего в основе нравственных и мировоззренческих констант любой длительно существующей культуры. Шаг за шагом приходили александрийские мыслители к осознанию невозможности положить иное основание для всего множества возможных интерпретаций реальности бытия, кроме истины Божественного Откровения. Они возвели методологию толкования сакрального текста Писания в форму всеобъемлющего философского мышления. Благодаря методу философско-богословской экзегезы александрийская мысль на всем протяжении своего развития отличалась творческим богатством идей при неизменности основных постулатов.

У читателя может возникнуть вопрос: почему герменевтика началась именно с толкования сакральных текстов? Если отвечать на него в перспективе общественных проблем, наиболее живо затрагивающих современное сознание, то нужно заметить, что само общество является sui generis сакрализованным институтом (по М. Веберу и Э. Дюркгейму), а потому его языковой аспект – письменный или бесписьменный – с необходимостью включает в себя и сакрализованные тексты, иерархически организующие всю интертекстуальность.

При широком истолковании самого понятия сакрального можно заметить, что подобного рода тексты есть не только у религий, но и у научных сообществ, у политических движений и даже у самостоятельных направлений в искусстве. При этом их существование в качестве догматического критерия не только не исключает развития идей, но и стимулирует его, если «через отсылку к текстам прошлого и текстам будущего интеллектуальное сообщество удерживает осознание своих проектов, выходя за пределы всех частных ситуаций, в которых они принимались»6. Если же говорить о том, почему именно для философии особую важность имеет религиозных сакральный текст, то ответ на этот вопрос потребовал бы глубокого проникновения в историю философии. Автор настоящего пособия стремится осветить этот вопрос насколько возможно широко.

Наша задача несколько осложняется тем, что Александрийская философско-богословская школа отнюдь не находится на поверхности современного дискурса. Сравнительно более известен в России связанный с Александрией неоплатонизм, классическая форма которого была создана уроженцем Египта Плотином (205–270); проводились изыскания и в области христианского александрийского гностицизма, особенно плодотворные после открытия библиотеки коптских рукописей в Наг Хаммади в 1945 г.; исследовалось как до революции, так и в новейшее время александрийское богословие. Но философско-богословская традиция, ставшая наиболее влиятельной в «мировом городе» на заре христианства, остается у нас малоизученной по сей день. Между тем она обладает многими качествами, облегчающими доступ к ней, прежде всего сохранностью ключевых текстов и уникальной преемственностью задач и методов, прослеживающихся на протяжении многих столетий. Трудность же изучения лежит скорее в области наших собственных подходов к истории философии, в которых еще не до конца преодолена узость позитивистского европоцентризма, в том числе во взгляде на такие аутентично европейские научные традиции, какой была Александрийская школа.

Детальное изучение генезиса александрийской традиции позволило автору при подготовке монографии «Александрийская школа в истории философско-богословской мысли» (М.: КомКнига, 2006) ввести в научный оборот фундаментальное понятие «философско-богословские идеи». Речь идет о категориях средиземноморской культуры мысли александрийского периода, содержание которых раскрывается только на пересечении философских и богословских методов мышления. К их числу относятся идеи Бога, Логоса, Провидения, воспитания, знания, мудрости, понимания и т. п. в их специфически александрийском понимании. Впрочем, специфика в данном случае не исключает самой широкой универсальности, так как универсализм изначально был присущ александрийской культуре.

Открытие области философско-богословских идей позволяет иначе поставить вопрос о задачах философии, чем это делается обычно при изучении ее истории. Для александрийских мыслителей философия была средством достижения высшей мудрости посредством обновления духовной природы человека, созданного по образу трасцендентного Ума. При такой целевой установке рассудочное теоретизирование всегда было соблазном «легкого пути», так же, как и гностическое мифотворчество. Требовалось формирование метода, отвечающего рациональным и надрациональным запросам духа с равной эпистемологической достоверностью. Опыт реализации этой задачи, со своими ошибками и разочарованиями, стал тем вкладом, который обязана история Александрийской школе.

Основная цель специального курса – чтение, осмысление и научное комментирование выдающихся памятников философско-богословской мысли. Для более глубокого проникновения в структуру изучаемого предмета студенты должны также обучиться практическому применению научных приемов, составляющих инвариантную основу александрийской традиции – методов интерпретации сакрального текста и его иносказательных сюжетов: притчи, метафоры, символа и аллегории. В связи с означенной целью в рамках спецкурса поставлены следующие задачи:

• сообщить факты, связанные с зарождением, развитием и историческим влиянием идей Александрийской философско-богословской школы;

• раскрыть многогранность и полисемантичность основных понятий, заложенных в ткань многовековой александрийской традиции;

• представить панораму культурной и религиозной среды столицы эллинистического мира, в которой впервые начал осуществляться синтез библейского богословия с философскими учениями поздней Античности;

• выявить историческое значение ключевых идей раннеалександрийской мысли в трудах Филона Александрийского, Климента и Оригена Александрийского;

• рассмотреть особенности и способы применения методов грамматической, исторической, символогической, аллегорической, анагогической, теоретической герменевтики;

• показать, как идейных конгломерат ранней александрийской мысли был «переплавлен» в систему концептуальных богословских понятий в период становления канона христианской догматики эпохи Вселенских Соборов;

• предоставить необходимые данные и методологию для изучения философско-богословского наследия Новоалександрийской школы в трудах святых отцов и учителей христианской Церкви: Афанасия и Кирилла Александрийских, Василия Великого, Григория Богослова, Григория Нисского.

Общая продолжительность курса – 1 семестр (18 лекций). Каждая тема предполагает проведение не только лекции, но и семинара с целью проверки уровня самостоятельной подготовки учащихся и организации практикумов по александрийской методологии комментирования культурообразующих текстов. В качестве самостоятельной работы студентов и аспирантов может рассматриваться выполнение творческих заданий, связанных с изучением методологии александрийской герменевтики, а также переводы иностранных статей по темам спецкурса.

* * *

1

См.: Саврей В. Я. Александрийская философия // Философское образование. 2006. № 15. С. 3–21.

2

Еще в XIX в. выдающийся русский историк философии О. М. Новицкий отмечал, что «не только философия этого периода носит название александрийской, но и весь этот период умственного движения, запечатленный характером синкретизма, называется также александрийским» (Новицкий О. М. Постепенное развитие древних философских учений в связи с развитием языческих верований. Ч. IV. Религия и философия Александрийского периода. Киев, 1861. С. 5).

3

Шлейермахер Ф. Герменевтика. СПб.: Европейский Дом. 2004. С. 204.

4

Фикция (юр.) – условность, обеспечивающая определенный порядок правоприменения, например: «юридическое лицо» – метафора организации, у которой в действительности нет вообще никакого «лица».

5

Nash H. S. The Exegesis of the School of Antioch. A Criticism of the Hypothesis that Aristotelianism was a Main Cause in Its Genesis // Journal of Biblical Literature. Vol. 11. Boston, 1892. P. 22.

6

Коллинз Р. Социология философий. Новосибирск: Сибирский хронограф, 2002. С. 76.


Источник: Александрийская школа в истории христианской мысли [Текст] = The Alexandrian school in the history of christian thought : учебное пособие для студентов высших учебных заведений, обучающихся по направлению подготовки ВПО 031800 - "Религиоведение" / В. Я. Саврей ; Московский гос. ун-т им. М. В. Ломоносова, Филос. фак., Каф. философии, религии и религиоведения. - Москва : Изд-во Московского ун-та, 2012. - 226, [4] с.

Комментарии для сайта Cackle