Полусвобода

Из инвалидного дома епископа Афанасия забирал староста Воскресенского Собора города Тутаева Георгий Седов. Он стал официальным опекуном владыки. До нового места жительства они добрались вполне благополучно. После лагеря путешествие в плацкартном вагоне казалось верхом комфорта. Приободренный и выспавшийся владыка был радушно встречен местными жителями. Ему отгородили занавеской часть комнаты, где он и поселился.

Первой радостью жизни на свободе были книги. «Теперь у меня полный круг богослужебных книг, – сообщает он своим корреспондентам, – Я не могу налюбоваться на них»¹⁰².

Сюда, в Тутаев, к нему приезжают люди, которые в течение более чем двадцати лагерных лет поддерживали его своими молитвами, письмами и посылками. Встретившись с владыкой после столь продолжительного перерыва, они отмечали, как сильно он изменился. Действительно, за годы изгнании он превратился в седого слабого старика. «Но он по-прежнему шутил, и все, что он рассказывал о своем пребывании в лагере, в ссылке, дышало искренним юмором. А в глубине его скорбных глаз светилась теплая, печальная любовь. Было видно, что он пережил эти годы остро и скорбно, не за себя, а за всех тех, с кем свела его судьба в исключительно тяжелых условиях. Скорбь и любовь к этим бедным, подчас очень слабым людям осталась в сердце Святителя до конца его дней»¹⁰³.

Вскоре после выхода из инвалидного дома епископ Афанасий получает письмо от патриарха Алексия с приглашением посетить Троице-Сергиеву лавру. Связанный подпиской о невыезде и к тому же крайне плохо себя чувствовавший, владыка отказался от этого приглашения, однако спустя совсем немного времени ему все-таки удалось посетить этот монастырь, в стенах которого он когда-то провел пять самых счастливых лет своей жизни.