Глава 1. Типология славянских библейских текстов

Служебный (­литургический) тип обнимает собою те и только те тексты Св. Писания, которые читаются в церкви в суточном богослужебном круге. Согласно богослужебному уставу, отрывки из Ветхого Завета читаются на вечерне с понедельника по пятницу шести недель Великого поста и Страстной недели, а также накануне Рождества, Крещения, Сретенья и некоторых других календарных праздников. Псалтырь читается на утрени, часах и вечерни, причем прочитывается целиком в течение недели. Апостол и Евангелие читаются на литургии (обедне) и на утрени воскресных и праздничных дней. В византийской церкви для удобства отправления богослужения были сформированы специальные книги узкофункционального назначения.

Отрывки из Евангелия для чтения на литургии составляют сборник, называемый Евангелие-апракос, или служебное, литургическое Евангелие. Слово апракос от греч. ἄπρακτος «недельный» (ср. цел. неделя «воскресенье») указывает на то, что этот сборник рассчитан на применение в праздничные и воскресные, т. е. выходные, нерабочие дни. Однако по содержанию сборник шире своего названия, многие чтения предназначены для других праздников или даже будних дней (см. ниже). Поэтому определение «апракос» применительно к Евангелию и Апостолу равнозначно по значению определению «богослужебный». Термин унаследован современной филологией от средневековой книжности, где он встречается в форме апракос, опракос, опракс (см. Жуковская 1976, с. 240, примеч. 31). В рукописях этот тип текста может называться также еваггелие изборное, как это, например, в Ассеманиевом евангелии; термин «изборно евангелие» является основным для болгарской и сербской научной традиции. По-гречески этот тип текста называется εὐαγγέλιον. В европейской науке для обозначения этого типа новозаветного текста принят также термин «евангелистарий», чеш. evangeliář, греческий текст этого типа называется лекционарий. В римской католической церкви сходного назначения книгой, содержащей тексты для чтения на литургии (обедне, мессе), является миссал (см. Глава 5, § 3).

Каждый отдельный отрывок колеблется в своем размере от нескольких стихов до нескольких глав, самым длинным является 1-е страстное Евангелие, читаемое на службе 12 Евангелий Ин. 13–18:1. В литургической традиции эти отрывки называются чтения или зачала, в научной традиции также термином греческого происхождения «перикопы» или лат. lectio, ones.

Апракосы известны трех типов: полный, краткий и праздничный. Они различаются объемом включенного в них новозаветного текста. Последний объединяет в себе чтения из Апостола и Евангелия, как они читаются на литургии.

Церковный календарь и с ним вместе церковная служба состоят из двух циклов, каждый из которых охватывает год целиком, неподвижного и подвижного. Неподвижный цикл по происхождению представляет собою старый римский и затем византийский гражданский календарь, он начинается 1 сентября. Его цсл. название месяцеслов происходит от греч. μηνολόγιον. Вторая часть этого слова, образованная от глагола λέγω «собираю», лишь по недоразумению переведена на славянский через «слово» (подобное же неудачное название часослов от греч. ὡρολόγιον, лучше часовник). Под числами этого календаря расположены дни памяти святых, событий священной истории. Подвижный календарный цикл, называемый синаксарий, синаксарь (от греч. συναξάριον), восходит к еврейскому лунному календарю и начинается днем Пасхи, которая выпадает на одно из пяти весенних воскресений, а именно на первое воскресенье после первого полнолуния, следующего за весенним равноденствием. Этот подвижный (пасхальный) календарный цикл делится на пять периодов:

от Пасхи до Пятидесятницы (Духова дня)

продолжительностью 50 дней;

от Пятидесятницы до Нового лета (т. е. нового

года), приходящегося на начало сентября, продолжительностью 16–17 недель в

зависимости от даты Пасхи;

от Нового лета до Великого поста продолжительностью

16–17 недель в зависимости от начала поста (его начало на семь недель

предшествует Пасхе);

Великий пост продолжительностью 6 недель;

Страстная седмица (неделя).

Последние два периода совместно образуют 50-дневный цикл подготовки к Пасхе.

Для каждого периода существует точная роспись чтений Евангелия на литургии.

Первый период открывается отрывком Ин. 1–17 (так называемым Прологом Евангелия от Иоанна), читаемым на Пасхальной литургии. Далее, вплоть до Пятидесятницы, следуют чтения из этого Евангелия. Полный и краткий апракосы содержат чтения на каждый день и, таким образом, почти полностью текст всего Евангелия от Иоанна.

Во второй период читаются отрывки из Евангелия от Матфея, однако, начиная с 12-й недели периода, по будним дням (иначе «седмичным», т. е. с понедельника по пятницу) читается Евангелие от Марка. Полный апракос содержит чтения на все дни периода. Краткий апракос содержит чтения лишь на субботы и воскресенья.

Здесь между полными апракосами имеется различие, которое при всей своей внешней незначительности обладает исторической важностью (об этом см. Глава 5, § 4). В двух рукописях полного апракоса будние чтения из Марка во втором периоде начинаются на неделю раньше. Это рукописи сербского Мирославова евангелия конца XII в. (РНБ, F.п.I.83) и болгарского Евангелия начала XIV в. (РГБ, Григ. 9). Выделившая этот тип Л. П. Жуковская назвала его Мирославовским, тогда как все другие рукописи полного апракоса назвала Мстиславовским типом (Жуковская 1976, с. 269–284). В греческой рукописной традиции также известно это различие, при этом структура Мирославовского типа, столь же редкая, как и соответствующая ей славянская, названа там типом «альфа», структура Мстиславовского типа – типом «каппа» (Braithwate 1904).

В третьем периоде читается Евангелие от Луки, но, начиная с 12-й недели периода, по будним дням читается вторая половина Евангелия от Марка. В две последние недели периода – Мясопустную и Сыропустную, являющиеся подготовительными к Великому посту, прибавляются также чтения из Евангелия от Матфея. Полный апракос содержит чтения на все дни периода. Краткий апракос содержит чтения только на субботы и воскресенья.

В Великий пост на литургии читается Евангелие от Марка. Литургии служатся только по субботам и воскресеньям, так что оба апракоса здесь тождественны.

В период Страстной седмицы также нет различия между апракосами, но здесь на каждый день помещаются чтения из разных Евангелий (см. также о структуре апракосов: Жуковская 1976, с. 225–234).

В месяцеслове в последовательности неподвижного цикла могут рядом с указанием на соответствующие праздники помещаться выписки из Евангелия, которые читаются на утрени в память данного события. Однако обычно евангельские чтения месяцеслова не выписываются полностью, они заменяются начальными словами чтения (incipitum, инципит, зачало) и отсылкой к соответствующим частям синаксаря. Классифицировать рукописи апракоса по составу месяцеслова едва ли возможно, поскольку состав этой части не был строго фиксированным, он не копировался с антиграфа целиком и мог зависеть от местных условий, например, отдавать предпочтение святым, почитаемым в данной местости, исключать памяти, не представляющие интереса в данной местности, т. е. в данном приходе или монастыре. Попытки создать на основе месяцеслова текстологическую историю славянского Евангелия (см. Vrana 1961) не производят убедительного впечатления. Однако сведения месяцеслова необходимо учитывать при проверке текстологических умозаключений, с их помощью можно находить короткие текстологические связи, они важны при локализации рукописей и дают интересный материал для лингвистических штудий (см. Скоморохова-Вентурини, Наумов 1985).

Кроме того, в апракосы включается так называемый Столп евангельских чтений. Это 11 зачал (чтений) из четырех Евангелий, которые читаются на утрени по воскресеньям, в каждое воскресенье по одному зачалу. Точкой отсчета служит Пасхальное воскресенье, по прошествии 11 недель цикл повторяется снова. В рукописях апракоса Столп евангельских чтений обычно выписан целиком, в рукописях служебного тетра (см. о нем ниже) даются указания на соответствующие места, а именно: Мф. 28:16–20; Мк. 16:1–8, 16:9–20; Лк. 24–12, 24:12–35, 24:36–53; Ин. 20:1–10, 20– 18, 20:19–31,21:1–14, 21:15–25. Все 11 зачал посвящены тематически Воскресению Иисуса Христа и его явлениям ученикам по Воскресении.

Кратким апракосом являются такие древнейшие славянские рукописи, как глаголическое Ассеманиево евангелие (Vat.), кириллические Саввина книга (РГАДА, ф. 381, № 14) и Остромирово евангелие 1056/1057 г. (РНБ, F.п.I.5). Архангельское евангелие конца 1092 г. (РГБ, М. 1666) списано, как кажется, с двух оригиналов – частью с краткого и частью с полного апракосов (Жуковская 1964). Из фрагментарно сохранившихся рукописей Евангелия X-XI вв. как краткий апракос может быть определено только Туровское евангелие (Ц БАН Литвы, ф. 19, собр. Виленской публичной б-ки, № 1), тогда как Охридские глаголические листки (ОГНБ, 1/2), Куприяновские (Новгородские) листки (РНБ, Кп.1.58), Листки Ундольского (РГБ, Унд. 961) не могут быть с уверенностью отнесены к какому-либо виду апракоса, поскольку содержат пассажи, тождественно представленные в апракосах разного типа.

Древнейшие полные апракосы относятся к XII в.: русские Мстиславово евангелие до 1117 г. (ГИМ, Син. 1203), Юрьевское евангелие, между 1119 и 1128 гг.: (ГИМ, Син. 1003), Добрилово евангелие 1164 г. (РГБ, Рум. 103), сербские Мирославово евангелие, между 1180 и 1190 гг. (РНБ, F.п.I.83), Вуканово (Волканово) евангелие около 1200 г. (РНБ, F.п.I.82), Болгарских рукописей полного апракоса известно всего две: Карпинское евангелие XIII в. (ГИМ, Хлуд. 28) и рукопись XIII в. из собрания БАН 24.4.25.

При составлении каталога евангельских рукописей Л. П. Жуковской (1976) удалось охватить 500 единиц до начала XV в. Из 500 рукописей 50 приходится на краткие апракосы, 200 – на полные и 7 – на праздничные (см. § 6).

Структура второго новозаветного апракоса, построенного на материале Апостола, такова.

В течение первого периода от Пасхи до Пятидесятницы читаются отрывки из Деяний. Второй и третий периоды объединены здесь в один, состоящий из 36 недель. В течение первых 9 недель по субботам и воскресеньям читается Послание к римлянам. В течение 10 следующих недель по субботам и воскресеньям читаются два Послания к коринфянам, причем 1 Кор. читается, как правило, в субботу, а 2 Кор. – в воскресенье. Затем с таким же чередованием субботних и воскресных чтений следуют Послания к галатам и к филиппийцам, к галатам и к ефессянам, к колоссянам и к евреям, к Тимофею и к Титу. Последовательность чтений в будние дни этих же 36 недель приблизительно такова: 1–6-я недели – Рим., 6–10-я недели – 1 Кор., 11–13-я недели – 2 Кор., 14–16-я недели – Гал., 16–18-я недели – Еф., 19–20-я недели – Флп., 20–22-я недели – Кол., 23–24-я недели – 1 Фес., 25-я неделя – 2 Фес., 26–27-я недели – 1 Тим., 27–28-я недели – 2 Тим., 28-я неделя – Тит., 29–30-я недели – Евр., 31–32-я недели – Иак., 33-я неделя – 1 Пет., 34-я неделя – 2 Пет., 34–35-я недели – 1 и 2 Ин., 36-я неделя – 3 Ин. и Иуда.

В течение Великого поста по субботам и воскресеньям читается Послание к евреям, будних чтений не положено. На Страстной неделе в четверг, пятницу и субботу на литургии читаются 1 Кор., Гал., Рим.

Расположение чтений в полном и кратком служебном Апостоле таково же, как в аналогичных типах Евангелия-апракос, тождественна и структура месяцеслова.

Каталога рукописей служебного Апостола не существует, общую численность рукописей назвать затруднительно; известно, что рукописи Апостола менее распространены, чем рукописи Евангелия. О соотношении служебных типов этих текстов говорят следующие цифры: в СК описано 82 Евангелия-апракос и 18 Апостолов-апракос, в ПС XV в. указано 112 Евангелий-апракос и 39 Апостолов-апракос. Старшие рукописи краткого Апостола-апракос имеют болгарское происхождение, это Енинский апостол второй половины XI в. (София, НБКМ, № 1144), Охридский апостол второй половины XII в. (РГБ, Григ. 13). Старшая рукопись полного Апостола-апракос также имеет болгарское происхождение, это Слепченский апостол конца XII в. (РНБ, F.п.I.101).

Разные типы новозаветного апракоса отвечают разным типам литургической практики. Полный апракос является принадлежностью монастырского богослужения с ежедневной литургией, краткий апракос принадлежит приходскому (соборному) богослужению.

Этот тип литургической книги был обнаружен и впервые описан Л. П. Жуковской (1963). Как уже сказано (§ 2), он объединяет в себе чтения из Евангелия и Апостола, как они читаются на литургии. Жуковской было известно 7 рукописей этого типа, содержание трех из них (ГИМ, Хлуд. 117, ГИМ, Увар. 379 и РНБ, Гильф. 16) она подробно описала (1976, с. 246–251). В отличие от полного и краткого апракосов Евангелия и Апостола, в этом типе богослужебной книги даже в первом цикле от Пасхи до Пятидесятницы даны чтения только на субботы и воскресенья. Поэтому Жуковская назвала этот апракос праздничным, воскресным и сверхкратким; она высказала также предположение, что именно такой тип литургической книги мог быть переведен первоначально Кириллом при установлении славянского богослужения (Жуковская 1963, 1976, с. 251 – 252).

Сегодня известно свыше 20 списков XIII-XVI вв. богослужебного апракоса, в которых соединены чтения из Апостола и Евангелия. Среди них, однако, обнаруживаются и такие, которые имеют чтения на будние дни в цикле от Пасхи до Пятидесятницы, это, например, сербский список 1451 г. (собр. монастыря Пей. 27), сербский список XV в. из того же собрания (собр. монастыря Пей. 26), сербский список XV в. (Народная Библиотека Сербии Рс. 496) (Богданович 141, 145, 144) и др. Есть даже один такой, в котором имеются полноапракосные чтения в цикле Нового лета, это русский список XIII в. ГИМ, Барс. 66 (СК 225). Бросается в глаза крайняя неустойчивость состава праздничного апракоса, среди рукописей, как кажется, нет двух одинаковых. Например, поздняя рукопись XVI в. из собр. Зографского монастыря 49 имеет такой состав: вначале идет столп евангельских чтений (см. § 4), затем чтения Пасхальной литургии и нескольких праздников от Пасхи до Пятидесятницы, затем чтения Великого поста (Кодов и др., 1985, с. 95). В рукописи XIII в. собрания монастыря Дечаны 4 (Богданович, 132) из 12 страстных Евангелий, читаемых в последовании св. Страстей на утрени Страстной пятницы, приведена только перикопа из Мф.; между тем речь идет едва ли не о самой важной службе всего подвижного цикла.

Из 2280 греческих новозаветных лекционариев около 200 объединяют в себе чтения из Апостола и Евангелия (Vaganay 1991, р. 25), однако сколько-нибудь детальное описание этих книг в научной литературе отсутствует.

7. Структура апракосного текста

Апракосы в своей синаксарной части состоят из последовательно расположенных отрывков новозаветного текста. Каждый отрывок обычно начинается киноварным инициалом и сокращенным указанием на время чтения его за богослужением, это указание также пишется киноварью. В нем сообщаются день недели, номер недели, имя евангелиста, иногда номер главы (о делении на главы см. § 15). Поскольку имя евангелиста служит указанием на календарный период, дальнейшие уточнения излишни, поэтому они отсутствуют в цикле Ин. от Пасхи до Пятидесятницы и в цикле Лк. от Нового лета до Недели мытаря и фарисея. Однако в цикле Мф. обязательно указывается порядковый номер недели от Пятидесятницы (например, нед Ѵ55;И по Ѵ55;Н ) и обязательно отмечается период Великого поста. В месяцесловной части апракосов указываются месяц, число и память святого или события, затем следует указание на тот новозаветный пассаж, который должен читаться, причем самый текст приводится не всегда, но обязательно выписываются начало чтения (инципит) и, реже, конец чтения.

Между зачалами и по преимуществу в месяцеслове добавляются антифоны, прокимны, аллилуарии, причастны (чаще всего псалтырные стихи), тропари.

Отдельные отрывки Евангелия, называемые зачала, вводятся шестью различными формулами (взятыми из текста евангельского повествования):

(1) в время оно – греч. τῷ καιρῷ ἐκείνῷ,

(2)  рече господь своим учеником – εἷπεν ὁ κύριος τοῖς ἑαυτού μαθηταῖς,

(3) рече господь пришедшим к нему иудеом – εΐπεν ό κύριος προς τους έληλυθόντας προς αυτόν ιουδαίους,

(4) рече господь веровавшимъ ему иудеом – εἷπεν ὁ κύριος πρὸς τούς πεπιστευκότας αύτῷ ἰουδαίους,

(5) рече господь – εἷπεν ὁ κύριος,

(6) рече господь притъчю сию – εἷπεν ὁ κύριος τὴν παραβολήν ταύτην (cp. Prolegomena 1933, p. 84).

В Апостоле-апракосе формулы следующие: во дьни оны (для Деяний), братие, чадо Тимофею, чадо Тите (для Посланий), возлюблении (для 1 и 2 Пет.) (см. Лихачева 1976, с. 434).

Следует иметь в виду, что применение той или другой формулы подвержено колебаниям (см. Алексеев 1985а), точно так же в некоторых списках на известные дни приходятся иные зачала, чем во всей литургической традиции. Иногда изменяются и границы читаемых за богослужением пассажей. Так, например, чтение 9-го понедельника в цикле Нового лета состоит в Дбл., л. 906, из стихов Лк. 14:1, 12–15, что корректно, а в Мст. – из стихов 14:1, 7–15. Ошибка в Мст. обязана тому, что стихи 7 и 12 имеют тождественное начало: глаголаше же к зъвавъуму и. Такова же ошибка при определении границ чтения 7-го четверга Нового лета (Лк. 11:43–12:1), которое в Мст. начинается стихом 47. Как и в предыдущем случае, ошибка связана с homoioarchaeon'oм: люте вам книжьници и фарисеи. Такого рода ошибки могут быть объяснены тем, что выборка пассажей делалась из полного текста по указаниям лекционарных таблиц.

Начало текста, непосредственно примыкающее к вводной формуле, подвергается, как правило, лексико-грамматической переделке, которая выражается следующими основными чертами: 1) личные и указательные местоимения заменяются именами, 2) к глаголу прибавляется субъект и объект действия, 3) заменяются, прибавляются или опускаются некоторые союзы и наречия. В результате в богослужебных текстах появляются вариации, четьим текстам неизвестные, некоторые из них легко определяются как специально богослужебные. В своем большинстве они унаследованы славянскими текстами от греческих оригиналов.

Вот характерный пример из Саввиной книги, где дважды читается стих Мф. 26с заметными различиями: они же имъше иса ведошя Сав. 97а ­­ οἱ δὲ κρατήσαντες τὸν Ἱησοῦν ἀπήγαγεν TR, воини имъше иса ведошя и Сав. 111 б ­­ οἱ στρατιώται κρατήσαντες τὸν Ἱησοῦν ἀπήγαγον (Prolegomena 1933, ρ. 123). Первая цитата взята из вечерней службы Страстного четверга, когда читается Мф. 26:40–75, так что стих 57 находится в середине чтения. Вторая цитата взята из службы утрени в Страстную пятницу, когда этим стихом открывается чтение 3-го страстного Евангелия. Стих следует за 1-й вводной формулой и подвергается необходимой переделке содержательного характера. Между прочим, доступные источники греческого новозаветного текста не дают соответствия местоимению и, которое читается здесь и в Ас. 101с. Это местоимение по своему характеру выглядит типично литургической добавкой, вносящей пояснение в контекст, можно полагать, что при более тщательных поисках в греческих лекционариях отыщется дополнение αὐτόν. Примеры сходного рода перестроек текста Апостола-апракоса на границах зачал приводит О. П. Лихачева (1976, с. 434–435).

Необходимо, однако, отметить, что вследствие взаимовлияния служебных и четьих текстов типично служебные чтения оказываются иногда принадлежностью четьих текстов, что можно наблюдать и на греческом, и на славянском материале. Например, Мк. 1въстав изиде ис и иде Сав., Ас., ОЕ имеют характерную для служебных текстов добавку в виде имени Иисуса, в греческих источниках она закономерно представлена в лекционарии (Lakes 1933, р. 159), но отсутствует в тетре. Но эту же добавку имеет четий текст Марн.

Наличие служебных чтений в составе славянского тетра не обязано непременно влиянию славянского апракоса, греческий тетр также испытывал влияние лекционария и включил в себя часть специальных чтений (см. Prolegomena 1933, р. 18–19). Б. Метцгер (Metzger 1944, р. 15–16) приводит список 19 мест, в которых греческий текст подвергся влиянию лекционария. Этот список составлен на сравнительно небольшом материале евангельских чтений на субботы и воскресенья Нового лета. Некоторые из них нашли отражение в Марн. (но не Зогр.): в 7 случаях это выразилось прибавкой имени ииус (Лк. 4:31, 5:1, 7:11, 9:1, 10:25, 13:10, 19:1), а в одном случае прибавкой целого пассажа мънози бо сѴ31;т зъвании мало же избъраных (Лк. 14:24).

С другой стороны, не все специфические лекционарные варианты отражаются в древнейших славянских апракосах. Ср.: Лк. 10и видевъ мимоиде ОЕ ­­ καὶ ἰδὼν ἀντιπαρῆλθεν TR, и видев и мимоиде Сав., Ас., Вук., Марн., Зогр. ­­ καὶ ἰδὼν αυτόν etc., lect. (Metzger 1944, p. 81), Μκ. 2еко тако помышляѴ31;тъ в себе Ac. ­­ ὅτι οὕτως διαλογίζονται ἐν ἑαυτοῖς TR, яко тако ти помышлеѴ31; в себе Сав., ОЕ, Вук, Марн, Зогр. ­­ ὅτι οὕτως αὐτοί etc., lect. (Lakes 1933, p. 159, Prolegomena 1933, p. 117).

Текстовые варианты лекционария, лишь от случая к случаю включаемые в критические издания греческого новозаветного текста, позволяют между тем объяснить многие особенности славянских текстов. Вот несколько примеров из славянских рукописей.

Лк. 2отъпущати на земи грех Сав., Ас., Вук., Марн., Зогр. ­­ TR, на земли отъпущати грех ОЕ ­­ lect. (Lakes 1933, p. 159, Prolegomena 1933, p. 117).

Лк. 5есте и пиѴ25;те ОЕ, Марн. ­­ TR, ест и пиет Ас., Зогр. ­­ lect. 1663 (Metzger 1944, p. 75).

Лк. 8иже име бесы ОЕ, Марн. ­­ TR, бес Сав., Ас., Вук., Зогр. ­­ lect. С 947 (Metzger 1944, р. 78).

Лк. 5идѴ31;щю исви пѴ31;тьм Сав. ­­ πορευομένου lect. 12, 80, бысть идѴ31;щу Ас., ОЕ, Вук. ­­ ἐγένετο πορευομένου lect. 32, 1633, 1663, С 947 (Metzger 1944, p. 81).

Лк. 13отъвеща ОЕ ­­ TR, отъвещав Сав., Ас., Вук. ­­ lect. 32 (Metzger 1944, p. 81).

Лк. 13гь рече Ас., ОЕ, Вук., Марн. ­­ TR, ис рече ­­ lect. 1627, 1663, С 947 etc. (Metzger 1944, p. 82).

Принципиальное значение имеет то обстоятельство, что текстовые различия характеризуют не только одно и то же чтение греческого лекционария в его разных списках, но и повторяющиеся на разные дни чтения в составе одного и того же списка. Особенно велики различия в том случае, если чтение повторяется в синаксаре и месяцеслове. Например, отрывок Лк. 9:51–56, читаемый в греческом лекционарии в 5-й четверг Нового лета, имеет 8 отличий от Textus receptus, он же в месяцеслове под 16 августа на память мученика Диомида имеет 4 отличия от Textus receptus, из которых ни одно не совпадает с отличиями 5-го четверга (Prolegomena 1933, р. 16). Таким образом, лекционарии следует изучать от чтения к чтению, и повторяющиеся чтения в одной рукописи сравнивать с чтениями соответствующего дня в другой, это же справедливо при сравнении перевода и оригинала. Как известно, в сирийском лекционарии, также переведенном с греческого оригинала, дело обстоит подобным же образом (Metzger 1969, р. 218). Правда, большое количество этих текстовых вариаций, заключающихся в наличии или отсутствии артикля, итацизме, морфологических и словообразовательных колебаниях, не может отразиться в переводе. Зато другие передаются вполне точно. Приведем несколько примеров из Саввиной книги, где различия в повторяющихся чтениях особенно заметны.

Мф. 26събор всь Сав. 97 ­­ τὸ συνέδριον ὅλον TR, всь съньмь, Сав. 1116 ­­ ὅλον τὸ συνέδριον lect. (Prolegomena 1933, p. 123), – отвлекаясь от лексического различия, отметим перемену в словопорядке.

Ин. 17вьзрев ис <...> и рече Сав. 256 (7-е воскресенье после Пасхи) ­­ ἐπάρας ὁ Ἰησούς,... εἶπε lect. (Prolegomena 1933, p. 90), глагола исус и вьзведе (очи) СК 107 (1-е страстное Евангелие) ­­ ἐλάλησεν ὁ Ἰησούς καὶ ἐπῇρε TR. Здесь отметим изменение порядка при описании действий. Союз и в первом случае – добавка переписчика; случаи подобной «некорректной» постановки союза между причастием и глаголом хорошо известны.

Ин. 19глѴ31;ще распьни распьни Сав. 114 (4-е страстное Евангелие) ­­ λέγοντες σταύρωσον, σταύρωσον TR, глѴ31;ще вьзми вьзми распьни Сав. 1286 (Воздвижение) ­­ λέγοντες: ἄρον, ἄρον, σταύρωσον lect. (Prolegomena 1933, p. 130). OE и Вук. дают аналогичное соотношение чтений, Ас. в чтении на Воздвижение приводит текст по TR. Такого рода различия в тексте должны изучаться прежде всего текстологически, всякая иная интерпретация может быть ошибочной. Например, не приняв во внимание греческого текста, Ε. Μ. Верещагин (1972, с. 58) объясняет их как творческие новации переводчика.

Специальные выборки из новозаветных книг, приспособленные для богослужения, не были единственной формой текста, используемой в церковной службе. Служебная разметка имеется и в древнейших списках Четвероевангелия и четьих Апостолов. Указания на начала и концы чтений даны без каких-либо изъятий в Марн. и частично в Зогр. (они собраны и опубликованы, см. Moszyński 1985). В Марн. утерян конец рукописи, который, вероятно, содержал лекционарные таблицы, но такие таблицы сохранились, например, в русском списке Четвероевангелия начала XII в. Типографском евангелие, сокр. Тпгр. (РГАДА, ф. 381, № 1), в самом тексте отмечены начала и концы чтений, иногда время чтения. Сербский четий Апостол XIII в. (Дечаны-Црколез 2) изначально включал в свой состав синаксарь и месяцеслов с соответствующей разметкой основного текста (Наумов 1986).

Лекционарные таблицы, находящиеся в конце тетров, содержат также вводную формулу и инципит, в котором отражаются особенности богослужебного текста. Но с XIII в. указания на начала чтений сопровождаются обычно добавлением соответствующей формулы и богослужебного инципита прямо в текст. Вот, например, начало чтения на 6-е воскресенье Нового лета, Лк. 8:27, по рукописи служебного тетра XIV в. (НБКМ 24), слова, вписанные в текст киноварью, заключены в квадратные скобки: изьшьдшу же ему на землю [нед 9 вь время Ѵ21;но пришдшу исви вь страну гадаринскую] срете и мужь некыи. Начало чтения 7-го воскресенья, Лк. 8:41, из той же рукописи: и се прииде мужь [вь время Ѵ21;но члвкь некы приступль кь ису] емуже име иаирь. Начало чтения 8-го воскресея по Пятидесятнице, Мф. 14:14, по рукописи служебного тетра XIV в. (НБКМ 853): и изьшед ис виде [нед 8 вь време Ѵ21;но виде ис] многь. народь. Начало чтения 6-го страстного Евангелия, Мк. 15:16, по той же рукописи: воини же ведоше его [в време Ѵ21;но воини ведоше иса] вънутрь двора.

Четвероевангелия и полные Апостолы начинают преобладать в богослужебном употреблении с XIV в. Среди рукописей XI-XIII вв., по данным «Сводного каталога», на 29 списков Четвероевангелия приходится 73 евангельских апракоса, в XV в. соотношение их иное: на 279 тетров приходится 112 апракосов (см. ПС XV). В это же время вносятся литургические дополнения и в старые тетры: в Зогр. лекционарные таблицы добавлены кириллицей почерком XIII в., в Марн. почерком XIII- XIV в., в Галц. почерком XIV в. См. также Глава 5. § 4, 8, 11.

Тексты Четвероевангелия сопровождаются в рукописях большим количеством дополнительных статей. По данным Дограмаджиевой (1993), сделавшей их подробную классификацию, общее число статей доходит до 40; они делятся на две основные группы: статьи, содержащие объяснения и правила литургического использования Евангелия, и статьи, содержащие наставления и правила для частного чтения.

Статьи первой группы: (1) Синаксарь, т. е. указатель чтений подвижного цикла; (2) Месяцеслов, т. е. указатель чтений неподвижного цикла; (3) Столп евангельских чтений (см. § 4); (4) Указатель чтений «на разные потребы» (освящение церкви, пострижение в монахи, неблагоприятные погодные и астрономические явления, военные победы, исповедь, елеосвящение и т. д.); (5) прокимны воскресным утренним Евангелиям; (6) указатели гласов октоиха; (7) указатели чтений каждого Евангелия в подвижной части года; (8) указатель евангельских чтений до и после Рождества; (9) заупокойные чтения по дням недели; (10) чтения на часах Страстной седмицы; (11) чин чтения Евангелия на пасхальной литургии; (12) чин чтения над больным.

Статьи второй группы см. в § 15.

Псалтырь читается на утрени, часах и вечерни. Единицей текста, прочитываемой за один раз, является кафизма. Название это происходит от греч. καθίζω «сидеть», поскольку в древней церкви чтение псалмов производилось сидя. 150 псалмов, составляющих Псалтырь, делятся на 20 кафизм, дополнительный неканонический 151-й псалом в счет кафизм не входит. Кафизмы идут в прямой последовательности расположения псалмов и в такой же приблизительно последовательности прочитываются за богослужением в течение недели. Поэтому не возникает необходимости в другой книге, в которой текст Псалтыри располагался бы в каком-либо ином порядке, служебная и четья Псалтыри не различаются составом и порядком расположения библейского текста.

Но служебные Псалтыри отличаются от четьих набором дополнительных статей и делятся на два вида: простые и следованные. В простую Псалтырь кроме псалмов входят библейские песни и избранные псалмы, последние представляют собою выборки псалтырных стихов для праздничных служб и сопровождаются величаниями. Кроме того, к простой Псалтыри часто прибавляются также заупокойные службы, отдельные каноны, уставные указания, пасхальные таблицы. Отличительной особенностью следованной Псалтыри является то, что в ее состав помимо перечисленных дополнений входит также Часослов (подробное описание двух этих типов дает Лихачева 1981).

В число 9 библейских песен входят: 1) 1-я Песнь Моисея, Исх. 15– 19; 2) 2-я Песнь Моисея, Втор. 32:1–43; 3) Песнь Анны, 1Цар. 2– 10; 4) Молитва пророка Аввакума, Авв. 3– 19; 5) Песнь пророка Исайи, Ис. 26:1–21; 6) Молитва пророка Ионы, Иона 2:3–10; 7) Молитва Азарии, Дан. 3:26–45; 8) Песнь трех отроков, Дан. 3:52–90; 9) Песнь Богородицы, Лк. 1:46–55, и Молитва Захарии, Лк. 1:68–79. В ходе богослужения библейские песни исполняются на утрени, в VIII в. они послужили основой создания канона, произведения крупного литургического жанра, исполняемого на утрени.

В славянской письменности библейские песни, по-видимому, изначально соединялись с Псалтырью. Древнейшие полные списки Псалтыри с библейскими песнями – Синайская псалтырь XI в. (монастырь св. Екатерины на Синае, Slav. cod. 38), русский список 1296 г. (ГИМ, Син. 235) и также русская Симоновская псалтырь конца XIII в. (ГИМ, Хлуд. 3). По даным И. Е. Евсеева (1911), общее число славянских рукописей Псалтыри XI-XVIII в. приближается к 4 тысячам.

Орфография этого слова в русской научной традиции неустойчива, возможны также написания – паримейник, паремийник, паремейник, обязанные своим существованием расхождению в чтении греческих гласных между Эразмовой и Рейхлиновой системами; принятая в данной книге орфография воспроизводит церковнославянскую традицию. Паримийник представляет собою собрание отрывков (паримий) из ветхозаветных книг, читаемых в навечерие (т. е. на вечерне и иногда на часах накануне) некоторых праздников. Название книги происходит от греч. παροιμία «притча» и отражает то важное значение, какое в составе Паримийника играет книга Притчей Соломоновых. Аналогичная книга византийской церкви называется обычно профитологий (греч. προφητολόγιον), отражая своим названием другой важный компонент книги – чтения из Пророков (греч. προφήτης "пророк»).

Состав греческого профитология подробно описан А. Ральфсом (Rahlfs 1915). О составе славянского паримийника можно судить по его трем древнейшим спискам: Григоровичеву XIII в. (РГБ, Григ. 2 (М. 1685)), Захарьинскому 1271 г.(РНБ,Q.п.I.13)и Лобковскому ХII-XIV в. (ГИМ, Хлуд. 142) (Kyas, Šarapatková 1971, – в этой работе ошибочно указаны две паримьи из Сир., тогда как в действительности речь идет о Нав.). В порядке своего значения ветхозаветные книги располагаются в Паримийнике следующим образом: Исайя – 49 паримий, Бытие – 32, Притчи – 30, Исход – 13, Иеремия – 9, Царства – 7, Иов, Иезекииль – по 5 паримий, Иона, Захария – по 4, Даниил – 3, Числа, Второзаконие, Иисус Навин, Иоиль, Софония – по 2, Судьи, Михей, Малахия, Премудрости Соломона – по 1.

Таким образом, целиком входит в Паримийник только одна книга пророка Ионы. Книги Исайи, Притч и Бытия входят на 30–40% своего объема, тогда как остальные книги – весьма незначительными частями. Колебания состава Паримийника, наблюдаемые от рукописи к рукописи, ставят вопрос о реконструкции первоначального объема этой книги и об изменениях его в ходе исторического бытования. Общее число сохранившихся рукописей славянского Паримийника XIII-XVII вв. достигает 70 (Пичхадзе 1986). Подобно новозаветным апракосам, Паримийник имеет месяцесловную часть, начинающуюся 1 сентября, однако памятей в ней значительно меньше, чем в апракосах. Месяцеслову предшествуют два отдела: Рождественско-Богоявленский и Триодный. Первый из них содержит 8 паримий, читаемых в навечерие Рождества 24 декабря, 13 паримий для навечерия Богоявления 6 января и 3паримьи для чина водосвятия, отправляемого после литургии Богоявления 7 января.

Триодный отдел охватывает ту часть церковного года, когда служба идет по Постной и Цветной триодям. Он открывается чтением паримий на вечерне в среду и пятницу Сырной седмицы (Масляной недели). В течение Великого поста паримьи читаются на вечерне будних дней с понедельника по пятницу, а в 6-ю неделю поста и на Страстной неделе также по субботам. В течение Пятидесятницы паримьи читаются накануне праздников Преполовения, Вознесения, 7-го воскресенья после Пасхи (свв. отцев 1 Вселенского собора), Троицы и Недели всех святых (1-е воскресенье после Пятидесятницы).

Стандартный набор ветхозаветных чтений Триодного отдела состоит из трех паримий, обычно по одной из книг Бытия, Притч и Исайи. Как и в апракосах, между паримьями помещаются стихи из Псалтыри в качестве прокимнов, аллилуариев, тропари и т. п.

Начиная с XIV в. ветхозаветные паримьи включаются в Триоди и служебные Минеи, это приводит к тому, что узкоспециализированный Паримийник начинает выходить из употребления. При введении книгопечатания в XVI в. потребность в нем была уже невелика, так что он не был напечатан. Его печатное издание относится к 1890 г. и имеет не практическое, а историко-литургическое значение ¹. Для этого издания материал извлекался из рукописей Паримийника, из Триодей и Миней, так что по нему нельзя судить о действительном составе отдельных рукописей и литургических книг.

Как и в новозаветных апракосах, библейский текст подвергается некоторой обработке при включении в Паримийник: местоимение заменяется именем, устраняются начинательное и и частица же, вводятся некоторые необходимые пояснения. Например, при первом упоминании Неемана (4Цар. 5:9) добавляется пояснение князь царя сурьска (см. Брандт 1894, с. 28), заимствованное из 1-го стиха той же главы, не вошедшего в паримью. Вводные формулы применяются в Паримийнике редко. Наиболее систематический характер носит употребление формулы тако глаголет господь при введении паримий из книги Исайи и других пророков (см. Брандт 1894, с. 7,31,45,48, 50, 53 и др.). В редких случаях при начале паримий из книги Притчей прибавляется вводная формула сыне (см. Брандт 1894, с. 187, здесь она заменяет союз темже). Однажды паримья из книги Даниила введена формулой рече даниил к навъходоносору (Брандт 1894, с. 10). Вообще же лексическая вариантность в повторяющихся чтениях Паримийника носит не столь заметный характер, как это наблюдается в новозаветных апракосах.

Ср., например, отрывок Ис. 7:10–14, как он читается в навечерие Рождества и в пятницу 2-й седмицы Великого поста (в квадратных скобках приведены варианты великопостного чтения): и приложи гд глти к ахазови гля, проси [испроси] севе знамение у гди бга своего в глѴ31;бинѴ31; или в высотѴ31;. и рече ахаз, не имам просити [въпросити], ниже имам искусити гда. и рече иса, слышите убо [добавлено: же] доме двдв. еда мало вам трѴ53;дъ даети члвком, тем [и] како гдви даете трѴ53;д. сего ради дает гд сам вам знамение (Брандт 1894, с. 15, 171).

Ср. чтение нескольких стихов из книги Притчей, дважды встречающихся в тексте Паримийника: 1премѴ53;дрость в исходищих поет ся на пѴ31;тех же дръзновениие водит (Брандт 1894, с. 83, 90); 3:34 гд гръдым противит ся. смереным же даеть благдт. [благодеть] (Брандт 1894, с. 126, 134); 4:20–22 сыне, моих гл вънъми [вънимаи]. к моимъ же словесем прилагаи свое [твое] ухо. да не оскѴ31;деят источници живота твоего, храни я въсвоем срдци. живот бо сѴ31;тъ обретаящим я (Брандт 1894, с. 137, 143); 5сыне пии воды Ѵ21;т источника своего [нет трех последних слов] и Ѵ21;т съсѴ31;да [и Ѵ21;т своих съсѴ31;дъ] и Ѵ21;т своих стѴ53;денец и источника (Брандт 1894, с. 147, 153); 6твори, сыну, еже аз ти заповядая и спасеши ся (Брандт 1894, с. 155, 154); 6храни, сыне, законь отъца твоего и не Ѵ21;тврьзи наказание матере свое (Брандт 1894, с. 168, 174).

Единственный случай серьезного расхождения в тексте Ис. 13:6– 10, 17 (см. Брандт 1894, с. 53, 224) объясняется тем, что в одном случае он напечатан издателем по позднему болгарскому списку, содержащему, вероятно, иной перевод.

Итак, служебный тип славянского текста Св. Писания заключен в следующих книгах: в новозаветных апракосах, в Псалтыри, Паримийнике, а также в полных Евангелиях и Апостолах со специальной служебной разметкой, наконец, в Триодях и служебных Минеях, содержащих ветхозаветные паримьи. За исключением Апокалипсиса, служебный тип содержит практически весь Новый Завет, напротив, Ветхий Завет входит в него очень незначительными частями, лишь Псалтырь дана в полном объеме. Служебный тип не содержит всего состава Св. Писания, он, однако, включает в себя все те тексты, которые необходимы для отправления церковного богослужения. В этом смысле он был единственно полным функциональным типом текста Св. Писания у славян в течение средневековья, чего недоставало другим функциональным типам. Именно по своей связи с богослужением служебный тип сформировался в своей целостности в первоначальный период славянской письменности, с него непосредственно началась история письма и христианской церкви у славян.

Обилием рукописных копий служебный тип оставил далеко позади другие функциональные типы. Благодаря этому при переписке систематически использовалось несколько оригиналов, это позволяло осуществлять с наибольшей последовательностью контроль над текстом (см. об этом в Главе 2).

Литургическая практика славянских православных церквей и русской церкви в частности была для прихожан основным и обычно единственным способом знакомства с текстом Св. Писания. Домашнее чтение не могло быть распространено сколько-нибудь широко, во всяком случае оно не могло соперничать с богослужением в этом отношении. Для православных мирян служебный тип являлся основным репрезентантом Св. Писания. Рукописи служебного типа, в особенности напрестольные Евангелия, включались в число главных храмовых святынь.

Они также представляли собою значительные материальные ценности, поскольку обычно роскошно оформлялись, а их переплеты украшались особенно богато. Характерно, что те сохранившиеся библейские рукописи, которые были написаны по заказу мирян, все без исключения содержат служебный тип текста. Это полные апракосы Милятино, Мстиславово, Мирославово, Симоновское евангелия, краткий апракос Остромирово евангелие, служебная Симоновская псалтырь с монастырским каноном и т. д. Все они предназначались для дарения (вклада) в монастыри и церкви. По всей вероятности, даже богатые миряне не заказывали и не приобретали библейских книг для домашнего чтения. В допечатную эпоху основным путем знакомства со Св. Писанием было слушание за богослужением в церкви. Термин «Писание», навязывая представление о чтении и читателе, в действительности соотносится в рукописную эпоху с рецитацией и слушателе.

Принятое в науке выражение четий тип восходит, как кажется, к А. В. Михайлову (1912). Как термин оно довольно неудобно. По своей внутренней форме оно соответствует лат. lectionarium, так что четьи тексты могут ошибочно отождествляться с лекционарием, т. е. богослужебной книгой. Кроме того, по своей природе четьи тексты лишь в малой степени относятся к числу читаемых в церкви, что характерно как раз для лекционарных выборок из Св. Писания. Четьими в этом смысле по своему прямому назначению оказываются именно служебные тексты, которые представляют собою совокупность чтений – lectiones, ἀναγνώσματα. Это терминологическое неудобство оказывается несущественным только для двух книг Св. Писания Евангелия и Псалтыри. В первом случае потому, что такие термины, как Четвероевангелие или Евангелие-тетр (греч. τέτρα «четыре»), точно обозначают нужный текстовой тип, во втором случае потому, что четий и служебный типы Псалтыри не имеют расхождений в самом библейском тексте и различаются лишь набором дополнительных статей последований (см. Лихачева 1981, с. 222–241, ср. также выше). Нехватка соответствующей терминологии ощущалась и в древности, что привело тогда к появлению такого странного термина, как Апостол-тетр, для обозначения полного текста апостольских Деяний и Посланий (Лихачева 1976, с. 420, 424).

Называя полные библейские книги четьими, можно было бы иметь в виду сходную судьбу этих текстов с уставными чтениями. Как известно, в число последних входили жития, гомилии, но также и библейские книги, как, например, Апостол, назначенный для чтения в Страстную субботу. В предисловии к Великим четьим минеям митрополит Макарий называет включенные в этот сборник библейские тексты четьими и упоминает среди них по преимуществу книги с толкованиями: и в тех четьих минеах все книгы четьи събраны: святое еѴ53;ангелѴ25;, четыре еѴ53;ангелисты толковые, и святый апостол, и все святыя апостольскиа посланиа и деаниа с толкованѴ25;м, и три великиа псалтыри розных толковников (ВМЧ, сентябрь, с. 1). Сами Великие четьи минеи, как четье произведение, были рассчитаны на внецерковное, келейное применение. Трудно, однако, сказать, в какой мере такого рода чтение было характерно для монастырского быта, как об этом упоминают Горский и Невоструев (Описание, т. 1, с. 291–292).

Кодикологической особенностью четьих текстов можно признать то, что в тех или других сочетаниях они входили в сборники, которые могли ограничиваться в своем составе библейскими книгами, но могли включать в себя и другие, небиблейские тексты. В самом общем виде сочетание ветхозаветных книг воспроизводило ту группировку по содержанию, которая сложилась уже на почве иудейской богослужебной практики, была с определенными изменениями унаследована христианством и закрепилась в византийской письменности.

Книги исторического содержания формировали у южных славян два основных типа сборников: Восьмикнижие и Царства. В первый входило Пятикнижие Моисеево (Бытие, Исход, Левит, Второзаконие, Числа) с книгами Иисуса Навина, Судей и Руфь. Второй объединял в себе четыре книги Царств. В отдельных случаях эти два сборника могли объединяться в один. Эта совокупность 12 исторических книг служила у восточных славян основой хронографических компиляций типа Иудейского хронографа (см. Истрин 1893, с. 317–361; Мещерский 1958; Творогов 1975), где к ним нередко присоединялась книга Есфирь, неизвестная южнославянской письменности. Деление этих книг на два сборника производилось на Руси иначе, чем у южных славян, которые следовали византийской традиции. На Руси в один сборник входило Пятикнижие, в другой – остальные книги Восьмикнижия, иногда вместе с книгами Царств и с прибавлением Есфири. Выделение Пятикнижия в отдельный кодекс знает практика иудейской синагоги, самаритянская церковь, а также христиане-сирийцы (Mathiesen 1983b, p. 19).

Вслед за греч. ἡ παλαιά διαθήκη Восьмикнижие в практике славянских книжников называлось Палея. Ср. в предисловии к южнославянскому Восьмикнижию XVI в. (РГБ, Григ. 1, (М. 1684)): сиа книга глемаа палеа (Михайлов 1912, с. XXXVI). В одном из хронографических списков XVII в. писец отмечает совокупи и списа <...> от палеа и от тратовасилиа (Истрин 1907, с. 36), где четыре книги Царств, названные по-греч. τετραβασιλεία, противопоставлены Палее – Восьмикнижию.

На Восьмикнижие и Пятикнижие нередко переносилось название первой книги – Бытия. Писец коломенского списка Толковой палеи 1406 г. (РГБ, ТСЛ. 38), говоря о книге Исход, употребляет выражение книгы бытийскыя (Палея 1406, с. 278), в других местах выражение к бытийю възвратимся имеет в виду Нав. (Палея 1406, с. 330, то же ВМЧ, сентябрь, с. 28) или Судей (Палея 1406, с. 348). Слово бытие могло вводиться и в состав названий книг, как, например, си книгы бытиа исуса навгиина в Чуд. 349 (Лебедев 1890, с. 66).

Псалтырь по преимуществу переписывалась отдельно как книга богослужебная, но другие поэтические книги или книги Премудрости –  Иов, Еккл., Песнь, Притчи и Сир. – входили в сборники более или менее устойчивого состава, в которые непременно включались Сир. и Еккл., а реже других попадал Иов. В таких сборниках русского происхождения нередко оказывалась еще одна книга Премудрости – Менандр, представляющая собою собрание афоризмов языческих мудрецов, иногда включался также Апокалипсис. Таковы, например, сборники XV-XVI вв. РНБ, Пог. 78 (Притч, Еккл., Песнь, Менандр, Сир.), РНБ, Пог. 227 (Откр., Менандр, Песнь, Притч), БАН 24.4.28 (Пророки, Притч, Сир., Менандр, Песнь, Еккл., Пс, НЗ), РГБ, ОИДР 189 (Песнь, Притч, Менандр, Сир.), РГБ, Волок. 13 (Песнь, Притч, Еккл, Менандр, Сир.), РГБ, Волок. 14 (то же), РГБ, Егорова 891 (то же) и др.

Третий главный отдел Ветхого Завета – книги Пророков: 4 больших (Ис., Иер., Иез., Дан.) и 12 малых (Осия, Иоиль, Амос, Авдий, Иона, Михей, Наум, Авв., Соф., Аггей, Зах., Мал.). Обычной формой их существования был сборник, содержащий все 16 книг (4 † 12). Однако по своему происхождению большая часть этого сборника относится к толковому типу, четий его вариант образовался после удаления толкований в сравнительно позднее время. Поэтому подробнее о структуре и происхождении этого собрания пророческих книг говорится в этой главе, в разделе о толковом типе.

Новозаветные книги группировались следующим образом: (1) Четвероевангелие, (2) Апостол (Деяния и Послания), (3) Апокалипсис. Четвероевангелие и Апостол существовали по преимуществу как отдельные кодексы, обычно снабженнные разметкой для богослужебного употребления, Апокалипсис входил в сборники с ветхозаветными книгами Премудрости (см. выше) или соседствовал с четьей Псалтырью и с небиблейскими текстами. В качестве отдельной рукописной книги выступал лицевой (т. е. иллюстрированный) Апокалипсис, что характерно для конца XVI-начала XVIII вв. и особенно для старообрядческой среды. Без толкований Апокалипсис встречается сравнительно редко, преимущественно в южнославянских списках.

Группировка библейских книг в сборниках, их названия показывают, что в средневековой славянской письменности существовали какие-то представления о библейском каноне. Представления эти не были строгими, поскольку в славянском мире вопрос о каноне не ставился церковными властями. Этот вопрос решался в соответствии с наличными текстами и усвоенными из Византии церковно-каноническими представлениями.

Так, например, раннее проникновение книги Премудрости Иисуса сына Сирахова в славянскую письменность сделало ее законным членом славянского библейского канона, в отличие, например, от книг Иудифи, Ездры, Неемии, которые просто не были известны славянам до Геннадиевской библии 1499 г. Вовлечение в круг библейских текстов языческих афоризмов, собранных в книге Менандра, произошло на основе сближения ее с книгами Премудростей по жанровому и содержательному сходству.

Нередко в 3 Царств главы 17–22 выделяются под заголовком «Житие Илии пророка», см., например, хронограф XV в. РНБ, НСРК 1918, F.27, л. 222 об., сборник библейских книг начала XVI в. РНБ, Пог. 77, л. 135 об. При составлении в 1765 г. оглавления книг в рукописи РНБ, Пог. 77 эта часть 3 Царств оценена как самостоятельная книга: «Книга Царств трети имеет в себе глав 17. Житие Илии пророка имеет в себе глав 5. Книга Царств четвертых имеет в себе глав 25» (л. 1)². В Виленском хронографе XV в. (Ц БАН Литвы, № 109/147) начальные главы 1 Царств выделены в житие Самуила: Ѵ21; великом пророце самуиле. Ѵ21; рожени его и Ѵ21; бытьи его, тогда как при 1 Царств 10стоит лемма Ѵ21;селе почяток црств, л. 274.

В славянской письменности XV в. сложился своебразный список канонических библейских книг, основанный на каноне Афанасия Александрийского; он исследован в работе И. Грицевской (1990). В его четвертой редакции, вероятно, русского происхождения после перечня книг Восьмикнижия помещено название «Палея» как самостоятельной книги (конечно, имеется в виду не Толковая палея, а Восьмикнижие), в числе Соломоновых книг находится «Филон Пьявский», т. е. толковый перевод Песни песней (см. § 19, в перечне толковых переводов за № 9).

При составлении индекса канонических книг в известном печатном сборнике 1644 г. «Кирилловой книге» было использовано оглавление Острожской библии 1580/1581 г. (Грицевская 1990, с. 47). Как известно, ОБ воспроизвела состав Геннадиевской библии 1499 г., прибавив к нему 3 Маккавейскую книгу. И эта последняя, и целый ряд книг, переведенных для ГБ с Вульгаты, никогда не входили в православный библейский канон, тогда как в католический канон они вошли под названием «второканонических».

Таким образом, границы Св. Писания были весьма расплывчаты в ту эпоху, когда господствовали сборники, содержавшие отдельные тематические разделы Св. Писания. Они были достаточно четко определены первым полным кодексом 1499 г. и до сих пор несут на себе следы исторической случайности.

В славянской рукописной традиции деление на главы впервые произведено в ГБ по образцу Вульгаты, затем воспроизводилось в некоторых рукописях, на которые оказали влияние ГБ или ОБ. Самые ранние примеры этого находим в рукописях Пятикнижия конца XV в. (РНБ, Кир.-Бел. 2/7) и начала XVI в. из бывшего Нила Столбенского монастыря (см. Михайлов 1912, с. XLII-XLIII, LXV-LXVI). Деления на стихи рукописная традиция не знает, впервые оно появляется в издании церковнославянского текста НЗ 1741 г.

В принципе рукописные четьи тексты не имеют какого-либо специфического деления, единицей является книга как таковая. Но это положение справедливо лишь для немногих рукописей. Как правило, переписчики стремились раздробить единый текст на более мелкие и легче обозримые единицы. Довольно обычным было, например, выделение паримий в составе четьих ветхозаветных книг. Для этого могли использоваться либо жирные киноварные точки, либо киноварные инициалы, либо прямые указания в виде лемм на полях на начало и конец паримьи и время ее чтения. Нужно, кстати, заметить, что, раз возникнув, тот или другой способ членения текста был подвержен копированию, таким образом он оказывается одним из текстологически значимых признаков рукописной традиции.

В исторических ветхозаветных книгах широко практиковалось внесение в текст или помещение на полях киноварных заголовков-лемм, помогающих ориентироваться в тексте. Вот, например, несколько заголовков из Бытия по списку конца XV в. РНБ, Кир.-Бел. 2/7 с указанием мест, при которых они находятся: о създании адамли 1:27; о десяти родех до ноя 5:1; о сътворении ковчега 6:13; о стлъпотворении 11и т. д. (Михайлов 1912, с. XLIII). В рукописи РНБ, Кир.-Бел. 3/8 этого же времени заголовки иные: о ковчези 6:8; о бытьи авраамли в егупте 12(Михайлов 1912, с. XLV). Легко заметить различие заголовков по форме и месту расположения, их совпадения с началом паримий не имеют систематического характера. Дополнительные материалы по книге Бытия см.: Михайлов 1912, с. XLVI, LXXV, LXXVIII, LXXXIII и др.

Тематические заголовки встречаются и в других книгах. Например, в книге Иисуса Навина по рукописи РГБ, Сев. 1/1431 (Восьмикнижие, южнослав. список) имеются такие заголовки: 1зде глеть, исусь рувиину и гаду и полуплемене манасиина давь оружиена брань презь иордань; 2здесь пусти исусь сходникы во иерихонь; 4заповедь исуса о 12 камень и др. Эти же заголовки помещены на полях рукописи РГБ, Рум. 29 (Восьмикнижие и Царства, южнослав. список 1537 г.) (Лебедев 1890, с. 54,56).

В книге Числ по русскому списку XV в. РГБ, Унд. 1 имеются такие заголовки: 9о пасце, 13хожение в ханаон 15Ѵ21; суботе, 18о жезлех, 20о съмръти аарѴ21;нове, 25о финеесе, 27о части дъщерем, 27о смрти моисеове.

В некоторых случаях такие заголовки разрастаются до сжатого изложения содержания определенного пассажа, что называется в схоластической традиции аргументом. Так, в южнославянском списке XV в. (РГБ, Муз. 3750) эпизод встречи Саула с эндорской волшебницей в 1Цар. 28:7–14 открывается следующей киноварной вставкой: зде саул оставии въпрашаетъ женѴ31; вльхвѴ31;. и она же въстави ему пророка самуила лъжне по попущению бжиюи по развранному его срдцу. Еще одна вставка завершает эпизод: въставленыи же женоѴ31; самуил и главыи саулу въсе яже ему в начяле самуил рече по попущению бжию. и не самуилъ с въсеко, нѴ31; привидение некое и вълепотѴ31;, л. 38 об. Эти же записи с небольшими лингвистическими отличиями помещены в другом южнославянском списке XIV в. (РНБ, F.I.461) на поле.

Тематическая группировка материала выдержана в Сир., что подчеркивается в ряде рукописей киноварными заголовками, систематизирующими изречения: премудрости похваление, слово о чадех, о удержании души, словеса приточь, слово о рабех, слово о брашне, слово о вине, о врагах слово, о мртвцехъ слово, похвала отцем, млтва исусова сна сирахова. Заголовки эти приведены по списку 1502–1507 гг. БАН 24.4.28, (Алексеев, Лихачева 1978, с. 74), они, однако, охватывают всю рукописную традицию текста, поскольку появились уже на греческой почве (см. Сперанский 1904, с. 472).

Большой интерес представляет деление текста в русских списках Пятикнижия. Бытие разделено здесь на 12 частей, а остальные книги каждая на 10. В сумме это составляет 52 части. Именно таково деление Торы в иудейской синагогальной традиции на параши (парашиот), предназначенные для субботнего чтения в течение года. Из 20 восточнославянских списков, известных А. В. Михайлову, параши выделены в 17, в том числе и в ГБ (см.: Михайлов 1912, с. XXI-LXXXVII), их границы приведены в Описании, т. 1, с. 8–9. В одних рукописях указание на параши ограничивается выставленным на поле номером, в других рукописях эти номера сопровождаются тематическими заголовками, которые даны как оглавление перед текстом книги. Вот несколько заголовков из Быт.: (1) о сътворении нбси и земля и вся яже сѴ31;т в них. и о създании адамли и о десяти родех до ноя(2) о потопе и о дуги и о столпотворении и о родех до авраама и о ходу его в хараон;(3) исход авраамль от межуречья и бытие его в егупте (Михайлов 1912, с. LXVI, примеч. 2).

В других четьих ветхозаветных книгах кроме инициалов и номеров против них на поле или только одних инициалов не встречается иных попыток деления текста. В некоторых книгах эти инициалы и номера отражают деление текста в его толковой версии. Например, Псалтырь в сборнике 1502–1507 гг. разделена номерами на 241 отрезок, что отражает деление этой книги в популярных у славян толкованиях на Псалтырь псевдо-Афанасия Александрийского (Алексеев, Лихачева 1978, с. 75; ср. Описание, т. 2, с. 69).

Текст Иова в РНБ, F.I.461 разбит на 821 нумерованный отрезок, а в РНБ, Пог. 79, XV в., на 823, в РГБ, Рум. 28 счет не доходит до конца, обрываясь на номере 587, в РГБ, Акад. 141 пронумерованы лишь первые семь глав до номера 159. В этом случае инициалы и номера свидетельствуют о том, что в четьем тексте отразилась структура толкового текста со специфическим для последнего делением книги на короткие фрагменты. Такого же происхождения инициалы в четьих списках Пророков, в некоторых списках Песни.

Для четьих рукописей Евангелия характерна разбивка текста на Аммониевы главы, которых насчитывается в Мф. – 355, в Мк. – 233, в Лк. –342, в Ин. – 232. Во многих рукописях помещается письмо Евсевия Кесарийского (263–340) некоему Карпиану, в котором он сообщает, что эта разбивка на главы была произведена Аммонием Александрийским (175–242) в его сочинении «Гармония Евангелий» (издание славянского текста см.: ВМЧ, ноябрь, при Евангелии от Матфея; Дограмаджиева 1992). Впрочем, современная наука признает самого Евсевия создателем этих глав. Евсевий использовал Аммониевы главы для построения своих 10 канонов, т. е. 10 таблиц, в каждой из которых соотнесены главы из Евангелий, имеющие сходное содержание. Во многих рукописях эти таблицы помещаются впереди евангельского текста. Номера Аммониевых глав пишутся на полях рукописей, а рядом с ними приводятся номера таблиц (канонов), в которых находятся соответствующие главы, а также иногда номера параллельных глав из других Евангелий. Этот аппарат позволяет быстро находить параллельные места у четырех евангелистов. Понятно, что меньшее количество глав в Ин. отражает удаленность этого текста от трех синоптических Евангелий.

В рукописях Евангелия встречается еще одна разбивка на главы, вошедшая в Византии в употребление в V в., а в славянской традиции получившая широкое распространение со времени появления в ней Толкового евангелия Феофилакта Болгарского, хотя несистематически встречается она и раньше (см. ВМЧ, ноябрь, с. 2082, эта разбивка, кажется, и в Марн.). Таких глав в Мф. – 68, в Мк. – 49, в Лк. – 83, в Ин. – 18. Перед текстом каждого Евангелия дается перечень этих глав с краткими заголовками, раскрывающими их содержание (см. издание Moszyński 1990). Эти оглавления соседствуют в рукописях Евангелия со сказаниями о евангелистах, как кажется, принадлежащими Толковому евангелию Феофилакта.

Кроме того, имеются следующие дополнительные статьи для самостоятельного чтения Евангелия: (1) заключительные сведения о количестве стихов и исторических обстоятельствах появления каждого Евангелия; (2) рассуждение о символическом значении числа четыре; (3) правила келейного чтения Четвероевангелия; (4) тропари, кондаки, молитвы и каноны, сопровождающие келейное чтение; (5) краткие толкования различных частей текста, например, Господней молитвы или Символа веры (см. Дограмаджиева 1993).

Четий текст Деяний был разделен на 40 глав св. мучеником Памфилом Кесарийским (240–309) (Описание, т. 1, с. 148). Однако главы, на которые делится текст Апостола (Деяний и Посланий), называются Евфалиевыми (см. Описание, т. 1, с. 150, 151, 267). Их номера пишутся чернилами на полях, тогда как киноварные номера здесь же обозначают счет литургических зачал, всего их в Апостоле 335 (Лихачева 1976, с. 426). Наконец, в некоторых рукописях упоминается о делении текста на гранесы, т. е. стихи (см. Описание, т. 1, с. 269–270), однако неясно, что именно нужно отождествлять с ними в славянском тексте. Известно, что греческий текст Апостола был поделен Евфалием на строки или стихи соответственно смыслу, что облегчало чтение вслух (Vaganay 1991, р. 113).

В ГБ и некоторых других рукописях вслед за печатной Вульгатой проведено деление библейского текста на главы, сохраняющееся до сих пор, а каждой главы – на семь частей номерами на полях (Описание, т. 1, с. 143, 272). Киноварными и чернильными точками в Евангелиях и Апостоле выделяются также отрывки текста, назначенные на определенные дни для келейного чтения (Описание, т. 1, с. 272, 322).

В тех редких случаях, когда текст Апокалипсиса представлен в своем четьем виде, т. е. без толкований, он может сохранять в виде киноварных точек или инициалов то деление текста, которое было ему придано при составлении толкований. В ЧНЗ на полях при тексте Апокалипсиса выписаны названия семи дней недели, что может отражать разделение текста для келейного чтения.

К структурным особенностям четьего типа нужно, по-видимому, относить наличие глосс на полях рукописей. Глоссы (греч. γλῶσσα – «слово») представляют собою краткие, нередко размером в одно слово, пояснения собственных имен, непонятных слов. Некоторые из них представляют собою просто синонимы к определенным словам текста, указывая на возможность другого перевода иноязычного оригинала. В этом случае они дают свидетельства о том, что проводилось филологическое сопоставление разных переводов одного оригинала, славянского перевода и иноязычного оригинала, разных рукописей одного и того же текста, в котором при переписке накопились разночтения. Собранные с полей вместе со словами, к которым они относятся, эти глоссы заложили основы одного из жанров старинной славянской лексикографии – так называемых произвольников (Ковтун 1963). Такого рода притекстовые словарики могут сопровождать те библейские книги, к которым они относятся, или же переписываться в отрыве от них (см. примеры: Описание, т. 1, с. 319, 323; Алексеев, Лихачева 1978, с. 64–67).

Широкое распространение четьего типа ветхозаветных книг в славянской письменности относится только к XV в., что видно из численности сохранившихся рукописей. Так, далекий от полноты, но тщательно и целесообразно составленный каталог славянских ветхозаветных рукописей Роберта Мэтьисена (Mathiesen 1983a) относит к XII в. 3 списка, к XIII в. – 1, к XIV в. – 7, к XV в. – 48 и к XVI в. – 80 списков. Пополнение каталога лишь изменит пропорции в пользу XV и XVI вв.

Дело в данном случае не в том, что древние рукописи хуже сохранились. Вот какова, например численность списков Евангелия по столетиям, если судить об этом по каталогу Жуковской (1968). К XI в. здесь отнесено 11 списков, к XII в. – 34, к XIII в. – 108, к XIV в. – 285 (для XV в. этот каталог неполон; при приведенных подсчетах рукописи промежуточной датировки отнесены к более раннему времени, т. е. дата XII-XIII в. принималась как XII в.). На рукописях Евангелия, как видно, выдерживается определенная пропорция: от каждого следующего столетия доходит втрое больше списков, чем от предыдущего.

Со статистикой ветхозаветных четьих рукописей согласуются и другие факты. Так, древний перевод Песни, выполненный, по всей вероятности, Мефодием, не получил сколько-нибудь заметного распространения вплоть до XV в. (Алексеев 1983). Такова же была судьба Толковых пророчеств (Евсеев 1905, с. XLV1I-XLIX). Следовательно, появление ГБ и других сводов в XV в. отражает возрастание в это время интереса к четьему типу ветхозаветных книг.

Первые опыты соединения разных частей Св. Писания в одном кодексе относятся в славянской письменности к XIV в. Этому способствовали следующие факторы: 1) переход к Иерусалимскому богослужебному уставу, который не опирался на специальные литургические композиции типа новозаветных апракосов и ветхозаветного паримийника, но использовал обычные полные библейские тексты со специальной литургической разметкой; 2) переход к более дешевому писчему материалу – бумаге, что позволяло создавать сборники многофункционального назначения и большого объема; 3) переход к более экономному почерку – полууставу, что позволяло плотнее заполнять пространство рукописной страницы и таким образом создавать книги большого объема.

Помимо ГБ в эту эпоху появляется так называемый Новый Завет святителя Алексея, библейские сборники РНБ, F.I.461, РГБ, Унд. 1, сборник библейских книг Матфея Десятого (БАН 24.4.28). Издание Острожской Библии увековечило Св. Писание как единый корпус книг (подробнеее см. об этих вопросах в Главе 5, § 12–15).

Толковый тип Св. Писания представляет собою текст той или другой библейской книги в сопровождении богословского комментария (толкования, экзегезы). Иудейские толкования берут начало из таргумов (см. Глава 4, § 4), христианские толкования возникают уже во II в., один из первых христианских экзегетов был Ипполит Римский (ок. 170–236). По мере накопления толкований из них составлялись сборники, где под одним стихом библейского текста собирались толкования разных авторов на этот стих. Такие сборники толкований называются катены (лат. catena-"цепь»), их первым создателем считается Прокопий Газский (ок. 475–538) (Dorival 1985).

Было бы неправомерно выделение этого типа библейского текста для греческой письменности, где четий текст и этот же текст в составе экзегетического произведения не могли отличаться друг от друга, лишь в отдельных случаях в толковых версиях книг накапливались редакционные разночтения. Иначе обстояло дело в славянской письменности. Здесь толкования на Св. Писания не писались, а переводились, главным образом с греческих оригиналов. Перед славянским переводчиком толкований были три возможности: (1) перевести толкования и прибавить их к наличному славянскому переводу соответствующей библейской книги; (2) при переводе толкований и прибавлении их к наличному славянскому переводу соответствующей библейской книги внести определенные поправки в наличный библейский перевод; (3) при переводе толкований перевести также соответствующий библейский текст независимо от того, имеется он или нет в славянской письменности. Лишь в редких случаях использовалась первая возможность, а это значит, что библейский текст в составе толковых произведений мог иметь независимое от четьего текста происхождение и свой собственный лингвистический облик.

В славянской письменности отсутствует рамочное построение, наиболее распространенное в греческих и латинских источниках, когда библейский текст пишется в середине листа или разворота, а толкования окружают его со всех сторон.

Параллельное расположение в два столбца библейского текста и толкований на него встречается, как кажется, лишь в Толковой псалтыри псевдо-Афанасия Александрийского, начиная с ее древнейших списков – Евгеньевской псалтыри XI в. (БАН 4.5.7), Болонской (Universita di Bologna, 2499) и Погодинской (РНБ, Пог. 8) псалтырей XIII в.

Основным для славянской письменности способом расположения толкований являются так называемые «широкие катены», когда библейский текст и толкования на него чередуются на листах рукописи. Отрывки, на которые разбит библейский текст (перикопы), могут быть больше или меньше, согласно намерениям толкователя. Они либо написаны киноварью, либо только начинаются киноварным инициалом. В последнем случае на полях почти обязательно располагаются леммы сущее, лежащее, пророк, сокращенное название толкуемой библейской книги или только номера библейских перикоп. Толкования начинаются киноварным инициалом и отмечаются на полях леммами толк, тълк, тлък, сказ, именем экзегета, которому принадлежит данное толкование, или номером, совпадающим с номером библейской перикопы.

Библейский текст в толковом типе может быть представлен не полностью, с большими или меньшими лакунами. В то же время некоторые пассажи могут повторяться и цитироваться неоднократно. Вот, к примеру, количественная характеристика библейского текста Песни по ее толковому переводу: полностью отсутствуют 4 стиха, отсутствуют части 33 стихов, из состава толкований не выделены части 7 стихов, части 3 стихов приведены дважды (Алексеев 1988). Что касается самих толкований, то в таких условиях среди них могут находиться комментарии на отсутствующие части библейского текста, отдельные комментарии оказываются не на своем месте.

Библейский текст в толковых переводах отражает особенности непосредственного греческого источника, который находился в руках переводчика толкований. Так, стих 2в толковом переводе Песни имеет следующий вид: дъждь отиде и иде в себе. Обычный греческий текст ἐπορεύθη ἑαυτῷ не дает объяснения для предлога в славянском переводе, между тем он находит себе обоснование в том греческом тексте Песни, которым пользовался Филон: ἀπῆλθεν ἑαυτῷ и который мог быть прочтен ἀπῆλθε ἐν ἑαυτῷ.

Сам текст Св. Писания подвержен в толковых переводах влиянию толкований и может менять свой облик в зависимости от них. Так, стих 1этого же толкового перевода Песни включает в свой состав упоминание о коне: выя твоя яко фарь [варианты других списков фареви, фараонови] в монисте, что связано с толкованиями Григория Нисского на это место: доброта коневи възвышати шию в образе круга гордящася, монисту бо память являеть. Стих 1истечение брата моего не соответствует греч. ἀπόδεσμος «узел, пучок», но объясним из толкования Филона: абие въспоминаеть, кръвь и воду, истекъшюю в страсть от ребра исоусова. Стих 5дверем заключеном, отверзох аз брату моему самостоятельно вводит два первых слова, отсутствующих в греческом тексте Песни. Переводчик заимствует их из толкований Филона на стих 5глас брата моего ударяеть въ двьри, в толковании к которому говорится, что двери это Воскресение: яве иесть в воскресение бо приде, двьрем затворенъм. Между тем эти два слова представляют собою цитату из Ин. 20приде исус, двьрьм затворенем, и ста посреде и звучат на богослужении как тропарь праздника Антипасхи. Так в ветхозаветный текст через толкования вторгается текст новозаветный.

Такого рода примеры говорят о том, что установление стабильного библейского текста не предшествовало в толковых переводах истолкованию Св. Писания, а происходило в ходе перевода толкований. Следовательно, библейский текст устанавливался как результат экстраполяции на Св. Писание экзегетических представлений.

Наиболее известные в славянской письменности толковые тексты суть следующие (перечисляем их в порядке библейского канона).

1. Толкования на книги Царств, возможно, в переводе XIV или начала XV в. Греческий оригинал не установлен; это краткие катены в стиле толкований Феодорита Кирского (PG, t. 80), среди имен толкователей упоминаются Акила, Симмах, Феодотион, Иосиф. Славянская версия известна в двух южнославянских рукописях: ОГНБ 6, 1418 г., и РГБ, Григ. 1 (М. 1684), написанном до 1544 г. Две сербские рукописи XVI в. погибли во время второй мировой войны (Николова 1995, с. 61–62). Краткие толкования встречаются в 1 Царств, в меньшем количестве во 2 Царств, единичными случаями в 3 Царств и почти отсутствуют в 4 Царств. Для толкований использован древний перевод книг Царств с небольшой редактурой. Исследована М. Г. Попруженком (1894), Светлиной Николовой (1995). Об этом и других толкованиях, известных южнославянской письменности, см. Христова 1994.

2.  Толкования на Псалтырь псевдоАфанасия Александрийского. Вместе с псалмами истолкованы библейские песни. Греческий оригинал, приписываемый также Оригену и Исихию Иерусалимскому (CPG 6553; PG, t. 27), плохо объясняет славянский текст. Рукописи многочисленны, древнейшие отрывки относятся к XI в., это Евгеньевская псалтырь (БАН 4.5.7; РНБ, Пог. 9). Рукопись русского происхождения, фототипическое издание см.: Колесов 1975. Другой русский список датируется рубежом XI-XII вв. Толстовская псалтырь (РНБ, F.n.1.23). Текст Двух среднеболгарских рукописей XIII в. Болонской (Universita di Bologna, 2499) и Погодинской (РНБ, Пог. 8) псалтырей опубликован, см. Jagić 1907.

3. Толкования на Псалтырь Феодорита Кирского (ок. 393–466), греческий оригинал CPG 6202; PG, t. 80. Сохранилось около десяти рукописей, текст в них обрывается на 144-м псалме, далее до конца следуют толкования псевдо-Афанасия Александрийского. Древнейший список XI в., русский, далек от полноты (ГИМ, Чуд. 7). Исследование и издание см.: Погорелов 1910а, 19106.

4. Толкования на Псалтырь св. Брунона, епископа Гиперболейского (1032–1101), в переводе новгородского переводчика Димитрия Герасимова, нач. XVI в. Оригиналом послужило латинское издание в Кельне, 1494 г. Исследование по рукописи XVII в. (ГИМ, Син. 305) см.: Описание, т. 2, с. 101 – 109; рукопись XVI в. РНБ, Соф. 1255. Издание части текста в разночтениях см.: Амфилохий 1880б.

5. Толкования на Псалтырь в переводе Максима Грека известно по многим рукописям XVI-XVIII вв. См. библиографию: Синицына 1977, с. 65. О составе толкований см.: Описание, т. 2, с. 91–99; Андреев 1918. Вопрос о том, был ли Максим переводчиком готовых катен или сам составлял их и, если составлял, какова доля его авторского участия, не изучен³.

6. Толкования на книгу Иова Олимпиодора Александрийского (VI в.). Греческий оригинал CPG 7453; PG, t. 93. Рукописи: ГИМ, Чуд. 6, 1394 г.; РНБ, Пог. 79; РГБ, Рум. 28, РГБ, Акад. 141 и др.

7. Толкования на книгу Иова, переведенные на Афоне монахом Гавриилом в начале XV в. Оригиналом послужили катены Никиты Ираклийского (ок. 1030–1100), в значительной степени опирающиеся на толкования Олимпиодора (издание: Junius 1637). Их структурной особенностью является деление текста на 33 главы, что отразилось в славянском переводе. Три болгарские рукописи: 1412 г. ГИМ, Син. 202 (Описание, т. 2, с. 53–59); 1503 г. – Б-ка Румынской АН, 96 (Ангелов 1978, с. 266); XV в. – Рыльский монастырь 1/4 (18) (НМРМ).

8.  Толкование на Екклисиаст⁴ Олимпиодора Александрийского (VI в.). Греческий оригинал CPG 7454; PG, t. 93. Текст частичной сохранности. В рукописи XVI в., РГБ, Унд. 13, содержится 53 стиха из первых семи глав с соответствующими толкованиями, стихи следующие: 1:6, 7, 9–11, 2:14, 21, 24–26, 3:15–21, 4:4–6, 9–17, 5:2, 5, 9, 10, 18, 19,6:7–9,7:2–7,9, 12, 13, 15–23 (среди них, однако, попадаются выписки из Франциска Скорины). Подборка из 36 стихов (отчасти тех же, отчасти других) с толкованиями включена в четий текст Екклисиаста, в середину 12 ст. первой главы, см. рукописи: РНБ, Пог. 1, РНБ, Солов. 807, РНБ, Соф. 1323; РГБ: Унд. 1, Рум. 204. В ГБ также есть эта вставка, но толкования удалены, см.: Описание, т. 1, с. 67–67 (в этой подборке в действительности нет ст. 8:2–3, поэтому общее число стихов не 38, как здесь ошибочно указано, а 36). Отдельные стихи с толкованиями и без них встречаются также в других рукописях XV- XVII вв., см.: Алексеев 1988, с. 185–187.

9. Катены на Песнь песней, составленные из толкований Ипполита Римского (ок. 170–230), Григория Нисского (CPG 3158; PG, t. 44), Фи-лона Карпафийского (Карпазийского) (CPG 3810; PG, t. 40) и катен псевдо-Прокопия Газского (PG, t. 87/2). Известна 31 рукопись этого текста. В 7 списках, среди них ГБ, толкования удалены. Издание текста по древнейшей рукописи XIII в. РГБ, ОИДР 171, см.: Алексеев 1980, издание текста по ГБ с образцами толкований см.: Алексеев 1988.

10.  Толкования Феодорита Кирского на Песнь песней в переводе Константина Костенецкого, около 1427 г. Греческий оригинал PG, t. 80. Текст известен в одном полном списке XV в. собр. Рыльского монастыря (НМРМ 2/24), двух неполных списках – сборнике 1556 г. (монастырь Никољац, 49, Богданович, 302), сборнике 1567 г. (Цавтат, собр. В. Богишича, 19с, Богданович, 1523). Кроме того, есть четыре списка XVI-XVII вв., в которых текст Песни освобожден от толкований, это сборники НБКМ 311 (София), Cod. slav. 14 Австрийской национальной библиотеки (Вена), рукописи 1/118 и 1/119 Библиотеки им. Горького (Одесса). Текст из сборника Николац, 49, издан Трифуновичем (1971), из Богишичева сборника -Куевым и Петковым (1986, с. 532–545), Венский список – Минчевой (1989)⁵.

11.  Толковые пророки охватывают книги Исайи, Иеремии (главы 26– 45 и 52), Иезекииля, Осии, Иоиля, Амоса, Авдия, Ионы, Михея, Наума, Аввакума, Софонии (глава 1). Греческими оригиналом послужили комментарии Феодорита Кирского на Исайю, Иеремию, Иезекииля и 12 малых пророков: CPG 6204, 6205, 6206, 6208; PG, t. 81 Следует иметь в виду, что в собрание 16 пророков входят книги, на которые в этом переводе никогда не было толкований, это книги Даниила, Софонии (главы 2 и 3), Аггея, Захарии и Малахии. Известно не менее 40 рукописей XII- XVII вв., многие из них восходят к оригиналу 1047 г., списанному в Новгороде попом Упырем Лихим с южнославянского оригинала. В части рукописей текст освобожден от толкований, в их число входит ГБ. Исследование см.: Евсеев 1897, 1905; издание части текста дает Туницкий 1918 (пророки Осия-Иона с толкованиями).

12.  Толкования Ипполита Римского на книгу пророка Даниила. Греческий оригинал PG, t. 10, р. 633–699. Публикацию небольшого фрагмента текста по древнейшей рукописи XII в., РНБ, Пог. 68, см.: Ильинский 1929. Другая древняя рукопись, которая содержит часть этого произведения, также относится к XII в. (ГИМ, Чуд. 12). Исследование текста дает Евсеев (1902а), отрывки текста в критическом аппарате у Евсеева (1905).

13. Толковое евангелие Феофилакта Болгарского (умер ок. 1108). Греческий оригинал PG, t. 123. Это обширный свод всех толкований (катены) на Четвероевангелие, составленный в конце XI-начале XII в. знаменитым Охридским архиепископом. Рукописи многочисленны, каждая обнимает одно или два Евангелия, объем произведения не позволяет вместить его в один кодекс. Древнейшая рукопись имеет русское происхождение, датируется XIII в., содержит краткие фрагменты толкований на Мф. (БАН 4.9.11), издание см.: Срезневский 1871. Издание Ин. см. в ВМЧ, сентябрь, 1795–2153, Лк. -ВМЧ, октябрь, 1132–1511, Мф. – ВМЧ, ноябрь, 2136–2618⁶.

14.  Толкования на апостольские послания. Оригиналом послужили поздние византийские катены, близкие к тексту, изданному Крамером (Cramer, vol. 5). Древнейшая рукопись неполная, содержит Послания апостола Павла к римлянам, 1 и 2 коринфянам, галатам и ефесянам, написана в 1220 г., возможно, в Ростове (ГИМ, Син. 7). Полные пергаменные рукописи XIV в., содержащие все послания, как апостола Павла, так и Соборные – РЫБ, F.п.1.24 и РНБ, Пог. 30. Апостольский текст заметно отличается от обычного служебного или четьего. Имеется разновидность этого произведения, в которой отдельные перикопы апостольского текста сгруппированы по служебным зачалам, соответственно сгруппированы и толкования. Эта разновидность представлена, например, в двух русских списках XV в. – РГБ, Унд. 21 и РНБ, Солов. 24/24.

15. Толкования на Деяния и Соборные послания в болгарской рукописи 1516 г., РНБ F. I.516. Из колофона рукописи узнаем, что толковый перевод всего Апостола, включая и отсутствующие Павловы послания, выполнен в эпоху царя Ивана-Александра. Приписка издана, см.: Ангелов 1978, с. 272–273. Греческий оригинал тот же, что и в предыдущем случае. Кроме того, известно три рукописи, в которых мелкие перикопы, на которые поделен текст в согласии с толкованиями, объединены в зачала Апостола-апракос, соответственно объединены и толкования. Это рукописи РГБ, ТСЛ. 116; РГБ, ТСЛ. 117 и РГБ, Овч. 44. Рукописи русские, но восходят к южнославянским прографам, которые проявляются своей орфографией: нь самь смераася, крестеще, дващи, приѴ21;пщение, процьфте и т. п.

16.  Толкования на Деяния, Павловы и Соборные послания. Произведение представляет собою соединение двух названных выше, причем Павловы послания с толкованиями на них заимствованы из первого перевода, остальной материал – из второго перевода. Как кажется, все рукописи русские, к XV в. относятся ГИМ, Син. 96, ГИМ, Барс. 122, к XVI в. – ГИМ, Син. 8, ГИМ, Син. 9, ГИМ, Син. 12, ГИМ, Син. 97, ГИМ, Син. 724, РНБ, Солов. 1035/1144, и РНБ, Соф. 1259. В тексте Деяний лакуна, охватывающая 13:4–14и 16:41–28:10.

17. То же самое с восполнением лакуны в рукописи 1520 г. РНБ, Кир.-Бел. 24/149. В приписке на л. 271 сообщено, что отсутствующая часть преложено съ греческаго языка на руський монахом Максимом, <...> да Власием, толмачем латыньскым и немецким, в 1520 г. Речь, таким образом, идет о Максиме Греке и об известном его помощнике Власе Игнатове. Две другие рукописи этого произведения: РГБ, ТСЛ. 118 и ГИМ, Хлуд. 49. По ряду причин для этого перевода принята датировка 1519 г. (Синицына 1977, с. 64, примеч. 117).

18. Толкования на Апокалипсис Андрея Кесарийского (V в.). Греческий оригинал: CPG 7478; PG, t. 106; Schmid 1955. Известно не менее 50 рукописей, в некоторых из них библейский текст освобожден от толкований, в число последних входит ГБ. Древнейшая рукопись написана в Новгороде в XIII в. (БАН, собр. Никольского 1). Издание текста: ВМЧ, 25 сентября. Исследование: Алексеев, Лихачева 1987а.

В перечень толковых переводов не включены такие произведения, как Беседы на Евангелие папы Григория Двоеслова, Беседы на книгу Иова Иоанна Златоуста, Учительное евангелие Константина Болгарского и другие подобные, представляющие собою произведения экзегетики или гомилетики. Текст Св. Писания в них далек от полноты, переведен без ориентации на традицию переводов Св. Писания, никогда не использовался сам по себе в качестве библейского текста (Михайлов 1895а). Нужно, однако, признать, что в настоящее время вопрос о характере библейского текста в этих произведениях изучен совершенно недостаточно. Не исключено, что отношение к ним в дальнейшем придется переменить. Можно полагать, что в известных условиях при недостатке собственно библейских рукописей эти произведения могли использоваться как источники сведений о Св. Писании. Так, создается впечатление, что в одном из своих слов Кирилл Туровский цитирует Песнь не по Библии, а по южнославянскому переводу Слова о горлице Иоанна Златоуста (см. в Главе 3, § 7).

Напротив, вполне очевидно уже в настоящее время, что при изучении толкового и четьего типов текста Св. Писания к числу важных источников нужно относить различные толковые компиляции – от простейших по композиционному принципу толковых флорилегиев до сложных текстологических комплексов, подчиненных единому замыслу, вроде Хронографа и Толковой палеи.

Жанр богословских толкований на книги Св. Писания развился в византийской письменности из традиций иудейской синагоги. Античная филология обогатила христианскую экзегетику более лаконичными и подвижными формами комментариев вроде схолий, глоссариев, катехизисов, нередко построенных в форме вопросов и ответов. По своей сути это был учебный пропедевтический жанр, дающий возможность в легкой и доступной форме познакомить читателя или слушателя с основами вероучения и с его частными деталями. В византийской письменности произведения такого рода назывались ἐρωτήσεις «вопрошания», πεύσεις καὶ ἀποκρίσεις «вопросы и ответы», ἀπορία καὶ λύσεις «недоумения и разрешения», ζητήσεις «разыскания», προβλήματα «задачи», в латинской – questiones «вопросы». Название эротапокритический, употребляемое для характеристики этих произведений, образовано от греческих слов ἐρώτησις и ἀπόκρισις и значит «вопросо-ответный». На деле форма прямых вопросов и ответов не была единственной, нередко толкованием сопровождалась небольшая выписка из библейского текста, иногда отдельное слово сопровождалось более или менее обширным толкованием, так что средневековая рукописная лексикография своими истоками связана с этой лаконичной экзегетикой (Ковтун 1963). Несмотря на учебные цели эротапокритического жанра, его разрабатывали такие крупные и оригинальные экзегеты, как Евсевий, Иероним, Феодорит, Исихий Иерусалимский (см. подробнее Heinrici 1909, 1911). Среди прочего Евсевию принадлежит словарь толкований собственных имен в Св. Писании – Onoma sacra, переведенный на латынь Иеронимом и широко отразившийся в христианской письменности, в частности и у славян (см. Ковтун 1963). В форме апорий, вопросов и ответов построены толкования Ипполита Римского на Притчи, Феодорита Кирского на Восьмикнижие, Олимпиодора Александрийского на Екклисиаст и т. д.

Несколько произведений такого рода было известно в славянской письменности уже в X в. Это Пандекты Антиоха, вопросо-ответы Афанасия к Антиоху, вопросо-ответы Анастасия Синаита, апокрифы вроде Беседы трех святителей, Слов избранных Григория Богослова и др. Частично эти и подобные произведения вошли в Изборники 1073 и 1076 гг.

Подборка вопросов и ответов подчинялась тематическому принципу, однако простейшие единицы этого жанра, состоящие из двух частей – вопроса и ответа, легко включались в тематические подборки и легко исключались из них. Этим обусловлены неустойчивость и подвижность эротапокритических текстов. Из многих десятков вопросо-ответных компиляций (только Мочульский 1893, с. 112–143, перечисляет около 40 сборников такого типа) нет двух одинаковых по составу (Архангельский 1889, с. 188–190). Каждый текст с толкованиями мог стать новым источником вопросов, так, Слово о законе и благодати митроп. Илариона было сведено с отрывками из Толковых пророков и составило с ними эротапокритическую компиляцию (Никольский 1907, с. 28–55; Розов 1961, с. 44). Толкования на Псалтырь псевдо-Афанасия, Беседы на Евангелие папы Григория, толковый перевод Песни также были включены в подобные компиляции.

Наиболее ярким ранним представителем этого рода литературы является русский сборник XIII в. РНБ, Q.п. I.18, содержащий краткую версию Толковой псалтыри, отдельные толкования на Восьмикнижие, Притчи, Новый Завет (см. издание текста, подготовленное Г. Вотрубской: Полата кънигописьная. 1986. № 19/20). Более развитым представителем можно считать Книгу Кааф, описанную и изданную В. М. Истриным (1897, с. 35–37). Здесь, в частности, содержится несколько десятков вопросо-ответов на Восьмикнижие. Наиболее полное развитие вопросо-ответный жанр нашел в сборнике конца XV-начала XVI в. из РНБ, Солов. 807/917, который включает в себя Книгу Кааф и краткие толкования на все книги Ветхого и Нового Заветов, за исключением Апокалипсиса. Архангельский (1889, с. 180) назвал этот сборник сокращенной Библией, Библией в вопросах и ответах, и отметил его сходство с европейскими сборниками вроде «Библии бедных», «Исторической библии» (Biblia pauperum, Biblia historiale), представляющими собою беллетризованные пересказы Библии. Допустимо также сравнение и с латинским вопросо-ответным сборником Joca monachorum (см.: Жданов 1904, с. 736–808).

Для целей славянской библеистики изучение эротапокритических компиляций важно в трех аспектах: 1) изучение цитат и отрывков из текстов толкового типа может способствовать построению текстологической истории определенных библейских книг; 2) исследование отрывков из тех книг, которые неизвестны в своем полном виде, как, например, толкования Феодорита на Восьмикнижие, Ипполита на Притчи, Олимпиодора на Екклисиаст, должно способствовать выяснению вопроса о том, существовали ли полные славянские версии этих произведений; 3) изучение таких компиляций по составу даст ответ на вопрос, не содержат ли они рядом с переводным византийским материалом также небольшие добавки оригинального, т. е. славянского, происхождения.

Новым этапом развития толковых компиляций явился переход от простейших форм объединения готового материала к созданию более обширных композиций, направленных на решение определенных литературных и идеологических задач, что имело место в восточославянской письменности, вероятно, в XIII в. (Истрин 1907, с. 162; ср. также Veder 1981, р. 49). Уже в 1242 г. (Истрин 1906, с. 46), а возможно даже раньше, до 1234 г. (Шахматов 1901, с. 174–179; Евсеев 1907, с. 14–17), было составлено так называемое «Пророчество Соломона», изданное Евсеевым (1907) под названием «Словеса святых пророк». Весь трактат строится на цитатах из Св. Писания с краткими их истолкованиями и посвящен опровержению иудаистического понимания Мессии. К концу XIII в. уже, по всей вероятности, сложилась «Толковая палея, яже на иудеи». О ее составе можно судить по древнейшим сохранившимся спискам – Коломенскому 1406 г. (РГБ, ТСЛ. 38) (издание см.: Палея 1406) и Барсовскому начала XV в. (ГИМ, Барс. 620) (о нем см.: Алексеев 1993). В Толковую палею вошли отрывки из книги Бытия вместе с апокрифами Откровение Авраама, Заветы 12 патриархов, мелкими апокрифами о Ное и Мелхиседеке, отрывками из Исторической палеи, отрывками из книги Исход вместе с апокрифической версией этой книги, называемой Исход Моисея, отрывками из книг Иисуса Навина, Судей, Руфь, Царств вместе с несколькими апокрифами о Соломоне. Многие толкования на Бытие заимствованы из Шестоднева Иоанна Экзарха Болгарского, они включают в себя в изобилии псалтырные стихи и евангельские пассажи. Рассказ о Соломоне сопровождается отрывками из толковых версий книг Притчи и Песнь песней. В позднейших редакциях Толковой палеи увеличен объем библейского текста, введены отрывки из Иеремии и Даниила (перечень добавлений приводит Истрин 1907, с. 177–181). Весь этот обширный материал на всем его протяжении пронизан антииудейскими толкованиями, как кажется, оригинального славянского происхождения.

Еще более обширные библейские компиляции включает в себя Хронограф. Кроме Восьмикнижия (впрочем, Бытие, Судей и Руфь с лакунами) сюда целиком вошли четыре книги Царств, Даниил, а также Иов в объеме пяти своих паримий, отрывки из Исайи, Иеремии, Матфея, Луки (см.: Истрин 1893, с. 317–361; Творогов 1975, с. 23, 237–304). Толкованиями здесь сопровождаются Бытие (заимствованы из Шестоднева Иоанна Экзарха и Хроники Георгия Амартола) и Даниил (сокращенная версия толкований Ипполита). Таким образом, вся подборка библейских текстов в Хронографе носит четье-толковый характер.

Составители Великих миней четьих стремились в полной мере использовать толковые библейские тексты. Вследствие этого в ВМЧ вошли Толковое Евангелие Феофилакта Болгарского (Ин. под 25 сентября, Лк. под 18 октября, Мф. под 16 ноября, Мк. под 25 апреля), Толковый Апостол (Деяния и Послания) под 29 и 30 июня, Апокалипсис с толкованиями Андрея Кесарийского под 25 сентября. Ветхозаветные книги включены в ВМЧ в своем полном объеме и в сопровождении кратких антииудейских полемических пассажей, заимствованных из Толковой палеи. Это Исход (как и в Толковой палее, вперемежку с апокрифическим Исходом Моисея) под 4 сентября; Навин, Судей, Руфь под 1 сентября; все три Толковые псалтыри под 20 августа; 1 и 2 Цар. с полемическими интерполяциями из Палеи под 20 августа на память пророка Самуила; под 20 июля на память пророка Илии помещено так называемое Житие Илии, состоящее из 3Цар. 17–22 и 4Цар. 1 –13, второй из этих пассажей повторяется под 14 июня на память пророка Елисея.

Кроме того, под 6 мая помещена книга Иова с какими-то прибавлениями, а под 1 августа – 1 и 2 Маккавейские книги с прологом «блаженного Герасима презвитера», т. е. Иеронима, и следовательно, по переводу Геннадиевской библии.

В Софийский комплект ВМЧ под 31 июля включена книга Екклисиаст(см. Абрамович 1907).

Пророки в толковом переводе, но иногда без толкований помещены в ВМЧ под следующими датами: Исайя 9 мая, Иеремия 1 мая, Иезекииль 21 июля, Даниил с толкованиями Ипполита 17 декабря. Малые пророки: Осия 17 октября, Иоиль 19 октября, Амос 15 июня, Авдей 19 ноября, Иона 21 января, Михей 14 августа, Наум 1 декабря, Аввакум 2 декабря, Софония 3 декабря, Захария 8 февраля. Таким образом, нет книг пророков Аггея и Малахии.