Девять слов по случаю пожаров в Тамбове и губернии Тамбовской

Содержание

1. В неделю 12-ую по Пятидесятнице (Воодушевляясь примером Иова, благодушно перенесем постигшее нас бедствие. Покаемся – и будем пощажены) 2. В день Успения Пресвятой Богородицы (Вчерашний пожар подновил страх наш. Придите же, восплачемся пред Господом) 3. В день попразднества Успения Пресвятой Богородицы (Следует ждать и терпеть, пока выполнит над нами Господь все преднамеренное о нас) 4. В неделю 13-ую по Пятидесятнице (Спокойствие начинает осенять город наш. Устремляйте очи ума вашего в будущее, – в то благо, которое будет принесено нас скорбию) 5. В неделю 14-ую по Пятидесятнице (Что же это было с нами и что вышло из того, что было?) 6. В субботу седмицы 15-ой по Пятидесятницы (Милость и Суд у Господа скоры, или грозное внушение всем всюду покаяться) 7. В субботу седмицы 15-ой по Пятидесятнице (Господь хотел испытать, не привязаны ли мы к тленному) 8. В субботу седмицы 16-ой по Пятидесятнице (Бог есть Домовладыка в мире сем. Поразил – но и исцелит) 9. В неделю 17-ую по Пятидесятнице (Подражайте древним пророкам. Плачьте теперь и всё призывайте к плачу опять)  

 

1. В неделю 12-ую по Пятидесятнице (Воодушевляясь примером Иова, благодушно перенесем постигшее нас бедствие. Покаемся – и будем пощажены)

(На четвертый день после двух больших пожаров. Жители выносились из домов)

Что мне сказать вам и о чем начать говорить с вами? Горестно положение наше, велика скорбь! Отяготела на вас рука Господня! Мало ли времени томит нас засуха? Но не прошла еще эта беда, как напала другая – пожар. Еще и думать мы не начинали о том, как оправиться от сего пожара, как напал другой. Еще не кончился этот, как повсюду прошла злая весть о непрерывности пожаров – и изгнала нас из домов своих. Наш город ныне точно Иов, – которого теснили одно бедствие за другим, пока, лишив всего и покрыв ранами, не выбросили вон из города. И вот как тот вне города сидел на гноище, – так ныне у нас все почти вынеслись из домов и живут на пустырях, прибрежьях и иссохших потоках, как пчелы, выгнанные из ульев удушающим дымом. Вот до чего дошли мы! Кажется бы, – довольно испытания. Но и еще рука Господня высока.

Все, что может зависеть от предусмотрительности человеческой, сделано (учреждена военная стража по всему городу; сверх того, каждый дом обязан иметь своего стража денно-ночного), и – благодарение Господу! – опасность уже не так грозна, как было в начале. Но все же покой еще не возвращается к нам, чувство безопасности не приходит и благонадежие не осеняет духа нашего. Что же бы еще надлежало нам сделать, чтоб Господь возвратил нам покой наш?

Предложу вам одно сравнение, и вы сами догадаетесь, что надо нам сделать, чтоб Господь принял тяготеющую над нами руку Свою. Когда учитель, подняв руку, начинает грозить, все ученики, знающие за собою что-либо недолжное, тотчас исправляют свои вольности. Не восстановится порядок – не опустит учитель грозящей руки своей. Но что жизнь наша, как не училище благочестия, и Кто Учитель в нем, как не всепопечительный Господь? Вот над нами простерта грозящая рука Его и не опускается. Верно же, не все еще мы пришли в порядок или не все всё привели в себе в порядок, что Он не опускает ее. Итак, не будем недогадливее малоопытных детей! Как братья Иосифа, когда он поставил их в стеснительное положение, тотчас сознали свою вину и стали говорить друг другу: «ей, во гресех есмы брата ради нашего» (Быт. 42:21), то есть: «Это мы терпим за то, что продали брата своего», – так и каждый из нас, находясь ныне в стеснительном положении, пусть войдет в себя, сознается во всем, что найдет за собою неисправного – мало ли то или велико, и положит твердое намерение исправиться. Пусть сознает один – одно, другой – другое, всякий – свое, и все вместе воззовем: «Согрешихом, Господи, согрешихом, и крайнего Твоего отвращения достойни сотворихомся; но не остави милости Твоей от нас и пощади нас, смиренно кающихся Тебе!» И – милостив Господь! – наверно, прекратится беда наша! Разве страданиями нашими утешается Господь?! Нет. Но Ему души наши дороги; и коль скоро они приходят в свой чин, Он тотчас прекращает всякое исправительное бедствие. Таков уж закон Промышления Божия о нас! Так, например, Давид согрешил; Бог предложил ему чрез Пророка избрать одно из трех наказаний: или трехмесячную войну, или трехгодичный голод, или трехдневный мор. Давид избрал последнее, говоря: «да впаду убо в руце Господни» (2Цар. 24:14). Но смотрите, что было! Так как сердце Давида глубоко было сокрушено пред Господом уже самым назначением наказания, то Господь, приводя в исполнение определение Свое о наказании, не на три уже дня посылает смерть, а только от утра до полудня. «И даде Господь смерть во Израили от утра до часа обедняго» (2Цар. 24:15). Видите, какова сила сокрушения! И мало того: лишь только Давид, увидев «Ангела биюща люди», возопил: «се, аз есмь согрешивши!» (2Цар. 24:17) – то есть лишь только он совершенно сознал, что вся вина на нем одном, и покаялся, – то в ту же минуту Господь повелел Ангелу, погубляющему люди: «довольно ныне, отыми руку твою» (2Цар. 24:16). Вот и опущена карающая рука Божия! Кто это сделал? Покаяние. Обратимся же и мы к нему – и увидим милость. Ибо, наверно, этого только и ожидает Господь, чтоб помиловать нас. «Бог мог бы и тотчас прекратить всякое бедствие, – говорит святой Златоуст, – но Он не прекращает скорби, пока не увидит, что в нас произошло обращение и покаяние твердое и непоколебимое. И следовательно, когда произойдет сие последнее, беды тотчас прекратятся милостивою рукою Господа. Как золотых дел мастер тотчас вынимает золото из горна, когда увидит, что оно хорошо очистилось, так и Бог тотчас отводит тучи бед, когда видит, что мы совершенно исправились».

Да, если б мы наперед положили начало покаянию и исправлению, то и совсем не постигла бы нас беда сия. Если б вразумились мы засухою, не пришли бы пожары. Но как во время засухи церкви у нас были пусты, а места увеселений полны, то и нужно было новое вразумление. И вот оно! А что это так, можете судить по примеру Ниневии. На что грознее того определения: «еще три дни, и Ниневия превратится» (Ион. 3:4)! И однако ж, Ниневия осталась целою. Отчего? Оттого что, как только возвестил Пророк ниневитянам о готовой им казни Божией, они тотчас во вретище (покаянное одеяние) и пепле покаялись пред Господом. Покаялись – и пощажены; ибо не пагубы ищет Господь, а спасения. "Я, – говорит, – возглаголю на язык и на царство, да искореню их и разорю и расточу Я» (Иер. 18:7). Видите – как!!! Расточу, разорю, искореню... Какое грозное определение! Что же потом? «Аще обратится язык той от всех лукавств своих, то раскаюся о озлоблениях, яже помыслих сотворити им» (Иер. 18:8). То есть если народ покается и исправится, то, как бы ни было грозно определение, не потерпит никакого бедствия. Так, в наших руках было отвратить нависшую над нами тучу. Но мы пропустили первое вразумление без внимания – и вот терпим новое наказание за нерадение и беспечность, – наказание уже более чувствительное. Что же делать?! Тогда пропустили, – теперь по крайней мере воспользуемся уроком, как следует. Покаемся и принесем «плод, достойный покаяния» (Мф. 3:8): исправим все, что есть в нас неисправного. Отложим гордость. Исторгнем из сердец корень зол – сребролюбие. Возрастим милосердие, правду, кротость. Прекратим роскошь. Отвергнем изысканные украшения и одежды. Презрим забавы суетные, убивающие время, данное нам для делания добра. Дадим силу уставу Святой Церкви. Умножим моления – тайные: на всяком месте и во всякое время; общественные: здесь, в храме Божием, держа себя в них, как и во всем, в должном порядке и покорности велениям Божиим. Сотворим все сие, – и могу вас уверить, что возвратится к нам желанный покой наш.

Но вот скажет кто: «Мы и так убиты горем и потерями, а тут еще бьют нас обличениями и строгими уроками. Дайте нам слово утешения. Излейте елей на жгучие раны сердца». Но, братие, я не о словах сладких заботился, а хотел показать вам дело, которое одно может доставить вам утешение истинное и прочное, – и не только утешение доставить, но и отвратить самое бедствие, постигшее нас, и все восстановить в прежний чин и порядок. Ибо ничего нет могущественнее покаяния. Можно, конечно, много придумать успокоительных слов, но что будет от них пользы? Ими можно только сверху закрыть рану, оставив злокачественную материю внутри. Но в таком случае непременно нужны будут новые прижигания, нарезы и пластыри, иначе – новые беды во уврачевание наших греховных страстей. Покаяние же совершенно врачует все раны душевные и, следовательно, делает излишними все очистительные меры, устрояемые к тому Божиим Отеческим о нас Промышлением.

А о том и говорить нечего, что нам должно благодушно перенести постигшее нас бедствие. Вы так и делаете, сколько знаю. И пребудьте в сем расположении неизменными, воодушевляясь примером Иова, который один потерпел более, чем все мы, и, однако ж; не переставал благодушествовать. Внешно мы уже схожи с ним. Позаботимся уподобиться ему и внутренним настроением ума и сердца. Смотрите, как обобрали его беды! И однако ж, он не пал духом под тяжестию искушений. «Но что Господь, – говорит, – даде, Господь и отъят: яко Господеви изволися, тако бысть: буди имя Господне благословенно [во веки]» (Иов. 1:21). Будем и мы благословлять Господа и смиренно – в вере и любви – лобызать наказующую нас руку Его. Ибо всё от Него. Другие участвующие здесь лица, если они есть, суть только орудия Его правды и милости. Источник же – Он один. А Он не по злобе наказывает, ибо бесстрастен есть, – а по одному желанию нам душевного спасения. Ему убо предадим себя, в сердечном исповедании: «Буди воля Твоя, Господи, на нас». Ему предоставим всё, а сами будем только покаянно молиться и молитвенно каяться с твердым намерением жить благочестно – по всем заповедям и оправданиям (законам) Божиим. И верно, не будем посрамлены в уповании сем.

Буди же, Господи, милость Твоя на нас, яко-же уповахом на Тя! Аминь.

14 августа 1860 года

2. В день Успения Пресвятой Богородицы (Вчерашний пожар подновил страх наш. Придите же, восплачемся пред Господом)

Вот уже Господь начал являть к нам милость Свою посланием дождя. Благодарение благосердому Его снисхождению к нам! Пора бы и нам возникнуть к благонадежию и успокоиться. Но вчерашний, хотя небольшой, пожар подновил страх наш, и мы снова мятемся ожиданием внезапной беды, ни к кому и ни к чему не имеем доверия и в каждом незнакомом лице продолжаем встречать недоброжелателя себе. Оттого у нас и праздник не в праздник, – так что исполнилась над нами пророческая угроза: «превращу праздники ваша в жалость и вся песни ваша в плачь» (Ам. 8:10).

Что ж? И давайте плакать... Мы и собрались ныне на место плача. Се поле, орошенное слезами! И кто из жителей города не проливал их здесь?! Так, по сродству, приидите, восплачемся пред Господом, сотворшим нас, подобно израильтянам, оплакивавшим Иерусалим «на реках вавилонских» (Пс. 136:1)!

Не оскорбится сим Матерь Божия! Она Сама, думаю, не без скорби взирает ныне на сие место, которое в прежние годы кипело многолюдством в день сей, – а ныне так пусто; и это не по охлаждению усердия, а все из тех же опасений и страха.

Приидите же, восплачемся! Но о чем плакать? О всем. Поплачем сначала о том, что житие наше здесь полно бед и скорбей: то земля колеблется, то небо потрясается, то вода устремляется потопить, то огнь грозит пожрать, то засуха и неурожай, то болезни и мор, то эти видимые, а то и невидимые враги постоянно почти держат нас в страхе, беспокойствах и опасениях за жизнь. Со всех сторон беды. Как тут не плакать, – особенно когда приведешь себе на память, что первоначально, когда Господь в первый раз воззрел на творения Свои, в них быша вся «добра зело» (Быт. 1:31)! Конечно, сами мы тому виною и праведно осуждены нести тяготу жития сего. Но все же нельзя не скорбеть, что так есть и что земля наша – прежде прекрасная – превращена ныне в «юдоль плача» (Пс. 83:7). Много ли кому в жизни придется встретить ясных дней?! Да и те даются только для того, чтобы мы не впали в отчаяние, – только для того, чтоб поддерживать веру, что не все еще пропало, что не вконец прогневался Господь и есть надежда избавления от бед, хотя образом, Единому Богу ведомым.

Потом перейдем к плачу и о том паче, что грешим и грехами своими еще более увеличиваем скорбность пребывания своего на земле, Бога прогневляем и труд Ему даем воздвигать наказания нам за беззакония наши. Жаль Господу и наказывать нас, но еще более жаль оставить без наказания.

Потому что если не станет Господь наказывать грехов и беззаконий наших, то земля наша станет хуже ада, и зло вскоре истребит весь род наш. Как же не плакать, помышляя о том, что мы заключены в такое со всех сторон противление! Грехами своими и себя расстраиваем, и другим причиняем вред, и Господу досаждаем, и невидимый мир возмущаем; но всё грешим и всё больше и больше запутываемся в беды и нужды. Хоть то немало отрадно, что были и есть спасающиеся между нами и что всем открыт путь спасения во Святой Божией Церкви; но и опять скорбь, что мало видим идущих сим путем, – да и сами мы не всегда туда направляем шаги свои. Как тут не плакать!

Будем плакать наконец и так, чтоб только оплакать, чтоб только сеять слезами, в чаянии, не придется ли пожать нам радостию, как обещает пророк Давид: «Сеющий слезами, радостию пожнут» (Пс. 125:5). Ибо что же нам делать?! Ничего не придумаем, как поправить свое положение! Кажется, все предосторожности взяты, а беда все прорывается как бы из-под рук и снова всех повергает в тревогу. Так лучше уж сесть и плакать, ничего не приговаривая и плачем давая только знать, что больно и больно. Пусть Сам Господь придет и посмотрит, что такое у нас, и придумает врачевство ранам нашим. Как дитя, не умеющее говорить, чувствуя боль, только плачет, руки и глаза устремляя к матери, и та уже сама, прибежавши, отстраняет причину и успокаивает дитя; так сделаем и мы. Сядем и будем плакать, – очи ума и сердца устремляя горе. Есть у нас, попечительнее матери родной, Промыслитель Господь, скорый на помощь и утешение. Он верно придет и успокоит нас, как Сам уверяет чрез Пророка: «Воззовет ко Мне, и услышу его» (Пс. 90:15). Да и то надо сказать, что, если б мы более любили плач, чем утехи, не было бы у нас столько бедствий; если б мы не предавались безумно радостям и увеселениям пустым, то Господу не было бы нужды внешними скорбями остепенять нас и тем возвращать в то настроение плача и сетования, которое должны мы иметь постоянно, как изгнанники из Отечества. «Сердце сокрушенное и смиренное Бог не уничижает» (Пс. 50:19). Если б постоянно было так, не стал бы Господь смирять нас так, как теперь, – что многим и головы негде приклонить.

Но, братие, будем плача плакать и скорбя скорбеть, – только все по-христиански, а не как язычники, упования не имеющие. Да не изыдет слово ропота из уст наших и чувство уныния и нечаяния да не омрачит сердец наших! Скорбеть, плакать и болеть есть дело человеческое, а предаваться унынию и отчаянию, ропоту и хуле – есть дело сатанинское. Растворим скорбь упованием, и родится плач умиления, не жгущий и терзающий, а разливающий отраду и умягчающий. Возверзим на Господа печаль, и Той сохранит нас, ибо «уповающего на Господа милост обыдет» (Пс. 31:10). Исповедуем правду Божию в наказании нас – и Он пошлет милость во сретение ей, ибо не суд только, но и милость у Него. Потерпим в благодушии, ибо не до конца гневается Господь и не вовек враждует. Биет Он нас – восчувствуем боль и, молясь о помиловании, подкрепим молитву решимостию не оскорблять Его более грехами своими. Будем вопиять: «помилуй, Господи, помилуй!» – прибавляя притом: «не будем», – чтоб не к нам относился укор Пророка: «бил еси их, и не поболеша, сокрушил еси их, и не восхотеша прияти наказания: ожесточиша лица своя паче камене и не хотеша обратитися» (Иер. 5:3). Аминь.

15 августа 1860 года. На Успенском кладбище

3. В день попразднества Успения Пресвятой Богородицы (Следует ждать и терпеть, пока выполнит над нами Господь все преднамеренное о нас)

Бывали ль вы, братие, когда-нибудь в рабочей резчика или скульптора? Если бывали, верно, заметили, как такого рода художники, начертав в уме образ того, что преднамерены выделать, приступают потом к делу, разными, к разным приемам приспособленными орудиями обсекая, вырезывая и окончательно отделывая часть за частию, пока взятое вещество не примет вида, сходного с тем невещественным образом, какой носят они в уме своем. Мне пришли на мысль эти работы по случаю нынешнего праздника Нерукотворенного образа Господа и Спасителя нашего и вместе по случаю стеснительного положения, в которое поставили нас пожары. Сличив одно с другим, нахожу, что последние в руках Промысла Божия суть то же, что действия резца и других орудий в руках художника, что чрез посредство их Господь хочет отпечатлеть в нас помышление, какое предначертал Он о нас в уме Своем. Отсюда, к немалому нашему утешению, заключаю: настоящее наше горестное положение означает, что Господь, как художник, промыслительно взял нас в руки Свои, как необделанное, годное, однако ж, к обделке вещество, – и вот бедами, как ударами молота, одно за другим отсекает в нас все излишнее и противное тому образу, в который Он хочет возвесть нас.

В самом деле, что мы в руках Божиих, как не вещество, обделываемое по Его о нас преднамерениям?! Апостол Павел, объясняя, как из одной и той же утробы в одно и то же время рождены Иаков благословенный и Исав отверженный, вот что говорит: «Темже убо, о, человече, ты кто еси против отвещаяй Богови? еда речет здание создавшему е: почто мя сотворил еси тако? Или не имать власти скудельник на брении, от тогожде смешения сотворити ов убо сосуд в честь, ов же не в честь?» (Рим. 9:20, 21). Не очевидно ли, что в руках Божиих каждый человек, или человеческая в каждом природа, есть то же, что глина в руках горшечника, и что как сей последний из глины выделывает какие ему угодно сосуды, – так Бог промыслительными Своими действиями каждого человека возводит в такое состояние, к какому находит его способным?

Не останавливайтесь на недоумении: «Где же свобода наша и где правда Божия?» Премудрый Господь всегда умеет согласить такого рода действия и с нашею свободою, и со Своим правосудием. Позаботимся лучше исправить недальновидное наше заключение о свойстве образовательных и воспитательных действий Промысла Божия. Мы привыкли говорить, когда постигает нас какое-либо горе: «Оставил нас Бог, забыл, бросил». А по указанному учению апостольскому, выходит совсем наоборот, – что это-то и означает, что Господь обратил на нас очи Свои и что с сего времени начинает действовать на нас с особенною заботливостию и попечительностию, – как буквально толкует в другом месте тот же Апостол. «Егоже... любит, – говорит, – Господ, наказует: «биет же всякаго сына, егоже приемлет. Аще наказание терпите, якоже сыновом обретается вам Бог» (Евр. 12:6, 7). Наказание есть и действие, боль причиняющее, и обучение, или образование. Приложите это к нам, и вы сами скажете то же, что я прежде сказал, – что настоящим нашим положением биет нас Господь; но биение сие означает, что Он попечительно взял нас в руки Свои и хочет, по особенной Своей любви к нам, возвесть нас в благолепный некий образ. Вот истинный смысл настоящего промыслительного о нас действия Божия.

Вперите же в него умные очи ваши и пейте из него, как из обильного источника, сладкую воду сердечных утешений.

Итак, не унывать нам ныне должно или убивать себя горем, а радоваться особенному Божию избранию и благодарить за оное Господа, и не столько горе иметь в виду, сколько заботиться о том, чтоб показать себя достойным такого благого о нас Промышления Божия, – чтоб иначе не раскаялся Господь, что взялся за нас, предполагая нас способными к выполнению Его целей, – и опять не бросил исчезать в безвестности, как никуда негожих, издающих только треск и пыль – беспокойные и бесполезные.

В сих чувствах предадим себя всецело промыслительному Божию на нас действию – без прекословии, без упорства и самочиния, – да творит с нами и из нас, что Его святой воле угодно. Как мрамор спокойно стоит под ударами скульптора, как глина гибко укладывается в формы по намерению скудельника и как всякое другое вещество покорствует художнику, так благопокорно и смиренно надлежит предаться и нам художественному действию Божественного о нас попечения, – в благонадежной вере, что столь премудрый и столь могущественный Художник сделает из нас не что-нибудь, а нечто великое.

В сей вере будем благодушно ждать и терпеть, пока выполнит над нами Господь все преднамеренное о нас. Не с одного удара выходит красивая статуя из рук художника. Нужно время и время, – пока выкажется голова, туловище, оконечности, и потом далее образуются мелкие подробности каждой части. Не будем же скучать, что длится испытание! Если длится, значит, что еще не вся мысль Божия выразилась в нас, – что потому, если бы теперь прекратил Он Свои действия на нас, мы вышли бы из Его рук произведением недоконченным. А этого Он не хочет. Потерпим же благодушно.

Конечно, больно терпеть, ибо мы – создание живое, чувствующее; но будем подкреплять свое благодушие представлением той духовной красоты, до которой возведет нас претерпеваемое испытание. Ибо вот что пишет Апостол: «Аще наказание терпите, яко сыновом обретается вам Бог» (Евр. 12:7). Видите, в какой чин возводит нас скорбями сими Господь! Велико ли же то, что придется нам потерпеть ради сего! Сыновство Богу – что может с сим сравниться? Потому вообразите себе живее сие будущее совершенство и растворяйте тем горечь настоящего положения. Ибо «всякое наказание в настоящее время не мнится радость быти, но печаль: «последи же плод мирен наученным тем воздает правды» (Евр. 12:11).

Можно бы указать, какие именно черты настоящими обстоятельствами хочет отпечатлеть в нас Божественное Промышление. Но думаю, что это всякому само собою представляется с первого раза. Кто не видит, например, что Господь хочет внушить нам – не надейтесь на богатство и не прилепляйтесь к нему, потому что оно ничтожно и исчезает, как прах. Не надейтесь на князи и на сыны человеческие, – потому что в них нет спасения. Видите, какова сила их? Все отступились и оставили всякого самому себе. Не надейтесь на свою расторопность и предусмотрительность. Под руками и пред глазами у вас загорится беда – и вы ничего не сможете сделать против нее. Не мечтайте землю превратить в рай и знайте, что как день сменяется ночью и ночь – днем, так радость – горем и горе – радостию. Не скупитесь и поспешите скорее перевесть все имение ваше в Небесные сокровищницы чрез милостыню, ибо вот все мгновенно пропало и даром.

И много подобных уроков начертано перстом Промысла Божия в постигших нас бедствиях. Они очевидны сами собою, как я сказал, потому нечего много о них рассуждать. Но вот что считаю нужным заметить: сии внушения печатлеются в сердце и оставляются в нем действительною чертою не по закону необходимости, а по закону разумной свободы. Мрамор, например, под резцом художника превращается в такую или другую статую – без всякого с его стороны участия. Нравственные же черты от действий Промысла Божия печатлеются в сердце нашем не необходимо, а под условием свободного их восприятия. Точно, – мы вещество в руках Божиих вседейственных; но, чтоб нам образоваться по намерениям Божиим, надобно восприять внушения Божий сознанием, добровольно провесть их к сердцу и начертать в воле как закон. И вот нам заключительный урок от испытания, в коем находимся: внимать, поучаться, склоняться на внушения и обращать их в закон себе или, что то же, в живую черту духа. Чем более внушений переведем таким образом в закон себе, тем более будет в нас черт образа, который хочет воспроизвесть в нас всестроящий Художник. Чем больше таких черт, тем ближе к концу художественные действия образования нас Промыслом Божиим, – тем скорее конец стеснительному положению нашему.

Сами видите, к чему все сие обязывает нас. Поспешим же воспользоваться указаниями Божиими! Поспешим поступить по прописанной программе – и скоро выйдем из уз работных в свободу чад Божиих. Не пропустим случая и милость Божию заслужить и обогатиться совершенствами духовными, – чтоб после не жалеть, что в руках было добро и упущено по неразумению. Господь да умудрит всех нас во спасение! Аминь.

16 августа 1860 года

4. В неделю 13-ую по Пятидесятнице (Спокойствие начинает осенять город наш. Устремляйте очи ума вашего в будущее, – в то благо, которое будет принесено нас скорбию)

(Жители начали убираться в дома. Были небольшие пожары, которые подавлялись в самом начале)

Благодарение Господу! Спокойствие начинает осенять город наш, домы приемлют своих жильцов, и течение дел не встречает уже препятствий за отсутствием делателей (чиновники стерегли сами дома свои и не являлись на службу). Покушения огня, после неоднократных неудач, почти прекратились, благодаря бдительности блюстителей общественной безопасности – и всегдашних, и нарочно на сей случай учрежденных. Нареченные члены (назначенная комиссия из лиц всех сословий для исследования причин пожаров и для открытия способов помочь пострадавшим) теперь беспрепятственнее могут озаботиться залечиванием нанесенных нам ран, сколько позволят то средства. Так – благодарение Господу! – мы в благих надеждах!

Но все еще не совсем вошли мы в обычный порядок, – все еще остаемся не без страхов и смущений. Как настращенного легкий шорох приводит в испуг и как наболевшее место беспокоит болью от легкого к нему прикосновения, так у нас дым из трубы не в обычное время или не хорошо различенный столб пыли вдали представляются началом грозной беды и снова оживляют притихшие уже тревоги. С сей стороны можно сказать, что туча еще не рассеялась!

Такое долгое испытание! И не одна, может быть, из вас душа вопиет от сердца: «Ослаби нам, Господи, да почием!»

Да, – будем усерднее вопиять в молитве, чтоб ослабил нам Господь! Однако ж и малодушествовать себе не позволим ради того, что не ослабляет так скоро, как бы нам хотелось. Верно, так нужно. Ведь вы не принадлежите к числу неверов, все относящих к случайностям. Ведь веруете, что все от Господа – и большое, и малое. Приложите же к сей вере и ту успокоительную уверенность, что все, исходящее от Господа, исходит не ко вреду, а ко благу нашему, – что, стало быть, и то, что теперь терпим мы, попущено Господом в наше созидание и спасение... А установившись в сей мысли, ждите благодушно конца, укрепляясь убеждением, что, верно, не все еще то произошло в нас, что Господь преднамерил произвести в нас.

Женщина, смесивши муки и вложив в смешение квас, ждет, пока вскиснет все смешение. Станет ли она сажать хлебы, если не уверится, что уже вскисло все? И опять, посадивши в печь хлебы, тотчас ли и вынимает? Нет, но ждет, пока они совершенно испекутся. И вот от такого терпеливого ожидания вы получаете хлеб вкусный – и квасной в меру, и испеченный как следует. Похвалите ли вы женщину, если она поспешит в чем-либо и тем испортит хлебы?! Вот и Господь, послав нам беды, влил как бы в нас новую закваску и ждет, пока она проникнет весь состав наш. Или Он вложил нас в пещь и ждет, пока огнь испытания произведет в нас свое действие. Ждите же и вы. Не мешайте Господу и своими воплями не заставляйте Его сердоболия поспешить окончанием начатого Им в вас прежде времени, чтоб иначе не выйти вам из-под сих действий не дошедшими до предначертанной меры.

Вот и лекарь, приложив пластырь на рану, не тотчас снимает его, а ждет, пока он произведет свое действие. Вы не станете отвергать, что мы все в ранах греховных и что нам нужны пластыри. Вот они приложены. Дайте же им произвесть свое действие. Терпите и не требуйте, чтоб их сорвали поскорее. Пусть вытянут злокачественную материю и затянут пораженное место. Нас врачует премудрый Врач, Которому равного нет. Предадимся же благодушно Его врачевательным на нас действиям!

Не упирайтесь вниманием вашим и чувством на одном настоящем своем состоянии – скорбном и тяжелом; но более устремляйте очи ума вашего в будущее, – в то благо, которое будет принесено нам скорбию, если будем благодушествовать. Смотрите – земледелец, посеяв семена с большим трудом, терпеливо ждет, пока они взойдут, возрастут и созреют, молясь, чтоб Господь в свое время посылал дождь и вёдро. Беспокоится ли он, когда в свое время идет дождь, раздаются громы и упадают молнии?! Другой скучает от ненастья, а земледелец радуется и веселится, потому что смотрит не на настоящее, а на будущее, – заботится не об удовольствиях лета, а о нуждах зимы, – не о том, что теперь переносит, а о том, что получит за то впоследствии. Не будем же и мы сетовать о настоящем бедствии, – а паче благодарить, зная, какое принесет оно благо для души нашей. Время прекращения горя нашего предадим в волю Господа, сами же позаботимся лучше войти в намерения Божий о нас, чтоб не препятствовать действию Его в нас и тем дать Ему возможность скорее кончить труд Свой над нами. Бог сильнее, чем мы сами, хочет погасить огнь, но ждет, пока сей последний произведет в нас свое дело. Итак, всё за нами!

Мы привыкли думать, что Господь отягощает нас, когда посылает какое-либо бедствие. А выходит наоборот: мы утруждаем Господа, поставляя Его в необходимость изобретать для нас такие вразумления. Так, пророк Исайя жаловался на народ иудейский, что много беспокоит Господа своим неверием, упорством и непокоривостию, говоря: «како даете Господеви труд?» (Ис. 7:13) Это вот что значит: Господь промыслительными действиями Своими образумливал израильтян, чтоб не отклонялись от Него своими сердцами, чтоб не оскорбляли Его грехами своими и неправдами, не предавались безумным утехам и не распутничали, не забывали дома Божия и благоговения к нему и в нем, не угнетали невинных, не кривили душою на судах и торгах, не тратили времени в изобретении средств губить время со вредом себе... и прочее и прочее. Народ не внимал урокам Божиим. Если б Господь не любил народа, то предал бы его тотчас своей пагубе. Но как Он не хотел, чтоб народ погиб, а всячески хотел, чтоб он пришел в разум истины и в любовь к святости, то и посылал на него, для вразумления, испытание за испытанием, беду за бедою, скорбь за скорбию. И вот о сем-то труде Пророк жалуется на народ Божий, говоря: «како даете Господеви труд», то есть что не исправляетесь, не обращаетесь ко Господу и не начинаете жить свято?.. Но для вас всё «ни во что» (Иер. 3:9), как Сам Бог говорит чрез другого Пророка. Вот и над нами, братие, трудится ныне Господь. Не допустим же, чтоб и на нас падала подобная жалоба. Поспешим догадаться, чего хочет от нас Господь, и сделаем то. А чего хочет, сие скажет каждому из нас своя совесть. Аминь.

  21 августа 1860 года

5. В неделю 14-ую по Пятидесятнице (Что же это было с нами и что вышло из того, что было?)

(Жители все уже убрались в дома. Были вспышки незначительные, но их тотчас подавляли)

Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе! Вот мы уже и совсем почти успокоены, братие! Ожидание бед, от длительности ли или от неудачности действия огня, уже не мучит нас и не поражает сокрушительным страхом, – и все у нас приняло свое обычное течение. Прежде – то скорбь о потерях, то страх новых потерь возмущали око ума нашего, и мы не могли спокойно обратиться на себя или обсудить происходящее вокруг. Теперь мы уже можем, кажется, спокойно рассуждать о всем, что случилось с нами.

Что ж это было с нами и что вышло из того, что было? Испытание ли то или наказание? Мера исправления или знак отвержения Божия?

Нет, – не отвергает нас Господь, иначе Он не вразумил бы бдящих о нашей безопасности так скоро и деятельно преградить все проходы зле направляемому огню и не давал бы им возможности так быстро пресекать его действия. Нет, – не отвергает, иначе Он не сохранил бы храмов наших (Стефановская церковь, где чудотворная икона Божией матери, была в опасности. Когда отпет был молебен с водосвятием и обойдена церковь, ветер, дувший на храм, поворотил опять на погоревшие места. Этим положен конец и распространению пожара. – Свт. Феофан), которые сохранив Он дает нам уверение, что объятия Его отверсты для принятия нас, и внятно говорит нам: «Приидите ко Мне... труждающиися и обремененнии, и Я упокою вас" (Мф. 11:28). Нет, – не отвергает. Если б это был гнев отвержения, кто бы мог устоять и какая сила могла остановить действие его? Но вот мы видим, что Господь не до конца гневается на нас и не ввек враждует.

Что же это Он сотворил с нами? Он выводил нас на войну, чтоб показать и нам самим, и другим, как мы мужественны и как искусны в ведении брани за спасение души и славу Подвигоположника нашего и Бога.

На Иова клеветал Богу диавол: «Не искренно чтит он Тебя; он только вид показывает, будто чтит Тебя, ради того, что Ты всем наделяешь его; но повели взять у него богатство, славу, власть, здоровье – и увидишь, что он отпадет от Тебя, как осенний лист с дерева» (Иов. 1:10, 11). И вот в оправдание Иова и Своего к нему благоволения Господь выводит его на брань, не говоря ему наперед: «Стой, будет брань», будучи уверен, что он и так устоит. Начинается брань. Поражают Иова со всех сторон. Падают у него стада, дома, дети, а он стоит, как столп, непоколебим: «Во всех сих приключившихся ему ничтоже согреши Иов пред Господем» (Иов. 1:22). Враг делает новое нападение, более чувствительное, – поражает плоть его. Но Иов и здесь не грешит «[ниже устнама своими]» (Иов. 1:22). Подходит жена-советница – с льстивою речью: «рцы глагол некий ко Господу и умри» (Иов. 2:9). И это не колеблет твердости его. «Аще благая, – говорит, – прияхом от руки Господни, злых ли не стерпим?» (Иов. 2:10) Так брань кончилась. Кто же победитель?! Иову честь победы, а враг отходит посрамлен. Не смотрите, что он стал нищ, лежал «на гноищи» и в ранах. Не это нужно было врагу. Не домов и стад, не детей и рабов, не внешней пышности и цвета тела домогался он. Ему хотелось поколебать дух благочестия Иова и исторгнуть слово ропота из уст его или чувство отчаяния поселить в сердце его. Как это ему не удалось, значит, он проиграл победу. Иов оправдал благоволение к нему Бога, и Бог вдвойне ущедрил его против всего им потерянного.

Подобное сему совершилось и с нами. Клеветал ли на нас Господу враг, кто нам о том скажет? Но всячески несомненно, что Господь устроил ныне испытание нашему благочестию. Он хотел показать, что не внешняя только благоприятная обстановка держит нас в вере в Него и не отсутствие только потерь являет сильною нашу преданность Ему. Потому и вывел нас на брань и попустил бросать в нас разжженные стрелы. Вы знаете, как стремительны были нападения на нас, как сильны удары и как болезненны раны! Но не это – признак победы. Как Иов на гноище торжествовал победу, так и мы с потерею домов и со всеми смущавшими нас тревогами могли не быть побежденными. Ибо не во внешнем положении сила, а во внутреннем настроении ума и сердца. Поколебались мы – победа проиграна. Устояли – победа за нами.

Что же именно? Сами войдите внутрь себя и со своею совестию, пред лицем Господа, или разделяйте корысти, или считайте потери и лишения. Станьте же пред Господом и понудьте совесть свою дать искренние ответы на такие вопросы: благодушно ли перенесено несчастие, постигшее уже или еще только ожидаемое? Видели ли вы во всем сем руку Божию, а не случай? Не было ли в сердце вашем движений ропота и сомнений в попечительном Промышлении Божием о вас – в сих именно обстоятельствах? При слезах скорби благодарно ли возносилось сердце ваше к Богу? Душа ваша приняла ли урок о беспристрастии к земному до чувства странничества на земле? Потерпевшие не омрачили ли сердца своего завистию к непотерпевшим? Непотерпевшие не возносились ли над потерпевшими и, еще хуже, – не увлеклись ли злорадостною надеждою каким-либо образом обогатиться на счет их? Пришло ли на мысль, что, верно, такие и такие грехи наши были причиною общей беды, и положено ли намерение непременно отстать от них и не повторять уже их более? Исповедано ли в глубине сердца, что так поступить с нами следовало и что мы не это только, но и всё готовы потерпеть с благодушием и теплою любовию, всецело повергая себя в руки Богу, как дети чадолюбивому Отцу, Который лучше нас знает, что хорошо для нас и что худо, вёдро или ненастье?!

Если на все сие мы искренно можем дать успокоительные ответы, то победа на нашей стороне. Не смотрите при сем на потери и тревоги, – а на дух благочестия, живущий в сердце. Если он цел, ничто все потери. Ибо лишение и всех благ мира не губит души, – тогда как одно движение ропота губит душу, если не будет очищено покаянием. Если так, то благодарение Господу! А если нет, то горе нам! Горе нам, что столько потерпели мы даром, и не только даром, но и со вредом для спасения, – что при таких больших потерях внешних терпим еще и внутреннюю пагубу. Но, братие, да не отягчится скорбь наша; дадим друг другу уверение, что и мы все, подобно Иову, во всех сих приключшихся не согрешили пред Богом, ниже устами, и не дали безумия Богу, – что, несмотря на всю тяготу и чувствительность беды, исповедали только: «Господь даде, Господь отъят... аще благая от руки Господни прияхом, злых ли не претерпим?.. яко-же Господеви изволися, тако и бысть: буди имя Господне благословенно [во веки]» (Иов. 1:21, 2:10, 1:21) Если было что не так, поскорбим о том и исправимся. Если что слабо и безжизненно, – воскресим то и возведем до воодушевления. Позаботимся о сем, ибо такие только чувства суть верное ручательство, что Господь скоро вознаградит потери наши и возвратит нам прежнее благоденствие! Это и да дарует всем нам всемилостивый Господь! Аминь.

28 августа 1860 года

6. В субботу седмицы 15-ой по Пятидесятницы (Милость и Суд у Господа скоры, или грозное внушение всем всюду покаяться)

(В городе не было пожаров, но в Кирсановском девичьем монастыре (в Богородицком-Тихвинском женском монастыре в г. Кирсанове Тамбовской губернии) сгорела крыша одного корпуса, – и весь корпус поврежден. – Свт.)

Благодарение всемилостивому Господу, хранящему целым и невредимым город наш! Видите, какие слышатся вокруг беды, а от вас они отвращают грозное лицо свое! В окрестных весях и соседних городах огнь поядает достояние мирных жителей, а вы, как кровом каким, прикрыты от внезапных нападений его. Правда, у вас беда была недалеко; но и она, как непреднамеренный какой удар, скоро прекращена и уже не повторялась более. Так, благодарение Господу!

Но, братие, поопаситесь и попекитесь не лишиться такой великой милости Божией и сами на себя не накличьте минующих вас скорбей и бед. Милость и суд у Господа скоры. Расположитесь же так, чтоб не отогнать милости и не привлечь суда. «Укройтеся мало елико елико, дóндеже мимоидет гнев» (Ис. 26:20) Куда укрыться? Под милостивую и крепкую руку Божию, детски преданным Богу сердцем и совершенною покорностию воле Его всесвятой. Исповедуйте пред Ним поминутно, что в сем пощадении видите одну милость Его, и молитесь, да продлит Он на вас и еще щедроты Свои. Исповедуйте, что вы недостойны никакого снисхождения по грехам своим, и умоляйте Его, да не гневом Своим, а благостынями обращает души ваши к Себе, помянув прежние беды ваши великие и настоящие немощи ваши немалые.

Так, братие, да не восходит на сердце ваше льстивое помышление, будто вы избавляетесь от настоящих бед ради каких-то отличий и преимуществ, будто другие грешнее вас и потому терпят; а вы достойнее их, потому свободны от страданий! Нет, не так, – а вот как истолковывайте себе все, происходящее у нас! Заснули мы все, предались беспечности, забывать стали волю Божию и святой закон Христов. Господь по любви Своей к нам, не хотя, чтобы мы оставались в сем состоянии навсегда, ибо в нем пагуба, – положил, в Совете Промышления Своего, горестями пробудить нас от усыпления. И вот там и здесь являются или только слышатся беды от огня, как грозное внушение всем всюду покаяться, как бы слово Бога к каждому: «востани спяй!» (Еф. 5:14) В сем отношении все равны – и страждущие, и нестраждущие; все равно приглашаются к покаянию и исправлению жизни. Потому последние нисколько не считаются лучше первых. Не выходит ли даже напротив? Ибо – почему не каждое место поражает Господь, хотя всем равно нужно пробуждение? Это потому, что Ему не скорби наши желательны, а наше пробуждение от греховного усыпления. Одних Он пробуждает наличными бедствиями, а других слухом и ожиданием подобных бедствий. Но не видите ли, что в таком случае Он одних делает проповедниками покаяния для других? Выбор же в проповедники падает, конечно, не на слабейших, а на тех, кои совершеннее умом и крепче сердцем. Вот вам и истолкование того, почему тех поражает Господь, а нас нет. Это – потому, что те крепче нас духом, а мы слабее их; те благодушно переносят беду, а мы пали бы, может быть, в ропот и отчаяние. Те, несмотря на тучу бед, могут узреть перст Божий в них и уразуметь сокровенные намерения Его, а мы совсем бы, может быть, потерялись, если б ныне постигло нас подобное горе. Так, Господь щадит нас не по достоинству какому, а по крайней немощи нашей. Он тех – сильнейших – избрал учителями для нас – слабейших, – чрез них вразумляя нас и возбуждая к сознанию и самоисправлению. Потому и Бога благодарите, и пострадавшим не только спостраждите сочувствием, но и воздайте честь как наставникам и спасителям. Так себя расположите, не позволяя себе предаваться помышлениям, уничижительным для братий наших страждущих. Смиряйтесь, а не высьтесь, – чтоб не было сочтено нужным и против воли смирять самовозносящихся!

Не думайте, однако ж, чтоб и на нас смотрел Господь не так хорошо или считал нас ни к чему доброму негожими. Нет, – и нам воздается свое. Те почтены учительством, а мы – благоразумным ученичеством; те сочтены крепкими духом, а мы – внимательными к путям Промысла Божия и осмотрительными. То есть Господь судил о нас так, – что хотя наличных бедствий мы не перенесли бы, конечно, как следует, но довольно имеем ума и совести, чтоб вразумиться бедами других и стать в свой чин. Войдите же в намерения Божий о вас и самым делом покажите то, чего ожидает от вас Господь. И как Он от всех ожидает покаяния и исправления, то поспешите войти внутрь себя, осмотрите, что там есть неисправного, и положите твердое намерение исправить то во славу и угодность Богу, щадящему вас.

Станьте теперь пред лицем Господа и дайте ответ: искренно ли и все ли искренно веруют у вас в Бога, в Троице поклоняемого, Отца и Сына и Святаго Духа? Не дивитесь такому вопросу! Ныне и в этом, как во многом другом, погрешают многие. Веруете ли, что все произошло от Бога, Его всемогущим словом, а не самослучайно явилось на свет? Веруете ли, что все в мире – и большое, и малое – правится свободно благим и премудрым Промыслом Божиим, а не подчинено какому-то року непреодолимо неизменного течения происшествий? Веруете ли, что мы созданы были для блаженства в раю, но преслушаниями заповеди Божией потеряли рай, и вот ныне бедствуем в наказание за то? Веруете ли, что из сего состояния падения мы никаким образом не можем высвободиться сами и спастись; что потому Всеблагий Бог, не хотя, да погибнет род наш, послал в мир Единородного Сына Своего – совершить спасение наше и учредить на земле открытый для всех Дом спасения – Святую Церковь; что сия богоучрежденная Церковь, хранящая единственно благонадежный и верный образ спасения, есть наша Православная Восточная Церковь? А так веруя, покорствуете ли всецело всем заповедям и установлениям Церкви? Ходите ли в храмы? Внимаете ли с охотою проповедуемому здесь слову Божию? Чтите ли праздники и храните ли посты – все? Принимаете ли Святые Божий Тайны как должно? Не отметаете ли суемудренно каких-либо молитвенных и освятительных учреждений Церкви? Приемлете ли церковное чиноначалие и сущему у вас священству послушны ли, как лику богоучрежденному в руководство вам на пути ко спасению? Усердно ли идете сим путем? Богатитесь ли добрыми делами, не упуская ни одного случая к творению их? Паче же храните ли чистым сердце свое от всех неправых чувств и расположений? Есть ли страх Божий? Мирны ли друг с другом? Не завидуете ли? Не подкапываете ли друг под другом? Не страдаете ли грехом осуждения и пересудов? Готовы ли ко взаимосодействию и взаимовспомоществованию? Не преданы ли вы утехам, забавам, модам и другим чувственным удовольствиям и порокам? Дети почитают ли у вас родителей? Родители пекутся ли передать детям сокровище веры во спасение? Торгующие ревнуют ли о правых мерах и ценах? Судьи не забывают ли правды на суде? Блюстители порядка и безопасности всегда ли бдят и благо ли общее блюдут?!

Осмотрите себя по всем сим и подобным пунктам! Если найдете, что по всем ним вы правы, положите в сердце своем еще более преуспевать в правоте сей, с помощию Божиею. А если найдете что неисправным, позаботьтесь исправиться, – положите теперь же твердое к тому намерение и дайте слово в том Всевидящему Богу, щадящему вас. Вот чего ожидает от вас Господь! Поспешите исполнить волю Его, чтоб иначе и вас не коснулись беды, ходящие вокруг. Если какой воин, когда в воинском стане бьют тревогу, не проснется и не поспешит вместе с другими стать в ряды во всех воинских доспехах, то или от военачальника потерпит большое наказание, или, еще хуже, достанется в руки врагам. Смотрите, не потерпеть бы и нам чего подобного, если останемся погруженными в беспечность, когда повсюду кругом слышим воззвания к пробуждению! Конечно, «кто уразумеет ум Господень» и »кто постигнет, чего хочет Бог?" (Ис. 40:13; Прем. 9:13). Но касательно того, чего хочет Бог, окружая нас бедственными случаями, нетрудно увидеть намерения Его. К ниневитянам послал Бог Пророка с угрозою, что еще три дня, и Ниневия превратится, если не покаются. Ниневитяне покаялись, и Господь отменил угрозу Свою. А Ной сколько лет проповедовал: «Покайтесь, иначе потопом потопит вас Бог» (Быт. 6:9; 2Пет. 2:5; Евр. 11:7)? Не послушали – пришел потоп и взял все. Вот и у нас чужими бедами Господь внятно говорит нам: «Пробудитесь от усыпления, осмотритесь, исправьтесь!» Будем внимательны, и все, что нужно исправить, исправим. Ведь закон Суда Божия давно произнесен, и отменить его никто не силен. Припомните, что написано в Евангелии! Столп Силоамский пал и побил восемнадцать человек. Приводя сей случай в поучении Своем к народу, Господь вот что изрек: «думаете ли, что те восемнадцать... были грешнее всех живущих в Иерусалиме? Нет, но говорю вам, что если не покаетесь, то все так же погибнете» (Лк. 13:4, 5). Слыша сие, разумевая да разумеваем пути правды Божией и по указанию их поспешим отвратить гнев Божий, всегда готовый, и удержать на себе милость Его, теперь нас покрывающую. Аминь.

3 сентября 1860 года. В г. Кирсанове, в соборе

7. В субботу седмицы 15-ой по Пятидесятнице (Господь хотел испытать, не привязаны ли мы к тленному)

(На Успение, 15 августа, был в нем (в Кирсановском женском монастыре) пожар. Сгорела крыша в одном из лучших корпусов, причем и весь корпус так поврежден, что в нем жить не было возможности. Кирсановский купец B. C. Сосульников – очень благотворительный человек – взялся на свой счет поправить его. Работы уже были начаты. – Свт.)

Немного были встревожены вы, сестры, – и я собирался утешать вас немощным словом моим. Но, благодарение Господу, скорбь ваша уже растворена утешением от деятельного участия благотворительных людей, которых Господь воздвиг на помощь вам. Нельзя не радоваться, нашедши вас в этом оживленном отрадою состоянии. Конечно, вы и без того сумели бы перенести с достойным вас благодушием постигшее вас горе; но Господь, снисходя к возможным в вас немощам сердца, не допустил вам долго быть под искушением. Рана уже залечивается, и скоро, может быть, и следов ее не будет заметно. Потому отлагаю слово утешения, чтоб не устыдить вас предположением в вас малодушия. Тем не менее, однако ж, нахожу неприличным не занять внимания вашего тем, что случилось с вами. Тут, видимо, было посещение Божие на вас, а где посещение Божие, как не остановиться на том, чтоб напитать душу свою сокрытыми там уроками? В самом деле, удар и помилование, рана и заживление, угроза и пощада: что-то особенное хотел сказать вам или показать в вас Господь. Что же бы такое?

Не будем ходить далеко и теряться в догадках. Он хотел испытать, не привязаны ли вы к тленному, вещественному, житейскому. Простой урок, но очень важный! Припомните обеты ваши, как, – принимая на себя иноческое житие, вы обещались, оставляя мир, оставить и все заботы его, чтоб в уединении безмятежно предстоять Единому Богу в молитвах непрестанных. Все пристрастия житейские, как излишние наросты, должны были спасть с вас за воротами обители. Как тот юноша, который желал поступить в монашество, но все был останавливаем любоиманием, одолевши себя наконец, вышел за город или село свое и, сбросив самую одежду свою, бегом побежал в ближайшую обитель и там остался навсегда, не поминая даже о том, что имел; так обнаженными от всякого пристрастия к вещественному должны вступать в обители все вступающие в них, – и не только вступать, но и всегда пребыть там таковыми, не умаляя сего отрешения, но, напротив, возвышая и укрепляя его.

Между тем, однако ж, и в обители человек все же остается человеком. Ему нужны и кров, и одежда, и пища. И все это надо добывать, заготовлять и хранить. Вы знаете, как совместить это имение и труды относительно него с совершенным от всего отрешением, обещанным в начале. В этом по преимуществу искусство монашеского жития: при видимой житейскости хранить безжитейскость в сердце или, все содержа, быть – как ничтоже имуще. Но как, ходя около огня, легко обжечься или, проходя по тинистому месту, легко завязнуть в тину, так немудрено, имея что-нибудь, пристраститься к тому, что имеем, – мало ли то или велико. Немудрено, следовательно, и находящимся в обители пристраститься и к своему уголку, и к своей одежде, и ко всему другому, что есть под руками, – пристраститься, не замечая того, даже не желая допустить в себя какое-либо пристрастие и обижаясь, если б кто стал подозревать нас в том или делать на то намеки. Для людей сторонних все равно, есть ли в нас какое тайное пристрастие или нет. Они видят, что монашеский чин соблюдается, и довольны нами, даже готовы хвалить нас. Но не все одно это для нас с вами, сестры, – не все одно и для Господа, принявшего жертву обета нашего. При всем имении хранить нелюбоименное сердце и при всех трудах и заботах – безмолвное о всем беспопечение – закон для нас неотложный! Но так ли это на деле: как испытать и кто скажет нам об этом? Самоиспытание обманчиво. Тут самолюбие всегда покривит и вместо истины представит призрак ее; потому сие дело и не вверяется ему. Но как дело иноков есть вместе и дело Божие и Господь дорожит ими, как избранниками Своими, и желает явить их совершенными во всем, то и берет сие испытание на Себя и разными обстоятельствами внешними – лишениями или только опасениями лишений – дает им разуметь, привязано ли к чему сердце их или нет, недугует ли оно пристрастиями или от всего совершенно отрешено и свободно. Вот это именно Он и сделал ныне с вами. Смотрит Он с Небеси святого Своего на сыны человеческие и всех ведет так, да всяко некие спасет. Милостиво воззрел Он на вас и, потревожив немного житье ваше, дал вам урок: «Посмотрите, нет ли у вас пристрастия к земному? Сердце ваше Мне должно принадлежать, как Жениху вашему. Посмотрите, не уклонилось ли оно к чему-либо иному?» Вот настоящий смысл того, что случилось с вами!

Пристрастие к земному и вещественному хорошо сравнивают с укоренением дерева на почве земной. Чем многоветвистее корень и чем глубже пустил он ветви свои, тем тверже стоит дерево и тем труднее его выдернуть. Равно – чем более пристрастий у сердца и чем сильнее сии пристрастия, тем труднее оторвать его от земли и тем больнее сердцу, когда его отрывают от нее против воли. Применив это к вашим обстоятельствам, вот что нахожу: как если б садовник или владетель сада ходил по саду и пробовал то то, то другое дерево, твердо ли они сидят, так Господь – Промыслитель и Попечитель ваш – особенно ныне коснулся вас и потревожил вас, чтоб испытать, не пустили ли вы глубоко корней пристрастия к земному, легко ли сердце ваше расстается со всем, что есть у вас, так ли вы свободны, как свободна птица, перелетающая с одного места на другое не только без боли, но и с удовольствием.

Вот на что хотел навесть вас Господь! Но что же в вас и с вами? Что в вас, это вы определите сами со своею совестию – и поспешите возобновить и очистить завет ваш с Господом, Который все видит. Сторонние о вашем внутреннем состоянии верного суда произнести никак не могут. Ни вопли ваши, ни тревога, ни слезы не суть еще верные признаки вашего пристрастия к вещам. Все сие может быть следствием нечаянного испуга и продолжающегося его действия. Настоящее пристрастие только Бог может видеть, и совесть ваша. Там убо, войдя внутрь себя, сами в тайне сердца своего скажите Господу – виновно ли сердце ваше пред Ним или нет. Не стыдитесь самоосуждения и не навязывайте на себя, чего нет в вас. Господь любит искренность и правду. С сим, правотою освещенным, лицом предстаньте Ему и сами дайте Ему отчет.

Со своей стороны, при желании вам всякого утешения, не могу не напомнить вам: не оставляйте сего случая без всякой поверки своих внутренних расположений и чувств, в которых вся сила и вся цена вашего жития. Конечно, то, что Господь погрозил только и тотчас милует, очень можно истолковать как добрый признак отсутствия в вас сильных пристрастий. Но это – догадка, на которой приятно останавливаться нам и вам, но которою окончательно удовольствоваться не должно. Суд совести – другое дело, и еще более другое дело – суд Божий! Оговорки здесь все в сторону, они тут неуместны. Смотрите, как определяется ваше значение! «Вы – соль земли! Вы – свет мира!» (Мф. 5:13, 14) Это и ко всем христианам идет; но во всем совершенстве может быть выполнено только иночествующими. «Блюдитеся же, да не помрачится свет ваш и да не обуяет соль ваша!» (Еф. 5:15; Мф. 5:16, 13). Так уж себя и устройте!

Скажу и еще одно слово! Утешительно видеть сострадание к вам в живущих близ вас! Утешительно, что вы окружены сочувствием! И кто не знает, как это нужно в жизни нашей земной! Но да не отвратит сие вас от вашего главного сочувствия – к миру невидимому. Житие ваше есть житие равноангельское. Переселитесь же вниманием вашим и сердцем на Небо и там превитайте. Это – и по значению вашему, и потому, что только сим способом вы обрящете покой душам вашим при всех беспокойствах, неизбежных по условиям земной жизни! Говорят, что чем выше от земли, тем меньше бывает колебаний и движений в воздухе, а там – на самой высоте – все тихо и спокойно: ни бурь, ни громов, ни молний. Это образ покоя, какой обретает душа, погасившая всякое пристрастие земное и сердцем живущая на Небесах, – в непрестанной теплой молитве и неотходном предстоянии Богу. Сего блага паче всего желаю вам. Тогда, что ни случись с вами, ничто не встревожит и не возмутит покоя вашего. Аминь.

3 сентября 1860 года. В г. Кирсанове, в Кирсановском женском монастыре

8. В субботу седмицы 16-ой по Пятидесятнице (Бог есть Домовладыка в мире сем. Поразил – но и исцелит)

(Было четыре больших пожара, и выгорело с полгорода. – Свт.).

«Есть время молчать» (Сир. 20:6), – говорит Премудрый (Иисус, сын Сирахов). И не к нам ли, в теперешних обстоятельствах, идет это замечание?! Скорбь сжимает сердце и связывает язык. Так друзья Иова, видев его в первый раз в страдальческом состоянии, семь дней сидели при нем молча, или не в силах будучи произнести слово от туги (скорби) сердца, или не находя слов к полному выражению своего сострадания (печали) (Иов. 2:11–13). Что могу сказать вам и я, соразмерное скорби вашей?! Конечно, было бы много, если б я приложил к вам слово пророка Исайи о народе Божием: «От ног.... до главы несть в нем целости» (Ис. 1:6); но всячески не далеко будет от истины, если приравнить состояние града вашего к другому изображению того же Пророка: «несть вида ему... ни доброты» (Ис. 53:2). Помышляя о сем, недоумеваю, утешать ли вас или вместе с вами предаваться сетованию и плачу.

Пророк Иеремия, увидев разоренным священный город свой, Иерусалим, сел на развалинах его и оплакал погибель его в плачевных песнях, составляющих ныне одну из Священных Книг. Не погрешил Иеремия-пророк, выражая свое сетование. Не погрешили б и мы, если б вместе с вами стали оплакивать потери ваши. Но не оплаканы ли уж они и не оплакиваются ли еще горчае всякого плачевного слова?! И что пользы воспоминанием растравлять раны, которые начали уже понемногу заживать от длительности? Итак, поищем лучше слов утешения!

В сем отношении, если может утешать вас сострадание, всею душою состражду вам и свидетельствую, что искренно состраждут вам все, до кого доходит весть о постигшем вас бедствии. Если может низводить утешение молитва, то молился и молюсь моею грешною молитвою, да «Бог всякия утехи, Отец щедрот» (2Кор. 1:3), Сам изольет утешение в сердца ваши! Соединимся и все мы, ныне здесь собравшиеся, в единой сей молитве и, верно, получим просимое, по неложному обетованию Самого Господа: «Воззовет ко Мне бедствующий,и услышу его, изму его из беды и прославлю его» (Пс. 90:15). Так, несомненно упокоит «труждающихся и обремененных» Тот, Кто заповедал им небоязненно притекать к Себе Единому за успокоением и облегчением (Мф. 11:28). Как бы только нам самим не отвратить от себя сего готового утешения какими-нибудь неправыми чувствами и расположениями относительно того, что с нами совершается. Господь все видит, видит и самые тайные помышления сердца и соответственно тому поступает с нами. Кто обращен к Нему всею душою и, несмотря ни на какие внешние неприятности, не погрешает пред Ним в сердце своем, того скоро не внутреннее только утешение, но и внешняя милость обыдет. О, даруй, Господи, и благопоспеши!

И благопоспешит, – только не уклонитесь, Господа ради, в неправоту сердцем своим. И во-первых, не подумайте, что все случившееся с вами есть дело чистого случая, – что око Промысла не видало и перст Божий не руководил сими происшествиями. Нет, – если волос с головы не падает без воли Божией, тем более не без сей воли пало столько домов, столько лиц потеряли свое состояние и целый город страдал и страдает. Правда, иное бедствие Бог посылает Сам, а иное только попускает; но и попускаемое, подобно посылаемому, все же в воле Его. Ибо, если б не восхотел, не попустил бы, – и никто бы не мог причинить нам зла, сколько бы силен и хитр ни был. Бог есть Домовладыка в мире сем – и ничему против воли Своей самочинно происходить в нем не позволяет. Не бывает ли так, что иной злодей, все приготовя к совершению зла и преодолев все препятствия, – в час, когда следует приступить к делу, поражаем бывает страхом и удерживается от злодейства?! Бог Ангела Своего посылает, и он преграждает путь злодею, как некогда Валааму (Чис. 22:12, 21–35). Если не прегражден путь, если зло попущено, значит – так Богу угодно. Так и исповедуйте в уме и сердце вашем.

Утвердившись же в сей мысли, не думайте, далее, что случившееся случилось с вами даром, то есть «ни по чему и ни для чего». Нет. Попускает ли что Господь или посылает, все – с премудрою и благою целию, во благо нам и благо вечное: иногда для того, чтоб пробудить нас от усыпления, иногда – чтоб испытать нашу любовь к Его святому закону и твердость повиновения Ему, иногда – для исправления сердца и очищения его от страстей, иногда – для явления в большей славе преданных Ему рабов, иногда, может быть,– по другим каким неведомым планам Своего Промышления, – но всегда – во спасение нас и ближних наших. В сей уверенности, что бы ни постигло нас, всегда можно благодушно терпеть, отвлекая внимание от настоящей тяготы и обращая его всё к могущему родиться от того благу, как и делали все страстотерпцы и как Сам Господь учил их – то явлением Ангелов, то отверзтием небес, то Своим явлением. Туда обратите очи ума и чувства сердца вашего и вы, и поревнуйте не упустить случая приять от Господа благо духовное, готовимое Им в бедствиях сих всякому хотящему восприять и хранящему в себе должное к тому настроение духа.

Что именно хотел произвесть в вас Господь посланием вам вашей беды, не с нашим умом угадать то; но, верно, в одном одно, в другом – другое, во всяком – свое. Одно только можно счесть общим для всех – это побуждение к покаянию и исправлению жизни. Это вообще всем и всегда нужно, – счастлив ли кто или несчастлив. Ибо «кто похвалится чисто имети сердце, аще и един день жития его на земли?» (Притч. 20:9; Иов. 14:5). Кто, следовательно, может питать помышление, что ему не нужно покаяние, очищение, исправление, – не нужны потому и меры очистительные, исправительные и покаянные? Если так, то в настоящих обстоятельствах лучше всех поступит тот, кто скорее обратится к очищению сердца и исправлению жизни или, если она исправна, к исправлению своих чувств и расположений. Слезы вообще утешительны, а слезы покаяния еще больше подают утешения глубоким примирением совести и сердца со всемилостивым Господом и восстановлением дерзновения пред Ним. Их возбудить поспешите, братие, и вы, – и Господь поспешит к вам с милостию, как древле скоро помиловал Он ниневитяи, покаявшихся проповедию Иониною (Ион. 3).

Таким образом, признав в бедствии нашем перст Божий, вразумляющий нас, войдем все вместе и каждый отдельно в себя, подвергнем всё строгому совестному разбору и если что найдем там такого, что не может быть угодно Богу, положим твердое намерение отстать от того и исправиться. Этим мы воспроизведем в себе настроение духа, способное привлечь с Неба не утешение только, но и милость. Утешение при сем будет излито на нас несомненно, и излито тотчас; а милость и тотчас может прийти, и может быть отсрочена, по прозрению Бога, ведающего, что спасительнее для нас. Но то несомненно, что не до конца гневается Господь и не ввек враждует. Поразил – и исцелит. В Его деснице и живот, и смерть. «Уповающего же на Господа милость обыдет» (Пс. 31:10). Сие действенное упование возродится в очищенной совести, – возродится несомненно и несомненно привлечет милость.

В сих чувствах «приидите, поклонимся и припадем и восплачем пред Господом, сотворшим нас!» (Пс. 94:6) Господи, воздвигни силу Твою и прииди, во еже спасти нас! Аминь.

10 сентября 1860 года. В г. Борисоглебске, в соборе

9. В неделю 17-ую по Пятидесятнице (Подражайте древним пророкам. Плачьте теперь и всё призывайте к плачу опять)

(Первая служба по возвращении из епархии. За день был пожар. Засуха беспокоила жителей опасениями за посев. Посему назначен крестный ход на поля – для молебствия. – Свт.)

По возвращении моем я надеялся найти вас вполне успокоенными и в первое мое служение праздновать вместе с вами совершенное прекращение всех ваших бед; но вот не удостоен такого утешения! Много видел я страждущих в других городах и весях и чаял облегчить сердце некоторою хотя отрадою, увидев начатки вашего успокоения и оправления; но вот опять подновлены улегшиеся было страхи и тревоги! Посему прилично нам ныне жаловаться словами Пророка: «Доколе, Господи, взываем, и Ты не слышишь? Вопием к Тебе обидимы, и не избавляешь? Вскую являешь очам нашим одни труды и болезни и даешь видеть одни беды и несчастия?» (Авв. 1:2, 3).

И добро бы одно настоящее наше было так мало утешительно! Вот и будущее наше омрачается засухою. "Увы нам, братие, яко беда от беды придет» (Иоил. 1:15), как говорит другой Пророк. Окружил нас Господь карами и испытаниями, так что позади нас «огнь потребляй», и впереди «поле пагубы» (Иоил. 2:3), и мы стали похожи на человека, который «убежал от льва», но напал на «медведицу», от нее «вскочил в дом» и здесь «усекнут змием», когда «оперся о стену» (Ам. 5:19).

Что же нам делать и куда обратиться?! Где искать облегчения и какое врачевство приложить к ранам своим? Ничего не остается нам делать, как, обратясь ко Господу, в слезах взывать: «Боже, милостив буди нам грешным!» (Лк. 18:13).

Будем подражать в сем древним Пророкам, которые, являясь в народе Божием во время общественных бедствий, то утешали его, то укоряли и располагали к покаянию, то просто предавались слезам: плакали сами и всё призывали к плачу. «У люте! у люте! отмщения Твоя приспеша» (Мих. 7:4), – взывал Михей. Плачьте теперь. «На всех стогнах да [будет] плачь, и на всех путех, да речется: увы люте, увы люте!» (Ам. 5:16), – приглашал Амос. А пророк Иоиль так оглашал всех: «Восплачися ко мне паче невесты препоясаныя во вретище по мужи своем девственнем... плачитеся жерцы... яко опустеша поля: плачися, земле, яко пострада пшеница... посрамишася земледелатели: плачитеся, села, по пшенице и по ячмени... плачь каждый,взывая ко Господу: увы мне, увы мне, увы мне» (Иоил. 1:8–11, 14, 15). Сделаем и мы то же. Падем пред Господом и будем плакать, ничего не прибавляя, кроме мытарева слова: «Боже, милостив буди нам грешным!» Будем так беседовать к Нему в сердечном сокрушении:

«Никакого права не предъявляем мы на милости; мы не стоим их, ибо грешны всем – и словом, и делом, и помышлением, и всеми чувствами. Каемся и молимся: «Боже, милостив буди нам грешным!»

Если Твое Всевидящее око видит окаменение сердца нашего и слабость решимости на исправление, – Сам поели сокрушение и укрепи хромающую волю нашу. Но, «Боже, милостив буди нам грешным!»

Не присвояем себе скорого избавления, не дерзаем намечать – завтра, чрез неделю или год; но, предаваясь всецело в волю Твою, об одном молим: «Боже, милостив буди нам грешным!»

Мы и ничего не смеем проглаголать пред Тобою, а только болим до того, что тронуться нельзя, – и в болезни сей, плача, как дети, взываем: «Боже, милостив буди нам грешным!»

Мы слабы. Не допусти нам, Господи, пасть под тяжестию бед. Дай крепость сердцу нашему, осени нас благонадежием, да не поразит духа нашего отчаяние, – и, «Боже, милостив буди нам грешным!»

Так сокрушенно моляся, приложим к плачу еще неотступность моления. Вот и сирофиникиянка, поминаемая в нынешнем Евангелии, получила просимое ради неотступности, украшенной смирением. Господь уже сказал было ей: «Поди, ты не наша». Но потом был побежден неотступностию ее моления (Мк. 7:25–30). Будем и о себе вопиять неотступно, и, верно, получим милость. Тот, Кто Сам располагал к терпению в молитве примером неправедного судии, умоленного неотступностию вдовицы (Лк. 18:1–8), уступит неотступности нашей и ущедрит нас.

Ах, братие, неужели же нас одних бросил Господь вконец – на попрание всякому мимо-ходящему – и не возвратит нам милостей Своих?! Нет, – милостив Господь! Не унывайте духом, восклоните главы ваши, возникните к благонадежию! Еще мало – «Грядый приидет и не закоснит» (Евр. 10:37) помочь нам. Как Ангелу, в видении пророка Захарии, вопрошавшему Господа, – "доколе не имать помиловати Иерусалим и грады Иудовы, когда вся земля покойна», Господь Вседержитель отвечал «глаголы добры и словеса утешна» (Зах. 1:12, 13), так, верно, есть у Господа и для нас «глаголы добры». Конечно, нет у нас Пророка, который бы передал нам от Господа такие утешные словеса: «еще прелиятися имут грады благими» (Зах. 1:17), но мы имеем слово Самого Господа, – что Он не до конца гневается и не ввек враждует, – что «уповающего на Господа милость обыдет» и что «сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит» (Пс. 31:10, 50:19).

«Обратитеся ко Мне, – говорит Господь, – и обращуся к вам, и не утвержду лица Моего на вас, яко милостив есмь... и не прогневаюся на вы во веки» (Иер. 3:12). Обратимся к Нему в сокрушении и смирении покаянном, в уповании несомненном, в молитвах неотступных. Призовем на помощь Владычицу, скорую Помощницу и Заступницу. Призовем всех святых, ко всем будем припадать слезно, – чтоб общим голосом умоленный Господь скоро преложил гнев Свой на милость и возвратил нам покой, безопасность и довольство.

Другого прибежища нам нет! Взывайте неотступно: «Боже, милостив буди нам грешным!» И обратит Он к нам Отеческое сердце Свое и скоро помилует! Аминь. (Вечером того же дня пошел дождь и продолжался долгое время. Жители успокоились. – Свт.)

18 сентября 1860 года

Комментарии для сайта Cackle