Псалом 3

Шестопсалмие

Шестопсалмие составляют следующие шесть псалмов: 3-й, 37-й, 62-й, 87-й, 102-й и 142-й. Они читаются в начале утрени, вслед за возглашением славословия Пресвятой Троицы. По содержанию своему они исполнены умиления и располагают к покаянию, живописуя состояние грешника, видящего свою грешность и желающего очиститься от грехов и присвоиться к Господу, наперекор многочисленным врагам, окружающим его и полагающим препоны зарождению в нас всяких добрых расположений и начинаний. – При чтении их в церкви погашаются свечи, исключая немногих. Примрачность с одной стороны помогает размышлению о читаемом, с другой напоминает о мрачности греховного состояния, изображаемого псалмами, и о том, что грешнику не к лицу внешняя светлость. – Обставляя так это чтение, св. Церковь хочет расположить нас к самоугублению, чтоб, вошедши в себя, мы вступили в собеседование с милостивым Господом, не хотящим смерти грешника, а само-нужнейшем деле нашем – спасении души, чрез введение ее в должные к Нему, Спасителю нашему, отношения, нарушенные грехом.

Посему в Уставе (гл. 9) пишитеся:

«Егда глаголется шестопсалмие, тогда подобает со вниманием слушанию прилежать: покаяния бо псалмы исполнены суть и умиления. Глаголем же сии псалмы с благоговением и страхом Божиим, яко самому Господу невидимо беседующе, и молящеся о гресех наших».

Внимательные в церкви молитвенники больше или меньше исполняют это правило, и, углубляясь в смысл стихов, входят с помощью их в область духовных предметов, созерцанием которых и питают в себе дух покаяния, умиления и благоговения пред Богом. Настоящее краткое толкование псалмов, входящих в шестопсалмие, предлагается в пособие им.

Говорим – в пособие; потому что оно никак не может и не должно заменять собственного размышления, а только помогать ему, отчасти расширением его кругозора, отчасти руководством в направлении мыслей, отчасти возбуждением вопросов, раздражающих энергию ума. Толкование не должно ставить оковами собственному размышлению. Оно только определяет смысл стихов; но что на основание его всякий может надумать в свое назидание, в это оно не входит и входить не может. – И один стих иному может подать повод породить столько мыслей, что их станет на целый том.

Делаем эту заметку затем, чтоб сказать, что далеко не считаем шестопсалмие вполне обследованным в нашем толковании, а только полагаем тому начало. О св. Писании никогда нельзя сказать, что оно вполне обследовано. Оно во всех своих частях есть неиссякаемый родник св. назидания, которое однакож надобно вырывать из него, как драгоценный металл, из недр земли, трудолюбивым углублением в силу божественных словес.

При всем том, однакож, и это толкование не будет оставлено без приложений; только они не будут так обильны, чтоб могли исчертать все и удовлетворить всех. Недостающее восполнять любящие испытывать Писания, веруя, что в них указывается путь к живому вечному, и что только они могут умудрить нас во спасение (2Тим. 3:15).

Предполагая, что у читающих не всегда под руками найдется Псалтирь, помещаем текст каждого псалма по-славянски и по-русски, в переводе с Греческого 70 толковников текста.

По местам прилагаются свидетельства знаменитых толковников, как-то: Афанасия Великого, Феодорита блаженного, Василия Великого, св. Златоуста, блаженного Августина, Евфимия Зигабена, Анфима, патриарха Иерусалимского, Иринея архиепископа. Но и все толкование большею частью заимствовано из тех же источников, или составлено по их указанию, хоть это и не везде означается.

Псалом составлен Пророком и Царем Давидом во время восстания Авессалома. Чтоб лучше уразуметь течение мыслей псалма, знающие то обстоятельство, о котором гласит надпись, пусть припомнят его, а для незнающих прилагается здесь краткое о нем сказание (2Цар. 15 и дал.).

Когда Царь Давид, впадши в великие грехи, по случаю взятия себе в жены Вирсавию, принес Господу и великое покаяние; тогда Господь, изрекая ему чрез пророка Нафана прощение в тех грехах, вместе с тем возвестил ему, что он будет однакож подвергнут временным наказаниям, как очистительной епитимии, и что наказания эти придут ему из его же семейства, так как и грехи его были противосемейные. Беды в этом роде скоро начались. Авессалом, за обиду сестры своей Фамари, убил старшего брата Аммона и бежал к деду своему по матери, царю Гедсурскому. Спустя три года Давид позволил ему возвратиться в отечество, чтоб только не показывался ему на глаза, а через два года и это разрешил.

Авессалом после этого тотчас начал свои против него козни, в намерении свергнуть его с престола и поскорее занять его место. С этой целью прежде всего начал он заискивать благорасположение всех приходивших в Иерусалим по своим делам из разных колен царства; сидя у самых ворот города, он принимал их ласково и обнаруживал правосудность в делах, – и тем разносили о нем повсюду добрые вести. Этим путем успел он у всех почти зародить желание, чтобы он был у них наконец царем вместо Давида. Полагая, что умы, таким образом, были уже довольно подготовлены, он отпросился у отца в Хеврон, будто исполнить обет; а между тем разослал повсюду своих клевретов, чтобы они, когда услышат глас трубный, всюду разглашали, что Авессалом поставлен царем в Хевроне. Те так и сделали в урочный час, – и народ потянулся в Хеврон со всех сторон. Видя с Авессаломом двести мужей Иерусалимских, которые пришли с ним по его приглашению, не зная однакож о его злых намерениях, и Ахитофела, первого советника Давидова, они положили, что он уже царь, – и стечение росло быстро.

Возвестили Давиду, что бысть сердца мужей израильских со Авессоломом; и он, оставленный всеми, не видя возможности теперь же подавить восстание, или защищаться в Иерусалиме, решил: бежим; тут нет нам спасения. – Побежали, – и весь Иерусалим плакашеся гласом велиим, когда переходили и перешли бежавшие поток Кедрон.

Первосвященники и левиты хотели идти в след с ковчегом завета. Но царь сказал Садоку первосвященнику: «Возврати ковчег Божий во град. Если обрету благодать пред очами Господа, то Он возвратит меня, и даст мне опять увидеть его и лепоту его. Если же скажет: не благоволю более к тебе; се аз есмь, и да сотворит ми по благому пред очами своими. Возвратись лучше, и узнав, – ты и Авиафар иерей, – как пойдет дело в Иерусалиме, возвестите мне чрез сыновей ваших; я подожду этой вести в Аравофе пустынном».

Те возвратились; а Давид стал подниматься на гору Елеонскую, плача, с покрытою головою, босыми ногами. И все бывшие с ним, шли с покрытыми головами и плакали. Возвестили царю, что и Ахитофел с Авессаломом, – и он воззвал ко Господу: разруши совет Ахитофелов, Господи, Боже мой!

Так дошли до Роса – вершины горы Елеонской, из-за которой нельзя уже будет более видеть Иерусалима и Сиона. Здесь св. Царь поклонился Господу Богу, обитавшему в скинии, из которой столько раз внимал Он молитвам его. – Не это ли была минута, когда Бог внял смиренной молитве царя, и положил разрушить совет Ахитофелов и спасти его? По крайней мере в это время царь со своей стороны сделал для того все, что мог сделать в тех обстоятельствах. Хусий, друг его, человек, имевший большой вес, хотел идти с ним; но царь уговорил его идти в Иерусалим, и там своим советом разорить совет Ахитофела, и известить его о том через сыновей первосвященнических, как уже распоряжено. Хусий пошел в Иерусалим; а Давид со своими направил путь свой далее, в означенное уже пустынное место.

Прошли они уже земли колена Иудова и проходили мимо Вахурима, селения колена Вениаминова. Тут вышел некто из рода Саулова, по имени Семей, и начал проклинать Давида, говоря: «Изыди, изыди муж кровей! Возврати на тя Господь вся крови дом Саулова, и даде царство в руки Авессалома сына твоего. И вот ты в крайней беде». Бывшие с Давидом просили позволения снять ему голову. Но Давид, смиряясь пред Господом, сказал: оставьте его; пусть проклинает. Если Господь повелел проклинать Давида; то кто смел сказать: за чем ты так делаешь? Оставьте его. Может быть, призрит Господь на смирение мое, и возвратит мне благая, вместо клятвы его в днешний день». Так оставили его и шли своею дорогою; а тот шел по окраине горы, и бросал на Давида и бывших с ним камни и песок, продолжая злословить и проклинать.

Пришли наконец в предназначенное место пустыни, утомленные, и отдыхали там. В Иерусалим между тем вошел Авессалом и держал совет, что делать. Ахитофел предложил – тотчас же гнаться за царем, говоря, что утомленных легко одолеть. Но Хусий расстроил этот совет, который точно мог увенчаться успехом, уверив, что теперь Давид и те, кто с ним, крайне раздражены, как львы, и что с ними теперь нельзя сладить. Пусть лучше соберется весь Израиль от Дана до Вирсавии, как песок в скрай моря множеством; тогда настигнем их, где б они ни были, и ни одного не оставим в живых. Все сказали: благ совет Хусия паче совета Ахитофела.

После этого дело приняло благоприятный для Давида оборот. Он собрался с силами. Произошла битва, кончившаяся поражением мятежнического войска и смертью Авессалома.

Вот обстоятельство, подавшее повод к составлению третьего псалма. Что это точно было так, видно из того, что в псалме этом светло отражаются разные черты этого события. История говорит, что было сердце сынов израильских с Авессаломом, толпа за толпою прилагались к нему; и в псалме поется: что ся умножиша стужающии ми? Там Семей поносил Давида в той мысли, что ему уже не оправиться: и в псалме враги говорят: несть спасения ему в Бозе его. Там царь, возвращая первосвященников с ковчегом, выразил полную свою преданность в волю Божию; в псалме также преданность очевидна в словах: Ты же, Господи, заступник мой еси. Там пишется, что Давид на вершине горы Елеона поклонился Господу; и в псалме поется: Аз ко Господу возвах. Но что особенно важно, дух, каким исполнен был св. Давид во время бегства от Авессалома, совершенно одинаков с тем, которым дышет и псалом. Это дух смиренной покорности Богу, предания себя в руки Его, и крепкого упования на Его помощь и заступление.

Когда же именно излилась из души Пророка Давида эта псаломская песнь? Утром на другой день по выходе из Иерусалима: ибо говорит: аз уснух, и спах, востах, в той уверенности, яко Господь заступит мя. – Еще поклонившись Богу на вершине Елеона, Давид, можно полагать, получил удостоверение сердечное о помощи Божией. Затем во весь путь, как видим, он был в молитвенном настроении. Вечером, конечно, он еще усиленнее помолился и, подкрепив тем уверенность в Божием покрове и заступлении, в чувстве совершенной безопасности, лег и спал спокойно. Пробудившись утром в тех же чувствах, воспел он песнь Богу, в которой выразив крайность своего положения и свое полное упование на Господа, просит делом исполнить то, в чем удостоверение поселил Он в сердце его: воскресни, Господи, спаси мя, Боже мой!

Все построение псалма можно потому выразить коротко следующими положениями:

1. Я в крайней беде. – 2, 3.

2. Одна у меня надежда на тебя, Господи. – 4 – 7.

3. Спаси же меня. – 8, 9.

Вот более подробный конспект его!

1. Крайность своего положения Пророк определяет:

а)Множеством врагов – ст. 2.

б) Лютостью их – ст. 3, стужают, восстают, глаголют...

2) Что Бог одна надежда для Пророка, – это:

а) Обнаруживает он,

аа) Высказывая словом, ст. 4.

бб) Показывая делом, ст. 5.

б) И потом совершенно успокоивается в Господе, – доказывая это:

аа) полным спокойствием своего духа, не смотря на смятение кругом, – ст. 6 ... Аз уснух...

бб) И неробением пред врагами, ст. 7. Не убоюсь от тем...

3. Обращаясь к Богу с молитвою о спасении, –

а) он излагает эту молитву кратким, но сильным словом – ст. 8. Воскресни Господи...

б) Подкрепляет ее:

аа)прежними опытами Божией помощи, в том же 8 ст. Яко Ты поразил...

бб) Тою общею истиною, что спасение и благословение от Господа.

Это последнее служит и заключением псалма.

Размышляющему о сем псалме надобно впрочем содержать в мысли, что исторически он относится к св. Пророку Давиду, а применительно может идти ко всякому боримому страстями и демонами, и гнетомому внешними скорбями и бедами (Григорий Нисс. у Евф. Зигаб.). Он научает, что не должно отчаиваться и падать духом, как бы ни были велики грехи наши или беды, подражая св. Давиду, который не потерял упования, хотя все почти кругом его говорили, что нет ему спасения в Боге его. В сем отношении псалом открывает кающемуся грешнику путь ко Господу; ибо враг обычно, заметив в ком-либо первые движения раскаяния, поражает его помыслами отчаяния, внушая, что Бог не помилует его, – и нет ему более спасения. Разрушая эту первую преграду на пути возвращения грешника ко Господу, псалом этот прилично стоит в шестопсалмии на первом месте.

Пс.3:2 Господи, что ся умножиша стужающии ми? Мнози возстают на мя.

Видя, что весь почти Израиль пошел в след Авессалома, св. Давид изумляется, как вдруг в таком числе открылись лица, враждебные ему, даже из круга приближенных и доверенных лиц; тогда как он не чаял никакой беды и почивал спокойно в чувстве всесторонней безопасности.

Умножились числом и силою, хитростью и искусством. Тут Ахитофел, главы 12 колен, тысяченачальники и прочие члены.

Стужающие, с Греч. скорбь причиняющие, болезненно в самое сердце поражающие: с Евр., гнетущие, как враг угнетает обложенный им город, или точило гнетет ягоды. Видно, какою тяготою налегло это восстание на душу Давида.

Мнози возстают, бунтуют, возмущаются. Еще сноснее было бы, когда бы поднялись чужие, а то своя кровь, свой народ, – те, которые за день были в подданстве и покорности, теперь отпали и вооружаются против него. Город за Городом, колено за коленом пристают к Авессалому, как одна волна гонит другую.

Высказывает все это св. Пророк, чтоб предъявить сознание своей беспомощности, и тем подвигнуть Божие милосердие на скорейшую помощь, наводя как бы, что с одной стороны очевиднее будет слава Божия, когда восстановлен будет всеми оставленный и уничиженный, с другой – стыд и посрамление злодеев надеющихся на свое множество и свою силу, в урок и острастку другим.

Эта крайность положений св. Давида есть образ крайности, в которой часто бывают и все, о благоугождении Богу ревнующие. Ибо и все благочестно жити хотящие о Христе Иисусе гонимы бывают, по слову Апостола (2Тим. 3:12), и ведут борьбу, великую и страшную, с врагами видимыми и невидимыми. Там сатана – то как лев рыкая ходит иский поглотити (1Пет. 5:8), то преобразуется во Ангела светла, чтоб прельстить, если возможно, и избранные (2Кор. 11:14). Тут пакостник плоти пакости деет, восставая на дух и преодолеть его покушаясь (2Кор. 12:7). Инде люди, страх Божий потерявшие, то речами язвят, то досаждают делами. – Иногда все они, как с цепи сорвавшись, в один раз нападают на бедного труженика и налегают как тучи. Бесы, получив доступ к душе, один за другим подходят и каждый своею поражает стрелою; страсти, душевные и телесные, раздражившись, восстают со своими требованиями и каждая на свою сторону тянет; и люди поднимают свою тревогу не почему другому, как потому, что не любят таковых. Попускается всем им восстать, и они множатся, стужают и гнетут. Видя то, бодренный блюститель путей своих и Божиих, не может не взывать к всегдашнему и единому помощнику своему: Господи, что ся умножиша? – Попускается же это, чтоб не уснул воин, подумав, что враги уже попраны в конец, и чтоб борясь с противностями, внешними и внутренними, множил венцы себе: ибо легкое печали нашея тяготу вечныя славы соделывает нам (2Кор. 4:17); (Анф. Патр. Иерус.).

Так-то и на минуту не должно предаваться оплошности. Не смотря на то, что теперь все спокойно, одна минута, – буря подымется, и волны восстанут с грозною силою.

Пс.3:3 Мнози глаголют души моей: несть спасения ему в Бозе его.

Скорбно, что свои восстали, но наиболее болезненно сердцу моему то, что они говорят, будто нет мне спасения в Тебе, Господи мой. – Это говорят не внутренние помыслы, вражески внушающие отчаяние; ибо св. Давид и на минуту не терял упования, а возмутившиеся против него, которые, видя несчастие его, думали и говорили, что он оставлен Богом. – Глаголют души моей, тоже что мне, с Евр. уместно и о Мне. Мне в лице говорят, как это делал Семей и вероятно делали другие. О мне говорят между собою, воодушевляя друг друга надеждою на успех восстания. «Ныне Бог отступил от него, говорили они, как некогда от Саула; как тогда Он отступил от Саула и был с Давидом, так ныне Он отступил от Давида и обратился к Авессалому; восстанем и нападем на него; нет для него спасения в Боге» (Златоуст). – Сказал же душе моей, а не мне, чтоб показать, что слова те пронзили душу его, не уха только касались, но проходили в само сердце. Как в другом месте, молясь Богу: рцы души моей: спасение твое есмь аз (Пс. 34:3), желал, чтоб слова те все внутреннее его обвеселили: так здесь хочет выразить, что слова врагов его душу его поражали глубокою скорбью (Феодорит). Болезненные чувства сердца своего, по поводу подобных речей, высказывал он и в других псалмах, напр. 41:4. Быша слезы моя мне хлеб день и нощь, внегда глаголатися мне на всяк день, где есть Бог твой? (Пс. 41:4)

Почему возмутившиеся так говорили? Может быть, просто по безумному злорадству, как потому, издеваясь над Господом, на кресте висевшем, Иудеи кричали: упова на Господа. Всегда он уверял, что Бог его помощник и покровитель, – и не даст его в обиду. Посмотрим, как-то он теперь поправится, когда никого с ним нет. Они надеялись на свою притом силу и множество, а чтобы Бог явил особенную помощь гонимому царю, не ожидали, основываясь на грехах его, которыми он так прогневал Бога. – И обманулись. Ибо грехи-то видели, а покаяния не видали (Афан. Вел.). Изменилось сердце Давида, изменилось и Божие о нем определение. – Вот почему не следует нам произносить суда над братьями нашими даже при явных их грехах; ибо не знаем, что происходит в сердце их. Тогда как по нашему суду они достойны не знать – какой кары небесной, они своим раскаянием и сокрушением сердечным, может быть, уже переменили гнев Божий на милость. Потому нам приличнее никогда не относиться с подобными речами ни к кому, как бы ни были дурны и вредны и неправедны поступки его. Кто может знать суды Божии?!

Поучительнее для нас пример св. Давида. Со всех сторон кричали ему: нет тебе спасения в Боге; но поколебался ли он хоть сколько-нибудь? Усомнился ли хоть на минуту в Божием промышлении о себе?! – Так надлежит держать себе и всякому в беде находящемуся, – и особенно кающемуся. Ибо обычно демонам, вводя в грех, внушать: человеколюбив Бог, чтоб прикрыв опасность его, угладить путь к нему, а после греха влагать помыслы отчаяния, говоря: Бог неумытно правосуден, нет тебе прощения, ты отверженный, чтобы, ожесточившись, он в конец предался греху (Никита Стиф. у Зигаб.). Для начавшего сознавать необходимость возвращения к Богу, эти речи, отревающие от Бога, убийственны. Почему Пророк Иеремия молится: не буди ми в отчуждение, упование мое – Ты в день лют (Иер. 17:17).

Пс.3:4 Ты же, Господи, заступник мой еси, слава моя, и возносяй главу мою.

Св. Пророк противополагает горьким словам недоброхотов свою крепкую надежду на Бога, чая ею преклонить Его – самым делом посрамить заносчивое поношение врагов. Ты же, Господи, заступник, – щит отвсюду ограждающий и защищающий, и непроницаемый для стрел. Таков Божий покров от врагов видимых и невидимых, душевных и телесных. Этим щитом умеет действовать только вера и упование. Пусть враги вопят: нет спасения; Давид, покаявшись, уже опять овладел щитом своим. Грехом оскорбил Бога, а покаянием опять возвратил себе Его милость. Это чувствует его сердце; почему он исповедует: Ты же, Господи заступник мой еси, – не общий только попечитель и заступник, но и – мой, щит, защита, ограда вокруг меня. Пусть вражеские толпы теснят со всех сторон, пусть устремляют на него стрелы свои; Давид верою видит вокруг себя Богом устроенное ограждение, – непроходимое и непреодолимое. Ты – слава моя, – предмет славы и хвалы моей. Тобою хвалюсь. Враги хвалятся числом, хитростями, оружием. Мне же хвала – Ты один, Господь мой. Так исповедует он и в других псалмах: о Господе похвалится душа моя (Пс. 33:3). О Бозе спасение мое и слава моя (Пс. 61:8). Так и Апостол учит: хваляйся о Господе да хвалится (2Кор. 10:17). Или – Ты – слава моя, – от Тебя слава моя, а не от людей. У Тебя ищу ее, а не от людей. Ты даешь, Ты и хранишь ее, Ты возвел меня в славное состояние и облек великою честью. Что же от Тебя, того ты не позволишь людям отнять, в противность воле Твоей. И возносяй главу мою, – Ты возносишь главу мою избавлением от бед и скорбей, заставляющих поникнуть главою, – или внутренним успокоением сердца, тем, что исполняешь упованием и воодушевляешь мужеством. Вознесение главы есть знак радости и веселия после печали и сетования. Голову повесить заставляют не столько беды, сколько безнадежность. Предавшись в волю Божию, и ощутив Его заступление, царь поднятою держит главу, в чувстве силы, от Бога исходящей.

Так, очистившись покаянием, стал он совсем в иное отношение к Богу, чем думали люди. Пусть теперь он совне беззащитен, – Бог защита его; пусть взято царство, – Бог слава его; пусть поник было он главою (проходил через Елеон с покрытою главою), – Бог поднял главу его обнадежением избавления от беды. – Совне все расстроилось; но внутри у него крепость несокрушимая. Конечно в первый момент не без смущений было. Но св. Царь скоро овладел собою; и мы видим, как он спокойно распоряжается всем, при самом еще выходе из города, как разумно относится и к своим доброжелателям и к недоброхотам. Припомним его слова, сказанные к первосвященникам, и те, которые говорил он по случаю нападков Семея. Вот в чем обнаружилось величие души его, стоявшей выше всех случайностей жизни. Он паче упования во упование веровал, издавна навыкши всего ожидать от Единого Бога и в руки Его влагать жребий свой.

Это нам урок всегда стоять как на твердом камне, на исповедании Божия промысла и попечения. Многие исповедуют это, утвердившись в том опытами жизни своей, другие пусть исповедуют по вере. – Се – утешительнейшая истина для страждущего человечества! – Те, которые писаниями своими расстраивают веру в нее, лишают людей верного в скорбях прибежища, и суть потому враги человечества, человекоубийцы. Все самоубийства к ним должны быть отнесены, как к причинам. С них будут взысканы души всех, лишающих себя жизни, по причине потери упования через их злые речи и писания.

Особенно нужно это упование и уверенность в готовой милости Божией кающемуся грешнику. Как умеет враг обжигать душу этим безотрадным: несть спасения?! – Но мужайся кающийся! Чувство покаяния, которое носишь в сердце своем, Бог подал тебе; следовательно Он хочет принять тебя, и уже простер к тебе руку свою. Гони же врага с его отчаянием, и спеши к Богу с благонадежием помилования. Припомни, что за нас грешных Сын Божий распят на кресте, и на нем раздрано рукописание грех наших, и не усомнись ни на минуту, что прощение тебе готово. То самое, что каешься, возьми в доказательство, что се Господь уже возносит главу твою, поникшую под тяжестью грехов.

Пс.3:5 Гласом моим ко Господу воззвах, и услыша мя от горы святыя Своея.

И прежде не раз бывало так, что взывал он, и Господь услышивал его. Бывало, говорит он в другом месте, хваля призову Господа и от враг моих спасуся (Пс. 17:4). – Но здесь говорит он о том, что теперь было. «Открыв Господу исповедание упования своего, теперь обращается к нам и повествует, как молился и был услышан» (Афан. Вел.). – Когда же это? – Или тогда, как кланялся Богу на вершине Елеона, или вечером, когда прибыли в пустыню. Но и все время он, как видно, был в молитвенном настроении. Излив горячие молитвы к Богу, он получил удостоверение, что будет избавлен, и провел спокойно ночь, в уверенности, что Бог заступник за него. Это и называет он услышанием.

Гласом... воззвах, – означает чрезмерность воздыханий, сильное молитвенное движение сердца. Чувству сердца обычно исторгаться в слове. И надо помнить, что не звуковой глас доходит до неба, а вопль сердца. Почему блаж. Августин говорит: воззвал не устным гласом, а гласом сердца, которое для людей молчит, а для Бога издает вопль, проходящий небеса. Этим гласом заповедал нам взывать Сам Господь, когда велел молиться в запертой клети: что значит, – в тайниках сердца. – И нельзя сказать, чтоб, молясь этим гласом, молился кто не так громко, потому только, что молитва его не сопровождается звуком внешним. Ибо и о молившихся молча – в сердце, было засвидетельствовано, что они вопиют к Богу. Сильное устремление сердца к Богу и есть глас, воззвание, вопль к Богу». Эту же мысль другим образом выражает Афанасий Великий: «под гласом должно разуметь мысленное прошение ума к Богу. Не об устном вопиянии говорит он, а о молитве изрекаемой умом». «Ибо, – прибавляет блаженный Феодорит, – Моисею, хотя он молчал устами, так сказал Бог всяческих: что вопиешь ко Мне? называя молчание воплем, по причине усердной умной молитвы.

Под горою святою, с которой услышан царь, разумеется Сион, где стояла скиния с ковчегом завета, с которого Бог давал ответы. В псалмах часто поминается гора Сион, как гора Божия, именно по этому преимуществу, что на ней стояли скиния с ковчегом завета, где Бог благоволил являть особенное свое присутствие.

Для чувственного Израиля, – а можно сказать и вообще для человека, облеченного плотью, – необходимо такое чувственное удостоверение в близости Бога, что Он посреди Его. Бог так и устроил. – Но здесь это выражение имеет переносный смысл. Ибо ковчег завета св. Давид отослал обратно в Иерусалим, и был, таким образом, отдален от места, где Бог давал свои ответы. Тут разумеется самое небо, которое Апостол Павел называет Сионом горою (Евр. 12:22); как и сам св. Пророк в других местах говорит о себе, что когда он молится, то очи его простерты к живущему на небеси, и что когда Бог слышит молитву его, слышит с небес святого своего (Пс. 4:4). »От горы, значит с неба, откуда Бог внемлет молящимся» – (Афан. Вел.). – Почему и под услыша должно разуметь не словесный ответ, а внутреннее удостоверение, свыше низшедшее, что помощь и заступление будет. Как молитву свою он вознес к невещественному престолу Божию, – местом неограниченному; – то не было никакой преграды тотчас придти этому удостоверению. Ибо близ Господь всем призывающим Его (Пс. 144:18).

И ныне, как тогда и всегда, Бог слышит всякого молящегося с сокрушенным сердцем и с уповательным устремлением души. Только молись неотступно. Не преставай молиться, пока не получишь удостоверения в услышании. Если не слышит нас Бог, то или от того, что не совсем усердно молимся, или от того, что не имеем терпения в молитве и скоро прекращаем ее. Жар молитвы может сократить срок услышания: иногда же длительность может восполнить неполноту жара молитвенного. Когда же есть то и другое, чего нельзя выпросить у Бога, по слову Господа, который сказал: все, что ни попросите во имя Мое, будет вам?

Пс.3:6 Аз уснух и спах, востах, яко Господь заступит мя.

Вот плод уповательной молитвы к Богу обращенной! – В следствие успокоения в Боге – полное спокойствие духа. Я, говорит, окруженный столькими врагами, беспомощный, всеми оставленный, уснух, с Греч., лег спать, и спах – заснул и спал спокойно. Опасения не тревожили; безмятежие души не отгоняло сна. У кого тревоги в душе, того бежит сон. Он то сидит, то встает, то ходит, то смотрит туда и сюда. – Так полно было у него удостоверение в помощи Божией! – Востах, пробудился. Спал вдоволь, и пробудился насытившись сном. Так верно обещание Божие праведнику: аще поспиши, сладостно поспиши (Притч. 3:24).

Так и всегда. Следствие возложения полного упования на Господа – совершенный покой души среди больших крайностей. Образец этого – спокойно спящий Господь на корабле, когда корабль бьют волны и все в страхе. Таковы и все, которые с Господом и с которыми Господь. Источником такого безмятежия – мужественная любовь к Господу, не колеблемая волнами бед внешних, недоступная смятениям внутренним и стрелам вражеским. Она покоится на руках Божиих всемощных, Его любовью согреваясь, крепясь и оживляясь. С такой любовью в связи несвязность ничем земным, отрешенность от всего. От чего изменения и потрясения с этой стороны не доходят до сердца и не тревожат его.

Пс.3:7 Не убоюся от тем людей окрест нападающих на мя.

Укрепясь упованием и чувствуя покров Божий, выражает свое мужество. Он как бы так говорит: «Если Ты со мною, то этого достаточно, чтоб рассыпать мне многие тьмы». Получив удостоверение, смело говорит: не убоюсь. Это вывод из опыта и означает постоянно утвердившееся настроение духа. При нечаянных бедах первого натиска страха не чужды и сильные упователи на Бога; но он скоро уступает у них место возвращающемуся присутствию духа и с воцарением упования совсем исчезает. У не имеющих упования, напротив, начальный страх все растет, пока не доведет до совершенного упадка духа и отчаяния. – Не убоюся от тем, – определенное число вместо неопределенного, – хочет сказать, – от чрезмерного множества восстающих – окрест нападающих, строящих полки, готовящих засады, – которые отвсюду неприязненно действуют против меня, и все средства изыскивают к моей погибели.

Это мужество не напускное. Ибо не на свою силу надеясь дерзал он так, но полагаясь на несомненную помощь Бога всемогущего. Таким мужеством всегда дышал праведный Давид, и не раз выражал его в своих Богодухновенных песнях, не убоюся, что сотворит мне человек: Господь мне помощник, и аз воззрю на враги моя (Пс. 117: 6–7). Господь... Спаситель мой, кого убоюся? Господь защититель живота моего, от кого устрашусь? Аще ополчится на мя полк, не убоится сердце мое: аще возстанет на мя брань, на Него аз уповаю (Пс. 26:1, 3).

Научись отсюда небоязненности, с какою дожно тебе противостоять мысленным врагам. Их точно не исчетные тьмы. И одни, – по св. Максиму у Зигабен, – нападают спереди, увлекая приманками счастья и благ земных, другие поражают сзади, оскверняя душу воспоминанием и похотением прежних сластей; иные борют справа, внушая браться за подвиги чрезмерные, чтобы воздымив нас тщеславием, низвергнуть потом в пропасть падения; иные уязвляют слева, склоняя на явные и ведомые грехи. – Стяжавший помощь Божественную не боится этих полчищ. И они, видя на нем этот покров Божий, издали только пускают в него стрелы. – Этот покров и потщись удержать неугасимою ревностью о Богоугождении и всегдашним смиренным и болезненным к Господу в сердце припадением, – и мужество духа не отступит от тебя, а при мужестве побегут от тебя все полчища бесовские: ибо против мужественных они сами страшливы. (Желающий пусть читает об этом в слове св. Антония Велик., которое помещено в житии его, писанном св. Афанасием Великим).

Пс.3:8 Воскресни Господи, спаси мя Боже мой; яко ты поразил еси вся враждующия ми всуе, зубы грешников сокрушил еси.

Указав на множество и лютость врагов, исповедав крепкое свое упование на Бога, и вследствие того совершенное в нем успокоение и неробение врагов, – возглашает теперь молитву: воскресни... спаси! Как бы так: в чем за упование удостоверил Ты меня, соверши теперь делом. Спаси меня от врагов, подобно тому, как и прежде всегда сокрушал и посрамлял ты всех враждовавших на меня по напрасну.

Хоть крепкое имел упование, и совершенно успокоился в Боге; но не опускает молитвы. Упование – основание молитвы, а не замена ее. Иначе будет казаться, будто тварь, уповая, право себе присвояет, как должного чего, ждать от промышления Божия, – будто некоторым образом приповелевает ему. – Уповает; но как судьбы Божии сокровенны, то и молится: ускори на помощь!

Воскресни, – восстань. Бог устроив все и пустив в ход, как часы, почил от дел своих. Чтоб явить кому особую помощь, Он исходит из этого Божественного покоя, и вот об этом молитва Пророка! Подвигнись на помощь и спасение. В этом смысле при подъятии скинии ковчега, во время сорокалетнего странствования, возглашали обычно: востани Господи и да разсыплются врази твои (Чис. 10:34). – Или Божиим покоем называет он Божие долготерпение (Зигаб.) Когда злобы людей множатся, а Бог не вразумляет их; то кажется, будто Он спит, в покое пребывает. Почему страждущий молится: востани; Вскую спиши Господи? (Пс. 43:24). «Движимый упованием, я восстаю на молитву; Ты же, возбужден будучи уповательною молитвою моею, подвигнись на врагов моих» (Анф. Иерус.). Восстанет Бог, и рассыплются все враги и все беды прейдут.

Яко Ты поразил еси вся враждующия ми всуе. Так как Ты доселе поражал всех врагов моих, сколько их ни было, со времени помазания моего на царство; то отсюда беру уверенность и на настоящий случай. Враждующие всуе, – суть враждующие понапрасну, несправедливо. Блаженный Феодорит пишет: «Как неоднократно наказывал Ты за неправду имевших ко мне несправедливую неприязнь, – и единоплеменников и иноплеменников, и Израильтян и Амаликитов, и даже самого Саула; так благоволи быть и ныне, сподоби меня спасения». – В Евр., вместо всуе ныне читается в челюсть, так что будет: ты поразил в челюсть всех врагов моих. Удар в челюсть – и больно и срамно. Мысль: поразил с посрамлением. – Оттенок мысли, выдержанный 70-ю толковниками, согласнее с течением речи.

Зубы грешников сокрушил еси. – Грешники здесь те же враждующие всуе или неправедно. Враги св. Давида были люди небоящиеся Бога. Их восстание против него было ради того, что он держался нелюбимых ими правил; был духа им противного. Он – представитель добрых начал; они – злых. Действовавшее в Сауле злое начало восстало теперь в Авессаломе и его приверженцах. «Словами же: зубы... сокрушил, означает: лишил их силы, отнял у них все средства вредить мне. Образ выражения заимствован от зверей, которые, если лишены зубов, нимало не опасны и удобно одолеваются» (Феодорит).

Этим напоминанием о прежних избавлениях себя воодушевляет, пред Богом же свидетельствует смирение, показывая, что не чрезвычайного чего просит, а того, что обычно всегда почти оказывал уже ему Бог. – Да научимся из этого и дерзновенному упованию и смиренному ожиданию, когда благоугодно будет Господу явить нам помощь свою. У Господа – свои часы. Когда ударит час Его восстания, мы не можем знать, почему должны благодушно ждать, не теряя терпения в трудах молитвенных. Час помощи Божией, можно сказать, всегда ударяет, когда вполне раскрываются с одной стороны постоянство и терпение верных, с другой – злоба и нераскаянность врагов их. – Жди же с терпением, и постоянствуй в уповании и молитве.

Пс.3:9 Господне есть спасение, и на людех Твоих благословение Твое.

Продолжает молитву, выставляя в подкрепление ее веру свою в ту общую истину, что спасение, если бывает, бывает только от Господа: Господне есть спасение. Это род славословия вместе, заключающего обычно молитвы, похожего на то, которое, в Апокалипсисе, старцы воздали Богу, седящему на престол (Апок. 7:10). Им вся слава спасения приписывается Богу, а не мудрости и силе человеческой. Ибо суетно спасение человеческое (Пс. 59:13). Спасение Господне не исключает человеческих средств; но означает, что без него все эти средства – ничто. Господь все устрояет и человеческим усилиям дает ход и благоуспешность. Без него все наши способы ни к чему не приводят; тогда как, если Он благоволит, то спасение устрояется, неведомо как, и тогда, как все рушится кругом. Какое великое утешение для оставляемых всеми!

И на людех Твоих благословение Твое. Чая и прося себе спасения от Господа, он вместе с тем желает, чтобы и на народе его почивало Божие благословение. Видно, что молящийся есть царь, – и что он не разделился сердцем с народом, вовлеченным в смятение и беду Авессаломом и его клевретами. Таково сердце кроткого Давида! Вместо наказания народа, просит ему благословения. Праотец издали подражает бывшему от семени его Христу Господу, который со креста молился об отпущении грехов тем, которые распяли Его и глумились над Ним. – Это заключительное слово о благословении народа бросает отрадный свет в глубь души св. Царя, любящего народ в Боге и своей участи с ним не разделяющего.

Не сказал: на людях моих: но на людях Твоих; не владыкою себя представляет, а приставником, хранителем, пастырем Божия достояния (Пс. 17:50). – Не имелось ли при этом в мысли сказать смиренно: не мене ради, а ради народа Твоего спаси меня; ибо ему грозит большая беда, если управление им перейдет в руки возмутившихся против меня?

Псалом кончается молитвенным исповеданием, что в Боге – источник спасения и благословения. Начало – в вере. Вера рождает упование. Упование с верою рождает молитву, низводящую утешение в сердце и благословение в жизнь.

Помолимся, чтоб дух упования, движущийся в псалме сем, стал нашим, постоянным духом.