Последнее воссоединение с Православной Церковью униатов Белорусской епархии (1833–1899 гг.)

Содержание

Введениe

Глава I Глава II Глава III Глава IV Глава V Глава VI Глава VII Глава VIII Глава IX Глава X Глава XI Глава XII Глава XIII Глава XIV Глава XV Глава XVI Глава XVII Глава XVIII Глава XIX Приложения Письма епископа Полоцкого Смарагда к обер-прокурору Св.Синода С.Д.Нечаеву о частных присоединениях униатов Исповедание веры Греко-Униатской церкви  

 

Введениe

Вопрос о последнем (в 1839 г.) воссоединении Белорусско-Литовских униатов редко-счастливый вопрос: он сразу же привлек к себе внимание исследователей и в очень короткое время, – всего, ведь, 70 лет отделяет нас от года воссоединения, – успел собрать около себя значительную, литературу. Сейчас имеются десятки сочинений и статей обширных и коротких, самостоятельных и компилятивных, серьезных и легковесных, наших и иностранных, которые с разных сторон, в разных отношениях и в разных видах трактуют о воссоединении 1839 года. Heсмотря на это, однако, ни в каком случае нельзя сказать, чтобы этот вопрос мог считаться окончательно исследованным. Правда, общий ход воссоединительного дела и те, ведшие из Петербурга, пути, по которым шло воссоединение, изучены подробно; личности главного униатского деятеля, пр.Иосифа Семашки, уделено еще больше внимания; но участие других, даже первостепенных деятелей, еще мало выяснено, – они пока остаются заслоненными личностью пр.Иосифа; происходившая на месте воссоединения, полная глубокого интереса жизненная борьба двух направлений «за» и «против» унии еще недостаточно рельефно представлена, и даже вопрос о первовиновнике последнего воссоединения, – вопрос, затронутый пр. Василием в «Записках»¹, затем бывший предметом великого спора между М.О.Кояловичем и П.О.Бобровским и после них затихший, хоть и решается большинством исследователей в пользу пр.Иосифа, но не может считаться разрешенным окончательно.

В частности, надо заметить, что последнее воссоединение литовских униатов обследовано гораздо детальнее, чем белорусских. Причина этого лежит в личности б.Литовского епископа пр.Иосифа, под непосредственным наблюдением и постоянным руководством которого шло воссоединение на Литве, почему исторические труды, посвященные пр.Иосифу, одновременно с этим являются посвященными и последнему воссоединению Литовских униатов.

Воссоединением же белорусских униатов в литературе интересовались лишь настолько, насколько это требовалось для общей картины воссоединения; специально же им не занимались, по местным губернским архивам его совсем не изучали, и даже участие в этом деле пр.Василия Лужинского доселе оставалось недостаточно выясненным. Между тем, воссоединение Белорусских униатов во многих отношениях заслуживает того, чтобы на нем стоило остановиться. Воссоединение в Белоруссии проходило особенно бурно: тут в 1833–1839 гг. велась неустанная борьба не только между воссоединителями и открытыми врагами воссоеденения – р.-католическими помещиками и р.-католическим духовенством, противодействия которых воссоединению до последних дней унии были особенно сильны и настойчивы, а интриги всегда хитры и повсеместны, но и между воссоединителями и подлежавшими воссоединению униатскими священниками, которых равнодушие к подготовлявшемуся делу, а нередко и враждебность к православной церкви всегда тормозили успех великого начинания; тут же, наконец, до 1837-го года по недоразумению, но очень настойчиво и резко, велась борьба между своими же: между православными и униатскими воссоединителями. На Литве не было так... Но меня побудил заняться настоящим трудом не один глубокий интерес к тому стремительному водовороту воссоединительных событий, свидетельницей которых была в 1833–1839 гг. Белорусская земля, но и любовь к своей родине – Белоруссии и желание послужить ей правдивым изображением исторического ее прошлого.

Поставив задачей своего труда восполнить указанный выше пробел в посвященной событию 1839 года литературе, я старался представить действительную, возможно полную, рельефную картину последнего воссоединения белорусских униатов, как оно подготовлялось в течение 6 лет, начиная с 1833 года, и, наконец, завершилось в 1839 году. Следуя мудрому завету стремиться туда, ubi veritas albescit, и веря принципу, что erroribus discimus, я не скрывал ни недостатков, ни промахов и ошибок деятелей православной стороны, но равным образом считал своим долгом быть справедливым и к сторонникам и защитникам унии.

Собственно, круг событий, обнимаемых заглавием моего исследования, вмещается между 1833–1839 гг.: хотя в Петербурге начало воссоединению было положено в 1828 г., но в Белоруссии к осуществлению задуманного в Петербурге приступили только в 1833 году; до этого же года, благодаря восседавшему на Белорусской кафедре, католичествовавшему епископу Мартусевичу, тут не только не прививалась идея воссоединения, а тем более – ничего не делалось для ее осуществления, но, напротив, униатство все больше крепло и все теснее связывалось с Римом. Мой долг, поэтому, был – сосредоточить внимание на судьбе Белорусской унии в 1833–1839 гг., и я отдал все внимание этому бурному периоду. Дважды, однако, я должен был сделать шаг назад. В первый раз (глава I), чтобы представить состояние Белорусской епархии пред последним воссоединением. Тут пришлось бросить беглый взгляд на проявления воссоединительного движения в предыдущее время и остановиться на выяснении факторов, приведших Белорусскую униатскую церковь к тому печальному состоянию, в каком застал ее 1833-й год. Во второй раз я должен был оглянуться назад, чтобы проследить жизнь В.Лужинского, виднейшего белорусского униатского деятеля. Если первое мое уклонение вызывалось существом вопроса, потому что едва ли можно было бы с успехом трактовать о воссоединительной борьбе в Белорусской епархии, не выяснив, что представляла в данную пору эта епархия, то второе уклонение было необходимо в виду того положения, какое занимает В.Лужинский в истории воссоединения белорусских униатов, а также ввиду скудости сведений об его личности, в литературе имеющихся.

Печатное слово до этого времени было очень равнодушно к Лужинскому. Кроме биографий и некрологов последнего, – надо заметить, достаточно кратких, – помещенных в № 5 «Церковного Вестника», в № 4 «Полоцких епархиальных ведомостей» за 1879 г., в №№ 5 и 9 «Витебских губернских ведомостей» за 1866 г., в «Памятной книжке» Витебской губернии за 1866 г. (стр.175–196), маленькой заметки в такой же книжке за 1885 г., пяти надгробных речей (пр.Викторина, прот.Покровского и Волкова, свящ.Красавицкого и Ляшкевича в № 4 Полоцких епархиальных ведомостей за 1879 г.), совершенно обычных при погребении в губернском городе члена Св.Синода, да отрывочных заметок в трудах, посвященных памяти других деятелей: мм.Иосифа, Исидора и др., – кроме этого, прямо и непосредственно ничего не было посвящено пр.Василию, если не считать его «Записок», изданных Казанской духовной академией в 1885 году. Что касается автобиографических записок пр.Саввы, архиеп.Тверского, в которых пр.Василию уделено немало внимания, то об них пока надо сказать одно, что они совсем не касаются деятельности Лужинского в захватываемую нашим исследованием пору. Словом, Лужинский, как деятель воссоединительной эпохи, не имел пока своего дееписателя. Между тем, в ряду деятелей, потрудившихся над приведением литовско-белорусских униатов на лоно православной церкви, Лужинскому принадлежит одно из первых мест. В истории же воссоединеиия белорусских униатов Лужинский, при всех своих недостатках и ошибках, является центральной фигурой, главным деятелем, на котором лежала обязанность подготовления белорусской почвы к воссоединению, на котором лежала и ответственность как за успех, так и за неуспех этого великого дела. Последнего белорусского воссоединения не только нельзя представить, не представив одновременно с этим Лужинского, но отчасти нельзя и понять, не поняв Лужинского: неровный, нервный ход событий 1833–1839 гг. в значительной степени зависел от порывистой, нервной натуры руководителя Белорусской епархии, В.Лужинского. С другой стороны, и Лужинского нельзя представить без «воссоединения». «Воссоединение» было центром почти всей его деятельности, по крайней мере, до 1866 года, года отозвания в Синод, а 1839 г., год торжественного присоединения униатов, – центральным годом его жизни. Почти все его деяния и труды до 1839 г. и после 1839 года представляются как предшествующее и последующее в одном великом деле, как радиусы круга, одни из которых направляются к центру, а другие исходят из центра. Пр.Василий мыслится, прежде всего, как «воссоединитель». В этом слове заключается все его значение и для Белорусской епархии, которой он управлял в течение 33 лет, с 1833–1866 г., и для истории. Указанные соображения, кажется, достаточны, чтобы оправдать меня в том, что я посвятил пр.Вас.Лужинскому особую, вторую главу.

Кроме указанных двух отступлений назад я должен был сделать несколько уклонений в сторону. Они касались вопросов общего характера, возникших в тесной связи или даже в зависимости от белорусских событий и в литературе недостаточно или неточно разрешенных. Таковы вопросы о Высочайше утвержденной инструкции православным архиереям и генерал-губернаторам западных губерний, о Секретном Комитете по греко-униатским делам (гл.VIII) и пр.

В своей работе я пользовался, прежде всего и главнее всего, данными, какие мне удалось извлечь из архивов и других первоисточников, и только в тех случаях, когда они оказывались недостаточными для освещения известного вопроса, я прибегал к сообщениям пособий. С другой стороны, моим желанием было не повторять уже известного, высказанного, тем более – твердо установленного, почему я иногда, быть может, в ущерб объему и полноте исследования, или ограничивался простой ссылкой на уже известное в печати, или совсем проходил его молчанием, хотя бы оно прямо относилось к моему предмету, и наоборот, иногда с большей подробностью останавливался на месте значительном, но до этого времени неизвестном.

Источниками, из которых я черпал материал для своей работы, служили:

I. Архив Полоцкой духовной консистории. В нем я, прежде всего, воспользовался одним из его отделов, носящим название: «Дела еп.Лужинского» за 1833–1839 гг. (семь связок). Этот весьма ценный для историка униатского дела отдел – так как все до одного дела в нем относятся к униатскому вопросу – к сожалению, очень невелик – уже самый объем его свидетельствует об этом: за семь лет управления пр.Василия обширнейшей Белорусской епархией он хранит всего семь маленьких связок дел, среди которых немалое число предписаний Коллегии². Замечательно при этом, что знаменитый 1839-й год – беднейший по количеству дел, хранящихся в архиве. Подобная бедность Васильевского архива тем более обидна, что при перемещении консистории из Полоцка в Витебск в январе 1841 г. консисторский архив был перевезен на 17 подводах³, следовательно, на долю пр.Василия должно было выпасть больше «дел». Другой отдел – дела православных епископов – обширнее первого. Но и в нем дел, касающихся унии, не особенно много; да и не дают они ничего существенного нового, чего бы не давал первый архив. По большей части, униатские дела этого архива являются как бы дубликатами однородных дел, хранящихся в первом. Случилось это благодаря тому, что в обеих консисториях к делам приобщались не только входящие бумаги, но и черновые копии исходящих. С конца 1840 г., когда пр.Василий стал единым архиереем Полоцкой епархии, оба отдела сливаются в один обширный: вместо одной маленькой связки на целый год, здесь каждый месяц дает одну или две больших связки. Затерянных дел очень мало. Тут архив дает массу сведений для обрисовки дальнейшей деятельности пр.Василия и жизни новой епархии. Оставалось пожалеть, что ни то, ни другое не входило в задачу моей работы.

II. Архив канцелярии епископа Полоцкого, хранящийея при Полоцком архиерейском доме (в г.Витебске). Главное богатство этого архива составляют «Протоколы», или резолюционные реестры с 1833 г. Все бумажное делопроизводство епископской канцелярии отмечалось в этих протоколах, но особенная цена их в том, что на первых порах большинство донесений униатского епископа в Коллегию, митрополиту и пр., предписаний консистории и т.д. буквально записывались в них. Дел в архиве хранится немного, но они очень ценны: это – или черновые, писанные рукой самого пр.Василия, или отчеты о его ревизиях церквей и монастырей, также, по большей части, им самим писанные.

III. Архив Витебского губернского правления. Особый интерес для униатского вопроса вообще и для вопроса о воссоединении белорусских униатов в частности, представляет отдел, носящий название: «Дела Витебских, Смоленских и Могилевских генерал-губернаторов». Так как генерал-губернаторская власть до 1837 года широко функционировала во всех вопросах церковно-униатского управления, во многих случаях имея решающее значение, и после этого года постоянно являлась посредницей, то между православными и униатскими духовными властями, то между православным или униатским начальством и другими лицами, как-тο: помещиками, р.-католическим духовенством и проч., – поэтому «генерал-губернаторские дела» дают много ценных сведений для освещения разных сторон «последнего воссоединения». В некоторых же случаях, когда дело касается вопросов, требовавших особенного вмешательства и наблюдения генерал-губернаторской власти, каковы, например, вопросы: о противодействии помещиков воссоединению, о волнениях в приходах, о священниках, противившихся воссоединению, – архив губернского правления, по богатству и новизне сообщаемого материала, является единственным источником.

IV. Архив Витебской духовной семинарии. Особенного интереса для нашего вопроса этот архив не представляет. Я воспользовался немногими его сообщениями, надо заметить, не имеющими большого значения.

V. Осмотренные мной архивы нескольких сельских церквей, как-то: Ужлятинской и Жеробычской Витебского уезда, Чепельской Велижского, Витебской градской Иоанно-Богословской и др. также не прибавили ничего нового к добытому мной из вышеуказанных губернских и нижеследующих столичных архивов.

VI. Архив Св.Синода. Я пользовался следующими его отделами:

а) «Архив западнорусских митрополитов». Дела этого архива описаны во втором томе, изданном Архивной комиссией при Св.Синоде в 1907 г.:

б) Греко-униатские дела⁴;

в) Дела канцелярии обер-прокурора Св.Синода.

Указанные три отдела в значительной степени использованы ранее занимавшимися исследованием униатского вопроса. Это, однако, не сделало моих продолжительных занятий в них бесплодным, так как я и предшественники мои приступали к изучению данных архивов с разными целями: те имели в виду представить общую картину воссоединения западнорусских униатов, я же сосредоточил все свое внимание на униатах Белорусской епархии. Само собой понятно, что я нашел много материала совсем нетронутого, но для моей работы важного и интересного. С другой стороны, и ранее добытые из архивов моими предшественниками, касавшиеся общего хода воссоединения сведения, я старался не принимать на веру, но сверял с документами, что, кажется, не осталось без пользы.

г) Секретный архив Св.Синода. Хранящиеся здесь дела, относящиеся к воссоединению, давно утратили характер секретности; сообщаемые же ими сведения совсем не новы. Больший, сравнительно, интерес представляют дела: № 293 – три подлинные журнала Секретного Комитета и № 322^а –собственноручные черновые записки пр.Василия Лужинского, изданные в 1885 г., с небольшими сокращениями, Казанской духовной академией.

д) Дела Св.Синода. Из них я воспользовался очень немногими делами и вообще уделил я этому отделу очень мало внимания, руководствуясь следующими соображениями: 1) Св.Синод до 1839 г. не имел почти никакого касательства до унии, следовательно, и дел важных об унии тут быть не могло; 2) этим отделом чрезвычайно трудно пользоваться, так как единственным пособием к пользованию служит карточный указатель. Затрата громадного труда без надежды на успех мне представлялась перспективой безотрадной, особенно когда в портфеле уже имелся богатый запас материала, почерпнутого из других архивов.

е) Отдел рукописей. Я пользовался рукописью № 267 – о Полоцкой епархии, принадлежащей перу бывшего преподавателя Полоцкой семинарии, затем редактора «Вестника Западной России», Ксенофонта Говорского⁵.

VII. Архив канцелярии обер-прокурора Св.Синода (Литейный, 34). Тут имеется небольшой отдел секретных дел и среди них двадцать два дела о «присоединении униатов к православию». Заслуживают особенного внимания следующие дела: № 9 – письма пр.Смарагда, № 10 – об учреждении Секретного Комитета, № 14 – письма пр.Исидора, № 18 –рапорты камергера Скришцина по обозрению гр. униатских епархий в 1838 г., № 22 – подлинный журнал Секретного Комитета о мерах касательно воссоединения униатов (Высоч.утвержден. 8 янв. 1839 г.), № 30 –опровержение записки об угнетении упорных униатских священников. Сделанные на делах этого отдела карандашом пометки показывают, что они уже находились в руках историка униатского вопроса. Почерпнутые из них отрывочные сведения встречаются у проф.Чистовича и у о.Морошкина. Два дела под №№ 9 и 14, представляющие переписку пр.Смарагда и Исидора с обер-прокурором Св.Синода, почти целиком помещены мной в приложении.

Здесь же я пользовался всеподданнейшими докладами обер-прокурора Св.Синода за 1833–1839 гг.

VIII. Архив Пожайского монастыря⁶, состоящего ныне в Литовской епархии, а в эпоху воссоединения (1833–1840 гг.) принадлежавшего к епархии Полоцкой. Из дел, хранящихся в монастырском архиве, прямое отношение к нашему предмету имеет одна связка бумаг – писем участников воссоединения, православных Полоцких епископов к настоятелю Пожайского монастыря. Несколько лет тому назад письма эта были просмотрены Г.Я.Киприановичем и добытые из них сведения использованы им для труда «Жизнь Иосифа Семашки». К настоящему времени некоторые из писем, бывших в руках К-ча (о чем свидетельствуют помещенные в его книге выдержки из них), затеряны, а уцелевшие не дали мне ничего ни существенно важного, ни нового.

Печатными источниками для моей работы служили:

1. Записки Василия Лужинского, архиеп.Полоцкого⁷. Написаны они были пр.Василием в 1870 г.⁸, а изданы Казанской духовной академией в 1885 г. (15–20 стр. предисловие, 21–280 стр. «Записки» и 281–312 стр. приложения), быв предварительно напечатаны в «Православном Собеседнике» за 1884–1885 гг. Записки эти представляют, – по крайней мере, в значительной своей части, – апологию пр.Василия против его обвинителей и вообще против всех умалявших его заслуги в деле воссоединения униатов и желавших честь за все, сделанное в Белоруссии и на Волыни, приписать одному пр.Иосифу Семашке. Пр.Василий хочет доказать, что в Белоруссии и Волыни «все – плод его собственных трудов, которые он посвящал воссоединению, быв единственным его деятелем, а пр.Иосиф здесь по этому предмету нисколько не потрудился». Пр.Василий, действительно, сообщает много нового, что подтверждает его энергичные труды на пользу воссоединения и чего нельзя почерпнуть ни из каких архивов и других источников. Таковы, например, описания его разъездов по епархии в 1833–1838 гг. и увещаний упорных священников и монахов, описание поездки в Москву и Петербург за сбором пожертвований на устройство Спасской обители и пр. Но, обвиняя других в умалении его заслуг, пр.Василий впадает в противоположную крайность, когда приписывает себе то, в чем он был совсем неповинен, или отрицает неподлежащее сомнению. Тут, прежде всего, тенденциозно его заявление, что в воссоединении Белоруссии и Волыни «нисколько не потрудился»⁹ м.Иосиф, который, как мы увидим несколько раз ревизовал Белорусскую епархию, а самого пр.Василия то руководил советами, то поддерживал утешениями, то защищал пред обвинителями. Затем пр.Василий всецело себе приписывает идею обновления Спасо-Евфросиньевской обители (201 стр.), установления праздника в честь воссоединения униатов (стр.195–196); между тем, в том и другом случае он был только счастливым осуществителем задуманного другими. Нельзя не упрекнуть пр.Василия и в том, что он в «Записках» иногда преувеличивает успех своих деяний, иногда замалчивает о своих неудачах и нередко бывает неискренен в отзывах о своих сподвижниках. В «Записках» он превозносит, например, до небес каноника Конецкого, хотя в представлении Коллегии в 1834 г. сам же аттестовал его «неспособным по старости» (Арх.Гр.Ун.Кол., дело № 101, 1834 г.). Встречаются в «Записках» и хронологические, и другие неточности, что, впрочем, вполне понятно, так как преосвященный писал свои «Записки» 40 лет спустя после Воссоединения, при чем многое записывал по памяти. Он, например, относит Высочайшее повеление об открытии Полоцкой семинарии к 1803 году (стр.34)¹⁰, смещение пр.Смарагда к 1835 г. (стр.100)¹¹, ревизии церквей Минской губернии и дело священников Игнатовича и Томковида к 1837 г.¹² и пр.; иногда неверно излагает подробности событий и пр. Все это и подобное заставляет читателя «Записок» быть осторожным в принятии на веру тех или иных сообщений о себе преосвященного автора и, в видах исторической точности и правды, как можно чаще искать для них и иных свидетелей. С другой стороны, нельзя не пожалеть о том, что «Записки» пр.Василия почти проходят молчанием целые периоды его жизни и оставляют без внимания важнейшие события и дела. В особенности это надо сказать относительно сороковых годов минувшего столетия, первых по воссоединении, кипучих по деятельности православной власти, знаменитых по результатам... Пр.Василий этому периоду (1842–1851 гг.) посвящает всего лишь несколько замечаний, касающихся миссионерства среди раскольников и обеспечения духовенства, подробно же говорит лишь об открытии Спасской обители и об ее имении (стр.214–224). При всех, однако, указанных недочетах, «Записки» пр.Василия, – еще раз повторим, – представляют ценный материал как для характеристики самого их автора, так и для истории последнего воссоединения Белорусских униатов.

2. «Записки Иосифа, митрополита Литовского», изданные в 1883 г. Академией Наук в трех томах. В первой половине первого тома (стр.1–274) помещены автобиографические записки пр.Иосифа, во второй половине первого тома (стр.287–745), во втором и третьем томах напечатаны приложения к «Запискам», разные деловые бумаги, письма. «Записки» преосвящ.Иосифа, и в особенности приложения к ним, дают немало интересных сведений для освещения вопроса о последнем воссоединении униатов Белорусской епархии, так как пр.Иосиф в 1833–1839 гг. с специальной целью наблюдения за ходом воссоединительного дела четыре раза выезжал в Полоцк в 1833, 1834, 1837 и 1839 гг. Многие, из помещенных в приложениях, бумаги касаются одной Белорусской епархии, другие, как ревизионные отчеты, докладные записки, имеют в виду разом обе епархии. Говорить более подробно о «Записках» пр.Иосифа мы считаем лишним после того, как об них говорили проф.М.О.Коялович в «Журнале Министерства Народного Просвещения» за февраль 1884 г. и Г.Я.Киприанович в сочинении «Жизнь Иосифа Семачики, митр.Литовского и Виленского», на стр.VIII–IX и 521–526.

3. «Воспоминания о греко-униатской церкви в Западном крае», архиеп.Антония Зубко, помещенные в журнале «Русский Вестник» за 1864 г., т.53, а в 1889 г. проф.М.О.Кояловичем напечатанные отдельным изданием с некоторыми изменениями, сокращениями и подстрочными примечаниями Это, хотя и самый краткий, но вместе и самый обективный из трудов воссоединителей. He пытаясь ни выставить свои заслуги, ни хвалиться трудами своими, преосв.автор совершенно объективно рисует положение униатской церкви пред воссоединением, подготовку реформы воссоединения и пр. Так как деятельность пр.Антония в 1833–1839 гг. протекала в Литовской епархии, то воспоминания его очень редко касаются Белорусской епархии и происходивщего в ней в те годы. Для моей работы особенно ценны были его сообщения (во второй главе) о положении воспитательно-образовательного дела в главной семинарии.

4. Письма пр.Смарагда:

а) к Хованскому (Смоленскому, Витебскому и Могилевскому генерал-губернатору), «Русский архив» 1891 года, II том;

б) к И.О.Глушкову (правителю канцелярии генерал-губернатора). Там же, т.I.

5. «Материалы к истории русской греко-униатской церкви».

Копии писем члена Брестского капитула, Виленского оффициала А.Ю.Сосновского в 1826, 1827 и 1828 гг. П.О.Бобровского, СПБ, 1891 г.¹³.

6. «Биографии замечательнейших деятелей по сохранении народности между униатами», воспоминания прот.Плак.Янковского. Холмский месяцеслов, 1867 г.¹⁴. Его же «На рубеже. Очерки недавнего и современного быта воссоединенного духовенства». Литов.епарх. ведомости за 1867 и 1868 гг.

7. «Пятидесятилетие воссоединения с православной церковью западнорусских униатов. Соборные деяния и торжественные служения в 1839 г.» СПБ, 1839 (Сборник актов, указов и писем об этих событиях).

8. «Institutiones theologiae dogmaticae», Engelberti Klüpfel, доктора богословия и профессора Фрейбургского университета Wilnae. 1818 г. Из этого курса католической догматики особенный интерес для нас представляют те главы, в коих автор касается пунктов, составляющих разность между православной и римско-католической церковью, таковы, например, о папе, о церкви, об исхождении Св.Духа и пр.

Пособия, к которым я прибегал в своей работе, могут быть подразделены на три класса: а) одни из них касаются положения пред «воссоединением» разных сторон жизни греко-униатской церкви или говорят о ходе воссоединительного дела в двадцатых годах XIX века; б) другие группируются около 1839 г., будучи посвящены изображению совершившегося в этом году воссоединения Белорусско-Литовских униатов и предшествовавших этому событию воссоединительных работ; в) третьи посвящены жизнеописаниям отдельных деятелей воссоединения.

К первому классу относятся:

1. «Русская греко-униатская церковь в царствование имп.Александра I-го» П.О.Бобровского, 1890 г., СПБ. Так же – в «Журн.Мин.Нар.Просв.» 1890 г.

2. «Состояние униатской церкви в царствование имп.Александра I-го И.А.Чистовича (Правосл.Обозр.1879 г.).

3. «Противодействие базилианского ордена стремлению белого духовенства к реформам русской гр.ун.церкви», Π.И.Бобровского. Вильна, 1889 г. (Отд.отт. из Литовск.епарх.ведом.).

4. «Об основании и устройстве главной духовной семинарии при Виленском университете» (1803–1832), Π.Н.Жуковича (Хр.Чт. за 1887 г.).

5. «О профессорах богословского факультета Виленского университета в настоящем столетии». Его же (Хр.Чт. 1888 г.).

6. «Academia Caesarea Romano – Catholica Eceelesiastika Petropolitana anno acadimico 1887–1888. Petropoli. 1887».¹⁵

7. «Подготовка реформ в русской греко-униатской церкви» (1803–1827). Π.И.Бобровского (Литовск.епарх.вед. №№ 49, 50 и 52 1888 г. и № 1–6, 1889 г., и отдельной брошюрой).

8. «К предстоящему пятидесятилетию воссоединения русских униатов 1839 г.» М.О.Кояловича (Церковн.Вестн. 1889 г. № 9–13).

9. «Вопрос о воссоединении западно-русских униатов в его новейшей постановке», проф.И.Фиевича. Варшава. 1891.

Сюда же надо отнести сочинения:

10. «Чтения по истории Западной Poccии», М.О.Кояловича. СПБ. 1884 г.

11. «Русское дело в северо-западном крае», Ив.Корнилова, СПБ. 1891 г. Издание 2-е, проверенное и дополненное. Вып.I. СПБ. 1908.

12. «Римский католицизм в России». Д.А.Толстого. СПБ. 1877.

13. Сборник статей, разъясняющих польское дело». С.Шолковича. 2 т. Вильна. 1887.

14. «Белоруссия и Литва. Исторические судьбы Северо-Западного края». Изд.Π.Н.Батюшкова. СПБ. 1890.

15. «Исторический очерк православия, католичества и унии в Белоруссии и Литве с древнейшего до настоящего времени», Г.Я.Киприановича. Вильна. 1895 г.

16. «Историческая записка семядесятипятилетия Витебской гимназии 1808–1883», А.П.Сапунова. Витебск. 1884 г.

17. «Витебская губерния». Историко-географический и статистический обзор. Витебск. 1890 г. и др.

Добытые из этих сочинений сведения дали мне возможность с разных сторон осветить положение Белорусской епархии пред воссоединением.

Ко второму классу надо отнести статьи и сочинения:

а)

1. «О воссоединении униатов с православной церковью в Российской империи» (Христ.Чт. 1839 г., кн.4).

2. «Воссоединение унии», М.Я.Морошкина (Вест.Евр. 1872 г. апрель–сентбярь).

б)

Юбилейную литературу:

3. «Обзор событий воссоединения в царствование имп.Николая I-го», И.А.Чистовича. СПБ. 1889 г.

4. «Пятидесятилетие воссоединения западно-русских униатов с православной церковью». Его же. СПБ. 1889 г.

5. «Пятидесятилетие воссоединения западно-русских униатов с православной церковью», Ю.Крачковского. Вильна. 1889 г.

6. «Пятидесятилетие воссоединения с православной церковью западно-русских униатов», прот.И.Наумовича. СПБ. 1889.

7. «Пятидесятилетие воссоединения униатов» (1839–1889), Ив.Стрельбицкого. Вильна. 1889.

8. «Торжество пятидесятилетия воссоединения унии с православной церковью 8 июня в г.Вильне и в других местах». Вильна. 1889 г.

9. «Полувековой юбилей воссоединения западнорусских униатов», М.И.Городецкого. (Ист.Вестн. 1889 г., март). И др.

Первое место среди указанных пособий бесспорно принадлежит статье М.Я.Морошкина, как по документальности и полноте исследования вопроса (он черпает материал исключительно из архивов), так и по историческому беспристрастию, новизне и некоторой художественности. Другие исследования, рассчитанные на популярность, представляют предмет, так сказать, в общем его виде, не вдаваясь в частности, и, кроме того, все они (почти не исключая и исследований Чистовича) всецело черпают материал из «Записок» пр.Иосифа, пр.Василия и разных пособий: одни, как Стрельбицкий, цитируя и то, и другое, другие, как Крачковский и иные, предоставляя читателю принимать их сообщения «на веру», и притом, вследствие краткости своих сообщений, буквально повторяют друг друга.

Сюда же надо отнести и «Иосифовскую литературу», т.е. труды, посвященные описанию жизни и деятельности пр.Иосифа Семашки, так как почти во всех этих трудах параллельно с жизнеописанием почившего воссоединителя идет изложение истории «последнего воссоединения», как главного дела всей жизни пр.Иосифа, и биографы Семашки, таким образом, одновременно являются и историками последнего воссоединения. Укажем здесь на следующие труды:

1. Графа Д.Толстого – «Иосиф м.Литовский и воссоединение униатов с православной церковью» (Журн.Мин.Нар.Просв. 1869).

2. Προф. Μ.Ο.Кояловича такая же статья в «Христианском Чтении» за 1869 г, т.П.

3. В.О.Боцяновского – «Иосиф Семашко и воссоединение униатов» (Истор. Вестн. 1893 г., дек.).

4. Свящ.Н.Извекова – «Высокопреосв.Иосиф Семашко, митр.Литовский и Виленский». Вильна, 1889 г.

Наконец, последнее и самое обширное исследование Г.Я.Киприановича –«Жизнь Иосифа Семашки, митрополита Литовского и Виленскаго», Вильна, 1897 г. (Второе издание).

Из сочинений иностранных историков, трактующих о воссоединении с православной церковью западнорусских униатов, укажем на следующие:

I. Ликовского – а) «Historya unii kosciola Ruskiego z koseiolem Rzymskim», w Poznaniu, 1875 г.; б) «Dzieje kosciola unickiego na Litw ie i Rnsi w XVIII и XIX wieku» W Poznaniu, 1880 г.

Кроме сказаннаго об этих сочинениях г.Киприановичем в книге «Жизнь I.Семашки» (стр.XIX–XX), остается добавить, что Ликовский в своих обвинениях и нападках на православных доходит иногда до изрядных нелепостей, когда например, утверждаот, что в православных церквях нет хоругвей («Dzieje», стр.341), что обращаемым в православие униатам насильно втискивали в уста причастие (Ibid), иногда искажает цифры, когда, например, говорит, что униатских ксендзов было 2 348 («Historya», стр.183), тогда как их было всего 1 818 (Зап.I Сем. т.I, стр.110), иногда противоречит сам себе в своей «Historya» он, например, утверждает, что православными было сослано в Сибирь 160 униатских ксендзов (стр.183), в «Dzieje» же он сбавляет это число до 106 (стр.337).

He менее тенденциозен труд Пелеша:

II. «Geschichte der Union der ruthenische Kirche mit Rom», Wien, 1880 г., о котором, после сказаннаго г.Киприановичем в предисловии к книге «Жизнь И.Семашки», добавлять что-либо излишне.

III. «Zbior wiadomosci о kosciole i rehgii katolickiej w cesarstwie Rossyiskiem», Poznan, 1843 г. Два тома, 2-й том представляет собрание документов Высочайших и сенатских указов XIX века (1812–1842 гг.), касающихся унии и католицизма, переписки между русским правительством и папой, жалоб униатов на действия православных властей, наконец, газетных известий о воссоединении. Тут сообщается немало басен о мучениях не принявших православия и заключенных в монастыри униатских ксендзов. Отличительная особенность сообщений та, что частные случаи возводятся в общие положения. Встречаются и настоящие курьезы: на стр.167 повествуется, что имп.Николай наградил Витебского губернатора Шредера за его зверства, назначив ему в 1834 г. 1200 руб ежегодной пенсии, и затем увеличив ее до 33 тысяч рублей в год за 33 тысячи душ, возвращенных из унии; на стр.166, со слов «Дневника Женевского», от 16-го января 1840 г., рассказывается, что митр.Булгак будто бы сначала был тихо н скромно похоронен по униатскому обряду, но потом православные начальники вырыли его из могилы и похоронили торжественно, в виду якобы найденных бумаг, свидетельствовавших о его склонности к православию.

Еще более тенденциозен изданный Иос.Залесским труд Ew-go Helleniusza:

IV. «Wspomnenia narodowe», Paryz, 1861 г. Helleniusz, как видно из поставленного им в начале книги, в качестве девиза, двустишия Ад.Мицкевича «Prawd jest bez liku, rowniez jako gwiazd w blekicie, im lepsze made oczy, tern wiecej ujrzyeie», претендует на роль беспристрастного историка. Но ложь так перепутана в его книге с ничтожными блестками правды, что не изучившему специально униатского вопроса, не стоит браться за эту книгу. Тут только и есть исторического, что имена лиц, принимавших участие в решении униатского вопроса, a их действия и отношения друг к другу и пр. – по большей части, плод не в меру пылкой фантазии или полного незнакомства автора с действительными событиями воссоединения. Приведем несколько курьезов из его повествования. Helleniusz с видом историка заявляет, что зачатие пр.Иосифа Семашки совершилось в 1798 году в день Благовещения, во время литургии, когда отец и мать его, не поехав в костел к богослужению и тем нарушив церковный закон, «zabawili sie malzenstwem» (стр.166). Из дальнейшего рассказа видно, что у «историка» этим разрешался вопрос почему Семашко стал изменником («zdrajca» = предатель) унии. На стр.170 у него в 1832 году учреждается Полоцкая православная епархия, сейчас же после этого приезжает в Полоцк пр.Смарагд и с губернатором Шредером, при помощи солдат, начаинают насильно присоединять униатов. Ев.Мартусевич пишет по этому поводу жалобы в Коллегию, подозревает Семашку в единомыслии со Смарагдом и с горя умирает. Между тем, Полоцкая епархия учреждена 30-го апреля 1833 г., после смерти еп.Мартусевича, скончавшегося в марте 1833 г. На стр.171 Helleniusz говорит, что Лужинский пред посвящением в еписковы дал слово действовать в воссоединительном деле заодно с Семашкой. Это верно. На странице же 175 Helleniusz уже говорит другое, будто бы Лужинский, вытребованный в Петербург на погребение митр.Булгака (на самом деле он прибыл в столицу, когда Булгак еще был здоров), протестовал против предложенного ему секретного плана воссоединения, за что был подвергнут осьмидневному заключению. 400 униатских ксендзов Минской губернии подают сообща с помещиками Государю просьбу о прекращении преследований и оставлении в прежней вере, – этого не было. Семашко, по словам «историка», прибыв в феврале 1839 г. в Полоцк, «сыпал» деньгами, чтобы подкупить упорных:¹/₂ миллиона рублей лежало в Полоцке и¹/₂ миллиона в Жировицах (стр.176–177) и т.д.

Из статей и сочинений третьего класса упомяну о следующих:

1. «M.К.Бобровский (1785–1848) ученый славист-ориенталист». Историко-биографический очерк П.О.Бобровского. СПБ. 1889 г.

2. «Антоний Юрьевич Сосновский». Его же. Вильна. 1890 г. (из Литовских Епархиальных Ведомостей).

3. «К биографии А.Ю.Сосновского». Его же. Вильна. 1891 г. (из Литовских Епархиальных Ведомостей).

4. «Высокопреосв.митр.Исидор», Чистовича (Христ.Чт.1892 г. XI–XII).

5. Сюда же надо отнести статью «С.-Петербургская духовная академия до гр.Пратасова». P.С. (Вестн.Евр. 1872 г. июль–август), поскольку эта статья касается личности пр.Смарагда, и др.

Наконец, я должен еще упомянуть о двух книгах, не относя их ни к какому классу, – это: а) о книге от.Н.Д.Извекова: «Исторический очерк состояния православной церкви в Литовской епархии за время с 1839–1889 гг.» (Москва, 1899 г.) и б) об автобиографических записках высокопреосв. Саввы, архиепископа Тверского и Кашинскаго (13 октября 1896 г.): «Хроника моей жизни» (8 т. Св.Троицк.Серг.Лавр. 1898–1909 г.), напечатанных также в Богословеком Вестнике (с 1-го января 1897 г.). От.Извеков в своей книге, говоря о состоянии Литовской епархии после возсоединения, изредка возвращается к событиям возсоедшения и входит в их оценку, по нашему мнению (в конце книги мы коснемся некоторых его замечаний), не всегда серьезную и верную. Из восьми томов «Хроники» пр.Саввы для нас интересен третий том, в котором преосвященный автор, делясь впечатлениями, какие произвела на него принятая им в 1866 г. от пр.Василия Полоцкая епархия, немало внимания уделяет своему предшественнику. Образ Белорусского воссоединителя вышел из под его пера очень непривлекательным: индиферент или, в лучшем случае, католик по религиозным убеждениям, поляк по политическим симпатиям, не только не сделавший ничего для утверждения православия, но даже гнавший и преследовавший все православное, – таким или почти таким рисует пр.Василия его преемник. Так как пр.Савва не касается воссоединительной в тридцатые годы деятельности своего предшественника, то мы не будем иметь ни повода, ни долга считаться в своем сочинении с его книгой. Но, с другой стороны, слишком резкий отзыв пр.Саввы об убеждениях пр.Василия и его управлении епархией, могущий набросить мрачную тень подозрения и на «воссоединительное прошлое» пр.Василия, требует, чтобы мы не оставили его без необходимых, на наш взгляд, пояснений. Трудно указать все мотивы, чувства и побуждения, под влиянием которых сложился в представлении пр.Саввы образ его предшественника. Тут играли роль и строго уставные убеждения бывшего Московского викария, владимирца по рождению, очень часто у подобных людей доходящие до фанатизма, до ненависти ко всему, не укладывающемуся в рамки устава и «древнего благочестия»; тут играли роль и довольно обычные в жизни чувства недовольства преемников предшественниками, неумеренной критики и строгости первых к действиям последних; тут же имели значение и наветы подчиненных, льстивших новому владыке и унижавших прежнего, и доверчивость к ним пр.Саввы¹⁶; тут, наконец, оказали свое влияние и личные счеты епископов (о них упоминает пр.Савва в третьем томе, стр.404–405) и кое-что другое. Грех пр.Саввы в том состоит, что он поддался этим влияниям, а измерил личность пр.Василия только по определяемому ими масштабу, не сделав усилия проверить свое измерение более объективным способом. Увлечение преосвященного автора при этом иногда доходило до курьезов. Укажем на следующий пример. Преосв.Савва объясняет православный образ мыслей и действий митр.Иос.Семашки тем, что, по словам последнего, во время его обучения в главной семинарии «были приняты по богословским наукам учебники, употреблявшиеся в австрийских университетах и составленные под влиянием духа царствования Иосифа II, направленные против злоупотреблений папской власти». Объяснение – исторически естественное и основательное. Но антагонизм к своему предшественнику заставил преосвященного автора пойти дальше и запутаться в сетях противоречия. «А не те, прибавим от себя», – продолжает пр.Савва, – «какие употреблялись в прежнее время, когда воспитывался в том же Виленском университете В.Лужинский, т.е. проникнутые насквозь духом иезуитским»¹⁷. Между тем, Семашко и Лужинский были товарищами по скамье, в 1816 г. поступившими, а в 1820 году окончившими курс главной семинарии. Вообще надо сказать, что если бы пр.Савва спокойнее и объективнее отнесся к пр.Василию и не бросал бы обвинений, не проверив их справедливость, – он многое из сказанного им не предал бы гласности и на многое, казавшееся в пр.Василии преступным, изменил бы свой взгляд. Вспомним, хотя бы, его обвинения по поводу невыданных некоторым священникам ставленых грамат, по поводу хранившихся в ризнице кафедрального собора старых антиминсов и пр. Все это у пр.Василия имело свой смысл и свою цель, а для пр.Саввы так и осталось, непонятным. Вследствие всего этого «Записки» пр.Саввы не могут иметь положительного значения для оценки личности Белорусского воссоединителя – им недостает исторического беспристрастия и основательности, но только при изображении отрицательных сторон его жизни и деятельности они могут оказать некую услугу.

Представляя настоящий, по случайным, на два года отвлекшим меня от ученой работы, обстоятельствам запоздалый труд на суд своей Almae matris, считаю непременным долгом выразить почтительную благодарность ее ординарному профессору Платону Николаевичу Жуковичу, указавшему мне предмет исследования и затем с редкой сердечностью всегда наделявшему меня своими советами, наставлениями и ободрениями.

В цитатах допущены такие сокращения:

П.Д. К – Архив Полоцкой духовной консистории

K.Е .П – Архив канцелярии епископа Полоцкого

В.Г. П. – Архив Витебского губернского правления.

Св. – связка.

Св.Син. – Архив Святейшего Синода.

Кол. – Архив греко-униатской Белорусско-Литовской коллегии.

Κ.О.П. – Архив канцелярии обер-прокурора Св.Синода.

Ар.Ун.М. – Архив греко-униатских митрополитов.

Κ.О.П.секр.д. – Архив канцелярии обер-прокурора (Литейный, 34). Зап.В.Л. – Записки Василия Лужинского, архиеп.Полоцкого.

Зап.I.С. – Записки Иосифа, митрополита Литовского.