Речь, произнесенная 21 апреля, по прочтении Высочайшего Манифеста о вступлении русских войск в пределы Турции

Итак совершилось, – конец нашим ожиданиям. Услышано нами мощное царское слово, призывающее к брани. И мы знаем уже, что она началась, что пролилась уже русская кровь... Никаких вопросов не может быть с нашей стороны о причинах и целях этой войны. Все это мы уже передумали и перечувствовали. Да! Вместе с тем, как Верховный вождь наш думал свою крепкую думу, с ним думала вся необъятная страна наша, весь великий народ наш.

И – чудное дело, ничто не могло отвратить от нас эту брань за веру и братьев. Усилия сохранить мир, повидимому, только делали более очевидною неизбежность брани...

Неисповедимы пути Господни в судьбах народов и царств. Часто никакая человеческая воля, никакая человеческая предусмотрительность не может остановить неудержимого потока событий и только, по совершении их, становятся понятны для нас их цели и значение. Это – глас Божий в человеческой истории, это – откровение Божественной мысли в жизни народов и государств.

Мы стоим теперь пред таким таинственным будущим. Что скажет оно нам? Что начертано на нем перстом Божиим?

Не знаем, и быть может, не скоро узнаем, но не можем не видеть в ходе этих событий особых путей Провидения, не можем не признать в них особой о нас воли Божией. Одно знаем мы, что мы правы, что стоим за самое высокое и святое дело, что мы подвиглись – пока одни из всех христианских народов – на защиту угнетенных исповедников имени Распятого и Его вечной любви. В одном уверены, что идем путем наших доблестных предков, следуем их завету. Исконный враг христианской веры и наших братьев есть вместе и давний враг нашей собственной страны. В борьбе с поклонниками лжепророка возрастал, крепнул, мужал наш народ, расширялось и объединялось наше государство. В сознании этой правоты своей и высоких чистых целей брани, мы можем с полным упованием на промысл Божий сказать теперь: да будет воля Твоя, – невидимый Верховный Правитель царств и народов. Мы готовы на подвиг, к которому Ты зовешь нас устами своего Помазанника, – нашего земного вождя, мы на все готовы, – благодарим, что избираешь нас в орудие Твоих премудрых путей. Преклоняемся пред Твоими таинственными о нас велениями...

Великие исторические минуты, повидимому, наступают, братия. Все, конечно, может кончиться скоро, но как-бы ни малы были последствия нашей борьбы за судьбу наших братьев, все это будет шаг вперед на пути к торжеству правды. А может и осложниться ход этой великой брани не на корысть, а за свободу страждущих и обремененных, – и тогда мы свидетели великих событий... Дай Бог, чтобы мы дожили до них, увидели эти давно желанные дни...

Многих жертв, без сомнения, потребует от нас эта брань и прежде всего вещественных. Но, братия мои, и народы и государства, как и отдельные лица, живут не о хлебе едином и не для вещественного богатства только. Не возьмем с собою, умирая, наших вещественных стяжаний, а правда и любовь, а подвиг самопожертвования пойдут с нами в небо и вечность. Правда, народы и государства живут земною жизнию несравненно долее, чем отдельные лица, из которых они слагаются, но и их судьбы не ограничиваются только вещественными, земными целями. «Семя свято» – стояние мира, – вот зачем живут и народы, вот чем держится и их жизнь, – весь мир, вся вселенная стоит правдою и ради правды. Так говорит откровенное слово Божие. И сама земная история оценивает, судит жизнь народов не по богатству только. Духом корысти никогда и не отличается наш благородный народ в сношениях с другими народами. Предоставим же этим другим жить для одной корысти и ради ея забывать Христа и христианство и стоят за врагов креста Христова. Не позавидуем их богатству. Оставим, забудем в настоящия минуты эти жалкие толки о наших вещественных лишениях, о тратах вещественного достояния. Как все это, действительно, ничтожно и жалко сравнительно с великими целями нашей брани, которые волнуют душу самыми высокими помыслами, самыми светлыми и чистыми чувствами.

Война вообще есть испытание для народа, требующее напряжения всех его сил и жертв не вещественным только достоянием, но и жизнию, кровию. Но иногда нет иных средств, кроме железа и крови – для защиты правды. И ныне любвеобильный Государь наш, щадивший жизнь и достояние наше, до конца истощил, как сам он говорит, свое миролюбие прежде, чем прибегнул к силе оружия. Война всегда есть година трудная для народа, но иногда нужная и полезная для оживления и возбуждения тех же народных сил. За громами и молниями всегда следует в природе свежесть воздуха, оживление. Подобное – и в нравственной жизни. И кто знает, быть может, Господь судил нам эту брань сколько для пользы наших братьев, столько же и для нас самах. Среди наших стремлений к обновлению гражданской жизни, в последние дни много было, как все мы знаем, и увлечений и крайнего легкомыслия. Провидение обращает нас к завету предков, требуя брани во имя веры и своей народности. Оно хочет очистить ту невещественную атмосферу, которою мы нравственно дышем.

И все доныне бывшия войны и брани наши были нам полезны даже тогда, когда сопровождались лишениями. Огненное испытание под Севастополем – на местах, где впервые явился для нашей страны свет Христовой веры, – было и горнилом нашего нравственного очищения, повело к обновлению нашей жизни.

Настоящая брань наша, братия, есть еще первая после этого обновления нашей гражданской жизни, после того, как Царь-Освободитель, уничтожив среди нас рабство, призвал нас к самодеятельности, после того, как мы стали жить более сознательною народною жизнию. Это – редкая, почти безпримерная война по чистоте и совершенному безкорыстию наших намерений, война во имя одной любви, за нравственные права человека, за свободу страждущих. Это наконец наша священная война, – война за Христа и христианство, за наших братьев, – с нею связаны вопросы и нашей родной вере и нашей народности, – все самое дорогое для нашего народного чувства.

Покажем же себя достойными нашего настоящего высокого призвания. Докажем, что мы, действительно, обновились духом, еще более выросли и окрепли нравственно, стали, действительно, достойны, чтобы быть покровителями других, угнетенных племен. К жертвам зовет нас Господь. Съумеем же, как сказал наш Государь, благословляя в путь свои доблестные войска, постоять – все до единого человека за честь нашей страны. Да, «все и до единого». Не все из нас, конечно, могут взять в руки оружие, но все мы можем и должны, если потребуется, отдать все, что можем, все, что имеем, пожертвовать для отечества всеми силами души и тела.

А теперь, преклоняясь в смиренном благоговении пред волею Божиею, вознесем свою усердную молитву к Царю царей и царств о царе нашем, о его доблестных воинах и о всех нас. Да даст Он нам силы вынести это испытание с терпением и самопожертвованием, да укрепит сердца наши верою и любовию, да дарует победу и одоление над лютым врагом нашему христолюбивому воинству, чтó идет теперь на обагренную кровию и опустошенную агарянскою злобою землю братьев наших и несет им с собою надежду и утешение, а великого царя нашего – освободителя своего народа да соделает освободителем и других нам соплеменных народов, к славе Христова имени, к возвеличению его царственных заслуг и к чести и утешению нашего Боголюбивого и великодушного народа.