Слово в день тезоименитства его императорского высочества, благоверного государя великого князя Александра Павловича, и в кавалерский праздник святого благоверного великого князя Александра Невского

при котором торжестве воспоследовало и заложение соборной Александрович-невского монастыря церкви во имя Святой Троицы, в высочайшем присутствии ее императорского величества и их императорских высочеств, говоренное Троицкой Сергиевой пустыни архимандритом Иоасафом

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Что ныне играют сердца наши в веселии, тому причиной живое понятие о торжественном благосостоянии Церкви и Отечества. Радость обыкновенно проистекает от избытка внутреннего удовольствия. Какие главнейшие основания человеческих воскликновений? Они суть всевожделенное чувство добра и совершенства. Видит смертный умножающееся свое благо и ликует. Возвышается его жребий и поет благодаря Промысел.

A по сей истине основательно и мы торжествуем во благознаменитый сей день, яко день увеличивающий наши совершенства!

Восхваляет днесь Церковь добродетели и приснопамятное мужество благоверного Князя Александра; но сие не столько ли вливает в нас силы протекать с удовольствием подвиг сея жизни; быть не утружденными в брани страстей; утверждаться в Вере; сколько действительны суть прославленные примеры и сколько их иметь пред очами возбуждением служить к нашему совершенству?

И тако телом зде почивающий Святой Александр, яко сильное сияние солнца, возвращает в сердце христианина добродетели; а юнейший Александр, дражайший наш Именинник, повергает в песнях все любезное Отечество пред лицом Божиим с признательной благодарностью; что милосердие Его возниспослав бесценный сей нам Дар, благоволит, чрез сохранность Оного, возвышать и общее наше благо.

Здравствование Августейшего Вашего Сына, Дражайшие Родители, мы признаем за особенное знамение Божия к России благоволения. Россия видя себе десницей крепкой великой Екатерины превыше всех держав вознесенной, видит и залог не применяемых к себе. Господних благостей. Умножаем слушатели восклицания свои, настоящее торжество отверзает всем источники сладостей.

Здесь, хотя и можно думать, что наипаче вам, храбрые герои, достоит восхищаться сердцем в сие время, яко время, в которое мужество ваше венчается отличием от Высокоматерьнего Императорского благоволения. Но поскольку почести, воздаваемые подвигам вашим, соотносительны и к каждому гражданину; потому и мы, соединяя сердца и уста вкупе с вами, поем Божию Силу укрепляющую вас, и славим милость Монархини, достойно награждающую труды.

Премудрость Ее, разделяя венцы достохвальному геройству, сколько одушевляет спасительную оного ревность, столько не сотренну творит и нашу безопасность. Мы уверены, что все намерения Ее, суть одна слава Церкви и Отечества.

Впрочем, чтобы больше возвеличить и справедливость дающей десницы; и прославить Веру и верность, как начала ублажающее днесь Героев; для того, по приличию времени, изъясним мы здесь: какой должен быть Герой и какие его свойства.

Когда Вышнего судьба, при умножении словесного рода, устроила общества, тогда воспоследовали и различные состояния. Мы видим, что из людей единого с нами существа иные суть Государи, иные подданные; те пасущие, сии пасомые; одни судящие, другие судимые. Но к чему такая воля? – Дабы всяк по званию своему тяжесть общежительства всевозможно поддерживал, отвращая от него всякие злоключения. He внешних токмо состояний; но и самых душевных талантов различия единственно сей конец должен быть поставлен.

Для чего, иной в избытке ощущает в себе дух прозорливости, другой мудрости; иной милосердия, другой трудолюбия? He для того ли, что бы прозорливой предохранил от всяких неустройств; что бы мудрой приводил нравы в порядок; милосердной благотворил; трудолюбивой умножал общее обилие и тем, всякой по влиянной способности обращал корабль общества к благополучному пристанищу?

Впрочем, поскольку зависти свойственно вооружаться на счастье других; властолюбию похищать чуждое; пороку восставать на добродетель, неверному на верна, неприятелю на благосостояние соседей; то для отвращения таковых прилогов, Промысел вооружает некоторых и геройскими преимуществами, дабы они были стражами всеобщей безопасности, защитники Отечества, поборцы Веры.

Всякое звание имеет свою силу; всякая должность свой предмет; всякое дарование собственный конец.

Пастырь трудится в исправлении не наказанных и целости врученного стада; судья отвращает обиды и всякому свое отдает; начальник распоряжается подчиненными; просвещенный измерив глубину знаний, разгоняет облака народного невежества; купец бодрствует в благословенных приобретениях; земледелец угобжает нивы свои; равно и всякий другой, по силе возложения своего, надлежащие отправляет действа.

А геройская добродетель должна охранять пределы общества от нападений, отражать оружием нашествия иноплеменников, усмирять внешние и внутренние смятения; и тем украшать щиты разновидными гербами, прославлять Отечество, распространять Благочестие.

Звание сколько знаменито, столько заключает в себе и важнейших обязательств! Мы теперь касаемся геройских свойств.

Ни что так не существенно истинному Герою, как мудрость и мужество. Человек великим называется по мере знания своего. Кто много знает, тот много и может. Мудрость есть око, а храбрость десная рука славных воинов. Необходимо достоинству сему величество духа и бодрость сердца; но не меньше благопотребны для него и уставы благоразумия.

Тщетно искусство, когда надлежащей силы и бодрости не имеет, а храбрость будет больше слепой жары; герой будет скоропостижен, алчен, запальчив, исполнен буйственной ярости; если закон мудрости в нем презренным останется.

Кто не уверен, что без обстоятельства одной вещи не довольно и что во всех делах первое не редко нужнее бывает последнего? Кто не знает, сколько в войне коварства, обманов, подкопов, злоухищрений? Здесь, можно сказать, везде сети; везде случай к погибели.

A по сему, необходимость и заставляет героя быть храбрым, чтобы дерзать на всякую опасность и сохранить при всех страхах благодушество свое; впрочем мудрым чтобы проникнуть в нужные для него и Отечества подробности, предупредит зловредные следствия, уничтожит вражеские умыслы.

Долг его в таких случаях, да по Святому Писанию, храня сограждан своих не воздремлет, ниже уснет бодрствуя во всех предохранениях. Тут разум и на самые малейшие тонкости простираться должен с тем, чтобы мудрость ослабляла неограниченное рвение, и уноровляла оное с полезным требованием; благоразумие соглашало храбрость со временем, местом, с обстоятельствами, с людьми; проницательность показывала, что предпринять, как решить, чем истребить сомнение, превозмочь неудобство, обессилить опасность, и наконец, совершить подвиг с достопамятностью. В противном случае и малейшая опрометчивость может разверзнуть погибельный ров множеству народа. История многочисленных веков довольно уверяет в таковых злосчастиях.

Важность воинских дел требует, чтобы все геройские мысли были проницательны, мнения искусны, предприятия осмотрительны.

Наглость и робость бесчестит благородство духа; а не осторожность пресекает полезнейшее течение успехов. И для того, как величественное сердце все обстоятельно и общеполезно; так и в герое все дела должны быть велики и славны.

Паче же всего неустрашимость и великодушие да вселяются благодатно в его сердце. Крепость, пристойная его духу, возвысить может над всеми страхами; а великодушие понести все случающиеся трудности и неудобства.

Тесное сердце обыкновенно скоро приходит в бессилие, колеблется при всякой буре и часто там боится, иде же несть страха. И вот причина, что Август старался всегда больше быть крепкодушным человеком, нежели великим Государем.

Неустрашимость воину то же есть, что жизни душа, солнцу свет, дыханиям воздух.

Всем знаемы ужасности, предлежащие очам геройским; известны опасности, обстоящие его сердце. Тут всякое оружие смертоносно; всякий щит, шлем, лук грозит исторжением жизни; и не возблагодушествует ли по сему его высокой дух, всякой, по Апостолу, возмогая силой?

Ибо герой предводитель; и его долг Отечество спасать. Герой воин; и его предмет за общество живот свой полагать. И что же должно устрашать его сердце, сердце, все посвященное на услуги и оборону сограждан своих?

Пастырь добрый душу свою полагает за овцы; тебя же, почтенный Герой, когда провидение в стражу поставило Отечеству, то не даждь оного в расхищение до излияния последней капли крови своей. Бодрствуй пред лицом вражьим. Шествуй доблественно сими стезями к бессмертию своего имени. Дерзай! Вера твоя спасет тя.

На что того бояться, чем снискивается настоящее счастье и при том небесное, и вечное достояние? Кто из званных не хочет залога жизни Обществу поручить; тот по долгу возвратит и естеству. В воине, который все тело свое превратить должен в защитительное орудие, слабость и боязнь ни Богом, ни обществом не благословляется.

Пусть обязательство сие некоторым образом кажется превосходит силы человеческие. Но не превосходит награду, не превосходит помощь Научающего руце на брань.

Где ослабевает человек, там подкрепит Бог; где боязнует естество, там Благочестие по среди тысячных смертей воспоет. Где трепещет сердце смертного, там Бессмертная Вера восставляет, ободряет, утверждает, как Моисея, как Гедеона, Самсона, Давида, Самуила.

Сей убо щит восприять необходимо должно и истинному Герою. Все великие дела основание имеют на справедливости вечных и непоколебимых законов Веры. Где благородное сердце к высоким действиям побуждение находит, как единственно не в обязательствах Божиих?

Оно созерцает Всесильное Божество и дерзновенно попирает льва и змия; чувствует его благость и одушевляем упованием, все начатия спокойно к концу проводит. Уверяет себе в Его неумытном Правосудии и подвиг свой сообразует, елико можно, Святейшей Его Воли; и старается пред Ним, так как и пред поставленной от Него властью, сохранить непорочнейшую верность, зная, что праведная и беспристрастная мысль для Героя столько же необходима, сколько и дела его должны быть благонамеренны и не преступающие границы справедливости и честности.

He составляет еще характера истинного Героя, чтобы покрывать поля, леса трупами супротивников, восходить на победительные колесницы, венчаться знамениями почестей; но надобно притом, дабы внутрь души его горел всегда чистейший огонь неизменной любви общего блага; надобно, чтобы он всем владел, a сам ни единой вероломной страстью не был обладаем; чтобы светило непорочной совести ни чем помрачаемо не было и право благородства его никакой подлостью не нарушалось. Здесь всякое присоединение порока недостойно. Намерения, корысть в себе заключающие, разоряют существо подвигов. Дела развращенные уничтожают действие славы. Предприятия, страстями возбуждаемые и поощряемые, больше доказывают наемника, нежели отца или друга Отечеству.

Следовательно, чтобы быть существенным Героем, надлежит, дабы честность, закон, верность, справедливость охраняли сердце от всех предосудительных действий; чтобы живая только любовь добра и сильное отвращение от зла оное одушевляли, оным располагали; дабы твердость против всех нападений страстей выну была сохраняема и добродетель всегда почитаема центром его совершенства.

В поприще славы ничто не может успеть, кроме беспристрастной непорочности. Страсть обыкновенно боязлива и робка; а чистое только сердце многим, по Апостолу, действует дерзновением; беззазорная совесть проходит смело сквозь огонь и воду; величествует во тьмах нападающих; не боится, аще и посреди сени смертной идет; жертвует общему благу в случае нужды и самой жизнью.

Чтобы быть наконец действительным Героем, то не должно ослепляться путями счастья, которые отверсты пред его очами и учреждать дела для намерений полезных только себе. Его предмет целость общества и непоколебимость оного; и потому недостоит здесь искать яже своя, но яже Божия и ближних. Нечистая корысть во всяком звании осуждается за неистовство свое. Лихоимство также подло для благородного сердца, как роскошь и чувственные сласти, обессиливающие душевную бодрость.

Печать же, совершенство и венец всем геройским достоинствам, да будет напоследок мягкосердие и человеколюбие.

Рази геройская рука врага и супостата; карай бранным мечем вероломную мышцу; но впрочем, аще возможно есть, соблюдай и права человечества. Можно, можно часто не силой токмо, но и одной добродетелью побеждать. Красуйся почестями; но и достоинство души своей соразмеряй оным. Сии свидетельства отличности суть плоды заслуг и достойных подвигов, а не слепого счастья дар. Законная власть по законам и дарствует венцы. Благочестивый престол благочестие только и хвалит. Добродетель, во всякое время, прославить может больше, нежели Геркулесова сила. Память праведного Героя во веки пребудет с похвалами; имя его и по смерти в бессмертной процветает вечности.

Воззрите на предлежащего очам Венценосного Князя Александра и увидите, как совершенства, возводящие на степень, прямого Геройства, так и неувядаемую почесть истинных Героев. был он храбр; но был любитель и добродетели; был страшен сопротивным; но был и друг честности; своенравие его ни возвышало, ни унижало. Великие дела были Его упражнением, а вера утешением. Его удовольствие состояло в том, чтобы расширять царство Веры, умножать российские пределы, прославлять себя благородными подвигами. И тако, он течение свое правильно скончав, подвизавшись подвигом добрым, сохранив Веру и верность к Отечеству, и восприял от небес венец Благочестивого Подвижника.

Впрочем, ежели, пример примером доказываемый, бывает действительнее и чувствительнее; то обратите мысль и очи, и на живой образ Героя, какой начертает в себе Преславная наша Монархиня Екатерина II. Она есть такая Героиня, Которая прозорливостью, мудростью, великодушием, мужеством удивляет всякий народ, всякое место. Величество Ее души везде хвально и прославлено тем паче, что она всякое дело совершает с блистательной славой; всякую опасность отвращает с полезнейшими успехами; всякое предприятие венчает неожиданными выгодами и теми преимуществами, кои бесконечно уважают Россов в очах ближних и дальних народов.

Тебе, Россия, что гром и страх войны нестрашен, что враг падает от лица Седящего на Престоле Твоем, что слава во все концы гласит, что внутри пределов мир и тишина; сие все не ее ли беспримерному геройству восписывать Ты должна?

Но, что скажешь, о Ее издаваемых праведных законах, уставляемых порядках в пределах державы, преподобном правлении, просвещенных учреждениях? Что скажешь о Ее милосердии к падшим, кротости к низшим, снисхождении к поданным, щедрости к требующим, человеколюбии даже и самих врагов, с сыновним дерзновением осмаливающих к тебе прибегать?

Редкий, подлинно можно найти, из всех прошедших веков, пример, чтобы раздраженный неприятелем дух поражал его и миловал, повергал и восставлял, вязал и решил. Но, победительная десница Всеавгустейшей Екатерины II, сколько в крепости прославленна, столько и в милосердии несравненна.

Пусть убо Александр Великий, сетует, что его в свете меньше Ахиллеса знают; впрочем, дух монархини нашей изъят от всех таковых колебаний; ибо слава Ее везде и во всем преимущественна!

Итак, Вы, Российские Герои, подражайте, елико можно, высокому, Высочайшей Благодетельницы Своей, духу. Она есть точный подлинник истинного Героя. Потщитесь сообразовать себя и дела свои премудрым Ее намерениям. Тако тецыте, да постигните. Сими стезями шествуйте во храм славы; храня, то есть, Веру нераздельную и любовь к Отечеству беспристрастную, красуйтесь воспринятыми от великодаровитой Монаршей руки почестями; жертвуйте обществу добродетелью вашей; к тому возбуждает вас награда и оное уверительное обнадеживание, что тако творя больше сих еще узрите. Нет измены в деснице Обладательницы разделяющей венцы. Она есть сама верность; непреложная Вера одушевляет все Ее мысли, намерения и действия.

Не преоборимо, между прочим, то доказывают и материнские Ее щедроты к сведениям праведных, ревностное рачение о Святых Церквах и благоволение к строителям оных. Сею подлинно, Верой говорю и любовью к благочестию поощряема Она зиждет храмы, умножает дома просвещения, покровительствует науке, благотворит обителям.

Се, между другими несчетными опытами и препрославленный сей вертоград, ему же основание положи основавый блаженство Россов Петр, милостями Екатерины II, украшается, тщанием умножается, щедротами в совершенство приводится. Великий Петр Виновник началу святого сего жилища, а Великая Екатерина Виновница совершенству оного; се, притом Высочайшее Ее благоволение поставляет Ему аки бодрую стражу и святой храм, храм, имеющий быть вечным монументом бессмертных Ее добродетелей.

О, Ты убо Уверивый: аз любящия мя люблю благослови благословляющую тя Монархиню нашу, исполняя во благих все Ее советы; воздаждь благая воздающей Тебе жертвы хвалы. Соблюди под кровом крил своих и любезнейшего Ее Сына, дражайшего нашего Наследника, ревностнейшего подражателя Матери своей, соблюди и с Благотворной Его Супругой. Сохрани и благословенный Плод Светлейших сих Супругов, Великого Князя Александра Павловича, Августейшего нашего Именинника! Сохрани, молим, и тем блаженство наше бессмертно сотвори! Аминь.