Глава 13. Жизнь, деятельность и личность Патриарха Алексия

Личность третьего после Святейшего Тихона Патриарха Русской Православной Церкви до сих пор не может получить однозначной оценки. Что же это был за человек и какова его действительная роль? Попробуем дать ответ на этот вопрос.⁴⁹⁷

Сергей Владимирович Симанский, будущий Патриарх Алексий, по отцу происходил из старинного дворянского рода. Он родился 27 Октября 1877 г. в Москве. Дед его был сенатором, а отец имел придворное звание камергера. Семья Симанских отличалась религиозностью. В детстве он часто прислуживал в алтаре, участвовал в чтении и пении. Желание посвятить себя служению в Церкви появилось в нём рано и по мере его возрастания становилось всё сильнее. Сергей Владимирович получил прекрасное светское образование. В 1888 г. он поступил в первый гимназический класс Лазаревского института восточных языков, а затем перешёл в Николаевский лицей, который окончил с серебряной медалью. Далее он намеревался идти в Духовную Академию, но, следуя просьбам родителей, поступил сначала в Императорский Московский университет. Он окончил юридический факультет в 1899 году со степенью кандидата за сочинение «Комбатанты и некомбатанты во время войны», написанное им по кафедре международного права. Некоторое время после этого он находился на службе в Самонийском гренадёрском полку. И вот, наконец, исполняется его заветное желание: осенью 1900 г. Сергей Владимирович Симанский становится студентом I курса Московской Духовной Академии. Там юноша с увлечением слушал лекции известных учёных: В. Ключевского и других. Занятия в Академии укрепили его желание полностью посвятить жизнь Богу. 9 Февраля 1902 г., будучи студентом II курса, он принял монашеский постриг с именем Алексий. В том же году его рукоположили в сан иеродиакона, а в следующем – в сан иеромонаха. В 1904 г. иеромонах Алексий закончил Академию со степенью кандидата богословия за сочинение «Господствующие в современном нравственно-правовом сознании понятия перед судом митрополита Филарета (Дроздова)». Сначала его направили инспектором в Псковскую семинарию (1904–1906), затем уже в сане архимандрита он служил ректором сначала Тульской (1906–1911), а затем Новгородской (1911–1913) семинарий. 28 Апреля (11 Мая) 1913 г. в древнем Софийском соборе Новгорода находившийся тогда в России Антиохийский Патриарх Григорий IV с сонмом Русских иерархов совершил его хиротонию во епископа Тихвинского, викария Новгородской епархии. До 1921 г. Преосвященный Алексий занимал Тихвинскую кафедру. Большую роль в жизни будущего Патриарха сыграл митрополит Новгородский (с 1932 г. – Ташкентский, † 1936) Арсений (Стадницкий). Когда Сергей Симанский учился в Московской Духовной Академии, епископ Арсений был ее ректором. Он сумел оказать серьёзное влияние на духовное и богословское формирование молодого человека. В 1902 г. он совершил его монашеский постриг с именем Алексий, в честь Святителя Московского Алексия, которого особенно чтили в семье Симанских. Преосвященный Арсений был одним из авторитетнейших иерархов своего времени. Глубокий богослов и церковный историк, яркий публицист, прекрасный администратор и ревностный пастырь, он неизменно оказывался на передних рубежах церковной жизни, будучи в дальнейшем постоянным членом Синода, а в 1917 году одним из трёх кандидатов на Патриарший Престол и председателем многих заседаний Поместного Собора Русской Церкви. И после окончания Академии о. Алексий не прекращал с ним связей, став – спустя несколько лет – ректором семинарии в его кафедральном городе и настоятелем Антониева монастыря, а затем и его викарием. Членство в Синоде требовало от архиепископа Арсения продолжительного пребывания в Петербурге. В это время епископ Алексий часто замещал его в управлении епархией. В дальнейшем в 1926–32 гг. во время ссылки митрополита Арсения в Ташкент он также замещал его, будучи управляющим Новгородской епархией с титулом архиепископа Хутынского. Активная деятельность Преосвященного на этой кафедре не раз вызывала неудовольствие местных советских властей. Впервые он ненадолго арестовывался в 1918 году, а в конце 1920 года был арестован вновь и 12 Февраля 1921 года приговорён Новгородским революционным трибуналом за действия, нарушающие декрет «Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви», с применением амнистии ВЦИК от 6 Ноября 1920 года, к трём годам лишения свободы условно.⁴⁹⁸ 21 Февраля 1921 г. Патриарх и Синод утвердили Преосвященного Алексия первым викарием Петроградской епархии с титулом епископа Ямбуржского. В Июне 1922 г., в связи с арестом митрополита Вениамина, епископ Алексий вступил в управление Петроградской епархией. Это было время тяжёлых потрясений для Русской Церкви. Епископу Алексию пришлось взять на себя управление епархией в самом начале обновленческой смуты в ее первоначальном центре – Петрограде. 4 Июня он обратился с воззванием к пастве с призывом о сохранении мира в Церкви.⁴⁹⁹ Тогда же, временно присоединившись к обновленческому ВЦУ, он снял с А. Введенского и других его петроградских сторонников запрещение, наложенное митрополитом Вениамином, в связи с якобы доказанным ими наличием Патриаршего благословения на их деятельность в ВЦУ.⁵⁰⁰ Однако вскоре, уже 24 Июня, обнаружив явно антицерковный характер деятельности обновленцев, в ответ на требование В. Краснйцкого, он отказался возглавить Епархиальное управление, составленное из похитителей Церковной власти, вследствие чего вынужден был оставить управление епархией. С этого времени Преосвященный Алексий занимал непримиримую позицию в отношении обновленцев, возглавив «Петроградскую автокефалию», не признававшую их и боровшуюся с ними.⁵⁰¹ 21 Октября 1922 года епископ Алексий был арестован вновь и впоследствии провёл три года в ссылке в Семипалатинске и Каркаралинске.⁵⁰² 25 Марта 1926 года ему разрешено было вернуться в город на Неве, и с Июня по Август он управлял Петроградской епархией. В Августе 1926 года Преосвященный Алексий, уже архиепископ Хутынский, стал управляющим Новгородской епархии. Клир и паства встретились вновь со знакомым архипастырем, с которым их и ранее связывали добрые отношения.

В Апреле 1927 г. архиепископ Алексий оказался среди архиереев, участие которых в образуемом Заместителем Патриаршего Местоблюстителя митрополитом Нижегородским Сергием Временном Патриаршем Синоде представилось последнему «возможным и полезным». С тех пор Преосвященный Алексий неизменно оставался постоянным членом этого Синода, будучи одним из ближайших сотрудников митрополита, затем Патриарха Сергия до самой его кончины. В предвоенные годы, практически все стороны церковной жизни находились в поле зрения Временного Синода. Среди обсуждаемых им дел были как вопросы церковного устроения, имеющие историческое значение, так и частные недоумения из приходской практики, по которым требовалось авторитетное святительское суждение. В обсуждении всех этих вопросов Преосвященный Алексий принимал всегда живое участие.

18 Мая 1932 г. в ознаменование пятилетия Временного Патриаршего Синода Заместитель Патриаршего Местоблюстителя возвёл трёх его членов, состоявших в нём с самого основания – архиепископов Хутынского Алексия, Одесского Анатолия и Ярославского Павла в сан митрополита. При этом Преосвященному Алексию был присвоен титул «Старорусский».⁵⁰³ Вскоре, в связи с кончиной митрополита Ташкентского Никандра (Феноменова), уже почти десять лет проживавший в Ташкенте митрополит Новгородский Арсений (Стадницкий) принял назначение на его кафедру. А 11 Августа митрополиту Алексию был присвоен титул «Новгородского» по названию его фактической кафедры. Но через год его ожидало новое назначение. В связи с увольнением на покой митрополита Серафима (Чичагова) митрополит Новгородский Алексий 20 Октября 1933 года получил назначение на Ленинградскую кафедру. Однако, назначение это не всеми было воспринято однозначно. По словам епископа Мануила (Лемешевского), «цель назначения митрополитом Ленинградским Алексия Симанского – опустошить душу народа. – Этот человек, – говорил святитель, – официальный, ...он будет далее от народа и более недоступен, чем митрополит Серафим Чичагов».⁵⁰⁴ Первое время митрополит Алексий служил в Троицком соборе Александро-Невской Лавры. Но вскоре этот храм был закрыт, как и многие другие православные храмы города на Неве. В 1935 г. отошёл к обновленцам Преображенский собор, который очень любил и сам митрополит и его многочисленные прихожане. В результате, к началу войны в Ленинграде осталось лишь пять Православных храмов (с южными и северными пригородами – десять). Характеризуя этот период служения митрополита Алексия, преподаватель Ленинградской Духовной Академии М. Добрынин писал:

«Ставя в центр духовной жизни паствы церковную молитву, митрополит Алексий всё своё свободное от общецерковной работы в Москве время посвящал Богослужениям в храмах города. Служить владыка Алексий очень любил. Часто можно было видеть, как в небольшие церковные праздники митрополит Ленинградский скромно служил по священническому чину в боковом приделе храма. И как любили такие служения владыки верующие!

В праздничные дни митрополичьи службы были высокоторжественными и проходили с большим духовным подъёмом, который всегда умел создать митрополит Алексий, несмотря на то, что служил просто, молитвенно, без какой бы то ни было внешней эффектности. Подлинным благолепием отличались его Богослужения. А самое главное, владыка Алексий всегда был близок к пастве, постоянно проповедуя ей слово Божье и преподавая свое архипастырское благословение. Единение пастыря с пасомыми в Ленинграде было самое тесное».⁵⁰⁵

Преосвященный Алексий особое внимание уделял церковному пению. Так, в 1940 г. он разослал настоятелям ленинградских храмов распоряжение, чтобы богослужебное пение соответствовало церковной традиции, без привнесения в него чуждых эффектов светской музыки. Обращал он внимание и на проповедничество, указывая, чтобы поучения составлялись в духе святоотеческой традиции и были доступны слушателям по языку. Тяжесть положения Ленинградской епархии в те годы до некоторой степени была связана с сохранявшим там ещё определённое влияние обновленчеством. «Обновленческий «митрополит» Платонов, лидер ленинградских обновленцев с 1934 г., – как указывал М. Добрынин, – неоднократно выступал с резкими личными выпадами против митрополита Алексия, стремясь вызвать его на полемику. Но последний проявил удивительную выдержку и не ответил ни на один из его личных выпадов. Все старания обновленцев скомпрометировать митрополита Алексия оказались тщетными. Однако, управлять митрополией в окружении обновленчества владыке Алексию было нелегко, – ему приходилось проявлять максимум такта и выдержки».⁵⁰⁶ Однако, данная книга не была бы объективной, если бы мы не обратили внимание наших читателей на то, что дифирамбы эти возносились здравствовавшему тогда Патриарху, а голоса беспристрастных ревнителей благочестия в официальной печати не публиковались. В 1930–1940-е годы в граде святого Петра оставалась ещё группа Православного духовенства с последовавшей за ней паствой, которые с осени 1927 г. продолжали не признавать административных распоряжений митрополита Сергия и Временного Синода при нём. Их называли «непоминающие» или «иосифляне» – по имени возглавившего их тогда митрополита Иосифа (Петровых). В Ноябре 1943 года был закрыт их последний – легальный – приход на территории епархии – храм в честь Тихвинской иконы Божьей Матери в Лесном.⁵⁰⁷

22 Июня 1941 г. в Неделю всех святых, в земле Российстей просиявших, митрополит совершал Божественную литургию в Князь-Владимирском соборе. Лишь вернувшись днём домой, он узнал о начале войны. 26 Июля он обратился к верующим митрополии с посланием: «Церковь зовёт к защите Родины». А 10 Августа за Богослужением в Богоявленском соборе в Москве произнёс горячее слово на эту же тему.

«Мы верим, – говорил он, – что и теперь великий предстатель за землю Русскую Преподобный Сергий простирает свою помощь и своё благословение Русским воинами. И эта вера даёт нам неиссякаемый силы для упорной и неустанной борьбы. И какие бы ужасы ни постигли нас в этой борьбе, мы будем непоколебимы в нашей вере в конечную победу правды над злом, в окончательную победу над врагом...».⁵⁰⁸

Через несколько дней митрополит Алексий вернулся в «Ленинград», к которому уже рвались Германские соединения. 8 Сентября вокруг города сомкнулось кольцо блокады. Архипастырь остался в осаждённом городе. Ему довелось разделить с паствой ужасы блокадных дней. Между тем, 12 Октября 1941 года престарелый митрополит Сергий написал завещательное распоряжение, которым назначил владыку Алексия своим преемником. «Нет слов, – пишет М.Добрынин, – чтобы описать ужасы, которые переживали ленинградцы в дни жестокой блокады своего города. Непрерывные бомбежки и артиллерийские обстрелы, голод и отсутствие воды, лютые морозы и кромешная тьма, погибавшие голодной смертью люди – всё это трудно представить тем, кто не пережил этого. Митрополит Алексий сам испытал все эти бедствия и проявил героическую бодрость духа и огромное самообладание, он постоянно совершал Богослужения, ободрял и утешал верующих. И несмотря на голод и бомбёжки, обессиленные люди с опухшими лицами, едва держась на ногах, ежедневно наполняли храм, где служил архипастырь, и во множестве лично у него приобщались Св. Тайн. В дни блокады владыка Алексий служил литургию один, без диакона, сам читал помянники и каждый вечер служил молебен Святителю Николаю, а оставшись один в храме, в котором в то время и жил, обходил храм (Николо-Богоявленский собор – авт.) с иконой великого Угодника Божьего, моля его о сохранении храма и града от вражеского разрушения».⁵⁰⁹

В дни праздников, а также и по другим случаям митрополит Алексий обращался к своей пастве с посланиями духовно-утешительного и патриотического содержания. К Пасхе 1942 г. Патриарший Местоблюститель наградил его правом ношения второй панагии, а в Июне 1943 г. во внимание к его архипастырским трудам, понесенным в дни блокады – правом служить с предносным Патриаршим крестом. Лишь 11 Июля 1943 г. он впервые покинул осаждённый город и прибыл самолётом в Ульяновск по вызову Блаженнейшего митрополита Сергия. Около двух недель провел он в городе на Волге, обсуждая с предстоятелем Русской Церкви вопросы дальнейшей церковной жизни и имея небольшой отдых от понесенных трудов. Затем митрополит Алексий возвратился в Ленинград, а в начале Сентября он был вызван в Москву, куда вернулся Патриарший Местоблюститель.

4 Сентября 1943 г. вместе с Блаженнейшим митрополитом Сергием и митрополитом Николаем он участвовал в приёме И.В. Сталина, а 8 Сентября – на Архиерейском Соборе, состоявшемся в новом здании Патриархии в Чистом переулке, где собравшиеся по указанию Сталина девятнадцать уцелевших от репрессий епископов вынесли решение об усвоении Блаженнейшему Сергию Патриаршего достоинства. На Соборе архиереев митрополитом Алексием был сделан доклад «Долг христианина перед Церковью и Родиной в эпоху Отечественной войны».⁵¹⁰ На состоявшейся 12 Сентября интронизации он вручил новому Патриарху жезл и произнёс речь. Отныне митрополит Алексий – постоянный член Священного Синода, член редколлегии издающегося вновь «Журнала Московской Патриархии», участник мероприятий, долженствующих показать мировому общественному мнению религиозную жизнь тогдашней России. Так, 19–23 Сентября 1943 г. он участвовал в приёме делегации Англиканской Церкви Англии во главе с архиепископом Йоркским С.Ф. Гарбеттом.⁵¹¹ С Ноября 1943 г. Преосвященный Алексий стал объединять под своим омофором также и верующих Новгородской епархии и получил титул «Ленинградский и Новгородский».⁵¹² Не оставлял в это время митрополит Алексий и своей паствы. Январь 1944 г. ознаменовался прорывом блокады Ленинграда. Как правящий епископ, Преосвященный Алексий уделял много внимания организации церковной жизни на освобожденных от фашистов территориях Ленинградской и Новгородской епархий. Отступая, фашисты произвели большие разрушения. Митрополит Алексий командировал представителей духовенства своей митрополии в Комиссию по расследованию военных преступлений. 9 Января 1944 г. митрополит Алексий принял в общение с Православной Церковью ранее бывшую в обновленческом расколе общину Преображенского собора – последнюю в городе на Неве.⁵¹³ В подчинённых ему храмах, также как и в дни блокады, не прекращался сбор средств на оборону, на помощь раненым и сиротам. Всего же было собрано в 1941–44 гг. более 13 млн. рублей.⁵¹⁴ За организацию патриотической деятельности в храмах города в период блокады митрополит Алексий с группой духовенства был удостоен правительственной награды – медали «За оборону Ленинграда». 15 Мая 1944 года скончался Патриарх Сергий. В соответствии с завещанием почившего и решением Священного Синода, митрополит Алексий вступил в обязанности Патриаршего Местоблюстителя. Управление Ленинградской и Новгородской епархий поручается в это время архиепископу Псковскому Григорию (Чукову).

21 Мая митрополит Алексий совершил первую литургию в Богоявленском соборе в Москве в качестве Патриаршего Местоблюстителя. С этого времени жизнь Преосвященного Алексия вновь связана с Москвой. 14 Июня в бывшем Новодевичьем монастыре он открывает Московский Православный богословский институт и пастырские курсы (ныне Московские Духовные Академия и семинария).⁵¹⁵ А 22 Июня 1944 г. митрополит Алексий обратился с посланием к Церкви по случаю третьей годовщины со дня начала войны.⁵¹⁶ 25 Августа 1944 г. Патриарший Местоблюститель выпустил обращение к духовенству и верующим Румынского народа, где приветствовал выход Румынии из войны на стороне фашисткой Германии.⁵¹⁷ А месяцем позже он обратился с приветствием к экзарху Болгарскому Стефану по случаю вступления Болгарии в антигитлеровскую коалицию.⁵¹⁸ 24 Октября 1944 г. в «Известиях» было помещено письмо митрополита Алексия И.В. Сталину, где говорилось о патриотической и благотворительной деятельности Русской Церкви в период войны. Так, например, только денежные сборы верующих на нужды обороны и помощь жертвам войны в 1941–44 гг. составили свыше 150 млн. рублей. Патриарший Местоблюститель заверил советского руководителя, что и дальше эта деятельность будет неослабно продолжаться.⁵¹⁹ Вместе со своими соратниками в контакте с «Советом по делам Русской Православной Церкви при Совнаркоме СССР», координировавшим все действия православных иерархов по созыву Собора, митрополит Алексий проводил большую работу по подготовке Поместного Собора. 21–23 Ноября 1944 года в Москве состоялся Собор епископов Московского Патриархата, на котором были приняты проекты соборных документов. Управделами Патриархии протоиерей Н.Ф. Колчицкий доложил о новом порядке избрания Патриарха – через открытое голосование (в нарушение § 13 определения Поместного Собора 1917–1918 гг. от 31 Июля (13 Августа) 1918 г.) всех правящих архиереев и уполномоченных от епархий. 24 Ноября все участники Собора епископов были приняты Г.Г. Карповым, который выступил пред ними, разъясняя политику Советского государства в отношении Русской Церкви.⁵²⁰

На состоявшемся 31 Января – 2 Февраля 1945 г. Поместном Соборе Русской Православной Церкви митрополит Ленинградский и Новгородский был единогласно избран Патриархом Московским и всея Руси. Обращаясь к новоизбранному Патриарху старейший по хиротонии архиерей – архиепископ Астраханский Филипп (Ставицкий) сказал:

«Отныне ты будешь носить высокое наименование: «Святейший отец». В нём сосредотачиваются самые светлые, самые прекрасные, самые великие идеалы, чаяния и ожидания Православного Русского народа. Отныне сердца всех сынов Церкви Русской с верой будут устремлены к тебе как к носителю истины Христовой, правды церковной, совести христианской. Если какой из народов и любит правду, то это именно Русский народ, который алчет и жаждет правды, тоскует по правде, чает того «нового неба и той новой земли, где правда живёт». Твоё имя будет навеки благословенно, когда этот народ-правдолюбец будет всегда видеть в тебе твёрдого и неколебимого поборника правды Христовой.

Скажешь: это подвиг. Да, ныне это – великий подвиг. Но разве не поспешат к тебе с небесной помощью те навеки незабвенные первосвятители московские, на престол которых ты вступаешь ныне, и особенно Филипп, Ермоген и Никон, которым правда Христова была дороже жизни?».⁵²¹

Первый год Патриаршества Святейшего Алексия явился годом надежд и активной деятельности руководства Московской Патриархии.

10 Апреля 1945 г. у председателя Совнаркома СССР И.В. Сталина состоялась беседа по делам Православной Церкви с Патриархом Московским и всея Руси Алексием в присутствии митрополита Крутицкого Николая и протопресвитера Николая Колчицкого. В беседе принимал участие заместитель председателя Совнаркома СССР В.Н. Молотов.⁵²² Патриарх Алексий выразил благодарность главе правительства за возможность созвать Поместный Собор и содействие в его проведении. Митрополит Николай так излагает содержание беседы: «Иосиф Виссарионович спрашивал у нас о нашей церковной жизни, наших начинаниях, планах. Мы говорили о том, что увеличиваем сеть наших духовно-учебных заведений, открывая в ближайшее время ещё восемь богословско-пастырских курсов в различных городах СССР. Сказали о предстоящем расширении церковно-издательского дела и благодарили за предоставляемую Правительством для нужд Церкви особую типографию. Сообщили о нашем желании соорудить в Москве специальное здание или комплекс зданий для размещения в них всех учреждений Патриархии, обеих московских духовных школ – Богословского института и Богословско-пастырских курсов, типографии Московского епархиального управления и пр. Шла речь о предстоящей в Мае поездке Патриарха Алексия в Палестину с целью паломничества к Св. Гробу Господню и в другие страны Ближнего Востока с ответными визитами восточным патриархам. Беседовали мы и о некоторых других церковных начинаниях.

Ко всем нашим нуждам и планам Иосиф Виссарионович отнёсся в высшей степени сочувственно и сердечно и обещал поддержку нам и в дальнейшем».⁵²³ Правда, целый ряд обещаний так и не был выполнен. Московские власти не утрудили себя выделением участка для постройки здания Патриархии. Не было выделено и самого здания. А полиграфическое оборудование, шрифты на четырёх языках, приобретённые Патриархией в Мае 1945 года для того, чтобы с осени начать выпуск Священного Писания, Богословских трудов, церковных календарей и богослужебных книг, так и осталось лежать на территории Новодевичьего монастыря, пока его благополучно не списали.⁵²⁴

День Победы, 9 Мая 1945 г. совпал со светлыми днями Пасхи Христовой. Во всех храмах России служились благодарственные молитвы и панихиды о воинах на поле брани живот свой положивших. Особенное торжество было в Богоявленском Патриаршем соборе, переполненном в этот день молящимися. Патриарх Алексий с сонмом иерархов и множеством духовенства совершил Божественную литургию, а затем торжественный молебен, на котором обратился к собравшимся с прочувствованным словом.⁵²⁵

22 Августа 1945 г. Совет Народных Комиссаров СССР вынес постановления о предоставлении церковным органам – Патриархии, епархиальным, приходским общинам и монастырям – юридических прав на приобретение транспортных средств, производство церковной утвари, продажу её общинам верующих, аренду, строительство и покупку в собственность домов для церковных надобностей с разрешения уполномоченных Совета по делам РПЦ при СНК СССР в областях, краях и республиках. Этим же постановлением местным советским органам предлагалось не препятствовать церковным общинам производить колокольный звон в городах и сёлах.⁵²⁶ Совнаркомам республик обл(край)исполкомам предлагалось при планировании предусматривать, в пределах возможного, необходимость снабжения строительными материалами приходских общин для ремонта церковных зданий.⁵²⁷

Тем временем, в стране продолжали открываться храмы и восстанавливаться архиерейские кафедры. Каждый номер «Журнала Московской Патриархии» за победный 1945 год содержал по нескольку сообщений о новых хиротониях, назначениях и перемещениях архиереев.

28 Мая – 26 Июня 1945 г. Патриарх Алексий в сопровождении митрополита Николая, архиепископа Тульского Виталия (Введенского), протопресвитера Н.Ф. Колчицкого, иеромонаха Ювеналия, священника М. Зернова (впоследствии архиепископ Киприан) и протодиакона С. Гурикова совершил путешествие по Ближнему Востоку. Русская церковная делегация посетила Иерусалим и Палестину, Египет, Ливан, Сирию; при этом имели место встречи с предстоятелями Иерусалимской, Александрийской и Антиохийской Церквей. Патриарха Московского везде принимали с большой честью – как ангела Церкви Русской. Помимо братских контактов с предстоятелями Поместных Церквей Святейший Алексий имел встречи с Королём Египта, президентами Сирии и Ливана.⁵²⁸ Кроме того, в Апреле 1945 г. Русская церковная делегация во главе с архиепископом Псковским Григорием (Чуковым) посетила Болгарию, приветствуя от имени Русской Церкви экзарха Болгарского Стефана со снятием с Болгарской Церкви схизмы, положенной Вселенским Патриархатом в 1872 г. Делегацию Московской Патриархии приветствовали церковные и гражданские руководители Болгарии, а также советские военные власти.⁵²⁹ Тогда же делегация во главе с епископом Кировоградским Сергием (Лариным) посетила Югославию, где её тепло принимали югославские церковные и гражданские руководители, в том числе маршал И.Б. Тито.⁵³⁰ В Мае Русская церковная делегация во главе с епископом Кишинёвским Иеронимом (Захаровым) посетила Румынию, где её принимали Румынский Патриарх Никодим, а также румынские государственные и советские военные деятели.⁵³¹ 10 Июня из Кипра в Лондон вылетели митрополит Николай, протопресвитер Н. Колчицкий и иеромонах Ювеналий, где в их лице король Англии Георг, архиепископы Кентерберийский и Йоркский, представители британской общественности приветствовали Русскую Церковь.⁵³²

В 1945 г. произошло восстановление административно-канонических связей с Московской Патриархией ряда Русских епархий и приходов за рубежом. С этой целью делегации Московской Патриархии посетили Францию, Германию, Чехословакию и Австрию, Китай, Финляндию. В Марте 1945 г. архиепископом Псковским Григорием была ликвидирована т.н. Эстонская схизма. Эстонская Православная Церковь вновь стала епархией в составе Московского Патриархата.⁵³³ Ещё в Декабре 1944 г. Москву посетила церковная делегация Закарпатской Руси, а 22 Октября 1945 г. иерарх Сербской Церкви епископ Мукачевский Владимир по поручению Священного Синода своей Церкви передал свою епархию в каноническое ведение Московской Патриархии, на которую был назначен епископ Уманский Нестор (Сидорук).⁵³⁴ Интересно заметить, что некоторые из оставшихся тогда в живых иерархов и клириков, бывших в оппозиции к Патриарху Сергию, сочли возможным признать Святейшего Алексия каноническим предстоятелем Русской Церкви и вступили с ним в молитвенное общение. Это объясняется тем, что с именем митрополита Алексия стали связывать позитивные перемены, происходившие в церковной жизни страны в середине 1940-х гг. 25 лет Патриарх Алексий занимал кафедру Российских Первосвятителей. Это время было насыщено событиями, касавшимися различных сторон церковной жизни. Как первоиерарху, ему приходилось иметь к ним близкое отношение. Деятельность Патриарха Алексия была отмечена многими церковными и светскими наградами.

В 1946 г. Патриарх Алексий был награжден медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны», кроме того четырежды (в 1946, 1952, 1962 и 1967 гг.) награждался орденом Трудового Красного Знамени. Он был удостоен высших наград многих государств, и орденов всех Православных поместных Церквей. Скончался Патриарх Алексий на 93-м году жизни в своей загородной резиденции – Троицком подворье в Переделкине под Москвой 17 Апреля 1970 г.⁵³⁵ Торжественное отпевание и погребение почившего первоиерарха состоялось 21 Апреля в Троице-Сергиевой Лавре, священноархимандритом которой он являлся со времени ее возвращения в 1946 г. Характеризуя личность Патриарха Алексия, анонимный автор посвященной ему статьи в сборнике «Патриарх Сергий и его духовное наследство» (М., 1947), пишет:

«При глубокой культуре ума, воспитанного в лучших традициях светской и духовной образованности, глава Церкви соединяет в себе строгость церковного мировоззрения с широкой терпимостью к иномыслию, цельность натуры с разнообразием интересов, простоту сердца с проницательностью духовно опытного человека. Сильно развитое чувство формы в сочетании с тонким эстетическим вкусом является душой того порядка, который окружает Патриарха в домашнем и церковном быту. Его мудрая осторожность в действиях каким-то образом соединяется с прямолинейностью характера, мало склонного преувеличивать добродетели окружающих».⁵³⁶

По роду своей деятельности Святейшему Алексию приходилось опираться на штат сотрудников, среди которых были не только иерархи, но и священнослужители и миряне. Среди его ближайших сотрудников следует особо отметить его многолетнего личного секретаря Даниила Андреевича Остапова, человека большой энергии и замечательных деловых качеств, пользовавшегося особым доверием Патриарха.

Митрополит Николай, в миру Борис Дорофеевич Ярушевич родился 31 Декабря 1891 г. (13 Января 1892 г. по новому стилю) в г. Ковно (нынешний Каунас) в семье протоиерея-настоятеля Ковенского Александро-Невского собора. Семья была большая – шесть человек детей. Борис был средним. Учился он в гимназии в Ковно, а затем в С.-Петербурге, когда отца перевели туда настоятелем церкви Ксеньинского института. Столичное духовенство считало тогда зазорным отдавать своих сыновей в семинарию, состоявшую в основном из детей псаломщиков да деревенских батюшек. Гимназию в С.-Петербурге Борис окончил с золотой медалью. Уже в эти годы он определил своё намерение посвятить себя духовной деятельности. Биографы митрополита Николая отмечают, что такому решению значительно способствовало влияние матери. Однако, блестящие способности сына к математике побуждали родителей настаивать сначала на светском образовании. Борис Ярушевич поступил на физико-математический факультет Императорского Санкт-Петербургского университета.

Но его по-прежнему влекла Духовная Академия. Влекла настолько неудержимо, что родители видя такое горячее стремление молодого человека благословили его на этот путь.

За три месяца Борис подготовился к экзаменам за курс Духовной семинарии и в Августе 1910 г. первым по конкурсу был зачислен в С.-Петербургскую Духовную Академию. Учился он превосходно: как начал с первого курса, так и прошёл первым до выпуска. Ещё ранее у Бориса Ярушевича имелось намерение послужить Церкви в иноческом чине. По мере обучения в Академии оно всё более крепло. Летние каникулы в 1911 и 1912 гг. юный студент провёл на Валааме, где по благословению игумена знаменитой обители нёс послушание – ухаживал за схимниками в отдалённом скиту острова. Там произошло его опытное знакомство с красотой и радостью подвига тех, кто презрел суету мира. Но родители советовали сыну повременить с принятием окончательного решения относительно монашества до более зрелого возраста.

Большую роль в жизни будущего митрополита, как он сам отмечал, сыграл епископ Ямбуржский Анастасий (Александров, 1918), бывший с 1913 г. ректором С.-ПбДА. Крупный учёный славист, в прошлом ректор Казанского университета, доктор философии и церковной истории, он был истинным христианином и прекрасным педагогом, горячим проповедником и внимательным пастырем. Его авторитет в церковных и научных кругах был достаточно высок. В 1917 г. он был одним из предполагаемых кандидатов на Московскую митрополичью кафедру. «Часто по утрам, – пишет биограф митрополита Николая А. Шеповалова, – епископ Анастасий будил своих молодых учеников, среди которых был и Борис Ярушевич, и шёл с ними в ночлежки, в трущобы проповедовать слово Христа. Они приходили туда рано, когда люди только просыпались, и начинали свою беседу. Не всегда их встречали благожелательно, иногда оскорбляли и угрожали, но чаще всё- таки доброе слово производило своё действие. И если люди не всегда обретали спасительную веру, то всегда находили утешение и душевный мир среди жизненных тягот». Впоследствии студенты стали ходить в эти трущобы одни, уже без епископа Анастасия. В 1914 г., 22 лет от роду, Борис Дорофеевич Ярушевич закончил курс Духовной Академии по двум отделениям – историческому и миссионерскому. Как первый по списку, он был оставлен при кафедре церковного права профессорским стипендиатом. Степень кандидата он получил за курсовое сочинение о византийских и древнерусских источниках церковного права.

23 Октября 1914 г. состоялся его монашеский постриг с именем Николай. 24 Октября он стал иеродиаконом, а 25-го – иеромонахом. Через несколько дней иеромонах Николай получил распоряжение выехать на фронт вначале сопровождающим санитарный поезд, а затем священником лейб-гвардии Финляндского полка. Но пребывание на фронте было недолгим, всего два с половиной месяца. Отец Николай получил тяжелую простуду и долго хворал. С тех пор сильный ревматизм до конца дней не оставлял его. После болезни он снова вернулся в Академию к прерванной научной работе. С 1915 г. иеромонах Николай преподавал в Петроградской семинарии, где вел курсы литургии, гомилетики, практического руководства для пастырей, церковной археологии и Немецкого языка. В Декабре 1916 года он был причислен к храму святителя Николая при Николаевской детской больнице.

В 1917 г. 25 лет от роду – случай почти беспрецедентный – за свой труд «Церковный суд в России до издания Соборного Уложения Алексия Михайловича (1649)» (Пг., 1917, С.666) он был удостоен степени магистра богословия. Это ценное историко-каноническое исследование посвящено вселенским и местным началам и их взаимоотношениям в древнерусском церковном суде. Обилие использованных источников и пособий, как печатных, так и рукописных, как Русских, так и иностранных, свидетельствовали об огромной эрудиции автора и тщательной переработке изученного материала. В этот период о. Николай зарекомендовал себя и как яркий публицист. В 1913–1918 гг. в журналах «Вера и разум», «Вера и жизнь», «Церковные ведомости» и др. регулярно печатались его богословские и историко-канонические статьи, проповеди и стихи. Одновременно, он приобретал известность в городе, как проповедник. Оставаясь преподавателем семинарии, а затем Богословско-пастырского училища в Петрограде, он состоял одновременно священником в детской больнице. Каждый день, после обхода врача, он совершал пастырский обход палат. Бывали случаи, отмечает биограф митрополита, когда он сталкивался с суровым, изнуряющим душу атеизмом юношей. Сражённые тяжёлой болезнью, они приближались к смерти с проклятием и ненавистью. Нужны были долгие беседы, убедительные и проникновенные слова, чтобы душа их нашла примирение. В Декабре 1918 года о. Николай стал настоятелем Петропавловского собора в Петергофе. Весной 1919 г. он был возведён в сан архимандрита. В церковных кругах Петрограда высоко ценили способного и деятельного пастыря. 14 Декабря 1919 года архимандрит Николай на 28-м году жизни стал наместником Александро-Невской Лавры. Таким образом, он являлся одним из ближайших помощников митрополита Петроградского Вениамина. Условия церковной жизни той эпохи требовали от церковных руководителей особого пастырского горения. Под руководством о. Николая Лавра стала центром просветительской работы: здесь проводились беседы, читались лекции, организовывались выступления на разнообразные богословские темы.

7 Апреля 1922 г. состоялась хиротония архимандрита Николая во епископа Петергофского, викария Петроградской епархии. Начало архипастырского служения епископа Николая совпало с возникновением обновленческого раскола. 1 Июня 1922 года Преосвященный был арестован по обвинению в контрреволюционной деятельности, – правда, уже 7-го Июня его освободили. Вместе с епископом Алексием (Симанским) владыка Николай встал во главе «Петроградской автокефалии», боровшейся, как уже было отмечено выше, с обновленчеством. 10 Февраля 1923 года его арестовали вновь, на сей раз предъявляя обвинение в «организации помощи международной буржуазии». Решением Комиссии НКВД по административным высылкам от 30 Марта 1923 года епископ Николай был выслан на три года в Коми-Зырянскую область.⁵³⁸ Ссылку свою он отбывал в Усть-Куломе и оказался освобождён лишь в Марте 1926 года. С Апреля 1927 года по Февраль 1928 года владыка временно управлял Петроградской митрополией. Когда в Сентябре 1927 г. в епархии возникли волнения в связи с переводом митрополита Иосифа в Одессу, епископ Николай, занявший сторону Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия, приложил немало сил к их преодолению. В дальнейшем он являлся ближайшим сотрудником митрополитов Серафима (Чичагова – по 1933 г.) и Алексия (Симанского).

В 1935 г. Преосвященный Николай возводится в сан архиепископа, его управлению поручаются Новгородская и Псковская епархии. Как религиозный мыслитель, Преосвященный Николай продолжал трудиться над сочинением «О бессмертии души». В связи с этим он читал массу литературы и не только богословской и философской, но и медицинской. К сожалению, этот богословско-антропологический труд вместе с прекрасной библиотекой архипастыря погиб во время блокады. В воспоминаниях знавших его людей Преосвященный Николай предстаёт человеком большой эрудиции и общей культуры. Будучи по натуре весьма общительным, он имел сравнительно широкий круг друзей. Желая быть в курсе современной ему интеллектуальной жизни, он просил друзей студентов приносить ему из библиотеки новинки литературы. Сам как священнослужитель, будучи «лишенцем», он никогда не мог пользоваться общественными библиотеками. Вскоре после того, как в 1939 г. в состав СССР были включены западные области Украины и Белоруссии, указом Патриаршего Местоблюстителя архиепископ Николай был назначен их экзархом с титулом архиепископа Волынского и Луцкого, а 9 Марта 1941 г. возведён в сан митрополита.

С началом Германского вторжения митрополит Николай на первых порах оставался в прифронтовой полосе. Он объезжал приходы своей епархии, совершая Богослужения и произнося проповеди. 15 Июля 1941 г. последовало его назначение на Киевскую кафедру.

Однако, вскоре, в связи с уходом советских войск из Киева и началом немецкой оккупации Украины митрополит Николай оказывается в Москве. С Февраля 1942 г. до Сентября 1943 г. он состоял заместителем митрополита Сергия по управлению Московской епархией и одновременно управляющим делами Московской Патриархии. Таким образом, во время эвакуации Патриаршего Местоблюстителя в Ульяновске (Симбирске) митрополит Николай руководил церковной жизнью в Москве. Он постоянно служил в храмах, неизменно произнося пламенные проповеди, вёл приём многочисленных посетителей, стараясь никого не обойти вниманием и помощью.

Потепление отношения государства к Русской Церкви встретило у него самый горячий отклик. В это время он энергично включился в общественную деятельность, стремясь способствовать развитию благоприятных внешних условий для церковного быта.

2 Ноября 1942 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР митрополит Киевский и Галицкий Николай был назначен членом Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников. В связи с этим ему пришлось посетить немало городов и сёл, подвергшихся оккупации. Частично впечатления от этих поездок нашли отражение в его заметках, помещённых в «Журнале Московской Патриархии» в 1943–45 гг. В 1942 г. он редактирует и издаёт книгу «Правда о религии в России», а в 1943 г. – «Русская Православная Церковь и Отечественная война. Сборник документов». Его голос был слышен не только с церковного амвона. Он выступал на митингах Всеславянского комитета и произносил речь перед красноармейцами при передаче танковой колонны имени Димитрия Донского, построенной на средства, собранные Московской Патриархией. С начала выхода Журнала Московской Патриархии в 1943 г. он являлся членом его редколлегии, а затем сделался председателем Издательского комитета Патриархии, возглавляя ее печатный орган вплоть до 1960 г. С Сентября 1943 г. он стал постоянным членом Священного Синода. Ещё в 1942 г. митрополит был награждён правом ношения второй панагии, а в 1944 г. – предносным крестом при Богослужении. 28 Января 1944 г. последовало его назначение на Крутицкую кафедру с поручением ему управления Московской епархией. Тогда же он получил правительственные награды – медали «За оборону Москвы» и «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны».

Ещё более широкой стала деятельность митрополита Николая после войны. В многочисленных посвященных ему публикациях панегирического характера, появлявшихся тогда в нашей церковной печати, его называют «правой рукой Патриарха» и даже его «заместителем». Действительно, до 1960 г. наряду со Святейшим Алексием и протопресвитером Н. Колчицким митрополит Николай являлся ведущей фигурой в Московской Патриархии. Он становится во главе образованного в 1946 году Отдела Внешних Церковных сношений, определив характер деятельности этого нового учреждения, призванного руководить учреждениями Московского Патриархата за рубежом, а также осуществлять контакты с поместными Православными и инославными Церквами, зарубежными религиозными объединениями и организациями. С 1945 г. митрополит часто выезжает за рубеж. По окончании паломничества Патриаршей делегации в Святую землю в Июне 1945 г. он направляется в Лондон с ответным визитом Церкви Англии. Король Георг обращается к нему с речью, приветствуя в его лице Русскую Церковь, «так глубоко выражающую дух великого народа России».⁵³⁹ А в Августе того же года он уже в Париже. Его встречают как доброго вестника Церкви-Матери. Пламенные речи и беседы митрополита Николая немало способствовали тогда росту патриотических настроений среди Русских эмигрантов во Франции. Из многочисленных зарубежных поездок митрополита Николая следует особо отметить одну – в Июне 1956 г. в Утрехт для встречи с представителями Bceмиpного Совета Церквей. Именно тогда полагалось начало нынешнему участию Московской Патриархии в экуменическом движении.

Начиная с 1949 г. митрополит Николай деятельно участвовал в работе Советского комитета защиты мира и Всемирного Совета Мира. Голос представителя Патриархии неизменно звучал на заседаниях и формулах этих организаций.⁵⁴⁰

Так или иначе каждая сторона внешней деятельности Московской Патриархии в конце 40-х-50-е годы, ее цели и задачи были связаны с именем митрополита Николая.

5 Февраля 1949 г. Совет Московской Духовной Академии за книгу «Слова и речи», выпущенную в 1947 г., присвоил ему степень доктора богословия. В дальнейшем ряд Православных и инославных богословских факультетов присвоили ему свои докторские степени honoris causa. 6 Августа 1955 г. за многолетнюю патриотическую деятельность и активное участие в борьбе за мир Указом Президиума Верховного Совета СССР митрополит Николай был награждён орденом Трудового Красного Знамени. Имел он также немало иностранных правительственных и церковных наград. Конец 50-х годов ознаменовался в нашей стране государственным наступлением на религию вообще и в особенности на Русскую Православную Церковь. Стали вновь закрываться храмы, монастыри и духовные школы. Начались гонения против представителей духовенства и активных прихожан. Митрополит Николай увидел, что тот modus vivendi Церкви в государстве, к достижению которого он приложил так много сил, находится под угрозой. Поэтому, продолжая в прежнем духе и направлении свою деятельность, он всё же в ряде выступлений пытался указать на позитивное значение деятельности Русской Церкви как в отечественной истории, так и для современного миротворчества. Иногда он указывал и на неложное упование Церкви на Своего Божественного Основателя и на Ее необоримость адовыми вратами. Его выступления и проповеди этого периода имели целью не только сохранение имевшегося до того положения, но и способствование росту авторитета Русской Церкви в глазах общественности, а также укреплению веры у Её чад. Это стало вызывать неудовольствие властей. В итоге, в Июне 1960 г. митрополит Николай был вынужден подать прошение об освобождении его от должности председателя Отдела Внешних Церковных сношений Московской Патриархии, а 15 Сентября того же года об освобождении его от управления епархией.⁵⁴¹ Ещё ранее он был освобождён от руководства Издательским комитетом.

Скончался митрополит Николай 13 Декабря 1961 г. в 6 часов утра в Боткинской больнице в Москве, куда он оказался помещён с инфарктом миокарда. Впрочем, многие верные были убеждены, что владыку попросту убили по заданию КГБ – в архивах сохранились письма в адрес Верховного Совета и правительства СССР с требованием расследовать это «несомненное убийство».⁵⁴² Нужно отметить, что последними своими выступлениями на международных встречах в защиту Церкви владыка действительно стал неугоден советской власти. Привилегированный до сих пор митрополит впал в глубокую опалу – одним из явных проявлений которой стал запрет на подготовленный в том же году к выпуску четвёртый том его «Статей и Речей» – чудом не уничтоженный и лишь в 1994 году извлечённый к распространению. Погребение митрополита Николая состоялось 15 Декабря в Троице-Сергиевой Лавре. Чин отпевания совершил Патриарх Алексий с сонмом иерархов, Лаврского, Академического и московского духовенства. Из Москвы и других уголков страны проститься с почившим прибыли его многочисленные почитатели. Погребен митрополит Николай в склепе Смоленского храма Троице-Сергиевой Лавры.

Проповеднические труды митрополита Николая, снискавшие ему широкую известность составили 5-томное издание «Слова и речи». Почти в каждом номере «Журнала Московской Патриархии» с 1945 г. до лета 1960 г. неизменно помещались его проповеди. Кроме того, с самого первого номера органа Московской Патриархии, начавшего выходить в Сентябре 1943 года, там регулярно помещались различные выступления митрополита Николая по церковным и общественным вопросам.

Говоря о предреволюционных годах жизни митрополита Григория, хорошо его знавший профессор Ленинградской Духовной Академии Н.Д. Успенский писал: «Митрополит Григорий (в миру Николай Кириллович Чуков) родился в городе Петрозаводске 1 Февраля (ст. ст.) 1870 г. в семье крестьянина, «переписавшегося» в класс мещан города Петрозаводска. О своих родителях Митрополит Григорий писал: «Отец был человек предприимчивый, с инициативой, но увлекающийся. Мать являлась сдерживающим началом. Тем не менее широкая натура отца брала верх, и при безусловной честности и благородстве, они не всегда сводили концы с концами». Восприняв от отца его светлый ум, кипучую энергию и широкую общительность, а от матери исключительное трудолюбие и удивительную тактичность в обращении, будущий митрополит многое получил и от своего деда, талантливого сказителя былин, который научил его любить свою Родину и вызывал в нем интерес к истории своего народа. Что касается религиозного воспитания мальчика, то оно осуществлялось в том же плане, как это делается во всяком Русском благочестивом семействе. Но его родители не имели в виду подготовки сына к духовной службе, и, когда ему исполнилось 8½ лет, определили его в гимназию.

Годы гимназического обучения Николая Чукова протекали во всех отношениях благополучно. Он хорошо учился и, без сомнения, по окончании гимназии, как все даровитые гимназисты, поступил бы в университет, но Промысел Божий судил иначе. 10 Марта 1882 г. в Петрозаводск прибыл новый епископ вместо умершего, Преосвященный Павел (Доброхотов), который своим одухотворенным обликом и благоговейным служением произвел неотразимое впечатление на мальчика, исполнявшего при Церкви обязанности пономаря. Это и решило его судьбу: в 1884 г. он оставил гимназию и перешёл в Духовную семинарию.

В Июне 1889 г. окончивший семинарский курс он получил назначение на должность надзирателя и эконома Петрозаводского духовного училища. В этих должностях Н.К. Чуков проработал два учебных года, которые дали ему многое в смысле приобретения педагогических и административно-хозяйственных навыков; вместе с тем условия работы привели его к мысли о необходимости повышения своего образования. И хотя материальная база, на которую он мог бы рассчитывать в прошлом, теперь отсутствовала (отец умер в 1889 г., мать осталась без средств), энергичный веривший в помощь Божью молодой человек, с согласия матери, поступил в Петербургскую Духовную Академию. Быстро прошли годы обучения в Академии. Весной 1895 г. Н.К. Чуков окончил Духовную Академию и, вернувшись в родной город Петрозаводск, благодаря деятельному участию упомянутого выше Преосвященного Павла, занял должность епархиального наблюдателя церковно-приходских школ. Это была должность весьма почетная, но зато и многотрудная в особенности в такой епархии, как Олонецкая, где церковные приходы охватывали территорию на 50–60 км от окружности. Трудно было пересказать все, что было сделано для народного просвещения энергичным наблюдателем за 15 лет его деятельности. Живой, темпераментный деятель, противник бюрократизма, он хотел видеть всю действительность своими глазами и деятельно улучшать дело народного просвещения. Летом на пароходах и лодках, а зимой в кибитках и на санях, а где не было пути, а были лишь лесные тропы, там верхом на коне, а то и пешком, зимой в овчинном тулупе и в валенках, а летом в Русских сапогах Н.К. Чуков, а с Апреля 1897 г. уже священник о. Николай Чуков, исколесил «Олонию» вдоль и поперек. В результате его деятельности количество школ, а следовательно, и учащихся увеличилось в два раза, в 2½ раза увеличился контингент учителей, а средства на содержание школ – в 6 раз. По «медвежьим уголкам» губернии, благодаря энергии о. Николая, было открыто 308 библиотек с общим количество книг более 55.000 томов. Для взрослого населения при школах были введены «воскресные чтения». Для учителей о. Николай организовывал конференцию, съезды, экскурсии и курсы усовершенствования.

Помимо плодотворной деятельности по должности епархиального наблюдателя приходских школ, о. Николай Чуков принимал активное участие в различных общественных благотворительных и просветительных организациях. Эта широкая деятельность о. Николая, возведенного в 1907 г. в сан протоиерея, создавала ему большую популярность и глубокое уважение, так что когда в 1911 г. в Петрозаводске освободилось место ректора Духовной семинарии, то эта должность была предоставлена ему. Новый ректор с живым интересом вникал во все стороны учебной воспитательной и хозяйственной жизни вверенной его руководству семинарии. Быт воспитанников, их запросы и нужды – все это было предметом постоянной заботы о. Николая Чукова. Особое значение в деле формирования личности будущих священнослужителей о. ректор придавал живому примеру. В высшей степени деликатный в обращении с сослуживцами и обслуживающим персоналом семинарии и гуманный по отношению к воспитанникам, он стремился своим собственным примером воздействовать на всех обитателей семинарии».⁵⁴³ В 1918 году её закрыли, а о. Николай был арестован за руководство чрезвычайным епархиальным собранием духовенства и мирян. 29 Июня его выслали из Олонецкой губернии с правом выбора места жительства.⁵⁴⁴ Он переехал в Петроград и в 1918–1921 годах служил настоятелем университетского храма. В 1921 г. о. Николай Чуков сделался настоятелем Казанского собора в Петрограде. Во главе этого, едва ли не самого посещаемого в городе храма встал прекрасный администратор, замечательный проповедник и чуткий пастырь. Но уже 30 Мая 1922 года он был арестован и 5 Июля 1922 г. вместе с митрополитом Вениамином он в числе 10 петроградских церковных деятелей был приговорен к расстрелу в связи с процессом по поводу изъятия церковных ценностей. Впрочем, смертный приговор ему, как и ещё пяти осуждённым, был заменён ВЦИКом в ответ на ходатайство защиты пятью годами лишения свободы. 24 Ноября 1923 года Президиум ВЦИК постановил считать оставшийся срок наказания условным, и 30 Ноября о. Николай был освобождён.⁵⁴⁵ Касаясь деятельности протоиерея Николая Чукова в Петрограде в послереволюционное время, проф. Успенский писал: «Но не только пастырством и заботами об укрощении церковных расколов жил в это время прот. Н.К. Чуков. Его кипучей энергии хватило ещё на одно великое и историческое дело. С отделением Церкви от Государства в 1918 г. и последовавшей отсюда ликвидацией системы духовных учебных заведений, субсидируемых из государственной казны, перед Русской Православной Церковью встал вопрос об организации богословского учебного заведения, которое готовило бы кадры священнослужителей и богословски просвещенных деятелей Церкви. Дело было новое и трудное. Нужно было выработать устав, который определял бы деятельность такого учебного заведения, его учебный план, программы; нужно было обеспечить его профессурой, библиотекой, учебными помещениями и инвентарем; наконец нужно было изыскать на все это средства.

Весь этот труд взял на себя настоятель Казанского собора протоиерей Н.К. Чуков. Благодаря своему богатому административно-педагогическому опыту и таланту, он создал в Петрограде Богословский институт, которым и руководил ряд лет в качестве его ректора. Когда в 1923 г. Богословский институт, во избежание подчинения раскольникам, вынужден был придти к самоликвидации, протоиерей Н.К. Чуков вновь организует дело высшего богословского образования. Он становится во главе районных богословских курсов, функционировавших при одном из благочиннических округов, вводит в состав корпорации этих курсов профессоров бывшего Богословского института и открывает новое высшее богословское учебное заведение – Высшие Богословские курсы, являющиеся прямым продолжением Петроградского института. Отдавая много сил организации и руководству высшей Богословской школы, протоиерей Н.К. Чуков находил время для научно-исследовательской работы и в 1926 г. успешно защитил магистерскую диссертацию на тему «Мессианские представления иудеев по Таргуму Ионафана, сына Узиилова».⁵⁴⁶ Весной 1925 г., после кончины Патриарха Тихона, обновленцы выступили с инициативой организации «общего собора с участием» «тихоновцев». Ради спасения своего положения, они, как известно, готовы были пожертвовать даже рядом своих «реформ». В связи с этим, в Ленинграде выделилась группа Православного духовенства и богословов, во главе которой оказался о. Н. Чуков. Она полагала, что ради «мира Церковного» следует пойти на компромисс с обновленцами и в соответствии с «требованиями экономии» принять участие в предстоящем соборе. В обновленческих кругах стали даже возлагать некоторые надежды на «левых тихоновцев».

Однако среди Православных выработалось резко отрицательное отношение к новым ухищрениям врагов Церкви. Управлявший тогда Петроградской епархией епископ Кронштадтский Венедикт (Плотников) категорически запретил о. Николаю и его сторонникам какие-либо сношения с обновленцами во избежание большой церковной беды».⁵⁴⁷ Протоиерей Н.К. Чуков подчинился этому указанию архипастыря, стоявшего на страже чистоты церковного строя. Во время волнений в Ленинградской епархии в связи с перемещением митрополита Иосифа на Одесскую кафедру осенью 1927 г., о. Николай занял позицию Заместителя Патриаршего Местоблюстителя. К митрополиту Сергию протоиерей Н. Чуков ещё в предреволюционный период испытывал чувство самого искреннего уважения и преданности. Их связь переросла в дальнейшем в глубокую и крепкую дружбу. Когда же 11 Июня 1930 года о. Николай был арестован ОГПУ по очередному обвинению в контрреволюционной деятельности в составе подпольной монархической организации «Всенародный Союз Борьбы за Возрождение России», то личное заступничество митрополита Сергия спасло его и через месяц – 11 Июля он был освобождён.⁵⁴⁸ В 1924–1925 годы о. Николай служил настоятелем Николо-Богоявленского кафедрального собора, однако в Марте 1935 года его выслали из северной столицы. «Великая Отечественная война, – пишет далее профессор Успенский, – застала Н.К. Чукова в городе Саратове, где он был настоятелем кафедрального собора. Незадолго перед этим он овдовел; во время же блокады Ленинграда умерли остававшиеся в последнем два сына и дочь о. Николая. Тогдашний Патриарший Местоблюститель, Блаженнейший митрополит Сергий, усмотрев в постигшем несчастье Промысел Божий, склонил его принять монашество и взять на себя новый подвиг епископского служения. 13 Октября 1942 г., в день памяти священномученника Григория, просветителя Армении, в гор. Ульяновске состоялось пострижение о. Николая в монашество с наречением ему имени Григория. 14 Октября он был хиротонисан во епископа, а 15 Октября возведён в сан архиепископа Саратовского.

В 1944 г. архиепископ Саратовский Григорий был перемещён на Псковскую архиерейскую кафедру с титулом архиепископа Псковского и Порховского, и возложением на него также временного управления Ленинградской, Новгородской и Олонецкой епархиями, а 7 Сентября 1945 г. он получил указ Святейшего Патриарха о назначении его митрополитом Ленинградским и Новгородским».⁵⁴⁹

По поручению Патриархии, ещё в бытность архиепископом Псковским и Порховским, Преосвященный Григорий совершил в Марте 1945 г. поездку в Таллин, где возглавил чин воссоединения Эстонской Православной Церкви с Московской Патриархией. Как уже упоминалось, во время войны Православная Церковь в Эстонии частично вновь стала управляться самостоятельно. Говоря о трудах митрополита Григория в послевоенный период проф. Н.Д. Успенский указывает: «К заботам о нуждах церковных приходов приложилась забота о богословском просвещении и подготовке кадров священно-церковнослужителей. Ещё в 1943 г. Святейший Патриарх Сергий поручил архиепископу Саратовскому Григорию разработку проекта учреждения богословских школ в Русской Православной Церкви. А в 1946 г. Святейший Патриарх Алексий возложил на митрополита Григория руководство Учебным комитетом при Священном Синоде. Таким образом, на плечи 75-летнего старца-митрополита легло ответственное дело подготовки пастырей и богословов не для одной митрополии или ряда епархий, а для всей Русской Православной Церкви. За великий созидательный труд в области богословского просвещения в послевоенный период митрополит Григорий был удостоен высшей ученой степени – доктора Богословия ( honoris causa). Помимо управления обширной митрополией и руководства делом духовного образования всей Русской Церкви, митрополит Григорий, по поручению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия, выполнял ряд ответственных поручений, имевших общецерковный характер. Так, в Апреле 1945 г. он ездил в Болгарию для восстановления канонического общения с Болгарской Церковью. В Сентябре того же года он посетил Финляндию, где содействовал умиротворению приходов Православной Церкви в Финляндии, в течение ряда лет находившихся в каноническом разобщении между собой. В Августе 1946 г. ему пришлось поехать в Париж в качестве представителя Русской Церкви на погребение Экзарха Московской Патриархии в Западной Европе митрополита Евлогия. В Ноябре-Декабре 1946 г. митрополит Григорий посетил Ближний Восток и имел встречи с представителями Александрийской, Иерусалимской и Антиохийской Церквей. В Мае-Июне 1947 г. он сопровождал Святейшего Патриарха Алексия в Румынию, а конец лета и осень того же года находился в Америке. В 1950 г. Митрополит Григорий вторично посетил Дамаск, а в 1953 г. ездил в Болгарию для участия в интронизации первого болгарского Патриарха. Выражением глубокого уважения митрополиту Григорию и признательности зарубежных Церквей было награждение его иностранными орденами и медалями (Антиохийский орден свв. апостолов Петра и Павла 1-й степени, Александрийский орден св. Апостола Марка 1-й степени, юбилейные медали Антиохийского и Иерусалимского патриархатов, орден Ливанского Кедра 1-й степени, Болгарский орден «За гражданские заслуги» 1-й степени)».⁵⁵⁰ «Говоря о личных достижениях митрополита Григория, – заканчивает Н.Д. Успенский свои заметки, – о его глубоком уме, исключительной энергии, выдающихся административных способностях, сделавших его имя широко известным не только у нас на Родине, но и за ее пределами, нельзя не упомянуть ещё об одном качестве его души, которым приобрёл любовь и благоговение верующих людей. Не было дня, в который не обращались бы к нему верующие люди: кто за словом утешения, кто за материальной поддержкой. В его приёмной часто можно было встретить проштрафившихся клириков, провинившихся семинаристов. Эти люди, никем не побуждаемые, сами приходили к митрополиту с покаянной, и он каждого из них внимательно выслушивал и, памятуя слова Спасителя: «Не здоровые имеют нужду во враче, но больные» (Лк.5:31), своим духовным опытом и состраданием к несчастным приводил последних к исправлению».

За ревностное служение Церкви Божьей Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий удостоил митрополита Григория в 1948 г. «Патриаршеской чести» – права предношения за Богослужением Св. Креста, а в 1950 г. по случаю исполнившегося его восьмидесятилетия и усердного служения Церкви Божьей – ношения за Богослужением двух панагий. Когда летом 1954 года власти СССР после смерти И.В. Сталина предприняли попытку в очередной раз перейти в наступление на Русскую Церковь, владыка развернул самую активную борьбу. Организуя сопротивление противоцерковным акциям, он выступал с острой открытой критикой действий властей даже перед студентами и воспитанниками Духовных Академии и семинарии. И эти меры оказали немалое воздействие.⁵⁵¹ В Октябре 1955 г. митрополит Григорий ездил в Румынию, где участвовал в канонизации святых, в Румынской Церкви просиявших. Это была последняя его поездка. Возвратившись в Москву 28 Октября, он почувствовал себя нехорошо и был уложен в постель. Благодаря принятым мерам состояние больного будто стало улучшаться, но в ночь на 31 Октября у него неожиданно парализовалась правая рука и нарушилась речь. Болезнь стала прогрессировать. 3 и 4 Ноября митрополит Григорий был приобщён Святых Тайн, а 5 Ноября, в субботу, в 2 часа 30 минут дня он отдал дух свой Богу».⁵⁵²

К сожалению, время Патриарха Алексия характерно не только смягчением государственной политики в отношении Церкви, открытием новых храмов и другими положительными сдвигами. За фасадом радостных перемен по сей день хранятся мрачные нераскрытые тайны. Признав невозможным насильственное уничтожение религии, но не отказавшись от него в принципе, советское правительство перешло на иезуитские методы подкупа и растления священнослужителей. Гонения на Церковь были уже не столь суровыми, но тем больше появилось соблазнов, ведущих к духовному порабощению. Если раньше священнослужители компромиссами спасали жизнь, то теперь покорность сулила материальные блага, почести, зарубежные поездки... В такой обстановке было не менее трудно, чем во времена массовых жестоких гонений, сохранить истинную веру, честность, порядочность. При всех внешних послаблениях, крест, который несла Русская Православная Церковь начиная с 1917 года, не стал более лёгким.