И. Розов

Источник

Глава I. Внешнее состояние Церкви под игом турецким

§1. Взятие Константинополя турками и падение Византийской империи. Бедствия христиан при покорении Константинополя

В начале XV столетия Византийская империя со всех сторон была стеснена Турками; в это время она заключалась почти в стенах одного Константинополя. Наступали последние времена ее существования. Напрасно византийское правительство, по примеру прежних лет, искало помощи на западе и главным образом у римских пап. Жертвуя православием за ожидаемую помощь с запада, византийские императоры не могли чрез это спасти от Турок свою слабую империю. Запад не оказал никакой помощи православному Востоку. 29 мая 1453 г. Константинополь был взят турецким султаном Магометом II. Последний византийский император Константин XI Палеолог пал в битве, мужественно сражаясь на городской стене против врывавшихся толпами неприятелей. Во время штурма Константинополя погиб и патриарх константинопольский Афанасий II.

Начало турецко-магометанского царства в падшей Византии ознаменовано было ужасающей картиной разрушения, грабежа и убийства. Магомет II, вступив победителем в Константинополь с 300,000 войска, в на- граду своим сподвижникам дал позволение грабить город в продолжении трех дней; только здания Магомет велел щадить, потому что решил Константинополь сделать своею столицей. После этого турки предались всем ужасам насилия. Убийство и грабеж господствовали всюду; до сорока тысяч христиан были преданы смерти. Многих богатых и знатных греков сам Магомет приказал умертвить, чтобы завладеть их имуществом. Шестьдесят тысяч христиан обращены были в рабство. Христианские святыни Константинополя подверглись в эти дни страшному поруганию и осквернению. В христианских храмах и алтарях магометане совершали насилия и убийства. Великолепный Софийский храм и другие лучшие церкви Константинополя обращены в магометанские мечети, и христианский крест на их главах был заменен турецким полумесяцем. Повсюду были уничтожаемы иконы, как предмет особенно ненавистный для магометан. Много также погибло в эти дни памятников наук и искусств, которых много было в Константинополе: древних рукописей, дорогих книг, художественных изваяний, золотых и серебряных вещей, которые невежественные турки расплавляли, чтобы удобнее делить добычу. Как беспощадно разграбляемы были имущества христиан константинопольских, об этом может свидетельствовать тот факт, что в лагере турок, куда они свозили награбленную добычу, драгоценные камни продавались за самую дешевую цену. Единственным для христиан средством спасения от грабежа и насилия было принятие магометанства, и многие из вельмож и народа, не снося страданий, отреклись от христианства. Другие из христиан, видя повсюдное истребление и осквернение всего христианского и опасаясь изменить вере Христовой, оставляли город с последним своим достоянием и, по примеру первенствующих христиан, искали убежища в горах и лесах.

§2. Общий взгляд на отношение турок к Церкви

Со времени падения Константинополя под власть турок, для православной Церкви на всем Востоке настали времена бедствий и страданий; она лишилась внешней свободы, какой пользовалась при христианских императорах. Вмешательство турецких султанов в чуждые для них дела Церкви и вследствие этого – волнения и неустройства в церковной иерархии, страдания пастырей и народа от чрезмерного угнетения со стороны турок, усилия к обращению христиан в магометанство и нередко жестокие гонения на них, – вот, что вообще представляет внешняя история Церкви восточной в рассматриваемое время. Неприязненные отношения турок к христианам были неизбежны потому, что религиозно – нравственные начала, лежащие в основании всей политической и семейной жизни турок, совершенно отличны от начал, которыми руководятся христиане в своей жизни. Христианская религия требует всеобщей любви и уважения прав ближнего, кто бы он ни был. Она заповедует даже любовь к врагам. Напротив, Коран требует – непрерывно вести войну со всеми, которые не веруют в Аллаха и его пророка, – вести войну до тех пор, пока не покорятся противники, пока не станут платить дани и не примут магометанской религии. «Верующие, говорит закон Магомета, не сближайтесь с христианами и евреями, не живите с ними в одних домах; когда вы встретите неверных, рубите их и делайте возможно более им зла» и т. д. На этом основании турки никогда не могли сделаться мирными сожителями христиан. Силой принудить христиан к отступлению от Христа и к принятию магометанской веры, туркам большей частью не удавалось. Поэтому волей-неволей туркам приходилось довольствоваться одним гражданским подчинением христиан их власти. Но в этом случае турки всегда смотрели на христиан не как на равноправных себе соотечественников, а как на таких людей, которыми они, как победители, могут распоряжаться как им угодно. По понятиям турок, побежденный христианин во всем их раб. Только по воле их он может исповедывать свою религию, строить храмы, проходить известную должность в государстве, располагать своей собственностью и т. п. Вот начала, из которых вытекают все печальные явления в жизни восточных христиан под турецким владычеством.

Благосклонность к христианам Магомета II

Впрочем, иго турецкого господства не вдруг обрушилось на христианскую Церковь всей тяжестью: первый турецкий султан по падении Константинополя, по своим политическим рассчетам, покровительствовал восточным христианам, в продолжении всего своего царствования. Через три дня по взятии Константинополя Магомет II издал указ, которым приглашал скрывшихся или разбежавшихся жителей возвратиться в свои дома, обещая им безопасность и свободу и предоставляя право жить по своей вере и обычаям. Христиане, уцелевшие от истребления, с покорностью явились к победителю, всецело предавая себя во власть его. Магомет II обратился к ним с вопросом: «Где ваш патриарх, отчего он не явился ко мне на поклон?». Когда же ему донесли, что патриарший престол находится праздным, он велел приступить к избранию царьградского патриарха, присвоив мусульманским султанам право утверждения вселенского владыки. На соборе, немедленно составившемся из архиереев соседних с Константинополем епархий, константинопольского клира и знатнейших мирян, избран был на патриарший престол благочестивый и ученейший инок Геннадий Схоларий, которого, по прежнему обычаю, посвятил ираклийский митрополит. Новопосвященный патриарх, в сопровождении епископов, клира и знатнейших мирян, представился султану. Последний принял его благосклонно, дал ему в подарок, по обычаю греческих императоров, мантию, сребропозолоченный пастырский жезл, белого коня, богато украшенного, для почетного объезда города, и тысячу червонцев; наконец, султан дал патриарху фирман или берат, т. е. грамоту, предоставлявшую патриарху все права и преимущества, какими он пользовался при греческих императорах. Главнейшие из этих прав и преимуществ следующие: 1) никто никаким образом не должен возбранять патриарху распоряжаться и издавать повеления по делам, относящимся к вере; 2) патриарх и епископы свободны от платы податей; 3) храмы христиан пользуются безопасностью и ни под каким видом не должны быть обращаемы в мечети; 4) браки, погребения и прочие христианские обряды совершаются свободно; 5) пасху, равно и прочие свои праздники, христиане совершают со всякой свободой и с приличной торжественностью, для чего и ворота Фанара (греческого квартала в Константинополе) будут отперты в течение трех ночей. Утвержденный таким образом в звании патриарха, Геннадий отправился из султанского двора со всем видимым величием, в сопровождении великих сановников империи. Патриархией, вместо св. Софии, назначен был храм св. Апостолов. Скоро, впрочем, патриарх Геннадий оставил этот храм, потому что он стоял на пустом, отдаленном от квартала христианского, и небезопасном месте, и с дозволения султана устроил патриархию при храме Всеблаженной (Παμμακαρίστου), на возвышенном месте, где преобладало христианское население.

Такое благосклонное отношение Магомета II к христианам и христианской Церкви объясняется его политическими соображениями и рассчетами. Победив греков и завоевав Константинополь, он видел с одной стороны необходимость обезопасить себя от врагов, которых он, как похититель чужого престола, должен был

встретить в христианах; эти последние, превышая на первых порах турок своей численностью, могли произвести народное восстание и ниспровергнуть господство мусульман. Магомет II опасался также, чтобы покоренные им христиане не вступили в союз с христианским Западом. С другой стороны, ему нужно было возобновить и самый город Константинополь, который он сделал своей столицей и который много пострадал от продолжительной осады и трехдневного разграбления. В таких обстоятельствах Магомет II, естественно, должен был прежде всего приобрести себе расположенность христиан благосклонным обращением с ними, чтобы утвердить свой престол в христианской столице на прочном основании. Так он и поступил. Зная, что греки особенно дорожили неприкосновенностью своей веры и самостоятельностью своей Церкви, он предоставил им полную свободу в делах веры и совести и признал самостоятельность их Церкви. Понятно, что по мере достижения целей, с какими Магомет II оказывал покровительство христианской Церкви, это покровительство должно было слабеть и наконец, раньше или позже, должно было смениться насилием. Так действительно и было, как это видно из последующей истории христианской Церкви.

Завоевание Магометом II, после покорения Константинополя, других греческих и славянских областей; жестокость к порабощенным

Утвердив свою власть в Константинополе, Магомет II начал предпринимать походы для завоевания других областей – греческих и славянских. Одни из этих областей давно уже находились в зависимости от него, удерживая, впрочем, собственных владетелей (Трапезундское царство, Сербия, Молдавия); другие оставались еще самостоятельными (Пелопонесские государства, Албания, Босния, Герцеговина и др.). Во время блистательных воинских походов, продолжавшихся во все царствование Магомета II, почти все государства и области, входившие в состав бывшей Византийской империи, а также славянские области на Балканском полуострове были покорены турками окончательно. В 1459 г. покорена Сербия; пелопонесские государства, находившиеся во владении двух братьев последнего греческого императора, Димитрия и Фомы, завоеваны Магометом II в 1460 г. Трапезундское царство пало под власть турок в 1461 г.; через два года после того покорена Босния. В 1467 г. признали власть Магомета II и храбрые албанцы, по смерти своего героя Георгия Кастриота или Скандерберга, не могши противостоять напору турок. Оставались две области на Балканском полуострове, которые не были покорены Магометом II, – Герцеговина и Черногория. Герцеговина покорена турками в 1483 г., при Баязете II, а Черногория осталась независимой страной.

Военные походы турок при Магомете II сопровождались невыразимыми бедствиями для жителей тех областей, которые подпадали под их власть. Золото, серебро, драгоценные камни и все, что только имело какую-нибудь ценность в глазах варваров, делалось их добычей; а что не могло насытить их корысти, то предаваемо было разрушению и пламени, – дома, св. храмы, монастыри, нередко и целые города превращались в развалины и пепел. Жителей целыми тысячами уводили в плен; богатыми населяли Константинополь и его окрестности; бедные употреблялись на тяжелые работы, а большая часть обращаема была в рабство туркам. Особенно бедственна была участь тех областей и городов, которые покорены были турками после сопротивления, даже малейшего, со стороны жителей. В этом случае Магомет II дозволял себе и своим воинам в отношении к побежденным всю жестокость, какая свойственна народам диким и грубым. Правители, начальники и все способные носить оружие были предаваемы мучительной смерти. Так казнены были правители Эвбеи, Лесбоса, Спарты и др. Жителей принуждали к перемене веры и принятию магометанства и только под этим условием дозволяли им оставаться в пределах родной страны; в противном же случае их подвергали мучениям и даже смерти, или переселяли на жительство в другие места, или обращали в рабство. Вся Европа, по словам одного историка, с ужасом взирала на воинский религиозный фанатизм турок и с трепетом ожидала себе участи, постигшей Византийскую империю.

§3. Отношение турецкого правительства к Церкви при преемниках Магомета II

Со смертью Магомета II для православной восточной Церкви настали времена еще более бедственные. Турецкая империя при преемниках Магомета II достигла высшей степени могущества и была грозна и страшна для европейских государств. Султаны, следовавшие за Магометом, не считали нужным в своих отношениях к христианской Церкви руководствоваться его государственными соображениями, так как они сознавали, что существование турецкой империи в Европе упрочено и что греки и славяне покорены окончательно и не имеют ни сил, ни средств, свергнуть наложенное на них иго. В их отношениях к восточным христианам мы ничего другого не замечаем, кроме воинского и религиозного фанатизма, жестокости, ненасытимого корыстолюбия и своеволия, выходящего из пределов.

Преемником Магомета II был сын его Баязет II (1481 – 512 г.). Этот султан, при всем его кротком и миролюбивом от природы характере, известен в памяти греческих христиан под именем христоненавистника и врага христиан; своеволие его в отношении к христианам и ненависть его к ним обнаруживались почти в каждом его поступке. Так, по смерти патриарха Симеона Трапезундского (1489 г.), бывшего на покое,

Баязет решился овладеть его имуществом. Напрасно тогдашний патриарх Пифонт доказывал, что у Симеона есть наследник, напрасно представлял и свидетелей, – он был обвинен, низложен и изгнан, а у трех свидетелей отрезаны носы; имущество же Симеона конфисковано в султанскую казну, причем, похищены и проданы и богатоукрашенные книги Евангелия, серебряные, кадильницы, иконы и т. п. Патриарха Иоакима Баязет отправил в заточение за восстановление храмов Божиих. Он низвергал и других патриархов с целью возвысить пескезий (взятку) с патриаршего престола.

Следующий султан Селим I (1512 – 1520 г.) был один из кровожаднейших султанов. Он истребил всех своих братьев и родственников, опасаясь с их стороны притязаний на свой престол; он приказал отравить даже своего отца, Баязета, несмотря на то, что тот отказался от престола в его пользу. Селим был грозой и ужасом и для своих подданных христиан. Он страшно ненавидел их, отнимал у них храмы и обращал в мечети, истреблял священные книги, запрещал совершать богослужение, принуждал принимать магометанство, а отказывавшихся предавал пыткам и смерти. При завоевании Сирии Селим I овладел и священными для всего христианства местами в Палестине. Посетив Иерусалим, он ласково принял иерусалимского патриарха Дорофея и подтвердил особым указом, чтобы все церкви и монастыри находились в его ведении, чтобы православный иерусалимский патриарх имел первенство пред представителями других вероисповеданий, и чтобы все духовенство было свободно от хараджа (поголовной подати). Но эта благосклонность Селима I к православному иерусалимскому патриарху проистекала из его политических рассчетов. Завоевав Сирию, он старался привлечь к себе покоренное население обещаниями.

После Селима I на престол вступил Солиман II (1520 – 1566 r.), султан весьма деятельный, называемый у турок великим и законодателем. Дав клятву, при своем вступлении на престол, губить гяуров (христиан), он особенно много вреда причинил христианской Церкви. He ограничиваясь преследованиями христиан в частных случаях, он предпринимал против них несколько общих мер. Так в 1536 г. турецкие законоведы и ученые (улемы) внушили Солиману обнародовать и привести в действие изданный будто бы Магометом II закон, в силу которого не должно быть христианских храмов в тех городах, которые покорены магометанами силой, а не были сданы на каких-либо условиях. Улемы рассчитывали, что христиане не докажут своих прав на свободу вероисповедания, так как во время бывшего перед тем пожара в патриархии сгорел фирман, данный Магометом II патриарху Геннадию относительно Церкви. Таким образом, страшная опасность угрожала христианским храмам во всей империи, потому что много было городов, взятых турками после упорного сопротивления со стороны христиан. Только слезные мольбы и богатые подарки турецким властям и особенно великому визирю Ибрагиму отвратили угрожавшую христианам опасность. Визирь присоветовал патриарху представить свидетелей, которые доказали бы, что Византия взята не силой. Найдены были в Адрианополе три престарелых турка, участвовавшие во взятии Константинополя, которые за большую сумму золота засвидетельствовали пред диваном, что город сдан был Магомету II на условиях. Страшный закон был приостановлен. Но Солиман, вероятно по настоянию тех же улемов, велел все-таки снять крест с храма Всеблаженной, который далеко виден был на суше и море и служил для христиан указанием патриархии. В 1562 г. Солиман, желая обессилить христиан и их духовенство, предпринял для этого следующую меру: он приказал отписать в казну все имения, принадлежавшие монастырям, и церквям, и епископиям во всей империи и продать их временно, т. е. под таким условием, чтобы правительство имело право через три поколения перепродать их вновь. Так как церкви, монастыри и епископии имели право покупать у казны их же собственные имения, то, естественно, они пожелали удержать их за собой, и потому принуждены были платить правительству большие суммы денег. Вследствие этого церкви впали в страшную бедность и неоплатимые долги. С той же целью стеснить христиан и иметь новый источник дохода, Солиман приказал запереть ворота храма Воскресения в Иерусалиме и отпирать только за установленную плату в пользу казны.

Преемник Солимана Селим II (1566 – 1574 г.), назы- вавший себя истребителем веры христиан, относился к последним так же жестоко, как и его предшественники. В 1569 г. он издал эдикт по всей своей империи, чтобы до третьего рода его доходы всех христианских церквей и монастырей, находящихся в его империи, были продаваемы и обращаемы в казну дивана; потом, после третьего рода снова были перепродаваемы. Христиане принуждены были отдавать последние средства и даже продавать церковную утварь, чтобы внести выкуп. Как долго действовал этот эдикт, неизвестно. В царствование Селима II, около 1570 r., иерусалимский паша приказал избить многих православных иноков лавры св. Саввы Освященного, потому что их было там много, a это представляло, по мнению паши, опасность. Селим, узнав об этом, одобрил распоряжение своего чиновника.

Еще более насилия потерпела православная Церковь от Мурада III (1575 – 1595 r.). Начало царствования Мурада обещало христианам возможную в мусульманском государстве тишину и безопасность. Он выдал патриарху Иеремии II, явившемуся к нему с пескизием, новый фирман, предоставлявший патриарху право по закону своей веры судить митрополитов, архиепископов, епископов, священников и всех греков, также иметь власть над всеми церквями и монастырями, и грозил даже тяжким наказанием всякому, кто стал бы противиться этому фирману. Пользуясь расположением Мурада, патриарх Иеремия на пожертвования христиан украсил храм Всеблаженной, при котором находилась патриархия, с таким великолепием, что современники называли его вторым небом. Но недолго православным суждено было наслаждаться красотой дома Божия. В 1584 г. один грек, отступник от веры, донес Мураду, что храм Всеблаженной владеет несметными сокровищами. В то же время фанатики из турок представили ему, что в Константинополе, с увеличением магометанского населения, ощущается недостаток в мечетях. Мурад, побуждаемый корыстолюбием и фанатизмом, издал эдикт, которым предписывалось отнять у христиан все храмы в Константинополе и обратить их в мечети или монастыри дервишей. Когда христиане стали умолять его об отменении этого решения, ссылаясь на старые бераты, он отвечал им, что бераты даны, когда в Константинополе было мало магометан; но теперь, когда число их значительно увеличилось, требуется, чтобы часть храмов от христиан перешла к ним. И действительно, храм Всеблаженной и еще одна церковь были отняты у христиан, ограблены и обращены в мечети. Та же участь, вероятно, постигла бы и другие храмы, если бы христиане не откупились золотом и если бы за них не вступились иностранные посланники. Патриарх Иеремия, возвратившийся в Константинополь из заточения, при виде храма Всеблаженной, ограбленного и уже переделываемого в мечеть, плакал, как соименный ему пророк, при виде разоренного язычниками храма Иерусалимского. Теперь патриархия перенесена была сначала на короткое время к храиу св. Димитрия, а потом к храму св. Георгия в Фанаре, где она остается и до настоящего времени.

Сын и преемник Мурада – Магомет III (1595 – 1603 г.) был человек корыстолюбивый и необыкновенно жестокий. По его приказанию, девятнадцать его родных братьев были удавлены пред его глазами, а беременные жены его отца – Мурада, брошены в море. Естественно, что православная Церковь не могла ожидать от такого султана ничего, кроме бедствий и страданий.

Преемники Магомета II, ограничивая или совсем отнимая права и преимущества, предоставленные Цоркви Магометом II, в то же время отягощали христиан, своих подданных, чрезмерными податями и налогами. Христиане составляли в турецком государстве как бы особый отдел, принадлежащий к нему; они не были членами государства в собственном смысле; они были для него не более как райя, т. е. стадо, обязанное кормить своих победителей и служить всем их прихотям; ибо, покорив христиан, силой оружия, мусульмане даровали им право существования в своем государстве под тем единственным условием, чтобы властвовать над ними по бесчеловечному закону своей веры. При таком отношении турецкого правительства к христианам и честь, и собственность, и самая жизнь последних вполне зависели от первого.

Первое и всегдашнее бедствие, какое терпел православный народ под турецким игом, составлял харадж, т. е. подать, которую христиане платили за право существования в магометанском государстве, с исповеданием христианской веры. Платить ее должны были все лица мужского пола с 12-летнего возраста. При Магомете II эта подать была весьма умеренная; но при его преемниках она постоянно возрастала. Турки сами не платили податей или платили весьма умеренные; поэтому вся тяжесть государственных расходов ложилась на христиан. Гнет от податей увеличивался еще от способа их взимания. Турецкое правительство не само собирало подати с христиан, а отдавало их на откуп. Откупщики, по большей части евреи, старались, вместе с пашами, всеми способами не только выбрать уплаченную правительству сумму, но и приобрести барыши. Следствием этого были страшные вымогательства и притеснения христиан.

К хараджу, главной поголовной подати, присоединялось весьма много других податей и налогов второстепенных, каковы: на содержание султана и войска в военное время, на содержание флота, сералей султана, визирей и других турецких вельмож и пр. Только под условием точного платежа всех податей и налогов христианин мог более или менее свободно исповедывать свою веру и владеть имуществом; в противном случае его ожидало лишение собственности и разного рода пытки и истязания.

Но самая тяжелая подать для христиан была подать «душ», т. е. отнятие у христиан детей для воспитания их в исламе и обращения на разные государственные службы. Подать душ получила свое начало еще до взятия Константинополя турками. Султан Урхан, занимаясь преобразованием и устройством турецкого войска, образовал новые войска – янычар и употребил для этого пленных христианских детей, воспитав их в военном искусстве и обратив в ислам. Преемники Урхана обращались к тому же средству для пополнения рядов янычар, насильно отнимая детей у покоренных христиан. Магомет II, чтобы облагородить подать душ, возвысить ее силу и значение, воспользовался существовавшим некогда у греческих императоров правом – избирать из каждого города Греции детей с особенными дарованиями для воспитания их в Константинополе и приготовления к разным должностям, – присвоил это право себе и распространил эту повинность на все города и области империи. Он оградил этот обычай законом и в точности определил его приложение к делу. Через каждые четыре года турецкие сотники должны были являться в города и села и брать с десяти христианских домов по одному мальчику (от тoro эта подать называлась еще десятиной детей) семи лет и ниже несколько. Собранные таким образом дети должны были воспитываться в Константинополе, Пере и Адрианополе, и притом в духе магометанской веры. При преемниках Магомета II подать душ производилась самым варварским образом. Порядка, установленного Магометом II при отбывании этой повинности христианами, не существовало более. Сбор христианских детей производился уже не через четыре года, а через три, два, даже через один год, и вообще тогда, когда была нужда в этом; собиралось неопределенное количество детей с известного населения; турецкие сотники часто отнимали у христианских семейств всех детей, если они были здоровы и красивы; при этом возраст детей не принимался в рассчет, – брали не только от шести до семи лет, но и от семи до пятнадцати. Христианские дети, воспитанные в магометанской вере, отличались дерзостью и жестокостью в отношении к христианам, преследовали их насмешками, причиняли побои и проклинали их, проклинали и самую христианскую веру1.

В XVII и XVIII в. положение Церкви в турецкой империи нисколько не улучшилось. Отягощение и изнурение христиан чрезмерными податями и налогами, насильственные меры к обращению их в магометанство, отнятие и разрушение храмов и монастырей, страдания христиан от корыстолюбия и своеволия турок – вот история внешнего состояния восточной Церкви в XVII и XVIII в. Положение самого патриаршего константинопольского престола было весьма шатко. Патриархи весьма часто были сменяемы, а иные умерщвляемы по произволу султанов. Так, в XVII в. Патриарх Кирилл Лукарис несколько раз был ссылаем в заточение и, наконец, задушен (1638 г.); патриарх Кирилл Контарис также задушен (1639 r.); патриарх Парфений III-й был удавлен (1657 г). В XVII в. турецкое правительство сделало унизительным и самый способ утверждения константинопольских патриархов в их достоинстве. Прежде вновь избранный патриарх лично представлялся султану и от него принимал знаки утверждения в своем достоинстве. Но в 1657 г. (после умервщления патриарха Парфения III) патриархам запрещено было лично представляться султану; такая честь казалась неприличной для неверных. Утверждение патриархов предоставлено было теперь великому визирю, и этот порядок существовал до позднейших времен. Гражданские права христиан в XVII и XVIII в. были до такой степени стеснены и ограничены, что сравнительно с турецким населением, население христианское было совершенно безправным. Так христианам запрещено было занимать должности военные и гражданские; христианские подданные в магометанском государстве не имеют права носить оружие и потому, естественно, не могут служить и в армии. Исключение в этом отношении сделано было только для жителей островов Архипелага, которые, как искусные мореплаватели, были допускаемы на службу во флот; но и здесь им не давали важных должностей. С половины XVII в. греки стали занимать должность драгоманов (главных переводчиков), одну из первых и важнейших должностей в турецком государстве; но к занятию этой должности допускались одни только фанариоты (греки знатнейших фамилий, поселившихся после падения Константинополя в Фанаре). Вообще же христиане не были допускаемы к занятию государственных должностей. Между тем, вся тяжесть государственных податей и повинностей лежала на христианском населении, так как турки или совсем не платили податей, или платили весьма умеренные. Особенно сильным стеснением для христиан в гражданском отношении было то, что их свидетельство против магометан не было принимаемо на суде. Спорные дела между христианами решались обыкновенно их духовными лицами; но если возникали неудовольствия и споры между христианином и мусульманином, то в таком случае они разбирались турецким судьей – кадием. На суде у кадия свидетельство одного христианина или нескольких против мусульманина не принималось в уважение. Таким образом, понятно, что право свидетельства, предоставленное одним мусульманам, предавало в их руки честь, свободу, имущество и жизнь христиан; потому что при религиозной ненависти и злобе мусульман к христианам, они всегда могли находить свидетелей, готовых подтвердить клятвой всякую жалобу, всякий несправедливый иск. Стеснительные и унизительные для христиан законы в Турции простирались на все даже мелочные условия их общественного положения. Так, христианин должен выплачивать сборщику подать стоя, а мусульманский сборщик сидит и осыпает его бранью и побоями. Он не должен иметь при себе оружия, ни во время езды верхом, ни при занятии какой-либо работой. Он не имеет права носить чалму, пышные платья, обязан уступать мусульманам дорогу, отличаться от них как одеждою, так и животными, и седлами, употребляемыми для верховой езды. Дома христиан не могут быть выше домов мусульман. Женщины христианские должны отличаться от мусульманок, которым они везде уступают дорогу.

При всеобщем страдании христиан под турецким владычеством особенно бедственно было состояние рабов. При завоевании христианских городов турки захватывали в плен их жителей, которые и делались, таким образом, их рабами. Но и в мирное время бывали такие случаи, когда турки, особенно турецкие паши, пользуясь безправностью христиан, безнаказанно лишали их свободы и делали своими рабами. Обращение турок с рабами-христианами было самое варварское. Турки, прежде всего, старались расположить рабов к перемене веры и достигали этого насилием и жестокостями. Heредко рабы, достигшие старости, были выгоняемы из домов своими господами и, не имея пристанища, умирали с голода на улице. Религиозная нетерпимость турок была причиной того, что свобода исповедания веры для христиан вообще страшно была стеснена. Хотя Магомет II оградил положительным законом неприкосновенность христианской веры, однако этот закон не был и не мог быть исполняем уже по тому одному, что туркам дано религиозное предписание воевать со всеми иноверцами до тех пор, пока они не примут их веры. Сам Магомет II, обещавший веротерпимость в отношении к покоренным грекам, в то же время дозволил улемам обращать их в ислам при завоевании разных областей Византийской империи. При преемниках его турки обнаружили особенную ревность к распространению магометанства между христианами. Средства к этому были разнообразны. Тяжелая неволя, в какой находились христиане, сама по себе служила уже для турок сильным средством к обращению их в магометанство. Тяжелые правительственные подати и повинности, лежавшие на христианском населении, совершенная бесправность христиан в турецких судах, где не принимались свидетельства их против магометан, вследствие этого постоянный страх за жизнь, честь, свободу и имущество, – все это было средством к уничтожению веры христианской, косвенным принуждением христиан к принятию ислама. Но еще более сильным средством к обращению христиан в магометанство в Турции служили два закона: один, освобождавший христианина от всякого наказания, даже от смертного приговора, если он изъявлял желание принять магометанство; другой, определявший смертную казнь всякому отступнику от магометанства или только хулителю его. Первым законом турки пользовались таким образом: обвиняли христианина в действительном или мнимом преступлении, назначали наказание и затем предлагали ему принять магометанство, чтобы освободиться от наказания. Пользуясь вторым законом, турки обыкновенно прибегали к клевете, – обвиняли христианина, которого хотели обратить в ислам, в том, что он обещал принять или уже и принял магометанскую веру, а потом опять отрекается или отрекся от нее. В этом случае христианин должен был или действительно принять ислам, или подвергнуться смертной казни. И действительно, многие христиане, слабые в вере, в таких случаях отрекались от Христа ради временных выгод и принимали зловерие победителей.

§4. Мученики в греческой Церкви после падения Византийской империи

Страждущая под игом турецким православная Церковь никогда не имела недостатка и в таких мужах, которые, при встрече с затруднительными обстоятельствами, скорее соглашались жертвовать своей жизнью, нежели изменить долгу христианскому. В страданиях и мужестве этих подвижников веры возобновлялись для Церкви славные подвиги исповедников веры в первые века Христианства. Вот несколько примеров мученичества, из которых видно, какие средства употребляли турки к обращению христиан в мусульманство и по каким побуждениям подвергали мучениям, смертной казни тех или других исповедников Христовых2.

Самым обыкновенным предлогом к гонению была, как мы сказали, клевета, что такой-то христианин обещал принять или уже и принял магометанство, a теперь отрекается или отрекся от него. Такой христианин, по закону магометанскому, должен или действительно принять магометанство, или подвергнуться смертной казни. Так именно пострадал в Константинополе, при Магомете II, юноша Андрей, родом из Хиоса. Однажды он прибыл в Константинополь. Здесь египетские купцы, с которыми он прибыл, донесли на него судье, будто, приняв магометанство, он снова исповедывал себя христианином. Судья старался ласками и обещаниями склонить Андрея к отречению от Христа; но исповедник отвечал, что для него одно счастие – умереть за Христа. Тогда отвели его в темницу и в продолжение восьми дней подвергали бесчеловечным истязаниям; наконец он был усекнут мечем.

Подобный же случай был в Константинополе в 1672 г. Один 17-летний христианский юноша, по имени Николай, по желанию своего отца, учился турецкой грамоте у одного турка. Последний, восхищаясь прекрасными способностями своего ученика, захотел обратить его в магометанство. С этою целью он написал магометанское исповедание веры и, в виде урока, заставил прочитать Николая. Бывшие при этом турки объявили Николаю, что он теперь магометанин, и, когда тот отказался сделаться магометанином, представили дело кадию. Кадий со своей стороны убеждал его принять магометанство, обещал ему богатство, заключил в тюрьму и приказал в продолжение 30 дней давать по 200 ударов утром и вечером. Когда же Николай, подкрепляемый благодатью Божией, только смеялся над всеми измышляемыми мучителем пытками, кадий приказал отсечь ему голову.

Иногда мусульмане замучивали того или другого христианина и без всякого постороннего повода, – за то только, что христианин, несмотря на все обольщения их, оставался тверд в своей вере. В царствование Селима I, в 1514 г., пострадал таким образом великомученик Георгий Новый, родом из болгарского города Средца. Мусульмане всячески старались склонить его к своей вере. Когда же св. исповедник отверг все их обольщения, они представили его своему начальнику. Увидев благообразного юношу, паша лаской склонял его покориться повелению султана, обещая сделать начальником в городе Средце. Но Георгий ясно исповедал, Господа своего пред многочисленным народом, а магометанскую веру обличил. Тогда паша, разгневавшись, приказал жестоко мучить твердого исповедника Христова. Его обнажили и начали сечь прутьями так жестоко, что от плоти его отрывались куски, которые летели к верху вместе с прутьями, и кровь из ран текла ручьями. Потом тело страдальца от головы до ног глубоко резали ножами и в образовавшиеся раны влагали зажженные свечи. После того водили мученика для поругания по городу с барабанным боем. Но св. мученик только молился Богу и не переставал учить заблудших св. вере. Наконец он брошен был в огонь. Чтобы христиане не узнали мощей св. мученика и не взяли их, мусульмане набросали в огонь на тело его множество псов; но внезапно поднявшийся сильный дождь погасил пламя и таким образом сохранил св. останки от совершенного истребления.

Столь же мужественно пострадали в Константинополе 18 юношей хиосских, взятых в плен Солиманом II. Никакие пытки и мучения не заставили их отречься от христианства. Об одном из них рассказывают, что, когда поражаем был жесточайшими ударами, палачи старались насильно поднять вверх указательный его палец, как знак отречения от Христовой веры и принятия мусульманства; юноша, чувствуя это, сгибал пальцы и прижимал их к ладони так крепко, что мусульмане никак не могли достигнуть своей цели. Когда исповедник Христов был уже замучен до смерти, мучители хотели было выпрямить указательный палец его хоть теперь; но сила Божья не допустила посрамить исповедника Христова и после его кончины.

§5. Внешнее состояние греческой Церкви при Махмуде II (1808 –1839 г.) и Абдул-Меджиде (1839–1861 r.).

Под конец XVIII столетия, со времени войн с Россией при Екатерине II, Турецкая империя, наводившая некогда страх на Европу, начала быстро склоняться к падению. В начале настоящего столетия в Турецкой империи господствовала анархия; верховное правительство не в состоянии было обуздывать произвол областных правителей или пашей; султаны, сознавая сами слабость своей империи, начали делать попытки преобразования в управлении и в войске, с целью поддержать падающее государство. Но этим попыткам их всего более противодействовали янычары. Войско янычар уже давно потеряло свой первоначальный харакстер; бывшие прежде опорой престола, янычары сделались теперь страшными для самих султанов: они возводили и низвергали их с престола по своему произволу. Султан Махмуд II, мечтавший о возрождении Турции, решился уничтожить это непокорное войско и привел в исполнение свое намерение в 1826 г. Вместо корпуса янычар султан организовал войско по образцу европейскому. Кроме того, Махмуд II произвел и некоторые другие реформы, или, по крайней мере, положил им начало. Так, он ограничил сильное влияние на государственные дела великого муфтия и улемов, назначил жалованье от казны чиновникам (1858 r.), издал в 1834 г. указ об изменении способа взимания податей; подати с христиан, по этому указу, должны были взиматься смешанной комиссией из турок и знатных греков, и количество подати определено состоянием христиан. Но все эти реформы не имели существенного влияния на улучшение быта христианского населения Турции; только последнее из указанных постановлений Махмуда II несколько облегчало участь христиан. Вообще же, как в прежнее время, так и теперь, христиане испытывали много бедствий. Кроме обычных притеснений, обусловливавшихся бесправным положением христиан в Турецкой империи, христиане в правление; Махмуда II несколько раз испытывали страшные нападения со стороны Турок, клонившиеся к поголовному истреблению их. Так в 1821 г., в начале греческого восстания, турки произвели страшное избиение невиновных в восстании константинопольских греков. Тоже было и во многих других местах Турецкой империи. Восстания сербов, равно как жителей Македонии и Болгарии, сопровождались также страшным избиением христиан.

Преемник Махмуда II, Абдул Меджид (1839 – 1861 г.) вступил на престол в несчастное для Турции время. Египетский паша Мехмед-Али, находившийся в вассальной зависимости от султана, пользуясь слабостью Турции, разбил незадолго пред тем турецкие войска, овладел турецким флотом и угрожал Константинополю. Только вмешательство европейских держав спасло слабую Турцию от падения. Россия, Англия, Австрия и Пруссия заставили силой оружия смириться непокорного вассала; впрочем, Мехмед-Али приобрел право наследственной власти над Египтом с обязанностью платить дань султану. Взамен этой помощи, которую оказали Турции европейские державы, Абдул-Меджид, по требованию тех же держав, решился произвести реформы в своей империи. При вступлении своем на престол он издал (21 октября 1839 г.) знаменитый государственный акт, известный под именем гюльханейского гатти-шерифа, определявший права христиан. В этой грамате султан обещал всем без различия своим подданным, к какой бы религии или секте они не принадлежали: а) свободное исповедание каждому своей религии, б) полную безопасность жизни, чести и имущества, в) правильное распределение государственных податей, имеющих взиматься сообразно с имуществом каждого, и г) определение рекрутского набора и срока военной службы. В 1843 г., по требованию английского посланника Страффорда Канинга, Абдул-Меджид объявил уничтоженным страшный закон, по которому христианин, принявший ислам, подвергался смертной казни при возвращении его к прежней вере. В 1854 г. султан, по настоянию английского правительства, предоставил своим христианским подданным право давать свидетельства в уголовных делах за и против мусульман, а в 1855 г. отменил позорную для христиан поголовную подать (харадж) и заменил ее привлечением христиан к военной службе. 1856 г. 8 февраля, вскоре после крымской войны, Абдул-Меджид издал знаменитый гатти-гумаюн (собственноручный декрет). В этом акте подтверждаются все права, дарованные христианам в прежнее время, и обещаются некоторые новые. Так, христиане по этому государственному акту будут управляться не духовенством своим, как было прежде, а советом, состоящим из духовных лиц и мирян каждой общины; духовенству будет назначено определенное содержание от казны; каждой общине будет дано право беспрепятственно отправлять обряды своей религии, исправлять и возобновлять пришедшие в ветхость храмы, больницы и школы. Насильственное обращение кого-либо в другую религию, даже позорные для христиан названия – гяур, кафир, даваемые им мусульманами, строго запрещались в этом гатти-гумаюне; подданные всех исповеданий будут допускаемы в государственные учебные заведения, ко всем гражданским должностям и к военной службе; в Диване вместе с мусульманами будут заседать представители от христиан и т. п. Но, несмотря на все эти права, дарованные в настоящем столетии христианам Турецкой империи, положение их нисколько не изменилось в действительности. Турецкое правительство издавало вышеупомянутые законы не потому, чтобы желало улучшить положение своих христианских подданных, а просто потому, что было вынуждаемо к этому европейскими государствами. Поэтому все гатти-шерифы и гатти-гумаюны не были никогда приводимы в исполнение и оставались всегда пустыми обещаниями. Означенные реформы в отношении христиан в Турции даже и невозможны в действительности. Ни один мусульманин, не из политических, а из религиозных побуждений, не допустит и не может допустить, чтобы христианин стоял наравне с ним, или чтобы он, в качесгве чиновника, проявлял даже какую-нибудь власть над ним, или чтобы с него, как с христианина, не был взимаем особенный налог и т. д. И если бы даже султан и его министры серьезно пожелали привести в исполнение указанные реформы в отношении христиан, то весь магометанский мир счел бы их за осквернителей веры и отступников от ислама и изгнал бы их. В магометанских государствах не могут жить рядом ислам и христианство, потому что это противоречит сущности ислама.

§6. Борьба греков за политическую и религиозную независимость

С самого падения Константинополя (1453 г.) греки, равно и другие христианские народы, подпавшие под власть турок, не теряли надежды снова приобрести утраченную ими политическую и религиозную независимость. С этой целью они весьма часто поднимали оружие против своих притеснителей. Но в первые три века своего рабства греки не могли ничего сделать для своей независимости. С половины XVIII в. наступает лучшее для них время. Могущество Турции в это время уже значительно ослабело; между тем, единоверная грекам Россия, на которую они издавна смотрели как на свою защитницу и покровительницу, возвысилась на степень сильной и могущественной державы. Первый шаг к освобождению турецких христиан сделан был Кучук-Кайнарджийским миром (1774 г.). По этому мирному договору между Россией и Турцией Россия получила право покровительствовать православным христианам, находящимся под властью Порты. В этом договоре Порта обещает с уважением принимать заявления представителей России по делам веры греков и обязуется не препятствовать каким бы то ни было образом исповеданию христианского закона, созданию церквей новых и поправлению старых, обещает возвратить монастырям и частным лицам отнятые у них земли и владения и проч. Эти статьи были подтверждены и следующими мирными договорами между Россией и Турцией: Ясским (1791 r.), Бухарестским (1812 г.), Адрианопольским (1829 r.). Ho, несмотря на эти договоры, положение христиан в Турции не улучшалось. В Турецкой империи в это время господствовала такая анархия, что верховное правительство не в состоянии было обуздывать произвола областных правителей или пашей. При таком порядке вещей христианское население Турции могло ожидать облегчения своей тяжелой участи только под условием независимости.

Еще в конце прошлого столетия, после турецких войн, ослабивших Порту, греки начали деятельно готовиться к свержению ненавистного турецкого ига. Греческое население островов Архипелага издавна пользовалось некоторыми льготами, благодаря тому, что оно давало из своей среды турецкому правительству хороших моряков во флот. Из этих льгот самой важной была та, что островитяне имели право свободного плавания по всем морям империи. Пользуясь этим правом, они завели у себя под предлогом торговли значительный флот. В то же время греки старались поднять уровень народного образования посредством открытия училищ в стране и воспитания молодых людей в заграничных учебных заведениях. Молодое поколение, воспитываемое на древнегреческой литературе, сравнивая счастливые времена древней свободной Греции с ее настоящим униженным положением под игом Турок, естественно проникалось стремлением к независимости и свободе. В начале нынешнего столетия греки образовали общество под названием гетерии. Цель этого общества сначала состояла в том, чтобы возвысить образование в народе и сделать его способным к освобождению страны; но вскоре оно перешло в тайное политическое и начало работать в пользу независимости Греции. К этому обществу принадлежали греки, проживавшие в Европе, и между прочим, находившиеся на русской службе, граф Иоанн Каподистрия и князь Александр Ипсиланти; в состав его входили также многие европейские ученые и поэты, которые старались посредством своих произведений пробудить интерес к священному делу освобождения Греции. Да и вся вообще Европа сочувственно относилась к этому делу. Опираясь на сочувствие к себе Европы и в особенности России, греки в 1821 г. произвели восстание. Предводителем их явился князь Ипсиланти, сын молдавского господаря, вероломно убитого турками. С отрядом вооруженных греков он из Бессарабии вторгся в Молдавию и отсюда возвестил грекам, что настало время их свободы. Хотя турки успели восстановить спокойствие в дунайских княжествах, но молдавское возмущение тотчас же отозвалось в Пелопонесе, который по своему положению представлял самое удобное место для восстания греков и в котором давно уже можно было подметить довольно сильное брожение. Началась упорная и кровопролитная борьба. Турки старались подавить восстание варварскими мерами. Они беспощадно истребляли греков и вообще христиан, совершенно ни в чем невиновных. В Константинополе и в разных других городах ежедневно совершались самые кровавые сцены. Европейские правительства долгое время смотрели на восстание греков, как на бунт, и потому предоставили их собственной участи. Когда вступил на русский престол Николай I, продолжительная геройская борьба греков с турками заставила его принять деятельное участие в судьбе Греции. При его содействии Россия, Англия и Франция заключили между собой союз и потребовали, чтобы Махмуд II прекратил варварскую войну с греками. Для подкрепления своих требований они отправили в Архипелаг эскадры. Но султан и слышать не хотел о постороннем вмешательстве. Следствием этого было Наваринское сражение (1827 r.), в котором турецко-египетский флот в четыре часа был истреблен союзным флотом России, Англии и Франции. Наваринское поражение нанесло Турции сильный удар, но, несмотря на это, она продолжала борьбу с греками. Султан обнародовал воззвание, в котором призывал мусульман к поголовному ополчению на защиту веры и отечества. В этом же воззвании он называл Россию главной виновницей всех бедствий Турции. Вследствие этого Николай I объявил ему войну. Война эта (1828 – 1829 г.) была в высшей степени несчастна для Турции. Последняя принуждена была заключить с Россией мирный трактат в Адрианополе (1829 r.), по которому обязалась, между прочим, признать независимость Греции. Вслед за тем (1830 г.) определены были границы Греческого или Эллинского государства. В состав его вошли: Морея, средняя Греция до реки Аспропотама и некоторые прибрежные острова.

Правление в новом государстве было сначала республиканское, во главе которого находился граф Каподистрия, с титулом президента республики, потом – (с 1833 г.) монархическое, ограниченное, которое существует и в настоящее время.

Основание самостоятельной Эллинской Церкви и устройство Эллинского Синода в Афинах

Освобождением части греческого народа из-под власти турок и образованием самостоятельного Эллинского королевства положено начало освобождению эллинских епархий от власти константинопольского патриарха и основанию самостоятельной Эллинской Церкви. Во время греческого восстания, сопровождавшегося страшными военными бурями в пределах нынешней Эллады, общение элладских епархий с церковью константинопольской по необходимости прекратилось. Во время богослужения ни митрополиты, ни епископы не воспоминали имени своего канонического патриарха. И это весьма естественно. В епархиях, в которых происходила жаркая борьба, часто даже и не знали имени своего патриарха; поэтому, вместо употреблявшейся прежде формы поминовения его, в церковных молитвах стали употреблять форму, свойственную независимым церквям: «помяни, Господи, всякое епископство православных» и пр. Но в тоже время свободные Эллины не высказывали той мысли, что они признают себя независимыми в церковном отношении от константинопольского патриарха. После прекращения восстания и признания независимости греческого государства, отношения элладской иерархии к константипопольскому патриарху оставались по прежнему неопределенными до самой смерти Каподистрии (1831 г.). Но со времени прибытия в Элладу короля Оттона с немецкими чиновниками (1833 г.) стала уже высказываться мысль об устройстве самостоятельного управления в эллинской Церкви. Новое правительство учредило (1833 г.) комиссию из трех духовных лиц и четырех мирян для устройства церковных дел в королевстве. Комиссия пришла к тому заключению, что Церковь элладская должна быть отделена от правительства Церкви константинопольской, с которой она соединена была до начала греческой войны, и что для управления Церкви элладской должен быть учрежден постоянный Синод. Правительство короля Оттона, само содействовавшее такой постановке вопроса об управлении эллинской Церкви, предложило проект комиссии на рассмотрение архиереев. Собравшиеся для этой цели митрополиты, архиепископы и епископы греческого королевства в Навплии 1833 г. единогласно объявили себя в пользу независимости греческой Церкви от константинопольского патриарха и в пользу учреждения Синода. После этого правительство торжественно объявило независимость эллинской Церкви и обнародовало составленный им регламент об устройстве управления ее (1833 г.). Немецкое правительство в этом регламенте поставило синод в полную зависимость от гражданской власти; синод является здесь не более, как одним из гражданских учреждений, почему он и назван священным синодом королевства Греческого, а главою и верховным начальником его поставлен король. На деле оказалось, что синод ничего не мог сделать без воли правительства; он не мог самостоятельно поступать не только относительно внешних, правительственных дел Церкви, но и относительно дел внутренних, относящихся к догматической и обрядовой стороне религии.

Таким образом, эллинская Церковь в 1833 г. была объявлена самостоятельной без ведома и согласия константинопольского патриарха, от которого прежде она зависела, и которого соизволение и благословение в этом случае было необходимо. Это обстоятельство было причиной того, что провозглашенной независимостью Церкви недовольны были очень многие, не только духовные, даже архиереи, но и миряне; они сознавали, что провозглашение независимости эллинской Церкви без согласия константинопольского патриарха незаконно, и что, следовательно, с церковно-канонической точки зрения не может быть признано действительным. Начались открытые протесты против правительства. Константинопольский патриарх на провозглашение самостоятельности эллинской Церкви, без его согласия, также смотрел, как на дело антиканоническое. Вследстие всего этого греческое правительство вынуждено было войти в прямые сношения с константинопольским патриархом по вопросу об управлении эллинской Церкви. В 1850 г. оно обратилось с посланием к Великой Церкви, в котором, выразив свое желание сохранить неразрывное духовное единство эллинской Церкви с кафолической православной Церковью, просило признания и утверждения ее самостоятельного духовного правительства. Эта просительная грамата подвергнута была тщательному рассмотрению в нескольких заседаниях константинопольского Синода, под председательством константинопольского патриарха Анфима. В этих синодальных заседаниях, кроме постоянных членов патриаршего синода, присутствовали пять прежде бывших константинопольских патриархов и патриарх иерусалимский Кирилл. Прежде всего, собор выразил свою радость о том, что епархии королевства Греческого, пребывавшие целые семнадцать лет вне церковного союза со своим законным предстоятелем, вновь ищут восстановления церковного единства; затем подтверждено было то положение, что право давать самостоятельность церквам, находящимся в округе константинопольского патриархата, принадлежит вселенскому патриарху, как канонически им приобретенное; после того уже постановлено, чтобы элладские епархии, до сего времени соединенные с святейшим вселенским престолом, теперь, как принадлежащие к Греческому королевству, были на будущее время освобождены от всякой зависимости, – чтобы Церковь эллинская была провозглашена автокефальной, подобно прочим автокефальным Церквям, под управлением постоянного синода из архиереев. Вместе с тем константинопольский собор постановил, вопреки регламенту греческого правительства 1833 г., чтобы эллинский синод управлял церковными делами по божественным и священным правилам свободно и беспрепятственно от всякого внешнего вмешательства, для чего начертал и самую программу управления эллинской Церкви. О провозглашении независимости эллинской Церкви и учреждении в ней постоянного Синода патриарх Анфим известил особыми посланиями и прочие независимые Церкви, разослав к ним и самое соборное деяние, которым признавалась самостоятельность эллинской Церкви. А русскому правительствующему Синоду, кроме вселенского патриарха, сообщил об этом и сам священный Синод эллинский. Таким образом, эллинской Церкви дарована независимость соборным деянием 1850 г. и признана всей вселенской Церковью. После этого греческое правительство должно было отказаться от всех своих прежних действий по вопросу об устройстве Церкви и приступить к устройству синода по тому начертанию, какое на основании канонов сделано константинопольским патриархом и его синодом. Но реформа в устройстве эллинского синода состоялась только в 1852 г.; при этой реформе приняты были во внимание некоторые указания, относительно устройства синода, изложенные в соборном решении патриарха, но в тоже время оставлены были неприкосновенными и многие положения регламента 1833 г.

Управление эллинской Церкви, как оно утверждено в 1852 r., представляется в следующем виде.

Высшее церковное правительство в королевстве Греческом есть постоянный Синод, который называется: «священный Синод Церкви Эллинской». Он имеет постоянное пребывание в столице королевства. Состав его должен быть следующий: он состоит из пяти членов – архиереев, которые все пользуются правом равного голоса и имеют епископии в королевстве. Один из них – председатель, прочие четыре – члены. Председателем должен быть постоянно митрополит афинский; остальные же члены назначаются правительством по порядку старшинства, на один год. По окончании каждого года члены возвращаются в свои епархии, если только правительство не оставит некоторых из них, впрочем не более двух, на более долгое время. Представителем государственной власти в Синоде служит назначаемый королем прокурор; он обязан присутствовать на всех вообще заседаниях Синода и подписываться под всеми его решениями, без различия – относятся ли они к внутренним обязанностям Синода, или к внешним. Всякое дело, решенное священным Синодом в отсутствии королевского прокурора или им не подписанное, не имеет силы. Дела, подлежащие ведению Синода, разделяются на внутренние и внешние. К внутренним относятся: наблюдение за чистотой учения веры и благочинием богослужения; религиозное обучение народа, насколько оно не касается государственного устройства; церковная дисциплина; испытание имеющих поступить в клир и рукоположение их; освящение храмов и пр. К внешним обязанностям Синода относятся главным образом сдедующие: распоряжения, касающиеся учебных, благотворительных и исправительных учреждений, назначенных для клириков; определение особенных церковных обрядов, особенно когда предстоит совершать их в дни рабочие, или вне храма. Дела первого рода Синод решает по регламенту 1852 r. независимо от гражданской власти; в делах же второго рода, как имеющих отношение к государству, Синод связан содействием и участием гражданского правительства.

§7. Постоянное участие России в облегчении бедственной судьбы восточных христиан

С падением Константинополя, греческая империя пала окончательно; пали за нею и южнославянские царства. И все православные, греческие и югославянские, подверглись всякого рода притеснениям, лишениям и бедствиям со стороны злейших врагов христианства – магометан. Одна Церковь русская оставалась благоденствующей, находясь под покровительством православных государей. Русский государь был единственный, вполне самостоятельный, православный государь во всем мире. Очень естественно, если православные восточные христиане, томясь под тяжким Турецким игом, устремляли свои взоры на Россию, на Церковь русскую, ожидали от православного русскоого царя облегчения своей горькой участи и, конечно, надеялись его могуществом свергнуть с себя тяжелое иго неверных. С другой стороны, очень естественно, если и сыны русской Церкви считали себя обязанными, по чувству христианской любви, а также по чувству уважения и благодарности к старейшим Церквям Востока, делать для своих страждущих по вере братьев все, что было возможно.

Участие России в облегчении бедственной судьбы восточных христиан началось с самого подпадения Константинополя под власть турок и продолжается до настоящего времени. Так первый, по падении Константинополя, тамошний патриарх Геннадий Схоларий обращался к русскому митрополиту св. Ионе с просьбой о помощи. Иона с радостью исполнил эту просьбу, послал ему материальное пособие, какое мог, и обещал посылать и на будущее время. Это было при великом князе московском Василии Васильевиче Темном (1425 – 1462 года). С тех пор сношения между русскими и между греками, и южными Славянами не прерывались; при следующих великих князьях и царях русских эти сношения сделались еще более частыми и постоянными, и главным предметом их была именно благотворительность русских восточным христианам. Греки и южные Славяне часто являлись в Россию; некоторые из них оставались в нашем отечестве, но большая часть возвращалась назад с богатыми милостями и дарами. Государи наши и сами часто посылали на Восток милостыни со своими чиновниками. В XVI столетии особенной щедростью к православному Востоку отличался царь Иоанн Васильевич Грозный (1533 – 1584 г.). Он помогал всем четырем восточным патриархам, все четыре присылали ему граматы, в которых благодарили за дары и просили вновь о вспомоществовании. Восточные монастыри получали от этого царя также богатые дары; иноки многих монастырей постоянно приходили в Москву, получали подарки от царя, производили сборы по России и возвращалиеь со значительным запасом средств. Особенным расположением царя пользовались монастыри афонские; из них Грозный наиболее благодетельствовал монастырю Пантелеймонову, называвшемуся русским и ктиторией русского государя, и сербской Хиландарской лавре. Последняя и самая значительная милостыня на Восток от царя Иоанна Васильевича была милостыня по убитом им сыне, царевиче Иване. С ней он отправил в 1582 г. разом два посольства: Трифона Коробейникова с товарищами в Царьград, Антиохию, Александрию, Иерусалим, на Синайскую гору и в Египет, и Ивана Мешенина с товарищами в Царьград и на св. Гору. В это время послано было царем на Восток милостыни, по свидетельству современника-иностранца, до 10,000 рублей и даже гораздо более. Царь Федор Иоаннович (1584 – 1598 г.) также отличался щедростью к восточным христианам. При нем приезжали в Москву патриархи антиохийский Иоаким (в 1586 г.) и константинопольский Иеремия II (в 1588 г.). Оба они приняты были в России с великой честью и возвратились с богатыми дарами от царя и вельмож. Кроме того в это время приходило за милостыней в Россию множество монахов греческих, болгарских и сербских. Вообще число лиц, стремившихся в Россию с Востока и из югославянских земель с просьбами о помощи, постепенно увеличивалось и при Феодоре Иоанновиче дошло до того, что некоторых, по распоряжению правительства, даже не пропускали в Россию, а наградив милостыней от имени царя на границе, отправляли назад. Много благотворил Востоку и Борис Годунов (1598 – 1605 r.). Но еще большей щедростью к восточным христианам отличались Михаил Феодорович (1613 – 1645 года) и Алексей Михайлович (1645 – 1676 г.), особенно последний. При Алексее Михайловиче Россию посетили все четыре восточных патриарха и множество восточных митрополитов, епископов, настоятелей монастырей, монахов и простых мирян, и все они возвращались со значительными пожертвованиями от царя и от многих частных лиц. В XVIII и XIX в. благотворительность русских православным восточным христианам продолжалась в не менее значительных размерах, чем в предшествующие века. Русское правительство и общество сами иногда отправляли свои пожертвования на восток. С другой стороны греки и южные славяне, как и в предшествующие века, приезжали в Россию, производили здесь сборы и отправляли их на восток; иногда уполномоченные от разных восточных церквей и монастырей, с разрешения русского правительства, основывали в России свои монастыри, подворья, часовни и доходы от них отправляли на Восток.

До половины XVIII в. помощь восточным христианам со стороны России была только частная и состояла в пожертвованиях деньгами и вещами. С половины XVIII века Россия, приобретшая влияние при турецком дворе, старается помочь бедствующей восточной Церкви через посредство политики и дипломатии; в мирные договоры, заключаемые с Портой, она вносит вопросы об улучшении участи турецких христиан и предоставлении им известных прав. Такого рода покровительство России восточным христианам продолжается и в настоящее время.

* * *

1

В XVII столетии подать душ прекратилась главным образом потому, что турки стали завидовать участи, ожидавшей христианских детей на султанской службе.

2

Сведения о новых мучениках греческой Церкви собрал и издал в свет в 1799 г. святогорский инок Никодим. Нет сомнения, что это собрание не объемлет сказаний о всех мучениках восточной Церкви во времена турецкого ига. Притом собрание Никодимово ограничивается только пределами Константинопольского патриархата.


Источник: Очерк истории Восточной церкви со времени взятия Константинополя турками до настоящего времени : 1-15 / [Свящ. Н. Кодратов]. - [Санкт-Петербург] : тип. духов. журн. "Странник", ценз. 1878-1879. - 3 отт.

Комментарии для сайта Cackle