XXVIII. Елеонская гора

Вид с горы на Иерусалим. – Место Вознесения Господня. – Отношение греков к святым местам. – Сокровище, скрытое в поле. – Покойный архимандрит Антонин. –Высочайшая колокольня в Иерусалиме. – Вифания. –Гробница Лазаря. – Крестный ход.– Арабские дети. –Всенощная с ваиями.

Воспоминания о последних днях земной жизни Христа Спасителя связаны с Елеонскою горой. Вифания и Виффагия, гробница Лазаря, Гефсимания, место беседы о разрушении Иерусалима и, наконец, последний пункт земного пребывания Иисуса Христа, с которого он вознесся на небо, – все это находится по ту или другую сторону Елеона.

Когда мы вышли из темной пещеры гроба Божией Матери, было совсем светло. Православный народ большими и маленькими группами двигался по иерихонской дороге на праздник в Вифанию и к гробнице Лазаря. Погонщики-мукари на перебой предлагали своих измученных жалких осликов. И если их паломники брали сегодня, то, вероятно, ради воспоминания въезда Господня в Иерусалим на одном из предков этих животных. С небольшой компанией я предпочел идти на гору пешком, чтобы не стеснять себя при осмотре достопримечательных мест по пути. Обогнув русскую церковь святой Марии Магдалины, построенную в память покойной императрицы Марии Александровны, мы стали подыматься к месту вознесения Господня. Подъем был довольно крутой, и в начале пришлось восходить по иссеченной в скале лестнице. Кругом обычный желтовато-серый колорит. Палящее солнце над головой, камень под ногами и пыль в воздухе. Растительности очень мало. Справа и слева от дороги ограды из щебня и серые каменные дома сплоскими крышами. Мы оглянулись назад, на запад. Перед нами протянулся весь Иерусалим, окруженный лентой темно-серых стен с зубцами и башнями. На первом плане царит величественный ку пол мечети Омара. Правее можно разобрать куполы храма Воскресения. Еще правее – русский храм святой Троицы. За исключением нескольких башен, вся остальная масса серых домов представляет собою довольно однообразный фон картины.

Когда Иисус Христос смотрел отсюда на Иерусалим, то пред Его духовным взором пронеслась панорама не только святого города, но и всего мира во все времена. Предсказывая своим апостолам о последних днях Иерусалима, Он говорил вместе с тем и о кончине мира. Вот такую-то точку зрения, т. е. на всю вселенную во все времена, и надо нам искать на Елеоне.

Наконец, мы взобрались на вершину горы, к месту вознесения Господа, принадлежащему мусульманам. В небольшом купольном здании показывают камень с отпечатком стопы Спасителя. За несколько паричек турки охотно допускают христиан внутрь здания и даже позволяют им молиться здесь по своему обычаю.

Еще четверть версты далее к востоку, и мы приходим к русской церкви с гигантской колокольней, построенной хорошо известным в Палестине покойным начальником духовной миссии, архимандритом Антонином. Он отлично понимал, что греки не столько заботятся о православном населении Палестины, сколько о личной наживе. На святые места, которые еще удержались в их руках, они смотрят, как на предмет выгодной эксплуатации, и только. Небольшая кучка святогробских монахов, проживая главным образом в Иерусалиме, некоторые свои монастыри и церкви в Святой Земле отдает, как доходные статьи, в аренду мирским людям. И, конечно, ничто не помешает им при случае продать часть своих святых мест инославным вероисповеданиям, чему и были примеры. С другой стороны, препятствуя русскому священству совершать богослужения в Палестине, греки тем стесняют наших паломников удовлетворить запросы своего религиозного чувства. Отпадение от православия местного населения происходило на глазах архимандрита Антонина тысячами. И вот он решил, по примеру западных христиан, завести в разных местах Святой земли русские владения, открыть, так сказать, новые рассадники православия. Благодаря частной благотворительности, в короткое время он скупил множество клочков земли в разных углах Палестины. Куда ни приедешь, – к Мамврийскому ли дубу, в Иерихон, в Яффу, в Горнюю,– всюду встречаешь заботливое насаждение о. Антонина. Но завершением его славных дел надо считать устроение русского места на Елеоне, несмотря на множество препятствий со стороны греков, католиков, турок и даже русских.

Случилось, что при раскопках намеченного места на Елеоне наткнулись на прекрасный мозаичный пол. Архимандрит еще не вошел тогда во владение купленным участком, а потому он поспешил закрыть находку, чтобы не раздразнить ею латинян и тем еще более не увеличить препятствий к приобретению земли. Этот поступок о. Антонина напоминает евангельскую притчу о сокровище, скрытом на поле, "которое нашед человек утаил, и от радости о нем идет и продает все, что имеет, и покупает поле то «. Вот на этом-то поле с сокровищем, 24-го марта 1894 г., на 77 году жизни, и успокоился отец Антонин, буквально выполнив Христову притчу о Царстве Небесном.

Испросив благословение у иеромонаха, звонарь открыл нам вход в колокольню. Пришлось перебрать не одну сотню ступеней, прежде чем мы достигли самого верха. Говорят, о. Антонин хотел вывести колокольню такой высоты, чтобы за пятьдесят верст увидеть Средиземное море, но недобрые завистники и этому скромному желанию воспрепятствовали, не дав достроить ему одну или две сажени до требуемой высоты.

Хорошо вознестись на горе Елеонской на высоту двадцати сажен²⁴ и взглянуть с вершины колокольни на Святую Землю! На севере видны самарийские и галилейские горы. На востоке – Иорданская долина; а Мертвое море кажется совсем близко, хотя до него не менее двадцати верст. Юг весь изрыт горами, а на западе расстилается в тумане прибрежная равнина. Вот она, Обетованная земля Израиля! Так, вероятно, и Моисей осматривал ее с вершины Фасги моавитской горы Нево, когда «показал ему Господь всю землю Галаад до самаго Дана и всю землю Иудину, даже до самого западного моря, и полуденную страну, и равнину долины Иерихона».

От русского храма мы направились в Вифанию, откуда сегодня должен был начаться крестный ход. Вифания, или Эль-Азарие, лежит на южной стороне Елеонской горы и имеет обыкновенный вид маленького арабского селения с каменными постройками, которые издали трудно признать за жилые дома. Все серо, пыльно. Всюду торчит камень. Деревьев очень мало. Селение скрашивала прибывшая сюда из Иерусалима масса народа. Нищие, дети, мукари с ослами, продавцы фруктов и напитков обычно толклись между паломниками. Кто-то предложил до крестного хода сходить к гробнице Лазаря. Пошел и я туда со своей компанией.

У самой дороги зияло темное отверстие пещеры, обложенное камнем. Это и была гробница Лазаря. Пожелавшие спуститься по очень скользким ступеням в глубину пещеры должны были заплатить бакшиш предстоящим туркам. Один пожилой паломник кряхтя вынимал из портмоне деньги. В это время вышедший из гробницы длинноволосый странник, увидя его, торопливо предупредил:

– Не тревожься, дяденька, там нечего смотреть: пустое место, и больше ничего! А спускаться надо с большой опаской.

– Милый человек! Как не побывать в животворящем гробу Лазаря в сегодняшний день!

– Не гроб Лазаря животворящий: он там смердел четыре дня, а слово Господне оживотворило его, – наставительно поправил его странник.

Походив немного по окрестностям, мы скоро заметили быстро движущийся по дороге крестный ход греческого духовенства. «Общее воскресение!»... громко выпевали тонкие голоса русских женщин.

Собственно по обстановке крестный ход не поражал своею торжественностью. Духовенства было немного, образов и хоругвей тоже мало. Зато велико было одушевление пестрой и многочисленной толпы паломников. Перегоняя друг друга, некоторые бросали на дорогу цветы, попутно сорванные тут же в прилегающих участках. У многих в руках были ваии финиковой пальмы. Один молодой парень в благочестивом рвении нес двухсаженный пальмовый лист. Дорогу для духовенства среди толпы пролагала местная полиция. Она довольно свободно пускала в ход свои палки, возбуждая в народе крики и ругань. Более состоятельные и слабые ехали в экипажах и на ослах. Среди народа, вероятно, немало было и магометан. Но настоящий праздник больше всего был для арабских ребятишек. С криками и с веселым смехом, скаля свои белые зубы и сверкая черными глазами, они в перегонку сновали между паломниками. Если остановишь их, они сейчас же тебя окружат с просьбами: «бакшищ! бакшиш!»

– Не «бакшиш». а «осанна» вам подобает кричать сегодня, – строго им замечает стройная женщина в темном одеянии.

– Бакшиш! бакшиш! – кричат бойкие арабчонки, окружив ее с протянутыми руками.

– У, пострелята! Не рада, что и связалась с вами. Отстаньте!

И женщина, сунув им по паричке, спешит скрыться в наиболее густой толпе паломников.

В самом городе все множество народа быстро рассеялось. Все спешили поесть и немного отдохнуть перед всенощной «с вербами».

Обширный Троицкий собор на дворе русских построек не мог вместить в себе всех желающих богомольцев. В виду страшной тесноты, мне пришлось воспользоваться привилегированным местом на южной стороне храма за решеткой. Служба была обычная, русская; только у народа в руках были не наши вербы с серебристыми почками, а зеленоватые ваии финиковой пальмы. У иных узенькие листочки ваии были искусно переплетены между собою в виде елочки или в виде креста.

Выходя из церкви, я увидел на площади громадную толпу людей, представляющую чрезвычайно красивое зрелище. Вся она была охвачена лунным светом, как бы тонким флером, чрез который пробивались сотни огоньков горящих свечей. Колебания ваий в руках паломников и негромкий гул их переговоров оживляли эту картину тихой теплой ночи.

– Не хотите ли пойти к католикам? – обращается ко мне мой сожитель, –у них ведь сегодня пасхальная ночь.

– Интересно бы. Но, мне кажется, Пасху встретить хорошо только один раз в году. Я уж поберегу свое чувство к нашей православной Пасхе.