Скит Гефсиманский близ Троице-Сергиевой Лавры
Церковь в Гефсиманском скиту близ Троице-Сергиевой Лавры
Еще до сих пор в своем издании не помещали мы рисунка ни одной древней деревянной церкви, какие устояли во внутренней России, одна из таких, достопамятная по своей древности, по эпохе и особенности сооружения своего и по создателям ее, здесь представляется вниманию чвтателей наших. Мы говорим о деревянной церкви, переставленной из села Подсосенья ва Корбуху.
Но прежде чем займемся обозрением ее внешности и внутренности, равно любопытной, коснемся вообще устройства деревянных церквей в Poccии с тем, чтобы сим отступлением опять сблизиться с нашим памятником древнего храмового зодчества.
Хотя со введением Христианской веры в Россию вошло Греческое церковное зодчество, которое сооружало каменные храмы; однако в строении деревянных церквей и часовен удерживалось коренное русское зодчество. Приспособленное к Богослужению, религиозному характеру народа и местности, оно выражало жизнь и движение мысли в разнообразных формах. (1)
Переход от строения жилой избы к сооружению церкви был удобен и легок; ибо основою для последней служил сруб избы, к коему прирубался алтарь и крыльце; над островерхим кровом приделывали шейку с главою, увенчанною крестом. По обещанию во время какого-нибудь общественного бедствия, такие церкви строились тою или другой улицей города, или селением, и освященные в один день, назывались обыденными. В Требнике Петра Могилы встречается особый местный обряд, или чин при закладке деревянных церквей. Между прочим, когда приготовлены уже были подлоги или бревна, на коих утверждалось здание: тогда Епископ или Иерей в облачении трижды ударял секирою верхие бревна с произношением слов: «Начинается делание во имя Отца и Сына и Святаго Духа в честь и память (праздника или святаго)», по окроплении св. водою всех оснований кругом при чтении псалма 16, «делателие абие спешно в имя Господне начинают делать». (2)
Первоначальным окладом или фасадом храма служил квадрат, коего стены были рублены то в присек, то в лапу и замок и т. д. Церкви были малы и низменны но и в XVI столетии и не только в селах, даже в городах. Швед Петрей в начале XVII века видел на Москве церквицы, где помещалось не более семи человек. В Новгороде, в XV веке, была на Хутынe церковь «кругла яко столп и не широка, толико сажени единыя со олтарем внутри». (3) Окладом отчасти сходствовали с ними часовни, кои рассеяны были по селениям и дорогам, особливо по перекресткам под именем то Крестов, то Пятниц: они нередко обращались в церкви, как замечено прежде.
Когда же, соответственно с местною потребностью в помещении, стали увеличивать размеры целого здания, или той и другой его части: тогда изменился и оклад церкви, появилось разные пристройки: приделы, трапезы, притворы, ходовые паперти под навесом, звонницы, кои имели свое особенное назначение в обиходе храма. Вместе с тем умножились и украшения, состоявшие из резных полотенец, прилепов, князьков, балясов и других вычурных порезок, кои отличалась особенною затейливостью, замысловатостью и причудливостью, согласно с местным вкусом. Как видно из самых памятников, летописей и храмозданных грамот, образ построения церквей не везде был одинаков, равно не везде одинаковый лес употреблялся на строение, смотря по местности: то сосновой и еловой, то дубовой и осиновой. Там строили, вместо квадрата, прямоугольники, здесь круглыя и кресчатыя о двадцати стенках, (4) клетцкия, т.е. рубленые без углов в замок, на осмерике, и шатровыя; одни ставилась на подклетях, другие на стульях. Иногда такие церкви были без трапезы и притвора с одним входным крыльцом; иногда с прирубною папертью под навесом, где стаивали женщины и повинные епитимье. (5) Алтарь то на летний, то на зимний восток; кровли их были крутые, о двух и четырех скатах, крытые гонтом, напоминающим древние гонтины, или деревянною чешуею и тесом. Над кровлей возвышались главы на бочках, или городках; число глав от одной доходило до тринадцати. Первая Софийскяя церковь, в Новгороде, поставленная Архиепископом Иоакимом, 6553 г, была деревянная о 13 верхах. (6)
Особенно соборные церкви в городах отличались своею величиною и великолепием; на них плотничьи мастера истощали свое искусство, а храмоздатели иждивение. Такова была в Ростове, срубленная из дубового леса первым Ростовским Епископом Феодором; по словам летописи, «дивная и великая, яко же не было и не будет». (7) В обители своей Преподобный Cepгий, по свидетельству Великой Минеи, «соорудил, вместо малой, большую деревянную церковь, которая отвсюду видима бысть, аки зерцало».
Сохранившиеся до нашего времени, немногие из древних деревянных церквей удержали еще оклад и орваменты своих прежних образцов, по каким они созидались. В них видно то разнообразие, какое существовало вообще в зодчестве разных областей некогда разъединенной России. Таковы известные нам в Боровске, Твери, Шенкурске, Белеозере, Варнавине, в Деулине, Троицком Лыкове, на Корбухе и пр. Хотя деревянные церкви, большею частию, были холодные; но встречаются в древности и теплые. (8)
Подобное разнообразие в строении церквей, зависевшее от произвола строителей, обратило на себа внимание Патриархов Московских и епархиальных Архиереев. Первые начали воспрещать в храмозданных грамотах сооружение шатровых церквей: сему подражали Митрополиты Новгородские в Ростовские; между тем как прочие Иерархи предписывали строить Церкви об одном или двух шатрах, какая доныне сохранилась в городе Варнавине Костромской губернии на берегу Ветлуги. Иногда и Ростовские Митрополиты отступали от принятого образа построения деревянных церквей, как на пр. Митрополит Иона III Сисоевич поставил деревянную церковь на осмерике с высоким пирамидальным шатром в Великослободском стану, при Благовещенском соборе около Шенкурска. В самом Шенкурске издревле существовала шатровая церковь, замененная в XVII столетии новою, которая доныне существует. Подобные ей были 1564 года в Лихвинском Добром монастыре и в Тверском Рожественском 1613 года.
Об окладе и внутреннем расположении деревянных храмов также дает нам сведение храмозданная грамота Казанского Митрополита Иоасафа 1678 года на построение в Казани церкви Знамения Богоматери. В этой грамоте Святитель предписывает «строить церковь Божию по правилам Св. Апостол и Св. Отец о пяти верхах, а не шатром, три алтаря выводные прирубные, в большом алтаре три окна, в меньших двуалтарех по единому окну, а престол делать един в большом алтаре о пяти столпах, в среднем столпце учинить гроб, в нем же полагаются мощи Святых, а в алтаре были б трое двери, царские, северные и южные, а в церкви б три ж двери северные, южные и западные, перед западными дверьми паперть; а придел строить на отводных папертях за церковною стеною». (9)
С таким установлением более или менее согласовалось в XVII веке построение деревянных церквей соборных, и приходских, в городах и монастырях. Соборные тогда сооружались, по большей части, о пяти главах, как видно даже из народной пословицы: без пяти глав собор не строится. Хотя квадрат, как мы заметили уже, был древнейшим и употребительнейшим окладом храмов; но встречаются старинные церкви, строенные осмериком и клетцкия, потом о двух ярусах, из коих нижний, нередко служивший усыпальницей, образовал трапецию; чему пример видим в церкви на Корбухе. Кроме числа верхов и помещения придела в южном предалтарии, а не за стеною, она согласна с вышепредписанным образом строения церкви.
Коснувшись здесь вообще строения деревянных церквей, обратимся к предмету нашему– храму, который возобновляет в памяти нашей почтенные в истории имена его храмоздателей: Св. Дионисия Архимандрита Троице-Сергиева монастыря и Келаря его Авраамия Палицыва, сподвижников Минина и Пожарского.
Церковь сия прежде стояла в монастырском сельце Подсосенье, или под сосною, где еще в XVI веке находился Богородицкий Успенский девичь монастырь на речке Торгоше. (10) Сей обители особенно благодетельствовал Царь Борис Годунов; приписав к ней несколько деревень, он положил ругу на игуменью и на тридцать стариц. (11) При посещении своем Подсосевского монастыря, в 1599 году, ов пожаловал ему значительные вклады. Тогда в нем пребывала с приближенными своими Королева Mapия Владимировва, дочь Старицкого Князя Владимира Андреевича, вызванная в Россию 1586 года, по проискам Годунова. О монастырском обиходе можно судить из следующего свидетельства Писцовых книг 1594 года: «монастырь Богородицкой Подсосенье: у монастыря нетяглых 12 дворов, а в них живут Королева, дети боярские и всякие дворцовые люди; да под тем же монастырем мельница на речке Торгоше, мелит на Королевин обиход к Пречистой под Сосенки. А оброку с тоя мельнипы не идет в монастырь ничего».
После отражения Литовце Поляков, в царствование Михаила Романова, Преподобный Дионисий в 1616 году, поставил и освятил сию церковь во имя Успения Богоматери на месте сгоревшей в селе Подсосеньe. В Литовское нашествие обитель cия была разорена и сожжена; монахини из нее переведены в Подольный Пятницкий монастырь. В 1619 году при ней устроен придел Келарем Авраамием Палицыным во имя Господа Спаса Иисуса Христа, От сих престолов в алтаре сохранились современные храмоздателям холщевые антиминсы, писанные уставом. Спишем их, как достоверные свидетельства о времени сооружения сих церквей: «Лета 7124 (1616) месяца Маия в 12 день, на память иже во Святых отца нашего Епифания, освятися алтарь Пречистыя Богородицы Честнаго ея Успения, при благоверном Царе и Великом Князе Михаиле Феодоровиче всея Руси, при Митрополите Филарете, при Архимандрите Дионисии, при священнике Феодоре.»
«Освятися алтарь во имя Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Xриста, во храме Пречистая Богородицы, Честнаго и Славнаго ея Успения, при благоверном Царе и Великом Князе Михаиле Феодоровиче всея Русии и при Митрополите Филарете Московском и всея Русии, и при Келаре Авраамии Палицыне и при Казначее Иосифе Папине, в лето 7127 (1619) Марта 21 день, на память Св. Мученика Иакова Исповедника, Индикта в 1.»
Священные памятники сии важны не одним указанием времени основания церквей, но и отношением к историческим лицам Русской Иерархии. Замечательно, что в первом 1616 г. Митрополит Ростовский, отец Царя Михаила Феодоровича, Филарет Никитич, тогда томившийся в Польском плену, назван просто Митрополитом, в другом же, 1619 г. он наименован Митрополитом Московским и всея России. Это совпадает в междупатриаршество, почти за три месяца до возвращения в Москву Филарета Никитича, который уже провозглашен был Патриархом 1609 г., в стане Тушинском; но нам не встретилось документа, где бы он назывался Митрополитом Всероссийским. Может статься, когда уже окончились переговоры Русских с Поляками о размене пленных, не было ли особенного повеления Царя именовать его родителя Митрополитом Московским и всея Руссии? Но и в окружных грамотах своих Царь именует Филарета Митрополитом, а Иерусалимский Патриарх Феогност в утвердительной грамоте 1619 г. Июня 5, (12) Митрополитом Ростовским и Ярославским. Через сорок дней, по прибытии своем в Москву, Филарет облечен был саном Патриарха. И так титло Всероссийского присвоено храмоздателем Филарету или произвольно, или по ошибке. В одном антиминсе упомянут только Архимандрит Дионисий, в другом Аврамий Палицын; потому что в 1616 году последнего не было в Лавре, а первый в 1619 году, оклеветанный врагами, терпел истому и поругание в Москве за мнимые ереси, введенные на него злобою и невежеством.
Посмотрим теперь этот древний храм на его пустынном новосельи. Он, по словам Митрополита Московского Филарета, «обречен был запустению и вслед затем и конечному разрушению огнем. Двести двадцать семь лет стоял сей деревянный храм, быв создан Лаврою Преподобного отца нашего Сергия, в начальствование Преподобного отца нашего Дионисия, и тогда еще предоставлен в покровительство Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы, в память славнаго ея Успения; дабы по сей памяти, она с благоволением призирала на него, как бы на свою Гефсиманию». (13)
По благословению Московского Митрополита Филарета, перевезенный старанием Наместника Лавры О. Антония из Подсосенья на Корбуху, этот исторический храм в память Успении Богоматери поставлен, возобновлен и освящен самим Иерархом 1844 года, Сентября 28. На освящении онаго, Митрополит действовал в ризе и епитрахили Преподобного Сергия: для совершения Таинств употреблены были им деревянные сосуды святого основателя Лавры, которому сослужили Ангелы. В ризе Преподобного Никона и в митре храмоздателя Св. Дионисия Архимандрита совершено Митрополитом, 1845 года Июля 8, освящение храма Господа Иисуса Христа, в честь и память Гефсиманского моления Его. Событие это начертано на деревянном осмиконечном кресте, который хранится в алтаре. (14)
Представляя нам собою подобие древнейших церквей на Руси, ето здание сооружено из сосновых бревен, твердых как камень. Стены его рублены в присек. Верхний ярус состоит из прямоугольника, обведенного с трех сторон ходовою прирубною папертью; она утверждается на подкосах, выпущенных из стен Нижнего яруса, так что все здание представляет собою подобие корабля, каким именуется храм. К восточной ее части прирублены три выводные алтаря, увенчанные теремками, или кокошниками. Три окна освещают алтарь. Над кровлею возвышается на городках Глава, осененная древним четверочастным крестом. Снаружи стены обшиты досками. Таков план и фасад, или говоря техническим языком старины – оклад Гефсиманской деревянной церкви!
Все пространство верхней церкви ограничивается от иконостаса до входных дверей 18 аршинами; вышиною стены внутри ее 9 аршин.
Не ищите во вутренности ее великолепия и богатства, иногда противоположного внешности: в ней не найдете украшений из драгоценных металлов и камней, ни роскошной резьбы с позолотою во вкусе рококо, ни пестроты красок на стенах. Царствующая в святилище простота убранства возводит мысль к древнему быту и обиходу пустынного благочестия. На внутренних стенах паперти и трапезы выставлены старинные иконы для поклонения, назидательные сказания и беседы из отеческих книг для чтения. Здесь представляются взорам благоговейного посетителя изображения основателя Троицкой Лавры Преподобного Сергия и возобновителя ея Никона, равно и других Святых, опочивающих в их обители: Михея, Максима Грека, Дионисия, Серапиона и Иоасафа. Эта повесть в лицах о начале и судьбах Лавры, это образцы живой веры, действенного благочестия и теплой любви к Отечеству. Подобно как Ноев ковчег и Соломонов храм сооружены были из негниющих древ, и Крест Христов, согласно с песнопевцами церковными, составлен был из кедра, певка и кипариса – стены храма и алтарь самого храма обложены досками из этих трех дерев. Такое сочетание здесь трех крестных дерев не оправдывает ли слов одного духовного писателя: «крестом прогоняются демоны и злыя помышления, яко же кедровым благовонием прогоняются змии, немогущия терпеть онаго, силою крестною укрепляемся на терпеливодушие в скорбех и печалях, да во всяком злоключении пребудем непоколебимы, яко же кипарис многими ветры ударяем, ни единым красоты своей не лишается, но содержит ее целу и невредиму; силою распеншагося на нем Христа, врачует внутреннюю человеческую болезнь душевную, которую наносит человеку согрешившему совесть, обличающая его о грехе и грызущая его – подобно как певг изцеляет грызения и болезни внутренния и телесныя.» (15)
Над помостом, или солеей алтаря устроен из кипариса, четырехпоясный иконостас, вышиною 8 аршин; верхи его увенчаны Херувимами, посреди которых возвышается Крест с распятым на нем Спасителем мира и предстоящие Ему Божия Матерь и Богослов. Тябла иконостаса не украшены ни затейливою резьбой, ни роскошной позолотой, но сохраняют естественный цвет дерева, из коего они сделаны. Иконы в них одни древние, а другие вновь написанные в древнем пошибе. В поясах Деисуса найдете те же иконы, какие, по принятому обычаю, ставились в Апостольском и Пророческом поясах древних у нас церквей. Под Распятием в средине Деисуса Бог Отец с Предвечным на лоне Его Младенцем, далее над Царскими вратами Царь Славы. В Апостольском поясе помещены Святители Московские Петр и Алексий и Преподобные Сергий и Никон. В ряду местных икон написан Преподобный Сергий, окруженный сотрудниками постнической его жизни и начальниками монастырей, возникших от его святой обители. Не описывая других образов на поклоне, заметим только, что вместо серебряных и медных лампад пред ними, поставлены вощаницы с двенадцатью светильниками. От древнего алтарного иконостаса вставлены Царские и северные двери; первые со столпцами по сторонам и с изображениями Благовещения Богоматери и четырех Евангелистов, из которых Иоанн написан с крылатым львом, а Марк с орлом. На северной двери алтаря изображено изгнание ветхого Адама из рая, а на южной вступление благоразумного разбойника в рай с крестом, который он разделил с новым Адамом.
В выгнутых стенах алтаря помещаются три его части, большой в два меньше; в южном предалтарии, или ризвице прежде устроен был Авраамием Палицыным придел в честь Нерукотвореннаго Спаса, но, за теснотой места, упразднен. На стенах его выставлены в рамах за стеклом вышеупомянутые холщевые антиминсы. Престол из дубового дерева, жертвенник из кипариса. В запрестольном кресте заключается частица животворящего древа: пред ним висит 12 хрустальных лампадок. Там хранится древняя плащаница этой церкви, писанная на холсте, длиною 1 аршин, 15 вершков, шириною 15½ вершков. На горнем месте, между двумя деревянными рипидами, поставляется во время обедни на столике деревянный панагияр с частицею Богородичного хлеба, а на правой стороне древнее деревянное кресло с порезками. Все утвари церковные носят на себе печать старинного церковного обихода. Напрестольный крест и сосуды деревянные, даже деки Евангелия из дерева, покрытого резьбою. Кроме металлического кадила, здесь находится ручная кадильница, или кацея глиняная, какая доныне употребляется в некоторых пустынях при богослужении. Этому соответствуют самые облачения: они из бумажной ткани с крестами и иорданамн не из золотого позумента, но на бумажной или шелковой материи. Все это живо напоминает нам св. утварь Преподобного Сергия и то блаженное его убожество, которым он богател в Бога. Кажется, если только осмелимся проникнуть в мысль храмоздателя, он желал здесь противопоставить простоту пустынной обители настоящему великолепию и богатству Лавры и тем самым воззвать мысль к первой, как источнику духовных сокровищ.
Из верхнего храма сойдем в нижний, собственно подклеть, на каком ставились избы и церкви. Здесь устроен престол в честь Страстей Христовых. Для изображения их, как заключает Профессор Шевырев, допущено и новое искусство, подчиненное идеи Церкви. (16) Оно в алтарном иконостасе представило нам ряд страданий Богочеловека. В этом храме, как и в верхнем, все ознаменовано простотою устройства и убранства. В день, посвященный воспоминанию Крестной смерти Спасителя, здесь совершается божественная литургия, а в прочие дни монахи по очереди читают Псалтырь непрерывно.
К южной стороне церкви примыкают деревянные двухэтажные келлии на каменном фундамент; здесь в трех покоях помещение Митрополита Московского.
Наконец надобно бы обозреть все устройство и обиход этой пустынной обители и ее местоположения; но, имея в виду только построение деревянной церкви начала XVII века, мы ограничилась обозрением этого памятника Русского церковного зодчества, который в себе соединяет столько воспоминаний, согревающих душу благоговейными чувствами в переносящих нас в великую епоху воссоздания России.