К вопросу о состоянии Воронежской епархии при святителе Митрофане

Книги переписные Воронежской епархии всех городов и уездов, поповым и дьяконовым детям, и церковным причетникам и их церковническим детям мужского пола 1705 года¹

Названный в заглавии документ найден нами в Московском Главном Архиве Министерства Юстиции в делах Монастырского Приказа за 1705 год (вязка 224, дело № 60 «По указу Монастырского Приказа о переписи Воронежской епархии поповых, дьяконовых детей и причетниковых мужеского пола» на 60 листах). Полный заголовок «Книги переписныя»... взят из препроводительной бумаги, при которой он был представлен в Монастырский Приказ. Доселе документ этот не был известен местным исследователям.

Перепись детей духовенства Воронежской епархии в феврале 1705 года была произведена, кажется, по поводу предполагавшегося набора детей духовенства в военную службу. По крайней мере, в Ростовской (ныне Ярославской) епархии в то же время, даже в тех же самых числах был сделан набор детей духовенства в военную службу, причем, «когда Ростовский стольник требовал в солдаты священнических детей (от 25 февраля 1705 года), ему отвечали, что их нет» (Св. Димитрий Рост. И.А. Шляпкина, Спб. 1891, стр. 309). Самые «книги переписные» также дают некоторые основания к этому предположению: 1)переписаны не только малолетние дети, но и взрослые, уже женатые, при том исключительно мужского пола; 2) относительно многих взрослых и детей сделаны отметки о болезни, напр. «одним глазом скорбен», «глазами обнищал, мало видит», «ногами увечен – болезненными ранами», «умом решился» и т.п.; эти отметки сделаны, вероятно, для того, чтобы спасти записанных больными от взятия в солдаты. 3) О многих детях духовенства также отмечено, что они приговорены прихожанами в дьяконские и священнические места, или что они несут пономарские и дьяконские обязанности по церкви, не будучи официально дьячками и пономарями. Перепись производилась по распоряжению Монастырского Приказа, вероятно, нарочито посланными писцами «по священническим сказкам за их (священников) руками». Чтобы судить о том способе, каким велось это дело, приводим сказку о селе Истобном Коротоякского (ныне Нижнедевицкого) уезда в ее полном виде: «По сказке села Истобного Покровского попа Родиона, у него попа сын Авдей пяти лет да два брата: Макар – церковный дьячок в возрасте, Семен – управляет церковную пономарскую службу. У Макара – сын Тимофей 8 лет, у Семена сын Василий 6 лет. Да у него попа племянники: Ефим – в возрасте, Иван 8 лет Евсеевы дети Кононовы. Просвирница – вдовая попадья; детей у ней мужеска полу нет» (№211).

«Книги переписные» важны в историческом отношении и интересны, во-первых, тем, что они составлены через месяц-два по приезде на епархию преемника Св. Митрофана, архиепископа Арсения I, и, значит, на представляющееся в них состояние Воронежской епархии следует смотреть именно как на результат 21-летнего управления епархией ее великого «первопрестольника», а, во-вторых, тем, что здесь весьма полны сведения о церквах и наличном составе духовенства Воронежской епархии в ту отдаленную пору, от которой сохранилось столь мало сведений по местной церковной истории.

При утверждении Воронежской епархии в 1682 году в состав ее были отчислены от Рязанской митрополии города Воронеж, Елец и Костенск и от Белгородской митрополии города Коротояк и Землянск с их уездами². Как видно из «Окладных книг Рязанской митрополии» 1676 г., пред учреждением Воронежской епархии в Воронеже было 15 приходских церквей (в том числе монастыри Покровский девичий, Успенский и Алексеевский Акатов); в Воронежском же уезде, в состав которого входил тогда и Костенск, было 30 церквей (в том числе монастыри Боршевский, Семилуцкий и Карачунский) и 3 часовни. В г. Ельце было 15 церквей (в том числе Троицкий монастырь); в Елецком уезде было 62 церкви (в том числе Тешевский, ныне Задонский монастырь и Рождество-Богородицкая пустынь Елецкого Троицкого монастыря), а считая с пустовою церковью в с. Рождествине – 63 церкви. А всего в этих двух уездах с городами было церквей 131 (в том числе 8 монастырей) и часовен 3. Точных сведений о количестве церквей в уездах, отчисленных от Белгородской епархии – Коротоякском и Землянском – не имеется, но, во всяком случае, их было около 50 (судя по тому, что в 1705 г. их было здесь 54). Всего же в новоучрежденной Воронежской епархии числилось 182 церкви. Правда, один из ближайших приемников Св. Митрофана, Митрополит Пахомий (1714–1723) в донесении Св. Синоду от 27 февраля 1722 года определил другую цифру церквей: « в 190 (т.е. 1682) году, – писал Преосвященный Пахомий, – по указу блаженной памяти Великого Государя Царя и Великого Князя федора Алексеевича и советом блаженной памяти Иоакима, Архиепископа Московского и всея России и всех северных стран Патриарха, повелено быть вновь на Воронеже о Святом Духе брату нашему Преосвященному Митрофану, Епископу Воронежскому, и даны ему в епархию городы всего двести десять церквей, да на пропитание дому Пресвятыя Богородицы отданы ему, Преосвященному Митрофану епископу, с соборены и служители, монастыри с вотчины Троицкий Боршевский да Богородицкий Карачунский с крестьяны, всего 196 дворов» (Опис. Докум. И дел, хран. В Арх. Св. Синода, т. II, ч. I. СПБ. 1879 г. стр. 162 прим.). Но неточность этой цифры вида 1) из того, что если к церквам Воронежского и Елецкого уезда – 131 прибавить 3 часовни и все церкви, существовавшие в Коротоякском и Землянском уездах в 1705 году (54), то и тогда общая цифра получится 188 церквей; 2) из того, что до позднейшего времени по Воронежской епархии все пошлины собирались только от 182 церквей: в сборнике «разных указов и жалованных грамот, относящихся ко времени Св. Митрофана» (хранящемся в ризнице Митрофанова монастыря), сохранились квитанции в получении в Патриаршую казну денег « на вспоможение прокормления Московских богаделен» с Воронежской епархии со 182 церквей за годы 7196, 7197, 7199, 7200 и 7204 (т.е. с 1688 по 1696 годы) (№№ по сборнику указов и грам. 33, 44, 45, 56), и только уже в 1707 году при Архиепископе Арсении, преемнике Святителя, взято с Воронежской епархии «с 210 церквей на дачу богадельным нищим» (там же. №61); 3) из книги И.М. покровского «Русская епархия» (Киз 1897 г., стр.375) указывается, что от Белгородской епархии к Воронежской отошли в 1682 году 46 (?) церквей. С течением времени пределы Воронежской епархии расширялись: в 1696 году к этой епархии приписаны от патриаршей области «Икорская и Битюцкая слободы», т.е. поселения по рекам Икорцу и Битюгу, а в 1699 году из Белгородской епархии город Острогожск и из Рязанской епархии города: Усмань и Белоколодск с уездами, острожек Демшинск и волость Мокрый Буерак. Сопоставляя сгруппированные здесь сведения с данными «переписных книг», получаем следующее: при составлении переписи в пределах епархии 1682 года (вместо 182 церквей) числилось уже 232 приходских церкви (считая в том же числе и 9 монастырей, имевших белое духовенство); в областях, присоединенных в 1696 году – 7 церквей; в областях, присоединенных в 1699 году – 46 церквей, а всего 285 церквей (в том числе 9 монастырей).

Таким образом в первоначальных пределах Воронежской епархии число церквей во время управления Св. Митрофана увеличилось на 50 (или на 27%). Сличая «переписные книги» 1705 года с окладными книгами Рязанской митрополии 1676 г. (дополненными по 1682 г.), можно составить более или мене точный список церквей, вновь устроенных при Св. Митрофане в тех пунктах Воронежского и Елецкого уездов, где их ранее не было (при чем этот список по Воронежу и Воронежскому уезду безусловно точен). Именно в г. Воронеже при Св. Митрофане устроены церкви: 1) Богословская и 2) Введенская. В Воронежском Уезде: а)в Усманском стане: 1) Стефановская церковь в селе Хреновом и 2) рождественская церковь в пригородной слободе Придаче; б) в Карачунском стане: 3) Николаевская церковь в селе Дубовом, 4) Покровская церковь в селе Митряшевка, 5) Архангельская церковь в слободе Лазовке (Воронежской); в) в Чертовицком стане: 6) Архангельская церковь в селе Животинном (из приходских книг Воронежского архиерейского дома³ видно, что 5 мая 1703 года Св. Митрофаном дана Федору Антоновичу Веневитинову благословенная грамота на перенесение старой церкви Архангела михаила из села Животинного в новопостроенную деревню Веневитиновых у реки Дона (Ново-Животинное?); г) в Боршевском стане: 7) Богоявленская церковь в селе Терновом (в 1615 г. здесь церковь запустела от татарской войны, а к 1629 году совсем уже прекратила свое существование); 8) Архангельская церковь в селе Хохол. 9) Рождественская церковь в слободе Стрелецкой-Малышевой, 10) Пятницкая в селе Фощеватом; 11) Николаевская в селе Турове (где в 1682 году была часовня), 12) Покровская в вотчине Воронежского девичьего монастыря сельце Избыльном. В Костенском уезде (составлявшем ранее часть Боршевского стана): 1) вторая церковь в самом острожке Костенском-Покровская, 2) Рождественская в селе Кочетовке, 3) Архангельская в селе Семидесятном (вместо часовни, существовавшей до 1682 г.) и 4) Николаевская в селе Никольском (также вместо часовни). Что касается города Ельца и Елецкого уезда, то в самом Ельце и до Св. Митрофана и после него церквей было 15, но наименования не всех церквей совпадают, именно упоминаемых в окладных книгах 1676 года церквей Великомученицы Параскевы в Стрелецкой слободе, Михаила Малеина в Черной слободе и одной из двух церквей во имя Св. Николая – в «переписных книгах» 1705 г. мы не находим, но в них находим церкви с новыми наименованиями: Вознесения Господня, Преображения Господня и Сергия чудотворца. В Елецком уезде упоминаются не встречавшиеся в 1676 году 15 церквей в Бруслановском стане, 4 церкви в Елецком стане, 2 церкви в Ворголском стане и 14 церквей в Засосенском стане. Всех таких церквей 35; между тем общее число церквей по этому уезду увеличилось на 28 (по окладн. кн. 62, по переписным 90). По всей вероятности или некоторые церкви прекратили свое существование или не совпадают названия сел [из бывших в 1676 году церквей не упоминаются в 1705 г. Бруслановского стана: 1) Троицкая села Троицкого, 2) другая Троицкая села Троицкого-же, 3) Николаевская села Завертяева, Елецкого стана, 4) Пятницкая села Ольховца, 6) Архангельская слободы Хмелевой]. Кроме того из приходных книг Воронежского архиерейского дома видно, что 28 ноября 1699 года Св. Митрофаном дана благословенная грамота на постройку новой церкви в деревне Пальна Елецкого уезда. Из тех же приходных книг архиерейского дома узнаем о выдаче грамот 1) на постройку храмов: Архангельского в селе Кривке Усманского уезда (29 февраля 1700 года); великомученика Димитрия в селе Куликове того же уезда (5 июля 1700 года), великомученика Георгия в новосельной деревне Завершни Острогожского уезда (7 октября 1700 г.), Иоанна Богослова в деревне Карамышевке Белоколодского уезда (27 февраля 1702 года и 20 июля 1703 года), Успения Пресвятыя Богородицы в Битюцкой Лосовской слободе или Лосовской Поляне (ныне слобода Лосева) (16 июля и 21 августа 1703 года); 2) На устройство новых церквей вместо сгоревших: Пятницкой церкви села Оськина Коротоякского уезда (28 октября 1700 г.) и Богоявленской церкви города Воронежа (21 ноября 1703 г.); 3) на перестройку церквей: в 1700 году – в селе Глушицах и Ендовищ Ворон.у., с Болховском Елецкого уезда и Николаевской церкви города Коротояка; в 1702 году – Пятницкой церкви города Коротояка, в селе Русской Гвоздевке и Бобякове Воронежского уезда и селе Рысине Елецкого уезда, в 1703 году в селе Ссыльном (Терновое тож) Острогожского уезда.

Из представленного сухого перечня видно, как оживлена была церковно-строительная деятельность в Воронежской епархии при Св. Митрофане. Любопытны следующие черты из истории постройки этих церквей при Св. Митрофане; о постройке церкви в новом месте подавали Святителю челобитную жители тех мест, а о перестройке старых – священники, при чем им давалась на постройку благословенная грамота, за которую взыскивалось в Архиерейском Казенном Приказе пошлин 8 алтын 2 деньги да за печать к грамоте 3 алтына 2 деньги (всего около 3 руб. 50 коп. на нынешние деньги); в одном случае в «переписных книгах» (№15), когда церковь устроялась двух-престольная, взяты были двойные пошлины, именно 16 алтын 4 деньги да 3 алтына 2 деньги за печать. В таких же размерах взыскивались пошлины и при выдаче антиминса на освящение церкви. В селе Оськине вместо сгоревшей церкви Св. Митрофан благословил до постройки новой церкви построить часовню. Одна из новопостроенных церквей (собственно перестроенная) Покровская (или Пятницкая) церковь города Коротояка была теплая.

По городам и уездам церкви и состоящее при них духовенство по переписным книгам 1705 года распределялись следующим образом:

В городе

В уезде

Кроме указанных в таблице 9 городов было еще 3 безуездных городка: Орлов Воронежского уезда (2 церкви, 4 попа, 2 дьячка и 1 пономарь), Талецкий острожен Елецкого уезда (3 церкви, 4 попа и 6 дьячков) и Урыв острожен Коротоякского уезда (2 церкви, 3 попа, 1 дьякон и 1 дьячок). Таким оразом в 12 городских поселениях состояло по переписи 1705 года 68 церквей, при них 4 протопопа, 88 попов, 1 протодиакон, 15 диаконов, 45 дьячков и 25 пономарей. В 213 селах слободах, считая в том числе и монастырские вотчины, числилось 217 церквей; из сел только два села имели более одной церкви: село Мокрый Буерак [это был собственно говоря маленький укрепленный городок, принадлежавший вместе со всею волостью того же имени сначала (до 1680года) боярину Ивану Никитичу Романову и его потомкам, а потом (с 1702 г.) близкому родственнику Царя Воронежскому Губернатору и адмиралтейцу Ф.М. Апраксину], которое имело в своих «слободах» 6 церквей, и село Студенец Елецкого уезда – 2 церкви. Общее же число городского и сельского духовенства было следующее: протопопов 4, попов 335, протодиаконов 1, диаконов 33, дьячков 198, пономарей 65. Для сопоставления с состоянием в Воронежском уезде до 1682 г. нелишнее привести цифровые данные о нем по Воронежу и уезду по окладным книгам 1676 г. В Воронеже тогда было при 15 церквах 1 протопоп, 17 попов (в том числе один запрещенный), 1 диакон (в соборе), 5 дьячков и 2 пономаря. В Воронежском уезде при 39 церквах и 3 часовнях 45 попов (при 3-х церквах и 3 часовнях попов не было), 1 диакон, 14 дьячков и 10 пономарей. Таким образом количество духовенства за время Св. Митрофана почти удвоилось, что, конечно, способствовало и усилению пастырского влияния на население и улучшению церковного богослужения.

По числу церквей в 1705 году выделялись древнейшие города: Воронеж, в котором было 17 церквей, и Елец, имевший 15 церквей; уезды этих городов были и более заселенными; на них приходилось около 3/5 всего количества церквей епархии. Богаче причтом были, во-первых, монастыри, затем волость Мокрый Буерак, Елец, Талецкий острожек и Ворголский стан Елецкого уезда. Особенно же бедны причтом были уезды Костенский и Белоколодский и слободы Икорская и Битюцкая.

Впрочем, подводя все эти итоги, нужно иметь в виду, что «переписные книги» нельзя признавать безусловно полными, так как в них, кажется, не внесены некоторые села и церкви, существовавшие тогда и несомненно имевшие духовенство.⁴ Особенно это нужно применить относительно Икорских и Битюцких слобод (нынешний Бобровский уезд), в которых по «переписным книгам» было 7 церквей, между тем как здесь в то время были и другие церкви, упоминаемые в приходо-расходных книгах Воронежского архиерейского дома 1699–1704 годов и в материалах по истории церквей, извлеченных о. С. Е. Зверевым из хранящейся в библиотеке академии Наук «Книгизаписной ставленым грамотам Воронежской епархии» (1682–1704 годов) с которыми о. Зверев любезно познакомил и составителя настоящего очерка (данными этой записной книги, однако, мы не имели возможности пользоваться).

В «переписных книгах» внесено белое духовенство монастырей, при которых оно нужно было для монастырских крестьян, и в женских монастырях и для самих сестер обителей; впрочем, некоторые из монастырей имели и постоянных прихожан и были, так сказать, приходскими монастырями; один из них – Успенский монастырь г. Воронежа в писцовых книгах 1615 года прямо называется «монастырь – обще и церковь» (Матер. для ист. Вор. губ. т. II. Писцовые книги Ворон. 1891 г. стр. 18). Как видно из окладных книг Рязанской митрополии, этот монастырь в 1676 году имел громаднейший сравнительно со всеми другими Воронежскими церквами приход: 183 двора; соединенный с ним (с 1700 года) Алексеевский Акатов монастырь имел в приходе 110 дворов, Покровский девичий – 12 дворов, при Троицком Боршеве монастыре в то же время числилось 156 дворов. При Семилуцком –47 дворов, а при Карачунском 15 дворов. Таких монастырей, имевших белое духовенство, в 1705 году было 9; из них 6 мужских 1) Воронежский Акатов Алексеевский (в «переп. книг.» №9), 2) Семилуцкий Спасов (№28), 3) Карачунский Богородицкий (№46), 4) Боршевский Троицкий (№64), 5) ТешевскийЗадонский Богородицкий (№175), 6) Лысогорский Троицкий (№195) и три женских монастыря: 7) Воронежский Покровский (№14), 8) Коротоякский Казанский (№189), 9) Острогожский Пятницкий (№217). Кроме этих монастырей в то время в Воронежской епархии существовали еще следующие монастыри: мужские: 1) Константиновской пустыни спасов монастырь (ныне Толшевский), 2) Елецкий Троицкий, 3) Коротоякский Вознесенский, 4) Дивногорский Успенский, 5) Белоколодский Преображенский и 6) Битюцкая Троицкая пустынь; женские: 7) Елецкий Богородицкий и 8) Усманский Успенский. Всего таким образом при Св. Митрофане существовало, не считая архиерейского дома, 17 монастырей: 12 мужских и 5 женских. Количество духовенства при них можно видеть в следующей таблице⁵:

Из 285 поименованных в «книгах переписных» приходских церквей и монастырей 9 церквей в то время не имели «попов»: 3 попа умерло, 2 бежали [один на Дон (№76), другой – «незнамо куда» (№272)], один съехал в город Романов (№245), о двух совсем ничего не отмечено, а в одной церкви – села Селявного (№212) служил причт соседней Лысогорской пустыни. При остальных 276 церквах было священников 339, из которых только 4 имели сан протопопа (в лучших городах епархии: Воронеже, Ельце, Острогожске и Землянске). Сверх того упоминаются 2 «бывших» попа (№№21 и 62) и 6 вдовых попов, по-видимому, уже не служивших, так как помимо них при церквах состояли и другие попы (№№26, 56, 67, 174, 244, 229), упоминается один «распоп» Козма в слободе Девице Воронежского уезда, о котором отмечено, что он «увечен, скорбен телом, гноет ранами» (№26). Количество диаконов, сравнительно с общим количеством церквей, весьма невелико: их было 34, в том числе 1 протодиакон. (До Св. Митрофана (в 1676 г.) диаконов, кроме Благовещенского собора и села Березова, в Воронежском уезде совсем не было). Дьячков и пономарей имели также далеко не все церкви: именно, дьячков было 198, не считая наемных дьячков двух церквей, количество и имена которых не указаны (№№187, 206), и пономарей 65. ( до 1676 года дьячков и пономарей имели только 6 церквей г. Воронежа и 16 церквей Воронежского уезда). 84 церкви (почти 30%, а в 1676 г. почти 50%) имели только одних священников, причем 18 из них имели священников по 2. При некоторых церквах особо отмечены причетники (19) и церковники (14), т.е. не состоявшие на службе дети умерших священно-церковно-служителей.

Избрание приходских священников и диаконов в то время, как видно из «переписных книг», зависело и от прихожан, которые «приговаривали» кандидата, обыкновенно из сыновей местного священника (наследственность мест священнических была тогда обычным явлением), давали ему от себя «заручную челобитную», т.е. прошение за подписью (за руками) прихожан, для представления Владыке, а Владыка, в случае одобрение представленного кандидата, давал указ о том, чтобы он был «к ставке записан был в книгу». В ожидании посвящения, кандидаты священства проживали в Воронеже. О том, каким порядком это совершалось, можно судить по следующим примерам: сын Николаевского попа села Дубового Воронежского уезда Лукьяна – «Никита 20 лет, приговорен к той же церкви в попы, и о поставлении на его Лукьяново место за старость его дана от мирских людей (т.е. от прихожан) заручная челобитная». (№47). Сына Николаевского попа села Рамони Прокофия – «Исидора 18 лет приходские люди приговорили к той же церкви во диаконы и о поставлении дали заручную челобитную». (№41). В селе Гремячем Воронежского же уезда дьячек Автоном Попов по смерти отца своего попа того же села Акиндина «приговорен на место отца своего в попы и по указу Преосвященного Арсения Архиепископа и по заручной челобитной к ставке записан в книгу» (№34) (т.е. в ту самую «Книгу записную ставленным грамотам Воронежской епархии», которая в настоящее время хранится в подлиннике в С.-Петербурге в библиотеке Академии Наук). Сын попа села Дехтевого Елецкого уезда Симеона Федор «по заручной мирской челобитной живет в Воронеже о поповстве на место отца своего, для того, что он поп обнищал» (№184). Впрочем не всегда прихожане приговаривали к своей церкви священников и диаконов из детей своего приходского духовенства: в «переписных книгах» указано несколько случаев, когда намеченный и одобренный кандидат был из другого села; например, приходские люди села Семидесятного Костенского уезда, подали Преосвященному Арсению заручную челобитную о поставлении в попы к ним Алексея, сына попа города Костенка Бориса (№67). О сыне другого Костенского попа Бориса же, по имени Василий, была подана челобитная Архиепископу о поставлении его во диакона в Троицкий Боршев монастырь (№67).

Так как в «переписных книгах» отмечается возраст детей духовенства, то является возможным определить возраст приговариваемых во священники и диаконы. Таким возрастом для священников было 30–20 лет (выше упомянутый пример в селе Дубовом №47, №№49, 51 и др.), а для диаконов даже 18 (№41) и 15 лет: например, сын Рождественского попа слободы Придачи Афанасия – «Иван 15 лет приговорен в дьяконы в ту же слободу Придачу, и о том поставлении его подана Преосвященному Архиепископу заручная челобитная» (№63). Вероятно, за ним было только зачислено диаконское место, а посвящение должно было совершиться по достижении совершеннолетия.

Что касается вдовых священников, то бросается в глаза прежде всего то обстоятельство, что состояние вдовства тщательно каждый раз отмечается, так что название «вдовый поп» делалось как бы официальным титулом. Большинство священников-вдовцов, как видно из «переписных книг», продолжали состоять на действительной службе; например, Коротоякский соборный вдовый поп Андрей был даже поповским старостою, но, как уже говорилось выше, есть несколько (6) отмеченных в «переписных книгах» случаев, когда вдовство отмечается, так сказать, как причина несостояния на действительной службе; например, в слободе Девице, Воронежского уезда, указано два попа Никифор и Иван; «у них же два брата: вдовый поп Яков да распоп Козма… И тот брат их Яков желает восприяти монашеский чин».(№26) Если догадка о том, что эти вдовые попы не состояли на должности приходских священников, не основательна, то общее число священников Воронежской епархии в 1705 году должно быть увеличено на 4–5 лиц, и, значит, будет равняться 343–344.

Дьячки и пономари, как видно, не считались тогда необходимыми в составе причта, так как в некоторых селах прямо отмечено, что «никаких причетников нет», даже в одной из Воронежских церквей – Вознесенской причетников никаких не было: «в церковном пении, сказано при этом, способствуют сторонние люди». (№4) В слободе Анненской на Битюге обязанности дьячка исполнял романовец волостной крестьянин Федор Неклюдов. (№79) Выше уже отмечено было, что при 84 церквах епархии совсем не было никаких официальных членов причта, кроме попов. Чаще официальных дьячков и пономарей заменяли малолетние и возрастные дети или родственники попов, так что весь причт обыкновенно состояла семья приходского священника; вот любопытный пример этого: о Пятницком попе села Ямного Воронежского уезда Мартине сказано, что у него два сына: Прокофий и Никита – этот последний «10лет, малоумен» – «способствуют в церкви Божии дьячковскую и пономарскую службу». (№30) В этом примере обращает на себя внимание не столько возраст Никиты (так как с одной стороныбыли и настоящие дьячки 13-летнего возраста, с другой стороны бывало, что лица 35-летнего, даже 60-летнего возраста (№№58, 72) «чинили в дьячковской и пономарской службе», не будучи настоящими полноправными членами причта), а то, что даже «малоумие» этого мальчика не помешало ему заменять настоящего дьячка или пономаря, так что не представлялось необходимым содержать особого официального дьячка (если только все это не измышлено нарочито для того, чтобы освободить мальчика от угрожавшего рекрутского набора). В некоторых местах были дьячки вольнонаемные, нанимавшиеся прихожанами погодно: в Богоявленской церкви города Острогожска «дьячек Стефан Самойлов сын способствует попом в церкви от приходских людей по найму погодно по черкасской обыкности». (№220) Из этого последнего замечания видно, что обычай содержать вольнонаемных дьячков был введен в Воронежской епархии малороссами, при чем и дьячками являлись именно черкасы, и обычай этот держался преимущественно в местах, заселенных черкасами, особенно в г. Острогожске и Острогожском уезде, а также в Коротояке, Землянске и селе Ендовище Воронежского уезда. Быть может, эти наемные дьячки – черкасы были и не духовного происхожения [один прямо назван «казачьим сыном» (№262)]; некоторые священники также названы черкасами. Между дьячками «из черкас» в Острогожске отмечен один дьячек – волошеник, который также служил «погодно – по найму приходских людей» (№218).

Важной заслугой черкасского духовенства для Воронежской епархии было то, что ему первому принадлежала инициатива устройства в нашей епархии народных школ, учителями в которых были именно дьячки-черкасы. Этот оставшийся доселе неизвестным⁶ Воронежской историографии факт отмечен в «переписных книгах» совершенно случайно. Так как перепись касалась детей духовенства, при чем лица бездетные все таки вносились в «переписные книги с указанием относительно их бездетности, то, естественно, должен был быть отмечен тогда редкий по тому времени факт, что некоторые дьячки из черкас были холостые (между тем как вообще достигшие известного возраста причетники, судя по «переписным книгам», обыкновенно женились) и, не имея жен и детей, имели возможность проживать в школьных помещениях, что для них было особенно удобно в виду того, что они нанимались «погодно». В «книгах переписных» указаны три школы в городах: Коротояке, Урыве и Острогожске. Вот относящиеся сюда места «переписных книг»: 1) «Города Коротояка… Церкасской слободы Успенский поп Кирилл. Дьячки у него попа Кирилла из черкас, погодно наемные, живут в школе без жен и без детей» (№187). 2) "Урывского острожка…Успенский поп Василий… Дьякон Василий… А дьячки из черкас, наемные погодно, живут в школе без жен и без детей!. (№206) 3) »Города Острогожска…Богородицкий Иван… Дьячек Павел петров сын Петров, родом черкашенин наемный погодно живет в школе« (№215). Действительное количество школ, и именно в малороссийских поселениях, должно было быть более значительным, так как, по нашему мнению, в «переписных книгах» должны были быть отмечены то те учителя школ, которые по бессемейности могли жить в школе, и запись касалась собственно бессемейности, а не школьных занятий, но могли быть учителя-дьячки и семейные, которые не имели возможности жить в школьных зданиях: в этих случаях факт существования школы должен был, конечно, ускользать от внимания переписчиков. Еще несколько ранее 1705 года в других древних актах ясно указывается подобная же школа в населенном черкасами селе Ендовище Воронежского уезда (1700 г.), и есть намек на существование школы в г. Землянске (1683 г.). От 1700 года сохранилась челобитная Святителю Митрофану школьного учителя Ендовищенского дьячка из черкас Романа Прокофьева, в которой упоминается и школа его; в челобитной отмечена любопытная подробность, что этот дьячек-учитель «ходил в том селе по приходским своим людям по черкасской своей обыкности воспевать с выростки» (т.е. с учениками). (Матер. По истор. Ворон. Губ. Л.Б. Вейнберга. Вып. VIII Вор. 1886 г., стр. 633–634). При производстве переписи в 1705 году в Ендовище уже не было Романа Прокофьева, но попы Ендовищенские Михайло да Григорий были черкасы, и дьячки, дети бывшего тогда попа Ивана, тоже были черкасы; может быть, существовала и школа, но только дьячки – быть может, люди семейные, – в ней не жили. В «Материалах для жизнеописания Св. Митрофана», изданных священником о. С. Е. Зверевым (Вып. 1, Вор. 1897 г. №7, стр.21), под 1683 годом упоминается 2землянец школьник дьячек Василий Ерофеев». «Школьником» этот дьячек назван, конечно, не как ученик, а как учитель школы; сопоставляя это упоминание с указанными выше фактами, нужно предположить, что и в Землянске в 1683 году была также школа, и что дьячек Ерофеев, вероятно, был черкашенин: в 1705 году в Землянскебыло несколько дьячков из черкас, но Василия Ерофеева уже не упоминается. Нельзя не прибавить в заключение, что церковно-приходские школы в Воронежской епархии таким образом, имеют уже двухсотлетнюю давность, и что начало их восходит ко времени великого Святителя Воронежского Митрофана.

Кроме учительства, дьячки иногда несли и другие посторонние обязанности: упоминается, например, один дьячек – «трудник» в селе Орехове Землянского уезда: «дьячек Трофим Афанасьев Попов – трудник: ходит со святою иконою собирать на церковное строение», дьячек Боршева монастыря Козьма Васильев «в монастыре пишет всякие приходы и расходы» (№64). Один Острогожский пономарь даже «служил полкову службу» (№220).

Просфорнями при церквах были, как и теперь, большею частью вдовы духовного звания; упоминается впрочем одна «просвирницо – вдова служилого человека» (№210).

«Книги переписные», между прочим, указывают на то, что на ряду с центральными в г. Воронеже Архиерейскими Приказами Судным и Казенным существовал «Архиерейский Духовный Приказ» в г. Коротояке, учрежденный, как видно из «книг переписных», при Святителе Митрофане, не позже, как около 1693 года (вероятно раньше): в этом Приказе служили подьячими два лица духовного происхождения: «сродник» одного Коротоякского попа Савва Тихонов Колачников (№191) и брат другого Коротоякского же попа Петр, не названный по отчеству и фамилии (№192). Об этом последнем сказано, что он «по указу бывшего Преосвященного Епископа (т.е. Св. Митрофана) и по выбору Коротояцких грацких и уездных всех церквей священников взят для письма в Коротояке в Архиерейской Духовной Приказ в подьячие тому лет 12». Роль этого учреждения в общей организации Епархиального Управления неизвестна.