Неделя 33-я, о мытаре и фарисее

Нынешняя неделя в церковном порядке недель называется неделею мытаря и фарисея. Так названа она оттого, что в нынешний день читается из Евангелия притча Господня о мытаре и фарисее. В притче, примером мытаря и фарисея, Господь научает нас, с каким расположением духа нужно молиться нам в церкви, или где бы то ни было. Послушаем, как молился фарисей и как мытарь; который из них угодил Богу своею молитвою и который нет; чем угодил один и чем не угодил другой, чтобы и нам научиться всегда молиться богоугодно, а не в осуждение. Молитва – великое дело: чрез молитву человек сообщается с Богом, получает от Него разные дары благодати; благодарит Его, как Благодетеля, за непрестанные Его милости, или славит Его, как всесовершенного Творца.

Фарисей и мытарь молились в церкви. «Человека два, сказано, внидоста в церковь помолиться: един фарисей, а другий мытарь. Фарисей молился так: Боже, благодарю Тебя, что я не таков, как прочие человеки, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как сей мытарь. Пощусь два раза в неделю; даю десятую часть из всего, что приобретаю». Мытарь молился совсем не так. Он говорил немного, но много скорбел о грехах своих; не поднимал пред другими голову, но, поникши лицом в землю, от сильной скорби ударял себя в грудь и говорил только: Боже, буди милостив мне грешнику. Которого из них молитва была приятна Господу и котораго – нет, всякий знает: мытарь пошел из церкви домой более оправданным, хотя был грешник, а фарисей – нет, хотя и делал дела правды законной (Лк.18:10–14).

Чем же была угодна Богу молитва мытаря? Тем, что он был смирен и имел на молитве сердце сокрушенное; а давно уже сказано св. пророком и царем Давидом, что сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит (Пс.50:19).

А отчего молитва фарисея оказалась неугодною Богу? Немного, братия, надо труда, чтобы верно ответить на это. Горе, иже мудри в себе самих, и пред собою разумни (Ис.5:21), говорит Бог через пророка. Фарисей в слепом самомнении и гордости забыл, кто он и с Кем говорит: грешник вообразил себя праведником; грешник забыл, что он говорит с Всевидящим и с Всеправедным.

Господи! что значат наши добрые дела, которыми мы иногда смеем хвалиться пред людьми и пред лицом Твоим? Всякое доброе дело наше маловажно: потому что оно, проходя чрез нечистое сердце, заимствует от него большею частию какую-нибудь нечистоту, например, нечистоту маловерия, неверия, самолюбия, притворства, тщеславия, гордости, нетерпения, раздражительности и т. д., да при том, доброе дело делается нами при Божией же помощи, так что без Господа, по Его слову, мы не можем творити ничесоже (Ин.15:5).

Несомненно, что у каждого из нас несравненно больше грехов, чем добрых дел. Как же мне помнить на молитве о своих немногих добрых делах и то при помощи Божией сделанных, когда у меня несравненно больше худых дел? Нет: я лучше пролью слезу сокрушения о грехах моих, лучше молитву теплую пролию ко Господу и Тому возвещу печали моя, яко зол душа моя исполнися и живот мой аду приближися (Ирм. 8 гл., песнь 6), а о добрых делах моих, если какие я сделал, умолчу, или совсем забуду пред лицем Божиим, чтобы не вообразить мне, что я праведник и заслуживаю от Него награды за свои добродетели. Я должен помнить слова Господа, которыя нужно говорить мне, по совершении всякого доброго дела: егда сотворите вся повеленная вам, глаголите, яко раби неключими есмы (т. е. ничего не стоющие): яко, еже должни бехом сотворити, сотворихом (Лк.17:10). Как я буду перечислять чужие грехи, когда у меня своих без числа? Нет. Не буду я так безумно поступать; не буду так сильно обольщаться самолюбием и видеть в себе только хорошее, оставляя без внимания худое; иначе легко овладеет мною страсть самолюбия и гордости, и я буду в самом деле видеть в себе только хорошее, как фарисей, а весьма многое худое забуду. Нет: лучше я чаще буду говорить Господу: даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего (молит. св. Ефрема Сирина).

В таком расположении духа будем, братия, молиться все: и наша молитва будет приятна Господу и послужит нам во спасение. Аминь. (Сост. по «Полн. собр. сочин.» прот. о. Иоанна Кронш. т. 2-й).

Фарисей и мытарь вместе пришли в храм Божий, но вынесли из храма не одинаковый плод молитвы. Мытарь пошел в свой дом более оправданный Богом, чем фарисей.

Чем же заслужил оправдание мытарь? Своим смирением, по которому он не счел себя достойным подойти поближе к святому месту; своим благоговейным вниманием к молитве, по которому он не хотел и очей поднять на небо, но весь погрузился в себя, чтобы осмотреть всю свою греховность, припомнить все худое, что он сделал или помыслил; заслужил оправдание своим сокрушением о грехах, по которому он ударял себя в грудь от сильнаго волнения, печали и скорби, как тяжко оскорбивший благость и величие Божие.

Вот истинный образ молитвы, оправдывающей грешника; вот с какими чувствованиями и расположениями души надобно предстоять в церкви!

Церковь есть дом Божий, место Его невидимого, благодатного и таинственного присутствия, место, в котором Он благоволит являть Свою особенную близость к человеку. Нельзя без благоговения стоять и близ земного царя: с каким же трепетом надобно стоять в ближайшем присутствии Царя небесного! Церковь есть дом молитвы, место самого высокого и святого дела, место совершения великой безкровной жертвы. Здесь мы должны отложить всякое житейское попечение и вознести свой ум и сердце горе, т. е. к Богу, Которого со страхом славословят ангелы. По великой милости к нам Господа Иисуса Христа, здесь мы дерзаем своими бренными устами славить и воспевать Всесвятое имя Отца и Сына и Св. Духа, поклоняться Троице единосущней; Ей возносить благодарение за неизреченные Ея благодеяния, Ей возвещать наши нужды и желания, указуемые нам самою Церковию. Можно ли, говорим, такое великое и святое дело совершать без внимания, без благоговения, без внутреннего самоуглубления, без сознания величия и святости самого дела и близости к нам Господа?

Много значит и внешнее положение молящегося в церкви, ибо оно служит выражением внутреннего его настроения. Кто приходит в церковь довольно поздно, а выйти из церкви спешит пораньше, тот мало понимает достоинство молитвы и не внимает, что церковь молится только о тех, кто «с верою и благоговением и страхом Божиим входят в храм». Кто в храме Божием позволяет себе обращаться к другим с разговорами о житейских делах, наблюдательно рассматривать, кто как стоит, и потом произносит свой суд и передает свои замечания другим, – тот не лучше делает фарисея, осудившего в молитве всех, не исключая и смиренно молившегося мытаря.

Кто при крепости сил телесных, далекий еще от лет преклонной старости, восклоняется к стене, ищет себе места для отдыха и ропщет на продолжительность церковной службы, – тот исполняет только внешний обряд, или заведенный обычай быть в праздник в церкви, не сознавая, что молитва есть подвиг, что в устремлении ко Господу молитвенного духа должно быть некоторое самоотвержение и забвение об удобствах плоти. Кто скучает, когда совершается заупокойное поминовение о лицах ему незнакомых, – тот и в церкви не проникся братскою о Христе любовию ко всем, тот и в церковь принес дух себялюбия и превозношения. А против этого то духа и направлено все церковное Богослужение, внушающее нам взаимную друг к другу любовь: «Рцем вси: возлюбим друг друга да единомыслием исповемы Господа». Сими и подобными возглашениями Церковь просит, чтобы Господь дал нам единеми усты и единем сердцем славить и воспевать Его имя. Она молится не только о всех предстоящих, но и о всех оставшихся вне храма ради благословных вин и во отшествии сущих, о плавающих и путешествующих, о любящих нас и ненавидящих, о всех прежде почивших повсюду православных христианах.

В церкви и богатые и бедные, и знатные и низкие должны составлять собою единую, согласную семью Божию, собрание взаимно любящих друг друга детей Отца небесного, у которых одни нужды, одни прошения о даровании всем небесного мира, о спасении души, о соединении всех в мирный союз веры и любви, о святом, мирном и безгрешном препровождении времени, о даровании ангела мирна, верна наставника, хранителя душ и телес наших.

Сказывают о преподобном Пимене Великом: когда он хотел идти в церковь, садился особо, около часа рассматривал свои мысли и потом выходил из келлии. Пусть и каждый из нас, собираясь в Божию церковь, не о том только заботится, как и во что прилично одеться, но преимущественно о том, как благоуспешно молиться, чтобы выйти из церкви оправданным как мытарь, а не осужденным подобно фарисею, без должного усердия молившемуся. Аминь. («Воск. бесед.», изд. 1872 г., стр. 22).

Братия! наставление ап. Павла поданное св. Тимофею, относится и к каждому христианину, как ученику Христову, как подражателю апостолов, как наследнику царства небесного, по обетованию Господа Спасителя.

«Вси хотящии благочестно жити о Христе Иисусе, гоними будут», говорится в сегодняшнем апостольском чтении (2Тим.3:12). Храня в памяти эту истину, мы не должны смущаться, если, на пути благочестия, встречаем неприятности, оскорбления, гонения; ибо знаем, что это – доля последователей Христовых. Благодушно перенося скорби и болезни ради Господа, мы должны радоваться, в той мысли, что и мы терпим во славу Господа, и приводить на память слова Спасителя: блажени есте, егда поносят вам, и ижденут, и рекут всяк зол глагол на вы лжуще, Мене ради: радуйтеся и веселитеся, яко мзда ваша многа на небесех (Мф.5:11, 12).

Не ослабевайте, братия, в подвигах благочестия и добродетели, видя примеры порочных и рассеянных людей или слыша легкомысленные и соблазнительные речи недостойных своего имени ученых мыслителей. Но страшитесь их жребия: они, по слову апостола, не преуспеют более; безумие бо их явлено будет. Часто суд Божий постигает таковых и во времени; а более страшный суд ожидает их за пределом времени; ибо, если не покаются, они, по суду правды Божией, подвергнутся вечному осуждению.

Затем, братия, мы должны хранить свято Божественное учение, которое преподает нам Христова Церковь в писаниях апостольских и отеческих! Мы должны подражать апостолам и святым отцам, которых примеры Церковь предлагает нам, воспоминая о их жизни и доблестных подвигах; должны подражать их вере, жизни, постоянству и ревности в служении Богу и в попечении о спасении ближних, их великодушию в перенесении обид и оскорблений со стороны врагов, их снисходительности к немощам ближних, терпению среди лишений, гонений, всяких скорбей и страданий. Воспоминание о том, что апостолы и другие святые Божии до конца жизни переносили скорби и болезни, и Господь наконец избавлял их от всех испытаний, от всех скорбей и болезней, утверждает нас в преданности Богу и непоколебимом уповании на Него, в той благодатной надежде, что и нам Господь поможет перенести все скорби и болезни, и наконец избавит от них, и введет в обители вечнаго покоя.

А вы, братия христиане, непоколебимо стойте во св. Православной вере, и держите неизменно Божественное учение единой, святой, соборной и апостольской Церкви, зная, что она стоит непоколебимо, и будет стоять до скончания мира, утверждаясь на краеугольном камени, Господе нашем Иисусе Христе, и что Иисус Христос, истинный Бог наш, вчера и днесь Тойже, и во веки (Евр.13:8). Ему слава, честь и поклонение, со Отцем Его и Св. Духом во веки веков. Аминь. (Сост. по «Бесед. на воскр. и праздн. чтен. из апост.», Евсевия, архиеп. могилевск., ч. 2-я, изд. 1867 г.).

Кто такой фарисей, осужденный нынешнею притчею? К какому званию и состоянию принадлежал он в своем народе? Ни к какому. Это было направление, образ мыслей, образ жизни.

Таково же было и саддукейство, которое в некотором отношении представляло противоположность фарисейству.

Фарисеи и саддукеи были и прежде, и теперь есть, и после нас будут. И даже один и тот же человек иной раз поступит, как фарисей, другой раз – как саддукей.

Правда, что во время земной жизни Господа нашего Иисуса Христа эти направления обозначались с особою резкостью.

Но то было особенное время: тогда был суд всему миру, тогда давалось руководство для всех времен и всех народов. В лице Господа Спасителя вполне, и отчасти в лице Его друзей, – сияют нам все добродетели, которым мы должны подражать; в лице Его врагов обозначались те крайности, увлечения, пороки, которых мы должны избегать на пути к спасению. Господь сказал Своим ученикам: «внемлите и блюдитеся от кваса фарисейска и саддукейска» (Мф.16:6), т. е. смотрите, как бы не уклонилась ваша мысль, ваша жизнь в ту или другую сторону от пути истинного, прямого.

Прекрасное дело ходить в церковь, соблюдать посты, давать милостыню. Но, если я только своим телом стою в церкви, а мысль моя там, – у любимых кумиров моего сердца, – если в самой церкви я требую от других особенного внимания и почета к своей особе, если я, строго соблюдая уставы и приличие в глазах других, там в кругу ближайших лиц, где именно посторонний меня не видит, готов разрешить на все, если на основании некоторых наружно-добрых действий я позволяю себе полупрезрительно отзываться о других, в роде того например: «я бы так не сделал»... «по моему следовало бы так», если я некоторые любимые взгляды, мнения так лелею, что не послушаю никого другого, хотя бы мне было ясно, как день, доказано противное, – я действовал бы, я мудрствовал бы по фарисейски. Не напрасно Господь сравнил фарисейство с закваской: закваска принимает вещество муки или воды во всех их частях и дает ему особый вкус. Фарисейство может оценить, проникнуть всего человека так, что он не будет в состоянии даже сознавать сего. Будет осуждать других фарисеев и не чувствовать, что сам фарисей с головы до ног.

Но, братия, как ни худо фарисейство, все же оно гораздо лучше саддукейства. Фарисей стоит, так сказать, на почве правды законной... Он дорожит верою, хотя и находится на ошибочном пути. Из среды фарисеев многие обращались к Господу, как скоро узнавали свои заблуждения. Из этой среды вышли Никодим, апостол Павел. Саддукейство же прямее и скорее ведет человека к погибели. Что такое саддукейство? Это легкомысленное отношение к важнейшим вопросам веры и нравственности, как будто эти вопросы не стоят внимания, это – склонность к пренебрежению всего, что только мешает жить с удовольствием, это – постепенное, но все более и более усиливающееся проведение в жизнь нечестивого правила: «ешь, пей, веселись, живи, пока живется, со смертию всему конец». Начавши с легкомыслия, с шутливого взгляда на жизнь и ее законы, с пренебрежения веры и ее требований, саддукейство кончается совершенным неверием и безбожием. Почему древние и нынешние, иноземные и наши саддукеи отвергают жизнь по смерти, суд, бытие ангелов? потому, что мысль о них мешает им жить по саддукейски...

Достойно примечания, что, хотя фарисеи были наиболее привязчивыми и упорными противниками Господа Спасителя, однако окончательным осуждением Его на крестную казнь руководил КаиаФа, безбожный саддукей, хотя и облеченный саном первосвященника.

Бывают и целые периоды в жизни народов, когда по преимуществу в духе их, воззрениях большинства, нравах, господствует либо фарисейское направление, либо саддукейское. Наш век, по преимуществу, страдает наклонностию к саддукейству. Это духовная язва в особенности нашего времени, и от ее тлетворного влияния мы в особенности обязаны охранять как самих себя, так и всех тех, кто стоит под нашим влиянием и руководством. Аминь. (Поуч. прот. Петра Смирнова).