Отчёт о Сирийской православной церкви, представленный 15 января 1847 г. обер-прокурору Св. Синода гр. Н.А. Протасову⁸⁰

Многострадальная церковь сирийская рано познала могучих врагов христианства и непрерывную, жестокую и неравную борьбу с ними вынесла в течение 18 веков, и ещё выносит и в наше время. Это мать, которая породила и воспитала многочисленных чад; но бо́льшая часть из них отринули матерние верования, предания и правила, отделились от неё и коснеют в своих заблуждениях. (Несториане, иаковиты, марониты и греко-униаты). Это – стрелебная цель, в которую в течение нескольких веков метали свои стрелы парфяне и персы, поклонники огня. Это – наковальня, о которую ударяли циклопскими молотами арабы, египтяне, татары, монголы и турки, почитатели аравийского лжепророка, и истончили её. Это – виноградник, в который с запада ворвались хитрые и прожорливые лисицы и позобали зрелые и незрелые грозди. Это – дубрава, которая бушевала привольно, и в которой ломались кедры и олеандры, но которая стояла плотно и густо, доколь не сделала в ней широких просеков железная секира, таинственно закалённая на берегах Тибра.

Настоящее положение сирийской церкви походит на физическое состояние человека, у которого жизненные силы действуют слабо и требуют постороннего подкрепления.

Православной сирийской церковью управляет антиохийский патриарх.

По коренному правилу восточной православно-кафолической церкви он должен быть избираем клиром и народом из духовенства сирийского, из архиереев, или архимандритов и игуменов, или даже из вдовых священников. Это правило и соблюдалось почти постоянно до начала прошедшего века. Но с этого времени он избирается из греческого духовенства константинопольским патриархом и его синодом, по причине усиления унии в Сирии и в предотвращение отпадения местного клира от православия по проискам Рима.

Чтобы судить основательно, как о праве Великой церкви избирать патриарха антиохийского, так и о законных границах сего права, для сего надобно иметь в виду следующие факты истории сирийской церкви.

1) В половине V века антиохийские христиане и клир вместо патриарха Домна, изгнанного Диоскором, приняли Максима, которого назначил и посвятил им константинопольский патриарх Анатолий в противность правилам, принятым тогда вселенской церковью. Римский папа Лев возражал против нарушения сих правил, но бесполезно.

При императоре Зеноне, преемник цареградских патриархов Анатолия и Геннадия рукоположил и послал в Антиохию Каландиона. Папа Симплиций осуждал его за это, но бесполезно.

В царствование Иустина на место антиохийского еретического патриарха Севера отправлен был из Константинополя Павел.

Эти три факта доказывают, что константинопольские патриархи вмешивались в дела антиохийской церкви по праву сильного, равно как и по властолюбию, по которому они стали называться вселенскими.

2) В первой половине VII столетия, когда халифы овладели Сирией, антиохийские патриархи Македоний, Георгий, Макарий, все трое монофелиты, и Феофан, православный, были посвящены в Константинополе, оттуда управляли своей паствой и там умерли. Очевидно, что в эту эпоху нужда изменила закон.

3) По смерти упомянутого Феофана, сирийские архиереи избрали из своего клира Стефана, родом и языком сирианина; и с тех пор антиохийские патриархи преемственно были все туземцы до отнятия Антиохии у халифов Никифором Фокой, Цимисхием и Василием. После же присоединения этого города к греческой империи было несколько патриархов, посвящённых в Константинополе, как-то: Агапий, Иоанн, Илия, Георгий Ласкарис. Но сами антиохийцы просили себе этих патриархов у царей.

4) После крестовых походов, с XIII столетия до XVIII, антиохийские патриархи избирались и посвящались собором сирийских епископов. Правда, в смутные времена иерархических расколов сирийской церкви некоторые из патриархов посвящены были в Константинополе, но не иначе, как по просьбе известных партий в Дамаске.

5) С начала XVIII века, ознаменованного тяжкой борьбой православия с унией, антиохийских патриархов стали избирать и посвящать в Константинополе, из клира греческого, но опять не самовластно, а по прошению сирийских архиереев, которые не могли согласиться между собой в выборе патриархов на месте: таким точно образом взошли на антиохийский престол Сильвестр, потом Филимон, и за ним Даниил и т. д.

Из всех сих фактов видно, что константинопольская церковь приобщалась к делам антиохийского престола по разным побуждениям и причинами, что она неоднократно тревожила, но вместе и спасала сей престол, и что она имеет право на участие в выборе антиохийских патриархов только тогда, когда сирийские епископы дадут ей сие право. Иначе, будет нарушена независимость патриаршего престола.

Антиохийский патриарх, кроме общих прав архиерейских, имеет некоторые права особенные:

1) Право созывать поместные соборы для утверждения церковного благочиния, или же отсечения каких-либо дурных обычаев в народе. Так, например, во второй половине XVI столетия был созван собор патриархом Иоакимом для определения ценности предбрачных взносов от женихов девицам и вдовам на свадебное угощение, и на соборе постановлено давать, смотря по состоянию жениха, от 48 пиастров до 12.

2) Антиохийский патриарх не есть самовластный судия всех дел церкви и распорядитель церковных имуществ. Его власть ограничена постановлениями Дамасского собора, бывшего при патриархе Филимоне в 1766–1767 году.

3) Антиохийский патриарх имеет право наказывать подведомых ему христиан тюрьмой и ссылкой на галеры. Но это право теперь почти недействительно. Ибо приговорённые к наказанию тотчас обратились бы в унию и под защитой европейских консулов спаслись бы от казни.

Посему патриарх принуждён ограничиваться одними кроткими увещаниями виновным и добровольной их покорностью.

4) В тяжебных делах он произносит свой приговор только тогда, когда челобитчики и истец согласны прибегнуть к его суду. Впрочем, его приговор может быть отменён турецкими властями, пашой или кадием.

5) Антиохийский патриарх независим от пашей и судилищ: он подлежит суду одной высокой Порты, а по церковным делам судится собором.

6) Как глава православного народа, он ручается за него перед турецким правительством в его покорности и отвечает своей жизнью в случае бунта народного. Так, во время греческой революции в 1826 году блаженнейший Мефодий заключён был в темницу, и только в день Пасхи позволено было ему отслужить обедню, и после литургии опять увели его в тюрьму. В 1845 году, по случаю заговора анти-ливанских друзов против православных христиан селения Насбеи в тиро-сидонской епархии, сей патриарх поручился пред дамасским пашой за сих христиан в том, что они не будут враждовать против друзов. Христиане повиновались патриарху: но друзы исполнили свой замысел и истребили 250 мужей, а жён их и детей частью обесчестили, частью избили.

7) Антиохийский патриарх наравне с пашами имеет своего поверенного в Константинополе для хождения по делам его престола. Впрочем, прошения его поступают в Порту через константинопольского патриарха. Такого посредничества сего патриарха между Портой и антиохийским престолом, по нашему мнению, устранять не до́лжно. Ибо бывают такие дела, кои производятся дружным действием всей восточной церкви; таково, например, дело о перемене греческой камилавки на римскую для сирийских униатов. От единодушного действия восточных иерархов доселе не успел униатский патриарх Максим кончить дело о камилавке по своему желанию.

Место, где помещается патриарх в Дамаске, не пространно, но и не слишком тесно, а только застроено беспорядочно. Дом патриарха весьма убог и ветх. А сановники его, как-то: наместник его, архимандрит, два секретаря и прочие, живут в утлых комнатках, поставленных на плоской крыше дома, из коих не все имеют окна, и освещаются через растворённые двери. О помещении челядинцев и говорить нечего.

Церковь, находящаяся в самой патриархии, одна для всех православных христиан Дамаска, так же весьма бедна. Один из приделов сей церкви во имя св. Николая перестроен в последние два года на деньги, собранные в Москве митрополитом илиопольским.

Патриархия в Дамаске обветшала и обеднела от того, что:

а) церковное имущество, частью, унесено было на Ливан униатским патриархом Серафимом, частью, расхищено было родственниками православного патриарха Кирилла по смерти его в 1720 году;

б) во время продолжительных иерархических расколов, так дорого стоивших партиям, и патриархи и христиане, наипаче дамасские, разорились и впали в тяжкие долги;

в) чрезмерно дорого стоила более, нежели столетняя борьба унии с православием; нынешний патриарх Мефодий издержал более 200.000 пиастров по случаю спора о камилавке с униатами;

г) наконец от того, что во время междоусобий, коими ознаменована половина нашего века в Сирии, христиане крайне обеднели.

А доходы патриархии довольно скудны. Доходы её суть постоянные и временные. Постоянные доходы получаются ежегодно:

а) Из России по Палестинскому штату (100 руб.).

б) С 5 ставропигиальных монастырей, находящихся в разных местах Сирии (1.000 руб. серебром).

в) С двух монастырей, Николаевского и Спиридоновского, в княжествах Валахии и Молдавии. Первым управляет архимандрит из греков и доставляет в патриархию не более 700 или 800 рублей серебром, ибо остальной доход сего монастыря расходуется синайским архиепископом Константием, как ходатаем по делам антиохийского престола. Второй монастырь отдан пальмирскому архиерею в пожизненное содержание его и потому не доставляет никакого дохода патриархии.

Временные доходы патриархии состоят из денежных вкладов по духовным завещаниям, из пожертвований епархии и ставропигиальных монастырей на чрезвычайные надобности престола (например, на дело о греческой камилавке) из сборов милостыней; так в Москве собрано митрополитом илиопольским 30.000 руб. серебром.

Источники доходов самого патриарха довольно скудны.

а) С 1200 домов или семейств он получает в год до 800 руб. серебром. Этот сбор (получаемый средним числом) поступает под именем Нуриэ, т. е. освящения.

б) При назначении архиереев в епархии он получает с каждого, смотря по богатству или бедности епархии, от 60 до 200 руб. серебром. А ежегодно каждый архиерей взносит ему почётный подарок (φιλότιμο) от 6 до 12 руб. серебром.

в) За литургию дают ему до 4 руб. серебром.

г) За каждый брак священники его епархии вносят ему от 30 до 50 коп. серебром.

д) Монастыри и христиане дарят патриарха арабскими лошадьми и произведениями земли.

Вообще все в сложности постоянные доходы патриархии и патриарха в год едва ли превышают 5.000 руб. серебром, за исключением подарков натурой.

В прошлом столетии в пределах антиохийского патриархата считались 16 епархий, а ныне только 10. Ибо аккийская епархия (Ахалцых) вошла в состав церкви российской, а прочие пять, илиопольская, амидийская в Месопотамии, бострийская и пальмирская в Аравии и феодосиопольская (Эрзерум) упразднены, потому что в них погасло православие. Впрочем, есть два титулярных архиерея, илиопольский, пребывающий в Москве, и пальмирский, управляющий монастырём св. Спиридона.

Из числа нынешних 10 епархий одна тиро-сидонская имеет степень митрополии, а прочие суть архиепископства. Экзархов в Сирии нет, и потому все архиереи относятся по делам непосредственно к самому патриарху.

В Сирии, как и на всём Востоке, со времён апостольских принято за правило поставлять как можно более епископов. Для 66.000 с небольшим православного народонаселения ныне там существуют десять святителей. Каждый архипастырь имеет малое стадо; следовательно, удобнее и легче может руководствовать оное к вечному спасению, оглашая по имени каждую овцу Христову. Все семейства ежегодно видят своего архиерея не только в церкви, но и в домах своих; и ежели он имеет дар поучения, или добродетели, кои красноречивее всякой проповеди, то он есть столп и утверждение православия. Привычка и радость видеть епископа в доме, уважение к его сану, благодарность за его апостольские труды, и сердечная и хлебная, тесно обставляют около него православных; и только лесть, обман и насилие, или подкуп антихристов могут увлечь от него несколько слабых душ. Не будь много епископов в Сирии, там давно исчезло бы православие.

Права и обязанности сирийских архиереев суть почти те же, какие имеет и патриарх их. Сирийский архиерей есть человек Божий, и вместе человек народный. Как человек Божий, он просвещает словом Божиим, освящает таинствами и вразумляет церковными прещениями вверенные ему от Господа души. Как человек народный, он разделяет с православным народом бедность, уничижение и угнетение от инородцев, он ежегодно посещает все семейства, и богатые и бедные, и живёт их подаяниями; он благословляет и брачные венцы, и колыбели, и могилы; дверь его всегда отверста для всех, кто бы они ни были, для всех приходящих к нему или для совета, или для суда, или для защиты; и на очаге его часто готовится угощение и богатым и убогим из их же посильных приношений.

Доходы сирийских архиереев не одинаковы, смотря по числу семейств. Например, бейрутский архиепископ с 5.000 семей может ежегодно получать одного Нуриэ, т. е. освящённого сбора, до 8.000 руб. серебром, полагая по 60 коп. с дома. Аркийский архиепископ соберёт с 3.000 семей до 2.000 руб. серебром и пр. и пр. А доходы за литургии, поминовения усопших и за браки, равно как и подарки натурой, идут своим чередом. Но зато все архиереи уже на свой счёт содержат письмоводителей и прислугу и объезжают свои малые епархии. Помещение их при кафедральных церквах довольно изрядно.

С начала прошедшего столетия доныне патриархи и некоторые из архиереев были природными греками. Они оказали сирийской церкви немаловажные услуги. Они утишили её прекращением иерархических расколов; дали ей самостоятельность, прервав опасные сношения с властолюбивым Римом; поустроили монастыри и отстояли их от расхищения старост и их родни; приостановили отпадение арабских архиереев в унию и долго держали в страхе униатов голосом целой церкви и нации греческой и настойчивостью пред турецким правительством; так что сии отщепенцы до 1833 года совершали все таинства и обряды, кроме литургии, в православных церквах и взносили обычные дани православным иереям и святителям. Но, с другой стороны, правда требует сказать, что греческие патриархи и архиереи не только не сумели возвратить униатов в лоно церкви православной, но ещё увеличили число их своей неблагоразумной ревностью и не очень духовным поведением. Алеппская митрополия отдана была цареградскому патриарху; но что пользы в том? Ни одно семейство униатское не обратилось в православие. Первый из греков патриарх Сильвестр в церкви проклял тех, которые едят рыбу в постные дни, и своим проклятием отторг от православия значительную часть христиан; а преемник его Филимон открыто ел мясо в Рождество Христово, чего никогда не делали арабские святители. Миряне за брак в 5-й или 6-й степенях родства отлучались от церкви или подвергались строгим епитимиям, а греческие архиереи чересчур держались и ныне держатся 3-го правила Никейского собора, которым позволено епископу и клиру держать в доме мать, или сестру, или тётку, или те лица, которые чужды подозрения. Они не любят и презирают сириано-арабов; не изучают их языка; нерадят об училищах, из опасения, как бы туземцы, просветившись, не заняли архиерейских престолов, и ежели рукополагают в епископов природных сириан, то избирают самых тупоумных и невежд⁸¹, дабы в сравнении с ними самим казаться светилами.

К счастью уцелело в Сирии несколько ставропигиальных и епархиальных монастырей, которые поддерживают православие. Монастыри ставропигиальные суть следующие:

1. Монастырь св. великомученика Георгия, находящийся в аркийской епархии. Неизвестно, когда и кем он построен; но обновлён был в 1700 году антиохийским патриархом Афанасием, а распространён новыми пристройками в 1837–1888 г. Монашествующих в сей обители находится 30. Все они сириане. Действительного игумена у них нет; а должность настоятельскую и экономскую правит монах, избранный патриархом. Церковь очень мала. Сей монастырь имеет вблизи довольно пахотной земли, которая обрабатывается свободными поселянами двух соседних деревень по установленному правилу товарищества, так что они довольствуются четвёртой частью хлеба. Скотоводство монастыря в 1843 г. состояло из 1.000 овец, 1.000 коз, 25 коров, 10 пар волов, 3 кобыл и 10 мулов. Он окружён масличными и шелковичными садами. Шёлку добывается 2 кантара. Виноградников довольно много.

Сия древняя обитель окружена благоговением жителей того края, какой бы они ни были религии, и в особенности ансариев, которые имеют обычай посвящать новорождённых детей своих св. Георгию, записывая их будто невольниками монастырю, и потом в пору их брака выкупают их небольшим взносом денег, или другим приношением. Этот обычай распространяется и на стада, в случае болезни животных и их выздоровления.

Так как обитель сия стоит на большой дороге между Алеппо и Триполи, то она служит пристанищем целым караванам, так что одного ячменя издерживается в год до 1.500 четвертей, и большое количество хлеба, сарачинского пшена, масла, вина и пр. Но эти огромные расходы вознаграждаются с небольшим избытком добровольными вкладами проезжих. Вот почему обитель содержит на жалованья до 40 служителей.

Кроме сего, георгиевские иноки ежегодно собирают милостыню в окрестных и отдалённых деревнях, и наипаче у ансариев. В 1843 г. один старец в течение 4 месяцев собрал деньгами 60 руб. серебром и хлопчатой бумаги и деревянного масла на 585 руб. серебром.

До присоединения Грузии к России тамошние цари благодетельствовали Георгиевскому монастырю приношениями утвари и ризницы и позволяли инокам собирать в своём царстве подаяния через каждые три года.

Весь годовой доход сего монастыря можно определить в 5.000 руб. серебром.

Обитель сия имеет крайнюю нужду в деятельном покровительстве российского консульства для починки обветшавшей нижней стены, для сооружения новой церкви, для пристройки новой кухни и трапезы братской и для отстояния куска земли, усаженного шелковицами, который несправедливо оспаривается у монастыря прежними владельцами оного, под тем предлогом, что они дёшево продали этот кусок инокам. Требуется заступление консульства пред мусселимом соседнего замка, который притесняет монастырь и не дозволяет ни починок, ни новых построек.

2. Монастырь Успения Пр. Богородицы, называемый Белеменд⁸² от имени строителя, какого-нибудь крестоносного рыцаря Бельмонда (Боэмонда).

Этот монастырь построен на первом ярусе Ливана, в виду Средиземного моря, и отстоит от Триполи не более, как на 2½ часа езды. Со времени восстания греков он находился в совершенном запустении; монахов в нём не было, церковь без окон, без пода, без иконостаса, без утвари и ризницы, похожа была более на темницу, чем на дом Божий, имения монастырские находились в расстройстве и в чужих руках. Нынешний патриарх Мефодий, желая восстановить сию обитель, удачно избрал в игумена оной иеромонаха Афанасия, родом дамаскинца. В течение 13 лет (с 1830 по 1842 г.) этот игумен, при неусыпном и бескорыстном хозяйстве, приобрёл новые и устроил старые монастырские имения, как то: 4 водяные мельницы, сады, скотоводство и пашни; им насажены около монастыря и куплены в разных деревнях готовые деревья, именно: 3.860 шелковиц, 2.150 маслин, 4.000 виноградных кустов, 1.000 разных деревьев фруктовых и других; засадил два участка табаком, который почитается самым лучшим в Сирии; устроил двор для 76 коз; стяжал 7 пар волов для плугов, 5 лошадей, 4 мула. Доходами с сих имений он обновил церковь и снабдил её утварью, ризницей и книгами, так что она сделалась наилучшей во всей Сирии (пол в ней мраморный узорчатый); весь монастырь починил и пристроил новые хорошие кельи и снабдил их всеми нужными вещами по местному обычаю. К нему собрались 35 иноков и послушников, все туземцы, и жили по правилам киновии. Этого мало. Горюя о гибнущем православии в Сирии, любя своих родичей и соболезнуя об их неведении веры, видя примеры благоустройства в обителях маронитских и униатских, кои проливали на народ некий свет веры и ведения, игумен Афанасий завёл в своей обители училище для иноков с той целью, чтобы приготовить их к проповеди слова Божия и к епископским степеням. Молодые и пожилые монахи ежедневно учились языкам арабскому, греческому и пению церковному у нарочито выписанных им учителей из Триполи и Дамаска. А сам он ежедневно после обычных служб поучал их истинам веры и правилам жизни, читая им или жития святых, или творения отцов церкви на родном языке. В обители царствовали порядок, послушание настоятелю, благочестие, целомудрие, общежитие, трудолюбие и знание. Это был улей Божий; и пчёлки сами питались в нём мёдом слова Божия, и для других вырабатывали соты.

Игумен Афанасий два раза повергался к ногам Ибрагима паши и вымолил у него две милости для своей обители, именно: освобождение её от податей и удержание мельниц, которыми хотел завладеть ливанский князь эмир Бешир.

Странное явление. Ибрагим паша, мусульманин, спас Белемендский монастырь, а антиохийский патриарх Мефодий уничтожил в нём училище, разогнал учителей, отставил игумена Афанасия и взял его к себе в Дамаск. Существенная причина сего злотворного поступка патриарха заключалась в том, что игумен Афанасий в поощрение своих иноков указывал им вдали перспективу епископства для блага сирийской церкви, а греческие архиереи, и особенно аркийский архиепископ Захария, слишком ревностно и своекорыстно донесли 13-му апостолу, что Белемендская обитель готовит православных епископов из арабов, и что со временем варвары воссядут на архиерейских престолах еллинов; и побочные причины негодования на игумена Афанасия состояли:

а) в том, что святитель требовал от него больших сумм то для хранения в патриархии, то на Дамасское училище, а игумен отстаивал права монастыря, указывал на собственное училище и ручался за безопасность монастырской казны;

б) в том, что обновление и устройство монастыря ввели оный в долг, простирающийся до 78.000 пиастров турецких (4.300 руб. серебром). Правда, этот долг был нажит игуменом Афанасием; но если бы не изгнали его, то он уплатил бы его в короткое время. Ибо он сдал преемнику своему в присутствии граждан триполийских:

Игумен Афанасий решил уйти из Дамаска в Синайский монастырь. Но Провидение приготовило ему другое деятельное поприще. Через посредство нашего консульства он выбыл в Иерусалим, где и получает достаточное жалованье за должность проповедника. О нём-то упомянуто в нашем отчёте о Палестинской церкви⁸³.

По выбытии сего игумена лучшие иноки разбрелись, кто в монастырь Георгиевский, кто на Афонскую гору, кто в Сидон, а остальные 22 оплакивают своё прошлое счастье и ждут лучших дней, а порой им приходит мысль – бежать в монастыри униатские.

Белемендский монастырь не имеет нужды в постороннем материальном пособии. Ибо он получает ежегодного дохода 35 руб. серебром по штату палестинскому и с имений, от поклонников и от кладбища, в котором погребают зажиточных триполийских христиан, от 120.000 до 180.000 пиастров, а расходы не превышают 30–40 тысяч пиастров.

Иноки сего монастыря просят истинного насущного хлеба у российской церкви, т. е. восстановления училища под руководством любящего игумена Афанасия, который с величайшей охотой променяет тёмный Иерусалим на светлый Белеменд.

3) Монастырь св. пророка Илии⁸⁴ на Ливане, в 6 часах езды от Бейрута. Неизвестно, когда и кем он построен, а обновлён и украшен в 1842–1843 годах игуменом Макарием из греков. Весь монастырь очень мал и тесен. Церковь в нём мала, но пристойна. Новые кельи во втором этаже довольно хороши. Всех монахов 8 и столько же служителей. Доход сего монастыря от виноградников, шелководства и от сборов милостыни не превышает 1.200 руб. серебром.

Обитель сия может содержаться своими способами. Но не излишне было бы включить её в палестинский штат и наравне с другими монастырями высылать ей милостынной дачи 35 руб. серебром ежегодно.

4) Женский монастырь Рождества Богородицы, именуемый Сайданая⁸⁵, в 6 часах расстояния на север от Дамаска. Это древнейшая обитель в Сирии. Она построена благоверным царём Иустинианом I в VI веке.

Местоположение её весьма живописно. Обитель занимает и, так сказать, венчает самое темя высокого и голого холма, подобно Фавору, отдельно стоящему в плодоносной долине и как бы вынырнувшему из бездны в кипучем состоянии и вдруг огустевшему в виде волнистых наплывов с пещерными пустотами. Кругом обители на окрестных пригорках и возвышенностях рассеяны развалины 8 храмов и уцелели три церкви и один монастырёк.

В Сайданайском монастыре церковь не мала, но темна и скудна: требует перестройки верхней части. За главным алтарём устроена небольшая молельня, в которой находится чудотворный образ Богоматери кисти св. Луки, впрочем, скрытый в стене и никем не видимый.

По сторонам церкви и к западу устроено 80 келий и гостиничных комнат. Всех монахинь 38. Они приходят сюда из всех епархий и определяются патриархом по рекомендациям архиереев. По выдержанию искуса от одного до 3 лет, они постригаются и посвящают волосы Пр. Деве Марии, а после этого обряда трое суток не выходят из келий даже в церковь. Одежда их состоит из обыкновенной синей рубахи и чёрной рясы; а голова покрывается чёрным длинным платком, так что лица кроме глаз не видно. Сайданайские монахини ведут жизнь строгую и постную; мяса они не едят; каждая получает от монастыря хлеб, толокно, деревянное масло, уголья и материал для одежды и обуви, которую уже они сами приготовляют. Старые монахини причащаются Св. Таин в каждую субботу, а молодые в месяц однажды. Из монастыря они выходят только тогда, когда сносят с горы на близкое кладбище какую-либо усопшую сестру. Игуменьи у них нет; впрочем, патриарх поручает их надзору одной монахини, которая набожнее и смышлёнее других.

Что касается до домашней экономии, то ею заведуют два попечителя, один из монастырских священников, а другой – почётный христианин из Дамаска, или Сайданайской деревни. Они заботятся о снабжении обители всем нужным, а переменяются каждый год и отдают отчёт патриарху в приходах и расходах. Обитель содержится добровольными подаяниями поклонников, наипаче христианок, которые из многих мест приходят сюда молиться чудотворной Богоматери и приводят больных для целения, обильно подаваемого небесной Владычицей. Большое стечение народа бывает во время Пасхи и 8 сентября. Кроме сего, в каждой епархии есть попечители этой обители, которые собирают для неё добровольные подаяния. А недвижимое и движимое имущество её крайне скудно: есть в Дамаске дом, который приносит чистого дохода 115 руб. серебром в год; есть 84 масличных дерева, дающие 15 руб. серебром, небольшой виноградник для церковного вина и гостей, 150 коз, малый овощной огород, недавно усаженный по местам молодыми маслинами, и пять пар волов для обрабатывания нескольких десятков десятин пахотной земли. Все вообще доходы едва-едва достаточны для поддержания монастыря; остатков быть не может, потому что поклонники, хотя и жертвуют деньги и вещи, но питаются уже от монастыря во время богомолья; кроме них есть нахлебники: архиепископ селевкийский, живущий в деревне Сайданайской, и при нём семь священников.

Сайданайская обитель отменно уважается всеми христианами Сирии. В ней преемственно укрываются от соблазнов и скорбей мира и денно-нощно служат Господу постом и молитвой бедные или осиротевшие девицы невинные, убогие, или недугующие, или престарелые вдовы. Туда приходят миряне, обременённые грехами, а выходят очищенными, следовательно, лучшими семьянинами и гражданами. Там получают исцеление болящие. В сей обители есть две грамотные монахини, которые обучают чтению и письму юных послушниц и некоторых девочек из деревни. Утешительно знать, что есть на свете благоустроенный женский монастырь арабский. Это – букет цветов, посвящённый Пречистой Деве Марии; это врачебница душ грешных, это целебный родник благодати, это светоч юнейших христианок.

Инокини Сайданайской обители воздыханиями и биением в перси просили и просят у российской церкви единственного пособия, покупки готового масличного сада в 1.000 деревьев через посредство патриарха и нашего консульства. Этот сад будет стоить 5.000 руб. серебром. Да услышано будет их смиренное прошение!

5) Монастырь св. Феклы в 6 часах пути от Сайданайской обители на север, при униатской деревне Малуле. Он умещён почти под челом высокой, нависшей, обнажённой скалы, словно орлиное гнездо. Под страшным навесом другой соседней скалы, как бы под зонтом, в пещере, устроенной в виде церкви, находятся мощи св. Феклы, сокрытые в скале. А в самом монастыре убогая церковь освящена во имя Предтечи. Христиане и даже мусульмане имеют величайшую веру к мощам Феклы и часто получают исцеления чудесным образом. Но, к сожалению, эта обитель есть не что иное, как неопрятная гостиница, в которой живёт семейно один игумен из греков и держит одного диакона и двух послушников, которых посылает за сбором хлеба, лет за 10 он устроил гостиничные комнаты для богомольцев, а теперь намеревается перестроить и увеличить церковь и прибавить ещё несколько комнат. Монастырь сей не богат, но и не скуден; от посевов на нивах, вспаханных двумя плугами, получается ежегодно до 1.200 пудов разного божьего хлеба; есть 300 чёрных коз; есть виноградники, дающие превосходное вино; есть маслины. Вообще, весь доход от имений, от сборов и от поклонников можно определить в 1.100 руб. серебром.

Кроме ставропигиальных монастырей есть несколько епархиальных малых обителей.

Архиепископ аркийский имеет две обители, св. Дометия и пророка Илии, с двумя монахами недалеко от ставропигиального Георгиевского монастыря. При первой есть кусок пахотной земли для одного плуга, а при второй для 4 плугов. Эти земли куплены.

Архиепископу триполийскому принадлежат пять малых монастырей в весьма близких расстояниях от города Триполи:

1) Иакова персиянина на первом ярусе Ливана, обращённый из кладбищенской церкви около 1600 г., с тремя монахами.

2) Введенский, прозываемый Натур, на берегу моря, с тремя монахами.

3) Рождества Богородицы, именуемый Кефтин, на высоте глубокой долины, в которой протекает к Триполи священный поток Кадиша. В нём живут пять иноков.

4) Св. Димитрия над тем же потоком, но гораздо выше Кефтинской обители, с двумя иноками.

5) Св. великомученика Георгия, называемый Кафер. В нём находится один монах.

Архиепископ бейрутский имеет шесть малых монастырей:

1) Успенский, именуемый Хаматур, на потоке Абуади близ Триполи.

2) Успенский, рекомый Кяфтун, над потоком Асфур.

3) Благовещенский, известный под именем Нурие, над морем.

4) Георгиевский, Харф, близ деревни Рас.

5) Архангельский в Букаате.

6) Георгиевский, вновь устроенный в Сук-ел-Гарде, близ большой деревни Шувефат.

Все епархиальные монастыри содержатся малыми участками земли, виноградниками, масличиями, шелководством, подаяниями богомольцев и сбором милостыни. Они суть не что иное, как подворья архиерейские.

Все вообще сирийские православные монастыри доставляют великую нравственную пользу церкви. Кроме того, что они освобождают общество от бесполезных или худых людей и делают их добрыми, а иных и святыми, кроме того что они служат приютом невинности, бедности, сиротству, старости, многострадальному убожеству, кроме благодатных утешений, врачеваний и чудесных исцелений, они хотя мало поддерживают убогие святительские престолы и наипаче народные училища. Нельзя здесь умолчать и о том, что если по неведомым судьбам Провидения Божия православие усилится и распространится в Сирии, то ставропигиальный Георгиевский монастырь разольёт свет христианства между племенем ансариев, которые питают глубокое уважение к сему монастырю, а архиерейский монастырь Хаматурский послужит купелью для племени мутуалиев, которые приводят своих больных в этот монастырь и просят монахов крестить их: настоящее крещение им не преподаётся, а только делается омовение. Ибо мутуалии, поздоровев после сего обряда, остаются мусульманами. На эти два монастыря и на прочие надобно смотреть, как на искры, от которых может возжечься свет истинной веры во всей Сирии.

Веротерпимое турецкое правительство позволяет монастырям приобретать имения, сколько угодно, но требует с них установленных податей, что совершенно справедливо. Монастыри не взносили податей только во время египетского правления в Сирии до 1840 года.

Образ существования приходского духовенства в Сирии напоминает времена апостольские. Там искони в священники избираются из среды народа и самим народом граждане или поселяне грамотные, честные, женатые и уже пожилые, воспитавшие детей и хорошо управляющие домами своими. Сирийский священник не служит в тягость бедному народу, потому что он имеет свой дом, своё имение, своих детей, которые пропитывают его в старости, будучи или землепашцами, или ремесленниками. Это – первый слуга христианской общины, добровольно повинующийся её воле и с самоотвержением служащий ей по заповедям Господним для её спасения. Это – человек народный, который не получает жалованья от правительства и потому не может быть ни гордым, ни холодным к пастве: иначе его заменят другим.

Избрание священников не всегда единодушно совершается. Случается, что избирающие семейства разделяются на две, на три партии в селениях или многолюдных городах. В этом случае они прибегают уже к решению своего епископа, и тогда-то он должен показать свою мудрость в примирении или успокоении партий.

К сожалению, одно превосходное постановление восточной церкви, по обстоятельствам, не выполняется в Сирии: там нет так называемых иерокириков, т. е. епархиальных проповедников. В Царьграде, Смирне, Иерусалиме и в других местах находятся эти проповедники, и их должность состоит только в том, что они говорят поучения везде, куда только их посылают или берут с собой архиереи епархиальные. Таким образом, на востоке, по апостольскому установлению, священники учащие отличаются от тайнодействующих; они уже не совершают треб. В основании сего постановления лежит, конечно, та идея, что не всякий может учить, потому что не всякий имеет дар слова, а всякий может священнодействовать, ибо для этого требуется только вера, чистота жизни и навык. В Сирии нет иерокириков, потому что нет там духовных училищ.

К чести сирийского приходского духовенства надобно сказать, что оно трезвенное, честное, смиренное, строго выполняет обряды и устав церкви, по крайнему разумению своему, и занимается обучением некоторых деревенских мальчиков церковной грамоте, если нет для них особого учителя по бедности прихода. Эти дети, возрастая, заменяют наших дьячков и пономарей.

В нынешнем клире сирийском есть достойные и добрые деятели в вертограде Христовом, которых надобно иметь в виду:

1) Наместник патриарха, архимандрит Агафангел из анатолийских греков, муж кроткий, опытный в делах и знающий языки греческий, турецкий и арабский.

2) Бывший игумен Белемендского монастыря Афанасий, дамаскинец, муж сановитый, даровитый, с энергическим характером, проповедник народный, хороший эконом и строитель, патриот до энтузиазма, горячо любимый сириянами.

3) Игумен ставропигиального Ильинского монастыря Макарий, из греков; он пользуется особенной милостью нынешнего правителя Ливанской горы эмира Хайдара за то, что укрыл его жену и детей от египтян, когда Ибрагим паша сослал сего эмира в ссылку. Игумен ходатайствует пред ним за обиженных православных христиан; даже виновных защищает и спасает от мести, или наказания, властью эмира; и потому все православные ливаногорцы отменно уважают и любят его.

4) Игумен Хаматурского монастыря Исаия из греков, муж благообразный, красноглаголивый, благоразумный, вкрадчивый, хорошо знающий арабский язык.

5) Приходский многосемейный священник в Дамаске о. Иосиф туземец, муж благоговейный, имеющий великую веру, смирение, бескорыстие и терпение; он священствует уже 25 лет; он-то успешно содействовал патриарху Мефодию в открытии и упрочении Дамасского народного училища, обходя дома христиан и уговаривая их посылать детей в школу. По его словам, дамаскинцы прежде боялись учения, как чумы, а теперь охотно учат детей своих. Он сам преподаёт грамматику арабского языка, чтение Св. Писания, логику и риторику некоторым избранным юношам. Занимаясь в училище, он теряет свои приходские доходы: его поддерживают сыновья, ходя на заработки. Кроме училищных и приходских занятий, о. Иосиф перевёл наш новейший православный катехизис с греческого на арабский язык.

6) Приходский женатый священник в Триполи о. Спиридон, туземец, ученик о. Иосифа, муж достопочтенный и благоприличный; он преподаёт арабскую грамматику в народном училище.

7) Духовник при бейрутской архиепископии протосинкелл Иоаким, туземец, старец благочестивый; он неусыпно трудится в типографии, приготовляя рукописи к печатанию и сверяя их с общепринятыми церковными книгами.

Дети священников чрезвычайно редко наследуют алтарь отцовский; по большей части они остаются мирянами. Посему духовного юношества в Сирии нет, и никогда не было его по причине избирательности духовенства.

Если же духовного юношества нет там, то и духовная семинария невозможна, и даже не до́лжно помышлять об основании оной. Ибо православный народ не примет молодых священников, и они без домов, без имений, без денег не нашли бы себе невест, коим по обычаю даётся брачное вено от женихов, и были бы в тягость себе и бедному народу. С другой стороны, зачем нарушать древнейшее православное постановление церкви о свободном избрании духовенства из среды народа? Антиохийский патриарх Мефодий собрал было 12 мальчиков из епархий, и хотел приготовить их на служение церкви, но оставил это дело по недостатку помещения, по неимению средств к воспитанию их, и по причине опасности мужеложства.

В Сирии должны быть учреждены народные школы сообразно с православными постановлениями тамошней церкви:

а) Там нет дьячков и пономарей, там священство есть избирательное, следовательно, все народные школы там должны быть огласительными; в них надобно преподавать всем мирским детям чтение и пение церковное, катехизис и Св. историю, дабы будущие избранцы из них в священники понимали свою веру и умели бы обращаться в дому Божием.

б) Там неумение сельских и городских священников проповедовать слово Божие должно восполняться благовестием проповедников епархиальных: следовательно, эта духовная нужда требует учреждения особого училища благовестников или проповедников в надлежащей пропорции с числом епархий. Это не семинария и не академия наша, – нет, это питомник молодых иноков, которые уже отреклись от мира и посвятили жизнь свою Богу, церкви и науке, и которые впоследствии должны служить солью обуявшей земли и светом мира на кафедрах проповеднических и иераршеских. Таковое училище заведено было в Белемендском монастыре игуменом Афанасием: восстановить бы оное!

Учители для школ огласительных и для проповеднического училища могли бы быть приготовлены в Иерусалиме под руководством нашей духовной миссии там, если бы предстоятель гроба Господня учредил академию при своей патриархии.

Ныне существуют три народные школы: в Дамаске, Бейруте и Триполи.

Дамасская школа устроена блаженнейшим Мефодием при патриархии на сумму, Высочайше пожалованную антиохийскому престолу в силу милостынных грамот 1763 г. и 1839 г., и пособиями от патриарха иерусалимского и частных лиц из России. Она состоит из двух отделений: первоначального, в котором мальчики обучаются чтению и письму по старой методе (не ланкастерской) тремя учителями из арабов, и грамматического, в котором преподаются языки арабский, турецкий и греческий; последнему языку мало кто обучается и неохотно, потому что это знание ровно ни к чему не ведёт в Дамаске. Священник о. Иосиф преподаёт немногим юношам начала логики и риторики. По его словам, есть 4 ученика, которые могут быть хорошими наставниками в здешнем училище. Это говорено было им в 1848 году.

В Дамасской школе обучается всех детей 300. В числе их есть дети из епархий селевкийской и тиросидонской.

Жалованье учителям производится, частью, из подаяний христиан, частью, из монастырских сумм. В 1843 году получали жалованья:

Бейрутская народная школа учреждена при архиепископии на иждивение граждан и монастырей бейрутской епархии, а с 1841 года получила развитие при ежегодной даче 286 руб. серебром, Высочайше пожалованных оной, и при пособии 20.000 пиастров, выданных из казны гроба Господня по приказанию иерусалимского патриарха. В этой школе те же два класса, как и в Дамасской, но здесь несколько детей и юношей получают уже некоторое образование изучением языков греческого и итальянского (турецкий не введён) и первых элементов географии и арифметики. Учащихся считалось в 1843 г. до 200. К сожалению, в эту школу принят был учителем греческого языка некто Филиппидис, человек пёстрой веры⁸⁶, который от американских миссионеров получает тайное пособие. Бейрутский архиепископ обещался удалить его из училища, но исполнил ли своё обещание, это нам теперь неизвестно. А надобно обратить внимание на сие дело.

Бейрутская школа содержится, кроме пособия из России, выделом из доходов церкви и сбором с епархиальных монастырей.

В Триполи открыта народная школа в 1841 году при архиепископии в доме, принадлежащем гробу Господню, и содержится пожертвованием архиепископа и церковной казны. Она состоит из двух классов: начального, где дети учатся читать, и грамматического, где они пишут и слушают начала грамматики арабской. В первом классе учитель мирянин, во втором – о. Спиридон, оба туземцы, дети сидят на полу на рогожке, образуя собой букву «п», а учители на некотором возвышении. Они не щадят жезла. Всех учащихся не более 80.

В триполийской пристани есть другая первоначальная школа, в которой обучаются чтению и письму арабскому 70 мальчиков у мирского учителя. Эта школа помещается подле церкви Св. Георгия в тесной и темноватой комнатке. Содержат её граждане.

В других городах и селениях Сирии христианские дети обучаются грамоте кое-как. Везде обучение идёт долго от дурной методы.

Во всех этих училищах, к сожалению, не преподаётся ни Закон Божий, ни Св. история. Пора рассмотреть катехизис, переведённый о. Иосифом на арабский язык, и напечатать его. Наши катехизисы на греческом языке, посланные в Сирию и Палестину, лежат без всякого употребления, по незнанию сего языка и по небрежению архиереев. Пора также приискать Св. историю для детей на греческом языке и поручить о. Иосифу перевести её на арабский язык.

Пора поддержать старые и открыть новые училища и дать всем им такое направление, чтобы они были, так сказать, притворами церкви. Ибо без просвещения духовенство теряет часть благотворного влияния своего на народ; не ведущих своей веры граждан и поселян нетрудно латинам и протестантам завлекать в свои церкви; православные, оставаясь без всякого образования, не могут получать должностей писцов, переводчиков или факторов при консульствах и при турецких пашах и судах: эти места занимаются или униатами, или маронитами, которые естественно поддерживают своих единоверцев, когда нужно.

Арабская типография издавна заведена была в Бейруте при архиепископии, но оставалась в совершенном пренебрежении после бомбардирования Бейрута русскими в последней четверти прошлого столетия. Уже в 1842 году она приведена в движение; по старанию нашего консульства выписаны были из Франции арабские буквы и станок; переманен был от американских миссионеров искусный типографщик, а Всероссийский Св. Синод пожертвовал из своих капиталов 3.000 руб. серебром единовременно на устройство сей типографии. В ней напечатаны были несколько тысяч экземпляров псалтири и служебника.

Арабская типография не может существовать в Бейруте. Ибо содержание её и печатание книг стоят дорого, а книги не расходятся по той причине, что им назначена высокая цена, и все покупают книги у протестантов по самым дешёвым ценам. От соперничества протестантов, которое надлежало бы предвидеть, и от нераспродажи напечатанных экземпляров типография, по словам бейрутского архиепископа, введена в долг, простирающийся до 30.000 пиастров (1.700 руб. серебром).

По нашему мнению, надобно упросить иерусалимского патриарха, чтобы он устроил арабскую типографию или в Иерусалиме, или в Бухаресте, либо в Яссах для снабжения всех церквей в Сирии и Палестине церковными книгами, и купил бы все приборы и все напечатанные экземпляры бейрутской типографии. Огромные доходы казны гроба Господня позволяют устроить типографию в самом лучшем виде и продавать книги дешевле протестантов. Иерусалимский патриарх должен подражать древним сопрестольникам своим, которые имели в Бухаресте арабскую книгопечатню.

Православный народ в Сирии трудолюбив, трезвен, умерен и благочестив. Мать, священник, предание, навык суть строгие хранители веры и уставов церкви в тамошнем крае. При всей бедности, при тяжких податях и налогах, при частых войнах, православные взносят своим архиереям положенное нурие, дарят их и поддерживают монастыри, училища и приходские церкви.

Турецкое правительство позволяет христианам дочинивать и даже перестраивать церкви, но не иначе, как в прежнем виде и в прежней величине. Это позволение стоит очень дорого, ибо христиане должны призвать мусульман к освидетельствованию вида и величины ветхой церкви, свидетельство их представить начальству и испрашивать у него дозволения на починки или перестройки. Когда они подмажут колеса, тогда и дело их пойдёт в ход. Если где вовсе не было церкви, а нужно создать её, в таком случае предварительно строится молитвенный дом, и там собираются христиане для богослужения. Пройдёт несколько годов, и тогда уже берётся у мусульман свидетельство и судебный акт на построение церкви на месте сего дома под тем предлогом, что там уже совершалось богослужение.

В Сирии церквей довольно много. Не только в городах, не только в больших сёлах, но почти в каждой, самой малой деревне есть своя церковь. Так и быть должно. Ибо поселянам, оставленным без храмов, угрожают многие духовные опасности, например, леность к богомолью, нерасположенность исповедоваться, смерть без освящения таинствами, равнодушие к священству, которое чрезвычайно редко видится, тайное распространение ересей и расколов и пр.⁸⁷, а при многочисленности храмов и при избирательности священников не только устраняются эти опасности, но ещё поддерживается горячность и утешение религии.

Православные храмы в городах пристойны, но в деревнях довольно убоги. Крайне ощутителен недостаток в св. иконах. Этот недостаток могла бы выполнить российская духовная миссия в Иерусалиме, содержа иконописца и обучая иконописанию сирийских и палестинских юношей.

Число беднейших храмов, или разграбленных албанцами и друзами в последние смуты на Ливане, или разрушенных землетрясением, или обвалившихся от ветхости, или недостроенных, либо не украшенных по крайней бедности прихожан, простирается до 70 во всех епархиях антиохийского престола.

Надобно соорудить и украсить все эти храмы. Надобно помочь в этом единоверным сирийцам. Франция и Австрия прислали огромные суммы маронитам и униатам, пострадавшим в последнее междоусобие на Ливане. Россия ли православная и богоспасаемая забудет единоверный народ сирийский? Москва, сердце России, уже приняла илиопольского митрополита для сбора милостыни; пусть призовёт его, хотя на короткое время, и Петрополь, и соберёт ему злато и серебро (от 30.000 до 40.000 руб. серебром) именно для восстановления и украшения 70 убогих храмов, при участии нашего консульства. Власти предержащие! Дайте храмы Божии православным сирийцам! Ваши пособия их иерархам со временем забудутся, потому что иерархи умирают, и их епархии уничтожаются, а благотворение народу никогда не будет забыто, потому что народ вековечен.

В сирийских церквах в воскресные и праздничные дни собираются деньги на три тарелки; и этот сбор поступает больным и бедным, на покупку елея и свечей и на содержание духовенства и учителей, по распоряжению церковных попечителей, избираемых ежегодно от народа и утверждаемых архиереем.

Православные сириане имеют некоторые достохвальные обычаи. Они любят крестить младенцев в день Богоявления и накануне праздника Предтечи. В церквах их нет повода к греховному услаждению женственной прелестью, ибо женщины отделены от мужчин и закрыты покрывалами и решётками. Вместо обычного у нас священнического благословения, в домах, в церквах, на улицах совершается возложение рук на преклонённые головы христиан обоего пола с произнесением какой-либо молитвы. Когда умирает священник, тогда бывает общая печаль по нему. В Сирии много бедных, но за них уплачиваются подати богатыми. Словом сказать, в сирийском православном народе есть жизнь религиозная; есть свободная покорность иерархической власти, далее чужеземной; есть ревность к дому Божию; есть охота к воспитанию детей; есть уважение к монастырям; есть братолюбие.

Что касается до политического веса православных в Сирии, то он довольно маловажен. Эти христиане не составляют основной массы народонаселения в тамошнем крае. Они живут между многими разноверными племенами, на юго-восточном берегу Киликии, в приморских городах Сирии от Александретты до Тира, на горах Кельбие, Аккаре, Ливане, Антиливане, в пространной долине Оронтской, начиная от Антиохии до Бальбека, в окрестностях Дамаска и на плодородных полях Хаурана.

На всём этом пространстве приблизительно считается православных жителей, начиная от севера к югу.

Это число весьма мало в отношении к числу прочих разноверных племён, населяющих Сирию, коих считается до 400.000 душ.

В Сирии за исключением Палестины

Если бы греко-униаты возвратились в ограду матери их церкви, то число православного народонаселения почти равнялось бы числу маронитов.

Между православными сирийцами нет ни одного семейства эмиров; нет богатых помещиков; нет ни одного лица, которое занимало бы важную правительственную должность; нет капиталистов; кроме сего, они рассеяны по всей Сирии и нигде не имеют самостоятельности и своих начальников. Впрочем, турецкое правительство признаёт их особой нацией, имеющей свою главу в особе антиохийского патриарха, и почитает её старейшей всех прочих наций. Православные сгущены на южных отраслях горы Кельбие, в епархии аркийской, и могут выставить 4.000 храбрейших воинов. В хоенском округе этой епархии правление издревле было в руках православного семейства шехов Дергам. Но египтяне, стремясь к ниспровержению всех местных властей, воспользовались раздорами членов сего семейства, и назначили мусселима в упомянутый округ из мусульман. При изгнании египтян из Сирии шехи Дергам оказали туркам услуги, за кои, по ходатайству патриарха и нашего консульства, бывшие сераскиры вверили было вновь правление старшему в роде Дергамов. Но семейные раздоры возникли снова; и паша Дамасский назначил туда мусселима из мутуалиев, которого не любят ни христиане, ни ансарии. На самом Ливане православные воинственнее и маронитов, и униатов, и могут дать кому-либо на помощь 8.000 удалых горцев. В антиливанских округах, в деревнях Рас-Фахаре, Хурейибе, Термимасе и Хирбет-Мердж-Айюне живут одни православные.

Во время междоусобия они, обыкновенно, держат нейтралитет.

Антиохийский патриарх и его паства, сохраняя преданность к богохранимой российской державе и чая от неё любви и правды, простирают к ней ослабленные руки свои и открывают ей своё сердце, исполненное пламенных желаний и смиренных прошений, которые и выражаются здесь их же словами.

1. По причине известных постоянных злоупотреблений Великой Церкви в Константинополе, по причине беспорядка в делах её и шаткости патриархов, и в особенности, после последнего кова и дерзновения константинопольского синода (разумеется удаление антиохийского патриарха Мефодия от должности под предлогом старости и будто бы ослабления умственных сил, которое чуть было не приведено было в исполнение в 1843 году), желательно, чтобы антиохийский престол, подобно иерусалимскому, сделан был вполне независимым от Великой Церкви, и чтобы антиохийские патриархи имели право относиться по нецерковным делам прямо к великой Порте и кроме сего были бы свободны ещё при жизни своей избирать себе преемников, с согласия и утверждения архиереев и почётных христиан, подведомых антиохийскому престолу. При полной независимости сего престола, дела его постепенно пошли бы к лучшему, для общей пользы христиан.

2. Два бедных монастыря, дарованных антиохийскому престолу в Валахии и Молдавии, да не отнимаются от него; в противном случае он понесёт значительную потерю, и общеполезные заведения его далеко назад попятятся.

3. Так как для злополучных христиан города Антиохии (150 семей) с помощью российского консульства уже построен молитвенный дом в самом городе; то испрашивается предстательство российских властей пред турецким правительством об обращении сего дома в церковь, также укрощение фанатизма антиохийских мусульман и благотворительное вспомоществование для сооружения этой церкви, простирающееся до 10.000 руб. серебром.

4. Почти все сельские церкви в пределах антиохийского патриархата бедны, но в числе их есть 70, кои не только нуждаются в книгах, утвари и ризах, но и требуют одни восстановления, другие починок. Да coopудятся и да украсятся сии церкви благочестием православных россиян.

5. Поскольку монастыри и приходские церкви, особенно в ливанском княжестве, по временам подвергаются гонениям с той целью, чтобы они уничтожались, или уменьшились числом; посему испрашивается особенное внимание к ним и защищение их.

6. Народные училища, недавно учреждённые в Дамаске, Бейруте и Триполи, по бедности патриарха, архиереев и христиан уничтожились бы сами собой, если бы не получили человеколюбивого пособия с севера и из Иерусалима. По той же причине не могут быть открыты школы и в других епархиях. А настоит крайняя нужда завести ещё девять школ:

1) в Антиохии, 2) в Адане, 3) в Лаодикии, 4) в аркийской епархии, 5) в Эмессе, 6) в Еиифании, 7) в предместье Бейрута, 8) в Хасбее и Рашее и 9) в Хауране.

Во всех этих местах дома училищные приготовят сами христиане на своё иждивение. А на жалованье учителям и на другие необходимые расходы для бедных детей требуется и испрашивается постороннее ежегодное пособие.

Равным образом патриарх просит ежегодного пособия для бейрутской типографии 5.000 пиастров.

7) Испрашивается от российской державы крепкая защита бессильным и страждущим христианам Сирии против всех тех, которые преобладают над ними, попирают права их и даже посягают на жизнь их.

8) поскольку же испрашиваемая защита может быть приводима в действие только ревностью консулов, посему патриарх умоляет российскую державу назначить консула в Дамаск из православных, так как есть там консулы Франции, Англии, Австрии, Пруссии и Греции, для защиты церкви и его особы, и вместе для присмотра за русско-подданными мусульманами, которые ежегодно проходят через Дамаск в Мекку. Равным образом он желает и просит, чтобы все агенты и чиновники нашего генерального консульства в Сирии были православные.

9) Патриарх просит державной милости, чтобы для православных жителей ливанского княжества назначен был единоверный с ними начальник, по примеру маронитов и друзов, которые имеют своих собственных правителей, дабы православные после столь долговременных и тяжких порабощений и страданий обрели желанную свободу и покой.

В конце 1842 года, когда Турция и некоторые европейские державы заботились о водворении тишины и прочного начальства на Ливане и когда решились дать бейрутскому паше двух помощников (каймакамов), одного из маронитов и другого из друзов, тогда представился благоприятный случай возвысить достоинство православной нации на Ливане учреждением представителя её и начальника. В это время находился в Константинополе митрополит илиопольский, посланный в Россию за сбором милостыни; и там уговорили его подать прошение Порте через константинопольского патриарха о том, чтобы по примеру маронитов и друзов дать и православным ливаногорцам начальника из их вероисповедания. Подано было требуемое прошение. Но оказалось нужным присоединить к нему подписи православных ливанитов и их архиерея и патриарха. Уведомили об этом блаженнейшего Мефодия, и он открыл своё сердце российскому консулу и греку Самуркасу, секретарю сераскира Мустафы паши, стоявшего в то время в Бейруте. Между тем протокол держав и Порты о Ливане уже подписан был в ноябре месяце. Самуркас, которого патриарх прочил в начальника православным на Ливане, предложил это дело сераскиру; и сераскир, притворно или искренно, Бог весть, льстил надежде патриарха. А российский консул писал к Мефодию в ответ на его письмо от 14 января 1843 года следующее: «Во-первых, прошу вас смотреть на это дело (разумеется избрание начальника для православных) так, что оно не может быть устроено в Константинополе. То, что уже сделано, сделано по общему решению шести держав, и так легко не переменится, да и нет охоты вновь начинать и переделывать сие дело. Во-вторых, оно не может быть приведено в исполнение, ибо вы сами знаете, что наши православные не имеют никого достойного, а чужого единоверца (разумеется: Самуркаса) не примут. В-третьих, пусть всё это будет возможно, но крайне вредно по многим причинам. А на письма из Царьграда смотрите или как на басни, или как на плевелы, сеемые самозваной политикой тех, которые хотят, чтобы никогда не было покоя на Ливане», и пр. Несмотря на такой отзыв консула, патриарх продолжал действовать. Он вызвал к себе из ставропигиального Ильинского монастыря игумена Макария, как уважаемого на всём Ливане, для того, чтобы благословить его собрать голоса православных ливаногорцев касательно выбора начальника единоверного. О вызове сего игумена, равно как и о цели вызова, узнал российский консул, и 24 января писал к патриарху, между прочим, следующее: «Я узнал, что вы вызвали в Дамаск игумена Макария, и крайне обеспокоился, полагая, что у вас есть намерение дать ход этому делу. Но теперь, получив последнее письмо ваше, немного успокоился, видя, что у нас обоих одни и те же мысли. Заметьте, владыка святый, что всё это есть игрушка падшего (т. е. Мустафы), которую он показывал в оправдание своих слов, хотя сам он знает, что назначение третьего правителя там, где едва есть место для двух, есть дело невозможное. Ежели вселенский патриарх, или поверенный вашего блаженства, подали прошения об этом деле, или учинили хотя малейшее движение, не предуведомив вас и не испросив вашего согласия, то они ошибались жестоко; и вы просите их, чтобы они вместо заботы о политических выгодах края, о коих не имеют ни малейшего понятия, обращали ревность свою на одни дела церковные, и кончили бы, например, дело о камилавке. Будьте осторожны, владыка святый, не давайте им ни позволения, ни даже намёка вмешиваться в политические дела Ливана, и не посылайте им подписанных вами бланков, или какого полномочия для подобных дел. О Ливане думает не одна Турция. Решили пять держав, и решение их не будет изменено в угодность челеби (господина, т. е.) Самуркаса. При том невозможно, чтобы державы решились на это дело, и чтобы Порта желала сего; а если бы это и возможно было, то вместо пользы причинило бы величайший вред православным по многим и многим причинам. И это понимает всякий, кто только знает ливанские дела, и кому известны дух и средства православных. Повторяю, владыка святый, что не до́лжно браться за это дело, дабы не вспыхнул пожар или здесь, или в Константинополе, и Боже сохрани от последствий огня. То, что сделано для Ливана, я почитаю полезным для православных».

Таким образом, расстроилось дело о выборе православного правителя на Ливане. Но в патриархе, духовенстве и народе затаилось горькое недоумение, почему православный народ на Ливане, признаваемый Турцией за отдельную нацию, пожертвован неправосудию и прихотям начальников иноверных из друзов и маронитов. Ибо, по мнению патриарха, есть возможность поставить особого начальника православных на Ливане; а право народное, справедливость и благо церкви православной требуют обратить сию возможность в действительность.

1) Православные ливаногорцы признаются от Порты особой нацией наравне с маронитами и друзами; следовательно, наравне с ними могут иметь своего начальника, подвластного местному турецкому управлению.

2) Порта никогда не запрещала православным иметь своих начальников.

3) Православные шехи из фамилии Дергам некогда имели начальственную власть над единоверцами (впрочем, не в ливанском княжестве, а в соседних горах Аккарских); к несчастью, раздоры сей фамилии недавно заставили дамасского пашу отнять у них власть и поручить её мусульманину.

4) Правда, на Ливане нет ни одного зажиточного и знаменитого родом семейства православного, из которого можно было бы избрать достойного начальника. Но там есть богатые друзские эмиры из фамилии Бешт-атулама, родные братья эмир Муса и эмир Сулейман, живущие в деревне Митен, недалеко от Бейрута и от Ильинского православного монастыря, которые желают принять восточное вероисповедание и начальство над православными ливаногорцами. Эта фамилия имеет вес на Ливане.

5) Те же материальные средства, какие доставляются православными иноверному правителю, будут доставляемы и единоверному.

6) Правда, православные ливаногорцы слабее прочих племён; но зато при своём начальнике они будут крепче держаться стороны турецкой, которой держались и доныне, сохраняя, сколько возможно, нейтралитет в междоусобиях друзов и маронитов, и вместе с нею парализовать силы обоих этих племён.

7) С учреждением особого начальника православных на Ливане возвеличится униженное доселе православие, и народ, исповедующий оное, после вековых угнетений и страданий насладится желанной свободой, справедливостью и покоем. Иначе, по словам патриарха: «он вечно будет жалким игралищем страстей и прихотей торжествующих там униатов и маронитов, смертельных врагов восточной церкви». Опасно, как бы все ливаногорцы не обратились в унию. Дай Бог, чтобы не случилось с ними то же, что произошло в аккарском округе Пелет-Хосп в селе Кейше, где до греческой революции было более 400 православных домов, а ныне осталось только 150; это быстрое уменьшение последовало от невозможности иметь православного начальника по древнему обычаю и от нестерпимых утеснений иноверной власти.

Было время, когда антиохийский патриархат обнимал пространство областей от восточных берегов Средиземного моря до Ганга, и от Кавказа и Каспийского моря до пролива Аденского и заливов Персидского и Гангесского, и считал в этих пределах 138 митрополий и епископий, кроме многочисленнейших епархий, вверенных управлению четырёх кафоликосов, персидского, селевкийского, грузинского и анианского в великой Армении, которые все до Халкидонского собора состояли в духовном союзе с антиохийскими патриархами. Справедливо называли Антиохию оком всего востока. Было время, когда антиохийские патриархи наблюдали за исполнением соборных постановлений и церковных законов императоров, наказывали непокорных, но и увольняли от наказаний по отеческому снисхождению. Было время, когда они посылали поверенных в делах (апокрисиариев) к византийскому двору. Было время, когда дебри Сирии, пустыни Месопотамии и горы Ассирии наполнены были отшельниками, из которых многие сияли, как звёзды. Было время, когда при всех кафедрах архиерейских находились школы, в которых клир и миряне под руководством святителей учились боговедению. В Антиохии процветали училища огласительное и богословское, основанные Лукианом пресвитером (311 г.); Эдесса была Афинами Месопотамии в учёном отношении до тех пор, когда император Зенон закрыл эдесскую академию, заразившуюся несторианизмом; но нигде не было так много школ сирийских, как в области Адиабене; многие учители этих школ потерпели мученичество от персидского царя Сапора II; бейрутское юридическое училище, основанное ещё императором Александром Севером, называлось матерью римских законов и доставило миру величайших законоведов, имевших огромное влияние на законодательство Европы и церковное и гражданское, каковыми были Евдокий и Патриций, Дорофей, Исидор, Анатолий, Иоанн Антиохийский, все юрисконсульты Юстиниана Великого, которых называли то героями, то учителями вселенной, то светильниками закона и пр.

Но всё это величие патриаршего антиохийского престола ещё с конца V века начало постепенно темнеть, ослабевать, дробиться и умаляться, так что в наше время этот престол не имеет и тени прежнего величия.

Не до́лжно ли оставить этот древний и шатающийся престол без всякой опоры и с прискорбием смотреть, как он рушится сам собой? Не надобно ли сирийскую церковь, не имеющую ныне и 70.000 чад, отдать на жертву римско-католикам, которые уже более полутора века трудятся над приобщением сей церкви к римской кафедре ап. Петра и успевают?

Книга бытия церквей пишется не в человеческом объёме и не по нашей воле. Вот, кажется, дописывается последний лист; а десница Божия вдруг прибавляет к нему ещё белые хартии, и употребляет предержащие власти вместо скорописных тростей и через них продолжает бытописание церкви даже в обширнейших против прежнего размерах. Эти трости не властны прекратить писание, пока им не укажет десница Вседержителя, и если они притупятся, то небесный Скорописец повергнет их долу и заменит их другими⁸⁸.

Видимая слабость сирийской церкви должна порождать в единоверных с нею церквах отвагу действовать и употреблять все средства и меры не только к поддержанию, но и к возвеличению её. Ибо, как могущество народов, по определению Божию, развивается из самых малых центров, например, из избы Минина и хоромов Пожарского, или из скинии Авраама; так величие церкви истинной, по воле создавшего всё из ничего, возникает из её немощи после её страданий крестных. Так, была эпоха, когда арианство господствовало не только во всей Римской империи, но и в лесах и кочевьях варваров, и когда православные подобились малому стаду, рассеянному по горам и отданному на съедение лютым зверям; были годы, когда в Константинополе православные имели только один храм, а всеми прочими владели ариане. Но где арианство? Из одного храма православного, как из семечка, не вдруг ли развилось величественное древо православия, по воле Всевышнего, который поставил на престоле державном целомудренного и благочестивого Феодосия Великого? И сирийская православная церковь может развиться и увеличиться восприятием греко-униатов. В прошлом году уже возвратился в недра православия униатский епископ амидийский Макарий со всей паствой своей. Он был членом униатского общества никодимитов в Алеппо, имеющего целью уничтожение унии в Сирии, и назывался великим Никодимом. Это общество, если поддержать его, послужит сильной реакцией против католицизма в Сирии. В отдалённой будущности, когда осуществятся ясные предчувствия русского народа и турок, и когда Константинополь, при посредстве железных дорог и пароходов, будет близким предместьем Москвы и С.-Петербурга, а храм св. Софии – собором славяно-россов, лучезарная слава ожидает антиохийский апостольский престол, и свет от него прольётся в Аравию, Индию, Египет и Абиссинию.

Священные воспоминания о давнем духовном и благотворительном общении антиохийского апостольского престола с церковью российской располагают нас к благочестивому и деятельному участию в поддержании сего престола. Первый митрополит киевский Михаил был родом из Сирии, ему отечество наше обязано первым насаждением христианства, первым монастырём Златоверхо-михайловским в Киеве, первыми училищами. Боговенчанные цари России нередко уделяли от сокровищ своих богатые подаяния убогому патриаршему престолу сирийскому. Один из антиохийских патриархов способствовал вместе с прочими тремя учреждению патриаршества в Москве, другой принимал деятельное участие в успокоении церкви российской в 1667 году и пр.

Меры к поддержанию антиохийского престола и всей церкви сирийской предлагаются такие, каких требует настоящее состояние их.

1. Предполагается возвратить антиохийскому престолу прежнюю его независимость наравне с престолом иерусалимским. Для достижения сей цели должно бы:

а) склонить константинопольского патриарха и его синод к соблюдению канонического правила касательно свободного избрания антиохийских патриархов из тамошнего клира собором сирийских архиереев и почётных христиан;

б) в духе братолюбия и ревности к соблюдению канонов церкви сообщить антиохийскому патриарху Мефодию и всему освящённому собору его архиереев через посредство Великой церкви, что избрание патриархов антиохийских отныне должно совершаться на месте законным порядком;

в) возложить на российское генеральное консульство обязанность предупреждать партии и способствовать, сколько возможно, мирным совещаниям сирийских архиереев об избрании патриарха тотчас по смерти его блаженства Мефодия;

г) назначение самим Мефодием преемника себе тогда только, когда с его волей будут согласны все архиереи и почётные христиане;

д) берат, утверждающий новоизбранного патриарха главой православной нации в Сирии, взять от Порты и выслать в Дамаск не через константинопольского патриарха, а через поверенного в делах от антиохийского престола;

е) сему поверенному возвратить законное право входить с прошениями антиохийского патриарха о делах нецерковных прямо в Порту, а дела духовные производить совместно с Великой церковью по принятому порядку.

2. Предполагается придать некоторое внешнее величие антиохийскому престолу в Дамаске, впрочем, в границах пристойности, соразмеренных с турецкими понятиями о христианах, и оградить сан, честь, свободу и жизнь самих патриархов. Для сего надлежало бы:

а) устроить церковь патриаршую и самую патриархию в лучшем виде (например, наподобие православной патриархии в Каире) на деньги, собранные в Москве митрополитом илиопольским;

б) оставить неприкосновенными имения антиохийского престола, находящиеся в Валахии и Молдавии, и доходы с них употреблять на поддержание сего престола;

в) назначить российского православного консула в Дамаск.

3. Надобно, хотя повременно, благодетельствовать бедным архиерейским престолам в Сирии высылкой ризницы, утвари и денежных приношений. Для сего не благоугодно ли будет повремённо приглашать российских иерархов и лавры и монастыри российские, равно как и благочестивых и богатых соотечественников, к добровольным пособиям упомянутым престолам, начиная с беднейшего аданского.

4. Необходимо продолжать защищение всех сирийских монастырей от преследований иноверцев влиянием российского консульства, и оказать некоторым из них пособия, именно:

а) Ильинский монастырь в аркийской епархии, чтимый ансариями, включить в штат палестинский;

б) Хаматурский монастырь, уважаемый мутуалиями, включить в тот же штат;

в) одну какую-либо обитель в бейрутской епархии и все ставропигиальные монастыри включить в тот же штат;

г) Сайданайскому женскому монастырю купить в Сирии сад масличный в 1.000 деревьев, а деньги 5.000 руб. серебром, на покупку сего сада собрать подпиской в женских российских монастырях, и от богатых и благочестивых христиан через посредство епархиальных архиереев, так чтобы каждый из них доставил не более 100 руб. серебром;

д) ставропигиальному Георгиевскому монастырю исходатайствовать у турецких властей через посредство российского консульства позволение предпринять нужные починки и постройки.

5. Полезно обращать внимание на замечательные лица в клире сирийском и жаловать их какими-либо милостями; так, полезно было бы, с соизволения антиохийского патриарха, наградить наперсными крестами (впрочем, без изваянных распятий) наместника патриаршего архимандрита Агафангела и игуменов: бывшего белемендского Афанасия, ильинского Макария и хаматурского Исаию; и священников и вместе учителей, о. Иосифа в Дамаске, о. Спиридона в Триполи и бейрутского духовника, трудящегося при тамошней типографии, первого признать магистром и корреспондентом С.-Петербургской духовной академии за его учёные труды, второго кандидатом той же академии, и высылать им оклады, присвоенные сим степеням, а третьего пожаловать единовременно дачей (например, 100 или 200 руб.) из капиталов типографии при Киево-Печерской лавре.

6. Необходимо вновь учредить закрытое по обстоятельствам иноческое училище в Белемендском монастыре, и вверить оное игумену Афанасию, которого желают и просят монахи сего монастыря в наставники себе, и посредством нашей духовной миссии в Иерусалиме склонять тамошнего патриарха к ежегодному денежному пособию (например 25.000 пиастров) на содержание Белемендского училища.

7. Та же миссия наша склоняет того же патриарха открыть высшее училище в монастыре Гроба Господня и допускать в оное сирийских иноков и юношей для приготовления к подвигам учительства. Эта мера тем более необходима, что опасность православию на Востоке угрожает из афинского университета, от последователей Феофила Каири и от бродящих школьных учителей из греков, которых подкупают протестантские миссионеры и подсылают в православные училища.

8. Необходимо поддержать учреждённые народные школы и открыть новые по указанию антиохийского патриарха, и на содержание их высылать ему из России 6.000 руб. серебром ежегодно, с обязательством к отчётности в сей сумме через посредство нашего консульства. Без этого пособия православные сириане навсегда останутся во тьме. Эту значительную сумму, без обременения казны, можно бы взять из следующих источников: например, можно бы отдать антиохийскому престолу какой-либо монастырь в Москве и ещё какое-либо имение в Грузии, которая просвещена была св. крещением антиохийским патриархом Евстафием при Константине Великом. Но этим двум мерам, не предпочтено ли будет учреждение в России Общества благотворителей церкви сирийской под ведомом российских иерархов, по примеру подобных обществ в Европе?

9. Надобно пересмотреть в Иерусалиме и в России арабский перевод нашего катехизиса, сделанный в Дамаске священником и учителем о. Иосифом, и напечатать его в Бейруте на счёт сумм, высылаемых из России ко гробу Господню, также приготовить св. историю на арабском языке для детей.

10. Нужно оказать ежегодное вспоможение бейрутской типографии до 300 руб. серебром или продать её монастырю гроба Господня.

11. Спасительно утешить и ободрить православный сирийский народ обновлением и украшением его храмов, разорённых албанцами и друзами, пострадавших от землетрясений и не доконченных по бедности прихожан. Для сего не излишне было бы дозволить митрополиту илиопольскому собрать милостыню в Петербурге.

12. Агенты и все чиновники российского консульства в Сирии, исповедуя православную веру, продолжают защищать всевозможным образом св. церковь и многострадальных чад её. А учреждение православного начальника на Ливане и выгоды или невыгоды этой меры полагаются на весы мудрой христианской политики.