Е. И. Крупенниковой от 5 августа 1843 г.

Елена Ивановна! Я получил ваше письмо. Вы удивлены известием о внезапном появлении моем в Одессе. Не удивляйтесь. У перелетной птички нет постоянного гнездышка. Всегда вновь она веет его там, куда инстинкт, или произвол, или ветер ее заносит. Так у человека Божия, отрекшегося от мира сего, нет заветного приюта. Он охотно переходит туда, где указывается ему временное пребывание или перстом Божиим, или вдохновением собственного сердца его. По первому указанию я оставил запад и прибыл на север, а по второму иду на восток. Но лучше говорить с вами яснее. В прошлом году по воле Божией меня вызвали из Вены, а в нынешнем по давнему святому желанию своему я решился поклониться яслям, кресту и гробу Господа нашего Иисуса Христа. Итак, я бреду с странническим посохом в землю обетованную, в те святые места, кои полюбил я еще в раннем детстве, когда учился священной истории. Во мне пламенеет желание видеть и облобызать землю, освященную стопами Спасителя грешников. Пройду по ней с Библией в руках, смирив ум и дав волю одним чувствованиям сердца. На вершинах Сиона, Елеона, Кармила, Фавора, Синая, на берегах Иордана и Галилейского озера, в саду Гефсиманском, у дуба Мамврийского, у Вифлеемских яслей, на Голгофе, забыть все земное, беседовать с Богом и с Иисусом, сложить в своем сердце Его святое слово, выплакать очи от умиления и покаяния, вдохновиться истиной и добром на остальные годы жизни, я не знаю выше сего блаженства на земле. Хочу упиться им досыта. Вот святое опьянение! Я на пути в Иерусалим. Наступит сентябрь, и меня уже не будет в Одессе. Не знаю, долго ли я пробуду на Востоке, или, быть может, мне свыше суждено и кости свои положить в зыбучих и раскаленных песках Ливии, либо Аравии. Что же? Я – пшеничка Божия; где бы ни посеяли меня, везде я оживу, лишь бы сподобиться мне умереть о Господе.

Как истинный духовник, я не мог быть холодным истуканом. Плакать вместе с плачущими, каяться с кающимися и своими воздыханиями поощрять их к сердечному сокрушению о грехах, я почитал своей священной обязанностью. Но в глазах мирских людей и святое кажется грешным. О люди, люди! Кто вразумит вас? Кто исправит вас?

Из некоторых выражений в письме вашем видно, что душа ваша страдает сильно. Жаль мне вас. Мужайтесь, терпите, молитесь, уповайте, очистите душу покаянием и умастите ее смирением. Не слушайте внушений самолюбия и оскорбленной гордости. Твердите, как можно чаще, слова Господа: «Блажени миротворцы». Променяйте Москву на деревню. Прощайте, до свидания. Да благословит, да утешит и да укрепит вас Господь на многострадальном поприще вашем.