Азбука веры Православная библиотека протоиерей Василий Металлов Церковное пение, как предмет преподавания в народной школе

Церковное пение, как предмет преподавания в народной школе. Замечания по дидактике и методике церковного пения

Источник

Содержание

Введение I. Общие сведения по предмету церковного пения (дидактика) § 1. Художественно-воспитательное значение церковного пения § 2. Религиозно-воспитательное значение церковного пения § 3. Народно-воспитательное значение церковного пения § 4. Общевоспитательное значение церковного пения § 5. Церковное пение как предмет преподавания в школе, задачи, объем и цель преподавания § 6. Методы преподавания церковного пения в школе, и их сравнительно достоинство § 7. Метод аналитико-синтетический § 8. Педагогические правила, приемы преподавания церковного пения и изучение нотописи § 9. Учебные средства, пособия и руководства к преподаванию церковного пения II. Общий план преподавания церковного пения в народной школе (методика) § 10. Ознакомление с учениками и предварительные беседы о пении; внешние приемы пения § 11. Группировка детей по способностям и познаниям; приучение голоса и слуха детей к воспроизведению данного звука; развитие дыхания и изучение такта § 12. Пение звуков различной высоты в пределах пентахорда и значение подобных упражнений для последующих занятий § 13. Различение и уяснение на слух высоты звуков § 14. Пение общеупотребительных молитв и песнопений § 15. Изучение гласовых мелодий обычного напева § 16. Начало обучения пению по нотам § 17. Изучение церковного звукоряда и певческой гаммы, певческая диктовка и пение по нотам § 18. Пение по нотам в пределах двух и трех тетрахордов, и двухголосное пение мелодий обычного напева § 19. Организация хора, и пение хоровое § 20. Пение внебогослужебное и внеклассное  

 

Введение

Церковное пение имеет весьма важное значение в школе и жизни по своему глубокому и многостороннему влиянию на человека, на его ум, волю и сердце. Рассматриваемое просто как пение, как одна из отраслей искусства и художественного творчества, по своему влиянию на эстетическое развитие человека, церковное пение имеет для школы и жизни художественно-воспитательное значение. Когда мы рассматриваем его как церковное пение, в точном смысле этого слова, по его влиянию на ум, волю и сердце православно верующего, в области церкви и церковной жизни, то убеждаемся в его религиозно-воспитательном, или частнее, церковно-воспитательном значении. Если же обратим внимание на ту особенность церковного пения, что оно выработалось в продолжение нескольких веков в среде самого православно-русского народа и на чисто народной почве, то, несомненно, будет для нас и его народно-воспитательное значение по отношению к школе и жизни. Кроме того, церковное пение, как пение вообще, различным образом соприкасаясь с областью деятельности некоторых телесных органов, сил и способностей душевных, и оказывая соответственное на них влияние, приобретает, преимущественно в школе, особенное, ему свойственное значение, развивающее. Если справедливо, что школа неотделима от жизни, что та и другая находятся в тесной взаимной связи и единстве между собою, постоянно восполняют друг друга, то очевидно и то, что важное и необходимое в школе не менее важно и необходимо и в жизни, – что развивает и воспитывает в школе, не теряет своего значения и в жизни, но приобретает еще более глубокий смысл и оказывает большее влияние на человека. Поэтому и церковное пение мы не должны рассматривать только как предмет школьного преподавания и образования, но, по тесной и неразрывной связи школы с жизнью, понимать дело шире, в смысле непрерывного и неизменного образовательного и воспитательного влияния церковного пения на человека и в жизни, едва ли и не более чем в школе. Это потому, что в церковных песнопениях, полных глубокого религиозного смысла и жизни религиозно-художественного одушевления, немало есть такого, что не по силам неразвитому детскому пониманию и чувству, что становится доступным и по своему влиянию благотворным для ума окрепшего и чувства разносторонне и более утонченно развитого, для человека искушенного опытом, много передумавшего и пережившего. Здесь, в жизни, открывается уже более широкий простор, новая область благотворного влияния церковного пения на душу человека, когда пытливый ум находит себе лучшую пищу, взволнованное чувство – успокоение, истомленная воля и сердце – отдохновение. Но для того, чтобы церковное пение имело в жизни действительно высокое образовательное и воспитательное значение, ему принадлежащее, об этом должна позаботиться школа надлежащей правильной, целесообразной постановкой его, как предмета школьного преподавания. Отсюда вытекает двоякая задача: 1) выяснить общее образовательное и воспитательное значение церковного пения, определить задачи и цели, объем, наилучший метод, средства и приемы его преподавания в школе; 2) классная постановка и точное постепенное распределение учебного материала и содержания церковного пения, в применении к программе и целям его школьного преподавания на весь учебный курс. Первую задачу выполняет дидактика церковного пения, вторая лежит на его методике.

I. Общие сведения по предмету церковного пения (дидактика)

§ 1. Художественно-воспитательное значение церковного пения

Церковное пение, как пение, составляет отрасль искусства, в понятие которого входят музыка, живопись, архитектура, поэзия, как частные виды его. Образующее и воспитывающее значение церковного пения, поэтому определяется в том смысле и объеме, в каком оно принадлежит искусству вообще и в частности музыке. «Искусство заключает в себе глубокую и морализующую силу, в нем выражаются высшие потребности духа человеческого, его лучшие стремления и глубокие потребности. Чувство изящного всегда было и будет одним из самых сильных двигателей на, пути добра, правды, жизненного подвига. Но морализующее влияние искусства состоит вовсе не в том, что оно поучает, – это не его дело, не его задача; но в том, что оно настраиваете человека выше, делает душу его доступнее, восприимчивее ко всему доброму, человеческому. Оттого люди под влиянием искусства становятся лучше, добрее, гуманнее, – становятся такими не по расчету, а по натуре, по влечению сердца»1. «Это значение искусства прекрасно понято религией, которая и призывает его себе на помощь. В храме мы поражаемся величием обстановки, грандиозностью архитектуры; лики святых, изображения минувших событий, увлекают мысль к воспоминаниям; душа молящегося настраивается благоговейно и торжественно, делается восприимчивее к религиозным впечатлениям; молитвы, песнопения, чтения и, наконец, трогательное и величественное пение, в словах и гармонических звуках выражающее глубокую религиозную настроенность, все это увлекает слушателя, открывает душу его молитве, вере, любви, создает в ней светлые чаяния и укрепляет на подвиг жизни. Таким образом, архитектура, ваяние, живопись, поэзия, музыка являются на помощь религии; те же искусства могут быть и союзниками науки, школы, образования2. Но из всех видов искусств музыка и пение есть, но преимуществу язык чувств, душевных состояний, язык сердца. «Музыка – небесный дар, говорит Лютер, – человек без помощи Божией никогда бы не изобрел ее. Нет лучшего средства удалить дурные мысли, поползновения к гневу, честолюбивые помыслы, преступные желания. Это самый верный голос, которым человек может передать Богу свои страдания, скорби, любовь свою и благодарность: это язык ангелов на небесах и «древних пророков на земле». «Пение – это наша действительная, истинная, собственно человеческая музыка; голос наш есть собственный, врожденный инструмент, он есть живой симпатический орган души» (Маркс). «Пение имеет силу возбуждать в нас чувствования: его можно назвать ключом, которым открывается вход в сокровенный мир душевных чувствований. Не только чувствуем мы более или менее радость и горе, не только усиливается для нас счастье и ослабляется несчастье, смотря потому, как мы чувствуем их, – не только надежда и любовь вырастают из почвы чувствований, но и самая вера царит в этой области. Пение вводит нас в святыню этих чувствований. Пение делает возможным даже ребенку прочувствовать свою жизнь, сочувствовать своему детскому миру, пробудить свою душу для всех святых чувствований» (Редкин). Таким образом церковное пение, соприкасаясь своей художественной стороной с музыкой и искусством вообще, воздействует непосредственно на чувство изящного, возбуждает, развивает и возвышает его, облагораживает и питает художественный вкус, воздействует на лучшие, благороднейшие чувства и стремления души человека. Вступая в тесную связь с внутренним миром глубочайших и сокровенных душевных чувств и движений, церковное пение в чувстве изящного влияет на весь нравственный склад человека, на его характер и волю, умиротворяет страстный движения его души, сообщает бодрость его лучшим силам, освящает его лучшие стремления, таинственно-чудесно и неуклонно влечет его в область идеально-прекрасного, осуществляемого в возможной полноте только в религии. «Чувство изящного было и будет всегда одним из самых сильных двигателей на путь добра, правды, жизненного подвига. Это чувство есть одно из высших отличий человека, в ряду живых существ мирового бытия, оно есть условие его достоинства, через это чувство человек постигает гармонию бытия и здесь он черпает силу – возвысить свою жизнь до этой гармонии во имя великих идей нравственности»3. Художественно-воспитательное значение церковного пения в этом смысле, как отрасли искусства, не может подлежать никакому сомнению.

§ 2. Религиозно-воспитательное значение церковного пения

Если художественно-воспитательное значение церковного пения открывается в его певческом элементе, в том влиянии, какое оказывает на человека в чувстве изящного мелодия и гармония, совместно с искусным одушевленным выполнением их голосом, то религиозно-воспитательное его значение кроется главным образом в содержании его молитвенного текста, то исполненного хвалы и славословия Богу, то благодарения и преданности Его воле, то скорбных покаянных чувств, то глубочайшей радости, поэтически-религиозного восторга и одушевления. Если своей внешней стороной, поэтическими образами и подобиями, соразмерностью, сменой и последовательностью частей стихотворной речи, красотой и блеском риторических приемов и оборотов, священный язык церковных песнопений, соприкасаясь с областью поэтического творчества, воздействуют на душу человека в чувстве изящного и при его посредстве, то своим чисто религиозным содержанием он непосредственно будит, развивает и питает чувство религиозное и неразрывно с ним связанное чувство благоговения и святости, чувство нравственное. Слезы умиления, восторга, благодарности, благоговейное коленопреклонение нередко служат слишком достаточным доказательством глубокого, чудного действия церковных песнопений на душу доступного религиозному чувству человека, особенно в дни воспоминания священнейших, дорогих верующему сердцу событий домостроительства Божия. Помимо действия на религиозное собственно чувство и соприкосновенные ему душевные состояния, церковное пение своею текстуальною стороною, своим молитвенным содержанием, воздействует как на ум, так и на воображение, обогащая, развивая и укрепляя их в направлении тех незыблемых истин святой веры и жизни христианской, которые составляют лучшее достояние человека и верный залог его вечного спасения и блаженства. Школа отлично поняла высокое вероучительное, развивающее и воспитывающее, в религиозном отношении, значение церковного пения, дала ему широкий простор и по справедливости смотрит на него, как на естественное дополнение к урокам Закона Божия, как на прекрасное к ним пособие. И это вполне верно. Текст песнопений так богат развитием основных положений веры и нравственности христианской,, нередко в общепонятной форме и доступных образах и подобиях из жизни, так богат высокохудожественными картинами из таинственного домостроительства Божия, так поразительно ярко рисует он воображению жалкую судьбу грешника и счастливую участь праведника, в жизни земной и загробной, небесную красоту и величие добра, гнусное, отвратительное безобразие зла, в их разнообразнейших видах, – так много говорит этот язык песнопений верующему сердцу, уму и воображению, что внимать ему есть истинное наслаждение христианина, лишение же его – ни с чем несравнимая потеря. Это тем более ощутительно для души человека, что то драгоценное содержание священных песнопений не остается достоянием только ума, воображения и сердца, но, но целостности природы человеческой, естественно передается и воле, стремится овладеть настроением человека, постепенно создать и укрепить его характер в одном направлении, сделать его достойным звания христианина, чтобы всей своей жизнью он мог оправдать, что передуманное, перечувствованное им и под впечатлением священных песнопений не минутное мимолетное настроение, но прочное духовное приобретение, богатая нива, дающая жатву во время свое. Влияя всесторонне на человека, на его ум, сердце и волю, развивая и воспитывая его одновременно, церковное пение вместе с тем постепенно и крепко привязывает слушателя к месту своего обычного исполнения, к храму Божию, к церкви и скрепляет этот сыновний союз узами и отношениями самыми прочными и неразрывными. Оно служит как бы посредствующим звеном, прочно связующим и школу, И самую жизнь с матерью Церковью, которая одна только может служить для истинно-верующего неизменной, самой надежной руководительницей в жизни во всяком положении человека, среди всех превратностей его судьбы, верной союзницей и помощницей и в радости и в горе, и в труде, и в отдыхе, и в нужде, и в изобилии, среди множества сомнений и искушений, когда человек не находит себе иного выхода, как обратиться к молитве, к помощи небесной.

§ 3. Народно-воспитательное значение церковного пения

Если справедливо, что наше родное отечество основалось, крепло и развивалось исторически на незыблемом камне православной веры и церкви, что церковь всегда была пестуном народа русского, его чадолюбивою матерью, то справедливо вместе с тем и то, что эта связь народа с церковью не временна и преходяща, но постоянна и непрерывна, и эта родство не случайное и отдаленное, но глубокое родство, кровное, записанное в летописях истории на, вечные времена. Церковь, без сомнения, влияет образующим и воспитывающим образом на народ, но и народ вносит многое от своего природного богатства и дарования в недра православной церкви. Он вносит природную серьезность мысли и убеждения, глубину и силу одушевляющего его религиозного чувства, искреннее добродушие, нежность и отзывчивость сердца, и все это он выражает в мелодии то возвышенно-простой, строгой и важной, то быстро подвижной, ярко блещущей своими красотами, поражающей своей чудной силой, то, наконец, нежной, трогательной и умилительной. Мелодию эту, как свое лучшее достояние, он целиком, от чистого сердца, отдает своей матери-церкви, и многочисленные православные русские храмы оглашаются истинно народным, православно-русским церковным пением. Народ ценит это пение, он понимает его как свое собственное родное, кровное, как то, что он передумал, пережил и перечувствовал; он льнет к своей матери-церкви, он готов постоянно и неизменно слушать это свое родное пение, дорогие сердцу звуки и переливы, трогающие его до глубины души, будящие в нем лучшие благороднейшие порывы, святые чувства любви к вере, Царю-Отцу и родному отечеству; его самосознание расширяется, его силы растут, его мужество крепнет, его сердце открывается нежнейшим движениям любви, всепрощения, милосердия; его нравственное чувство очищается, облагораживается, невольно влечет его к самоисправлению, тесно сплачивает его с другими, ища в них поддержки, дружного действия на всякое благородное патриотическое дело, на великий подвиг в трудную пору отечества. Русский человек любит слушать и петь церковную песнь и под сводами храма, и у мирного домашнего очага, нередко и в виду неприятельского стана и оружия – и находит в ней лучшее утешение, могучую силу, дающую ему твердую устойчивость в его дорогих привязанностях ко всему родному. Возьмем церковное песнопение. Что находит в нем народ родного? Он слышит старинную родную речь, слышит старинные народные напевы и мелодии, признает дорогие уму и сердцу основы родной веры, хорошо знакомую ему молитву, возносимую за православный народ, за Царя, за родное отечество, за всех верных, требующих Божественной помощи и заступления от врагов видимых и невидимых, от нашествия иноплеменников, междоусобные брани, от недуга и глада, и от всякого зла. Русский человек слышит родной язык в священных песнопениях и утверждается в мысли, что это дорогой для него язык Священных Писаний, освященный многовековою Историею и практикою православной веры и церкви, язык его предков, первых христиан, равно и потомков, в грядущих поколениях,–это родное нерушимое его достояние. Слышит он родные старинные напевы в церковных песнопениях и мыслит, что это его собственное родное, чем утешались отцы наши в старину, что завещали они и грядущему потомству, – и отрадно, покойно становится у него на душе в сознании своей духовной мощи, здоровых сил, полноты жизни. Заботливая матерь-церковь православная ревниво бережет это народное достояние от извращения и порчи, неизменно строго сохраняете древнейшие родные русскому человеку церковные напевы от колыбели православной веры и церкви русской, от XI и XII веков, и до наших дней. В этом пении народный дух виден везде: он заметен в этой заунывной тягучей мелодии, быстро бросается в глаза в этом бойко подвижном, то плавном, то прерывистом ея течении, в своеобразных сочетаниях и оборотах мелодических фигур и напевов, в которых ясно, прозрачно сквозит народное песенное творчество, невольно и бессознательно перенесенное на церковную почву. Эта родная, освященная церковью речь церковных песнопений, эти полные народного творчества, поэзии и лиризма, их древние напевы и мелодии, близкое сердцу их молитвенное содержание – о многом говорят они русскому человеку, и о былом, и о настоящем, и об ожидаемом в будущем. Поэтому и школа и жизнь находят в церковном пении много поучительного и воспитательного в истинно народном смысле, в отношении глубокой привязанности народа к церкви, к обычаям и заветам родной священной старины, в отношении искренней его преданности Престолу, горячей любви к родному Отечеству.

§ 4. Общевоспитательное значение церковного пения

В процессе пения участвует голос, – голосовые связки, грудь – грудная клетка, легкие – дыхание, орган речи, мышечная система, слух, зрение и способности духовные–внимание, память, воображение, чувство и воля. Поэтому пение оказывает многостороннее образующее и воспитывающее влияние на духовную и телесную сторону природы человека. Правильно поставленное и умелою, опытною рукою ведомое дело пения постепенно и естественно развивает все соприкосновенные с процессом пения телесные органы. Голос всесторонне развивается, расширяется в своем объеме вверх и вниз, округляется в своем тембре, приобретает своеобразную типичность металлическую твердость и ясность тона, упругость, уверенность и эластичность в движении по звуковой скале, наконец, способность полной и разнообразной модуляции от нежнейших оттенков до могучей силы звука, музыкальность и гармоничность. Одновременно с этим развивается и музыкальный, певческий слух человека. От частого упражнения и правильного развития слух становится чувствительным к различению самых разнообразных и мельчайших движений, повышений и понижений тонов, самых разнообразных степеней силы звука, всех тех бесчисленных оттенков музыкальных, которые способен воспроизводить голос. Все то, что воспроизводить голос, воспринимает развитый слух и что может ясно воспринять слух, в состоянии воспроизвести и развитый голос. Развитие голоса и слуха неизменно влечет за собою соответствующее развитие органа речи; речь приобретает в пении отчетливую раздельность, ясность, правильность и полноту звучания гласных и согласных, с их своеобразными и различными оттенками, по месту и средствам их произношения в органе речи; всякая неестественность, неправильность, грубость и уродливость речи в пении устраняются сами собою, вследствие правильного натурального расположения всех частей органа речи, и самая речь оттого становится полною, звучною, типичною и гармоничною, такою, какою, на высшей ступени развития, становится она и в ораторском искусстве. Совершенство выговора в пении прямо и непосредственно влияет на совершенство его в чтении, отражается благотворно, кроме того, и на речи разговорной. Особенно же церковное пение своеобразным, строго-правильным, звучным произношением своего текста, славянского, оказывает неотразимое влияние на правильность, красоту, отчетливость и раздельность как речи читаемой, так и разговорной. Воспитательное и образовательное значение такого раздельного, отчетливого, ясного произношения текста, какое необходимо в пении церковном, помимо своего значения для раздельности и красоты речи вообще, очевидно еще и в том отношении, что оно открывает возможность и дает повод вдумываться в отдельные слова и речения, изыскивать их глубокий, назидательный смысл, их священное религиозное значение, чувствовать сердцем их внутреннюю одушевляющую силу, утверждать затем в памяти то, что произвело особенное впечатление, словом, располагаете человека вслушиваться и проникать умом и сердцем в молитвенный текст песнопений, непрерывно продолжать то религиозно-нравственное развитие, начало которому положено в школе на уроках Закона Божия. Правильное разумное пение, служа прекрасною гимнастикою для мышц, груди и легких, весьма благоприятно отзывается на их состоянии, содействует их естественному Физиологическому развитию, силе и крепости, сообщает им подвижность, энергию и напряженную устойчивость. Развитие же и здоровье этих частей тела, естественно благоприятно отзывается и на общем состоянии всего организма, на здоровье и всего тела.

Духовные силы и способности, развитие и укрепление которых так необходимо, особенно в школе, как внимание, память, воображение, воля находить в церковном пении много благоприятных условий для этого развития и укрепления. Внимание направляется не только на то, чтобы уловить слухом разнообразный тоны и их сочетания, но и верно воспроизвести их голосом, не только точно воспринять последовательность тонов мелодии с нот и еще с текстом слов, зрением, но и сохранить меру, такт и ритм мелодии, да кроме того, общее гармоническое и мелодическое единство и равновесие с другими одновременно поющими. Здесь немало места и работы и памяти, и воображения, и напряжения воли, такту, и выдержке характера, осмотрительности соображению, терпению и находчивости, без постоянного усиленного содействия музыкальной памяти и воображения невозможен даже и самый механизм пения, как воспроизведения голосом слышимых и условными знаками изображаемых известных звуковых величин, а без больших усилий воли невозможно изучить этот трудный механизм.

§ 5. Церковное пение как предмет преподавания в школе, задачи, объем и цель преподавания

Под именем церковного пения в строгом значении слова должно разуметь тот круг церковных песнопений, который сложился в практике православно-русской церкви от начала ее возникновения до позднейших времен. Так как древнейшие памятники безлинейного крюкового нотописания церковных песнопений, обнимающие собою этот круг, восходят не ранее XII века (древнейший стихирарь 1152 г.) и простираются не далее конца XVIII в., когда в 1772 г., с благословения Св. Синода, годовой круг песнопений был издан квадратным линейным нотописанием, то предмет церковного пения, его существенное содержание составить те мелодии и напевы, которые принадлежали практике церковной за этот период времени, составляют ея принадлежность и на все последующее время. Это мелодии древних распевов: большего знаменного (столпового), малого знаменного, киевского, греческого и болгарского, сюда же принадлежит и обычный напев, выработавшийся частью из киевского, как пение на «Господи воззвах», частью из греческого, как пение «на Бог Господь», частью из знаменного, как прокимны, ирмосы, хотя в иных случаях происхождение этого напева в практике, помимо самой практики, весьма трудно объяснить. Таким образом, церковно-певческий материал составится из нотных богослужебных книг Синодальных: Учебного Обихода, Октоиха, Ирмология, (Триоди и Праздников), с их древнейшими напевами, знаменным, киевским, греческим и болгарским, и пения обычным напевом, изучаемого по слуху. Сюда же могут принадлежать переложения древних напевов для хора, одобренный Св. Синодом, и хоровые сочинения, одобренный придворной капеллой. Естественно, что весь этот довольно обширный церковно-певческий материал не может входить целиком, без ограничения, в программу преподавания церковного пения в народной школе, не сообразно с задачею преподавания должен быть тщательно подобран и распределен в том объеме, какой соответствует учебным часам и школьному курсу учения. Так как ближайшая задача преподавания церковного пения в народной школе заключается в том, чтобы научить детей петь церковный песнопения и молитвы для участия пением в храме, при Богослужении, то оказывается необходимыми, прежде всего, изучить напев обычный со всей тщательностью и полнотой, в объеме полного годового круга, считая службы воскресные, праздничные, св. четыредесятницы и пятидесятницы. Изучению подлежит пение осмогласное, «на Господи воззвах» с о стихами (запевами), «на Бог Господь», прокимны, ирмосы, – затем песнопения, не подчиняющиеся закону осмогласия, имеющие свою самостоятельную мелодию, как «иже херувимы», «хвалите имя Господне» (полиелей), великое славословие и проч. и песнопения речитативные, как «Свете тихий». «Милость мира», «Отче наш», «Верую» и пр. Песнопения не осмогласные, как заимствованные по своей мелодии большею частью из древних напевов Синодальных нотных книг, естественнее всего изучать в их оригинальной древней мелодии, по указанным нотным книгам. В некоторых случаях может быть необходимость проверить и выправить по этим книгам и осмогласные мелодии обычного напева. Таким образом, последующий материал изучения составят наиболее употребительный песнопения древних распевов, изложенный в Учебном Обиходе, Октоихе и Ирмологие. Переложения и сочинения хоровые могут служить материалом изучения только в конце школьного курса, преимущественно для избранного круга певцов, для певческого хора, в целях участия при пении богослужебном. Дальнейшая задача церковного пения в школе, а потом в жизни, – служить духовною связью народной жизни с церковью в целях широкого религиозно-нравственного воспитания народа. Преподавание церковного пения в народной школе, поэтому должно быть поставлено так, чтобы оно представляло собою интерес всесторонний, обнимая собою, как область религиозно и нравственно-воспитательную, так и область художественно и народно-воспитательную. Указанного материала вполне достаточно для этой цели, нужно только уметь воспользоваться им. Конечная цель преподавания – всестороннее воспитание народа в духе веры и нравственности, преданности Престолу и Отечеству, в духе народного и художественного развития, может быть близка к своему выполнению только тогда, когда церковное пение будет иметь для народа не только временное богослужебное значение, но и сделается сильною потребностью души, займет место не только на внебогослужебных собраниях, но и в домашней жизни православно-русского народа, как это было в первые века христианства, как это часто бывало в века, не столь отдаленные и у нас на Руси, когда многие добрые сыны церкви дома находили назидание в псалмах, пениях и песнях духовных.

§ 6. Методы преподавания церковного пения в школе, и их сравнительно достоинство

Существуете два метода преподавания церковного пения синтетический и аналитический. Синтетический метод преподавания состоит в том, что содержание пения данный певческий материал изучается в направлении движения от общего к частному, от оснований к последствиям, от общих положений к их применениям. Этот метод самый употребительный и распространенный; он, безусловно, господствуете во всех почти учебниках и руководствах по пению и в практике преподавания пения в школах. Учебники и руководства излагают обыкновенно певческий материал таким образом, что сообщают общие сведения о гамме, тонах, полутонах, о нотописании, продолжительности нот, расположении их на линейной системе, о ключе, о такте, и паузах; о знаках изменения, диезе, бемоле, бекаре, о мажоре и миноре; дают затем уже подробное изучение интервалов гаммы, соответствующие, упражнения и примеры. Практически дело ведется так, что изучают гамму, мажор и минор, или целиком, или по тетрохордам, на слух, а через некоторое время, когда звукоряд достаточно утвердится в памяти, изучают затем отдельные интервалы, как меньшие звукоряды, достоинство и от паузы, повышения и понижения, сопровождая изучения графическими объяснениями. Результат занятий пение мелодий по нотам в один, в два голоса и хором. Так как в основании этого метода лежит предположение, что только умение петь плодотворно, основательно и твердо, которое приобретается основательным изучением нот в их целом составе, то и целесообразным признается только пение нотное, всякое же пение по слуху исключается, как несовершенное, не достигающее цели, или же понимается только как подготовительное. «Пение по слуху имеет некоторое значение только при первоначальном развитии элементов пения» – говорит Брянский. Представителями строго синтетического метода преподавания пения должно назвать Рожнова, Ломакина, Афанасьева и др.; представителями, метода не строго синтетического, допускающими на практике пения по слуху, следует назвать Воротникова, Брянского, Рубца, Маренича и др. Метод синтетический, как очевидно, практическое пение полагает своею окончательною целью лишь как результат всего курса обучения пению и рассматривает его исключительно лишь как пение нотное, пение по нотам, но никак не по слуху. Следовательно, метод синтетический вполне пригоден там, где существует многолетний курс преподавания и изучения пения, в специально-музыкальных и певческих школах, где практическое приложение уменья петь находит себе место почти всегда только по окончании учебного курса и притом в такой области пения, где, безусловно, требуется совершеннейшее знание нотного пения. Народная школа не преследует таких широких целей, не располагает большим учебным временем, она имеет в виду изучить церковное пение обычным напевом и нотное в том их объеме, в каком это требуется участием школы и народа в храмовом богослужебном пении. Здесь выступает на первый план пение со слуха и, весьма нетрудное по существу пение по квадратной ноте. Является необходимость сосредоточить учебные занятия главным образом, на развитии голоса и слуха, певческой, слуховой памяти и верности интонации голоса, на правильной его постановке, а затем на твердом изучении на память гласовых мелодий обычного напева, сначала на текст наиболее употребительных молитв, потом на текст стихир, заканчивая изучения осмогласия пением на подобны. Изучение песнопений самопесных, имеющих свою самостоятельную мелодию, не по осмогласию, и опирающихся, как на основание, на оригинальные мелодии, богослужебных синодальных нотных книг, приводит к необходимости изучить квадратную ноту. Так как обычный напев есть только видоизменение древних церковных нотных напевов, то и основательное его изучение есть лучшая подготовка к пониманию и усвоению этих напевов в нотах. Изучение ноты идет здесь обратным путем в сравнении с общепринятым методом и является лишь в половине учебного курса, а не в начале его. Заученные на слух мелодии подвергаются потом анализу, разложению ее на составляющие ее основные элементы-звуки и звуковые отношения, интервалы; гамма является лишь только как результат продолжительного постепенного анализа певческого материала, массы приобретенных слухом в памяти звуковых величин с их взаимоотношениями, а не в начале учения, как первая ступень. Совместно с этим идет изучение графического изображения нот и пение по нотам. Такой метод изучения нения есть метод аналитический. Превосходство его над методом синтетическим, наибольшее его соответствие школьному обучению, его практическая легкость и пригодность вполне очевидны. Естественно, что один этот метод недостатоточен сам по себе по тому уже самому, что в области мысли анализ от синтеза неотделим совершенно, их пределы не подлежат строгому разграничению, где есть синтез, там, несомненно, есть и анализ, и наоборот. Поэтому и метод преподавания пения аналитический, занимая по праву господствующее положение в школьном преподавании церковного пения, должен быть дополнением в возможных пределах и методом синтетическим, в дополнение к легкости и быстроте изучения пения по аналитическому методу присоединяющим точность и основательность.

§ 7. Метод аналитико-синтетический

Против аналитического метода ставят обыкновенно возражение, что изучение мелодий по слуху не рационально на том основании, будто, таким образом можно усвоить мелодию не точно, неверно, исказить ее, а когда будет приступлено к разложению ее на составные звуковые элементы, изображению и чтению по нотам, составится неправильно представление об интервалах, воспроизводимых голосом и изображаемых графически. Такое возражение делают в особенности по отношению к изучению со слуха обычного напева, как неустановившегося окончательно, в том предположении, что таким образом возможно, и заучить неправильно самый напев, и приобрести дурную привычку петь по нотам наугад, ощупью и понаслышке. Несостоятельность этого возражения очевидна сама собой. Опасение неверного запоминания напевов и мелодии может иметь место лишь в том случае, когда сам учитель знает их недостаточно твердо, или преподает недостаточно вразумительно и ясно, или, наконец, когда ученики недостаточно подготовлены к усвоению их предшествовавшими упражнениями по развитию голоса и слуха. Но вина в этом случае уже не в самом методе, а в его неправильном употреблении. Правильное употребление аналитическая метода не требует непременно того, чтобы даже самые первоначальный занятия пением начинались с заучивания песнопений, напевов и отдельных мелодий, чтобы учитель пользовался без разбору готовым, даже и вне школы приобретенным, неправильным навыком петь молитвы; оно не только не отвергает предварительных подготовительных упражнений в развитии голоса, слуха, чувства ритма и такта, но необходимо предполагает их вначале и в тех именно пределах, в каких они могут быть вполне достаточны для того, чтобы затем уверенно приступить к изучению со слуха готовых мелодий. Если даже в преподавании по синтетическому методу является необходимость подготовить слух и голос учащихся к дальнейшему пению гамм и интервалов, а не начинать занятия прямо с пения этих интервалов и гамм, как это практиковалось по старому рутинному способу, то при пользовании методом аналитическим предварительная подготовка слуха и голоса составляет основание всего последующего пения. Самое обучение пению, каким бы методом оно ни велось, непременно начинается с пения по слуху, с воспроизведения учащимися звуков, предлагаемых учителем, с попадания в голос учителя, и самое изучение гаммы есть не более, как такое же пение по слуху, как и пение любой мелодии, изучаемой с голоса учителя и построенной на той же гамме. Здесь вопрос состоит лишь только в том, что скорее, легче и вернее ведет к цели, изучение ли гаммы с интервалами по мелодии, заученной предварительно со слуха, или разучивание мелодий на основании гаммы, заученной же ранее со слуха. Все преимущества для школы, как очевидно, за, первым методом, аналитическим, хотя не исключающим собою и метода синтетического, называемым, поэтому заодно аналитико-синтетическим. Ввиду того что учащиеся поступают в народную школу без всякого почти развития голоса, слуха и знания церковных мелодий, то естественно, что начинать занятия пением сразу по методу аналитическому не представляется никакой возможности; оказывается неотложная необходимость в приготовительных упражнениях по развитию слуха и голоса. После того как сделаны в достаточной мере упражнения в умении управлять дыханием, вбирать и выпускать из груди воздух и задерживать его по произволу, дети испытываются в уменья попадать в тон и приучаются к тому. Одновременно с этим дети приучаются к такту, его ритмическому делению и счету. Потом следует попадание в тон на разных высотах, общее различение высокого тона от низкого, запоминание тонов; различение интервалов наибольших (как кварта, квинта) с постепенным переходом к интервалам наименьшим (терция, секунда) и заключением на различии тона от полутона. Эти занятия возьмут не менее полугода времени; во второе полугодие начинается изучение молитв простейшего напева4 с мелодиями гласа 6, 8 и 4 (Бог Господь), затем изучаются мелодии других гласов в их постепенной последовательности и трудности, как «на Бог Господь», так и «на Господи воззвах» поются подобны, ирмосы, прокимны и «Свят Господь». Изученные мелодии служат материалом для усвоения гаммы с ее интервалами, в их систематической последовательности, и графическим изображением. Здесь вступает в свои полные права метод аналитический. Самое пение по нотам, как мелодий обычного напева, так и песнопений самопесных, представляет собою уже приложение обоих методов, аналитического и синтетического вместе – это второй год обучения. Третий и четвертый год обучения представляет собою практическое приложение добытых в два года познаний и уменья петь по слуху и по нотам, в смысле пения нот и мелодий большей трудности и хорового исполнения песнопений, с делением певцов на голосовые партии и участием в пении при богослужении. При двухгодичном курсе этот материал располагается сообразно с учебным временем.

§ 8. Педагогические правила, приемы преподавания церковного пения и изучение нотописи

Общепедагогические правила: изучать предмет в последовательности и постепенности, переходя от известного к неизвестному, от простого к сложному, от ближайшего к отдаленному, излагать его общепонятно и наглядно, возбуждая вместе с тем детскую любознательность и самодеятельность, сообщать но одной трудности за один раз, не обременяя детского понимания, не подавляя его способностей, а постепенно их развивая, – суть правила и основательная преподавания церковного пения в народной школе. В особенности весьма важно для дела возбудить детскую любознательность и охоту к пению и правильно, равномерно поддерживать их во время учения. Только при таком условии возможно живое, не заурядное, деятельное отношение к предмету преподавания. В распоряжении опытная учителя много средств заинтересовать детей своим предметом, сообщить занятиям жизнь, увлечь детей общею работою, заставить их полюбить занятия пением. Здесь весьма уместны простые задушевные беседы с детьми о церковном пении, как оно исполняется в храме, особенно в торжественные праздники, на молебствиях; уместно сказать, что в церковных напевах слышны звуки и напевы народные, объяснить детям, что и сами они, научившись, будут участвовать в пении, расположить их, завлечь их, внушая им, что это дело святое, угодное и приятное Богу, что и сами святые ангелы на небесах непрестанно славословят Господа. Много значит при этом и личность самого учителя, его любовь к предмету, его отношение к детям и расположение, каким пользуется он у детей. Весьма важное значение имеет в преподавании пения и принцип наглядности. Хотя механизм пения много зависит от природных способностей, хорошего голоса и музыкального слуха, тем не менее, в преподавании пения весьма много значат целесообразные приемы, облегчающие усвоение этого механизма и наглядное изучение предмета. Нотнолинейная система изучения гаммы, различной высоты ее звуков и интервалов, более всех других соответствует требованиям принципа наглядности. Высота каждого звука здесь весьма наглядно изображается соответствующим положением ноты на нотнолинейном стане, так что звук высший изображается и нотою высшею в сравнении со звуком более низким, а точное разграничение этой высоты линиями и их промежутками дает возможность скоро и точно определить и подлинную высоту каждого звука по отношению к другим. Некоторые педагоги стоят за цифирную систему изучения нотописи, другие за буквенную. Систему буквенную неудобно вводить в изучение пения уже потому, что после нее, рано или поздно, придется переходить к системе нотнолинейной, которая принята во всех богослужебных нотных книгах, служащих главным материалом при изучении церковного пения, поэтому введение этой системы в курс преподавания, хотя бы только в начале его может лишь обременить детей, вносить сбивчивость в их познания и излишне отнимать время, между тем как облегчения и упрощения ведения дела в этой системе не видно. Единственным основанием этой системы служит то, что она не вводит ничего нового в круг понимания детей, не требует особого изучения нотного письма, но пользуется теми же буквами, преимущественно гласными, которые параллельно изучаются в это время на уроках чтения и письма. Но и против этого есть основательное возражение, что изучение нотописи в народной школе не обязательно в начале первого года, напротив, его удобнее отнести или к концу этого года, или даже к началу втора го года. Цифирная система является более целесообразною и удовлетворяющею принципу наглядности, но наглядность ея только относительная. В то время как нотнолинейная нотопись указываешь высоту звука при посредстве пространственная созерцания этой высоты, в чувстве зрения, и умственная счета расстояний, цифирная система утверждается исключительно только на умственном счете единиц расстояний высоты, и потому располагает меньшей силой, ясностью и устойчивостью производимая ею впечатления, менее соответствует и требованиям принципа наглядности. Кроме того, против нее в силе то же возражение, как и против буквенной, что народная школа имеет в виду пение по нотнолинейным церковным книгам и что перемена систем изучения нот может только тормозить самое дело. Возражение против сложности и трудности нотнолинейной системы, заключающей в себе много гамм и знаков изменения, устраняются сами собою в виду того, что народная школа имеет задачею своей научить детей петь главным образом мелодии церковные древние, построенный исключительно диатонически, без всякого хроматизма, который искусственно уже привился только к обычному напеву и притом в незначительной сравнительно степени.

§ 9. Учебные средства, пособия и руководства к преподаванию церковного пения

К наилучшим учебным средствам преподавания пения по аналитико-синтетическому методу принадлежать: подвижные ноты и музыкально-певческая диктовка. Подвижные ноты ведут к цели преподавания синтетическим путем, певческая диктовка аналитическим. Служа прекрасным средством разумного, толкового основательного изучения ступеней гаммы и интервалов со всевозможными их комбинациями, легко и быстро при этом достигаемыми, подвижные ноты имеют еще ту незаменимую практическую выгоду и педагогическое преимущество, что вдвое или втрое больше сберегают экономию классного времени, чем обыкновенно практикуемый способ писания и стирания нот на классной доске. Музыкально певческая диктовка, эго лучшее преимущество аналитического метода и лучшее средство прочного, основательного изучения нотного пения, служить как бы поверкою всех частных знаний, ранее приобретенных по предмету нотного пения, а по своему педагогическому значению неоценима, потому что возбуждает к совместной дружной работе и участию все прикосновенные этой области силы и способности души, как равно и внешние чувства. Выполняющий диктовку слышит диктуемый напев, сосредоточивается, напрягает все внимание и слух, чтобы верно и точно воспринять мелодию его; он напрягает всю силу памяти, чтобы удержать мелодию во время процесса записывания, работает силою воображения, чтобы воспроизвести умственно голосом эту мелодию, напрягает зрение и мышцы движения, чтобы быстро и правильно записать ее, привлекая во всех этих случаях к участию и силу воли, и критическую, проверяющую силу ума. Диктовка может быть двоякого рода. Первоначальный простейший ее вид, когда учитель называет ноты и интервалы, а ученики записывают; другого рода диктовка, более трудная, когда учитель сам поет или заставляет петь ученика какую-нибудь нетрудную мелодию песнопения, а ученики записывают слышанное нотами. Для большего уяснения состава мелодии, она диктуется по частям и, после диктовки ее, повторяется несколько раз учениками поодиночке и всем классом и уже, потом записывается учениками с соблюдением верности высоты и продолжительности нот. Затем идет тщательная общая проверка написанного с необходимыми объяснениями. В некоторых случаях, при достаточно приобретенном уже навыке к такого рода работам, голос диктующего может заменить музыкальный инструмент. Музыкальный инструмент составляет вообще необходимое и весьма важное пособие при преподавании пения в продолжение всего курса учения, – а особенно в начале его, потому что голос учителя по своему мужественному тембру слишком резко расходится с звонкими детскими голосами и не всегда удобен для восприятия его тонов непривычным слухом и для подражания ему со стороны детей, с голосами и слухом в начале еще неразвитыми. Между тем любой общеупотребительный музыкальный инструмент может издавать те же точно звуки, которые свойственны детским голосам и для слуха детей привычны, которые могут быть несравненно быстрее и легче усвояемы, и воспроизводимы их голосами. Уменье пользоваться в преподавании пения музыкальным инструментом, совместно с голосом, не приучая механическому подражанию его звукам, не заглушая самодеятельности детей, а развивая ее, постепенно усовершая слух и голос их в отношении верности интонации, – составляет твердую точку опоры для успеха всего последующего преподавания пения в школе. Лучший инструмент при преподавании пения – скрипка, затем клавишные инструменты, рояли и фисгармонии, струнные и язычковые, из которых первые, как дающие наиболее отчетливый звук, более удобны для этой цели. Кроме того, необходимою принадлежностью уроков пения служит певческий камертон.

Почти все существующие учебники и руководства по преподаванию пения составлены по синтетическому методу и для целей преподавания церковного пения в народной школе, при ее условиях и задачах, по расположению и способу изучения певческого материала, не достаточны. Учитель церковного пения в народной школе должен руководствоваться исключительно программой, а также условиями и требованиями аналитико-синтетического метода. Необходимый певческий материал, изложенный с должною обстоятельностью, последовательностью и полнотою он найдет в руководствах Потулова и Соловьева.

Пользуясь этим материалом, учитель может его располагать и комбинировать в частностях, по своему усмотрению, и требованиям метода, по знаниям, способностям и успехам учеников, по требованиям дидактическим и педагогическим, может избирать тот или другой частный путь, лишь бы он, не нарушая общего плана преподавания церковного пения, неизменно и верно приводил к выполнению задачи и возможному осуществлению предположенной цели.

II. Общий план преподавания церковного пения в народной школе (методика)

§ 10. Ознакомление с учениками и предварительные беседы о пении; внешние приемы пения

В народную школу дети поступают обыкновенно в возрасте около 8 лет, – самое удобное время для занятий пением, когда голос и слух наиболее способны к развитию, наиболее доступны постороннему воспитывающему влиянию и податливы, обладают свежестью непочатого музыкально-певческого богатства. Поступающие в школу дети в большинству случаев оказываются несведущими в церковном пении и неподготовленными к его изучению, но они приносят с собой любовь, врожденную склонность, не устранимую потребность к пению, так свойственные русскому народу. Долг и обязанность учителя воспользоваться этими благоприятными условиями, этими плодотворными данными в целях наилучшей постановки дела церковного пения и наибольших его успехов. Ему предстоит задача двоякая: 1) Правильно и основательно развить голос и слух, и усвоить механизм пения по нотам; 2) Поддержать, развить и усовершить, дать должное истинное направление детской любви, потребности, прирожденной склонности детей к пению, сообщить занятиям интерес, возбудить живое отношение к делу, воодушевить и приохотить детей к пению. Та и другая задача в существе неотделимы одна от другой без ущерба для дела; напротив, наибольшего успеха дела можно ожидать только при полном разумном совмещении их между собою. Учитель начинаешь урок с того, что знакомится с детьми и ведет беседу о пении. Содержание беседы соответствует приблизительно следующим вопросам: «слышал ли кто пение? какое это пение? всем ли нравится пение? кому особенно, какое пение нравится? не пробовал ли кто из детей сам петь и подпевать другим? не может ли кто и сам спеть, что знает, особенно из молитв церковных? не слышал ли кто, как поют в церкви певчие? хорошо ли такое пение? хорошо ли выучиться так петь? кто желал бы этому выучится? а как научиться пению? как научился №? (слушал, перенимал, запоминал и сам, потом приспособился). «Так вот надо слушать, как поют умеющие и перенимать, а для того, чтобы лучше перенимать, надо слушать внимательно и старательно все запоминать; кто же не будет слушать, тот и не научится пению». Учитель пользуется этим случаем, чтобы на первых же порах установить в классе на уроках пения полную тишину и порядок, которые здесь нужны гораздо более чем даже на уроках других предметов.

После беседы подобного содержания учитель приглашает детей к вниманию и заставляет их следить за ним и примечать то, что он будет делать, сам же поет какую-нибудь краткую мелодию, напр.: на слова «Господи помилуй». Затем, или сам объясняет детям, или выясняет посредством выспрашивания, наводящих вопросов, что в пении принимает участие голос, слух, дыхание, грудь, горло, язык и пр., и для того, чтобы правильно и хорошо петь, должно правильно пользоваться этими средствами пения, показывает примеры правильного и неправильно пения и употребления этих средств. После примеров, когда детям достаточно ясно будет различие правильного и неправильного, хорошего и дурного пения, учитель обобщает сказанное, и показанное и излагает правила, как держать весь корпус, грудь, голову, шею, как открывать рот, держать язык, пользоваться и управлять, дыханием, произносить голосом звуки гласные и согласные, как произносить целые слова и речения, отдельные краткие молитвы (речитативом); всем объяснениям следуют соответствующие примеры. «Правильное положение тела следующее: поющий должен стоять прямо, отнюдь не сгорбливаясь» грудь держать постоянно высоко, голову прямо, не наклоняя вперед, а также не нагибая ни на одну из сторон, дабы положение шеи, a следовательно и горла было совершенно естественно. Достаточно и правильно открыть рот тогда, когда между рядами зубов можно свободно вложить большой палец мужской руки поперек, и когда углы рта несколько опущены, т. е. когда открытый рот имеет такое положение, какое принимает он при улыбке. Далее, язык во рту должен лежать естественно – вниз, слегка касаясь десен нижнего ряда зубов». (Потулов). Должно избегать звука голоса носового и горлового и осторожно, не слишком резко, произносить согласные свистящие и шипящие, а также согласную р. Из гласных должно возможно больше упражняться в произношении и, а, у, как основных, видоизменение которых составляют ы, э, е, ю; произношение гласной е должно быть по возможности ближе к э. Переводить дыхание естественнее всего в конце слова и речения, реже в средине слова, между слогами, и лишь в том случае, когда мелодия движется вверх, но никогда на одном и том же слоге (при группе нот) и перед конечным, последним слогом слова. Должно обратить затем особенное внимание на ясное правильное произношение целым классом (хотя в начале и разноголосно) целых слов, речений и кратких молитв речитативом. При этих упражнениях приобретается навык к отчетливой правильной речи и выговору, усвояются раздельно многие обыкновенно трудноуловимые особенности и оттенки произношения звуков гласных и согласных, развивается слух и голос, невольно бессознательно подлаживающиеся к господствующему тону большинства и незаметно постепенно приучаемые к различению относительной звуковой высоты. Кроме того, дети, таким образом, естественно, сами собою, приучаются к такту, к равномерному счету времени, что весьма важно как прекрасное подготовление для последующих занятий.

§ 11. Группировка детей по способностям и познаниям; приучение голоса и слуха детей к воспроизведению данного звука; развитие дыхания и изучение такта

Первоначальное ознакомление учителя с детьми на предварительных беседах и упражнениях в речитативе речений и кратких молитв, дает уже возможность сделать общую приблизительную группировку детей по голосам, способностям и познаниям, что важно в том отношении, что в группе способнейших учеников учитель всегда найдет себе поддержку, точку отправления в занятиях с целым классом, с менее способными, ибо влияние детей друг на друга в этом деле часто гораздо важнее влияния учителя, как справедливо замечено в объяснительной записке программы по церковному пению. Без сомнения эта группировка не может быть окончательною; учитель ближе узнавая своих учеников, вынужден будет делать нередко новые комбинации и изменения составленных групп, но такая группировка важна уже по тому одному, что дает возможность учителю на первых же порах разобраться в массе новых для него учеников и тем облегчить дело последующего преподавания пения.

Затем учитель снова приглашает детей внимательно слушать, что он будет петь. Когда настанет полная тишина, учитель начинает петь и поет достаточно долго, чтобы дети могли вполне вслушаться, на гласную а (ааааа) один и тот же звук на высоте, напр., соль по камертону. После остановки учитель спрашивает, все ли слышали, как он пел. Приглашая еще слушать, начинает, петь снова на той же высоте, на ту же гласную. Прервав пение, спрашивает учеников, не запомнил ли кто-нибудь из них, как он пел, и не споет ли также, в тот же голос. Если не найдется охотников петь, или если найдутся, но будут певцы неудачные, не попадающие в голос и тон учителя на данной высоте, то пение продолжается снова, пока не приспособятся, хотя бы некоторые из детей, к попаданию в данный тон, который неизменно должен быть один и тот же. В случае надобности и неудачи их попыток попадания в тон, что может зависеть отчасти и от незвучного голоса учителя, должно прибегнуть к помощи музыкального инструмента и давать детям петь, перенимая звук инструмента, как более подходящий к детскому голосу. В большинстве случаев такое попадание голосов в данный тон не трудно и способнейшим детям дается легко, почти сразу. Когда же нашлись такие ученики, то учитель отмечает их и пользуется их уменьем для приучения к попаданию в тон других учеников. Для большего успеха развития голоса и слуха большинства, учитель отделяет замеченных им самых неспособных учеников, тормозящих на первых порах занятия, и приглашает их, молча вслушиваться до тех пор, пока большинство достаточно утвердится в умении прямо и смело попадать в данный тон. После того учитель присоединяет к этому большинству и группу малоспособных и пользуется достигнутым уменьем большинства для приучения к попаданию в данный тон и этой группы учеников. Когда ученики более или менее уравнены в умении воспринимать слухом и воспроизводить голосом звук данной высоты, учитель приучает детей по возможности дольше выдерживать голосом данный тон, не переводя дыхания, не повышая и не понижая данной высоты. Это подает ему повод объяснить детям подробно и указать на примере, как управлять дыханием, вбирать и выпускать его, то скорее, то медленнее, то больше, то меньше, смотря по долготе звука, и объяснить такт, большую или меньшую его продолжительность, дробление и счет его в одну, в две, в три, в четыре доли времени, соответствующими взмахами руки или ударами. Упражнение в урегулировании дыхания, в развитии способности и уменья владеть им, совместно с приучением к такту и счету его, учитель ведет постепенно, не насилуя соответствующих органов, груди, легких, голосовых связок, заставляя петь данные тоны в средней силе звука, незаметно, мало помалу переходя от менее продолжительных моментов времени к более продолжительным. Естественно, что при этих первоначальных голосовых упражнениях, равно как и при всех последующих, чтобы не утомить учеников непрерывным постоянным пением в продолжение целого урока, что может вредно отозваться на состоянии участвующих в процессе пения органов, учитель должен перемежать пение с объяснением детям подходящих теоретических правил, вести дело, не утомляя однообразием и монотонностью, но внося в него новизну, разнообразие, свежий живой интерес и увлекательность. Упражнения в развитии дыхания и приучения к такту при пении данного звука на гласную, а учитель дополняет затем пением с паузами. Пропевши, напр., а на данной высоте в четыре удара, следующие четыре таких же удара учитель заставляет учеников молчать и, молча, высчитывать такт, а, затем на следующие четыре удара, удерживая в памяти данную высоту звука, без указания на нее со стороны учителя сразу начинать пение на ту же гласную. Таким способом изучается и самый такт с большею основательностью и точностью, и развивается у детей способность запоминания, удерживания в памяти, воображения и воспроизведения звука по желанию, что послужить прочным основанием для изучения певческая звукоряда с его интервалами.

§ 12. Пение звуков различной высоты в пределах пентахорда и значение подобных упражнений для последующих занятий

На предыдущих упражнениях учитель приучал детей попадать в тон одной высоты, напр.: соль по камертону, выдерживать его известное время по долям такта, удерживать в памяти и вновь воспроизводить по желанию. На дальнейшей ступени изучения звуков он заставляет учеников попадать голосом в тоны разной высоты, напр., соль, а потом до по камертону, а также выдерживать их по такту, переходить затем с одного звука на другой, сначала за голосом самого учителя, а потом и самостоятельно, по известному определенному счету, сначала обе ноты подряд, а потом с паузами, в прямом и обратном направлении, т. е. как соль-до вверх (кварта) и соль-до вниз (квинта). После того как дети достаточно навыкнут делать эти переходы смело и уверенно на одну и ту же гласную сначала с голоса учителя, а после значительных упражнений и самостоятельно, с соблюдением счета такта, учитель подобным же образом приступает к пению по камертону звуков соль-ре вверх (квинта) и вниз (кварта). Эти переходы в квинту и кварту и наоборот естественно и постепенно подготавливает слух детей к пению октавы, напр., от до до до или от ре до ре по камертону. Упражнения производятся в самом разнообразном счете, в один, два, три, четыре и большее число ударов, попеременно, то подряд, то с паузами. Гораздо труднее будет приступить к пению звуков на интервал терции и секунды малой и большой, вследствие менее осязаемого для слуха различия их высоты. Для удобства пения и легчайшего воспроизведения звуков терций учитель сначала указывает голосом, напр., большую терцию вверх фа-ля по камертону, а после достаточного ее изучения – малую терцию вниз фа-ре. От этой комбинации получается минорное трезвучие, довольно ясно осязаемое слухом и легко выполняемое голосом, почему учитель может единовременно упражнять детей в пении и трех звуков фа-ля-фа-ре, или фа-ре-фа-ля и наконец, ля-фа-ре и ре-фа-ля. Затем учитель дает детям петь сначала малую терцию вверх, напр., ми-соль, а потом большую терцию вниз ми-до по камертону; от соединения этих терций получается мажорное трезвучие, вполне ясное для слуха, почему учитель приступает к пению с детьми всех трех звуков вместе, как ми-соль-ми-до или ми-до-ми-соль и, наконец, соль-ми-до и до-ми-соль. Предшествующие упражнения завершаются пением звуков большой и малой секунды. Поют сначала тон вверх, напр.: фа-соль, потом полтона вниз фа-ми наконец, две секунды подряд, как фа-соль-фа-ми или фа-мифа-соль. Потом поют наоборот: малую секунду вверх, напр., ми-фа и большую секунду вниз ми-ре и затем соединяют их, как ми-фа-ми-ре, или ми-ре-ми-фа. Пением звуков разной высоты в пределах пентахорда можно вполне ограничиться на предварительных упражнениях в виду того, что пение звуков на другие интервалы, напр., на большую и малую сексту и септиму, было бы затруднительно детям, спутывало бы их музыкальные представления, тормозило бы и самый ход правильного, естественная обучения и музыкально-певческого их развития, да и кроме того, что самое главное, было бы не целесообразно и бесполезно в виду того, что, по программе за предварительными упражнениями в развитии голоса и слуха детей должно следовать пение со слуха употребительных молитв в порядке постепенной трудности и пение гласовых мелодий, – а это представляет собою певческий материал по объему мелодий не выходящий за пределы пентахорда и не содержаний в себе интервала большого квинты. Все изложенные упражнения имеют ближайшею целью приучить детей вслушиваться в пение учителя, воспринимать, запоминать, воображать и воспроизводить данные звуки разной высоты, по требованию учителя. Значение этих упражнений то, что они совершенно подготовляют детей, приспособляют, приучают их слух и голос всегда следовать за голосом учителя, верно, быстро, смело и уверенно воспроизводить по слуху, с голоса учителя, каждый тон и каждую данную мелодию, – словом, они служат прочным основанием для последующая изучения церковных песнопений гласовых и не гласовых, по слуху, и крепким ручательством за верность и прочность этого изучения. В виду этого все сомнения в основательности изучения церковных мелодий по слуху, при таком ведении дела, оказываются лишенными всякого значения.

§ 13. Различение и уяснение на слух высоты звуков

Упражнения в пении на гласную а с голоса учителя звуков одной и разной высоты, помимо приучения детей к пению по слуху, имеют еще и то не менее важное значение, что развивают и укрепляют голос, сообщаюсь ему ясность, твердость и подвижность, и незаметно и постепенно приучают слух к различению звуковой высоты тонов в пределах пентахорда. Уже во время этих упражнений в душе дитяти возникает неясное еще сначала ощущение и темное представление различия звуков низких и высоких, что дано в самой природе певческого слуха, – потом же это различие станет в сознании обозначаться яснее и определеннее, так что достаточно незначительная анализа приобретенного звукового материала, чтобы это различие получило потом в сознании достаточно полную ясность и определенность и возможность дальнейшего движения в избранном направлении. Применить к делу анализ составляют труд и обязанность учителя. Приступаешь учитель к делу таким образом: дает голосом поочередно, или зараз, два звука, напр., соль-до (кварта вверх) и заставляешь учеников повторить, – затем спрашиваешь одинаково ли пелись оба звука, на одной ли и высоте, одним ли тоном или звуком голоса, или различно, не на одинаковой высоте, – если так, то который из двух звуков резче, звонче, выше, поется более тонким голосом, первый или второй. Ответ непременно последует, что второй выше и резче. Учитель затем делает наоборот, переставляешь звуки и спрашиваешь, какой теперь выше, первый или второй. Такие упражнения он производит на всех прежде петых интервалах в направлении от больших, яснее замечаемых расстояний звуков, от интервалов квинт и кварт, постепенно переходя к расстояниям меньшим, труднее определяемым и уловимым слухом, к интервалам терций и секунд, и заканчивает уяснением наименьшего расстояния в полтона или малой секунды. Применение этих упражнений требует от учителя много осторожности и осмотрительности, чтобы, не уяснивши достаточно различия одних интервалов, не перейти, прежде времени, поспешно, к изучению других; в особенности это должно разуметь в отношении к изучению большой и малой терции и секунды. Когда, таким образом, учитель постепенно и последовательно, переходя от более ясного и определенная к менее ясному и раздельному, сравнить по высоте два звука по всем известным, указанным интервалам вверх и вниз от данного звука, и раскроешь перед сознанием детей несколько степеней различия высоты двух взятых звуков, он берет для той же цели три звука и их дает ученикам для сравнения. Показав предварительно голосом, он заставляет учеников петь и сравнивать между собою три звука, напр., до-ми-соль, или наоборот соль-ми-до; когда это различие объяснено, он дает для сравнения две пары звуков: до-ми и до-соль, или наоборот, соль-до и соль-ми, и спрашивает, какой из вторых звуков выше, если первые равны, или, как во втором случае, какой из вторых звуков ниже, если первые также равны. Также сравнивается затем секунда с квинтой, квартой и терцией, кварта с квинтой, терция с квартой, как вверх, так и вниз. Число и продолжительность подобных упражнений учитель может увеличивать и уменьшать, смотря по надобности и успехам его учеников, но он должен при помощи их достигнуть ясного различения учениками звуков, высоких, средних и низких, как друг от друга, так и по отношению к данному звуку, начальному тону. Когда дети, путем подобных упражнений, достаточно разовьют голос и слух, навыкнут скоро и безошибочно воспринимать на слух и воспроизводить голосом звуки различной высоты, сознательно видеть и уяснять себе это различие звуков высоких и низких, можно приступить к пению распетых интервалов, на одну и ту же гласную а, в их последовательном порядке, или от больших к меньшим, или, наоборот, от меньших к большим, напр., так: до-соль, до-фа , до-ми, до-ре, до-до, и наоборот, соль-до, фа-до, ми-до, ре-до, до-до, – или же так: до-до , до-ре, до-ми, до-фа, до-соль, и наоборот, до-до, ре-до, ми-до, фа-до, соль-до. Таким образом, учитель естественно подходит к изучению гаммы или звукоряда в пределах пентахорда. Учителю затем остается только достигнуть того, чтобы дети пели одни только первые или вторые звуки, удерживая основные, начальные звуки, до, до до и т. д. в воображении, и в результате получится постепенное пение пентахорда, или тетрахорда, по желанию, – состоящего из ряда секунд, интервалов достаточно знакомых детям на предыдущих упражнениях. Таким образом путь последовательного и постепенного анализа приобретенного детьми звукового материала приводить к пению гаммы, которая выполняется пока в пределах пяти звуков, до-соль и на гласную а, вверх и вниз, попеременно и с различною каждый раз продолжительностью звуков и счетом такта.

§ 14. Пение общеупотребительных молитв и песнопений

Предшествовавшими упражнениями в пении различных интервалов дети достаточно подготовили свой голос и слух и приобрели прочный навык к пению уверенному, почему в состоянии прямо приступить к пению общеупотребительных молитв, песнопений и гласовых мелодий в последовательном порядке движения от простейших к более сложным, постепенно переходя от мелодий в объеме наименьших интервалов к мелодиям с объемом интервалов наибольших. Предполагая, что молитвы об одной и о двух нотах могли быть изучены одновременно с упражнениями в пении интервалов5, учитель прямо приступает к изучению молитв и песнопений гласовых, сначала в три, потом в четыре, наконец, в пять нот, распределяя певческий материал по его сравнительной трудности, в поступательном движении от простого к сложному, от известного к неизвестному, и заканчивает курс пения со слуха изучением песнопений самопесных6 из литургии и всенощного бдения. Предполагая далее, что предварительные упражнения займут около полугода учебного времени, когда дети уже начнут читать по книге и будут знать не мало молитв и текста песнопений на память, изучение новых мелодий на данный текст для детей не составит уже большого труда, оно будет идти быстро, успешно, вполне правильно и основательно. Изучение гласовых мелодий облегчается тем, что уже при пении общеупотребительных молитв, как „Богородице Дево», „Достойно есть», „Царю небесный», „Спаси Господи», дети знакомятся с напевами разных гласов, преимущественно в пении «на Бог Господь», – в первом случае с напевом 4 гласа, во втором – 8 гл., в третьем – 6 гл., в четвертом – 1 гласа; напев «Царю небесный» содержит в себе, кроме того, гласовую мелодию 6 гласа и «на Господи воззвах». Песнопение «Богородице Дево» имеешь мелодию в объеме трех только звуков или нот, почему и изучение последующих напевов начинается с этого напева, как простейшего. Для удобства изучения напева, учитель делит его на части, по его мелодическим строкам, и изучает каждую строку в отдельности и в порядке следования одной за другою, затем соединяет сначала только первые две строки, далее прибавляет к ним третью, которая есть лишь повторение первой, четвертую, которая есть повторение второй, и, наконец, пятую строку заключительную, конечную; потом поет несколько раз и штудирует песнопение в целом виде. Когда напев изучен по частям, аналитически, и достаточно затвержен детьми в целом виде, учитель закрепляет добытое в сознании детей при помощи синтеза его. Рядом вопросов к тому или другому из учеников учитель заставляет детей заученный целый напев разлагать по его мелодическим строкам, петь в отдельности эти строки, указывать их местоположение в напеве и последование друг за другом, разграничивать строки – начальную и конечную, строки, повторяемые в напеве и неповторяемый; в заключение работ предлагаешь распеть по тому же напеву песнопение с другим текстом, разделив предварительно текст по предложениям, которые могли бы соответствовать мелодическим строкам напева. Если текст нового песнопения по числу предложений больше текста молитвы «Богородице Дево», то учитель объясняет правила расположения мелодических строк напева, по крайней мере для того гласа, в котором происходит изучение данного песнопения. Он объясняет детям, что в разных напевах бывает различное число самостоятельных и мелодических строк, частей или делений; между ними различаются строки конечный, которые в напеве никогда не повторяются и употребляются только в конце7, – строки начальные, которые иногда повторяются в напеве, а иногда не повторяются (как в пении „на Господи воззвах» 2 и 4 гласов напева киевского и обычного), и строки средние, которые могут быть повторяемы сколько угодно, но в первоначальном порядке их следования. При последующем изучении напевов гласовых учитель объясняет детям, при каждом удобном случае, деление напева, каждого гласа на его мелодические строки, как в отношении пения «на Господи воззвах», так и по отношению к пению «на Бог Господь», и практикует по возможности пение на подобны, что представляет собою практическое приложение изученного напева, действительную проверку того, насколько отчетливо, ясно и твердо изучен данный гласовый напев.

Тем же способом, как «Богородице Дево», учитель изучает с учениками и молитвы о четырех нотах, как „Царю небесный», „Достойно», „Спаси Господи» и др., в подробности объясняя их гласовое деление на мелодические строки. Так в первом он найдет 4 строки, во втором – 2, в третьем – 2; по числу этих строк он распевает с детьми и другие подходящие песнопения на те же изученные напевы и таким образом постепенно, мало помалу, обогащает и расширяет опыт и познания учеников в области церковно-певческой.

§ 15. Изучение гласовых мелодий обычного напева

При изучении общеупотребительных молитв ученики имели возможность узнать напевы некоторых гласов, на «Бог Господь» (1, 4, 6 и 8-го) и на «Господи воззвах» (6-го)8. Поэтому учитель прямо приступает к изучению напевов на «Бог Господь» 2, 5-го гласа (киевского распева), 3 и 7-го (греческого распева). Для второго гласа он может взять песнопение «Видехом свет истинный», для 5-го – «Благословен еси Господи», для 3-го – «Дева днесь», для 7-го «Преобразился еси», как песнопения наиболее знакомые детям, наиболее памятный им в сравнении с гласовыми воскресными тропарями. Вообще же должно сказать, что изучение гласовых мелодий лучше всего начинать с напевов на «Бог Господь», потому что эти напевы чаще слышатся детьми в различных церковных песнопениях и молитвах и знакомы им с самого раннего возраста из служб церковных. Изучение напевов на „Бог Господь» служит подготовлением и переходом к изучению напевов на „Господи воззвах,» так как некоторые напевы на „Бог Господь,» как во 2, 5, 6 и отчасти 7 гласе, одни и те же в этих гласах с напевами на „Господи воззвах.» Новый сравнительно материал представляюсь собою напевы на „Господи воззвах». В 3, 7, 8, 1 и 4 гласах, которые и изучаются в последовательной трудности в этом порядке, с разделением на мелодические строки9 и пением на подобны, как путем аналитическим так и синтетическим. После этих занятий учитель приступает к изучению гласовых мелодий ирмосов. Связь и последовательность занятий по отношению к предыдущему не прерывается и здесь, при изучении напевов ирмосов, так как ирмосы 3 и 7 гласа поются обыкновенно напевом этих же гласов на, „Господи воззвах,» и пение их не представит собою особенной трудности, кроме малоизвестности текста. Затем учитель приступает к изучению напевов ирмосов других гласов в их постепенной трудности, 4, 8, 2, 5, 6 и 1-го (древний напев). Изучение гласовых напевов учитель заканчивает изучением прокимнов и „Свят Господь». Так как на 7-й глас прокимен „Свят Господь» поется напевом гласа на „Господи воззвах,» то изучение их не представляешь собою никакой трудности, и учитель приступаешь тотчас же к изучению напевов их в других гласах, по их постепенной доступности детям, в 4. 6, 3,5, 2. 8 и 1 гласе.

Когда изучены гласовые мелодии и напевы, то вместе с темь изучено более половины всенощной, состоящей в большей своей части из песнопений на гласы, и более половины лигургии обычного напева, так как эктении и песнопения речитативные как „Отче наш», „Верую», „Благочестивейшаго» и др. изучены еще ранее, a песнопения „Достойно», Взбранной», „Единородный», „Приидите поклонимся», «Видехом», „Да исполнятся уста наша» и др. представляют собою пение на гласы обычного напева. Из литургии и всенощной остается изучить песнопения с самостоятельной мелодией не гласовой, песнопения самопесные, как „Благослови душе моя Господа», „Влажен муж», „Свете тихий», полиелей, «славословие и др., Херувимскую песнь, „Милость мира», „Тебе поем», Причастен и др. Но изучение этих песнопений, как и некоторых гласовых мелодий, в виду неопределенности и неустойчивости их мелодий в напеве обычном, лучше вести по нотной книге. Для пения литургии прекрасным пособием может служить нотная литургия в изложении Миропольского, Потулова; для всенощной – нотная книга Потулова; для той и другой основою служат Синодальные нотные книги: Обиход Учебный и Пространный, Ирмолог с Октоихом.

§ 16. Начало обучения пению по нотам

На предшествовавших занятиях дети достаточно развили слух и голос, чтобы различать ухом различную высоту тонов в интервалах пентахорда и выполнять эти ноты голосом со слуха и самостоятельно на гласную а, не только в разбивку каждый интервал, но и в известном стройном порядке, в виде звукоряда или гаммы в пределах пентахорда (§ 13). При изучении молитв и гласовых мелодий дети имели случай приложить свое уменье к делу, оправдать его на, практике (§ 14 и 15). После такой подготовки изучение условного письма и обозначения этих тонов и интервалов, изучение нот, приобретение навыка читать нотную книгу и петь по ней будет весьма легко. Как прежде учитель аналитически развивал в детях способности различения и воспроизведении звуков, постепенно переходя от частей к целому, от отдельных звуков, разной высоты и интервалов к целостной стройной системе этих звуков и интервалов, звукоряду в пределах пентахорда, ранее того же данному, заложенному в самой природе человеческого слуха и голоса, – так теперь, тем же аналитическим путем, он развивает в детях способность понимания и чтения нот, как условных знаков изображения звуковых соотношений.10 Здесь ведется изучение ноты не от мертвой буквы к живому звуку, как в синтетическом методе, а, наоборот, от усвоенной уже живой мелодии к ея буквенному, нотному изображению. Из того богатого материала звуков и мелодий, которым в избытке запаслись дети на всех предыдущих упражнениях, учитель избираешь любое песнопение и обращаешь внимание детей на его звуковой состав.11 Он указываешь в песнопении, при совместной конечно работе детей, звуки наиболее высокие по отношению к основному, находит интервал наибольший, берег затем в постепенном порядке понижения, звук низший по отношению к тому же основному и находит интервал меньший; сравниваешь эти звуки и интервалы между собою и продолжаешь разбор мелодий до звука низшего и интервала наименьшего секунды. Учитель обращает внимание детей на то, как постепенно понижаются звуки или ноты мелодии, от высшего к низшему, и как, мало помалу, уменьшается расстояние между звуком высшим и основным, пока не доходишь до наименьшего. Затем он поступаешь наоборот, рассматриваешь постепенное движение звуков от низшего, основного, к высшему и от интервалов наименьших к наибольшим. Учитель, далее, объясняет детям, что если эти разбросанные в мелодии тоны разной высоты и разной величины интервалы расположить в порядке постепенного повышения, или понижения от одного какого-нибудь звука мелодии верхнего (вниз), или нижнего по нотам. Дети первоначально не поймут, для, чего нужно петь по нотам, когда они знают данное песнопение на память. Тогда учитель объясняет им, что они знают на память не все, а только главное и употребительное, и что есть масса песнопений, которых они не знают и которые легче петь по нотам, чем на слух, и что есть такие песнопения, хоровые, которые им на слух выучить даже и невозможно. Для изучения таких-то именно песнопений, которых заучить на слух не достанет времени, да и весьма трудно, а иногда и невозможно, служат ноты и уменье петь по нотам, необходимое каждому хорошему певцу. Так как пение по квадратным нотным книгам, исключая «Праздников», нигде не представляет особенного труда, когда раз достаточно усвоен церковный звукоряд и изучены главнейшие интервалы и переходы, то все внимание учителя Должно быть направлено на подготовительные работы, развитие голоса и слуха и приобретение навыка читать ноту, а потому и пение по нотам он может начать лишь во второй год, тогда как первый год он по частям посвятишь на приготовительные упражнения и заучивание церковных употребительных мелодий со слуха.

§ 17. Изучение церковного звукоряда и певческой гаммы, певческая диктовка и пение по нотам

Когда церковный звукоряд изучен аналитически по частям, по отдельным интервалам и ступеням, высшим и низшим по отношению к основному тону, и приведен в свойственный ему стройный ряд тонов, в известную определенную систему звуков, начинается изучение его в нотописи квадратной и круглой, при помощи подвижных нот, выписывания его на досках и тетрадках и пения во всевозможных его комбинациях, – наконец, при помощи диктовки певческой. Учитель обращается к детям и говорит, что на предыдущих уроках они научились различать слухом и воспроизводить голосом тоны разной высоты, от наиболее низкого до наиболее высокой, и соответственные расстояния между ними, от наибольшего до наименьшего. Самую меньшую высоту (повышение голоса) и расстояние между двумя звуками называют секундой, а из звуков низший называют первой ступенью, второй, высший второю; повышение голоса еще на одну высоту12 против второго звука, а, против первого на две, называется третьего ступенью, а расстояние по отношению к первому звуку – терциею; повышение голоса еще на одну высоту против третьего, а против первого – на четыре, называется четвертою ступенью, а расстояние по отношению к первому– квартою; повышение голоса еще на одну высоту против этой последней, а по отношению к основному звуку на пять, называется пятою ступенью, а расстояние по отношению к основному звуку – квинтой и т. д. Все объяснение учитель подкрепляет примерами на подвижных нотах, или на классной доске. Тоже объяснение ведется потом обратным порядком, от высшего звука к низшему, основному, и от наибольшего интервала к наименьшему. Учитель может пользоваться при этом попеременно и круглою, и квадратною нотою. После этого объяснения он производить на подвижных нотах разные комбинации ступеней и образуешь различные интервалы, начиная с простейших и более легких для усвоения в нотописи и переходя к более трудным, заставляет детей целым классом и в разбивку, поодиночке угадывать и называть ступени и интервалы и воспроизводить их голосом. Занятия идут путем синтетическим, путем изучения графического изображения отдельных ступеней и интервалов, как частей целого звукоряда, на основании графического изображения звукоряда, как системы звуков в данной нотописи, круглой или квадратной. Когда ступени достаточно изучены в нотописи как первая, вторая, третья и т. д., учитель может сообщить детям принятые названия этих ступеней в гамме певческой и церковной в тех приделах, в каких она изучена. Чтобы лучше закрепить в памяти детей название и расположение ступеней и интервалов на нотописце, учитель делает диктовку нотную, называя ступени и интервалы и заставляя детей выписывать их на тетрадках и досках, или складывать на подвижных нотах, если они есть и написанное проверяет целым классом на классной доске, или при помощи выписывания нот, или же посредством подвижных нот. Когда ученики достаточно навыкнут размечать, писать и петь ноты и интервалы разных ступеней, когда вполне освоятся с нотной грамматикой, учитель производить иного рода диктовку, он берет известное детям, заученное ранее, но слуху, песнопение, разделяет его на части по мелодическим строкам и поешь со словами сам, или же заставляешь петь кого-либо из детей давая такт рукою, остальным же предлагаешь записывать пропетое; продиктованная часть для ясности и отчетливости ее запоминания, особенно еще непривычными к тому детьми, может быть повторена. Результаты диктовки проверяются затем всем классом на классной доске. Занятия здесь идут путем аналитическим, путем распознавала частных певческих элементов, отдельных частей мелодии и общей системы звукоряда, сообразно с естественными требованиями „этого звукоряда и условиями правильного его нотописания, на основании звуковой природы звукоряда и его нотной грамматики. Эта диктовка служит наилучшим средством проверки прочности и верности всех приобретенных детьми музыкально-певческих познаний и опыта. После всех этих упражнений дети приступаюсь совместно с учителем к чтению нотной книги. Чтение это производится как посредством сольмизации или пения нотных ступеней тонов по названиям: до, ре, ми и пр., так и посредством вокализации или пения нот на гласную, напр., а; затем внимательно прочитывается текст песнопения с строго правильным выговором слов и отдельных букв гласных и согласных, с строгим соблюдением ударений и разделением предложений по смыслу, произносится речитативом всем классом и, наконец, самое песнопение пропевается с текстом также всем классом, потом группами и поодиночке, всегда унисонно, как и все прежнее пение со слуха. Без сомнения учитель выбирает для этих первоначальных упражнений в пении по нотной книге песнопения наиболее известные и с мелодией, не превышающей объемом пределов изученного звукоряда, в виде тетрахорда, или пентахорда. При этих упражнениях учитель, само собой, разумеется, уделяет должное внимание ритмической стороне мелодии, следит за возможно более точным и правильным соблюдением и счетом такта, особенно трудноуловимого при несимметричном ритме мелодий распева знаменного.

§ 18. Пение по нотам в пределах двух и трех тетрахордов, и двухголосное пение мелодий обычного напева

К изученному ранее тетрахорду учитель прибавляет постепенно еще два таких же тетрахорда (лидийских) вверх и вниз, которые, имея тот же строй и расположение тонов и интервалов, как и первый, только на иной высоте, изучаются весьма легко и скоро и в целом составляют церковный звукоряд соль, ля, си, до, ре, ми, фа, соль, ля, си бем. Этот звукоряд изучается по частям. Поется сначала первый тетрахорд со вторым, с добавлением одного тона вверху, отчего получается полная октава, затем второй с третьим, с прибавлением одного тона, отчего получается новая октава. После такого разделения звукоряда, он изучается по октавам, к изученным пяти ступеням и образуемым ими интервалам прибавляется шестая ступень и интервал сексты, седьмая ступень и интервал малой септимы, осьмая ступень и интервал октавы. Тоже изучение октавы ведется затем обратным порядком, но направленно от осьмой ступени к первой, сначала до пятой ступени, как уже известной, а потом и до первой ступени в объеме всей октавы. Так как в мелодиях богослужебных нотных книг интервал октавы и малой септимы вовсе не встречается, а интервал, сексты весьма редко, то и не оказывается особенной надобности подробно изучать на слух этот интервал так же, как изучаемы были прежде аналитически все интервалы, входящие в объем пентахорда от секунды до квинты включительно. Учитель может ограничиться пением и изучением этих интервалов синтетически, как частей октавного звукоряда простым добавлением их к изученному аналитически звукоряду пентахорда, как основной диатонической музыкальной системе. Эти добавочные тоны и ступени учитель, по обычаю, поет сначала на гласную а, а затем сообщает установленный для них названия. После того учитель находит в нотных книгах соответствующее по мелодии песнопение, где можно видеть применение вновь изученного, и поет мелодию с детьми посредством сольмизации и вокализации, а затем и с текстом слов, приготовив его предварительно разбором и речитативным произношением, поет как целым классом, так и группами и, наконец, поодиночке. Когда нотою овладели в достаточной степени, приступаюсь к пению по нотной книге песнопений негласовых, самопесных, как из литургии, так и из всенощного бдения, – поют: „Херувимскую» „Милость мира», „Задостойники», „Причастны», «Псалмы », „Антифоны», „Свете тихий», „Полиелей», „Величания» и пр. Из гласовых мелодий дети изучают по нотной книге „догматики», проверяют обычный напев, в соответствующих мелодиях, в отношении к оригиналам, распеву греческому, киевскому и знаменному. Затем дети поют по нотным книгам наиболее необходимое из служб великопостных, страстной седмицы, Пасхи и всей пятидесятницы, последование молебное и панихидное. Таким образом, дети проходят все существенное из годового богослужебного круга песнопений, то обычным напевом, то по Богослужебным нотным книгам, распевами древними, знаменным, греческим, киевским, болгарским. В пении по квадратной ноте учитель наблюдает, чтобы певческий материал располагался в постепенной трудности и в направлении движения от песнопений известных к менее известным, незнакомым, равным образом и распевы он избирает по сравнительной простоте и ритмической ясности их мелодий, в таком, примерно, порядке: греческий, киевский, болгарский, малый знаменный, большой знаменный; нотные книги употребляет на занятиях в такой, приблизительно, последовательности: Учебный, Обиход, Октоих, Ирмологий (Праздники).

Когда церковный звукоряд изучен сам по себе и в его практическом приложении, в песнопениях богослужебных нотных книг, учитель знакомит детей с звукорядом певческим, который отличается существенно от церковного повышенным вводным тоном, большою септимою и хроматизмом в миноре. Для образования певческой гаммы (можор) учитель соединяет пентахорд и тетрахорд, или два раздельных тетрахорда построенных совершенно одинаково, и упражняет слух и голос детей в пении этого звукоряда. Изучение певческого минора представит для учителя некоторые трудности, которые он побеждает при помощи инструмента, причем обращает главное внимание на мелодический строй минорной гаммы, образуемый движением ее сверху вниз. Затем учитель сообщает необходимые краткие сведения о знаках изменения – диезе, бемоле, бекаре, о такте двухдольном, трехдольном, четырехдольном, о паузах, о голосовых ключах и о ключе музыкальном, об усилении и ослаблении звука, объясняет, далее, ученикам, что петь можно и не в один голос, а в два и в три, и делает опыты двухголосного и трехголосного пения, главным образом на гласовых мелодиях песнопений обычного напева, а, затем и на мелодиях распева греческого, киевского и болгарского. Само собой разумеется, что требования из этой, специально певческой области, учитель предъявляет главным образом к способнейшим из детей, особенно из тех, которых он имеет в виду включить в составь детского певческого хора. Все другие подробности дела певческого учитель объясняет певцам уже на спевках, при разучивании тех или других хоровых песнопений.

§ 19. Организация хора, и пение хоровое

Когда дети достаточно научились простому и нотному пению как в один, так и в два голоса, учитель из всей массы детей школы выбирает лучшие голоса, дискантов и альтов, и организует из них хор певцов. К певцу предъявляются вообще следующие требования, чтобы голос его был чист, звучен, силен на всем протяжении его объема; верность интонации и гибкость голоса, помимо его при родных качеств, много зависит от правильной его постановки, от правильного его развития, и также составляют существенные условия для поступления в хор певцов. Обыкновенный объем голоса – полторы октавы, дискант от до ключевого до соль и ля второй октавы, альт от соль ниже ключа до до второй октавы; но, так как не все голоса, могут иметь такой объем, который бы на всех высотах (регистрах) был одинаково хорош, то учитель разделяет каждую партию голосов на два разряда: голоса с лучшим тембром на высших нотах относит к разряду первых (дискантов и альтов), голоса с лучшим тембром на, низких нотах – ко вторым. Таким образом, составляется, четырехголосный детский хор, где вторые дисканты и альты могут исполнять партии теноров и басов Так как не все хоровые сочинения могут быть исполняемы таким хором без затруднения, то опытный учитель делает транспозицию сочинения или перемещение его в другой строй, более соответствующий детским голосом. Но много хорошего учитель найдет, и в готовом уже виде, для детского хора в переложенных лучших сочинений Турчанинова, Бортнянского и др., составленных Рожновым. Прекрасный певческий материал как для детского хора, так и для смешанного, учитель найдет в переложениях церковных мелодий древних распевов Архангельского, – содержащих всенощное бдение, литургию, пение великопостное и проч. Учитель с успехом может пользоваться, в транспозиции, переложениями древних мелодий в издании Братства Пресвятой Богородицы, в Петербурге. Хороший материал для пения учитель найдет и в сочинениях разрешаемых капеллою к печатанию и употреблению при богослужении и, особенно в издании капеллы „Всенощное бдение древних распевов», которое представляет собою оригинальный и капитальный труд. Переложения Львовского представляют собою также не менее ценный и богатый материал для хорового исполнения. Переложения Потулова, хотя и трудны, но довольно оригинальны и могут быть подходящим материалом для той же цели. Если к этому прибавить еще переложения Георгиевского, то певческого материала будет вполне достаточно и даже с избытком. Разучивание хорового песнопения ведется приблизительно так. Определяется гамма, и строй, в которых составлено песнопение, темп и такт, в которых должно идти исполнения песнопения, если есть паузы и вступления голосов, знаки изменения и уклонения в другой строй. Затем песнопение прочитывается, сольмизируется, отдельными голосами партий, группами и всей партией; прочитывается и рецитируется текст, указываются главные места для передышек, для пополнения „легато», места, с сложным, трудным ритмом, и объясняются; поет каждая партия, или группами, или целиком вся, сначала отдельные периоды или части песнопения, затем все песнопение; голосовые партии соединяются по две, по три и наконец все четыре; поется все песнопение всеми партиями с соблюдением всех правил исполнения. В трудных местах для изучения данного песнопения учитель пользуется помощью музыкального инструмента, но не должен прибегать к нему часто, чтобы не приучить детей к пению автоматическому, подражательному, бессознательному, и не воспитать в них недоверия к себе, к своим познаниям, и небрежного отношения к обязанностям певца, а также ленивой апатии в виду каждой малой трудности, которую надлежит преодолеть певцу, для чего нередко нужно лишь некоторое усилие воли и напряжение ума и воображения. Чаще может пользоваться учитель помощью музыкального инструмента для установления верности интонации, как целого хора, так и отдельных партий, а равно и отдельных голосов, если собственный его голос не достаточен. Учитель не гонится за исполнением песнопений блестящим, эффектным, поражающим и удивляющим слушателя, но он имеет в виду пение в полном смысле церковное, разумное, стройное, назидательное, ободряющее и трогающее пение не менее величавое, как и умилительное, каким оно искони было на Руси, каким оно и поныне сохраняется в храмах строго православного народа Русского, особенно же в тех пунктах обширной Руси, где народное самосознание в церковном духе сохранилось во всей чистоте, развивается с особенной силой и выдается особенно заметно, служа как бы руководящим маяком истовой народности. Таково по общему признанию, пение в Лаврах и некоторых древних Русских обителях. Для хоровых спевок учитель избирает время по преимуществу внеклассное; но если учебное время дозволяет и не предвидится ущерба общим занятиям детей по выполнению программы пения, полезно разучивать хоровые песнопения в присутствии целого класса.

§ 20. Пение внебогослужебное и внеклассное

Пение хоровое или пение массой детей школы есть уже практическое приложение всех тех познаний, всего того уменья и навыка, которые успел сообщить детям учитель за весь школьный курс, будет ли он двухгодичный, или четырехгодичный – поэтому, если школа стройно, дружно и согласно поет в церкви, при Богослужении, учитель выполнил возложенную на него обязанность. Но его дело имеет несравненно большую ценность, его труд, заслуживает всякой похвалы и поощрения, составляет новый шаг в религиозно-нравственном воспитании народа, если это пение церковное не легло мертвым приобретением в сознании детей, но проникло до глубины души, охватило все существо детское, стало любимым дорогим занятием, отдыхом, назиданием и обновлением детской души, необходимой нищей детского ума и сердца, духовной потребностью дитяти и не только в храме, при Богослужении, где поется как бы невольно и само собой под непосредственным впечатлением всего Богослужебного склада и обстановки, но и в частном быту, в жизни домашней, в тесном кругу семьи и добрых знакомых. Особенно же так называемые внебогослужебные собеседования служат прекрасным приложением церковного пения, исполняемая массовым хором, без различия пола и возраста, одними устами и одним сердцем, во славу Божию. И во главе этого пения без сомнения должна стоять школа, объединяющая разнородное и разногласное в общее и согласное, и вносящая в однообразность и монотонность массы свежесть новизны и яркую колоритность живого и осмысленного исполнения церковных песнопений. Школа и здесь окажет свое воспитывающее влияние на народ своим нравственным превосходством, своей выдержанностью, дисциплиной, беззаветным одушевлением и искренностью, не омраченным житейскими волнениями светлым умом, не поддельным непосредственным чувством, захватывающим, заражающим других увлечением, свойственным детской природе. Редко кто из взрослых не соблазнится в виду этого подкупающего значения школы и не порадуется, глядя на эту кучу детей, в простоте сердца прославляющих Создателя всех, и не присоединить своего дрогнувшего от умиления голоса к дружному хору свежих, чистых детских, как будто ангельских голосов, и не прославить вместе Всевышнего, забывшись, хоть на краткое время, от надоедливой житейской суеты, отдавшись хотя бы минутному отдыху от душевной борьбы и волнений. И он не обманется, этот невольный певец, он найдет свое душевное успокоение, утолить голод и жажду души, он подкрепится, оживет духом и освежится и с большей уверенностью пойдет навстречу невзгодам, бодро свершая свой жизненный путь, в твердом уповании на Провидение. Таково влияние и значение школы при вне богослужебном пении по отношению к постороннему слушателю, посетителю вне богослужебных бесед. Но школа должна, кроме того, так воспитать своих питомцев, чтобы церковное пение не было для них одной только обязанностью, но духовной потребностью и наслаждением, чтобы и влияние его на детей не ограничивалось только пределами школы, но неизменно перешло и в самую жизнь и стало ее потребностью, непрерывно развивая и углубляя ум в слова священных молитв и песнопений, возгревая чувства любви к Богу и ближнему, освобождая душу и сердце от низменных влечений, от суеты земной, от печали и огорчений, и возвышая их в область лучших пожеланий, священнейших стремлений, дорогих надежд, настраивая и волю на дела добра и любви к ближнему. Когда церковное пение займет такое именно место в последующей жизни детей–школьников, тогда и вне богослужебное и внеклассное пение будет для них действительно духовной потребностью, оно оплодотворит и возрастит сторицей те добрые семена веры и любви, которые заложены были первоначально еще в школе. В добром благотворном влиянии на народ пения вне богослужебного, а для детей внеклассного, не может быть никакого сомненья. Нужно только видеть, как простосердечно, с каким чувством и увлечением подпевает народ певцам на общественных молебствиях, при крестных ходах и на беседах вне богослужебных. Если школа приготовляет для вне богослужебного пения хороших певцов, то вне богослужебное пение воспитывает хороших людей.

* * *

1

Миропольский. О музыкальном образовании народа в России и в западной Европе. СПБ. 1882 г., стр. 15.

2

Там же, стр. 16.

3

Миропольский. Там же, стр. 93.

4

Речитативные молитвы, как «Господи помилуй», «Отче наш» и т. п. могут быть изучены уже в первом полугодии, между подготовительными занятиями.

5

Такое пение вполне целесообразно в видах разнообразия и оживления занятий.

6

Под этим названием разумеются церковные мелодии не гласовые.

7

Исключение составляет напев 8 гл. на «Бог Господь», затем 1-го гл. и напев 7 гл. в тропаре «Преобразился еси», как нередко поется и тропарь воскресный.

8

В 1 гл. – 4 строки (Киев. 5); во 2–4 (Киев. –5), первые строки не повторяются; в 3–3; в 4–6, первые не повторяются; в 5–4; в 6–4; в 7–3; в 8–4. Запевы на стихи изучаются по концам гласовых мелодий, кроме 1, 5 и 6 гласа.

9

При этом, разумеется, напев Саратовской епархии, где на «Бог Господь» греческим распевом поют только в 1, 3 и 7 гласе, а в остальных, кроме 4, киевским.

10

Отсюда уже видна не основательность метода, который начинает изучать пение с нот, как условных знаков звуков, различие которых еще не выяснено в сознании дитяти.

11

Особенно удобно для этой цели песнопение «Достойно есть» и другие песнопения с тем же напевом.

12

В азбуках крюкового нотописания, напр. у Мезенца, есть весьма удачный термин для выражения значения этого слова, какое ему здесь придается – гласоступание.


Источник: Церковное пение, как предмет преподавания в народной школе : Замечания по дидактике и методике церков. пения / Сост. свящ. В. Металлов. - Саратов : тип. Губ. земства, 1893. - [2], IV, 61 с.

Комментарии для сайта Cackle