ПОВЕСТЬ О СОЛОМОНЕ

Соломон, сын Давидов, рожден был от жены Уриевой; совершилось же сие так:

Увидел царь Давид жену Уриеву в купальне нагую, и послал Сатана в сердце его похотение страстное, и соблудил с нею Давид; но не только блудное сие дело содеял он, но и убить Урию, мужа им совращенной, умыслил – это он-то, возлюбленный Божий, пророк великий, избранный Богом, между всеми величайший, сладкопения церковного красота, Ветхого и Нового Завета знамение явленное, Богоотец славноименный! Но был он обманут от Велиара, врага злозначительного, так обманут, как и первозданный оный Адам. И убит был Урия, от Давида на брань посланный, изволением Давидовым и хотением на переднее место поставленный, где и был он покинут и оставлен, дабы, пособляющего не имея, убиту быть; что и свершилось.

Но прежде, нежели совершиться тому, пришел ангел Гоподень к пророку Нафану, говоря:

– Ступай к Давиду, царю и пророку, и научи его не творить дел беззакония сатанинского.

И восстал Нафан, и пошел уже к Давиду Нафан, но был в пути своем воспрепятствован от Велиара. Обрел бо диавол человека некоего убиенного, нагого, и положил его на пути Нафановым. Видя же мертвеца того, восхотел Нафан предать его погребению; но пока погребал он его, совершил Давид нечестивые дела Сатаны. Узнав же сие, восплакался Нафан и сказал:

– По моей вине совершилось прегрешение сие.

И снова пришел к нему ангел и сказал:

– Через тебя совершилось падение, через тебя будет и восстание; ступай же и обличай беззаконие его.

И сказал Нафан ангелу:

– Как же я, человек бедный, царя буду обличать?

Ангел же молвит ему:

– Я с тобою буду: ты говори, я же страх на него наведу.

И пошел Нафан к Давиду, и поклонился ему земно, и сказал:

– Владыка царь! тяжбу имею с человеком неким и пришел сказать тебе о ней.

Царь же говорит ему:

– Из-за чего же тяжба твоя?

И говорит ему Нафан в притче:

– Владыку имею, что владычит надо мною; и стяжал он овец сотницу и веселится о них. У меня же была овца единая; и отнял ее он, сотницею владеющий, и пожрал ее.

Тогда уразумел Давид деяние, им учиненное, и, восстав с ложе своего, восстенал горько, говоря со слезами:

– Я есмь сотворивший сие!

И начал он с сокрушением сердца говорить псалом пятидесятый, и Нафан с ним; и отпустил ему на будущее Господь Бог грех его.

«Давид родил Соломона от бывшей за Уриею» (Мф. 1:6). И приял Соломон царство Давида, отца своего, и взошел на вершину премудрости и разумения; и цепь родословия его достигла даже до божественного воплощения Господа нашего Иисуса Христа, ибо и Сей из рода и от чресл богоотца Давида есть, дабы исполнилось речение пророческое, глаголющее: «Не отойдет скипетр от Иуды, и законодатель от чресл его, доколе не приидет Примиритель» (Быт. 49:10). Премудрость же Соломонова подобна была премудрости Адама, первого из человеков. Наставлен же был он в той премудрости частию от дивного Сираха, частию же от вышнего промысла. Знаменуя же премудрость ту, сказал Господь в Евангелиях о царице южной, что приходила от пределов земли послушать премудрости Соломоновой (Мф. 12:42, Лк. 11:31), по достоинству изрекши о ней суждение.

По причине премудрости таковой обретя дерзновение, восхотел дивный Соломон дом воздвигнуть Господу Богу, прекраснейший и превосходнейший между всеми святилищами земли. И совершилось сие, и воздвигся дом Господа Бога изволением, и премудростию, и зиждительною силою Божиею через премудрого Соломона и через усердие его. И воздвигал храм сей с благоговением великим сам он, и отроки его.

Держал же он одного из отроков своих в любви особливой перед всеми другими, так что и хлеба, и яств, и риз давал ему двойною мерою. Был же отрок сей видом прискорбен и ликом неукрашен; и печалился Соломон, таковым видя его. И в единый из дней говорит он отроку:

– Почему так прискорбен ты? что в жизни сей печалит тебя? не всего ли получаешь ты у меня двойною мерою?

И отвечает отрок царю:

– Так, владыка царь! яства, тобою даваемые, я потребляю все; однако не радует меня ничто из того, ибо приходит на меня по ночам дух лукавый и нечистый, и теснит меня, и терзает коней перста моего, и соделывает лик мой, каким видишь ты его, прискорбным и неукрашенным.

Услышав же слова сии. Сотворил Соломон за него молитву и предстательство ко Господу Богу. И послан был к нему Михаил Архангел с печатию на перстне медяном; и дал он печать ту Соломону, и говорит:

– Дай отроку твоему перстень сей, и пусть хранит его на ложе своем; когда же приступит к нему диавол, путь поразит его перстнем сим в перси и, связав, отведет его к тебе; ибо должно тебе связать всякого демона силою печати сей Божией и построить дом Божий силою множества демонов купно с человеками.

И взял Соломон печать ту, и возблагодарил Бога Святого; и отошел от него ангел.

Призвав же к себе отрока, дал он ему перстень тот, возвестив поведанное от ангела. И взял отрок печать Божию, и возлег при наступлении вечера на ложе свое; и приступил к нему диавол по обычаю своему. И немедля отрок поражает врага против сердца его печатию Божией. И возопил Сатана гласом жалостным:

– Увы мне, вы мне! Как поработился я царю Соломону?

Отрок же, связал его, отвел к царю Соломону.

Соломон же, узрев демона молвит:

– Скажи мне, лукавый душе и нечистый, каков прозвание твое и каково делание твое?

И сказал царю диавол:

– Зовусь я Орния; делание же мое на все отменно.

И говорит царь:

– Кто есть ангел, упраздняющий силу твою?

А бес:

– От великого архангела Михаила упразднен бываю я с силою моею.

Царь же говорит:

– Можешь ли сотворить что полезное для храма Господня и для созидания его?

Бес же на то:

– Могу силою перстия сего собрать всех демонов пред лицом твоим, и покорить их воле твоей, и строить; и воздвигнешь ты через рабское их служение и послушание храм Господа Вседержителя.

Услышав же сие, возблагодарил Соломон Господа бога и повелел Орнии купно с перстнем тем и с отроком пойти и собирать демонов. И отошел он, и собрал всех, и ввел их к царю Соломону. Приблизясь же к царю, поклонились они ему земно. И вопросил царь каждого из демонов, что за имя ему, и каково делание его, и от кого из святых ангелов бывает он упраздняем. И исповедали они ему делание свое, и прозвание, и ангела упраздняющего. И повелел он им трудиться на созидание храма.

И нес каждый от них рабское свое служение, на которое поставлен был от Соломона Премудрого. И чудно было видеть, как человеки купно со множеством демонов велением Господа возводили и совершали храм Господень в мире, со всяким тщанием и попечением; и не дерзали демоны даже по случайности вводить человеков в соблазн или обижать их.

Но единый из мужей, имевших знание точное о созидании храма, пришел в любопрение и раздор с сыном своим, и вели они брань, гневом пыхая и друг друга растерзать вожделея, исполнять же ярости всецело, отошел отец к Соломону, со слезами и сетованиями говоря:

– Владыка царь! или смертию казни сына моего за обиду беззаконную, от него мне, отцу его, чинимую, или ясно разумей, что никогда более не приложу руки моей к созиданию храма.

Когда услышал сие царь и задумался, пришел и сын строителя того к царю с таковою же на отца жалобой. Но пока беседовал с ними царь и размышлял, что ответить сыну, обернувшись, увидел он демона Орнию действующего и осклабляющегося; и сказал царь тяжущимся:

– Оставьте меня на малое время.

И ушли они; он же подзывает Орнию и молвит ему:

– Чему смеешься, Орния? над саном ли моим царским насмехаешься, или над судом моим, или над храмом Господним?

И говорит Орния царю:

– Владыка царь, Соломон мудрейший и правосуднейший! Не над царским твоим саном насмехался я, и не над судом твоим, и не над храмом Господним, но над злополучными сими жалобщиками, сиречь, над жалким стариком и над сыном его. Ибо не пройдет и трех дней, и примет сын кончину свою.

И говорит царь к Орнии:

– Отыди и трудись со тщанием, и миром, и покорностию над созданием храма Господа Бога Вседержителя.

И отошел Орния от места того, и трудился. Царь же призвал обоих тяжущихся и сказал им:

– Ступайте и творите труд ваш пять дней; и после того положу решение и конец тяжбе вашей.

И повелел царь заметить день, в который сказал он сие.

Когда же прошли пять дней, пришел старец к царю унылый и угрюмый, точа слезы из очей, и молвит:

– Умер сын мой, умер, и более не узришь его! меня же оставил он в скорби тягчайшей, и муке сердечной, и плаче нескончаемом. Се, уже не увижу его и на лицо его не погляжу; сокрыт бо он в месте безвидном, и темном, и мрачном.

Изумившись сему, вопрошает царь:

– В какой же день умер он?

И старец отвечает:

– Да в третий день после того, как приходили мы к величеству твоему.

И говорит царь:

– С миром отыди, старец; Господь Бог, Отец всяческого утешение и скорбящих радование, утешит сердце твое, чтобы не скорбеть тебе более. Вспомни, что сын твой человек был, всякий же человек смертен. Так не печалься; все равно желанного не стяжаешь.

Выслушав сие, старец ушел с сердцем ободренным.

Царь же, призвав Орнию, вопрошает:

– Скажи нам, как провидел ты смерь человека того, духом нечистым будучи?

Орния же говорит:

– Мы, владыка, с небес ниспали долу, прежде ангелами Божьими быв, во свет облеченным. Ныне стали мы бесами, и духами нечистыми, и тьмою, как и сам ты видишь, были же служителями Божьими. Ныне же, Божьим на то повелением, твои мы слуги и пособники соделались. Ниспав же с небес и быв во Ад ввержены со ужасом, снова возлетаем мы до нижнего предела неба, и ангельские беседы внимаем, и из сего познаем смерть человека за сорок дней. Услышав же сие, прилагаем заботу и рвение, устрояя смерть человеку от огня, или от воды, или от кручи, дабы иметь нам в нем часть некую. Однако через то, что не имеем м на пределе неба устоя, ниспадаем мы, словно листы с древес, и представляемся человекам, будто звезды падучие, дабы иметь нам славу от человеков.

Царь же на сие:

– Итак, звезды падучие, звездами представляясь, не суть звезды поистине?

Орния же:

– Нет, царь! звезды бо небесные бессмертны суть, и утверждены, и не подвижутся с места своего.

И услышав сие, отпустил царь Орнию на труд его.

И был храм воздвигнут; и все цари земные, и первенствующие во князях, и царица Севера, сама Сивилла Премудрая, пришли посмотреть на храм господень; и принесла Сивилла сама на воздвижение храма древеса многоценные и достославные.

И послал царь Аравийский к царю Соломону послание:

– Царь Соломон, радуйся! Да ведает величество твое, что в земле нашей обретается демон грозный и могущий, и по три дня возбуждает ветер крепкий, и домы исторгает с места их, и древеса, и скоты, и человеков губит, ввергая их в пропасти земли, и в воду, и во огнь. Итак, если изволит мощь твоя, отряди к нам подмогу, и отжени, и истреби беса того от земли нашей. Если же сотворит сие величество твое, внесем на сотницу и двадцать пять талантов злата, и сребра, и меди.

Прочтя же послание то, повелел царь отроку перстень имущему, прийти к нему со всякою поспешностию; когда же пришел тот, говорит ему царь:

– Поспешно ступай к царю Аравийскому и возьми перстень тот с собою, и верблюда проворнейшего, и мех новый; и пусть покажет тебе царь место, где веет дух лукавый. Придя же на место то, приложи мех устами его открытыми к выходу из логова духа и дожидайся дня, в который выйдет дух лукавый. Когда же увидишь, что мех наполнился словно бы воздухом, запечатай перстнем уста его, и возверзи на верблюда, и поспешай к нам.

И пошел отрок, и сотворил все по велению Соломонову, царскому.

На возвратном же пути его говорит демон:

– Отверзи мне, отрок, и покажу тебе место, в коем укрыты камень смарагд и злато многоценное.

Отрок же говорит:

– Пойдем сначала к царю, а после сотворим по велению его.

Когда же скончали они путь свой и явились на место, где был царь, демон, ниспав с верблюда и носясь горе и долу, земно поклонился Соломону. Царь же вопрошает:

– Кто ты и какое тебе имя?

Тот же ответствует:

– Демон я, нарицаемый Ефиппа.

И говорит ему Соломон:

– Можешь ли сотворить мне что полезное?

Ефиппа же на то:

– Могу поднять камень краеугольный, его же отвергли человеки и демоны, и во главу угла положить его.

И повелел царь Ефиппе сотворить сие; и сотворил он сие на глазах царя и всех человеков, стоявших в месте том. Изумясь тому, вопросил царь Ефиппу, не знает ли тот и другого духа, подобного ему. И говорит Ефиппа:

– Есть, царь, и другой дух, в Красном море сидящий и столп порфировый в себе имущий.

И говорит царь:

– Ступай с перстнем и приведи мне его сюда!

И отошел Ефиппа с перстнем тем и, исторгнув демона того с места его, привел его и с ним бесов двух, подъявших столп и несущих по воздуху. Узрев же сие и подивившись, повелел царь им подъять столп, и в воздухе повесить даже до скончания века, и не повергать его более на землю, дабы вреда не чинить роду человеческому.

И после снов говорит царь Орнии:

– Есть ли другой какой демон?

И Орния ответствует:

– Много их, о царь! Но есть между всеми единый, величайшую стяжавший силу.

Вопрошает царь:

– Кто же сей, и какую силу имеет он величайшую, и какое имя ему?

Говорит Орния:

– Имя ему Самаил, о царь, и князь он над всем воинством демонским; и полезно тебе, о царь, вовсе не видеть его.

Царь же на то:

– Не твоя то забота, дух лукавый и нечистый! но, взяв перстень, приведи мне его сюда, и елико возможно скорее.

И взял Орния перстень Божий, и отошел на совершение воли царевой.

Соломон же воссел на престол свой и украсился венцом и диадемой державства своего, дабы принять ему Орнию купно с Самаилом; в руке же держал он скипетр царский. Когда же пришли Самаил и Орния к царю, говорит царь Самаилу:

– Кто ты и что за имя тебе?

Тот же молвит:

– Зовусь я Самаил, и я князь над всем воинством демонским.

Царь же на то:

– Можешь ли что сотворить мне?

Тот же молвит:

– Могу дуновением моим унести тебя даже до края земли.

И с сим словом подул, и унес Соломона даже до края земли.

И прошла слава царева во все пределы земли, и поклонились ему все цари земли и князи, и жертвовал и все на построение храма. В оное же время соплел царь риторскою своею хитростию Песнь Песней. И сказал так: «Стяжал я царство; стяжал певцов и певиц» (ср. Еккл. 2:8). Совершив же писание сие, конец прилагает: «Все суета сует и суета всяческая» (Еккл. 1:2). Сказал же он и сие: «Над всеми письменами буква хи князь есть».

Благоволением же Божьим огражден был Соломон во царствии своем. И созижден был всечестной храм Божий; созиждено же было в нем всё по образу устроения небесного. И были там Херувимы, и Серафимы, и Шестикрылатые; и позади жертвенника – Многоочистые, и Престолы, и Господства.

Несказуемая же красота храма того и неизъяснима есть, и такового не было никогда и не будет.