Новый антидарвинистический труд [Рец. на:] Чемена А. И. Дарвинизм, научное исследование теории Дарвина о происхождении человека

Для достижения благих целей необходимо употреблять соответствующие средства; при употреблении же средств негодных вместо блага в результате получится вред. Такой результат несомненно будет иметь и книга г. Чемены, хотя – в этом мы нисколько не сомневаемся – автора книги одушевляли самые благие намерения. Люди, не знающие наук естественных, обогатятся, благодаря книге г. Чемены ложными и фантастическими познаниями, люди знакомые с этими науками, но вместе склонные к дарвинизму получат новое основание для утверждения, что против теории Дарвина идут только по недоразумению или невежеству.

Книга г. Чемены представляет собою попытку доказать несостоятельность теории Дарвина о происхождении человека от обезьяны. Свои доказательства автор черпает главным образом из наук естественных. Это, конечно, заставляет читателя предполагать, что таковые науки – не terra incognita для автора. Но читатель жестоко ошибётся, предположив это. Книга г. Чемены показывает, что он не знаком основательно ни с какою из естественных наук и вследствие этого он сам не понимает того, что о них пишет, как не понимает и той теории, разбор которой он предлагает. Мы должны были бы переписать почти всю книгу, если бы пожелали указать в ней все, что подтверждает высказанное нами, но это было бы и долгой и напрасной работой, достаточно и немногих выписок, чтобы убедить в этом всякого. Так на 50 стр. своей книги излагая учение «рьяных последователей Дарвина» о том, от каких предков произошли люди, автор пишет: «человек свое происхождение получил от класса позвоночных (а сам он относится к какому классу?), от класса, который разделяется на отделы: (leptocordia. monorhina, pisces, dipneusta, amphibio, reptilia, aves и mammalia. Первый отдел составляют животные живущие в Балтийских морях (1?) – это amphioxus lanceo-latus (Гэккелевский); у этого существа конечно-проблематического нет ни головы, ни мозга, ни сердца, а только слабое кровообращение, которое совершается благодаря эластичности сосудов; нервы и позвоночный хребет находятся в зачаточном состоянии; это животное уподобляется плоскому продолговатому листку в два дюйма длины». Достаточно было бы автору заглянуть в любой курс зоологии, чтобы убедиться, что amphioxus lanceolatus вовсе не Гэккелевский и не проблематический, а представляет собою такую же действительность, как другие животные и что с гораздо большей справедливостью его можно назвать amphioxus Ковалевского, чем Геккеля (непатриотично, г. Чемена, славу заслуженную русским ученым воздавать немецкому). Об этом автор мог бы узнать и из разбираемой им книги Дарвина, если бы, разумеется, внимательно читал эту книгу. Автор, постоянно говорящий в своей книге о геологии, на стр. 241 дает геологическую классификацию, причем ледниковый период относит к третичному времени, но ледниковая эпоха, по мнению геологов была после третичного периода (она предшествовала современной эпохе), об этом автору скажет всякий современный учебник геологии и это знает всякий студент натуралист, но что всего поучительнее об этом знает и наш автор, о чем свидетельствует, наприм., прилагаемая им в конце книги «таблица геологических формаций с показанием животных» (см. конец 511-ой и 512-ую страницу, начало 511 стр. должно быть отброшено, как фантастическое). На стр. 300-ой автор говорит о палеокосмическом человеке: «по своему духовному развитию палеокосмический человек положительно стоял выше многих настоящего века дикарей: он был благородным и высоким созданием среди населявших его (человека?!) Elephas meridionalis и Rhinoceros leptorhinus миоценовой эпохи третичной формации». Но нельзя, г. Чемена, допускать существование третичного человека. Автор говорит (на 283– 286 стр.) о Буржуа и других, как доказавших несомненное существование человека в миоценовую эпоху. Но неужели автор не знает, что большинством ученых эти открытия считаются более, чем сомнительными (отрицает их значение и Вирхов, вопреки словам автора на 285 стр.)? В настоящее время никто из тех, которые с знанием антропологии соединяют христианскую веру, не признает их (Буржуа и Делонэ, бывшие аббатами и верившие в третичного человека, давно умерли). Наконец, все те, которые допускали или допускают существование третичного человека, видят в нем полускота, стоявшего неизмеримо ниже всех современных нам дикарей, Что касается до дарвинистов, то некоторые из них считают доказанным существование в миоценовую и плиоценовую эпоху не человека, а предшественника человека – промежуточное звено между дикарем и антропоморфною обезьяною. Особенно усердно это доказывал и доказывает Габриэль де Мортилье, которого автор упорно называет Мартиньи и которого искренне считает своим союзником (см. 284–285 стр.).

Признаемся, иногда невежество автора соединенное с более, чем странною самоуверенностью и развязностью, заставляет испытывать при чтении его книги чувство раздражение. Так на 136 стр. автор пишет: «по новейшей астрономической теории Фая органическая жизнь может быть только лишь на одной нашей земле, потому что количество тепла, получаемого землею от солнца вследствие крайне малого эксцентриситета между их орбитами (?? надо полагать: эксцентриситета земной орбиты) колеблется не более и не менее как от 1 до 1,03; так количество теплоты, получаемой спутниками от солнца, колеблется вследствие тех же причин (?) от 1 до 200. Подобное сочетание, по теории Фая (заметим автору, что он об этих сочетаниях мог бы узнать задолго до появления теории Фая хотя бы из часто цитируемой им апологетики Эбрарда), не встречаются нигде из миров вселенной кроме земли, а потому и растительная, а тем более животная жизнь во всех мирах необъятной вселенной абсолютно (да, ведь, все то миры вселенной нам неизвестны) невозможна». Без сомнения к первой половине приведенного нами текста относятся помещённые совершенно не к делу на предыдущей странице в конце 65 цитаты слова; «эксцентриситетом называется 6-е движение земли, изменяющее орбиту нашей планеты; здесь (?) кривая, описываемая движением земли вокруг солнца, есть эллипсис (а не круг), который с течением времени более или менее приближается к кругу». Что это за бессмыслица!? Эксцентриситетом называется не движение, а отношение прямой, выражающей собою расстояние фокуса эллипсиса от его центра, к большей полуоси эллипсиса. Эксцентриситет земной орбиты есть величина весьма незначительная и несколько изменяющаяся. Конец приведенного нами текста автор комментирует таким примечанием: «метеориты только лишь химически сходны с землей, но не органически. См. любой учебник физики или астрономии». Апелляция – очень смелая особенно со стороны лица не имеющего, как видно из приведенных выписок, основательного знакомства с учебниками физики и астрономии. Что это значит: «не органически». Мы не понимаем этого. Может быть то, что на метеоритах не находят присутствии органической жизни, но было бы крайне удивительно обратное. Прежде, чем попасть на землю, метеориты вследствие трения о земную атмосферу при своем движении достигают температуры белого каления. Какая же органическая жизнь может на них сохраниться? С другой стороны, автор может быть слыхал, что на некоторых метеоритах замечено присутствие тройных смолистых соединений, о которых думают, что они – органического происхождения.

Понимал ли автор теорию, против которой направлял свою книгу? Без сомнения, очень плохо. Если бы автор знал, против чего он идет, он не ввел бы в свою книгу целую главу, рассуждающую о несостоятельности теории произвольного зарождения. Мы знаем благонамеренных мыслителей, которые держались этой теории, но не знаем не одного чистого дарвиниста, который бы не опровергал ее. Взгляд дарвинистов на происхождение жизни не известен автору и ему лучше всего бы было не касаться его, тем более, что о том, что дарвинисты не признают произвольного зарождения, автор знает сам из книги Дарвина «О происхождении видов», о чем и говорит у себя на 134 стр., и о чем он должен бы был также узнать из несколько раз цитируемой им статьи одного из представителей дарвинизма в России пр. Тимирязева, который говорил, что если бы дарвинисты допускали произвольное зарождение, то тогда вместо представляемого ими родословного дерева организмов, у них получился бы дремучий лес. С другой стороны, если бы автор читал часто цитируемую им книгу «Life and Letters of Ch. Darwin», то он узнал бы, что на самом деле Дарвин вовсе не находил нужным признавать и непосредственное творение Богом первоначальных организмов, и что приведённые автором его выражение в этом смысле (на 134 стр.) явились только следствием желание Дарвина уклониться от спора, который он считал бесполезным.

Автор признает теорию животного происхождение человека несостоятельною, мы вполне соглашаемся с ним, но должно еще признать – с чем конечно уже не согласится автор, – что доводы приводимые им в доказательство несостоятельности теории Дарвина так же несостоятельны. Он полагает, что теория Дарвина будет опровергнута, если будете показано, что человеческий организм устроен целесообразно и что по анатомическому устройству он отличается от организма обезьян. Но, ведь, никто не отрицает этого и всякий мало-мальски сведущий натуралист может сказать об анатомическом различии в строении человека и гориллы и о целесообразном устройстве человеческого организма гораздо лучше и более, чем сказал автор. Вопрос заключается в том: могло ли в течение тысячелетий анатомическое строение организма известных существ измениться таким образом, чтобы из гориллоподобного стать человекоподобным? Автор отрицает эту возможность только словами, а не доказательствами. Между прочим, доказывая больше, чем можно и нужно, он утверждает, что вообще палеонтология показывает, что виды никогда не варьировали в прошедшем, что одни виды сменялись другими, но не происходили от других. Автор однако, слышал о каком-то гиппарионе, который, как он догадывается (из его слов нельзя вывести, чтобы он ясно понимал, в чем – дело), подтверждает обратное и он смело открытие гиппариона называет проблематическим и ничего не доказывающим. «Лошадь и осел, например, пишет он», подвергавшиеся наиболее (?) разным влиянием, сохранились однако от начала (?) их произведение или творчества с замечательным упорством неизменными (?) во всех климатах, не смотря на проблематическое (?) открытие гиппариона американским ученым Маршем» (444–445 стр.). Автор поспешил. Гиппарион считается предком лошади, он отличался от лошади (кроме небольшой особенности в строении верхних коренных зубов) тем, что кроме копыта имел сзади него еще два небольших пальца не достигавших земли (с таким устройством ноги рождаются иногда жеребята и от современных лошадей). Палеонтология открыла еще ряд ископаемых животных (аноплотериум, палеотериум, анхитериум), которые через гиппариона незаметным образом сближают лошадь с много копытными. Гиппарион – не миф и жил он не в одной Америке, интересные кости его ног г. Чемена мог бы найти в любом палеонтологическом кабинете, но г. Чемена вероятно не занимался в таковых кабинетах, он предпочитал делать выдержки из разных не всегда доброкачественных книг, и этою неразборчивостью вредил делу.

В книге автора есть отдел озаглавленный: «Данные математики в доказательство происхождение человека не от обезьяны» (стр. 222). Под данными математики здесь должно понимать главным образом данные сравнительной анатомии, показывающей в цифрах вариации в строении органов человека и обезьяны. Но автор должно быть думает, что всякое рассуждение, где встречаются цифры (наприм., хронология и т. д.) есть математика, и что цифры, как их наставить, всегда докажут то, что ему нужно. Руководясь этими соображениями, он пишет: «ко всему же человеческому телу человеческий мозг так относится, как 1:36, у обезьян же это отношение выражается как 1:13; 1:20, или же 1:25 наиболее; по Бэру же у взрослого человека вес мозга относится ко всему его телу, как к ¹/₃₀, у гориллы же как к 1/120. Проще говоря, вес мозга взрослого человека в 4 раза больше мозга обезьяны» (стр. 228) Что это такое? Сначала оказывается, что дробь, выражающая отношение мозга обезьян к их телу, больше, чем дробь, выражающая тоже отношение у человека, затем утверждается обратное. Наконец из этого делается вывод, что мозг человека в 4 раза больше мозга обезьяны, вывод, не имеющий для себя в тексте оснований, так как не показаны сравнительные размеры человека и обезьяны.

Не будем рассуждать о стилистических красотах произведение автора, не будем ставить ему в вину его безграмотные и неправильные выражения (см. наприм., заглавие на 401 стр.); лишь бы его можно было понять, но, увы, оказывается, что он часто не понимает сам того, что пишет, Точно также нам кажется, что появление название «пластуны» (413 стр.) вместо «плауны»,–"cozoon Canadene – Логепа в 200 фут. толщины» (??) вместо cozoon Canadene – на этот раз действительно проблематической корненожки, обязано не недосмотру корректора, а незнанию и непониманию автора. Хронологические перспективы автора тоже вызывают у нас сильное недоумение. У него есть отдел озаглавленный: «теории после Дарвина в вопросе о происхождении человека» (стр. 469) Здесь прежде всего поставляется теория Романеса (которого автор в других местах называет Романсом, стр. 320), явившаяся действительно дополнением к теории Дарвина, затем – теория Снеля. Книга, излагающая эту теорию, явилась, как известно это и г. Чемене (стр. 470), в 1863 г., а книга Дарвина «о происхождении человека» в 187 0 г. Кто же писал после кого? Правда, не так давно уже после смерти Снеля его книга в измененном виде вышла, по г. Чемена по-видимому не знает этого, да и изменение сделанное Сполем в его труде не существенны.

Мы не отрицаем того, что автор иногда выписывал из находившихся у него под руками книг и правильные возражения против теории Дарвина, но он по-видимому в большинстве случаев не понимал их силы и очень часто искажал их, вследствие чего конечно они ослаблялись. Автор между прочим удостоил и нас своим вниманием, сделав выписку из одной нашей статьи, но впрочем не упомянув нашего имени. Так доказывая, что в течение 5000 лет после потопа от 6 лиц могло произойти население гораздо большее, чем какое имеется на земном шаре, он пишет: «если взять только трех детей Лоя, Сима, Хама и Гафета, с их женами, т. е. число 6, затем число 5000, как число лет со времени Всемирного потопа и рассеяния людей по лицу земли и число 3, как утроение в столетие, то получил 6 * З⁴⁹ или Lg X = 241 571 000, что соответствует числу, цифра которого имеет 24 нуля, иначе тысячи квадриллионов» (165 стр.) Не думаем, чтобы автор отказался от того, что эти его математические расчисления представляют собою бессмысленный перифраз следующего: «мы имеем геометрическую прогрессию, первый член которой 6 (Сим, Хам и Гафет с женами), число членов 50 (столетий), знаменатель которой 3 (утроение в столетие). Нужно определить величину последнего члена равного 6 * 3⁴⁹ (3 сорок девять раз умноженное само на себя). Логарифмируя это выражение и отыскивая по найденному логарифму (LgX = 241 571 000) соответствующее ему число мы получим цифру с 24 нулями: 1435». Вычисление это принадлежит нам и отпечатано нами в статье «Суждение двух геологов о библейском потопе» (Прав. обозрение. 1890. №№ 7–8 стр. 424). Но мы говорим, что приведённые слова г. Чемены представляют бессмысленный перифраз нашего вычисления. Во 1) со времени всемирного потопа и рассеяния людей по лицу земли не могло протечь одно и тоже число лет; во 2) не имея понятие о логарифмических знаках, характеристике и мантиссе, он исказил своими запятыми наш LgX так, что он у него вопреки его словам соответствует числу, цифра которого имеет 241 нуль, а не 24 нуля. Немного выше своего рассуждения о логарифмах автор привел такое сообщение: «один остров, заселенным в 1589 г. несколькими англичанами, спустя 80 лет, только лишь от четырех матерей представил народонаселение в 12,000 душ» (стр. 164). Если бы автор знал, как размножается население и если бы умел при вычислениях пользоваться таблицами логарифмов, то он понял бы конечно невозможность приводимого им сообщения. Все это, впрочем, нас не удивляет нисколько. Автор как видно из его книги не имеет ни естественнонаучного, ни физико-математического образования и вследствие этого не мог разобраться в тех сообщениях, которые прочитал по этим наукам. Нас более удивляет нечто иное удивляет нас то, что, говоря о богословии или – по модному выражению автора – о теологии, он допускает такие же грубые ошибки, как и при рассуждениях по вопросам естествознания. Так, в конце 166 и начале 167 стр. своей книги он пишет следующее: «сама библия говорит нам, что дети Ламеха, сына Эпохова, внука Каина и правнука Адама, строили себе уже города, занимались скотоводством, пряли шерсть для платьев (?), знали живопись (?), обрабатывали металлы (Тубал-Каип), знали музыку (Иовал), ткацкое искусство (Ноема) и пр». Но Библия нигде не говорит, чтобы Ноема или в её время или ранее её кто-либо знал ткацкое искусство. Предание о том, что Ноема была первой ткачихой существовало у раввинов. С этим преданием автор мог познакомиться уже из упомянутой нами нашей статьи (op. cit. стр. 438), но о ткацких способностях Ноемы он никак не мог узнать из Библии. Некоторые выражения автора может быть представляющие собою просто плод неосмотрительности, легко могут ввести в заблуждение несведущего читателя. Так автор пишет: «отчего натуралисты трактуют о происхождении человека от обезьяны, а не наоборот? Ведь Цельс же (II в. считал животных существами выше стоящими, чем человек! – Хотя и получил от великого Оригена пунктуальное опровержение» (51–52 стр.)? Что значит это «хотя и получил?» То ли, что Ориген опровергал Цельса, но Цельс не вдумался в пунктуальные опровержение Оригена или что иное? Желалось бы думать, что автор знает, что Ориген писал против Цельса много времени спустя после того, как Цельс сошел в могилу, а потому Цельс не мог сдаться пред аргументацией Оригена.

Если автор теолог по образованию и несведущ в естествознании, то от него желательно было бы выслушать но крайней мере выяснение богословского учение по исследуемому им предмету. Но автор не удовлетворяет читателя и в этом отношении. В своей книге он уделил немного страниц богословской стороне вопроса и на них занимался исследованием не относящегося к делу вопроса о значении имели Моисея (67–68 стр.), предлагал выписки из Байрона и Флавия (72–73), дал ряд цитат из церковных писателей (77 стр.), но тщательно уклонялся от всяких разъяснений, когда эти последние были нужны. Так, касаясь библейской хронологии, автор говорит, что Ной вышел из ковчега после потопа в 1600 г. от сотворение мира (239 стр.) Почему автор принимает эту цифру и возможно ли допустить ее? По тексту LXX, принимаемому нашею церковью, событие потопа падает на 2262 г от сотворения мира. Если автор отрицает эту цифру, он должен был привести основания для своего отрицания. Параллельно библейскому повествованию о сотворении человека автор приводит сказание других народов о происхождении человечества. Здесь автор сообщает нам, что Веды были написаны за 2500 лет до Р. X., (стр. 95) чего, конечно, не станет утверждать ни один санскритолог; автор говорит нам, что древнейшая (?) египетская книга «Пимандер» (верховный разум), иначе книга Гермеса – Трисмегиста пли Фота, написана жрецами за 4000 лет до нашей эры (стр. 98), т. е., значит, до потопа. Автор сообщает нам, что Менес, с которого начинается история Египта, жил в 5004 г. до Р. X. (стр. 258), что китайский император «Яо, живший за 2357 л. до Р. Хр. – современник всемирного потопа» (стр. 253). О чем думал автор, когда он писал?

Может быть, впрочем он не имел времени думать. Шопенгауэр говорил: при встречах с людьми, которые показывали, что они очень много читали, мне приходило в голову, как мало у них должно было оставаться времени для того, чтобы думать о прочитанном. Если бы г. Чемена на самом деле читал все те книги, которые он цитирует, он действительно совсем бы не имел времени для размышления, но в действительности дело обстоит иначе. Замечаниями о его цитатах мы и закончим нашу статью. Г. Чемена цитирует не только такие книги, которых он не читал, но которые и не существуют. Укажем два примера этого. На 293 стр. у него помещен такой цитат: «речь Брока во фр. Ассоц. в Бордо. 1872. Ж. «Природа и люди», 1873, II. 171. 98 –100 стр.» Но он взял этот цитат не из ж. «Природа и люди», потому что цитируемый реферат Брока «Везерские троглодиты» был помещен не в журнале «Природа и люди», а в журнале «Природа» 1873. II и т. д. Автор взял цитат из вторых рук и показал его. На 237 стр. автор дает такую цитату: «А. Р. Уоллас, «Естест. Подбор», пер. проф. Н. Вагнера, 1888. СПб. 365 стр.» Но Вагнер издал перевод трактата Уолласа в 1877 г. и затем нового издания этого перевода не было. Уоллас действительно в 1888 г. издал новое сочинение посвященное вопросу о естественном подборе под заглавием «Darwinism», но эта книга на русский язык, не переведена. Видел ли и где автор цитируемое им Eddinburg Review, Britisch America, april 1864 (стр. 432), Ausland, 1872. S. 141 (стр. 433), The Quarterly Journ. of Science. Iuly. 1873 (стр. 450)? Желали бы мы, чтобы автор ответил по совести на этот вопрос. Видел ли он в подлиннике даже разбираемую им книгу Дарвина «о происхождении видов», которую он называет origion of species (стр. 59). Вообще английская транскрипция и переводы автора с английского внушают нам некоторое подозрение относительно его знакомства с языком сынов туманного Альбиона, см., наприм., (403,423 стр.). Цитируя книги невиданные и несуществующие, автор нередко не цитирует виденного и читанного. Пример этого мы уже приводили. Приведем еще. На стр. 403–404 автор якобы от себя разбивает понимание Дарвином Мальтуса, но на самом деле он списывает свой разбор у покойного Чернышевского из его статьи «Происхождение теории благотворности борьбы за жизнь» (Рус. Мысль 1888. № 9). Сам автор цитирует эту статью в других местах несколько раз, по-видимому не зная, кто скрывался под подписавшим об псевдонимом: «старый трансформист», но почему то не счел нужным процитировать там, где более всего ею пользовался. Но эта неблагодарность по отношению к лицам, от которых мы кое-что получили, представляет собою обычное явление и в России и не в одной России. Ведь, наприм., книга Platz'a которую автор цитирует по какому то польскому переводу, тоже представляет собою окрошку наскоро приготовленную из по большей части неуказанных книг. Главная вина г. Чемены заключается не в недостатке цитат, а в их обилии. Его цитаты показывают нам, что он не умел различать книг хороших от плохих и нужных ему от ненужных и что он шел к своей цели совершенно ошибочным путем. Г. Чемена признает одинаковое значение и за антропологическими сообщениями журнала «Нива» (275 стр.) и за исследованием пр. Иностранцева «Доистор. челов. камен. века побережья Ладожского озера» (277). Автор цитирует по геологии классические работы Ляйэлля (276 стр.) и по антропологии Потта и Глиддона (154), но он упускает из вида, что между временем написание книг и нашим лежат десятилетия и что в эти десятилетия в исследовании этих ученых внесены поправки и дополнение, которые необходимо принять и которые если бы он принял, то уже не занес бы в свою геологическую классификацию эпоху потопов. Мы подсчитали число цитат в книге, оно равно 1125, часто под одною цитатою указывается несколько книг, часто, разумеется, цитаты повторяются, но в общем число указываемых книг восходит должно быть до 1000. Указываются книги всевозможного содержания: и произведения Байрона (почему то во французском переводе) и лекции по общей физике Коши и исследование Успенского «о толковой палее» и т. д. Все это показывает, что автор совершенно не понимал, что ему нужно было делать для достижение им намеченной цели: не палеи нужно было читать, а нужно было изучить основы современного естествознания и те факты, на которые ссылается в свою опору разбираемая автором теория Дарвина. Но изучить зоологию хотя бы в размере учебника Клауса или геологию в размере руководства Лаппарана гораздо труднее, чем написать книгу с двумя тысячами цитат. Автор избрал легчайшее, но да простит он нас, читать его книгу очень тяжело и дай Бог, чтобы подобных книг больше не появлялось в России.

С. Глаголев.

Сергиев Посад

23 мая 1893 г.