Вопросы и замечания, относящиеся к божественной литургии и ее чину в нашей православной церкви

На этот вопрос наши духовные писатели отвечают различно. Одни определяют литургию богослужением, в котором совершается таинство причащения¹, или – священнодействием божественной и тайной вечер², или – священнодействием евхаристии³; другие богослужением, соединенным с приношением тела и крови Господней⁴, или – частью общественного богослужения, при котором священнодействуется бескровная жертва⁵; иные – богослужением, в котором совершается таинство евхаристии или приношением бескровной жертвы Богу со благодарением, и причащение тела и крови Христовой⁶.

Чтобы обстоятельно определить божественную литургию, для этого, по нашему мнению, не должно выпускать из виду, что св. евхаристия, по учению православной церкви⁷, есть таинство причащения и бескровная жертва Богу за живых и умерших. Как таинство, св. евхаристия, есть такое священнодействие в котором, под видом хлеба и вина, христиане причащаются истинного тела и истинной крови Христовой в оставление грехов и в жизнь вечную. Как жертва, св. евхаристия есть такое священнодействие, в котором, под видом хлеба и вина, приносится в жертву Богу Отцу за живых и умерших тело и кровь Сына Божия.

Следовательно, божественная литургия есть общественное богослужение, на котором совершается таинство причащения и приносится бескровная жертва Богу за живых и умерших. При таком определении литургии понятно, почему она совершается в православной церкви и тогда, когда нет причастников: для присутствующих, но не причащающихся, она имеет значение умилостивительной и очистительной жертвы; понятно также, почему на литургии поминаются живые и усопшие: опять она есть жертва за живых и усопших; понятно, наконец, и то, почему протестанты совершают евхаристии только тогда, когда есть причастники, и почему, при совершении её, не поминают живых и усопших: они не признают её за жертву, а только за таинство причащения.

Сравнив это определение с вышеприведенным, мы находим их вообще односторонними, потому что в них обозначается св. евхаристия или только как таинство, или только как жертва. В частности нельзя определять литургии богослужением, на котором совершается таинство причастия, или священнодействием тайной вечери. В таком случае православная литургия ничем, кроме обрядов, не будет отличаться от протестантской литургии, на которой совершается таинство причащения или тайная вечеря. А определение литургии священнодействием евхаристии не обстоятельно, потому что в нем не показывается, признается ли евхаристия только за таинство, или же вместе и за жертву.

Ответ на этот вопрос находится у Николая Кавасилы (XIV в.), архиепископа фессалоникийского⁸. Он говорит, что «жертва совершается и не прежде освящения хлеба, и не по освящение его, но в самом» освящении. Этот ответ похваляют и латинские богословы⁹ Он находится и у наших духовных писателей¹⁰.

Очевидно, под видом хлеба и вина, тело и кровь Христова, как изъясняет Николай Кавасила¹¹ и как учат св. отцу церкви, например Св. Ириней: «Иудеи не возносят (жертвы), ибо они не приняли Слова, Которое возносится Богу»¹²

Св. Кирилл Иерусалимский: «Об усопших мы приносим Христа, закланного за наши грехи»¹³

Св. Иоанн Златоуст: «Того же (Иисуса Христа) всегда приносим»¹⁴; и в другом месте: «Вместо заклания бессловесных, Он (Иисус Христос) повелел приносить (в жертву) Самого Себя»¹⁵.

Св. Амвросий медиоланский: «Хотя ныне Христос приносящий и невидим, однако Он Сам приносится на земле, когда приносится тело Христово»¹⁶.

Блаж. Августин: «Жертва нашего времени есть тело и кровь самого Иерея (по чину Мельхиседека)¹⁷, и далее: «Господь наш Иисус Христос повелел приносить в жертву Свое тело и Свою кровь»¹⁸

Если же на божественной литургии, под видом хлеба и вина, при носятся в жертву Богу Отцу за живых и усопших тело и кровь Единородного Сына Божия, Господа нашего Иисуса Христа, а божественная литургия составляет средоточие православного богослужения, то, значит, сущность Единому Триэпостасному Богу подобающего почитания и поклонения (которое по греческий называется λατρεία) у православных христиан состоит в евхаристическом жертве, священнодействуемой на божественной литургии. Жертвенное богослужение, или воздаяние Богу почитания и поклонения посредством жертвы, современно происхождение человеческого рода. «Первая жертва, вероятно, принесена была ещё в раю. Догадываются, что кожаные ризы, в которых облек Бог Адама и жену его, сделаны были из кожи зверя, принесенного в жертву. Авель же приносит в жертву от первородных стада своего (Быт. 4:4). Невероятно, чтобы сам Авель избрал жертвенное Богослужение, как и вообще невероятно, чтобы жертва была изобретением человеческим. Разум сам собою никогда не мог придти к мысли угождать Богу проливанием крови животных, или крови животного умилостивлять гнев Божий за беззакония человеческие. В средстве, очевидно, нет ничего соответствующего цели. Жертва Авели необходимо наводит на мысль, что Авель научился приношению в жертву первородных от Адама, Адам от Бога»¹⁹. У иудеев жертвенное богослужение было установлено Богом, как преобразование искупления. Язычники чтили своих богов жертвами, потому что у них от первоначального откровения по преданию сохранилась мысль о жертвенном богослужении. Христос – Спаситель, отменил кровавые жертвы ветхозаветные, установил новую, высшую и совершеннейшую жертву тела и крови Своей, или, как выражается св. Иоанн Златоуст²⁰, «вместо заклания бессловесных, повелел приносить (в жертву) Самого Себя». И в настоящее время жертвенное богослужение совершается не только у православных христиан, но и у не православных, отделившихся от вселенской церкви в V (армян, несториан, коптов, якобитов, маронитов и аббиссинцев) и в IX–XI веке (латинян). Одни только протестанты, отменившие у себя святейшую жертву тела и крови Христовой, священнодействуемую на божественной литургии, сущностью и средоточием своего богослужения поставили только то, что издревле предшествовало евхаристии, т. е. чтение священного Писания, проповедь, пение духовных гимнов и возглашение молитв.

Униаты на Замойском соборе²¹ постановили эти частицы освещать и раздавать при приобщении других людей. С униатами согласно думают и латиняне²², и потому один поляк советовал одной знатной русской госпоже никогда не причащаться у русских священников, потому что они раздают верующим (будто бы) не тело Господне, а тело пресвятой Девы, св. Николая и др.²³. Совет не разумный! Во-первых, православные богословы²⁴ положительно учат, что частицы за святых, живых и умерших, как представляющие лица человеков, не прилагаются в тело Христово (ещё менее в тело какого-либо святого?!), а во-вторых, наша православная церковь положительно запрещает причащать кого-либо этими частицами²⁵, и даже влагать их в чашу, если есть причастники.²⁶.

По свидетельству Льва Аллатия²⁷, это утверждал константинопольский патриарх Михаил; в XII веке это допускали и латиняне²⁸. Но в настоящее время и латиняне отвергают это, и в нашем иерейском служебнике замечено: «аще и священно есть вложением частиц вино, но не пресущественно в кровь божественную, понеже над ним словеса священные не чтошася зде, яко бывает в литургиях Василия Великого, и Иоанна Златоустаго»²⁹.

Некоторые из наших духовных писателей,³⁰ по-видимому, допускают это, говоря, что, после сугубо ектинии, на этой литургии иногда бывает ектиния за усопших, и в этом случае ссылаются на архиерейский служебнике, в котором сказано, что после ектинии «Рцем вси» и прочее по чину якоже предписася в литургии св. Иоанна Златоустаго, даже до «Помолитесь оглашенные». Но хотя бы в архиерейском служебнике в словах «прочее по чину» разумелась и ектиния за усопших (что однако ещё надо доказать), литургия преждеосвященная, как жертва совершенная, не может быть литургию заупокойною; таково может быть только литургия полная, предначинаемая проскомидиею, на которой, при произнесении имён усопших, вынимаются из просфор частицы, представляющие лица умерших, и составляющие жертву, приносимую за них Богу, как рассуждает Симеон фессалоникийский³¹.

После решения вопросов, касающихся божественной литургии, мы находим не излишне сделать следующие замечания относительно самого чина её:

а) в литургии св. Василия Великого в молитве: «С сими блаженными силами – вместо: «в раи пищи» надобно поставить: «в раи сладости», как и в книге Бытия (2:15), откуда заимствованы эти слова. Первоначальные переводчики смешали τροφή – пища со τρυφη – сладость, или же имели под руками список литургии, в котором это слово написано было неправильно.

б) в той же литургии св. Василия Великого слова: «Приложив Духом Твоим Святым» – не имеют логической связи с предыдущей молитвой, после которой они поставлены. Выходит так, мы просим, чтобы Дух Святой пришёл на нас и на предлежащие дары и благословил их и освятил и показал хлеб – телом, а чашу – кровью Иисуса Христа, приложив Духом Святым – чтобы Дух Святой приложил Духом Святым. Поэтому эти слова в новейших изданиях греческого евхологиона отпущены³².

в) в литургиях как св. Василия Великого, так и св. Иоанна Златоустаго слова: «Твоя от Твоих» некоторые наши толкователи изъясняет так: Твои дары от Твоих рабов³³ или верных³⁴. Такое изъяснение нам кажется неверным. В литургии, известной под именем еванг. Марка, стоит: «Твои от Твоих даров (Τα σά ἐχ τῶν σῶν δώρων), и в римской литургии сказано: «От Твоих даров и данных (De this donis et datis). В 1-й книге Паралипоменон (29:14), откуда по-видимому заимствованы эти слова, читаем: «Твоя суть вся, и от Твоих дахом Тебе». Следовательно, слова: «Твоя от Твоих», как усиленно выражение, означают: всецело, вполне, совершенно Твои дары.

г) в литургии св. Иоанна Златоустаго, по освящение даров, священник молясь говорит: «Еще приносим Ти словесную сию службу – о иже в вере почивших… изрядно о пресвятой, пречистей… святаго Иоанна Пророка… В последних словах грамматическая несообразность: неизвестно, от чего зависит родительный падеж в Славянском переводе; в греческом подлиннике он зависит от предлога ὑπερ (ο), и потому здесь нужно перевести: «О святем Иоанн Пророке… и т. д.

д) Для причащения детей благопотребно было бы составить особую формулу, например: «во освящение души и тела и в принятие благодати Господни», как значится в «учительном извести», прилагаемом к иерейскому служебнику, или же просто: «в жизнь вечную». Слова: «в оставление грехов» не приложим к младенцам, очищенный в крещении от первородного греха и свободных от произвольных грехов.

е) Некоторые³⁵ считают католическими обычаями то, что у униатов священник а) сам влагает фимиам в кадильницу, б) наклоняет голову при чтении молитвы: «Сего ради Владыко пресвятой» в литургии Василия великого, и в) поднимает руки и глаза к небу при словах: «Горе имеем сердца». Между тем, по уставу всенощного бдения, и у нас священник сам влагает фимиам в кадильницу, а если в уставе проскомидии предоставляется это диакону, то понятно, что за отсутствием его, диаконские действия совершает священник, а не пономарь, которому в православном уставе богослужения не предоставляется вложение фимиама в кадильницу. Наклонение головы при чтении молитвы: «Сего ради Владыко пресвятой» в литургии св. Василия великого предписывается и в нашем иерейском служебнике, а воздеяние рук и очей к небу при словах: «Горе имеем сердца» положено в православном чиновнике архиерейского служения.