Описание Чуда схождения Благодатного Огня
(1723–24 гг.)
В. Г. Барский (Плаки-Альбов) пешеход, монах Антиохийский, уроженец Киевский, путешествоваший ко св. местам в Европе, Азии и Африке находящимся с 1724 по 1747 год, в описании под заглавием «Путешествие в Иерусалим», пишет:
Римляне убо в великий пяток в полуночи, возставше от места своего и облекшеся в одежды своя священническия идоша первее на гору Голгофу с многими лампадами возженными и псалмопением, носяще крест с распятым Христом, от древа вырезанным, и вознесше на Голгофу, поставиша, поюще свое правило яко час един; также един от иноков из францисканов, учителей сый, изыде на среду и повествоваше поучение к народу итальянским языком, си есть римским общенародным; по окончании же сняша с креста икону Христову древяну и положивше плащаницу, несоша с Голгофы низу, и положиша на месте оном, идеже Иосиф с Никодимом, снемше Тело Христово с креста, обви плащаницею; и тамо такожде подобне пение сотворше. повествова ин учитель великое поучение к народу языком арабским, на пользу арапам, от них же многих превратиша к своей церкве. Последи же несоша икону Христову с плащаницею и положиша ю вверху Гроба Христова, и тамо третий учитель гишпанским наречием поучение сотвори: окончившим же всем нощное правило угашися вся кандила, яко ни единому нигде же остатися, обычай бо тамо есть от ветхихи времен сице творити. понеже все христиане новаго огня ожидают, иже являшеся от Гроба Христова в Великую Субботу о девятом часе дня во все годы, его же исповедуют и веруют Греки, Армяне, Копты, Сирияне и Ефиопы веры Греческой, токмо едины Римляне не веруют, и глаголют яко хитростию некакою Греки творять сего ради отчасти неимуще откуда огня взяти, отчасти же вопреки Грекам творяще, заутра в Великую Субботу, ране прежде даже не взойдет солнце пред Гробом Христовым поставляют трапезу украшенну серебром и златом и свещами многими в служение Божественной литургии, творят огнь новый сицевым образом: вземлет един от Римских инок камень, железо и губу, или просто рекше, трут и ударяет дважды или трижды и яко бы не могущи, зажещи отдает Турчину и той высекает огнь и зажигает тогда свещи и литургисают пред Гробом Христовым: еже многоразличные народы видяще посмевают, особне же аз хотяще видети тайну, единаго, от законников их вопрошах почто аще творят? ответствова мне, яко умершу Христу плотию – вся совершишася и ветхая мимо идоша, в воскресение же вся пременишася и нова быша, сего ради и мы, новый, рече, огнь, но сущу ветху, соделаваем. Обаче паки приступаю к повести, яко по окончании оной литургии абие собирают вся и входят все римляне внутрь обители своея и заключается, и неисходно пребывают даже до явления огня от Гроба Господня, от него же запаляют свещи все христиане и армяне и прочия секты, обретающияся в великой церкви Воскресения Господня.
О огне Иерусалимском многая и различная глаголют словеса, некая же и противная Богу. Неции убо глалголют яко огнь оный с небеси сходит иные же от великаго усердия и неразсуждения рекут, яко несть огнь, но Дух Святый, другие же глаголют яко не палит, прочие же глаголют яко палит, неции же баснословят яко до триех лиц, се есть, егда первый возжет от Гроба, другий же от перваго и третий от втораго, триех человек не опаляет, четвертый же егда возжет опаляет его. Паки инии повествуют, яко огнь оный аки ртуть, или живое серебро на части малыя круглы, разделяшеся, вверху мрамора гробнаго движется и несть червлен, но токмо синий, аки от серы возженный, неции же глаголют, яко пламень велик есть, яко всей каплице Гр. Госп. наполнятися; обаче Бог весть кому веру яти требе. никто же бо может ведати совершенно о том. кроме того, иже входит внутрь первый и возжегши износит, ниже бо кто может внутрь гроба внити в час той, под великою и крепкою стражею, кроме Патр. или без бытия Патриарха, иного архиерея на месте, его служащаго; обаче аз под совестию моею, тщательный читателю, истинно та вся неотменно, яко же бывают, тако исповем, и якоже аз своима очима видех и уведах, никто же бо мню не имеяше таковаго тщания и испытания от между толь тысячнаго народа путников, яко же аз. Заутрие убо в Великую Субботу все лампады и свещи, елико могут обрестися, в церкви сами Турки с иноки греческими и армянскими, вся престолы и углы церковныя, горе и низу созирают, аще могут где каково либо светило будет обрести и всюду угашают, такожде и все христиане, наипаче же и арапы блюдут, да не како останет где некое кандило горящее, то же обшедше вся неции от начальнеших инок греческих и армянских и погасиша все кандила обретающиеся внутрь Гроба, понеже Гроб Христов есть внутрь здания, двоиврата имущаго внутренния и внешния, еже аки церковь мала стоит главою (яко же пред писах). Тогда народ безчислен от поклонников и Иерусалимлян готовящеся с великим говением и усердием, влезающе на здания и столпы церковные и прицепляющеся друг к другу, едва на главу не взлезающе и подавляхуся утесняющеся, всяк хотяй первым быти и первее от рук архиерейских возжещи свещу, и аз бо хотех потщатися и быти первейшим паче всех; но егда приспе время, едва не последнейшим бых, и весь народ руки подносяще вопияху: «Кирие элейсон!» Приближающуся же часу осьмому дня I Апреля, уготова новый кандилоначальник великия церкве, наполнен елеем (сосуд) и понесе внутрь Гроба Христова не возжен, и постави его на верух камене гробнаго на зажжение новаго онаго святаго огня, его же греческим наречием именуют агиос фотос. си есть святый свет. Бывшу же яко полчасу осьмому дня прииде некий от знаменитых турчинов и вшедши внутрь Гроба Христова осзираше де некако кто утаится и сокрывается тамо и да не останет некое кандило не погашено, также изшедше заключи врата и печатию утверди и окрест врат пристави стражу крепку, и не вхождашо к тому никтоже. Абие же наместник патриарший, не сущу тогда в Иерусалиме самому патриарху со священниками и диаконы и со всеем причтом церковным облекошася во одежды священническия; и егда огласи осьмь часов, тогда весь освященный собор стояше внутри великаго олтаря и ожидаше знамения. Знамение же сицево есть егда узрит весь народ некое кандило вне гроба в церкви запаляемое и сам узрит Патриарх или наместник его, тогда разаумеют, яко и внутрь Гроба Господня огнь есть несомненно, всегда бо на всяк год или ппять или четыре или два или поне едино запаляется, обаче не горят, токмо просвещаются, аки пламенем огненным, от них же и аз три кандила видети сподобихся; два убо бяху мало блестящеся и по мале погасоша, третие же егда заналился и сначала пламенем великим горяще зело прекрасно дотоле, донележе не погаси пономарь. Узревши убо наместник, патриарший просвещаемыя кандила святым оным светом не руконосне, такожде и вси люди, абие изыде со всем священным собором и творяху обхождение окрест каплицы Гроба христова, поюще: Воскресение твое, Христе Спасе наш, Ангели поют на небесех…, обшедше же прежде священницы вси завратишася в великий олтарь, Митрополит же, наместник Патриаршаго престола, Турчину, отрешившу печать и отверзшу двери вниде внутрь гроба. со свечами невозженными, стояху же неколико иноков младых и сильных крепостию, готовяхуся взяти архиерея Господня со святым светом и принести ко олтарю, понеже, аще бы не было сице на всяко лето, народ задавил бы конечно Архиерея единаго; вкупе же с Архиереем Греческим и епископ армянский внутрь вниде, обаче не действует, токмо зрит чудо творимое и стоит за первыми враты внешними при камени, иже отвален есть от гроба. Архиерей же греческий во внутреннейшия входит врата, иде же есть Гроб Христов мраморен и тамо, не вем како и каковым образом. запаляет свещи мнози и дает едине связан свещ от руки своея армянскому архиепископу, также износит вон к народу: Сице о сокровенных слышим, наипаче да приступлю к повести начатой. Тогда митрополит греческий вшедши внутрь гроба замедли, яко чрез двое «Помилуй мя Боже!», также изыде к народу в деснице и шуйце многия запаленныя свещи нося и абие, похитивши иноки Архиерея своего, носяху к своей церкви, также всею силою возринуся народна на архиерея Греческаго наипаче же от странных и далеких пришельцев, и сотворися мятеж и вопль велик, всяк, бо простираше руки ко архиерею, угнетаху друг друга и отревающе скакаху на плеча един другому, и всяк хотяше от самого Архиерея засветити своя свещи и тогда – кто сильнейший, тот и первый бяше, кто же немощнейший, тот последний бысть. Запали убо весь народ свои свещи, некоторые же друг от друга, обаче едина сила и благословение от всех восприимутся. Архиерея же внесоша внутрь олтаря еле жива от угнетения народнаго и тамо препочивши мало укрепился, бысть же тогда церковь вся полна пламене огненнаго и зряшеся яко река огненная текущая, или яко пламенно носнныя Херувимы летающия по храме Господнем, от него же страх и радость неизглаголанная пронзали в утробу человеческую, и бысть в народе торжествование и удивление много; мало же подержавши свещи погасиша, понеже всяк путник оныя свещи в свою страну несет на благословение, и возжегши кандила серебряная от огня онаго великом олтаре и на Голгофе, начат Епитроп со всем освященным собором пети – прежде утренню, потом литургию, и тогда еще некая кандила невозженная просвещахуся светом, аки горети мняхуся, едино же зазжеся пламенем совершенным, и горяше чрез всю Божественную литургию, последи же, изшед монастырь погашати кандила, тогда и тое погаси, не видевшу мне, а еже яко не возжегомо бе, но само зазжеся, сие аз сам видех, и тогда утвердих маловерие мое.
По окончании Божественной литургии христиане зело радовахуся, благодаряще Бога, яко получиша желаемое, понеже поклонники не иной ради вины, даже до Воскресения Господня медлят в Иерусалиме, токмо чудотворнаго ради онаго и освящающаго пламени, иже от мраомра гробна в Великую Субботу в девятый час дня является.
Цит. по: Авдуловский Ф.М. Святый огонь, исходящий от Гроба Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, в день Великой Субботы в Иерусалиме. По сказаниям древних и новых путешественников. М., 1887 г. С. 35–37.
О пришествии моем к святому препрославленному и Богом соблюдаемому граду Иерусалиму.
Бисть не пред многими леты, егда Армене закупиша бяху от Турчина гроб Господень в самообладание и обладаша лет неколико, последи же оклеветанны бяху, яко не снисхождаше к ним огнь от небес в великую субботу, якоже обиче Греком молящимся снисходити. И приспевшу празднику Воскресения Христова, снийдошася властелины Турецкие с прочими многими Махомедани созирати и увести истинну. Бяху убо Армене внутрь при Гробе Господнем молящи, а патриарх со Христиани своими вне церкве изыйде и ста при оном вишшереченном уеди- ненном столпе, плача и моляся Господеви, да прославит веру их православную, а Армен проклятых да обличит лжу и ненависть. Бисть же егда Армене моляхуся, кричаще над гробом Христовым и ничтоже ползоваху, ее, Божиею волею, от столпа онаго изыйде огнь, иже есть при святых вратах, и прескочивши к другому столпу, при нем же стояше патриарх, и зажде его пламенем зелним, и абие патриарх зазже свеща свои, и огнь невидим бысть. Такожде и вси людие зажигоша свещи и прославиша Бога, показавшего им таковое чудо. Армени же посрамишася. Видев же сие един от знаменитых Турчин, велия (рече) вера есть христианская, и верова в Христа. Абие же от иных Махометан похищен бисть испален, вочесех всего народа, пред церковию. Арменам же оттоле болш не попустиша владети, но паки в руце Греком дадоша.
Виждь, любимый читателю, вери православния силу! виждь чудеса Божия, прославляющаяся в ней, враждующим на обличие!