Седмица 4-я по Пасхе
О надежде сверх всякой надежды
Неделя 4-я по Пасхе
Каждое четвертое воскресение по пасхе Святая Церковь предлагает нам чтение о том, как Иисус Христос исцелил расслабленного возле овчей купели, называемой «Вифезда», что значит «Дом милосердия». Человек этот страдал тридцать восемь лет, а Господь единым повелением: «Встань, возьми постель твою и ходи», – воздвиг его от болезни. В этом проявлении силы нашего Господа – великое для нас утешение; но и в поведении расслабленного находим немалое назидание.
Возле чудесной купели всегда было много больных, все ждали момента, который был раз в году: Ангел Господень возмущал воду, и кто первым входил в нее, получал исцеление. Можно себе представить, что делалось в этот момент! Мы, даже когда знаем, что всем достанется, и то часто устраиваем давку, лезем друг через друга, и плохо приходится тем, кто слабее. А тут только один, первый, получал желаемое. И на что уж было надеяться бедному расслабленному! И тем не менее, он год за годом не отходил от купели. Наверное, если бы его спросили, на что он рассчитывает, – он не смог бы толком ответить. Он только видел, что здесь действует сила Божия, а если так, то надо быть ближе к этому месту. Он поистине надеялся сверх всякой надежды. Он не знал, не мог себе даже представить, как именно это будет, но тридцать восемь лет верил, что Бог не оставит его…
А до Христа люди не видели далее этой жизни и не знали ничего выше телесного здоровья. Даже когда Бог через Моисея побуждал народ соблюдать заповеди, Он обещал за это всего лишь: «чтобы вам долго жить и наслаждаться на земле, которую Я дам вам».
Мы же, спасенные и просвещенные Христом, чаем воскресения мертвых и жизни будущего века. И мы знаем, что помешать нам достичь вечного блаженства может только грех. Мы знаем путь к вечному блаженству; но бываем одержимы какой-то духовной расслабленностью. Грехи одолевают; едва встанет, как снова падаем. И кажется, так будет до самой смерти, и кажется, что спасение невозможно… Но, напоминая, как Господь исцелил расслабленного, Церковь предостерегает от отчаяния. Ведь, если мы хотя бы видим в себе грех, если страдаем от него, значит мы еще духовно живы. И пока мы прилагаем усилия, чтобы победить грех, – хотя бы при этом и не ощущали явных результатов, – мы не должны терять надежды. Потому что Господь видит все наши дела и мысли, как видел веру и надежду того несчастного, далеко оттертого толпой от чудодейственного источника. Он видит даже самые слабые попытки борьбы с грехом. Господь видит, как мы каждый раз приходим к таинству покаяния и исповедуем, исповедуем грехи, которые постоянно одолевают нас; видит, что мы «не имеем человека», мудрого наставника, который помог бы нам, объяснил бы, что мы не так делаем… Господь видит все это, и, когда придет час, о котором только Он один знает, – Он подойдет и скажет: «Встань… и ходи»! – и этот момент сразу перевесит всю прошлую жизнь, все 38 или более лет казавшегося бесплодным ожидания.
О Святой Чаше
Понедельник
Кто для нас Господь Иисус Христос? Учитель? Наставник? Что мы должны делать по отношению к Нему? Слушать Его? Творить волю Его? Подражать Ему?.. Все это хотя и трудно, но понятно. А вот в беседе, которая занимает почти всю шестую главу Евангелия от Иоанна и которую мы сегодня заканчиваем читать, Господь говорит совершенно немыслимые вещи.
Он начал с того, что сказал: «Старайтесь не о пище тленной, но и о пище, пребывающей в жизнь вечную, которую даст вам Сын Человеческий, ибо на Нем положил печать Свою Отец, Бог» (Ин. 6:27). Иудеи как-то пропустили слово «пища» и спросили Его, казалось бы, о более серьезном и высоком: «Что нам делать, чтобы творить дела Божии?» (Ин.6:28). Иисус ответил: «вот дело Божие, чтобы вы веровали в Того, Кого Он послал» (Ин.6:29). Иудеи стали требовать, чтобы Он им показал им чудесное свидетельство, причем именно такое, как Моисей, который «хлеб с неба дал» (Ин.6:31). Господь поправил их и пообещал дать подобное: «Не Моисей дал вам хлеб с неба, а Отец Мой дает вам истинный хлеб с небес. Ибо хлеб Божий есть тот, который сходит с небес, и дает жизнь миру» (Ин.6:35). Иудеи выразили готовность принять такой хлеб, и Господь указал им на Себя: «Я есмь хлеб жизни». Иудеи уловили только одно и этим возмутились: «не Иисус ли это, сын Иосифов, Которого отца и Мать мы знаем? как же говорит Он: Я сшел с небес?» (Ин.6:42) … Тогда уже Господь сказал прямо: «Я хлеб живой, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира» (Ин.6:51). Этим Он привел иудеев в недоумение, и они «стали спорить между собою, говоря: как Он может дать нам Плоть Свою?» (Ин.6:52). А Господь сказал еще более твердо и определенно: «истинно, истинно говорю вам; если не будите есть Плоти Сына человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие». Иудеи почувствовали, что никакого иносказания здесь нет, и что здесь открывается что-то небывалое и непонятное: выходит, что для достижения вечной жизни необходимо есть плоть и пить кровь вот этого Человека, называемого Иисусом. «Какие странные слова! кто может это слушать?» Да, здесь действительно кончается общечеловеческое, общепонятное, общерелигиозное и начинается собственно христианское; здесь начинается слово о Святом Кресте и о Святой Чаше, что «для иудеев соблазн, а для еллинов безумие» (1Кор. 1:23); здесь начинается бездна, перед которой умолкает ум. И «с этого времени многие из учеников Его отошли от Него, и уже не ходили с Ним».
Тогда Господь обратился к оставшимся: «Не хотите ли и вы отойти?» И Симон Петр ответил от лица двенадцати: «Господи! к кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни».
А между тем, Апостолы ничуть не больше остальных поняли, что говорит Господь; но они не отошли, потому что в отличие от других знали, что идти некуда: больше никто и нигде не говорит. Как власть имеющий, о вечной жизни, об этом самом вожделенном даре для живого человека.
Для нас уже открыто более, нежели для них тогда. Мы уже знаем, что значит вкушать Тело и Кровь Христовы под видом хлеба и вина; мы умеем облекать в слова великие тайны искупительного страдания и смерти Сына Божиего, Господа нашего Иисуса Христа. Но и мы до конца не понимаем, как это мы поистине едим Плоть и Кровь нашего Бога?! Как это Сын живет Отцом, и как это ядущий Сына может жить Им? Как это возможно – быть в Боге и чтобы одновременно Бог был в нас?
Все христианство – животворящая тайна, перед которой мы стоим, которой дышим, которую созерцаем. Она иногда страшит и отталкивает, но знаем, что все придет в свое время, всем насытит нас Господь, как и Апостолов насытил, – если мы только не отойдем от Него, если с детской доверенностью будем говорить при всяких искушениях и сомнениях: «Господи! к кому идти нам? Ты имеешь глаголы вечной жизни. И мы уверовали, и познали, что Ты Христос, Сын Бога Живого».
О спасении вне Церкви
Вторник
Мы выбрали Христов путь как единственный путь, ведущий к вечной жизни. Но все-таки порой волнуют вопросы: неужели путь к спасению только один, через Церковь? А как же другие люди, которые иначе веруют или вовсе не веруют, а добра делают гораздо больше, чем иные христиане?.. Мы в разговорах часто поднимаем эти вопросы, и у каждого своего мнения. Но разве наши «мне кажется» или «мне думается» – способны зажечь адский огонь или погасить его? Отворить врата Царствия Небесного или затворить их?.. Будем лучше со вниманием и смирением читать Слово Божие и там искать ответа.
Сегодня как раз продолжается повествование о Корнилии сотнике. Он именно из тех, после которых мы начинаем сомневаться в единственности нашего пути. Корнилий не был христианином, но знал, что Бог один, и был муж «благочестивым и боящийся Бога со всем домом своим, творивший много милостыни народу и всегда молившийся Богу».
И вот однажды ему является Ангел и говорит… Что же он говорит? Наверное, «Корнилий, ты угодил Богу своей жизнью, ты спасен, войди в Царствие Небесное!»… – Казалось бы, что еще достоин услышать этот замечательный человек? Но Ангел говорит: «Молитвы твои и милостыни твои пришли на память пред Богом. Итак, пошли людей во Иоппию, и призови Симона, называемого Петром… Он скажет тебе слова, которыми спасешься ты и весь дом твой». Корнилий призвал Петра, услышал от него о Иисусе Христе, о Его воплощении, о земной жизни, о Его распятии нас ради человек и нашего ради спасения, о Его воскресении из мертвых. И когда Корнилий слушал эти слова, Дух Святой сошел на него, и он вместе со всем своим домом принял от Апостола святое крещение.
Пример этот ясно говорит, что не вера просто в Единого Бога, ни молитвы, ни добрые дела сами по себе не спасают. Спасает только вера воплотившегося и распятого за нас Бога, вера в Иисуса Христа. Дверь спасения отворяет нам только пролитая за нас Кровь Христова, и мы входим в эту дверь только таким образом, как заповедовал Сам Искупивший за нас, то есть через святое крещение.
Конечно же, Господь хочет спасения всем. Он и Апостолу Петру повелел, чтобы тот «не почитал ни одного человека скверным или нечистым». Конечно же, всякая вера не тщетна, и добрые дела не напрасны. Конечно же, всякая вера не тщетна, и добрые дела не напрасны. Но все это только свидетельствует перед Богом, что душа еще жива и небезнадежна для спасения. Всякое благочестивое усердие не скрыто от Бога, и Он в свое время пошлет благовестника, чтобы показать дверь спасения тому, кто чистосердечно и усердно ее ищет… Но спастись, обойдя эту дверь, которая есть Христос, нельзя, потому что только Он есть Путь, Истина И Жизнь.
Итак, если для нас действительно не безразличны судьбы заблудшего человечества, – послушаем, что и нам с вами говорит Апостол Петр: «братия, более и более старайтесь делать твердо ваше звание и избрание; так поступая, никогда не преткнетесь. Ибо так вам откроется свободный вход в вечное царство Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа» (2Пет.1:10–11).
Иными словами, если вопрос будет для нас не в праздном любопытстве: кто спасется, а кто не спасется? – а в насущной потребности: как мне самому вернее спастись? – то и мы, как Корнилий, спасем и свой дом, многих вокруг себя.
О том, как узнать посланца истины
Среда
Однажды Господь Иисус Христос на празднике кущей, «в половине уже праздника вошел … в храм, и учил». Но, чему Он учил, не говорится. Наверное, не было там ушей, которые могли бы слышать. И хотя слушали, по-видимому, внимательно (сказано «дивились иудеи»), но первым же вопросом выдали себя, говоря: «Как Он знает Писания, не учившись?» Вот так часто бывает: из всех сил стараешься объяснить суть дела, а в ответ только слышишь: «Ах, как хорошо вы говорите! Где вы этому научились?»
Но как же все-таки человеку принять Божественное учение? Вот Господь далее и показывает, во-первых, что для этого должно быть в самом человеке, а во-вторых, по какому вернейшему признаку можно узнать посланца Божественной истины. Во –первых, Господь говорит: сто только «тот узнает о сем учении, от Бога ли оно», «кто хочет творить волю Его». Выходит, что человек не может даже опознать Божией воли, если прежде в нем не родится желание выполнить ее. Без этого желания никакие слова, никакие убеждения, никакие авторитеты не помогут. Так случилось с иудеями, когда им показалось, что даже их старейшины признали Христа: «Вот, Он говорит явно, и ничего не говорят Ему: не удостоверились ли начальники, что Он подлинно Христос?» – то они сами тут же придумали отговорку, придумали несомненный, на их взгляд, призрак Христа: «но мы знаем Его, откуда Он» … Господь ответил на эту их «мудрость»: «И знаете Меня, и знаете, откуда Я», – все-то вы знаете, все произошло своим умом, «но истинен Пославший Меня, Которого вы не знаете». А вот по какому вернейшему признаку они могли при желании опознать посланца истины: «Говорящий сам от себя ищет славы себе; а кто ищет славы Пославшему Его, тот истинен и нет правды в Нем». Ученики Христовы, например, прямо-таки страшились даже невольно присвоить себе то, что принадлежит только их Учителю. Вот Павел и Варнава исцелили больного в городе Листре. И вдруг народ при этом стал единодушно кричать: «боги в образе человеческом сошли к нам» и хотели принести им жертву. «Но апостолы… услышав о сем, разодрали свои одежды и, бросившись в народ, громогласно говорили: «Мужи! что вы это делаете?..» – такой ужас они испытали, когда им хотели воздать Божеские почести.
Во Христе же все было в высшей степени, в том числе и желание прославить Отца и нежелание присвоить славу Себе. Все это, без сомнения, было в каждом слове, в каждом шаге Его святого пути. Нам это трудно даже представить. Пророк Исайя, проведя духовными очами, говорил: «Господи! Кто поверил слышанному от нас, и кому открылась мышца Господня? Ибо Он взошел пред Ним, как отпрыск и как росток из сухой земли; нет в Нем вида, ни величия; и мы видели Его, и не было в Нем вида, который бы привлекал бы нас к Нему. Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лицо свое; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его» (Ис. 53:1–3).
Вот Тот, Кто говорил: «Мое учение не Мое, но Пославшего Меня», – Кто пришел искать славы Отцу Своему и возвестить волю Его. А в ком нет готовности выполнить Божию волю даже до смерти, то в нем непременно проявится желание противиться этой воле даже до смерти, то в нем непременно проявится желание противиться этой воле даже до Богоубийства. Среди разговора Господь неожиданно спросил: «За что ищите убить Меня? Народ сказал в ответ: не бес ли в Тебе? Кто ищет убить Тебя?» – но потом стало ясно, что именно к этому шло дело. И только тот, кто жаждет познать и выполнить эту волю, кто устал от своей греховной воли, кто при этом не отчаялся, но верит, что все-таки должна быть на свете правда, кто понял, что жить так, как живешь, недостойно человека, – только такой человек способен узнать Посланца Неба в этом презренном и умаленном пред всеми Муже скорбей.
О жизни во свете и во тьме
Четверг
Однажды в беседе с иудеями Господь сказал: «Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни». Господь превыше всякого света, как Он превыше всего, что мы знаем. Но Он часто сравнивается с разными явлениями видимого мира и особенно – со светом. Что такое для человека свет? – то, без чего невозможно ступить шага, без чего не видишь даже собственной руки.
А что такое духовная тьма?.. Вот, приходит человек впервые на исповедь. Священник спрашивает его: «В чем согрешил?» – А он отвечает: «Ни в чем» … И это за несколько десятков лет жизни! Значит, свет Христовых заповедей ему неведом, и всю жизнь для него только: «мне так нравится», «я так хочу», «я так считаю», «мне так приказали», «у меня такой характер». И только, когда он начнет читать Евангелие, в его душу войдет свет, и он поймет, что есть добро, которое обязан делать, несмотря ни на что; и есть зло, которое делать нельзя, хотя бы весь мир в нем погряз.
Но вот человек познал свои грехи, в нем пробудилась совесть, и настолько пробудилась, что жизнь стала не мила: он не видит, кто бы снял с него этот страшный груз. Но вдруг в его душу, как в дом Корнилии сотника, мощным потоком света входит Апостольское слово: «Бог… послал …слово, благовествуя мир чрез Иисуса Христа… Он ходил… исцеляя всех, обладаемых диаволом, и мы свидетели всего, что делал Он… О нем все пророки свидетельствуют, что всякий верующий в Него получит прощение грехов именем Его». – вот и осветился путь, к Кому идти, чтобы получить желаемого.
Но и вся наша жизнь, все вообще, что с нами случается, может быть во тьме, а может быть во свете. Вот иудеи, хотя и ненавидели Иисуса, но на этот раз «никто не взял Его». Почему? Потому что им не делали? Потому что побоялись? Потому что Он скрылся? – Так судят те, кто еще во тьме. А на самом деле его не взяли только потому, что «еще не пришел час Его». В руке Божией все сроки, и кто всегда помнит об этом, тот уже не во тьме.
Сотворенные, чтобы жить во свете, мы не должны быть во тьме. Когда иудеи не верили Господу, говоря: «Ты Сам о Себе свидетельствуешь, свидетельство Твое не истинно», – то Он ответил им: «Я Сам свидетельствую о Себе, и свидетельствует о Мне Отец, Пославший Меня». И если Сердцеведец Господь указывает, как на свидетеля, на Своего Отца, то это безусловно значит, что, если бы не погрузились во тьму богоотступничества, то столь же реально, как и воплотившегося Сына, видели бы и Небесного Отца и слышали бы Его свидетельство.
Начинается же для нас свет Христов – со святого Евангелия. Этот свет просвещает всех, и если у тебя нет Евангелия, то никто в этом не виноват. Нет, значит, не ищешь как следует, как хлеб ищут; нет, значит, не молишься, чтобы Господь послал; нет, значит не даешь обета каждый день открывать эту Святую Книгу. А то – возьми у знакомых и перепиши. Ведь раньше книги только так и распространялись, и христианство завоевало мир, когда типографий еще не было. В прошлом веке Евангелие было доступнее любой книги, но потом стало почти как во времена гонений. И Господь не напрасно попустил этому. В своем безумии мы не ценим то, что дается нам даром, как мы не ценим солнечный свет. И теперь, прежде, чем открыть Свою волю, Он ждет, чтобы ты делом показал, что действительно хочешь познать ее и сделать законом своей жизни.
Порой очень трудно идти к свету, но оглянешься назад – там непроглядная, безрадостная тьма. И если обычная тьма вызывает страхи, не дает видеть, передвигаться, на каждом шагу таит опасности, то какова же тьма вечная?.. – от которой да избавит нас Всемилостивый Господь.
О тайне Святого Креста
Пятница
Однажды Господь сказал иудеям: «Я отхожу, и будете искать Меня; и умрете во грехе вашем. Куда Я иду, туда вы не можете придти» … Но разве Господь не для того пришел на землю, чтобы люди, наконец, смогли придти на небо? Зачем же Он сразу, с такой резкостью и прямотой показывает пропасть между Ним и людьми? Он как бы захлопывает дверь: «Куда Я иду, уда вы не можете придти…» – И они в недоумении стоят и гадают, что бы это значило? «неужели Он убьет Сам Себя, что говорит: куда Я иду, туда вы не можете придти?» А Господь вместо ответа снова о том же, снова жесткой чертой отделяет небо от земли, всему показывая свой предел: «Вы от нижних, Я от вышних; вы от мира сего, я не от мира сего. Потому Я и сказал вам, что если не уверуете, что это Я, то умрете во грехах ваших». А «кто же Ты», чтобы нам веровать в Тебя?.. – «От начала Сущий, как и говорю вам». То есть если не уверуете, в ту же самую пропасть, что «вы нижних, а Я от вышних», то неизбежно умрете во грехах ваших. Господь продолжает: «Много имею говорить и судить о вас, но Пославший Меня есть истинен, и что Я слышал от Него, то и говорю миру». Они же снова «не поняли, что Он говорил им об Отце». Так они и стояли, не понимая, чего же Он хочет от них ждет? И тут, наконец, Господь прямо указал им: «Когда вознесете Сына Человеческого, тогда узнаете, что это Я…» А все тогда прекрасно знали, что значит «вознести». Господь же говорит об этом просто, как о самой обычной вещи: когда вознесете Меня на Крест, когда замучаете и убьете Меня, тогда и узнаете, что это Я. Господь стоит перед людьми, ради которых Он пришел, и как бы говорит им всем то, что впоследствии скажет только Иуде: «что делаешь, делай скорее» (Ин. 13:27). Он как бы говорит им: переполняйте меру зависти и злобы, возводите для Меня крест, только этим вы спасетесь!..
Господь для того и пришел в мир, чтобы все неуправляемое море человеческой злобы, человеческого греха собрать в один узкий, страшный поток: «распни, распни Его!» – и чтобы Самому стать в этом потоке как бы мельничным колесом, чтобы перемолоть этот величайший грех богоубийства – в величайший дар вечной жизни. Господь спокоен за успех Своего дела, и не потому, что собрал верных последователей, а потому, что ясно видит всю безнадежную человеческую злобу, знает, что Ему не миновать распятия, знает, что не миновать быть жертвой, не миновать быть зерном, брошенным в землю; а значит – не миновать и воскресения. А значит, аду не миновать быть сокрушенным; а значит, диаволу не миновать быть поверженным. И тогда-то люди вдруг вздохнуть облегченно, как будто с них снимут огромный камень, и тогда-то с ними уже можно будут говорить, как с людьми, можно будет послать им Святого Духа. Тогда-то и придет к ним спасительное знание: и Кто Он, и Кто Его Отец, и в чем жизнь, и в чем блаженство…
«Когда вознесете Сына Человеческого, тогда узнаете, что это Я, и что ничего не делаю от Себя, но как научил Меня Отец Мой, так и говорю». Здесь – прикосновение к неисчерпаемой тайне Святого Креста, которое величайшее зло пресуществил в величайшее благо, которому мы поклоняемся и которым защищаемся от всякого зла.
О отцах
Суббота
Однажды Господь сказал иудеям: «Если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина, сделает вас свободными». Господь обещает величайший дар, и Он вправе ожидать, что при слове «свобода» встрепенется всякая душа. Но Ему ответили: «Мы… не были рабами никому никогда: как же Ты говоришь: сделаетесь свободными?» Вот тебе и ответ! Тут сразу можно ставить точку: если человек не чувствует своей несвободы, то говорить на тему свободы с ним бесполезно. Однако же Господь не уходит; Он должен сказать все, чтобы не желающие понять не могли бы Его же и укорить, будто Он что-то заведомо скрыл. И Он продолжает: «Всякий, делающий грех, есть раб греха. Но раб не пребывает дома вечно; сын пребывает вечно. Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете». Он пытается объяснить иудеям, что они рабы греха; а если рабы, то значит – не дети, не наследники, хотя и находятся в доме. И только истинный Сын, истинный Наследник может и простить их, и освободить, и даже возвысить до Себя.
Но иудеи совершенно уверены, что свободны, что навсегда дети Божии, и ни в ком не нуждаются для своего освобождения… Поэтому они просто не могут, не способны вместить в себя Господних слов…
Ну что же, бывают ведь разные языки, бывает, что люди по-разному думают. Почему бы иудеям, если они столь уверены в себе, если они даже не понимают языка, на котором говорит Господь, – почему бы этим иудеям просто не пожать недоуменно плечами? Почему бы им, наконец, просто не посмеяться над странными и нелепыми словами? Почему Господь вынужден так сурово обличить их: «Вы ищете убить Меня, потому что слово Мое не вмещается в вас». Откуда такая ненависть?
А дело в том, что обычно за простым человеческим непониманием Божественных слов скрывается некто. Этот некто все прекрасно понимает, прекрасно знает, чего он хочет, и делает свое дело, оставаясь невидимым. Господь же пришел, чтобы вытащить его на белый свет и показать всему миру, кто на кого работает, кто с кем; и вот Он говорит своим собеседникам такую странную вещь: «Я говорю то, что видел у Отца Моего, а вы делаете то, что видели у отца вашего». Но для иудеев вопрос их сыновства решен раз и навсегда: «отец наш есть Авраам», друг Божий. Это – их вера, их надежда. Чада Авраамовы, значит чада спасения, значит, навсегда благословенные Богом. У каждого иудея свято хранилась его родословная, восходящая к Аврааму. Господь же продолжает наносить удары именно в это, самое, казалось бы, надежное место:«если бы вы были дети Авраама, то дела Авраамовы делали бы. А теперь ищите убить Меня, Человека, сказавшего вам истину, которую слышал от Бога; Авраам этого не делал. Вы делаете дела отца вашего». Но у иудеев родословные простились не только до Авраама, а и далее до самого Адама, а значит, до Самого Бога, из рук Которого вышел Адам. Кто смеет и кто может опровергнуть это? – они и отвечают гордо: «Мы не от любодеяния рождены; одного Отца имеем, Бога». Но Господь снова говорит: «Если бы Бог был Отец ваш, то вы любили бы Меня, потому что Я от Бога исшел, и пришел; ибо Я не Сам от Себя пришел, но Он послал Меня».
«Если бы Бог был Отец ваш…» – вот какую жуткую загадку задал Господь иудеям. А правда: каково будет сыну, спокойно рассчитывающему на богатое наследство, вдруг узнать, что он вовсе не сын своего отца? И каково будет некоторым, даже уверенным, что они до последней клеточки сотворены Богом, вдруг оказаться совсем не Его детьми? «Посему, кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть», – предостерегает Апостол.