Библиотеке требуются волонтёры
свящ. Александр Красов

Апостол зырян святой Стефан, первый епископ Пермский и Устьвымский (1383–1396)

Источник

К 500-ой годовщине со дня кончины св. Стефана, 1396 г. Апреля 26 – 1396 года Апреля 26

Речь, произнесенная настоятелем С.-Петербургской придворной Каменноостровской церкви священником А.В. Красовым в торжественном общем собрании гг. членов С.-Петербургского Славянского Благотворительного Общества, состоявшемся 7-го Апреля 1896 г.

Ваше Высокопреосвященство,

Милостивые Государи и Милостивые Государыни!

26 числа текущего Апреля исполнится 500 лет со дня блаженной кончины св. равноапостольного Стефана, епископа Пермского, просветителя северного края нашего обширного отечества. К чествованию памяти Св. Стефана уже давно готовятся жители Пермской, Вологодской и Архангельской губерний. Еще 15 Февраля прошлого 1895 года в собрании пермской городской думы единогласно постановлено поручить городскому голове войти в сношение по этому предмету с губернскою земскою управою и просить ее вопрос о чествовании 500-летия кончины св. Стефана Пермского предложить чрезвычайному губернскому земскому собранию. Тот же вопрос обсуждался и на епархиальных съездах духовенства.

Но не только жители означенных губерний готовились и еще готовятся чествовать день 500-летия кончины Св. Стефана, в этом торжестве чествования принимает участие первопрестольный град – Москва. И это понятно: нетленные мощи Св. Стефана почивают в Москве, въ Кремле, в придворном Спасопреображенском соборе, иначе называемом Спас-на-Бору. В канцелярии Заведывающего придворным духовенством выработан особый проект чествования памяти Св. Стефана. Все эти данные позволяют мне, перед самым наступлением дня чествования памяти Св. Стефана, воспользоваться благосклонным вниманием высокопросвещенного собрания Славянского Общества и высказать несколько слов о миссионерских подвигах Св. Стефана, просветителя Зырян, подвигах, имеющих много общего с подвигами просветителей Славян свв. Кирилла и Мефодия.

Единственным источником о жизни и миссионерских подвигах святого Стефана для нас служит «Повесть о Стефане, епископе Пермском» или «Слово о житии и учении Святого Отца нашего Стефана, бывшего в Перми Епископа преподобного в Священноиноках отца нашего Епифания1. Эта повесть «съчиненная» незадолго после смерти св. Стефана, в самом конце XIV или начале XV века и помещенная в великой Четьи-Минее митр. Макария и в сокращенном виде в Четьи-Минее св. Димитрия Ростовского под 26 числом Апреля2, представляет из себя не столько историческое описание дел св. Стефана, сколько красноречивые рассуждения по поводу его миссионерской деятельности, с длинными выписками текстов Св. Писания и Отцов Церкви. Причина такого характера «повести» отчасти выяснена самим автором. Так, в предисловии к повести Епифаний сознается, что он не был очевидцем всех дел Стефановых, а потому собирал известия «о житии его зде и онде: ова слухом услышах, ова же от ученик его уведах, яже о учительстве, управлении; есть же другое, яко и своими очима видех, иное же и с самем беседовах многажды и от того навык»3... А в последней главе: «плачь и похвала инока списающа» об отношениях между собою и Стефаном, Епифаний говорит: «некогда с тобою спирахся о некых о приключшихся, или о слове о етере4, или о коем ждо стисе, или о строце... Аз бо есмь раб твой, помню, лишшую же име ко мне любовь, еюже о мне яко многажся и прослези5».Таким образом Епифаний знал о св. Стефане кое-что и лично, а больше через посредство других6.

Св. Стефан родился в городе Двинской области, Устюге от «клирика великия соборныя церкве святыя Богородицы», Симеона и от матери Марии7. Летописи сохранили предсказание Прокопия Устюжского еще трехлетней Марии, будущей матери св. Стефана, о рождении от нее «свята мужа, учителя Пермьского»8. Год рождения св. Стефана не указан Епифанием, но соображаясь с обстоятельствами его жизни, можно с достоверностью относить время его рождения к концу первой половины XIV века9.

Наделенный от природы хорошими способностями, юный Стефан скоро научился читать и помогал своему отцу в церкви10. Вероятно, к этому возрасту отрочества относится и его знакомство с Зырянами (Зыряне, по Епифанию, Сырьяне искаженное славянское слово – Сыроядцы. См. о Зырянах нашу книгу: «Зыряне и св. Стефан». СПБ. 1896 г., стр. 16), часто приезжавшими в Устюг для торговых дел11, и их языком12. Почувствовав в себе стремление к уединенной, иноческой жизни, молодой Стефан отправляется в кафедральный город своей епархии Ростов и вступает в число братии монастыря св. Григория Богослова, называвшегося «затвор», «яко книги многи бяхоу тоу... емоу на потребоу почитаниа ради», говорит Епифаний13. Здесь отрок Стефан обращает на себя особенное внимание братии, игумена и Епископа, как своею подвижническою жизнью, так и знанием божественных книг, так что спустя некоторое время он «за многую его добродетель поставлен бысть в диаконы от Арсения, князя и епископа Ростовского»14.А затем, спустя еще несколько времени, св. Стефан рукополагается в сан пресвитера Герасимом, еп. Коломенским, «по представленьи Алексиа митрополита, повелением наместника его именем Михаила, нарицаемого Митяя»15.В продолжение всей своей жизни в «затворе»16св. Стефан изучает Священное Писание, знакомится с отеческими творениями, для чего предварительно научается греческому языку17. К этому же времени нужно отнести и первые его труды по изучению зырянского языка, составлению зырянской азбуки и переводу нужнейших богослужебных книг на зырянский язык. Чтобы проверить свой труд, св. Стефан отправляется из Ростова на родину, в г. Устюг и здесь исправляет переводы. Затем отправляется в Москву за благословением на подвиг миссионерства18.Епископ Герасим, митрополичий наместник, снабжает его Св. Миром, антиминсами, крестами, евангелиями и др. вещами на случай успеха обращения язычников19, а великий князь Дмитрий Иоаннович – охранною грамотою. Прибывши назад в г. Устюг, св. Стефан вскоре же спускается по Северной Двине на устье Вычегды, – в зырянские селения20.

«И нача, – говорит жизнеописатель о первоначальной проповеди св. Стефана, – яко овча посреде волков, посреде рода строптива и развращена ходити и проповедати Христа, истиннаго Бога, и учити христианской вере»21. Первое зырянское селение, которое св. Стефан встретил на своем пути, был «Пырас»22, теперешний Котлас, в 60 верстах от г. Устюга, при устье реки Вычегды. О том, как ближние Зыряне встретили проповедь миссионера, Епифаний говорит: «от них убо, слышавше проповедь веры христинския, овии хотяху веровсти и креститися, а друзии же не хотяху, но и хотящим взбраняху веровати. Елико же первие мало некто от ни вероваша и крещени быша от него, те часто прихожаху к нему и приседяху присно ему, сбеседоущее и свпрошающеся с ним, и повсегда держахуся его и зело его любляху; а иже не вероваша, ти не любят его и отбегают и убити помышляют23. Несмотря на препятствия, св. Стефан построил в «Пырасе» сначала часовню, а потом и церковь24. Продолжая путь свой вверх по реке Вычегде, по правому ее берегу, св. Стефан прошел слишком 200 верст, через зырянские селения: Туглим Вожем, Ирты25, пока достиг многолюдного села Гам26. На всем протяжении своего пути, он ставил близ деревень часовни и кресты, места которых до сих пор сохраняются в памяти Зырян; на них построены новые кресты и часовни. В селе «Гам» св. Стефан встретил сопротивление народа, возбужденного языческими жрецами шаманами и тунами. Рассвирепевшие Зыряне хотели было уже убить его и сжечь его хижину, но постепенно увлекаемые его словами на зырянском языке, проникнутыми христианским смирением и любовью, они вдруг почувствовали к нему расположение и даже предложили дом и пищу у себя27.

Прошедши те места, где теперь стоит г. Яренск и близ него находящиеся селения, св. Стефан остановился при слиянии реки Выми с Вычегдою, «на месте, нарицаемым на Усть-Выми», где было тогда средоточие Зырян28.По преданию, св. Стефан, по прибытии в Усть-Вым, построил для себя келью на горе, в пустынном мест, подле уважаемой Зырянами кумирницы, куда они приходили на поклонение своим богам. Вблизи кумирницы находилась необыкновенной величины, боготворимая Зырянами, ель29. Здесь св. Стефан часто вел беседу с приходившими язычниками о вер. Сначала встретили его проповедь с криком и угрозою: «И окруживше его, и сташа окрест его и секирами своими махахуся нань»30, но потом, как и «Пырасцы», некоторые из мужей и жен Усть-Выма приняли св. крещение. Только что об этом узнали местные шаманы, как известили своих братий по рекам Вишере и Вычегде. По этому призыву приплыли на лодках в Усть-Вым до 1000 вооруженных Зырян и с «яростью и дикими воплями» они обступили хижину св. Стефана, намереваясь ее разрушить, а самого предать смерти31, но по молитве св. Стефана все Зыряне прибывшие стали слепыми. Устрашенные этим чудом, они дали клятву не делать ему вреда и в наказание просили дать какую-нибудь работу32. Четыре раза они нарушали свой обет и столько же раз наказывались слепотой, но потом снова прозревали по молитве св. Стефана.

Утвердившись на своем месте Св. Стефан вскоре построил первую деревянную церковь в Устьвыме во имя Благовещения Пресвятой Богородицы, «в начаток спасению Пермския земли и вере христове явление. Якоже и Благовещение спасения нашего бе начало»33. Спустя некоторое время после этого34, Св. Стефан построил в Устьвыме новую деревянную церковь во имя Святителя Николая Чудотворца, память дня пришествия своего в Устьвым, и близ обеих церквей, на другом холме, – третью церковь во имя Архангела Михаила, на месте уничтоженного им предмета обожания Вымских Зырян, известного в предании под именем «прочудливой ели»35. Вот как рассказывают об этом зырянские предания.

Св. Стефан, прежде чем решился уничтожит кумирницу с боготворимой елью, два раза удостоился получить откровение от Бога: «мужайся, Стефане! испепели кумирницу и искорени прокудливую ель: Я твой помощник».

Новообращенные Зыряне рассказали св. Стефану о свойствах ели, которая у них искони была оракулом, пользовалась общим народным уважением, как обиталище духов. С надеждою на Бога, св. Стефан начал рубить дерево; за каждым ударом разносились в воздухе жалобные стоны и крики мужские и женские, старческие и младенческие: «Стефане, Стефане! зачем нас гониши? Сие есть наше древнее пребывание». За каждым ударом лились из дерева разноцветные струи смрадной крови36. В первый день, св. Стефан не мог срубить дерево, а когда на другой день, утром, он приступил снова к работе, то, к общему ужасу язычников, нашел его целым; только на третий день он успешно покончил с елью. Падение ели с горы в реку Вым произвело страшный шум, потрясение под ней земли и всколыхание реки. Когда наступила тишина, то св. Стефан велел рубить ель на части, а кумирницу разрушить. Все это, при различных видимых знамениях37, было сложено в костер, сожжено и обращено в пепел, а затем развеяно поднявшимся вихрем и смыто дождем38. На этом-то месте, ознаменованном чудесами, и была вскоре создана св. Стефаном церковь во имя Святых Архангел Михаила и Гавриила и прочих бесплотных сил: «да прогоняют и побеждают они мечтательную силу вражию», как говорит составитель жития св. Стефана39.

Таким образом отчасти крутыми мерами, как разрушение кумирниц и идолов, а также кроткими увещаниями св. Стефан влиял на язычников – Зырян. Последние так рассуждали между собой: «мнится нам, яко разорите емоу древняя храмы и давныя требища богов наших, не можем бо противитись словесы сигоуменом тем, иже от Москвы пришедшею... Обычай лих имать, еже не творить начала бою... и того ради с ним не скоро ея победем»40. И народ разделился на две стороны: одна сторона приняла от Стефана крещение, другая упорно оставалась в идолопоклонстве, «и не бе промежу ими сгласиа, но распря, и несть мира в них, но разгласие»41. Удивляясь подвигам св. Стефана, первая партия, – христиане, говорила, своим соотчичам: «слышасте ли братие, словеса мужа того, иже от Руси пришедшаго видестели терпенье его и преизлишнюю его любовь еже к нам? како в толиках теснотах и не отступи отсюду, а мы велико небрежение и не послушание показахом к нему, и за то не гневашеся на ны, но ни единому нас не рече зла слова, не отвратися от нас, не сваряшеся, ни бьяшеся с нами, но с радостию трепяше си вся... аще бы се было не тако, не бы сице терпел»42. Между тем св. Стефан продолжал сокрушать идолов, сжигать языческие храмы, ходил со своими учениками везде днем и ночью, без устали43; он не щадил при этом ни дорогих мехов, ни тонких пелен, которыми были обвиты идолы, ни золота и серебра при них: все предавал огню44. «И о сем зело дивляхуся Пермяне, глаголюще: како не примаше себе всего того в корысть? како не искаше себе в том прибытка, како отринуся и презре толико имениа си, как повръже си толика стяжаниа»45. Разрушая языческие кумирницы и идолов, св. Стефан в тоже время заботился о созидании новых церквей для Зырян: «понеже бо людие Пермьстии новокрещаемии не в едином месте живьяху; но зде и онде, ово близу, ови же дале; тем же подобаше ему разныя церкви на разных местех поставляет по рекам и по погостам, идеже коейждо прилично, яко сам весть. И тако убо, заключает Епифаний, церкви святыя съзидаются в Пермь а идолы скрушахуся»46. Нельзя сказать, чтобы новообращенные Зыряне становились сразу истинными христианами; как эти, так и некрещенные, приходили в церковь, «не яко спасенья требующе, или молитвы ради пририщюще, но видети хотяще красоты и доброты и зданья церковнаго, и бяхоу наслажающеся зренья пребывахоу, и паки отхожахоу»...47; только частые и простые, на народном языке, беседы св. Стефана могли действовать на них сильнее, как в начале, пред принятием св. крещения, так и после, развить в них сознание христианского долга и чувство святости к церкви. О таких именно беседах, как действенных на Зырян, говорит Епифаний: «они же (т. е. Зыряне) оубо в сласть послушаша учения его и с радостию приаша проповедь его, и с тщанием вероваша словесем его... и вси ему бьяку челом, припадающе к ногама его просяще святого крещениа»48.

В то время, как церковь Стефанова увеличивалась вновь вступающими в нее язычниками, шаманы и туны, прежние религиозные руководители Зырян, не дремали. Вскоре же они дали знать о делах пришельца из Москвы своему главному начальнику, Паму, проживавшему в селении Княж-погост49.Пам не замедлил явиться на помощь своим подчиненным. Он хотел сразу порвать всякие связи Зырян с Московским монахом и с этою целью решился затронуть самые чувствительные народные струны, именно – высказаться относительно политической несвободы Зырян, с принятием новой веры из Москвы. «От Москвы может ли что добро быти нам? говорил шаман Пам собравшимся Зырянам. Не оттуду ли нам тяжести быша, и дани тяжкия и насильства, и тивуни, и довотщици и приставници? Сего ради не слушайте его (Стефана), но мене паче послушайте добра вам хотящаго»...50. Но, к удивлению Пама, и это сильнейшее средство не подействовало на сердца новообращенных Зырян, убедившихся в ничтожестве своих богов. На все доводы Пама они отвечали: «бози твои, старче, глаголемии кумири, падением падоши и не всташа, изриновени быша и не могутъ стати... и ныне помошь наша от Бога Стефанова»...51, и отослали его для рассуждений о вере к самому Стефану. Старый вожак народа, окруженный своими помощниками, шаманами, вступил в спор со Стефаном, доказывал пред ним силу многочисленных Зырянских богов, от которых в зависимости все народное благосостояние, все звери и птицы, которыми Зыряне питаются, одеваются и платят дань, «от них же и до вас достигнут ныне, нашею ловлею, и ваши князи и бояре и вельможи обогащаеми суть, в няже облачатся и ходят и величаются подолки риз своих, горьдящеся о народех людских, толикими долгими времены изобилующе и многовременными леты промысльствующе. Не нашеа ли ловля и в орду посылаются и досязают даже и до самаго того мнимаго царя? Но и в Царьграде и в Немци и в Литву, и в прочая грады и страны и в далныя языки», говорил шаман Пам Стефану52. «И паки другойци: наша вера лучши есть паче вашея, продолжал доказывать Пам, яко у нас един человек, или сам-друг, многажды исходит на брань, еже братися и с медведем, и брався, победив, низложит его, яко и кожу его принесет, у вас же на единаго медведя мнози исходят, числом яко до ста или до двою сот, и многажды овогда привезут обретше медведя, иногда же без него возвращаются без успеха, ничтоже везуще, но всуе тружающеся, еже нам се мнится смех и кощуны»53. «И паки другойци: наша вера лучши есть: вести у нас вскоре бывают; еже бо что сдеется на далней стране, на ином граде, на девятой земли, сего дни доспелося что, а сего дни в том часе вести у нас уплные (т. е. полныя и верныя) обретаются, егоже вы христьяне неудобь возможете уведати, во многи дни и во многа времена не уведаете... Да и что говорить, как бы так заканчивает Пам свои доказательства, наша вера лучши есть многым паче вашеа, понеже у вас у христьян един Бог, а у нас многи боги иммы поспешьствовавшаа нам»...54. Затем Епифаний влагает в речи споривших рассуждения об устройстве мира, о первоначальном состоянии рода человеческого, о последующей его судьбе и проч.55, из чего можно заключать, что Зырянский княек-шаман был не совсем несведущ в области чужих религий.

Когда в этих религиозных спорах Пам оказался побежденным, то он, надеясь отстоять свою веру пред народом, предложил св. Стефану испытать на деле, чья вера истинная. Чтобы доказать правоту своей веры, для этого он предложил: а) пройти вместе через пылающий костер, и б) опуститься в одном месте реки Вычегды под лед с тем, чтобы выйти в другом, «да его же аще вера права будет, сий цел изыдет и неврежен, и тому прочие вси повинуются»56. И реша вси люди: воистину добр глагол, еже ресте днесь»57. Очевидно Пам надеялся своим предложением испугать св. Стефана и рассчитывал на верный отказ с его стороны, а тогда народ снова бы поверил силе волхва. Но, сотворивши молитву, св. Стефан согласился исполнить одновременно с Памом оба условия. «Внидеве оба вкупе, имшесь за руце, сказал он Паму, якоже обещаховеся. Он же, (т. е. Пам) не пойде: устрашися шума огненаго, ужасен быв... Народу же предстоящу, людем зрящим во очию леповидцем огню горящу и пламени распаляющуся, преподобный же паче прилежаше, ем, понуждая его, но и рукою яв за ризу влхва и крепко сожем его, похващаше и нудьма влечаше к огню очима. Чародей паки вспящашеся вспять»58. Этот же отказ последовал от Пама и при втором испытании пройти под льдом59. «Тогда мужи Пермьстии, приступльше, яша (Пама) и предаша Стефану, глаголюще: возми сего и казни, яко повинен есть казни...»60. Но св. Стефан не допустил до убийства Пама и, после долгих и напрасных убеждений принять св. крещение, велел ему удалиться из Пермских пределов61. По одним преданиям, Пам с упорными язычниками удалился на Удору, а по другим – в Обдорскую страну62.

После изгнания Пама, св. Стефану уже было не с кем вести серьезную борьбу: Зырянский народ (масса), имея во главе св. Стефана, одержал победу и над остальными своими шаманами; последние должны были или отказаться от язычества и принять крещение, или удалиться по следам своего главы, Пама. С этих пор и миссионерская деятельность св. Стефана имела очень быстрый успех. «Преподобный крещаше люди, зде и онде обретающихся, от различных погостов приходящих мужи и жены и дети...» говорит Епифаний63. Раньше св. Стефан искал язычников, ходил по селениям с проповедью, а теперь Зыряне целыми толпами, в свою очередь, сами приходили к нему, прося крещения. Таким образом общества христианские возрастали, а вместе с тем и христианские храмы в значительном количестве появились в разных, более или менее отдаленных местах Зырянского края64. «И нужа всяко бысть ему (св. Стефану), говорит Епифаний, взискати и поставити и привести епископа, и спроста рещи: всяческы требует земля та епископа понеже до митрополита и до Москвы далече сущи, елико далече отстоит Царьград от Москвы, тако удалена есть от Москвы далняя Пермь»65. Чувствуя эту нужду в Епископе для непрерывного поставления новых Священников в Зырянские храмы и крайнее неудобство, вследствие дальнего расстояния, посылать каждый раз кандидатов для посвящения в другие епархии, св. Стефан, после четырехлетних своих миссионерских трудов, отправляется в Москву просить у Митрополита и Великого Князя Епископа для вновь учреждающейся Зырянской церкви, «аз же буду ему (Епископу) сослужебник и сработник, и сострадалник яже на всяку требу благоу», – говорить св. Стефан Митрополиту66. Митрополит Пимен и Великий Князь Дмитрий Иоаннович не нашли никого более достойным Епископского сана, кроме самого Стефана67, и зимою 1383 года св. Стефан был хиротонисан во Епископа, в одно время с Смоленским Епископом Михаилом и Саввою Сарайским68.

Возвратившись к Зырянам, новопосвященный Епископ основал свою кафедру в Устьвыме, «идеже последи создана бысть обитель болшая; еже епископья Его наречена бысть»69, при кафедральной церкви Благовещения устроил дом для всех бедных, сирот и странников, обратил более прежнего внимание на училища, где изучались Священные книги на туземном языке, воздвигал новые церкви «святыя на различнех местех и на разных реках, и на погостех, зде и онде»70, и поставлял Священников из природных Зырян, которые стали совершать богослужение на родном языке71. Что касается до содержания Архиерейского дома в Устьвыме, то Великий Князь Дмитрий Иоаннович, высоко ценивший заслуги св. Стефана72, предоставить ему особенные преимущества, не в пример другим Архиереям, по управлению епархией и в судных делах. Он дал всю Устьвымскую область по рекам: Вычегде, Выме и Сысоле во владение Архиереям73 с правом беспошлинной торговли для Зырян74. С этих же пор Устьвым или «Йемдыт» (зырян. название) в грамотах стал называться «Владычным городом».

Вместе с заботою о распространении Христовой веры и утверждении ее между Зырянами, св. Стефан принимал самое непосредственное и живое участие во внешнем благосостоянии Зырян: он защищал их от внешних врагов и помогал в нуждах. Так передают местные летописи о нападении Вогуличей, Лопи, Пинежан, недовольных на Зырян за принятие ими христианской веры. Опустошивши Верхневычегодские и Сысольские селения, Вогуличи вздумали уничтожить все, основанное св. Стефаном, в третий год его епископства, в 1385 году. Св. Стефан обратился за помощью в Устюг, а сам, между тем, совершивши всенародное моление Богу, вместе с духовенством и Зырянами, поплыл вверх по реке Вычегде, навстречу врагам. Вогуличи издали увидали лодку с Зырянами и в ней св. Стефана. Лицо его показалось им грозным, облачение горящим в огне, а сам он представлялся бросающим в них огненные стрелы. Устрашенные таким видением, Вогуличи бежали, оставивши на месте награбленные богатства, и с этого времени, во все управление св. Стефана Зырянскою страною, они не приходили ни к Устьвыму, ни к ближайшим к нему Зырянским селениям, боясь его, как могущественнейшего из всех шамана75. Около этого же времени, т. е. в третий год епископства Стефанова, Зыряне, жившие по берегам Вычегды76, много пострадали от нападений Новгородской вольницы – ушкуйников. Св. Стефан сам выходил к ним в стан для увещания. Ушкуйники на это раз послушались Стефана, но в том же году, зимой, возобновили свои нападения. Св. Стефан отправился в Новгород и просил защиты у Веча77. Св. Стефан радушно был принят Новгородцами. По его ходатайству, запрещено было ушкуйникам касаться пределов Устьвымской Епископии. Чтобы загладить прежнюю вину, Новгородцы поднесли св. Стефану дорогие подарки, которые он, по прибытии в епархию, и роздал пострадавшим.

В 1386 г. Зыряне сильно страдали от голода. Св. Стефан открыл свои амбары, снабжал бедных деньгами; а когда был недостаток в собственном хлеб и деньгах, он послал за хлебом в Устюг и Вологду, и таким образом спас Зырян от смерти78.

По причине распространившегося голода Зыряне не в состоянии были платить установленную подать, а между тем разные Великокняжеские чиновники нередко делали насилия Зырянам79. Св. Стефан убеждал сборщиков податей к мерам облегчения и признал нужным отправить послание к самому Великому Князю; в послании он описывал постигшее Зырян несчастие и их крайнюю бедность и просил князя об уменьшении налогов80. Но это послание не застало Дмитрия Иоанновича в Москве: он в это время был в Новгороде. В 1390 г. св. Стефан сам отправился в Москву лично ходатайствовать за Зырян пред Великим Князем. Великий Князь облегчил участь Зырян, простил причитающиеся с них за предыдущие годы (с 1386) г.) недоимки, а Епископа наделил деньгами и богатыми дарами, которые и были потом розданы беднейшим Зырянским семействам.

Это путешествие св. Стефана в Москву, в 1390 г., было ознаменовано двумя событиями в жизни Святителя Зырянского. Когда св. Стефан, дорогой из Устьвыма в Москву, был на расстоянии 10 верст от монастыря, где жил в то время преподобный Сергий Радонежский81, то, надеясь на обратном пути из Москвы зайти к игумену монастыря, препод. Сергию, остановился, совершил обычную молитву («Достойно есть...») и заочно поклонился преп. Сергию в ту сторону, где виднелась обитель. «Мир тебе, духовный брате», сказал он вслед за поклоном. В это самое время преп. Сергий с братиею был на трапезе. Братия удивилась, когда игумен встал и с поклоном произнес: «Радуйся и ты, пастырю Христова стада и мир Божий да пребывает с тобой». По окончании трапезы, братия узнала от игумена, что в то время, как он встал и приветствовал, Епископ Пермский Стефан останавливался проти обители и также приветствовал его и благословил братию. Некоторые из иноков монастыря захотели удостовериться в чуде, отправились на указанное место и действительно увидали св. Стефана82.

Другое событие, бывшее тоже во время этого путешествия в Москву, – это участие св. Стефана в делах церковных, именно, присутствие на соборе в Твери. Случай к тому бы следующий: Тверской Епископ Евфимий Вислень, за неисполнение церковных постановлений, был подвергнут суду Тверским князем, духовенством и боярами. Для церковного суда над Епископом был приглашен Московский Митрополит Киприан; с ним отправились два греческих Митрополита: Матфий Андрианопольский и Никандр Гайский и два Епископа: Стефан Пермский и Михаил Смоленский. Все они были торжественно приняты в Твери, участвовали на соборе, где определено было отставить Евфимия от управления епархиею и, не лишая Епископского сана, отправить на покой в Московский Чудов монастырь83.

Из последних годов деятельности св. Стефана известен особенно 1392 г., когда он явился защитником Зырян от нападений Вятчан, соседнего и родственного Зырянам народа. Изгнанные из своих мест Татарами, Вятчане устремились на Зырянские селения и грабили жителей84. Св. Стефан принудил их удалиться из пределов своей епархии, и таким образом сделал благодеяние, как Зырянам, так и Вятчанам, потому что последние, возвратясь в свои прежние места, дружно сплотились все и победили своих врагов85.

За 1392 годом мирно прошли остальные многие годы жизни первого Зырянского Святителя: ни внешние, ни внутренние враги не тревожили благоплодное управление св. Стефана Зырянской паствой. Так прошло около 3,5 лет. Зимою 1396 года Епископ Стефан, по делам своей церкви, был призван в Москву86, Зырянский Епископ предвидел в настоящей отправке свою кончину в Москве87 и потому перед отъездом, за два месяца или более88, собрал к себе духовенство и народ и сказал им свое прощальное слово и оставил им свой мир и благословение89.

По приезде в Москву, вследствие утомительного, дальнего и неудобного путешествия90, а также долговременных и постоянных трудов и забот, Зырянский Святитель сделался болен, и преподавши наставление приехавшим с ним духовным лицам из Усть-выма91, тихо скончался 26 Апреля, в день Преполовения, в среду вечером92, «в седьмое лето княжения князя великого Василия Дмитриевича, при архиепископе Киприане, митрополите всея Руси»…93. Тело Св. Просветителя Зырян было торжественно похоронено в Великокняжеском Спасском монастыре, в теперешнем Спасо – Преображенском Кремлевском Придворном Соборе94.

Описанию того впечатления, какое произвела эта кончина любимого отца и учителя на крещенных Зырян, Епифаний в своей повести посвящает три последние главы: «Плач Пермьских людей», «Плач церквы Пермьскыа, егда обьвдове и плакася по епископе си» и наконец (от себя) «Плач и похвала инока списающа». Во всех этих «плачах» воспоминаются подвиги св. Стефана и скорбь, вследствие скорого преставления его: «топерво остахом добра промышленника и ходатая: к Богу убо моляшеся о спасении душ наших, а ко князю о жалобе нашей и о льготе и о ползе нашей95, и ходатайствоваше и промышляше, к болярам же, к началам, властем мира сего был нам заступник тепл, многажды избавляа ны от насилия и работы и тивуньскиа продажа и тялжыа дани облегчая ны. Но и сами ти новгородци, ушкуйницы, разбойницы, словесы его увщеваннии бываху, еже не воевати ны96; нынеже97 к Богу не имам молитвенника тепла, к человеком же не имам заступника тепла... Быхом поношение суседом нашим иноязычником: Лопи, Вогулицам98, Югре99 и Пинезе...100. Воскую же пустихом тя и на Москву, да тамо почил еси. Лучше бы было нам, дабы был гроб твой в земли нашей и прямо очима нашима, дабы был нам цвет нехуд и утеха поне велика сиротству нашему, и акы б живому к тебе приходяще, благословлялися быхом у тебе, и по успении акы к живому, поминающе твоя Богом преданныя словесе. Ныне не токмо бо тебе самаго остахом, но и гроба твоего не сподобихомся. Почто же и обида си бысть на ны от Москвы? Се ли есте правосудье ея: имеюще у себе митрополиты, святители, а у нас был един епископ, и того к себе взя...101. Не тако бо тебе Москвичи почтут, яко же мы, ни тако ублажат, знаем бо мы и тех, иже и прозвища ти кидаху, отнюду же неции яко и храпом тя зваху, не разумеющее силы и благодати Божия, бываемыя в тебе и тобою... Тебе, о епископе Стефане, Пермская земля хвалит и честит, яко тобою тмы избыхом, яко тобою свет познахом... Аще и мощи твои далече отстоят от нас, но благословение твое да будет близ, посреди нас и на нас присно... Не мы бо тебе избрахом, но ты нас избрал еси и нас научити полюбил еси, и к нам прити восхотел еси и своим спостраданием нас приобрел еси, и святым крещением нас просветил еси, да того ради не забывай нас во святых молитвах своих»102.

Смерть св. Стефана имела влияние на общественный и домашний быт Зырян. Со смертью его приостановились на некоторое время работы и промысел. Государственные чиновники, не удерживаемые никем, притесняли народ, а последнему не к кому было обращаться за ходатайством. Не замедлили появиться в стране и внешние враги: «велико бысть безверемяние в земли Пермстей и преставлением епископлим не мала поруха учинися... еретицы, волци103, душегубцы, разбойницы, иноязычницы, Воуголици наступают... а воеводы несть» ...104.

Православная церковь, признавая великими подвиги Епископа Стефана, сначала торжественно возглашала «по вся годы на велицем соборе вечную память...»105, а потом106 причислила к лику Святых и празднует память его в день кончины, 26 Апреля. Впрочем, весьма рано имя св. Стефана ставилось на ряду с прославленными уже угодниками Божиими. Так, Митрополит Фотий (1409–1431 г.), преемник Киприана, называл Епископа Стефана «человеком Божиим и великим Святителем»107. Митрополит Симон (1496–1511 г.) в послании к Пермякам в 1501 г. Августа 22 числа, говорит: «и святых великих чудотворцев, Петра и Алексея Московских, и Леонтия Ростовского, и Стефана епископа Пермьского, и Сергия Радонежского и Кирилла Бело-зерского, и Варлама Хутынского, и всех святых молитва да есть со всеми вами, новопросвещенными людьми...»108. Через столетие, в 1601 г., в г. Верхотурье (быв. Пермской губернии) был послан из Москвы при царской грамоте «образ Стефана Пермского чудотворца»109. В честь Св. Стефана, в Зырянском крае, с очень давнего времени писались иконы и строились храмы, например, церковь и часовня в Устьвыме, неизвестно даже когда построенная. В 1799 г. Священник Иоанн Алексеев написал акафист и службу с кратким житием преподобному Стефану, Пермскому110. Но рукописная служба святителю Стефану, новому чудотворцу, как известно, была составлена еще в 1472 г. «Пахомием Сербиным, повелением владыки Филофия, епископа Пермского» (1471–1501 г.), и была уже в употреблении в половине XV века111.

Мощи св. Стефана почивают под спудом в Спасо-Преображенском Придворном Кремлевском соборе (в Москве), у северной стены храма112.

Есть предание, что до нашествия Поляков мощи св. Стефана лежали открытыми113. В иконостасе Спасской церкви есть старинный образ св. Стефана, с описанием его деяний, московского пошиба, XVI века. На особой доске при этом образе находится следующая надпись: «Святый Стефан епископ, родом бе великия России, града Устюга, сын клирика соборныя церкви, св. Богородицы, иже на Устюзе, именем Симеона и матери Марии, и первый епископ Перми бысть, иже научи вере Христове и крести и грамоту по их языку состави, в лето 1372114, преставися в лето 1396115, тело же его положено во святем храме сем»116.

Св. Стефан был миссионером среди Зырян 16 лет и 9 месяцев, сначала как иеромонах почти четыре с половиной года117, потом как Епископ 12 лет и 4 месяца118.

Как исторические показатели тех границ, до которых простиралась проповедь св. Стефана в указанный срок и в ближайшее после него время, можно судить по монастырям, церквам и другим старинным памятникам в Зырянском крае, основанным без сомнения первым миссионером или же за давностью, по преданиям, восходящим близко к его времени.

Первый по древности монастырь, основанный св. Стефаном в Епископском сане, в 1383 г. был Устьвымский, на месте первого поселения в Зырянском крае119. Направляясь от Епископского города, Устьвыма, к югу, вверх по реке Сысоле120, находим следующие старинные церкви: Сыктылская121на месте нынешнего города Устьсысольска, – по местным летописям, начало её относится к половине XVI века, – отстоит в 70 верстах от Устьвыма; Пажгинская122, в 30 верстах от Устьсысольска и 100 верстах от Устьвыма; Ыбская123, в 120 верстах от Устьвыма, Каргортская124, в 10 верстах от Ыбской; Визинская125 на реке Визинге, впадающей в Сысолу, в 160 верстах от Устьвыма; Межадорская126, при слиянии реки Визинги с Сысолой; Стефановский или Вотчинский127 монастырь на реке Сысоле, в 170 верстах от Устьвыма. Этот монастырь основан св. Стефаном около 1389 – 90 г. для миссионеров-монахов128. Архимадрит Макарий полагает здесь границу проповеднической деятельности св. Стефана по реке Сысоле129. Но так как старинные зырянские названия местностей продолжаются далее, вверх по р. Сысоле, то мы думаем, что, если не сам св. Стефан, то непосредственные его ученики, быть может, выходцы из новооснованного им Вотчинского монастыря, распространили христианскую веру и построили церкви и далее. Из этих древних церквей известны: Пыелдинская130 190 в. от Устьвыма, Ужгинская в селе Ужге131, называвшемся «Затинным городком»132, в ней существуют до сих пор позолоченные царские врата, деревянные, резной работы, пожертвованные Царем Иоанном Васильевичем Грозным; Кайгородская, где существовал, по летописям, город Китень133 и Верхнесысольская, Сретенская пустыня, на верховье реки Сысолы134. Вот, по нашему мнению, те границы, к югу от Устьвыма, по р. Сысоле, до которых проникло христианство в Зырянском крае в конце XIV и в самом начале XV века.

К востоку от Устьвыма, по реке Вычегде, известны следующие древнейшие церкви: Кэрткеровская135, в 45 вер. от Устьсысольска и 115 от Устьвыма; Пезмогская136, вверх по Вычегде, в 8 вер. от первой; Важкурская137, Ньобдинская138 в 150 вер. от Устьвыма; Стефановский-Ульяновский139 монастырь на р. Вычегде, в 240 вер. от Устьвыма. Этот монастырь был основан св. Стефаном в конце XIV в. (ок. 1392 г.) для миссионеров, проповедовавших веру Христову вверх по Вычегде140. Здесь находится, по одним, явленная икона Спаса Всемилостиваго, называемого св. Убрус, а по другим, приложенная св. Стефаном при постройке храма141. К северу от этого монастыря на р. Вишере142, впадающей в Вычегду, находится Вишерская церковь, по своей глубокой древности пользующаяся преимущественно пред другими церквами Зырянского края общим уважением Зырян. Народное предание так говорит об основании этой церкви: незадолго после того, как шаман-Пам был выгнан из Зырянского края, упорные до того времени Вишерцы приняли св. крещение. Однажды, после утренней молитвы, они увидели лодку, плывущую против течения по р. Вишере. В лодке не было седока, но в ней находилась икона с зажженною перед ней свечей. Когда лодка приблизилась к селению, то на противоположном берегу Вишерцы увидали старца, который, указывая на икону, приказал им принят ее с благоговением и тотчас же скрылся. Вишерцы сняли с лодки икону и поместили сначала в часовне, а потом в новоустроенной церкви. Они твердо веруют, что старец, указавший им явленный образ Божией Матери, был никто иной, как св. Стефан. К этому преданию присоединяется еще и то, что с того времени, как появилась на Вишере икона Богоматери, каждый год 8 сентября143 перед Литургией, чудесным образом, являлся олень, который и был приносим в жертву. Лет 150 тому назад олень что-то долго не являлся к урочному часу. Вишерцы уже решили принесть в жертву вместо оленя одно из домашних животных и с тем начали службу. Перед самым концом Литургии они зарезали животное для жертвы. Но в это самое время является заповедный олень, усталый, он кидается у входа в церковь и издыхает. С этих пор, говоря Вишерцы, чудесное явление оленя прекратилось. В Вишерской церкви хранится до сих пор обломок рога одного жертвенного оленя, весьма похожего на кисть согнутой человеческой руки. Ижемцы144, приезжая в село Вишеру для торговли, считают долгом отслужить молебен явленному образу, и затем брать с собою небольшой кусочек рога от жертвенного оленя, который толкут в порошок. Этот порошок служит для них лекарством от всевозможных болезней и предохраняет домашних животных от нападений хищных зверей. Сами Вишерцы не помнят, чтобы когда-нибудь эти звери вредили домашнему скоту, между тем как Вишерская местность, дикая и лесистая, служит привольным обиталищем для всех родов лесных зверей. Насколько справедливы оба эти предания, судить не можем, но общая вера к явленной иконе служит доказательством истины события в той или другой форме.

Далее Стефано-Ульяновского монастыря, вверх по Вычегде, на расстоянии 260 вер. от Устьвыма, находится старинная церковь Устъкуломская145. В сохранившихся преданиях о постройке этой церкви видна также чудесность, как в постройке Вишерской церкви. Большое село Устькуломское делится ручьем на два конца, вдоль по течению р. Вычегды.

Когда новокрещенные Устькуломцы решили построить храм во имя Преображения Господня, то при закладке вышел между ними спор: жители верхнего конца желали иметь церковь у себя, а нижнего – настаивали на том, что у них место гористое и потому более удобное. Чтобы решить этот спор, Устькуломцы согласились, после молитвы, спустить сверх Вычегды несколько бревен и назначили, где они остановятся, тут и построить церковь. По всей вероятности, бревна должны были остановиться на верхнем конце села у ручья, в который воды Вычегды стекались всегда с быстротой, но, к общему удивлению Устькуломцев, бревна прошли мимо и приплыли к оврагу, куда не могли пристать, потому что против него был водоворот, и напор волны стремился к противоположному берегу. Подле этого оврага, на высоком берегу, Устькуломцы построили первую церковь. Немного, далее от Устькуломской церкви находится тоже древняя Керчемская146 церковь, и наконец в 60 вер. от Стефановского монастыря и в 300 вер. от Стефановской кафедры (г. Устьвыма), почти у самых верховьев р. Вычегды, стоит Помоздинская147. Что Зырянские поселения, в Стефаново время, по реке Вычегде кончались этим селением видно уже из самого названия этого села: Помоздин или «пом-йез-дъин»148, что буквально значит: край, где кончаются жилища Зырян. Таковы, по нашему мнению, границы Стефановской церкви на востоке от кафедрального города Устьвыма, вверх по реке Вычегде149.

К западу от Устьвыма, вниз по реке Вычегде и ее притоку Лузе150, св. Стефаном были основаны следующие церкви: Гамская151, в 50 верстах ниже Устьвыма, на правом берегу р. Вычегды; Архангельский монастырь, основанный, по преданию, св. Стефаном в г. Яренске152, в 80 вер. от Устьвыма, на том месте, где теперь находится приходская церковь Покрова Пресвятой Богородицы (в г. Яренске). Годы основания и упразднения этого монастыря остались неизвестны. Иртовская церковь в селе Ирте153, в 17 верстах ниже Яренска, на реке Вычегде; здесь находится чудотворный образ Нерукотворного Спаса, написанный в большом размере, в древне-византийском стиле. Живописцем этого образа народное предание признает св. Стефана154. Ленская церковь в селе Лене155. в 10 вер. от Иртовской церкви. Вожемская156 в 120 вер. от Устьвыма, вниз по Вычегде, знаменита двумя древнейшими иконами, с зырянскими надписями: Св. Троицы и Сошествия Св. Духа, из которых первая, без сомнения, может быть отнесена ко времени св. Стефана157. Икона Св. Троицы в длину 1 арш. и 10 верш., в ширину 1 арш. и 1/2 верш. Вверху, над изображением трех Ангелов, посетивших Авраама у Мамврийского дуба, славянская надпись: «Образ святыя Троицы живоначальныя» и надпись над головой каждого из изображенных лиц. Внизу иконы надпись зырянскими буквами, состоящая из пяти имен, и под ними шесть длинных строк158. Икона Св. Троицы признается Зырянами чудотворною: она три раза уносилась в Цилибинскую Рождественскую церковь гг. Осколковыми, и каждый раз чудесным образом возвращалась в Вожемскую церковь. В самом начале нынешнего столетия (около 1801 г.), Епископ Вологодский Арсений (Тодорский) перенес эту икону из Вожемской церкви в Вологду, а в Вожем отправил точную с нее копию159. Икона Св. Троицы сначала была поставлена в холодном кафедральном Соборе, на правой стороне против Епископского места160, а теперь находится в теплом Воскресенском соборе, в первом по вход отделении, на правой стороне, близ чудотворной иконы Божией Матери «всех скорбящих радости».

Что касается второй иконы, Сошествия Св. Духа, то она до сих пор хранится в Вожемской церкви. Зырянская надпись на ней состоит из пяти строк по обе стороны изображенного полукруга с лучами или сиянием161.

Против Вожемской церкви, на левой стороне р. Вычегды, был основан Цилибинский, Михайло-Архангельский, мужской монастырь преп. Димитрием, Вологодским Чудотворцем, учеником и сотрудником св. Стефана162. В точности время основания этого монастыря163 и управление им неизвестны; упоминается в 1660 г., упразднен задолго до штатов 1764 г.164 Теперь на месте монастыря находится Цилибинская Михайло-Архангельская церковь165. В ней почивают под спудом мощи преп. Димитрия, основателя бывшего монастыря. Эта церковь в древности славилась дорогими украшениями икон и богатою церковною утварью. Здесь простирались обширные владения Осколковых, знаменитых Новгородских переселенцев, неуступавших в промышленности и торговле известным Строгоновым. В Цилибинской церкви есть бархатная пелена, пожертвованная, по преданию, одною из супруг царя Иоанна Васильевича Грозного. На расстоянии 130 вер. от Устьвыма, на правом берегу Вычегды, стоит старинная Туглимская церковь, в селе Туглиме. Сохранилось следующее предание о пребывании здесь св. Стефана: раз одна женщина увидала св. Стефана в худой обуви и подала ему новые носки. В благодарность за это, св. Стефан предсказал женщине, что это место будет торговое, и предсказание его сбылось. Хотя положение села не представляет никаких местных особенных выгод, здесь издавна существует несколько ежегодных ярмарок166. Палевицкая церковь – в селе Палевицах. О древности ее можно судить потому, что в церковном архиве, лет 30 тому назад были найдены грамоты за греческою подписью Питирима, четвертого Устьвымского Епископа. Следовательно, основание ее можно отнести к началу ХV века167. Совдорская церковь, в 310 вер. от Устьвыма, в селении Совдор168, в нынешнем городе Сольвычегодске169. Наконец, в 60 верстах от Совдорской церкви, без сомнения, была основана св. Стефаном Пырасская церковь в нынешнем селе Котлас, в 60 вер. от г. Устюга, при впадении р. Вычегды в Северную Двину. Селение Пирас, как мы уже упоминали выше, было первое, куда св. Стефан направился с проповедью из своего родного города Устюга, и где Зыряне приняли проповедника искренно. Вот границы Стефановской церкви к юго-западу от кафедрального города Устьвыма.

Что касается распространения христианства к северу от г. Устьвыма, по р. Выми и далее по рекам Вашке, Мезени и Удоре, при святом Стефане, то довольно трудно установить точные границы, до которых простиралась его проповедь, так как здесь сохранилось гораздо менее и древних церквей и преданий о посещении мест св. Стефаном. Больше других археологическою известностью пользуются церкви – вверх по р. Выми: Княжпогостская, в 30 вер. от г. Устьвыма на правом берегу р. Выми. Здесь, по преданию, была резиденция Вымских князьков-шаманов и, быть не может, чтобы св. Стефан, по изгнании Пама, не навестил его местопребывания и не утвердил и здесь христианства, как и в Устьвыме и других местах. Выше Княж-погостской церкви на 50 верст, при р. Веслянке, впадающей в Вымь, находится древняя церковь Веслянская, уважаемая Зырянами с давних пор, как владеющая святынею, явленною, чудотворною иконою Святителя Николая.

В настоящее время, вверх по р. Выми и далее к северу по рекам: Мезени, Удоре и Вашке до самых границ Архангельской губернии, более, чем на 60 верст, расположен, так называемый Удорский край170, в котором живут тоже Зыряне.

Когда это обширное пространство населилось Зырянами, до обращения их в христианство, или же после, трудно установить определенное решение. Некоторые из самих Зырян утверждают, что теперешние Удорцы – прежние упорные Вымские Зыряне, бежавшие сюда со своими идолами от проповеди Стефана и обращенные в христианство полтора века спустя, при преемниках св. Стефана171. Но это предположение едва ли вполне справедливо. Во-первых, Удорские Зыряне, по своему наречию, так резко отличаются от остальных Зырян: Вымских, Вычегодских, Сысольских, Лузских и даже Камских, что едва-едва понимают друг друга, а такую существенную разницу в языке, по нашему мнению, могло бы сделать только самое отдаленное время172. Во-вторых, по значительности народонаселения (до 55,000 жителей), Удорский край представляется давним оседлым жилищем туземного народа, который внес свое имя даже в титул древних Русских князей. Следовательно, Удорский народ издавна существовал под собственным своим именем, хотя, нужно думать, и не на таком большом пространстве, какое Удорцы занимают теперь. Таким образом, по нашему мнению, Удора была населена сколько-нибудь уже в Стефаново время, помимо бегавших от его проповеди Вымских Зырян в отдаленные места этого края. А если так, то быть не может, чтобы св. Стефан не распространил своей проповеди и по этому направлению, (на сколько это было доступно по тогдашним местным условиям края), и это кажется нам тем более невозможным, что места по р. Выми и далее к северо-западу были центральным местом его постоянных миссионерских трудов. И действительно, мы находим исторический памятник, свидетельствующий о посещении св. Стефаном Удорского края. Так, в Удорском селении, Вендынг173, отстоящем от Устьвыма на расстоянии слишком 300 верст, находится большой, деревянный крест174, сохранившийся со времени обращения в христианство Удорцев св. Стефаном. По преданию, крест сделан самим св. Стефаном, который вырезал на нем надпись и поставил его в новую часовню, построенную Удорцами. В продолжение пяти веков, время разрушило много часовен на Веньдынге175, много их сгорело, но ни время, ни огонь не коснулись своим разрушительным действием креста: он сохранился в целости. Что касается вырезанной на нем надписи, правда, отчасти сгладившейся от времени, то она еще до сих пор никем не прочитана, да едва ли и известна кому-нибудь из ученого мира176. В 15 вер. от Вендынгской церкви находится Йертомская Троицкая, в селении Йертоме177, по близости расстояния ее от Вендынгской, мы думаем, что первое основание христианства и в ней положено св. Стефаном. Как старинная церковь известна Косланска178, на р. Ирве179, впадающей в р. Мезень. В ней находится много древних образов; на церковной колокольне есть колокол голландской работы, литой в XVI веке.

Таким образом, проповедь св. Стефана достигала самых отдаленных концов Зырянского края: с одной стороны – от устья Вычегды до самых верховьев ее, почти до границ Перми великой, «глаголемой Чусовой», на пространстве слишком 1500 верст, – если же включить сюда притоки Вычегды: Лузу, Сысолу, Вишеру, Мылву и др., где население было также значительно при св. Стефане, то это пространство увеличится больше, чем вдвое; с другой стороны – от устья Выма до Мезени, Удоры и Вашки, расстояние между которыми приблизительно можно определить средним числом в 1200 верст180. На таком огромном пространстве, только при постоянных и усиленных трудах, возможно было распространить православие, в сравнительно короткое время (около 17 лет). Разумеется, здесь проповедник должен был преодолеть на пути тысячи препятствий, поставленных природою, испытать и перенести всякого рода неудобства и лишения прежде, чем довести дело до конца. И подлинно, св. Стефан был истинным Апостолом Зырян.

Как велико было число всех Зырян, обращенных в христианство св. Стефаном и его ближайшими сотрудниками определить с точностью нет возможности. Епифаний число крещенных самим св. Стефаном ограничивает цифрой 700181. Но эта цифра слишком незначительна, судя, во-первых, по громадному пространству, какое занимали Зыряне еще при св. Стефане, во-вторых, по вероятной численности жителей Зырянского края в тогдашнее время, и в-третьих, судя по числу монастырей и церквей, основанных самим Стефаном и его ближайшими сотрудниками182. Поэтому, нет сомнения, что обращено в христианство св. Стефаном и поставленными им священниками (с 1383 г.) несравненно более того числа, какое показывает Епифаний183.

Причины успеха миссионерской деятельности св. Стефана среди язычников-Зырян ясно можно видеть три. Во-первых, много защищали св. Стефана от преследований зырянских шаманов охранные грамоты Великого Князя, с которыми св. Стефан всегда имел право найти защиту и Московских тиунов, сборщиков податей и других чиновников – представителей Московской власти184. Во-вторых, существенная причина успеха проповеди заключалась в приемах проповедника.

Св. Стефан строит в Зырянском крае храмы «благолепные», что поражает и заковывает грубые чувства Зырян по отношению к проповеднику: они невольно стремятся хотя бы только посмотреть созидаемые св. Стефаном храмы185. Но чти всего важнее, Московский миссионер, по приезд к Зырянам, говорит с ними, поучает их и в домах, и на улице, и в своих церквах на их родном, Зырянском языке. Мало того, в Стефановских церквах поют стихиры и даже всю литургию служат на родном для Зырян языке186. Наконец, в сане Епископа, св. Стефан в Зырянском крае строит все новые и новые школы, в которых учит Зырянских детей Зырянской же грамоте, заставляет их переписывать переведенные им богослужебные книги на Зырянском языке187. Словом, св. Стефан распространяет православие среди Зырян, как истый Зырянин, свой человек или «ас морт», как выражаются Зыряне.

При виде родного по языку у себя человека, Зыряне во всех отношениях св. Стефана постоянно встречают любовь к ним, видят необыкновенную кротость, примерное терпение188, соединенные с непоколебимою твердостью характера, с невозмутимым спокойствием, даже пред приближением мучительной смерти189.

Все это, – и как нельзя более целесообразные приемы или способы обращения в христианство Зырян, приемы чисто – Кирилло-Мефодиевские, и личные достоинства св. Стефана, и симпатичные стороны его характера, обнаруживаемые при постоянных отношениях его к Зырянам, – все это вместе побуждало Зырян склониться на сторону Стефана.

В-третьих, немалая причина успешной проповеди св. Стефана заключалась в самом существе языческой религии Зырян. Зыряне представляли всех своих богов какою-то грозною силой, существами, способными только мстить, приносить вред людям190. Страшась непосредственного обращения к этой грозной силе, при всей беспомощности, Зыряне единственную защиту от своих злых богов и посредничество находили в своих религиозных вождях шаманах, (которые одни только знались с богами). А последние, еще более усиливая этот народный страх к богам, крепче держали язычников-Зырян в своих руках. Таким образом, религия Зырян была собственно религией шаманов, потому что она в них находила свое основание, ими же только одними и поддерживалась до самого конца, а масса относилась к своим богам почти безучастно: она знала и должна была только приносить жертвы, а все остальное было делом шаманов.

Народ не благоговел пред своими богами, не любил своих шаманов и тяготился и теми, и другими. Обильные жертвы, приносимые идолам, по указаниям шаманов, давали явственнее ощущать эту тяготу. Народ, разумеется, не мог себе представить, что когда-нибудь явится возможность скинуть с себя это тяжелое иго.

Но вот, является миссионер, близкий Зырянам душою и характером и убедительно доказывает, что в мире есть только один человеколюбивый и милосердый Бог, не требующий от людей никаких материальных жертв, что их прежние боги бессильны (и доказывает это на деле, при всех, именно: сжигает их), что их шаманы – бессознательные обманщики и злодеи. Это ясное и вполне убедительное представление Зырянина-миссионера о возможности освободиться от влияния богов (непременно злых, по понятиям Зырян) и шаманов поражает Зырян, и тем более, что оно явилось для них неожиданным, совсем новым. Открывается, таким образом, возможность скинуть прежнее тяготившее иго, отказаться от идолов и шаманов, и Зыряне, благодаря св. Стефану, с пробудившимся сознанием, бросают вместе с злыми шаманами и злых своих богов.

Таков, по нашему мнению, генезис религиозного сознания Зырян, под влиянием проповеди св. Стефана.191

В-четвертых, разумеется, помимо всех внешних, так сказать, видимых причин успешной деятельности св. Стефана среди Зырян, была причина невидимая, руководившая проповедником всегда и везде, это – благодать Божия. Эта-то невидимая сила – благодать Божия, и сказывалась в словах и действиях проповедника, особенно в опасных случаях его жизни, силой, неодолимой никакими чарами Пама и его товарищей – шаманов.

Осеняемый благодатию Божиею, св. Стефан говорил и действовал, как власть имеющий: он не отказался от предложения Пама пройти сквозь огонь и воду, чем и одержал полную победу над ним, а в лице его и над всею языческой религией Зырян.

Прошло ровно 500 лет после кончины Св. Стефана, а жители просвещенного им северного края не забыли, да и никогда его не забудут. Его дух живёт до сих пор в народе. Зыряне любят рассказывать предания о святителе Стефане, молятся особенно теплою молитвою в храмах им самим устроенных, хранят, как святыню, его ризы, показывают крест, вырезанный просветителем их страны, и икону его письма, и архиерейский посох его, стоящий в кафедральном соборе в Перми...

И мы видим, с каким усердием и ревностью готовится чествовать день 500-летия кончины святого Стефана весь просвещенный им северный край России со столицей Москвой во главе.

Этим и закончим нашу речь, заявив высокопросвещенному собранию, что наш трехлетний труд под названием: «Зыряне и просветитель их Св. Стефан, первый епископ Пермский и Устьвымский», труд, заключающий в себе историю просвещенного Св. Стефаном народа, языческие верования Зырян, языческие божества, уничтоженные св. Стефаном, распространение им христианства в крае, – этот труд наш на днях появился уже в печати192.

* * *

1

Автор этой «повести», впоследствии инок Троице-Сергиевой обители Епифаний был ученик и друг св. Стефана; они жили вместе, пока св. Стефан, в1379 г., не отправился на дело проповеди к Зырянам-язычникам, тогда Епифаний переселился в Троицкий монастырь к преп. Сергию, другу свят. Стефана, и написал особое сочинение о жизни святого Сергия. Этот Епифаний был ученейшим своего времени, так что современники назвали его премудрым. Есть мнение, будто он путешествовал в Царь-Град, Иерусалим и др. места. См. Душеполезн. Чтен. за 1885 г., ч. 2, стр. 129.

2

Мы только по местам делали справки по рукописям Софийской библиотеки и сборнику XV–ХVІ века, находившемуся в библиотеке покойного археолога, П.И. Савваитова; при постоянных же справках пользовались рукописью из сборника XVI века Синодальной библиотеки, напечатанного в «Памятн. Старинной Русской Литературы», изд. графа Кушелева-Безбородко 1862 года, вып. IV, стр. 119–171.

3

Дальше автор, по обычаю своего времени, извиняется в том, что и «умом груб, и слово невежа», так как в молодости не побывал в Афинах и не слушал знаменитых философов греческих, то только надеясь на помощь Божию пишет свою повесть и пр. См. Пам. Стар. Лит. в. IV, стр. 119–20.

4

Нужно «о етерем» (т. е. о другом), см. в ркп. сборнике XV века.

5

Памятники, стр. 166–167.

6

Прот. Евгений Попов говорит, что Епифаний мог видеться со Стефаном каждый раз, как тот посещал Троицкую Лавру по пути в Москву и лично мог узнавать о миссионерских делах его. См. «Житие св. Стефана, просветителя Зырян». Пермь, 1888 г. стр. 91. Не смеем отвергать и это мнение достоуважаемого автора.

7

Епифаний, Пам. Ст. Р. Л. в. ІУ, стр. 120–121. «Повесть» Епифания была переделана ученым Афонским монахом Пахомием Сербом, прибывшим в Москву при Василии Темном (см. Ист. Рос. Иловайского т. II: «Московско-Литовский период и собиратели Руси». Москва. 1884 г. стр. 417–18. О взаимном отношении ученых трудов Епифания и Пахомия). Кроме «повести» Епифания, как исторического памятника, отрывочные сведения о св. Стефане находятся в «Полн. Собр. Русс. Летоп.» т. III, стр. 92, 133, 232; т. ІV, стр. 15, 94, 445; т. V, стр. 239–242, 245–250, 125; т. VІ, стр. 129; т. VШ, стр. 69; «Никонов. Летоп.» т. ІV, стр. 116, 140, 149, 196 и 267. «Степенная книга» (Москва 1775 г.) т. I, стр. 524; т. II, стр. 129. Как пособия о жизни св. Стефана и его миссионерских делах, можно указать на следующие книги и отдельные сочинения: «Истор. Росс. иерарх.» Арх. Амвросия; Москва 1807–1815 г. т. I, стр. 395; т. IV, стр. 326–9; т. V, стр. 550 в 560; т. VI, стр. 328, 467, 566–580, 649. «Крат. церк. ист.» М. Платона. Москва. 1823 г. стр. 230–31, 244; «Словарь ист. о бывш. писат. духовн. чина» Митр. Евгения, т. II. Спб. 1827 г. стр. 230–251; «Словарь истор. о свят. прославлен. в Росс. церкви и о некоторых подвижн. благоч. чтимых» Муравьева. Спб. 1836 г. стр. 253–6; «Сказание о жизни и трудах св. Стефана, Еп. Пермского», А. М. (Архим. Макария), Спб. 1856 г.; «Св. Стефан. первосвятитель Пермский» П. Шестакова. Казань 1858 г. и в Учен. запис. Казан. Унив. за 1868 г. «Житие св. отца нашего Стефана» Спб. 1877 г. изд. Троицко-Стефано-Ульяновского монастыря Волог. губ., Устьс. уезда, «В. Пермская и Пермская епархия (1379– 1879 г.)» Прот. Евгения Попова. Пермь 1879 г. стр. 250–358 и дал. «Житие св. Стефана просветителя Зырян», его же, Пермь 1888 г. Вологод. губ. вед. за 1850 г. № 1–12 ст. г. Михайлова: «Устьвым» и друг. Служба с акафистом св. Стефану, составленная монахом Пахомием (упомянутым), по благословению шестого Епископа Пермского Филофея (1472–1501 г.), помещена в печатн. Минее, только без акростиха (см. Сбор. служ. Св. Русс. 1698 г.)

8

«Се грядет матерь великаго святаго мужа, учителя Пермьскаго», сказал св. Прокопий, поклонившись до земли выходившей из церкви после вечерни трехлетней Марии. (См. пролог и Четью-Минею мес. Июля, 8 день, в «житии св. прав. Прокопия, Христа ради юродивого»).

9

Год рождения св. Стефана Архим. Макарий и составитель «жития» изд. Троицко-Стеф.-Ульян. монастыря относят к 1330 г., а прот. Евгений Попов къ1340 г. («житие св. Стеф.», изд. 1888 г. стр. 6), принятие монашества к 1366 г., отправку из Москвы на проповедь к язычникам-Зырянам к 1379 г. и хиротонию во Епископа для Зырян к 1383 г., т. е. на 53 году жизни св. Стефана. На самом же деле определяемые этими датами года жизни св. Стефана едва-ли совпадают с указанными событиями в его жизни. Епифаний говорит, что св. Стефан постригся в чернецы «еще млад боуда в оуности, отрок сы верстою» (Пам. 121 стр.), чего нельзя сказать о мужчине 36 лет (т. е. если бы он родился 1330 г.). По нашему мнению, год рождения св. Стефана нужно отнести по крайней мере к 1346 г., чтобы лета пострижения сократить до 20-летнего возраста. Около 1372 г., чрез 6 годов после пострижения, когда св. Стефану было не более 26 лет, он был посвящен во иеродиакона Арсением, епископом Ростовским (Памятн. 122 стр.), а в 1379 г., еще чрез 6 лет, св. Стефан был посвящен во иеромонахи Герасимом, епископом Коломенским (там же). В 1383 г., по летописным данным, св. Стефан был хиротонисан во Епископа Зырянам, когда ему не было и 40 лет от роду (около 37 лет). Чтобы подтвердить этот кажущийся малым для Епископского сана возраст и потому сомнительным для гг. исследователей, припомним то обстоятельство, что, незадолго до посвящения св. Стефана в сан Епископа, шаман «пам», убеждая новокрещенных Зырян не слушаться Стефана, говорил: «лепо вы есть мене послушати паче: аз бо есмь ваш давно и учитель, нежели оного Русина, и млада суща предо мною врестою телесною, и малолетна, уна суща взрастом, леты же предо мною яко сына и яко внука мне»... (Пам. 138 стр.).

10

... «оучитилю же вскореизвыче, всю грамоту яко до года, и конархатнемоу тачей чтец бысть во сборей церкви» ... (Епифаний, 121 стр.).

11

Зырянские селения в то время находились недалеко от Устюга, так что Зыряне, вероятно, и помимо торговых дел постоянно приходили в Устюг.

12

Впрочем, по-нашему мнению, св. Стефан был сам Зырянин по отцу или по матери и знал еще с детства зырянский язык; наше мнение тем справедливее, что прот. Евгений Попов и г. Лыткин признают, что самый г. Устюг в Стефаново время был населен Зырянами.

13

Памятники, стр. 121.

14

Там же, стр. 122.

15

Там же.

16

Около 12 лет (прот. Евг. Попов и др.).

17

В Ростовском монастыре в XIV в. существова обычай петь стихиры на левом клиросе по-гречески, а на правом по-славянски («Сказание» Архим. Мак., стр. 15. Прот. Е. Попов, 16 стр.).

18

Стефан открывает еп. Герасиму свою задушевную мысль идти па проповедь к неверным: или обратить их ко Христу или пострадать и положить голову за Спасителя. «И удивися Герасим таковому ко Христу усердию и спасения душ человеческих желательству». (Епифаний, 125 стр.).

19

Епифаний, стр. 127, Прот. Евг. Попов, стр. 21.

20

«Всякомоу хотящемоу шествовати в Пермьскоую землю, оудобезнен поуть есть от града Оусть-юга рекою Вычегдою вверх: дондежь внидеть самоую Пермь» (Епифаний, стр. 123), т. е. Вычегодскую «парму».

21

«Житие иже во святых отца нашего Стефана, епископа Пермскаго, новаго чюдотворца». Четьи-Минеи, под26 ч. Апр.

22

Зырян. глагол «пырны» входить; «пырас» значит вход, вступление.

23

Памятники, стр. 127–128.

24

Истор. Рос. иерарх., т. 6, стр. 567. Лыткин, «Зырянский край», стр.46, прим. 2. Но близкому расстоянию с. «Пыраса» от г. Устюга, можно думать, что религиозные понятия жителей «Пыраса» были много очищены влиянием христиан соседей, а потому сравнительно легко было для св. Стефана произвести в них решительный поворот к лучшему.

25

Туглим-зыр. «туйлым» значит дорога снежная; Вожем от зыр. «Вож»значит дорога направо или налево от большой дороги, поворота (изображается знаком V), Ирты-йырты значит глубокое озеро. Все указанныеселения с того времени существуют до сих пор.

26

Гам от «гу» земля, могила.

27

Памятники, стр. 128. Волог. губ. вед. 1850 г. № 4.

28

Устьвым по-зырянски «Ием-дын», река Вымъ «Ием-ва», т.е. игла река; названа так, вероятно потому, что дно «той реки очень чистое и вода прозрачная; «Ием-дын»значит место близ иглы-реки. Заметим, что теперь зырянские селения начинаются с деревни Межоги («межа» зыр. граница, предел), в 20 вер. от г. Яренска и 90 вер. от Устьвыма.

29

Амвросий, Ист. Росс. иер. т. VI, 566–80 стр. Арх. Мак. «Сказ. о жизни св. Стефана» и Михайлов, Вол. г. в. 1850 г. № 4 сообщают, что по уверению одних, здесь была береза («кыдчь пу»), а по другим ель («коз пу»). Думается, последнее, вернее, так как ель полезнее березы: зернами еловых шишек питаются белки одно из главных богатств Зырян. Затем Зыряне предков своих называют ельниками («коз-пу юрбитысьяс»).

30

Памяти, стр. 132.

31

Там же.

32

Св. Стефан заставил их: 1) вырубить деревья на горе, близ своей кельи; 2) окопать гору и сделать насыпи и рвы; 3) срубить лес на соседней горе, отделившейся от первой небольшим ручьем, впадающим в р. Вымь и 4) сделать у ней окопы и рвы, как и у первой горы. См. Вол. г. в. 1850 г. № 9. Эти насыпи и укрепления в конце XIV и в XV вв. послужили защитой для Зырян от Вогуличей.

33

Памятн., стр. 130 и 131. Лыткин думает, что сам св. Стефан был и архитектором этого храма, онъ же писал и иконы для храма. «Зырянский край», стр. 50, примечание 1.

34

Церковь в честь Благовещения была построена не ранее лета 1380 г. (Лыткин, «Зырянский край», стр. 48 примечание 1).

35

Ист. Росс, иерар. т. VI. стр. 566–580. Благовещенская церковь каменная и теперь существует в Устьвыме на месте прежней деревянной, освящена 25 Января 1746 г. Архангельская церковь существовала после св. Стефана (с возобновлениями) до 300 лет (у историков известна «рядная запись» от 1683 г. на постройку новой деревянной церкви во имя Архистратига Михаила вместо той, которая первоначально была устроена св. Стефаном. См. Извест. Имп. Археол. Общ. за 1861 г. в. 2). На том же месте, где была обожаемая прокудливая или прочудливая ель, под тем же названием, вместо второй деревянной, всего через 100 лет, именно в 1787 г. была построена каменная церковь. При постройке, пень от прочудливой ели, срубленный св. Стефаном, был найден под престолом старой деревянной церкви и разобран по частям тогдашними Зырянами, чтившими еще память своих предков и предмет их обожания (место, где была ель, теперь находится под диаконским амвоном). На северо-западе от Архангельской церкви находится каменная двух-этажная церковь (верхний предел во имя Вознесения Господня, нижний во имя свят. Николая), построенная около 1745 г. на месте прежней деревянной, построенной в 1711 г. Предания об этой древней церкви не известны. Севернее ее находится каменная церковь во имя св. Стефана, неизвестно когда построенная. Все эти храмы стоят на двух холмах. Холм, где находятся церкви Благовещения и св. Стефана, насыпан, по преданию св. Стефаном, при содействии новокрещенных Зырян и окружен оврагами; с востока он отделяется ключем от природного холма; с южной стороны, к реке Вычегде, насыпанный холм был окопан валом. По народному преданию, кедр, который стоит теперь в ограде Архангельской церкви, в Устьвыме, посажен руками св. Стефана. В той же ограде есть часовня (каменная) во имя св. Стефана. Предание говорит, что на этом месте была келья св. Стефана, которую он построил, но прибытии в Устьвым, вблизи прокудливой ели, где теперь стоит Архангельская церковь.

36

Что подобные языческие верования, находившие себе опору в некоторых физических явлениях, были и у других народов, см. соч. Мандельштама; «Опыт объяснения обычаев, созданных под влиянием мифа», Спб. 1884 г. ч. I стр. 90 и сл.

37

Неестественные огни, черное облако дыму, раздававшиеся далеко в окрестности треск и шум, вследствие горения волшебной ели я пр.

38

Вологод. губерн. вед. 1850 г. № 9, ст. «Устьвым».

39

«Четьи-минеи», под 26 ч. Апреля.

40

Памятники, стр. 134.

41

Там же.

42

Памятники, стр. 135.

43

Там же, стр. 137.

44

Все събрав в едину кущу... и огнь възгнетив, сгораше огнем и куча с куницами и кумир вкупе с ними... («Пам. 136 стр.). Иногда только св. Стефан позволял своему ученику Зырянину, «Матфейку» употреблять пелены от идолов вместоонучей; «се же сътвори (св. Стефан) не яко прибытка ради, но на поругание идол». (Памятн. стр. 139).

45

Памятн., стр. 136. Однажды они даже прямо обратились к св. Стефану с вопросом: «рци нам, что ради изгубил еси толико богатьства, обретаемая в кумирницах наших»? (стр. 137–8).

46

Памятники, стр. 136.

47

Там же, стр. 133.

48

Там же, стр. 135–136.

49

В 80 верст, от г. Устьсысольска, в 30 от Устьвыма.

50

Памятники, стр. 138.

51

Там же, стр. 138–139.

52

Там же, стр. 142.

53

Там же, стр. 142–43.

54

Памятники, стр. 141.

55

Там же, стр. 141–142. Мы выписываем эти рассуждения Епифания, как хорошо знавшего старинный быт Зырян. См. о быте Зырян подробнее в нашей книге «Зыряне и св. Стефан Еп. Пермский». СПБ. 1896 г.

56

Из слов Пама видно, что спор происходил зимой. Когда? В 1379 году св. Стефан летом по р. Вычегде и Выми прибыл к Зырянам. К Марту следующего года (1380) он построил церковь Благовещения в Устъ-выме, потом еще две церкви (Епиф., стр. 136). Предположим, что работа двух последних была предпринята незадолго после начала постройки первой церкви. По Епифанию выходит, что эти церкви были построены св. Стефаном до спора с Памом. Следовательно, спор происходил никак не ранее конца 1380 г. В полтора года св. Стефан успел воспитать Зырян в новой вере настолько, что они свободно могли дать отпор прежним своим лживым вожакам. Г. Лыткин это событие в одном месте относит к 1383 г. «Это событие, говорит он, было последнее перед отъездом св. Стефана в Москву 1383 г., см. «Зырян. край», стр. 57, прим. 1, а через страницу к 1382–83 г., см. стр. 59, прим. 1. Мы не соглашаемся с г. Лыткиным на том основании, что Зырянские шаманы не могли так долго (по Лыткину, 4½-3½ года) терпеть миссионерские труды св. Стефана, плоды которых росли вообще довольно быстро, и решились исполнить над ним свой приговор гораздо ранее, чем думает г. Лыткин.

57

Там же, стр. 143.

58

Памятники, стр. 144.

59

Там же.

60

Там же, стр. 145.

61

Там же, стр. 146.

62

Удора или «Улдора» («ул» нижний, «дор» край), страна к северу Волог. губ.

63

Памятники, стр. 146.

64

Там же, стр. 147. Со времени изгнания Пама до епископства Стефанова прошло около трех лет.

65

Там же.

66

Памятники, стр. 147.

67

Там же, стр. 148.

68

Посвящение Стефана произошло во Владимире, в объезд Митр. Пимена по некоторым из ближайших к Москве городов: Переяславля, Костромы, Владимира. При посвящении Стефана присутствовали Епископы: Савва Сарайский и Михаил Смоленский, только что посвященные в Переяславле и Костроме. (Никонов. летоп., т. IV, 140. Ист. Росс. Иерарх., ч. I, стр. 161. «Ист. Госуд. Росс.» Карамзина, т. V, стр. 59, примеч. 137).

69

Памятники, стр. 130.

70

Там же, стр. 147.

71

«И попове его Пермскым языком служаху обедню, заутреню же и вечерню, Пермскою речию пояху, и конархи его по Пермскым книгам аконархаша, и чтеци чтение чтяху Пермскою беседою, певци же всяко пеиие Пермскы возгдашаху. И бяше видети чюдо в земли той: идеже преже были идолослужители и бесомолци, ту богомолци явишася, идеже преже были храмы идольскиа и кумирници и жртвищи и требища идольска, ту церкви святыя созидахусн и богомолья чиняхуся»... (Памятники, стр. 149).

72

Епифаний в рассказе о поставлении Стефана во Епископа говорит: «наипаче же князю великому, зело за честь поставление его, бе бо ему знаем зело и любляше издавна». (Памятники, стр. 148).

73

Памятники, стр. 155.

74

Кроме того, говорит г. Михайлов, самая дань с приезжавших в Зырянскую страну купцов и промышленников, собиравшаяся до этого времени в Велико-княжескую казну, предоставлена была «Устьвымскому владыке с братиею». (Вологод, губ. вед. 1850 г. № 6, статья; «Устьвым»).

75

Вологодск. губерн. ведом. 1850 г. № 7 и 8.

76

С Запада (Лыткин, «3ыр. край», стр. 9).

77

В летописи, приведенной Карамзиным, сказано: «в 1386 году епископ Пермский Стефан Храп ездил в Новгород за некоторым делом». (Ист. Гос. Рос., т. V, прим. 137).

78

В Макарьевской Четьи-Минее под 26 числом Апреля о св. Стефане сказано: «Многажды бо множество жита лодиями от Вологды в Пермь приходя раздаяше туне людем убогим, и препитоваше их во дни глада».

79

Епифаний, Памятн, стр. 160.

80

Пр. Евг. Попов, «Житие св. Стефана», стр. 71.

81

Нынешняя Сергиева Лавра. «Путь же он, имже епискуп идяше, отстоят от монастыря святаго яко десять поприщ». Соф. Временник, ч. I, стр. 414 и 417. Ср. стр. 402.

82

См. Четью-Минею св. Димитрия Ростовского на 25 Сент.: «Житие Преп. Отца нашего Сергия, игумена Радонежского» (написанное Епифанием), а также же Полн. Собр. Р. Лет. VІ т., 129 стр. Событие это было за год до смерти преп. Сергия (преставился 1391 г. Сент. 25. «Русс. Свят.» Фил. т. III, 125–158 с). Место, с которого приветствовал св. Стефан преп. Сергия теперь находится ближе к Сергиевой лавре на 2 вер. и называется «поклонною горою» (между Хотьковым монастырем и Лаврою). Здесь построена каменная часовня, в которой стоит большой крест и постоянно горят свечи и лампады. Богомольцы останавливаются в часовне для молитвы и отдыха. А в Лавре Сергиевой существует такой обычай: когда монахи сидят за трапезою, то, по звону колокола, вся братья встает, Настоятель же творит молитву и призывает на помощь Св. Сергия (в воспоминание бывшего приветствия).

83

Никонов. летоп. т. ІV, стр. 116 и 196. Ист. Гос. Росс. Карамзина, т. V, примеч. 232. Св. Стефан участвовал в посвящении нового Епископа в Тверь, митрополичьего архидиакона, Арсения в 1391 г., вместе с упомянутыми греческими Митрополитами и Епископами: Михаилом Смоленским, Данилою Звенигородским и Иеремиею Рязанским (См. митр. Платона, Краткая Церковн. история. Изд. 2-е, 1823 г. Москва, прим. I, стр. 229 и след.).

84

В (6899) 1391 г. хан Тохтамыш посылал царевича Бекбута-Махмута ратью на Вятку, которую и взяли: «люди посече, а иные в полон поведе». («Зырянский край», Лыткин, стр. 71. Ссылка на П. С. Лет. т. V и VШ).

85

Михайлов, Вологод. губерн. вед. 1850 г. № 12, ст. «Устьвым».

86

«Потщася шествовати о некых делесех священнотайных, и о церковнем управлении, и о законоправилех и о прочих вопросех потребных, яже суть на спасение человеком». (Епиф. 157 стр.). Прот. Евгений Попов говорит, что Митр. Киприан просил св. Стефана приехать для рассмотрения своих писательских трудов и для решения некоторых церковных вопросов, наприм. о чтении Евангелия в Великий Четверг, о пощении в день св. Иоанна Предтечи и др. («Житие», 86 стр.).

87

Есть предание, что св. Стефан желал умереть именно в Москве.

88

Епифаний, Памятники, стр. 157

89

Памятн., стр. 155–157.

90

Св. Стефан был четыре раза в Москве: в 1379 г. для получения разрешения на дело проповеди, в 1383 г. для испрошения Епископа для Зырян, в 1390 г. ходатайствовать за Зырян перед Великим Князем и в 1396 г. для церковных дел. Таким образом, если принять обратные разъезды, св. Стефан восемь раз совершил дальнее путешествие из Зырянского края в Москву (всего около 12,000 верст, считая от Устьвыма до Вологды около 1,000 вер. (978) и 500 от Вологды до Москвы) при тогдашнем медленном и весьма трудном пути.

91

Памятники, стр. 157–58.

92

Пасха была 2-го Апреля в 1396.

93

Памяти., стр. 159. Прот. Евгений Попов время жизни св. Стефана определяет 57 годами («Житие», стр. 85), по на самом деле было ему не более 51 года.

94

По летописям, в 1396 г., сказано о кончине св. Стефана: Апреля в 26 день преставися епископ Пермский Стефан, и положен бысть на Москве в монастыре Спаса за стеною... ему же на велицем сборе (соборе) по вся году возглашают вечную память»; а по сказанию Четьи-Минеи, под 26 числом Апреля: «и положиша в церкви каменной на левой стране». В Спасском монастыре (основ. в XIII в.) постригались и погребались Великие Князья и Княгини. Так, Иоанн Калита перед кончиною в 1341 г. принял здесь иноческий образ и схиму. Здешние Архимандриты бывали духовниками Великих Князей (напр. Митяй занимал должность печатника, равняющуюся с званиям Государственного Канцлера). «Ист. свид. о мон. и церкв.» Ратшина, стр. 326–27». Памятники Москов. Древн.» Снегирева, стр. 121–130. Если, так. об., Спасский монастырь служил усыпальницей для Великих Князей, то Зырянскому Первосвятителю была оказана особенная почесть Великим Князем, приказавшим поставить его гроб в этом именно монастыре.

95

В 1379, 1383 и 1390 гг.

96

В 1385 году

97

В 1397 г.

98

Нападавшим на Зырян в 1385 г., 1386 г.

99

По-Зырянски «йэгра», т. е. Остяки.

100

Народ, живущий по р. Пинеге.

101

Второй Епископ, Исаакий рукоположен 20 Января 1398 г. (Летописи и Карамзин, «Ист. Г. Р.» т. V, примеч. 232). Отсюда следует, что Еиифаний писал «повесть о Стефане между 26 Апр. 1396 г. и 20 Янв. 1398 г.

102

Памятники, стр. 160 и 161.

103

Разумеем шаманов.

104

Это случилось незадолго по кончине св. Стефана, в 1396 году. Памят. стр. 163.

105

«Ист. Г. Рос,» Карамзина, т. V, прим. 126.

106

В XVII веке.

107

В «слове об исхождении Св. Духа» см. Допол. к Акт.» Истор., т. 1, стр. 13. «Русс. Свят.» Филар. т. II, стр. 307. СПБ. 1882. Имя св. Стефана, как святого, встречается в месяцесловах XV в. (Макарий. Ист. Р. Церкви, т. IV, стр. 298).

108

Акты историч. т. I, № 112.

109

Прот. Евгений Попов. «Житие св. Стефана», стр. 91.

110

Изд. Московское.

111

«Описание Румянцевск. музея», А. Востокова. Спб. 1842 г. № СССХСVII. «Истор. Русс. Церкви» Макария, период IV, стр. 205, период V. стр. 162.

112

Из трех приделов храма один посвящен Св. Стефану. Гробница поверх пола помещена против придела в северном углу. Вид храма и историч. описание см. у Лыткина («Зырян. край», стр. 39).

113

«Памятники Москов. Древ.» Снегирева, стр. 127. «Историч. свед. о монаст. и церкв.» Ратшина, стр. 328 «Сказ, о житии Св. Стефана», А. М. прим. 69.

114

Год этот соответствует 1372 (ср. Древн. Росс. Библиот. ч. 18, стр. 220), когда Св. Стефан получил иеродиаконский сан в Ростовском монастыре и положил первое основание изучению зырянского языка и составлению зырянской азбуки.

115

Время кончины св. Стефана, как на этой иконе, так равно и во всех письменных памятниках, относится к 1396 г.

116

Копия с этого образа, но без изображения чудес, находящаяся в опочивальне Великой Княгини Александры Иосифовны (Лыткин «Зырян. край» стр. 39), помещена в нашей книге: «Зыряне и св. Стефан Еп. Пермский. К 500-ой годовщине со дня кончины св. Стефана, Просветителя Зырян». Спб. 1896 г. ц. 1 р. 50 к. Другое старинное изображение св. Стефана вместе с Ростовскими Святителями находится на пелене XVII в., пожертвованной Григорием Строгановым в Нижегородский Кафедральный Собор («Сказ. о жизни св. Стефана», А. М. пр. 16).

117

С лета 1379 по зиме 1383 г.

118

С 1383 г. (Декабря) по 1396 г. (Апреля). Архим. Макарий (стр. 31) и Прот. Евгений Попов (стр. 85) считают 18 лет миссионер. деятельности св. Стефана; но тогда начало её падало бы на 1378 г. (Февраль), когда он был еще в Ростове.

119

В этом монастыре с 1383 г. был «Владычний дом Пермских Архиреев» до нач. XVI в. По переселении их в Вологду, монастырь оставался под именем Устьвымской Архангельской пустыни с управлением игуменским, иногда строительским, до штатов 1764 г., когда был обращен в приходскую церковь. Теперь приход. Устьв. Мих.-Арханг. церковь.

120

Приток р. Вычегды с юго-востока.

121

При впадении Сысолы в Вычегду. Сыктыл «Сик-тыл» круг озер.

122

Пажга от зыр. пеж неприятный, неровный, указ. на местность.

123

Ыб значит гора; указ. на возвышенность местности.

124

Кар город, Горт дом.

125

От зыр. сл. визыл быстрый; указ. на течение и кривизну р. Визинги.

126

Межа средина, дор край, граница.

127

Вотча от гл. вэтчны основывать, строить.

128

Многие стихиры из церковной службы еще в прошлом веке здесь пели на зырянском языке (Волог. г. в. 1839 г. № 3). Впрочем, в некоторых местах (Печорский край) служба на зырянском языке совершается и ныне. Вотчинский монастырь упразднен до штатов 1764 г.; теперь приходская Вотчинская Богородская церковь. Из старинных памятников известны: деревянный крест в церкви, приписываемый св. Стефану, явленная икона Спасителя и старинная каменная часовня.

129

Сказание о жизни св. Стеф. стр. 33.

130

Пыелдин зыр. пу дерево, йыл вверх и дьин конец.

131

Уж – зыр. змея, гад; указ. на местожительство пресмыкающихся.

132

«Вологодская Старина» Дмитриева. Спб. 1889 г.

133

Вологодская губ., вед. 1850 г. № 10.

134

Собств. на речке Ныв-ыбь (девичья гора), впадающей у самого верховья Сысолы. Правый берег р. Сысолы был более населен, потому что левый берег по своей низменности негоден для жительства.

135

Кэрт-кэрэс железная гора, местожительство Кэрт-Айки (см .2 гл.).

136

Зыр. сл. Пес дерево, мог работа, дело.

137

Важкуръя отъ важ старый, курья залив в реке.

138

Ньобдин из зыр. слов бьин место и ньэбны торговать, т. е. торговое место.

139

По преданию на этом месте утонула девица Ульяния.

140

Волог. губ. в. за 1839 г. № 3. См. также Ист. Росс, иерарх. т. VI, стр. 328 и 467.

141

Стефано-Ульяновский, Троицкий монастырь был упразднен до штатов 1764 г. и был приходскою церковью до 1860 г. В этом году указом Св. Синода от 18 Окт. определено было открыть при Стефано Ульяновско-Троицкой церкви мужской общежительный монастырь Троицко-Стефано-Ульяновский, со строительским управлением. На содержание монастыря была переведена «милостипная» дача в 85 р. 71 1/3 к. с. из упраздненного в том же году Лальского Архангельского заштатного мужского монастыря и получавшего проценты 200 р. с капитала, пожертвованного Графинею Анной Орловой. К северо-западу от Ульяновского монастыря на горе Слуде, покрытой густым лесом и омываемой р. Вычегдою находится много ям, называемых «Чудскими». В них постоянно окрестные жители находят разные металлические украшения, большею частью из меди и железа. В 1860 г. г. Мельников приобрел здесь найденную одним Зырянином огромную медную чеканную луду, т. е. маску, закопченную от огня, что, как говорит г. Мельников, согласно с житием св. Стефана, написанным его учеником Епифанием, в котором сказано, что идолы и кумиры Зырян все сожигались (Памятники стр. 136 и 137 и д.). Маска эта была представлена в след. 1861 году г. Мельниковым в Имп. Русс. Географ. Общ. См. Изв. Археол. Общ. за 1861 г. т. Ш, в. II, стр. 144–162 «Опис. Ульян. пуст.», или Волог. еп. в. 1867 г., стр. 43 и д.

142

Вишера от зырян. слов «Ва» вода и «шер» средина.

143

Храмовый праздник в селе Вишере.

144

Зыряне, живущие к северу по реке Ижме (приток Печоры) и издавна занимающееся оленеводством.

145

Усть-кулом от зыр. гдаг. «кулны» умереть.

146

В селе Кер-Чом от зыр. слов: «кер» бревно, «чом» клетка.

147

В селе «Помоздин».

148

«Пом» конец, «йез» люди, «дъин» край, граница.

149

Зыр. селения по р. Вычегде, как по Сысоле, были больше на правом берегу.

150

Луза от зыр. слова «лоз» синий, указ. на цвет воды.

151

В селе Гам от зыр. сл. «гу», могила.

152

Зырине Югру называют «Иаран»; быть может, здесь впервые поселились те Вогуличи йэгра, которые бежали ог проповеди св. Стефана, и их именем назвали это селение Зыряне (ср. Лыткина, стр. 19).

153

Ирты от «йир» глубокий и «шъи» болото.

154

См. свид. Епифания, Памятн, стр. 149. В Иртовской церкви есть деревянное паникадило, резной работы, принадлежащей, по уверению Зырян, местному мастеру; древность паникадила возводится на 150 лет.

155

Лена от зыр. «льэн», тихий; указ. на течение Вычегды, близ села Лены.

156

В селе Вожеме, зыр. «вожа туй», дорога с поворотом.

157

См. «Вест. Евр.» 1814 г. Март ст. Митр. Евгения.

158

П. Д. Шестакову (бывш. попечит. Казан, учебн. окр.), первому, после долгих попыток, удалось, наконец, прочесть зырянскую надпись на этой иконе. Оказалось, на ней помещен дословный перевод славян. текста из ХVШ гл. кн. Бытия, ст. 1–8. (См. Ж. М. Нар. пр. за 1871 г. Янв. ст.: «Чтение древнейшей зырянской надписи, единственного (?) сохранившегося до сего времени памятника св. Стефана Пермского»).

159

О Вологод. Епископе Арсение см. Вологод. епарх. ведом, за 1867 г. ст. Н. Суворова: «Об иерархах древне-Пермской и Вологодской епархий», стр. 152–3. Другая копия с иконы Св. Троицы, тоже с зырянскою подписью, находится в г. Великом Устюге, в церкви св. Симеона Столпника.

160

Истор. Росс. иерарх. ч. VI, стр. 570 в ст. «Устьвым. Архан. пустыня». Кратк. церк. истор. Платона, ч. I, стр. 243–244 изд. 1805 г.

161

Зырянскую надпись на этой иконе первый прочел также г. Шестаков. Зырян. текст взят из кн. Деяний Св. Апост. гл. 2, ст. 1–4. (См. «Св. Стефан, Первосвятитель Зырян» П. Шестакова. Казань 1868 г. (г. Лыткин относит и эту икону ко времени св. Стефана. См. «Зыр. край» стр. 28).

162

Свящ. И. Верюжский «Вологод. Святые». Вологда 1883 г. «Русск. Св.» под 26 Апреля, Митр. Филарета.

163

Полагаем, незадолго после смерти св. Стефана.

164

Вологодск. епарх. ведом. за 1867 г. стр. 143.

165

Приходская в селе Цилибе. Цилиб от зыр. слов: «чой» сестра, «ыбь» гора.

166

Говорят, в старину ярмарки были чаще и богаче, чем теперь.

167

Питирим умер въ 1455 году.

168

Совдор зыр. слово из «сов» соль, «дор» край, граница.

169

В Сольвычегодской Благовещенской Соборной церкви хранится холстинный саккос, поверхность которого покрыта иконописными изображениями из событий священной истории. По преданию, этот саккос принадлежит к облачению св. Стефана, Епископа Пермского (см. Вологодск. губ. вед. за 1845 г. № 23, ст. Пушкарева: «Описание Вологодских древностей»).

170

«Удора» из зырян. слов: «ул» или «ув» нижний и «дор» конец, край.

171

Это же мнение находится в Географ. словаре Щекотова т. ІV, стр. 951; под словом: Остяки и Зыряне.

172

Вот несколько разных названий для обозначения одного и того же предмета у Вычегодских и Удорских Зырян: дверь по вычегодски «эдчес», по удорски «ыбэс»; затворять «пэдлалны», «сиптыны»; дитя по вычегодски «кага», по удорски «тятей»; чаша «тасьты», «бекар»; питье, «сур», «сюкэс», и мн. других.

173

Теперь Вендынгская Успенская церковь, при р. Вени, притоке р. Вашки.

174

Около 21/2 арш. в длину и 1 арш. в ширину.

175

Крест, собственно, находится в деревне, называющейся поэтому также «Крест», на расстоянии 11/2, вер. от с. Веньдынги.

176

В этой же часовне есть маленький металлический крест, признаваемый жителями явленным на стоящей вблизи часовни огромной березе.

177

Удорский глагол «йертны» загородить, запереть, в переносном смысле поставить в тупик; «ейртэм», замкнутое, запертое место.

178

В с. Кослане; зыр. сл. «кос» сухой и «лань» предлог за.

179

Ирва «йыр» глубокий и «ва» вода.

180

Епифаний так описывает Зырянский край, при св. Стефане, местных жителей, а также соседних с ними: «Река же едина, ей же имя Вымь (по зыр. «йемва», т. е. игла вода), си обходяшия всю землю Пермьскоую (т е. Вычегодскую парму), и вниде в Вычегдоу (по зыр. «васэдч», т. е. чистая вода); река же дроугая именем Вычегда («эжва», т. е, река, протекающая близ зеленых лугов, а не зеленоватая или мутная река, как поясняет это название г. Лыткин (Зыр, край 19 стр.), си исходящия из земля Пермьскыа и шествоующи ко северней стране и своим оустьем вниде в Двиноу, ниже града Оустюга за четыредесять поприщ; река же третьяя нарицаемая Вятка, яже течет в другую страноу Перми (т. е. по другой стороне обширной Зырянской пармы, к югу), и вниде в Камоу (по зыр. «ком-ю», т. е. быстрая река); река же четверта имянем Кама. Сии есть оубо обходящиа и проходящиа всю землю Пермьскоую сквозе ню, по ней же мнози языци седять, си и оубо грядоущиа оустремлением прямо яко к югу (от Вычегодской пармы) и своим оустием вниде в Волгоу, близ града нарицаемаго Болгар». «А се имяна местом и странам и землям и иноязычником, живоущим вкроуг Перми (в самой обширной парме): Двиняне (живущие по Двине), Оустьюжане (при устье Юга), Вилежане (по р. Виледи, недалеко от Пыраса), Вычегжане (по р. Вычегде или «Эжве»), Пинежане (по Пинеге), Южене (по Югу), Сырьяне (в других летописях: Сырояне, Сырьяне, Сырьане, Сыране, Сыряне или: Серьяне, Серояне, Сириане и Сирнане общее название всехъ Вычегодских, Сысольских и Вымских Зырян, известных Епифанию, (по рассказам св. Стефана), Гайане (Гамане по Никон, лет., Галичане, по Лыткпну), Виатчене (живущие по р. Вятке), Лопь (по р. Лопве, впадающей в Каму), Корела, Югра (Йегра, т. е. Остяки), Печера (жит. по р. Печоре), Вогоуличи (Йегра, жившие по р. Яренге, впадающей в Вычегду), Самоедь (живущие к северу по тундрам), Пертасы (Никон, лет. IV, 268 Петрасы неизвестный народ), Пермь великая, глаголемая (в Степенной книге ч. I, 524 стр., благодаря славянским титлам, это слово обозначает особый народ Гамаль) Чюсовая» (т. е. по р. Чусовой, притоке Камы, Памятн. 123 стр.)

181

«Егда бо вниде (св. Стефан) в землю Пермскую, не бе до него никого же от Пермян християн, потомъжѳ вся християны сътвори Божиею благодатию, елико своима рукама Пермяны крести, числом яко до 3 сот душ, и елико Пермстии попове его своима рукама крестиша.» (Памятники, 140 стр.).

182

То пространство Зырянского края, которое составляло Стефанову церковь, теперь разделено на четыре громадных уезда Европейской России: Сольвычегодский, Яренский, Устьсысольский (Вологодской губернии) и Мезенский (Архангельской губернии). В этих четырех уездах живут теперь по крайней мере 160 тысяч Зырян. Бесспорно то, что на этом пространстве народонаселение увеличивалось постепенно, появилось много новых Зырянских селений; но бесспорно также и то, что между Зырянскими селениями осталось много и современных св. Стефану, и следовательно, как ни должно сократиться число настоящего народонаселения Зырян, если взять за четыре с половиною века тому назад, все же должно остаться не совсем незначительное количество Зырян, составлявших паству Устьвымского Епископа. Это же подтверждается и преданием Зырян, и незапамятною древностью Зырянских церквей, из которых многие без всякого сомнения своим началом восходят к временам св. Стефана. Через 200 лет после св. Стефана в «Сказании о чудесах св. Устьвымских чудотворцев: Герасима, Питирима и Ионы» (рукопись находится в библиотеке Московской Духовной Академии), перечислены почти все главные места теперешних Зырянских селений. Значит Зырянский край не подвергался слишком большим изменениям, и потому наши заключения получают еще большую степень вероятности.

183

Нужно здесь припомнить и то обстоятельство, что Епифаний виделся со св. Стефаном последний раз в 1390 году, на обратном пути св. Стефана из Москвы. В 1396 г., вовремя последнего своего путешествия из Устьвыма в Москву, Св. Стефан не заходил в Троицко-Сергиеву Лавру, так как его друга, игумена Сергия, уже не было в живых (Преп. Сергий преставился в 1391 г.). Поэтому Епифаний не мог знать непосредственно от св. Стефана о его миссионерской деятельности в последние 5–6 лет и судил по догадкам. В некоторых летописях, по свидетельству Архим. Макария («Сказание о св. Стефане» стр. 50, пр. 41), считается обращенных св. Стефаном по одной реке Выми около 1000 Зырян. По-нашему мнению, это число Зырян-христиан по р. Выми составляет по крайней мере 1/6 часть всех Зырян, обращенных в христианство при св. Стефане.

184

Г. Лыткин не признает существования охранных грамот при св. Стефане. Он считает их в данном случае неуместными, излишними, так как «Зыряне люди добрые, деликатные умом и сердцем, а не звери (!), как о них обыкновенно (?) пишут» ... (см. «Зырянский край» изд. 1889 г. СПБ., стр. 46). По мнению г. Лыткина, скорее в руках Стефана была грамота ставленная иерейская, а уж ни в каком случае не Великим Князем данная (там же). Но предположим (г. Лыткин на стр. 50–51, прим 2 делает маленькую уступку или оговорку), если грамота и была при Стефане, то он конечно ее никому не показывал, «потому что это, без предъявления ее Новгороду, было бы вызовом Москвы к Новгороду... (стр. 46) и должно было возбудить во властях большие опасения и затормозить деятельность проповедника»... (стр. 50–51 п. 2). Так представляется дело г. Лыткину. Но мы не можем согласиться с его доводами. Правда, Епифаний не указывает прямо о том, что св. Стефану были даны Великокняжеские грамоты. В одном месте своей «повести о Стефане» он говорит, что св. Стефан, перед отправкой в Зырянские страны получил от митрополичьего наместника, Еп. Герасима, благословение, и молитвы, и грамоты, и отпущенье (стр. 125 Памятн.). Что были это за грамоты? («грамоты», а не грамота, т. е. не един., а множ. число). Допустим, что здесь непосредственное указание на ставленную грамоту. По прибыли в Устьвым св. Стефана, при самом начале его проповеднической деятельности, Зыряне (полагаем, их вожди-шаманы), находясь в недоумении рассуждают между собою о Стефане чисто юридически: они боятся прикоснуться к игумену, из Москвы новопришедшему, (значит, Зыряне были знакомы с Московскими людьми. Ср. Епиф. стр. 138) потому, что тот «не творит начала бою» (Епиф., 134), следов., если они убьют его, то будут ответчиками. Пред кем? Разумеется, пред Московским правительством, (а не пред Новгородом, по г. Лыткину). В Четьи-Минее Митр. Макария, это место читаем несколько подробнее и яснее, именно: Зыряне боялись убить св. Стефана, «яко из Москвы к ним пришедшего и грамоты имущего» (под 26 ч. Апр.). Ясно, каких грамот боялись Зыряне; ведь не ставленных же? Труды св. Стефана имели не только просветительно-религиозное значение, но и политическое: он утвердил в Вычегодско-Сысольской стране и Христово учение и окончательное подчинение ее Московскому государству. Нельзя сказать, чтобы Московское правительство не предвидело этого. И если Вычогодский край в конце ХІV в. находился еще под властью Новгорода, а не Москвы (как полагает г. Лыткин), то тем более Московские государи не постеснились бы выдавать свои грамоты ради какого-то ложного опасения делать этим вызов Новгороду; напротив они всеми мерами старались распространить свое влияние на Зырянские страны. Но, как мы уже сказали в первой главе (см. 37 стр. 2 пр.) Вычегодский край, пред приходом сюда св. Стефана, находился под властью Москвы, а не Новгорода; и следовательно, охранные грамоты Московского князя были и не неуместны и не излишни, а направлены к прямой цели дать покровительство своему Московскому миссионеру в новопокоренной Зырянской стране. Для правительства эти грамоты могли иметь даже двоякое значение, как мера покровительства миссионеру и как дипломатическая мера, как посмотрят на эти грамоты новопокоренные Зыряне? осмелятся ли они посягнуть на жизнь миссионера и таким образом ослушаться новой власти над ними? нет ли измены в пользу прежних владетелей края Новгородцев и т. д. А что легко и вполне возможно было, даже помимо всего этого, получить св. Стефану охранные грамоты от Великого Князя, видно из того, что Дмитрий Иоаннович лично знал св. Стефана (до миссионерских подвигов, быть может, по его ученым трудам в Ростовском монастыре, популярности, какою он пользовался от братии, и репутации высшего начальства) и любил его издавна (Епиф., 148 стр.); следов., быть не может, чтобы он как-нибудь не обезопасил своего любимца, при отправке в отдаленную и все еще враждебно-настроенную страну (см. речь Пама, Памяти, стр. 138). А чем же он мог обезопасить, как не грамотами? – Нельзя сказать, чтобы Зыряне не могли понять значения Великокняжеских грамот, по крайней мере шаманы. Грамотность (т. е. образование) вообще скоро прививается к Зырянам: спустя немного времени по приезде, св Стефан заводит школы и учит Зырянских детей (Епиф. стр. 135), откуда уже выходят, «новоученые» Зыряне (Епиф. 138 стр.). Быть не может, что Зыряне не были знакомы с каким-нибудь письмом ранее распространения Стефаном грамотности среди них (как тепер. значки «пасы»); самая быстрота восприимчивости Зырянами новоизобретенной Стефаном азбуки и чтения по ней зырянских книг смело говорит за наше предположение. Наконец, как известно (Епиф. стр. 138), в Зырянской стране жили Московские чиновники от имени Великого Князя, действовавшие, по его предписаниям, и сообщавшие ему сведения о новопокоренной стране. Очевидно, они должны были сообщить Великому Князю и о трудах св. Стефана. А отсюда, мы думаем, и сам св. Стефан должен был отправиться из Москвы к Зырянским чиновникам не иначе, как именно с охранными грамотами Московского Князя.

185

Памятники, стр. 130 и 133.

186

Академ. Лепехиным во время его путешествий по Зырянским селениям в 1771 г. найдена им в с. Кэрткеросе рукопись Литургии св. Златоуста на Зырянском языке, написанной славянскими буквами. (См. Пут. Академ. Лепехина, т. III, стр. 240 и дал. Спб. 1790 г.).

187

Памятники, стр. 135–136, 146–147; 149; 151. Из этих школ выходят пастыри, весьма ревностные к делу обращения в христианство своих соотчичей, напр. св. Димитрий, основатель Цилибинской пустыни. Влияние этих Зырянских пастырей, разумеется, было самое сильное: они хорошо знали характер и привычки своих земляков, были коротко знакомы с семейным и общественным бытом.

188

Несмотря на то, что св. Стефан всегда мог искать у Московских чиновников защиту от обид, причиняемых ему Зырянами.

189

Памятники, стр. 135.

190

См. подробнее о сем в нашей книге: «Зыр. и Св. Стефан Пермский», СПБ 1896 г.

191

К этому прибавим еще и то, что неразвитым легче отказаться от прежней религии, чем развитым; а Зыряне не были развитым народом.

192

Отзывы о нашей книге см в след. журналах и периодич. изданиях за 1896 год: «Церковный Вестник» за 11 Апр. № 15, за 25 Апр. № 17, стр. 557–58, рецензия Проф. Н. Н. Глубоковского; «Нов. Время», за 8 Апр. № 7222, 11 Апр. № 7225, за 9 Июня № 7284; «Новости» 8 Апр. № 96, 11 Апр. № 99, 27 Апр. № 115 и 10 Мая № 128; «Свет» 9 Апр. № 93, 11 Апр. № 95, 27 Апр. № 111 и 3 Июня № 147; «Петерб. Листок» 28 Апр. № 115; «СПБ. Духовн. Вестник» 12 Апр. № 15 и 26 Апр. № 17; «Церковн. Ведом.» 20 Апр. № 16, 20 Июля № 29 стр. 299 и мн. др.

Учебным Комитетом при Св. Синоде, 6 Июня 1896 г., за № 595, книга: «Зыряне и Просветитель их, св. Стефан, первый епископ Пермский и Устьвымский» (СПБ. 1896 года, цена 1 руб. 50 коп.) одобрена для приобретения в фундаментальные и ученические библиотеки духовных семинарий и епархиальных женских училищ, как полезное пособие при изучении церковной и гражданской истории.


Источник: Апостол зырян святый Стефан, первый епископ Пермский и Устьвымский (1383-1396): к 500-ой годовщине со дня кончины св. Стефана, 1396 г. апреля 26 - 1896 года апреля 26: речь произнесенная настоятелем С.-Петербургской придворной Каменноостровской церкви, священником А. В. Красовым в торжественном общем собрании гг. членов С.-Петербургского Славянского благотворительного общества, состоявшемся 7-го апреля 1896 г. - Санкт-Петербург: С.-Петерб. славян. благотворительное общество, 1896. - 41 с.

Комментарии для сайта Cackle