Перенесение мощей святителя и чудотворца Николая из Ликии в Италию

Смешение двух тезоименных святителей ликийских, живших один после другого на расстоянии 200 лет, Николая архиепископа Мирского и Николая епископа Пинарскогo¹ представляет собою не единственный в истории христианства пример подобного рода. Смешаны (вероятно) в одно лицо два Дионисия, – ареопагитский и просветитель Галлии, два Прокопия палестинских мученика, два Киприана, две Евдокии мученицы и проч. Наиболее чудным из всех кажется, однако же, смешение, допущенное при имени святителя Николая. Время, отделяющее двух тезоименных святых, простирается на 200 лет, и период, в который жили они, сравнительно не очень древен, так что смешение их в памяти народной в одно лицо представляется делом необъяснимым. Нить сомнения, что слава чудес первого Николая, особенно же его явление, при жизни, во сне императору, служила во все годы и веки основой такому безмерному значению имени Мирликийского святителя в церкви. Положительно не знаем, с какого времени начала воздаваться ему на востоке исключительная пред всеми святыми честь празднования ему, наравне с апостолами, каждую четверть недели. До нас не дошла ни одна богослужебная книга из периода, предшествовавшего св. Иоанну Дамаскину и даже из времени, непосредственно следовавшая за ним, так что нельзя решить, кто первый и когда создал великому угоднику и чудотворцу такую вселенскую беспримерную почесть². Думается, что морская слава чудотворений второго Николая огласилась по востоку именно тогда, как древняя сухопутная слава ликийского чудотворца стала мало по малу ослабевать в народной памяти, и снова выдвинула столько известное церкви лице на первый, так сказать, план. Достойно удивления, что в 787 г., т.е. через 200 с небольшим лет по кончине второго Николая, архиепископ ливийский, рассказывая на 7-м вселенском соборе про вид и облик св. Николая, говорил о нем, как об одном лице³. Ему ли бы не знать истории своего места и не указать различия между одним и другим Николаем? Можно не сомневаться потому, что в самой Ликии, и особенно в самых Мирах, до самого запустения страны и города все чтим был один древний или первый святитель Николай, к которому относимо было все, что рассказывалось о чудесах св. Николая, а след. и морская слава второго св. Николая? Полагать надобно, что в этот темный период времени ни о мощах чудотворца, ни о Мир, истекающем из них, не было совсем речи⁴. Когда собственно последовало запустение края и в частотности города Мир, мы не умеем сказать. В 787 г. видно, что Миры еще существовали и продолжали быть кафедрой архиерея, который приезжал на собор, и еще не один, а с двумя из своих епископов патарским и пинарским. Представляется таким образом, что в то время в Ликии еще все обстояло благополучно, хотя мы знаем, что в 714 г., во второй год царствования императора Артемия, следов. за 73 года до 2-го никейского собора, калиф Солиман посылал в ликийскую пристань Финик свой флот для рубки кипарисных бревен, и, следовательно, давно уже начались сарацинские набеги на злополучный край, подпавший первому натиску мусульманского фанатизма. В 792 г. в сентябре месяце знаменитый калиф Аарон Аль-Рашид посылал свой флот для разграбления острова Родо под командой Хумейда. Сделав это, мусульманский адмирал направился с флотом в Мирам. Для точности мы расскажем словами летописца: «Прибывши в Миры, и покусившись разломать священную гробницу святого и чудотворца Николая, сломал вместо нее другую⁵, стоявшую по близости нее. Но чуть он это сделал, как на море поднялась буря с громами и молниями и разбила довольное число хищнических судов, и сам богоборный Хумейд кое-как спасся. (Феофан стр. 749 и 750 Бонского издания). – Какое заключение относительно города Мир можно вывести из сего сухого рассказа летописца? Кажется, то, что если город и был разорен прежде, то разорен теперь самим Хумейдом. Старого времени воители, в особенности же сарацины, не приходили гостями в чужие города. Вспомним своего Батыя. И при всем том, рцарственный писатель X века в своем сочинении «О военных округах империи» говорить о городе Мирахе, как бы он все еще продолжал быть и благоденствовать. Вот его подлинные выражения: «Идя далее морем, найдешь пресловутый оный Тильмисс город, потом – Патары, потом – Ксанфе, отчизну онаго Прототена живописца, украсившего живописными картинами Родский Дионисион, затем благоуханный и треблаженный город ликийцев, в котором великий Николай, Божий раб, источает миро, по имени «города». (Константин Иорфирородный кн. 1, о Фемах). В писателе тут конечно с первого раза видно более ритор, чем историк. Впрочем, описывая соседний (Кипрский) округ, он не опускает случая заметить, что со времени царя Ираклия, входящего в округ области, подпали владычеству сарацинов, что мог бы равно сказать и о Ликии. Во всяком случае для нас любопытно узнать, что в Х веке святые мощи ликийского чудотворца (которого? Вероятно, второго) источали миро. Полагать бы можно, что Миры в то время были уже в развалинах, и что местность монастыря Сионского отождествлялась с местностью близь лежавшего города. В позднейшее время города Мир искали уже только по указанию гробницы св. Николая. Впрочем, из ХI в. мы имеем еще одно положительное свидетельство о Мирах. Но летописям, в 1034 г. в сентябре месяце, когда на небе стояла комета, сарацины взяли город Миры. Правивший тогда государством вельможа вслед затем заболел тяжким недугом. Ему во сне явился св. Николай, и звал его, как можно скорее, в Миры, как место, где он получит исцеление. Недужный поспешил туда и выздоровел, после чего, говоря словами летописца (Кедрина), «мирами и разными роскошествами одарил божественный храм Великого, и обнес крепчайшею стеною митрополию мирейцев». По привычному словоупотреблению, под митрополию мирейцев надобно разуметь их столицу, т. е. город Миры. Летопись по-прежнему оставляет нас в самых Мирах или вне их. На сей точке исторического исследования мы расстаемся с византийцами. Нас ожидает целое (и притом не одно⁶) сказание латинское о перенесении св. мощей св. Николая из Мир в итальянский город Бари, которое, надеемся, во многом дополнит и уяснит занимающий нас предмет.

⁹Я Никифор, последний из всех барян, неискусный и не наставленный в светоточной речи настолько, чтобы изобразить сокровенные нравы и святую жизнь исповедника Господня, и совсем неспособный, приступаю однако же, поддерживаемый его помощью, к краткому рассказу о его перенесении. Так как г. Куркорий, светлейший посредник, и прочие барские преторы, да и самые правители святых церквей усиленно просили меня написать о том, то повинуясь их просьбам, и на их веру опираясь, ради любви к святому решился начертать что-нибудь (хотя считаю себя невеждою для такого светоточного дела), следуя несомненной истине.

1. Итак, кoгдa всемогущий Бог решил в своем благоволительном и тайном совете посетить и украсить яснейшим и непрерывным блеском барский город и всю акулийскую область, случилось, по Его божественному промыслу, что некоторые из барян, люди умные и знаменитые, отправились торговли ради на трех суднах, нагруженных пшеницей и другими товарами, в Антиохию. Бывши уже в пути, они по Божиему внушению согласились между собою или на переднем, или на обратном пути взять, если Бог захочет, из города Мир тело блаженнейшего Николая, исповедника Христова. Жертвуя собою и всем своим, они решили во что бы то ни стало, исполнить свое намерение. И когда они так условились и приступили к делу, случилось узнать им¹⁰, по манию божественному, что-то, что они задумали, имеют в виду сделать венециане, направлявшиеся туда же, и тоже торговли ради. Так как баряне за верное о том еще не знали, то, следя тщательно зa делами их, уверились, что они имеют у себя наготове железные инструменты, с помощью которых они, если успеют предупредить, могут, прибывши в мирейскую церковь блаженнейшего Николая исповедника, украдкой разбить помост ее и унести священное тело. Когда замыслы тех были открыты, баряне поклялись, если Бог поможет, так вести свое дело, что оно будет скрыто и от венециан и от всех вообще, находящихся в Шуpeе. Наконец, постаравшись продать свой товар, и купивши, что им казалось нужным, и наскоро окончив то и другое дело, они спешно прибыли к мирейскому городу. Остановившись в eгo пристани, они, как обыкновенно водится, обезопасили свои суда. Потом ссадили на берег двух иерусалимских паломников, взятых ими с собою из Антиохии, одного родом грека, а другого француза, с теми, чтобы они высмотрели хорошо те места, ради турков разорявших их в конец. Когда те достигли до св. тела, нигде не встретивши турков, спешно возвратившись к своим, объявили, что они безопаснейшим образом могут выполнить свое желание. Сейчас же, следуя доброму совету, 47 из них запасшись каждый своим оружием, благоговейнейшим образом устремились к святому телу. Остальные, подобным же образом вооруженные, остались стеречь корабли из страха тех же турок, наводнивших область ту и жестоко истреблявших народ. Так благоразумно поступили они, разделившись на две партии, чтобы удобнее исполнить задуманное дело. Итак, те 47, достигши св. храма благочестивого исповедника, и, нашед там только четырех сторожей, смиренно вошли в церковь, поклонившись св. престолу.

2. Тогда, безмерно горя святым желанием, они так говорят сторожам: покажите нам братья, в каком месте скрыто тело св. исповедника? Те, думая, что они осведомляются ради поклонения или приношения, указывают сперва место, откуда они достают кисточкой¹¹ святую влагу, а потом говорят, что на том самом месте скрыто и святое тело. Впрочем, поскольку св. базилика удалена от населения людского, сторожа побоявшись, как бы святое тело не было взято у них оттуда, ибо баряне настоятельно требовали у них ответа, говорят им: «На что вы это расспрашиваете? Не хотите ли взять святого? Знайте, что мы этого вам ничуть не позволим. Скорее умрем, нежели дадим его взять. Те отвечали им: «Так знайте же и вы, что мы собственно за этим и пришли в пределы ваши. Потому просим сказать нам настоящее место, чтобы труд наш не остался всуе. Сторожа видя такую пытливость их относительно места, всячески отказываются указать оное, говоря: «Жаль, что мы навели вас на следы священной влаги и тела, но тут ли оное место или нет, святой исповедник Божий не попустит вам взять его. Итак, уходите отсюда, прежде чем дойдет дело до ушей жителей. Но баряне, видя, что их нельзя склонить просьбами, прибегли к хитрости, т. е. к святой выдумке, не боясь быть виновными, по слову писания: блага ложь, когда никому не вредит (?) и говорят: «Папа города Рима¹² пришел в наш город Бари со многими архиепископами и множеством духовенства и народа, и сам послал нас в места эти, чтобы мы принесли ему cиe священное тело, и что сам исповедник Божий явившись ему во сне, приказал перевезти себя в наши страны. Понадеявшись также и на то, что могут склонить тех обещаниями, говорят им: «Если угодно, мы готовы дать вам какую хотите цену за такое сокровище, чтобы мирно взять его, получивши благословение. Когда это услышали сторожа и увидели, что те готовы сломать церковный помост и взять тело, сделались совсем без языка...»¹³

3. Что сказать? Золото отвергается как помет, ласкательства речей избегают как змеиного яда, и всячески стараются убежать, чтобы дать знать обо всем гражданам. Заметив это, баряне умно распорядились, чтобы одни из них держали сторожей, другие стерегли двери базилики, площади и дороги, чтобы никто из жителей не мог узнать о том, что они делают, и держали бы их до тех пор, пока покончат начатое дело. Затем один из двух пресвитеров, бывших при том, державший в руках своих один стеклянный пузырек, который он наполнил святой влагой, желая принять участие в занимавшем товарищей деле, поставил его на вершине одной, не очень высокой колонны, бывшей в преддверии алтаря,¹⁴ и примешался к своим, рассуждая с ними о том, что пришлось бы делать им, если бы встретилось то или другое затруднение. Случилась вещь весьма чудная: пузырек тот вдруг упал со своей высоты, и c великим треском ударился о мрамор, под которым истекала влага. На стук его сбежавшись все, и нашедши его совершенно целым, удивились, хваля верховного Владыку. Тогда они достоверно узнали, что сам исповедник Божий тем звуком делал им укор, как бы говоря: «Отчего вы так ленивы в исполнении своего дела? Моя воля есть отправиться отсюда вместе с вами. Место, в котором я утаиваюсь в течение стольких лет, есть это самое. Обратите внимание на случившееся чудо, и, взявши тело мое, отправляйтесь.» Один юноша, наиболее смелый между ними, нетерпеливо желавший довести до конца дело, между тем зверски напал на одного из сторожей с обнаженным мечем, и грозил, что если тот не укажет тумбу со святым телом, он потребит его непременно мечем.¹⁵ Увидав его в таком неистовстве, другой сторож более благоразумный и святой, подошел поближе и старался укротить ярость следующими словами: «За что, сказал он, ты так ожесточился на слугу Божия? Вот, место, откуда достается святая влага. Тут же сокрыто и тело святого. Это мы знаем по рассказам старых людей и по памяти наших времен. Ибо многие императоры и другие властители на сем самом месте усердно потрудились, но ничего не получили по нехотению самого святого Божия. Может вы будете счастливее. Сам исповедник Божий прошлого года дал нам знать видением, что последует его переселение отсюда.

4. Когда услышали это баряне, стали тщательно расспрашивать сторожа о знаменовании видения. Тот отвечал: «Вот уже целый год прошел как угодник Божий Николай явился в видении трем человекам, приказывая им объявить жителям сего города Миреи, которые из страха турков ушли сюда на гору (отстоящую как бы на 12 стадий), чтобы они или возвратились жить и стеречь город, или знали, что он переселится инуды, что самое, как замечаем, он уже и начинает приводить в исполнение. Итак, да остановится меч, да утихнут свары, да изгоняться далеко резкие грозы! И если вам дано, чтобы исповедник Божий отправился в ваши безопасные места, то не смущал и не обижая нас, идите с миром. Хотя мы и кажемся виновными, но верим его святым повелениям, что с Божией помощью, он не так легко оставит своих слуг». Наконец, прежде реченный юноша, которому имя Матфей, успокоенный этими речами, вместе со своими товарищами спрятав меч и взяв в руки железный молоток, и сильно ударяя мраморную плиту помоста, разбил ее всю в малые куски. Не долго он рыл в глубину, как товарищи его, занимаясь той же работой, нашли мраморную тумбу¹⁶, чрезвычайно белую. Откопав ее до половины, крепко боялись ударять по ней, чтобы не случилось им какой беды. Тогда смельчак оный, не могши более выносить горячности своего духа, и ничем считая все, чтобы не случилось с ним, сильно ударивши по крышке, разбил ее в куски. Сняв ее до половины (usque ad umbilicum) святого тела¹⁷, увидели оную тумбу, полную святой влаги. Находились при том оба пресвитера, которые приказывали ломать, и кое-кто из пловцов. Вдруг распространился такой благоуханный запах, что все думали, что они находятся в раю Божием. И не для присутствовавших только он был ощутим, но благоприятствуемый ветром, он донесся до самого моря, отстоящего почти на три мили¹⁸, где ощутили его и прочие товарищи их, исполнившись радостью; ибо через сие самое признали они, что св. исповедник Христов был заодно с ними.

5. После сего, безрассудник оный, дерзновенно обращаясь со святым, и ничем, как сказано, не смущаясь, одетый и обутый, живо спускается в тумбу, и погрузив свои ладони во влагу, находит св.мощи плавающими и превосходящими своим благоуханием всякие ароматы. Ненасытно лобызав их, он передавал их пресвитерам¹⁹. Из сего дается разуметь, что нелживый исповедник Христов охотно отдавал себя барянам. Видя это, сторожа горько плакали, говоря: «Ваш и есть святой. Никогда и никому он не позволял сего. Ах, какая жалость! Какое великое зло приключилось отечеству нашему!». И святому с плачем говорили: «Господин наш, отец святейший! Зачем нас оставляешь, пораженных столькими бедами!». К чужим ты оказался жалостлив, к своим же питомцам жесток!²⁰ Вот, как видим, ты ни во что ставишь нашу рабскую службу тебе, которую мы и предки наши приносили в твою славу. Таковы-то твои награды твоим соотечественникам! Увы! Каким пустым мраком застилаешь ты всю ликийскую страну! Отчего ты не судил нам, слугам твоим лучше умереть, чем видеть разлучение твое с нами? Из кроткого отца ты сделался жестоким вотчимом, и возлюбленных родных отвергаешь, как негодных пасынков. Ах, какие плачевные дни поведем мы в течение всей жизни нашей, когда увидим, что и мы сами и дети наши и все вещи наши истребляются до тла. Теперь куда бежать нам? Кто нас защитит от набегов враждебных народов? Кто заступится за нас в обвинениях против нас?». Тем временем, юноша, старательно отыскивая останки святейшего тела, нашел их все целыми. Другой из пресвитеров именем Дрого²¹ завернул их в новую бумажную одежду своего тела довольно искусно. Прочие товарищи хотели взять оттуда еще одну древнюю чудотворную икону, писанную сходно с видом св. Николая, но никоим образом не удалось им это. Чем и давалось знать, что истинный исповедник Христов не хотел вовсе оставить стран тех. Радостные же баряне, взяв опять свое оружие вместе со св. телом, которое первый оный пресвитер положил на свои плечи, направились к своим кораблям, хваля величие Божие. Товарищи же их, слыша хвалебные голоса, которые те воссылали Богу на пути за дарованного пастыря, радостно шли к ним на встречу, и поздравляя их хором, вместе восхваляли всемогущего Бога, увенчавшего Барян таким отличным успехом. Верно то, что много слез они пролили там в день тот, знал, что недостойны такой милости.

6. Между тем все стало известно гражданам, переданное теми, которые сперва были задержаны барянами, а потом получили свободу. Не многореча скажу, вдруг сделалось стечение народа мужчин и женщин разных возрастов несчетное до самого моря. Все были в тяжком гopе, и рыдая оплакивали потомков своих, лишившихся такого блага. Говорят нашим барянам: «Кто вы такие? Откуда пришли сюда, и дерзнули учинить подобное дело в наших владениях? Откуда взялась в вас такая и толикая решимость, что вы осмелились коснуться нашей святыни, искони сокровенной в святом месте? Вот по нашему эолическому (?) исчислению, прошло уже 775 лет,²² в которые никогда никто ни из императоров ни из других людей не сделал подобной вещи. Дело весьма важное попустил вам сделать в вышних гремящий Господь и его исповедник блаженнейший Николаи, который оставляет нас сирых, вас же совсем неизвестных принимает за сыновей.»²³ И не могши никоим образом сдержать себя, в одежде и обуви шли в море, и с воем хватались за руль и за весла, говоря: «отдайте отца нашего и господина нашего, защитника и кормильца нашего, своим покровом берегшего нас от видимых врагов! Если не всего, то хотя часть от него дайте нам, чтобы не совсем лишиться нам тaкoгo покровителя.»

7. Сострадая их воплям, баряне утешают их сладкими речами. Говорят, например: «знайте, что мы родом из Aпyлии, пришли сюда из Барского города по откровению, с тем что бы взять cиe святое тело. Зачем вы безрассудно предаетесь отчаянию? Вы же сами сказали, что со времени кончины святого исповедника Божия прошло 775 лет. Довольно от него получили благодеяний как вы, так и предки ваши. Теперь воля его уйти отсюда, чтобы и другие части мира просвещать. Вы довольно можете утешиться тем, что имеете его гроб, полный святой влаги, и его икону, от которой много получили благодеяний. Справедливо же, чтобы такой большой и знаменитый город как Бари, имел у себя такого покровителя.» Жители, между тем, увидев тут же плачущего одного из парамонарей осиротевшей оной церкви, схватили его и стали наказывать бичами за то, что он, с товарищами своими, за деньги будто бы отдал свято тело. Но блаженнийший исповедник Христов освободил его от их истязаний, и они в изумлении признали его невинность.²⁴ Наконец, скрывши честно святое тело в одном малом соcyд,²⁵ и так как Феб уже склонялся в волны, и дул попутный ветер, баряне пустились плыть по тихому морю. А жители, видя, что они разлучаются со своим покровителем, и баряне оставляют пристань, начали новые воздавать стихи²⁶ Богу и святому; потом, сменив их большим плачем, наполняли берега и воздух тяжким воем. Баряне сознавались, что почти на две мили слышались их вопли, и что немногие были из них, которые сами не плакали, сочувствуя бедствию тех.

8. Пробежав большой длины путь, они провели ночь в месте, называемом Каккав,²⁷ откуда прошедши место Маестру, вошли в глубокие воды моря. Здесь им встретилось препятствие, ветер, называемый Аквилоном, противил им до самой Патары, где родился исповедник Божий. Уклонившись в нее с большой опасностью, они подумали, что угодник Божий не хочет идти с ними, ни пустить их далее идти, пока они не возвратят его. Принудив себя не в меру сил своих, пройти еще около 24 миль и не могши плыть более, принуждены были уклониться с пути в место, которое зовется Пердикка, выбившись из сил. Приставая в берегу, они увидили, что море стало тихо, и ветер подул попутный. Не имея же сил идти далее, бранились между собою, предполагал, что кто-нибудь из них украл что-нибудь из мощей святого. Немедленно приказано было карабельщиками приготовить святую книгу евангелий, на которой вcе пловцы должны были поклясться, что никто из них не взял ничего от них (мощей. Тогда пятеро²⁸) из них показали, что они имеют нечто от святых мощей. Возвратив все, и приложив к прочим частям, как они сами, так и все другие, поклялись, что никто из них не будет больше ничего иметь при себе от св. мощей. На счет случая сего никто не должен сомневаться, потому что по воле Божией произошло то, что они так долго замедлили, именно пока все части святого тела не собраны были во едино; этим дается знать, что сам исповедник Божий не хочет, чтобы мощи eго были раздробляемы. О дивный Боже! Сколь неизреченно Твое могущество! Ты не гласом какого-нибудь Ангела ни откровением каких-либо святых, ни даже через самого Святейшего Николая, которому это дело всего ближе, ни сонным явлением свои чудес изводил открыть это, но заставил говорить немой стихии, пока святому не отдано было свое.

9. Наконец по учинении св. дела, когда ветер спал и волнение моря утихло, распустив паруса, они оставили берег, и все радуясь пришли в место, называемое Маркиано. Потом, когда миновали залив Трахеи, случилось, что один из пловцов²⁹ задремал, погрузился в глубокий сон, в котором св. Николай, явившись ему, сказал: не бойтесь! Я с вами. Через 20 дней мы придем в город Бари. Проснувшись, он рассказал, что видел товарищам, и все, исполнившись безмерной радости, прибыли в Цересанум³⁰; здесь, запасшись пищей и водой, при сильном ветре в течении двух дней и одной ночи пробежав 50 миль, пристали к острову Мило, где и переночевали. Когда занялась заря, пустились опять в путь. Тут случилась с ними удивительная вещь, которую я расскажу, как рассказывали мне очевидцы. Когда они держались в пелаг³¹, прилетела одна маленькая птичка как бы жаворонок, и села на правом руле судна, на котором везено было святое тело. Ходя же по нему, как бы привыкши питаться (от пловцов), тихо вспрыгнула на руку одного из них, который в то время правил рулем. Оттуда перелетела к месту, где покоилось святое тело, и напевая тихонько, носом своим клевала тот сосуд, в котором сокрыты были святые мощи. Благосклонные братья! Сколь хвален всемогущий Бог, не только людей, но и немых животных, побуждавший к хвалению и почитанию своего святого исповедника. Ибо пение птицы было хваление, а прикосновение клювом означало лобзание, которое она верно приносила святому телу. Напевая, она облетала каждое из суден и всех людей, и видна была всеми, воздавая хвалу блаженства им зa то, что они везли такого вылеченного и дивного пастыря. Исполнив долг своего послушания, она отлетела, и не была более видима. Не вдоль и после сего они пришли к острову Стафну по эолически, по латински же Бонапола³². Оттуда прибыли в знаменитый порт Герека³³, и затем, вскоре, радуясь, вошли в город Монемвасию. Оставив его через несколько времени, пристали в Мевону, где купили вина и всего, что было нужно. Наконец пришли в Субкею³⁴, где отдохнувши мало, не уклонялись уже ни в какое место, получая утешение от святого исповедника Христова.

10. Итак, когда пришли и в пристань св. Георгия Христова мученика, отстоящую на 4 мили от Барского города, построили клепсидру³⁵, в которой и положили святое тело, вынув его из сосуда оного. Сему городу столько славы....³⁶

11. Итак, после того, как баряне пристали к своему собственному городу, и им на встречу стали прибывать на лодкax родственники, известно стало этим, что те привезли с собою тело блаженнейшего исповедника. Узнав о сем достоверно, некоторые из них, скоро возвратившись на берег, громким голосом прокричали об этом присутствовавшим. Молва разнесла весть по всему городу, и все толпами стали стекаться на столь чудное и желанное зрелище. Духовенство барское, в священных облачениях спешно сошло в пристань, ожидая принять святое тело. Между тем и корабельщики и пловцы вместе с особым посольством, уведомили своих сограждан, говоря: когда мы взяли священное теплотой обещались, что мы воздвигнем ему, вместе с тем и достойную …церковь на дворе Господском³⁷, что называется: ....папани. Требуем, чтобы вы согласились на наше обещание. По поводу сего произошло большое разногласие в роде: одних, коих по-видимому было больше, одобрили данное обещание, другие же – нет, но желали, чтобы святой исповедник Божий несен был в епископию. Когда обе стороны спорили, случилось, что господин Илия, почтенный авва монастыря св. Венедикта, находящегося о самом городе, отправился на корабли те, и воздав святое лобзание (мощам) предложил хозяевам дать ему тело святого для хранения в монастыре его, пока те согласятся с народом относительно постройки обещанного храма. Предложение это понравилось всем, и решено было выдать святое тело. 3атем приказано было в честь святого звонить во всех церквах в колокола. Перенесши св. тело с крайнею осторожностью, положили его на самом алтаре св. Венедикта.

12. Тогда спешно дали знать господину Урсу³⁸ , барскому архиепископу, чтобы он как можно скорее поспешил на такое чудесное, славнейшее дело. В то время он был в Канузии по делу освящения. Осведомившись, он наискорейшим образом устремился в Бар-град. Прибыв в него, прежде всего направился к святому телу, воздая ему должную почесть, и от такого стяжания возвратился к своей кафедре, располагая ч…. перенести оное в святую епископию. Услышав о сем корабельщики с товарищами, а также и народ, бывший на их стороне, все вместе решились противиться. Когда узнал об этом архиерей, отказался от своего намерения. Тогда отправлены были к нему послы из благороднейших и разумнейших жителей Бара, моля его согласиться на их желание. Когда же возвратились от него к своим без желанного ответа, начали крепко волноваться между собою, так как архиерей намеревался либо силой, либо хитростью отнять святое тело. Обе стороны вдруг взявшись за оружие, произвели побоище, в котором из обоих станов пали два юноши. Мы крепко верим и утверждаем, что души их, по крайнему милосердию Божию, улучат непристающее блаженство; ибо и тот, и другой умерли за вожделенное обладание телом святого. Когда еще продолжалась эта брань, святое тело вдруг взято было с величайшими почестями из монастыря, вооруженными моряками и народом, восклицавшим: кирие eлейсон³⁹ и иные воспевавшим гимны. С непокрытыми головами они вынесли мощи из монастыря калиткой, что к морю, и отнесли на вышесказанный двор к церкви св. мученика Христова Евстратия... Через несколько дней, срывши ее до основания, вместе с церквами других святых, выстроили на месте их, с прибавкой другой части двора, блестящую и великолепную церковь в честь блаженнейшего Николая и тех святых. Пpи закладке ее был вместе с знатнейшими гражданами господин Илия авва, заведовавший хранением святого тела по просьбе архиепископа и всех граждан. Во избежание покушений на похищение, оно день и ночь охранялись отрядами вооружённых моряков, пока не положено было честно в сказанной церкви.

13. В это же было священнейшее тело святого Николая исповедника Иисуса Христа из города Миреи 11 числа апреля вечером, и утром 9 мая достигло Бара-града по истечении от воплощения Господня 1087 лет, в десятый индиктион. Теперь с Божией помощью передам, чем ознаменовало себя прибытием святого внешним. Больные, одержимые различными недугами (которых со всех частей города стекавшийся народ приносил с собой в монастырь, возвращались здоровыми. Из них в первую ночь и на другой день исцелилось 47 различного пола и возраста. В числе их были один из знатнейших горожан и один армянин, имевший левый бок совсем высохшим, и три лунатика, некто глухонемой, двое сухоруких, два горбатых младенца, трое слепых, и некто из рода пизанцев сухорукий и хромой, и иные, которых долго было бы исчислять, все жители того же барского города. На третий день из множества народа, стекшегося из деревень, городков и городов окрестных, исцелились в монастыре в девять недужных, что продолжалось до 4 часа дня того. Из них один младенец сухорукий с бельмом на глазу, одна нищая глухая и хромая на обе ноги, другой младенец бесноватый, армянская девочка бесноватая, одна женщина Ювенатянка, совсем сухая, другая женщина, страдавшая тяжким недугом, одна женщина лунатичная и расслабленная и один странник сухорукий и слепой.

14. После же того как в тот же самый день мы перенесли святое тело на оный двор, исцелились 14 недужных, исчислять которых долго. На четвертый день исцелилось 29 недужных, исчислять которых долго, сперва-некая бесноватая вся сухая, из деревни, называемой Терлиццусь, некая девица из города Битунто, женщина из города Аскуло и бесноватая из города Таранто, три лунатика, два слепых, одна горбатая, и из города св. Вита (что под крепостью горы Скагиоза), которая ежедневно несколько раз падала тяжко, мучимая даже до исхода души. Быв тщательно расспрошена мною, видевшим как она стала здорова, она сказала, что на неё налетел один большой ястреб, сел на груди ее, и, распростерши крылья, накрыл ее. Когда он отлетал, вдруг распростерся такой приятный запах, что она думала, что находится в раю. Тоже самое показали и другие исцелившиеся. Отсюда несомненно надобно верить, что это был ангел святого исповедника, ежедневно стерегущий святое тело. Также исцелела одна девица из Бара, страдавшая чрезмерной болью в коленах, и другие, которых долго было бы перечислять. На пятый день сам исповедник Божий открыл себя в видении одному почтенному монаху, приказав ему сказать всем, чтобы не отчаивались относительно исцелений, ибо он по манию Бога всемогущего отправится в Грецию. Впрочем, прежде чем отправиться, все увидели великое от него чудо. Ибо в тот же самый день, еще прежде солнечного восхода, исцелился один юноша, пять лет одержимый бесом глухим, и немым, и слепым. На шестой день пришел к св. телу епископ битунтийский Ернульф с большою процессию, моля Господа и святого исповедника Николя. В тот же день епископ барийский с архиепископом ориентанским и епископом Куперсана Львом Гвидонием, и другими тремя епископами, со всем клиром и несчетным народом смиренно приходили на поклонение святому телу. В субботу в десятом часу, по возвращении св. Николая, исцелилось 11 недужих.

15. Дражайшие братья! Как свято и благочестиво должны мы любить и следовать заповедям такого и толикого Бога и Господа, который после краткого пришельствия сей жизни делает святых своих обладателями неба. Их останки такими великими и светлыми просвещает дарованиями чудес Иисус Христос Бог и Господь наш, который с Богом Отцом и Святым Дуновением живет и царствует в бесконечные веки веков аминь.

***

Познакомив читателей с барградским сказанием⁴⁰ о перенесении мощей святителя Николая из Ликии в Италию, мы считаем долгом своим передать им и то, что рассказывает о том же, или подобном, предмет один венецианский писатель Иордан, монах францисканского (миноритов) ордена, живший в первой половине XIV столетия⁴¹. Рассказ его взят из того же Фалькониева сочинения о св. Николае. (Acta Primigenia et c. pag. 140). Вот он:

1) Под XXXI годом Сигеберт говорит: «В то время, как венециане рассуждали о том, чтобы взять тело блаженного Николая из Миры Ликийской, разоренной турками, барыне в числе 47 человек идя из Антюхии к Мире предупредили их. Они принудили находившихся там только четверых монахов указать им гроб. Разломав его, они вынули оттуда кости св. Николая, плававшие в масляной влаге, все числом, и перенесли их со славою в Бар, в 1087 г». Сигеберт прибавляет: «совершено это перенесение в 745-й год⁴² от погребения св. Николая».

2) Я нашёл в древнейшей книге⁴³, что мощи св. Николая вовсе не были взяты. Ибо в 1097 год….ний, при папе Урбане и греческом императоре Алексие, магистр (адмирал) венецианского флота, вместе с франками, отправился для завоевания Святой земли. Тогда многие возжигались таким жаром, что раскалённым железом делали знамение креста на своей плоти. Итак, собравшись в церкви св. Марка, единодушно выбрали епископа Генрика своим ректором⁴⁴, а Иоанна Виталия, сына венецианского дуки (дожа) Михаила, вождем своего воинства. Так они дошли до Родо, где принуждены были зимовать. Когда император константинопольский советовал им возвратиться, епископ внушал оставаться на месте, говоря, что в противном случае они обесславив свое имя, навлекут на себя еще гнев Божий, и приспособляя к ним оное: никтоже возлож руку на paло и пр. Но, когда все укрепились о Господе, получили известие, что на них вышли с 50-ю галеями пизанцы, и присвоили себе императорские знаки⁴⁵. Итак, венеты посылают против них 20 хорошо вооруженных кораблей, которые и разбивают пизанское войско, так что только 20 галей успели спастись в наступившую ночь. Венеты, поскольку хвалились, что они взяли на себя крест Господень, то водясь человеколюбием⁴⁶, оставили свободными четыре из них, а 30 человек наибольшей важности удержали: при себе.

3) Идучи от Родо, пришли в область Мирейцев. Город их, разоренный погаными⁴⁷, отстоял на 6 миль⁴⁸ от моря. Помолившись, епископ приказал уклониться к нему. Все духовенство отсюда разбежалось, так что они захватили только четырех сторожей церкви, у которых и допытываются о теле блаженного Николая. Эти притворяются, что от давности времени они того не знают. Впрочем указывают на один сломанный саркофаг, при лежащий стене, говоря: здесь баряне взяли часть мощей, часть их оставили⁴⁹. Когда хотите их, возьмите. Обыскав саркофаг, те не нашли в нем ничего, кроме воды и масла. Разъяренные, они разбивают помост и стены, и напрасно трудятся тот день и всю следующую ночь. Наконец один из сторожей, терзаемый невыносимым учением, посылает за архиереем и говорит ему: «Святый отец и истинный Божий чтитель, зачем так жестоко позволяешь мучить меня? Хотя и неволей, я открою тебе тайну, плачевную для греков и вечнопамятную для венециян. В этой гробнице, которую видишь, покоятся два святые архиерея, предместники блаженного Николая, которые несомненно почивают в алтаре св. Иоанна». Итак древняя гробница разламывается, алтарь (т.е. престол) повергается на землю, и в нем находят три кипарисных ящика, и в ящиках двух архиереев, каждого отдельно⁵⁰. Из них один есть мученик Феодор, а другой Николaй, дядя великого Николая, оба высоких заслуг люди и архиереи церкви той. В чудесах великого Николая говорится, что он от елея лампады сего Феодора помазал глаза слепому и тот стал видеть⁵¹. О дяде же его говорится, что в день рождения великого Николая, когда его обмывали, и он с полчаса стоял прямо на ногах, не поддерживаемый никем, то святой епископ, узнав о сем, благословил его, помолился о нем, принял его от св. купели, нарек ему свое имя и научил его священным письменам. Мощи сии при звуке труб, с большим шумом относят (венециане) на корабли⁵². Некоторые же, вдохновенные от Бога, замедливши в церкви, и тщательнее осматривая место, где был разрушен алтарь св. Николая, ощутили сильное благоухание, и не сомневались потому, что там скрыты мощи великой святыни. Ныло дознано, что в нарочитые праздники архиепископ совершал литургию не на алтаре св. Николая, но на ровном месте ставил треножник над святым телом, где и совершал божественные тайны. 3амечают еще, что прямо над ним написана икона св. Николая, откуда и заключают, что вероятно там погребено и его тело.

Возбужденное такими догадками, войско возвращается, стаскивает груду прежней ломки, и копая землю попадает на стеклянную массу, весьма крепкую. После неё разламывают не с малым трудом другую из смолистого вещества. Наконец, после стольких потов, открывают третью, еще более крепкую, из смоленного кипариса, содержавшую в себе святейшие кости. Разломав и ее, достигают желанного сокровища. Тогда достопочтенный епископ, приступивши с величайшим благоговением и обливаясь слезами, собрал в свой куколь святейшее тело. Сказать чудно! Та пальма, которую богоносный муж принес из Иерусалима, во гробе под ним и около него найдена была с зелеными ветвями и листьями, которые, взявши с собою во свидетельство истины, многие унесли домой. В настоящем гробе было высечено греческими буквами: здесь покоится великий Николай, славными чудесами на земле и на море. Причина такого закрепления (мощей святого) указывается в греческом сказании о его чуде, а именно, что когда император константинопольский Bacилий хотел перенести его в столицу империи, то никоими силами не мог вынести его за двери церкви, почему и сказал: блаженный Николай! После того как самая славная столица царская не удостоилась иметь твое тело, я помещу его в такую крепкую охрану, что никто oтселе не будет чтить его⁵³.

На cиe обретение стеклись некоторые греки, множество венгерцев, немцы, датчане и англичане, баряне, пизанцы и дpyгиe итальянцы и все кричали: счастлив ты народ венецианский! у тебя уже есть лев-евангелист Марк, который сделал тебя победоносным на войне. Теперь ты имеешь и корабельщика архиерея Николая, который укрощает бури на море. Счастливо тебе, и без преступления, удаются в одном месте кража, в другом: хищение! Когда с благоговением и большою радостью несены были святые мощи, пизанцы ради любви блаженного Николая просили облегчения своей неволи, и получили полную свободу.

Услышав о сем, архиепископ, который жил в одной крепости⁵⁴, рвал свои седые волосы и бороду. Но венецианцы, движимые милосердием, один из ящиков, взятых с алтаря, возвратили ему с 100 византийскими червонцами, на поправку церкви⁵⁵. Затем шлются надежные вестники, которые и уведомляют венецианцев о случившемся. И народ, и духовенство в восторге. О том же, где положить его (св. тело), разные различно думают. Одни – возле св. Марка, другие – в самой церкви святого⁵⁶. Некоторые – в епискональной церкви, в воздаяние труда и проворства епископа⁵⁷. А игумен св. Николая Набережного заверил, что, если тело святого не останется в его монастыре, он с своей коллегией и церковной сокровищницей переселится всюду, куда бы оно ни было положено.

Когда это так происходило в Венеции, отправившееся в землю обетования, воинство Господне, оставив в яфской пристани под надежной защитой флот, посетило Гроб Господень, потом, составив совет, расположилось овладеть Акхароном⁵⁸, укрепленнейшим местом поганых, которого не могли удержать за собою ни христиане, ни сарацинский солдан. Взяв, при помощи Божией город, Франки остаются стеречь его, а венецианцы, простившись с ними, готовятся перенести в Венецию мощи. Когда же достигли места, называемого Лесинa, все клянутся положить мощи у св. Николая Набережного. На встречу священным мощам выходит дукс (дож) со всею знатью и патриарх Петр с духовенством и бесчисленным народом. Итак, тело святое привозится к малой церкви, что на берегу. Епископ в коротке рассказывает случившееся. Дукс подтверждает клятву. Строится башня для защиты места, и ее сторожит отряд солдат до тех пор, пока не воздвигнется здание, безопасное и пригодное для чествования Бога и святых. Между тем святые⁵⁹ блистают множеством чудес, которые ради краткости я оставляю. Обретение сих святых, празднуется в третьи июньские календы, а перенесение в Венецию в осмые иды декабря. Ибо флот благополучно достиг пристани в самый праздник св. Николая. Было же это на третий год его странствования.

Передав к сведению читателей все, что известно на западе о перенесении мощей св. Николая из Ливии в Италию, мы надеемся еще раз возвратиться к лицу славного Святителя, и окончательно решить, чьи именно св. мощи почивают теперь в Баре-граде.

А.

Иерусалим. 9 мая 1870 г.