Я. Тягунов

Источник

Часть первая – о том, что проповедует нам вселенная

I. Вселенная – книга, перстом Божиим начертанная

Бог Творец наш. Ему мы обязаны своим бытием и потому первый, священный долг наш – стараться познать Его. Но кто опишет Его, кто изобразит Его величие? Слово человеческое бессильно и тень Его начертать. Но нам необходимо, для нашего блага, знать своего Господа, и Он Сам изобразил Себя в сотворенной Им вселенной. Своим перстом начертал Он эту чудную книгу и раскрыл ее пред нами так, что письмена ее постоянно пред нашими очами, и было бы только у нас желание читать их, мы имеем полную на то возможность, и работая, и отдыхая. Никто не может сказать, что они для него непонятны, – нет, они начертаны столь внятно, столь доступно для каждого, что всякий простак, ничему неученый, взглянув на них внимательно, прочтет их и невольно скажет: Велик Господь наш и велика крепость [Его], и разум Его неизмерим. (Пс.146:5). Вместе с тем письмена эти так глубоки, что человек самого обширного ума и самой тщательной, долголетней учености, углубясь в них, сознает, что недостаточно жизни человека, если бы она продолжалась даже несколько тысячелетий, чтобы изучить их, и скажет: О, бездна богатства, и премудрости, и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его, и неисповедимы пути Его! Кто познал ум Господень? Или кто был советником Его? Или кто дал Ему наперед, чтобы Он должен был воздать? (Рим.11:33–35). Так мы видим, что муж, прославившийся своим умом, ученостью и великими открытиями в науке, знаменитый Ньютон, всю жизнь свою занимавшийся исследованием природы, умирая, говорил: «не знаю, что подумает мир о моих трудах, но мне кажется, что я, как дитя, забавляющееся по берегу моря, находил то гладкий камушек, то блестящую раковину, тогда как неизведанный океан истины простирался предо мною». А другой, столь же славный муж – Линней, восхищенный своими ботаническими открытиями, восклицал: «и я, подобно Моисею, видел Бога! Я видел Его и онемел от удивления! Я видел след Его стопы в делах творения, и в самых малейших, ничтожными кажущихся вещах, какое вижу всемогущество, какую мудрость, сколько невыразимого совершенства»!

К сожалению, множество людей, предавшись суете, не хотят читать этой книги Божией, и потому не знают своего Творца и предаются нечестию и неправде.

Апостол Павел пишет: открывается гнев Божий с неба на всякое нечестие и неправду человеков, подавляющих истину неправдою. Ибо, что можно знать о Боге, явно для них: потому что Бог явил им. Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от сотворения мира чрез рассматривание творений видимы, так что они безответны. Но как они, познав Бога, не прославили Его, как Бога, и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце. Называя себя мудрыми, обезумели, и славу нетленного Бога изменили в образ подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся: потому и предал их Бог, в похотях сердец их, нечистоте, так что они сквернили сами свои тела. Они заменили истину Божию ложью, и поклонялись, и служили твари вместо Творца, который благословен во веки, аминь. Потому предал их Бог постыдным страстям. И как они не заботились иметь Бога в разуме; то предал их Бог превратному уму, делать непотребства. Так что они исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы, исполнены зависти, убийства, распрей, обмана, злонравия, злоречивы, клеветники, самохвалы, горды, изобретательны на зло, непослушны родителям, безрассудны, вероломны, нелюбовны, непримиримы, немилостивы. Они знают, что делающие такие дела достойны смерти; однако не только их делают, но и делающих одобряют (Рим.1:18–26,28–32).

Итак, чтобы не быть таковыми, постараемся познать Бога и для сего будем читать книгу Божию. Вот страницы этой книги, всегда перед нами раскрытые:

II. Как представляется нашим чувствам небо и небесные светила, псалом 18

Во-первых, – небо. Оно всегда пред нашими очами. Из всего нами видимого есть ли что величественнее и красивее его? Какой огромный и великолепный свод, как бы чудный шатер, раскинут над всем видимым нами пространством! Как восхитительна эта голубая лазурь его! Как милы эти обеленные и позлащенные солнцем облака, то бегущие по его лазури, то воздымающиеся на окраине его, как дым фимиама! И как чудно это дело Божией силы и премудрости: все прочее, нами видимое, подлежит различным изменениям и имеет свое начало и конец, одно небо всегда одно и то же и нет ему пределов. Вот, кажется, за дальней горой оно уже сошлось с землей, – перейдешь гору, тот же небесный свод над тобой и край его как бы уже там за дальним лесом, – перейдешь лес, опять тоже небо над тобою и слилось уже с морем; поедешь морем, небо как бы перенеслось с тобою и как бы покрыло тебя на необъятных пространствах моря – ты не видишь более земли и со всех сторон море сошлось с небом.

Везде небо над нами и все в одной дали от нас. Оно объемлет нас и как бы манит нас в свои обители. Грустно нам, когда туман земных испарений закрывает его от наших глаз, страшно нам, когда черная туча расстелется под ним.

Не менее великолепия и красоты представляется нашим взорам, когда восток неба зарумянится зарею, и царь светил – солнце выйдет как бы из края земли и рассыплет повсюду светоносные лучи свои. О, как спокойно, ровно, величественно шествует этот исполин от края до края небес! Как щедро наделяет он светом и теплотой все концы земли! Никто не укроет и не укроется от этого источника жизни. Всех даром наделяет он сими, самыми необходимыми для жизни и самыми непостижимыми для нашего ума благами. И, чудно, никогда не оскудевает и не умаляется в нем ни свет, ни теплота!

Но вот благодетельное светило совершило свое шествие и скрылось за небосклоном; еще некоторое время румяная заря поддерживает оставленный им свет, но по мере того, как свет мало-помалу блекнет и тьма разливается над землею, на небе начинают сверкать звезды и потом все небо покрывается бесчисленным множеством этих малых, но не менее восхитительных светил; как будто миллионы свечей затеплились там, как будто миллионы чудных алмазов на царственной одежде засверкали. Но вот взошла луна – царица ночи, и разлила свой серебристый свет. Как великолепно плывет она по небу, как мило серебрит облака, как прелестно лучами своими играет в струях воды!

А какое величественное зрелище представляет нам северное сияние, когда на севере, из царства мрака и хлада, неведомо откуда и как, среди мглы ночной, восстают, как исполины, светоносные, разных цветов, столпы; они то сходятся, то раздвигаются, то разделяются, то сливаются, и зорями огненными уясняют тьму ночную.

Все это манит к себе наши взоры, приковывает наше внимание, восхищает душу своею красотою, стройностью, величием, и говорит нам: «как должен быть прекрасен, могущ, премудр, величествен Тот, Кто все это соделал!» и вместе с тем задает нам множество вопросов – как бы говорит: «ну, вот разреши: велика ли земля? где ей пределы? на чем она утверждена? из чего свод небесный? где его пределы? что такое солнце? откуда оно выходит? куда заходит? где скрывается во время ночи? какими путями проходит с запада на восток? что такое луна, звезды?» и таким образом побуждает наш ум не оставаться в бездеятельности, но более и более развиваться, усовершаться и возноситься гopе.

И вот люди, не погубившие своего разума в суете и ложных мудрствованиях, из одного только созерцания неба, постигают славу и великолепие Творца, убеждаются, что и закон Его должен быть совершен и свят; на опыте дознают, что он вожделен и сладок, и вместе с пророком-царем Давидом поют:

Небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь. День дню передаешь речь, и ночь ночи открываешь знание. Нет языка, и нет наречия, где не слышался бы голос их. По всей земле проходит звук их, и до пределов вселенной слова их. Он поставил в них жилище солнцу. И оно выходит, как жених из брачного чертога своего, радуется, как исполин, пробежать поприще. От края небес исход, его, и шествие его до края их, и ничто не укрыто от теплоты его. Закон Господень совершен, укрепляет душу; откровение Господа верно, умудряет простых. Повеления Господа праведны, веселят сердце; заповедь Господа светла, просвещает очи. Страх Господень чист, пребывает вовек. Суды Господни истина, все праведны. Они вожделеннее золота и даже множества золота чистого, слаще меда и капель coтa. И раб Твой охраняется ими; в соблюдении их великая награда. Кто усмотрит погрешности свои? От тайных моих очисти меня, и от умышленных удержи раба Твоего, чтобы не возобладали мною. Тогда я буду непорочен и чист от великого развращения. Да будут слова уст моих и помышление сердца моего благоугодны пред Тобою, Господи, твердыня моя и избавитель мой! (Пс.18:2–15).

III . Что открыли люди своими учеными исследованиями о земле, небе и небесных светилах

А люди, посвятившие себя исследованию представляющихся уму каждого мыслящего человека задач, вот что открыли:

Земля, наше жилище, подобна шару. Господь чудною силою тяготения соединил, сплотил и скрепил вещество, из которого она составлена, в шарообразное тело; тою же силою, так сказать, привязал к ней все на ней живущее. Так что, что бы мы ни бросили вверх, оно, повинуясь той силе тяготения, стремится опять на землю же, а не в пустые пространства вселенной.

О величине земли можно судить по тому: чтобы обойти ее вокруг, т. е. если отправиться со своего места и все идти на восток в одном направлении, пока не придешь на тоже место с противной стороны – с запада, надобно пройти слишком 37,000 верст.

Сотворив этот земной шар для жилища человеку, Господь, как ризою, одел его атмосферою – воздухом, который облекает землю на пространстве, по мнению одних, на 60, а, по мнению других, на 150 верст в высоту, – выше пустота, – или эфир, самое тончайшее, никаким исследованиям не подлежащее тело.

Воздухом мы дышим, и им же дышит все живущее и прозябающее на земле: все звери, птицы, гады, насекомые, деревья, травы, мхи. Без него ничто бы это существовать не могло. Но воздух, нас окружающий, по своей тонкости и прозрачности почти не заметен для наших чувств: впрочем мы его ощущаем в дыхании, в веянии ветра и в сопротивлении при сильном и скором движении, например: когда скоро бежим, или машем чем-нибудь плоским. А так как воздух голубого цвета и взор наш во все стороны простирается на одинакие воздушные пространства, то он представляется нам круглым лазоревым сводом, великолепным шатром, распростертым над землею – небом. Вот это и есть видимое нами, лазоревое небо.

Воздух состоит из газов, называемых азотом, кислородом и углеродом. Чудно то, что ни в одном из этих газов, отдельно взятом, не может жить никакое живое существо, ни расти какое-либо растение, но между тем каждый из них необходим для жизни населяющих землю существ. Вот Господь в состав воздуха и влил столько каждого из них, сколько нужно для жизни.

Солнце так же шарообразное тело, но оно в 1,400,000 раз более земли, хотя и кажется нам небольшим кругом потому, что отстоит от земли слишком на 143 миллиона верст.

Господь заключил в нем источник света и теплоты и повелел ему лучами своими освещать и согревать наш мир.

Чудною, неведомою для нас силою он утвердил солнце в пространствах вселенной, и силою тяготения, тою же, какою скрепил состав земли и которую мы испытываем в падении брошенного вверх камня на землю, привязал к нему нашу землю и повелел ей обращаться около солнца подобно тому, как мяч, привязанный к нитке, мы заставляем обращаться вокруг нашего пальца.

Сверх того Господь устроил так, что земля, в то время, как она пробегает небесные пространства вокруг солнца, обращается и около себя, подобно тому, как колесо вокруг своей оси, как кубарь или волчок, спущенный со снурка.

В продолжение суток, т. е. 24 часов, земля совершает оборот около себя и в тех местах земли, которые во время этого оборота около себя, освещаются солнцем – день, а в местах противоположных, куда не досягают солнечные лучи – ночь.

Когда солнечные лучи начнут проникать в видимые нами воздушные пространства и осветят их, тогда восток начинает белеть, потом более и более краснеть – румяниться, это – рассвет и утренняя заря.

Потом, когда лучи солнца станут достигать той местности, где мы находимся, и нам станет видимо солнце, тогда нам представляется солнце выходящим из-за края земли.

Земля продолжает вращаться и солнце нам представляется все выше и выше восходящим, пока та местность, где мы находимся, не станет прямо против солнца, – тогда настанет полдень; после того при беспрерывно продолжающемся обращении земли, солнце уже кажется нам опускающимся к западу и наконец, заходящим за край земли.

Таким образом, взорам нашим представляется, что могучее, блестящее, всюду рассеивающее свет и теплоту светило величественно шествует по небосклону от одного до другого края неба.

В продолжение года земля совершает свой круг около солнца.

Земля не совсем правильный шар, а несколько сплющенный и стоит к солнцу в наклоненном положении, а именно так, что с какой бы стороны солнца она ни находилась, прямые – отвесные лучи солнца упадают всегда на середину земли (экватор); а потому и более ее греют, а на южное и северное ее полушария упадают только косвенные лучи солнца, и чем ближе к полюсам, тем косвеннее бывают достигающие туда лучи солнца, и потому менее греют. От этого на земле разные климаты: есть страны теплые, есть умеренные, есть и холодные. А от разности в климатах происходит то, что в одной стране земля производит одно, а в другой другое; в одной стране живут одни животные; а в другой другие.

Кромѣ того, от наклоненного положения земли происходит то, что когда земля находится на одной стороне от солнца, то более освещается и согревается одно из полушарий земли, например, южное; а когда земля переходит в противоположную сторону от солнца, то более освещается и согревается лучами солнца другое полушарие – северное. Потому то, когда на южном полушарии лето, у нас на северном зима, а когда у нас лето, на южном полушарии зима. На средине же земли зимы не бывает; те страны называются тропическими. И все это происходит от того, что земля именно находится в таком наклонном положении к солнцу как есть; если бы она находилась в прямом положении к солнцу, тогда в северном и южном полушариях постоянно было бы равноденствие, как бывает у нас 10 Марта и 10 Сентября, следовательно, и теплота атмосферы не восходила бы выше того, как бывает в то время, и следовательно ничто не могло бы произрастать, или по крайней мере созревать; в тропических же, срединных странах, было бы так жарко, что едва ли могло бы что расти и жить там. А если бы земля была в более наклоненном положении к солнцу, то на каждом из полушарий земли шесть месяцев была бы ночь, а другие шесть месяцев день; следовательно, и было бы невозможно здесь жить, подобно тому, как теперь на самых полюсах, где тоже происходит.

Вот как премудро устроил Господь, чтобы на земле были день и ночь, и разнообразие в климатах.

Луна, так же как и земля, шарообразное тело, только гораздо менее земли.

Как земля силою тяготения привязана к солнцу, так луна тою же силою привязана к земле и обращается вокруг нее, почему и называется спутником земли.

Она сама по себе такое же темное тело, как и земля, и сама не светит, а отражает только солнечный свет, на нее падающий, почему и свет от нее не так ярок, как от солнца, и не имеет теплоты.

Вокруг нее нет атмосферы подобно той, которая окружает землю, а пустота, почему теплота падающих на ее поверхность солнечных лучей мгновенно улетучивается в небесные пространства и на ней вечный холод и ничто живое существовать не может.

Она не вращается около себя, как земля, и всегда одной только стороной обращена к солнцу, а потому одна только ее половина освещается солнцем.

Вот, когда она, при обращении своем около земли, станет к нам своей освещенной половиной, мы видим полный ее диск – круг. Когда же она станет к нам своей темной стороной, она нам совсем не видна. А в прочее время, смотря по тому, какая часть освещенной половины луны видна нам с земли, она нам представляется то большим, то меньшим отрезком круга.

Так как полнолуние бывает в год 12 раз, то поэтому год разделяется на 12 месяцев. А так как луна обращается около земли в 291/2 суток, и в течение сего времени совершаются перемены вида луны, то это время делится на четыре четверти лунного месяца, все равно – на четыре недели.

Таким образом, Господь создал солнце в область дня, и луну в область ночи, для освещения земли, для отделения дня от ночи, и для знамения времени, чтобы человек мог исчислять дни и годы.

Что же такое звезды? Астрономы, т. е. ученые, занимающиеся исследованием небесных явлений, открыли и доказали, что некоторые звезды такие же, как наша земля, темные, обращающиеся около солнца по начертанным для них путям тела, и как луна, светящиеся отражающимся от них солнечным светом. Эти звезды переменяют свое положение на видимом небе, т. е. не всегда бывают видимы на одном месте, – они называются планетами.

Другие звезды такие же светила, как солнце, еще превосходящие его величиною, светящиеся собственным светом Эти звезды не переменяют своего положения на видимом небе и всегда видимы на определенном месте, – их называют неподвижными звездами. Чтобы исчислить расстояние их от земли, ученые принимают за мерку – за версту – расстояние земли от солнца, и насчитывают таких расстояний для каждой звезды миллионы, а для некоторых звезд даже тысячи миллионов.

Есть еще звезды, которые редко являются на небе, – они как бы блуждают в пространствах вселенной. При них видим бывает блестящий хвост. Эти звезды называются кометами.

Бесчисленно количество видимых нами звезд, но астрономы, в устроенные ими телескопы – зрительные трубы открывают в замечаемых на небе ночью как бы туманных пятнах еще такое же множество звезд, простыми глазами невидимых. И вот все это Богом созданные миры!

IV. Чему поучает нас это; псалом 135

Пока мы не знали, что земля есть шар, а видимое небо – воздух, и представляли себе землю необъятною плоскостью, а небо как бы беспредельным кристальным сводом с утвержденными на нем, подобно блесткам, звездами, и не могли постигнуть: на чем могла быть утверждена страшная земная масса и каким образом солнце – это величественное светило – совершает свое шествие, мы безотчетно благоговели пред непостижимою, чудною силою Творца, как бы на одной длани держащего необъятно тяготеющую землю, а другою проводящего солнце. Когда же мы дознали, что земля – шарообразное тело, а видимое небо – воздух, пред нами как бы разодралась завеса, и взорам нашим предстала действительно необъятная вселенная с бесчисленным множеством ужасающих своим размером миров, и уму нашему открылось еще обширнейшее поприще для исследований. И чем более ум наш углубляется в них, тем более и более дивится он тем чудным силам, которыми создались, держатся, движутся и сохраняются эти миры, – тем мудрым законам, по которым каждому из них начертан определенный путь и чин служения, – той гармонии, в которой каждый из них благодетельно содействует к сохранению порядка в общем составе вселенной и к отправлению каждым чина своего служения.

Теперь мы знаем, что наша земля, по своей относительно к прочим мирам величине, не что иное, как пылинка среди них. И вот эта пылинка назначена жилищем человеку – существу одаренному умом – и помещена как бы в средоточии вселенной, чтобы мы отсюда удобно созерцали величие дел Божиих – читали книгу, перстом Божиим начертанную, и поучались законам вечной жизни.

Если земля пылинка пред вселенной, то что же ты, человек, пред своим Творцом? – Смирись же и преклонись пред Ним и внимай, что возвестил Он нам.

Смотри: сила тяготения есть главная зиждущая сила во вселенной – она сплачивает вещество в огромные миры, связывает их одни с другими и соблюдает их в стройном чине. Пойми же, что и любовь есть основа мира духовного – она средоточие всех разумных существ – сила, связывающая их в союзы и устанавливающая порядок в их отношениях между собою.

Вот сила тяготения связала и скрепила вещество земли в твердый шар и не дает веществу рассеяться в пространстве вселенной, и тою же силою земля привязалась к солнцу – источнику света и теплоты, и солнце в своих лучах льет на нее свет и теплоту, а от них жизнь повсюду кипит на земле.

Так и любовь друг к другу должна связывать и скреплять нас в семью, общество, государство. Так и любовь к Богу должна соединять нас с Ним и сохранять от темной бездны заблуждений. Так и любящие Бога просвещаются светом истины, согреваются теплотою Св. Духа и вкушают утехи благодатной жизни.

Вот, луна силою тяготения привязана к земле, одна только сторона ее освещена, бледен ее свет, на ней холод, нет около ней воздуха и никакого признака жизни.

Так бывает и с людьми, привязавшимися любовью к земным благам, а не к Богу. Свет истины не согревает их душ, a свет заимствованных ими знаний односторонен, слаб, бесплоден; холодны они ко всем своим ближним, нигде не ощущают они присутствия славы Божией, даже не понимают, что такое благодатная жизнь – мир души, радость духа.

Вот, воздух, нас окружающий, невидим и не осязаем, но мы дышим им, ощущаем присутствие его в веянии ветра и видим в лазоревом небесном своде. И Бог есть дух вездесущий, и хотя мы не ощущаем Его нашими телесными чувствами, но Он источник жизни и мы чувствуем Его присутствие, когда благодать Св. Духа повеет на нашу душу и когда мы, углубляясь в созерцание мудрого устройства окружающего нас мира и красоты создания, удивляемся могуществу, премудрости и благости Творца.

Всмотритесь в видимое нами небо; не есть ли это образ тех превыспренних невещественных небес, где постоянно Господь являет Свое присутствие, где обитают Ангелы, Архангелы, Херувимы, Серафимы, Начала, Власти, Силы, и где души праведных людей сияют как светила, и куда мы, по какому-то непонятному для нас внутреннему, врожденному влечению вперяем свой молитвенный взор и воздеваем руки, когда, обремененные скорбью, ищем спасения от треволнений мира, или когда в избытке чистой радости благодарим Создателя? Не для того ли это прекрасное, величественное небо всегда пред нашими очами и всегда нас объемлет, чтобы постоянно напоминать об уготованном нам вечном, мирном жилище, звать нас и побуждать возноситься туда духом, подобно этим прелестным облачкам, плывущим по лазури, обеленным и позлащенным солнечными лучами.

И не так ли наши земные привязанности, возникающие от них страсти и пожелания и наши горделивые умствования не в свете откровения, а по одним стихиям мира, заслоняют от нас небесное царство Христа, затемняют в нас веру и разрушают надежду на жизнь вечную, как и эти воздымающиеся от земли туманы, наплывающие на небо черные тучи и порождаемые ими вихри и бури закрывают от наших глаз видимое небо и уничтожают наше достояние и жилища?

Вот красота вообще не есть ли чувственное изображение благости – доброты? Как по самой природе привлекательна и мила она для нас, и как неприятно и отвратительно безобразие! Не учит ли это нас любить доброе и стараться быть самим добрыми, ненавидеть все злое и отвращаться от него?

Вот Господь устроил так землю, что на ней разные климаты, и потому на одной местности земля производит одно, а на другой другое; одна местность изобилует одним, другая другим. Не видна ли из этого цель Творца, чтобы людей, разлученных расстоянием и разделенных по племенам и народам, соединяли взаимные их нужды, чтобы не вражду и ненависть они имели один к другому, но помнили бы, что они братья одной плоти и крови и уразумели, что мир между ними и взаимные услуги служат к счастью и благосостоянию их?

Итак, славьте Господа; ибо Он благ, ибо вовек милость Его. Славьте Бога богов; ибо вовек милость Его. Славьте Господа господствующих; ибо вовек милость Его; Того, который один творит чудеса великие: ибо вовек милость Его; который сотворил небеса премудро; ибо вовек милость Его; утвердил землю на водах; ибо вовек милость Его; сотворил светила великие; ибо вовек милость Его; солнце – для управления днем; ибо вовек милость Ею; луну и звезды – для управления ночью; ибо вовек милость Его (Пс.135:1–9).

V. Земля, ее наружный состав и что внутри земли; псал. 144

Теперь опустим взор долу, взглянем на землю – наше настоящее жилище. Обратим сначала внимание на состав ее, на то, что постоянно пред нами, или, лучше, под нашими ногами. Это: песок, глина, известь, чернозем. Вот, в противоположность небу, где все красота и великолепие, откуда свет и теплота, нам на земле представляются предметы, не имеющие ни вида, ни красоты, – сами собою темные и холодные.

Но из них зиждется все произрастающее и живущее на земле, – из них Господь сотворил самого человека. Он установил законы, по которым слуги Его: свет, теплота и вода приготовляют из этих невзрачных темных и холодных предметов пищу растениям, и та пища обращается не только в плоть всего произрастающего, но и в плоды трав, злаков, кустов и деревьев, следовательно, в пищу и в плоть населяющих землю живых тварей и самого человека. Итак, из земли же Господь продолжает творить все произрастающее и живущее на ней, и тело самого владыки земли – человека. В землю же по Его закону, обращаются и все они.

Не внятно ли начертано на этой странице Божией книги: человек! тебя Господь наделил душою разумною – даром поистине божественным, и ты можешь возгордиться этим даром, возмечтать о себе более чем ты есть; тебе же необходимо смирение, помни же: ты земля и пепел… Для тебя Господь, чтобы ты уразумел благость Его, наполнил землю множеством разнообразных благ, но ты можешь пристраститься к ним и из-за них забыть своего Господа – источник истинных благ и самой жизни; помни же все это из безжизненной, темной и холодной грязи и в грязь обращается. Смотри: земля сама по себе мертва, невзрачна, а с неба льется жизнь и зиждется красота – туда стремись оттуда почерпай жизнь, там ищи красоты и радости.

Эта страница книги Божией раскрыта пред всеми и понятна для всякого, а кто поглубже смотрит на вещи тот не оставит без внимания и валяющийся на полях булыжник. Эти камни разных величин, почти повсюду как бы разбросаны на поверхности земли. Одного рода с ними каменные груды в иных местах выходят из земли целыми пригорками и холмами, в горах же воздымаются огромнейшие утесы, скалы и вершины гор. Горы во многих местах земли занимают огромные пространства: они то тянутся грядами или хребтами на тысячи верст, то группами, возвышаясь одни над другими, занимают целые области и даже обширные государства. Многие из них возносят свои вершины далеко за облака, и некоторые достигают 5, 6 и даже 8 верст вышины. Тщательные исследования и наблюдения ученых удостоверяют, что состав всех этих гор есть тот же камень и что эти ужасающие своим размером глыбы камня когда-то страшною силою огня подняты и выдвинуты из недр земли.

Все это и многие другие исследования ученых убеждают, что и вся оболочка земного шара устроена Господом из этого камня и что из этого же камня Он посредством огня и воды произвел песок, глину и известь и покрыл ими ту каменную оболочку, образовав из них и плодоносную почву – нашу кормилицу, мать сыру землю, и множество других нужных для человека минералов: песчаники, плитняки, гипс, мел, точильный камень, графит, мрамор и другие, и расположил все это пластами по местам.

А как для растений необходим еще чернозем, и для человека соль, и как Он всеведущий провидел также, что с размножением рода человеческого люди местами истребят леса и будет им крайняя нужда в топливе и осветительных материалах, то Он всеблагой – премудрый, особым своим промыслом заготовил огромные запасы чернозему, соли, каменного угля и нефти; чернозем смешал с плодоносною почвой, а соль, уголь и нефть разместил в разных странах в особых хранилищах, большею частью прикрытых для их сохранения слоем земли, a инде выходящих на ее поверхность, чтобы облегчить человѣку приискание их.

Когда каменные глыбы, образующие горы, выворачивались и подымались из недр земных, они трескались и давали расселины и образовали пропасти – пустоты вовнутрь земли. Господь эти пустоты наполнил и как бы запаял рудою разных металлов: железа, олова, свинца, меди, платины, серебра, золота и других. И вот эти руды, как жилы, протягиваются в глубь земли, а между ними Господь рассыпал множество разноцветных красивых камней, называемых драгоценными: алмаз, изумруд, топаз, сердолики, порфир, халцедон, яшму, оникс и другие.

Все это на верхнем слое земли, но что же там внутри, в самой середине земного шара? Не правда ли: ведь хорошо бы узнать? Там, может быть, все серебро да золото, да драгоценные камни!.. Опытом этого дознать невозможно, потому что люди, копая землю для извлечения скрытых в недре ее сокровищ, не проникли глубже 500 саженей, толщину же земного шара в поперечнике ученые исчисляют в 12 т. верст. Но из сопоставления некоторых известных нам явлений легко убедиться, что там – внутри земного шара такой жар, что все руды и минералы находятся в расплавленном – жидком состоянии. Так нам известно во 1-х, что в тех местах, где добывая руду, роют землю на большую глубину, изведано, что чем глубже спускаешься, тем делается теплее, а наконец становится жарко; во 2-х, что при иных горах бьют из земли ключи воды, как кипяток, горячей, и, в 3-х, что на земле много гор, называемых огнедышащими, на которых есть провалы или пустоты, называемые кратерами, из которых постоянно выходит пар в виде дыма, а иногда после землетрясения и подземных громов, выбрасываются в ужасающем количестве пепел и камни и текут огненные реки расплавленных и раскаленных руд. Итак, под нами огненный океан, и мы над ним строим свои дома!

Истина сего предположения подтверждается еще следующим соображением: если мы сильно трем твердые тела одно об другое, то они разгорячаются; также если бить большим молотом об наковальню, то они оба также сделаются горячи, а если свалить в огромную кучу какое-нибудь вещество, то в нижних слоях его от гнета верхних будет теплее, и даже если это вещество легко воспламеняется, как, например, уголь, хлопчатая бумага, то оно может само собою загореться. Теперь, если предположить, что сила тяготения, связывающая вещество в земной шар, находится в центре этого шара, то понятно какой должен быть страшный гнет во внутренних пластах земли от верхних пластов, а при таком сильном гнете не может быть без трения одного вещества об другое, следовательно, поэтому уже надо заключать, что чем ближе к центру земли, тем сильнее должен быть жар.

Итак, сила тяготения, сплотившая вещество в земной шар и привязавшая землю к солнцу, есть также и причина внутренней теплоты земного шара.

Теплота солнечных лучей действует только на поверхность земли и не может проникать внутрь – много, много если она и теперь, при внутренней теплоте, обогреет землю на два аршина в толщину при самых жарких и продолжительных днях лета. Следовательно, если бы земля не имела внутренней теплоты, то в недрах ее был бы постоянный холод – мороз, и чем глубже, тем сильнее. Итак, действие холода изнутри было бы всегда постоянно, непрерывно, a действие теплоты солнечных лучей извне прерывалось бы наступлением ночей и зим, и теплота в эти промежутки улетучивалась бы в небесные пространства, то естественным следствием этого должно бы быть то, что холод поборол бы теплоту и земля сделалась бы как замерзлый ком. Тогда не только что на ней ничто не могло бы произрастать, но не могло бы даже образоваться песку, глины и извести, т. е. плодоносной почвы, потому что в таком положении земли на ней не могло быть ни огненных, ни водных переворотов, обративших оболочку земли – гранит в песок, глину и известь.

Вот и в нравственном – духовном мире разумных существ мы замечаем подобное же: человек, проникнутый законом любви истинной, сосредоточен в самом себе: наблюдает за своими чувствами, вникает в пришедшие извне впечатления и в возрождающиеся мысли, подвергает все это суду ума – ищет истины, и таким образом занятый явлениями внутренней жизни, не только не нуждается во внешних развлечениях, но убегает их; он тепл душою, пламенно желает одного добра и разжигаемый таким желанием, готов для доброго дела на самоотвержение и самопожертвование, а потому жизнь такого человека благодетельна и приносит обильный плод. Напротив: человек, не проникнутый любовью, не находя ничего привлекательного в самом себе, живет внешнею жизнью: постоянно ищет рассеяния во внешних предметах, предан земным наслаждениям и занятиям, и потому самолюбив; он холоден душою, благо ближних его не занимает; он неспособен ни на какое самоотвержение и самопожертвование, а потому и жизнь такого человека не только не благодетельна, но исполнена зла.

Из всего этого мы видим, что Господь по премудрому своему устроению, во 1-х, для поддержания необходимой на земле для живых тварей теплоты заключил в недрах ее огненный океан; во 2-х, этот огненный океан Он оградил каменною оболочкой, подобно тому, как яйцо скорлупой; в 3-х, эту оболочку, как обручами, скрепил хребтами гор; в 4-х, трещины, образовавшиеся на ней, наполнил разнообразными рудами металлов, как бы запаял ими; в 5-х, чтоб избыток огненной силы, заключенной внутри земли, не был опасен для ней, и имел возможность выходить оттуда, устроил ему исходища – огнедышащие горы, подобно тому, как человек устрояет клапаны в паровом котле; в 6-х, из каменных глыб образовал плодоносный слой и покрыл им каменную оболочку земли, подобно тому, как плоть наша покрывает костяной состав наш; в 7-х, из составных частей этого слоя: песку, глины и извести образовал множество разнообразных минералов; в 8-х, заготовил огромные запасы чернозема, соли, каменного угля и нефти; в 9-х, все эти разнообразные предметы, необходимые для разнообразных потребностей человека, разместил так, что те из них, которые составляют насущную потребность его, как например: песок, глина, известь, железо, соль находятся в изобилии и добыть их легко; напротив: те предметы, которые не составляют существенной нужды, а служат для украшения жилищ и одежд, как например, алмаз, золото, серебро, составляют редкость, с трудом отыскиваются и еще с большим трудом добываются; в 10-х, в устройстве земли – жилища для разумных нравственных своих творений выразил и запечатлел вечный закон мира духовного – закон жизни существ разумных – любовь, и начертал для владыки земли разительный урок против превозношения и гордыни, и, в 11-х, явил во всем этом свое всемогущество, премудрость, всеведение и благость.

Размышляя обо всем этом, будем петь вместе с царем Давидом:

Буду превозносить Тебя, Боже мой, Царь мой, и благословлять имя Твое во веки и веки. Всякий день буду благословлять Тебя и восхвалять имя Твое во веки и веки. Велик Господь и достохвален, и величие Его неисследимо. Род роду будет восхвалять о могуществе Твоем. А я буду размышлять о высокой славе величия Твоего и о дивных делах Твоих. Будут говорить о могуществе страшных дел Твоих, и я буду возвещать о величии Твоем. Будут провозглашать память великой благости Твоей и воспевать правду Твою. Щедр и милостив Господь, долготерпелив и многомилостив. Благ Господь ко всем и щедроты Его на всех делах Его. Да славят Тебя, Господи, все дела Твои, и да благословляют Тебя, святые Твои. Да проповедуют славу царства Твоего, и да повествуют о могуществе Твоем и о славном величии царства Твоего. Царство Твое – царство всех веков, и владычество Твое во все роды. (Верен Господь во всех словах Своих и свят во всех делах Своих). Господь поддерживает всех падающих, и восставляет всех низверженных. Очи всех уповают на Тебя и Ты даешь им пищу их в свое время. Открываешь руку Твою и насыщаешь все живущее по благоволению. Праведен Господь во всех путях Своих и благ во всех делах Своих. Близок Господь ко всем призывающим Его, ко всем призывающим Его в истине. Желание боящихся Его Он исполняет, вопль их слышит и спасает их. Хранит Господь всех любящих Его, а всех нечестивых истребит. Уста мои изрекут хвалу Господню, и да благословляет всякая плоть святое имя Его во веки и веки (Пс.144:1–21).

VI. Вода, Иова гл. 38 и псал. 148

Итак, земля освещена и согрета солнцем, одета воздухом, покрыта слоем плодоносной почвы и наполнена сокровищами минералов и металлов. Но могло ли бы на ней не только жить, даже прозябать что-либо живое, если бы она оставалась без воды или имела в ней недостаток? И вот Господь обильно снабдил ее водою.

Смотрите: здесь ключи бьют из недр земных, там потоки стремятся с высоких гор, водопады с шумом свергаются со скал; повсюду ручьи бегут извиваясь по долинам, сливаются одни с другими и образуют реки; реки, изгибаясь как змеи, мирно текут и, оплодотворяя целые области и государства, вливают свои воды, как определенную дань, в моря и океаны; моря и океаны со всех сторон окружают сушу; озера, как огромные зеркала, блестят то среди гор в долинах, то среди низменностей в углублениях. Животным и человеку легко утолить свою жажду и удовлетворить другие нужды, но как добудут воду растения? Они неподвижны и прикреплены к одному месту. И вот Господь устроил так, что им нет и надобности искать и добывать самим себе воды: Он на высотах воздушных учредил особые хранилища вод и оттуда из облаков дождем окропляет их, смывает с них пыль, освежает их листки, напояет сухую землю, растворяет земляные частицы и приготовляет им пищу и корни их, впивая ее, питают растения. Но настает зима: трава поблекла, деревья скинули с себя зеленую одежду, царство растений как бы заснуло – как бы умерло, ему уже нет более нужды в пище; мороз окаменил землю. Но он своею страшною силою может повредить корни растений и высыпавшиеся на землю семена – и вот, чтобы сберечь их от этой враждебной им силы, облака уже не дождят, а сыплют снег и как шубою покрывают им земную поверхность.

Так-то Господь явил, что чем меньше какое-либо Его творение может промышлять само о себе, тем более Он Сам печется о нем. Но что могло бы быть и не так, если бы не было Его благого промысла о творении Его, то мы видим, когда вдруг небольшое облако обращается в страшную черную тучу и она заволакивает небо, мрак налегает на землю, из тучи начинают блистать сверкающие молнии, и удары грома следуют за ними, то с оглушительным треском, как бы от разрушившегося свода небес, то с продолжительными перекатами, подобными стуку колес огромной колесницы, катящейся по небу, и польется дождь ливнем, как бы из опрокинутого моря. Тогда молниею тут сокрушает вековое дерево, там зажигает здание; здесь ливнем уничтожает хлеб на полях и губит труд человека, там от этого ливня малые ручейки обращаются в огромные реки, затопляют долины, уничтожают сады, разрушают селения и города, уносят целые стада и потопляют множество людей. Или такая же туча разрешается градом: иногда целые льдины падают на землю и покрывают ее толстым слоем – тут опять пагуба и бедствие.

Но такие ливни и грады бывают редко и только кое-где, в напоминание нам того, как страшно лишиться милости Божией; но они не бывают повсеместны. Только однажды ливень был Господом допущен повсеместно, чтобы всемирным потопом смыть с лица земли людей, сделавшихся привязанностью своей к земным наслаждениям – плотью и потерявших способность жить духом; но после того спасенному промыслом Божиим от потопления праведному Ною, в вечный завет милости Божией к роду человеческому, Господь указал на радугу. Вглядитесь в нее и смотрите: верх ее касается небес, а края ее нисходят до земли; у ней семь прелестных цветов, каждый из них постепенно переходит в другой и сливается с ним. Это символ чудной лестницы с семью ступенями – лестницы снисхождения Божия к людям на землю и восхождения людей с земли на небо. Ступени ее: правда, суд, благость, человеколюбие, милость, долготерпение и спасение, по которым Сын Божий снисшел на землю и низвел на людей семь даров Св. Духа: дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия и дух страха Божия. Ступени ее: смирение, сокрушение, кротость, правдолюбие, милосердие, миролюбие, чистота и терпение, по которым Христос восшел на небеса и ведет за собою всех верующих в Него, сообщая им дары Св. Духа чрез установленные Им семь таинств: крещение, миропомазание, покаяние, причащение, священство, брак и елеосвящение.

Итак, источники воды и в земле, и на горах, и в облаках, проносимых над землею то с запада, то с востока, то с юга, то с севера. Но, кроме того, самый окружающий нас воздух всюду и всегда пропитан водою, иначе самый воздух был бы тяжел и небезвреден для нашего дыхания. Что он пропитан водою это видно из того, во 1-х, что иногда в самое тихое время, на самом чистом небе вдруг образуется само собою облачко, сперва небольшое, потом оно быстро разрастается и скоро собою закрывает все небо и проливается дождем; во 2-х, часто после самого ведренного теплого дня к вечеру образуется в воздухе, кажется совершенно сухом, сырой туман и скопляется в низменностях и над водами; и, в 3-х, летом поутру, после безоблачной ночи мы видим на траве и всех растениях росу, как капельки слезинок, покрывающую листья и блестящую, как алмаз, радужными цветами; зимой же иногда все деревья покрываются инеем и кажутся как бы облачившимися в самую белую одежду, скованную из серебра и усыпанную бриллиантами, и тогда не знаешь чему дать преимущество: летней или зимней одежде растений. Ничего подобного не могло бы быть, если бы в воздухе не заключалось воды.

Как же это так устроил Господь, что из земли вечно бьют ключи, из гор льются потоки и из облаков сеется дождь, и источники водные там не истощаются; реки вечно несут свои воды в моря и океан и те не переполняются?

Он устроил на поверхности земного шара ужасающие глубиною и обширностью своею впадины, заключил в них главные хранилища воды: это моря и океаны, занимающие две трети земной поверхности; а чтобы заключенная в них вода, оставаясь здесь без движения, не подвергалась порче от воздуха и теплоты, как мы замечаем в стоячих водах прудов и болот, Он смешал ее с солью – рассолил, почему там вода горько-соленая. Отсюда теплота солнечных лучей отделяет пресную воду в виде пара. Этот пар, так как он легче воздуха, подымается вверх на высоту. Чем выше, тем воздух реже и холоднее, почему пар, поднявшись, на высоте от холода сгущается и обращается в туман. Этот-то туман и есть видимые нами облака. Ветры носят облака над сушею. Между тем водяные пузырьки, составляющие туман или облака, соединяясь друг с другом сливаются вместе, делаются все больше и больше, пока не обратятся в капли или снежинки или градины, и те, сделавшись тяжелее воздуха, падают на землю в виде дождя, снега, града. Образовавшаяся из них пресная вода частью поглощается растениями, частью испаряется и пропитывает воздух, а остальная идет в особые устроенные Божией премудростью хранилища. На земной поверхности она скапливается в углублениях и образует болота и озера. На верхах гор, от сильного там холода эта вода обращается в снег и лед, которые там покрывают огромные пространства и представляются как бы обратившимися в ледяные моря – они называются ледниками (глетчерами). Из-под них струится множество потоков, которые то падают с высоты водопадами, то бегут между расселинами гор и, соединяясь потом вместе, составляют реки. На плоских ровных пространствах земли вода эта просачивается внутрь земли и, встретив непроницаемые для нее пласты глины или каменистых пород, скопляется в подземные источники и по тем пластам вновь выходит на поверхность земли и бьет ключами, и потом извиваясь ручьями по долинам, соединяется и здесь в реки. Реки же, пробегая в разных направлениях по лицу земли, впадают в моря и океаны и возвращают воду в ее первые хранилища. Таким образом, то количество воды, которое реки занимают у источников земных, и вливают в моря и океаны, – моря и океаны возвращают опять земным источникам посредством облаков, и вот в источниках вода не иссякает, а моря и океаны не переполняются.

Посмотрите на эти цветки и узоры – это снимки со снежинок в увеличительном виде. Если рассматривать снежинки в увеличительные стекла, то увидим, что каждая из снежинок имеет вид подобного цветка или узора. Это потому, что по премудрому устроению Творца, водяные атомы или пузырьки, составляющие пары, соединяются друг с другом не как-нибудь случайно, но по закону Творцом данному и в них, так сказать, вложенному. Так что премудрость Творца проявляется в красоте и правильности устройства самой снежинки.

Вот из подобных же цветков или снежинок состоит лед. Сначала холод – мороз кует из воды такие цветки, потом спаивает их одну с другой, и, наконец, сковывает ими всю поверхность рек, озер и морских заливов в крепкий, несокрушимый мост, но эта страшная сила не может перейти установленной Творцом границы и обратить всю воду в глыбу льда, а только до известной глубины может простирать свое могущество.

Известно, что когда вода в котле начинает нагреваться, то начинается в ней движение, и если котел совершенно полон, то вода, нагреваясь более и более, станет литься чрез край и вместе с тем станет выходить из воды пар; а если поставить над паром холодный стакан, он тотчас покроется водяными каплями. Это потому, что вода теплая легче и занимает больше места, чем вода холодная, и как на дне котла она разогревается прежде, то делаясь легче, подымается вверх, более начинает занимать места, а потом разлагаясь в пары, делается даже легче воздуха и подымается в самом воздухе, а пары, прикасаясь к холодному стакану, охлаждаются, сгущаются и обращаются опять в воду. Поэтому-то летом вода в реках, озерах и морях на поверхности теплее, а чем глубже, тем прохладнее, а когда настанет осеннее холодное время, то вода, на поверхности охлаждаясь и делаясь xoлоднее находящейся на дне, сверху начинает оседать на дно, а со дна подыматься вверх. Если бы это свойство воды осталось тем же до замерзания, то, естественно, должно бы было произойти то, что в сильные морозы вода, охладясь до замерзания, вся бы замерзла, и, следовательно, всякая жизнь, зародившаяся в воде летом, зимой бы должна погибать. Но Творцом устроено так, что вода по охлаждении до 41/2 градусов тепла, уже перестает плотнеть и тяжелеть, но, напротив, начинает разжижаться и легчать, а когда достигает до 0о, то замерзает. A потому слишком охладелая вода и лед не опускаются на дно, и самый лед, покрывая поверхность воды, уже сам делается охранителем водных обитателей от страшного врага – мороза.

Вот как устроила премудрость Божия!

Водою мы омываемся от нечистоты телесной, и вода в святом Таинстве крещения есть символ и средство как очищения души верующего от скверны греховной, так и нового рождения в жизнь вечную в чистоте праведности. – Вода сама собою представляется нам как бы имеющею жизнь, и когда мы любуемся какою-нибудь местностью, то невольно говорим: как этот ручей, река или озеро оживляет вид! И дѣйствительно: без нее не может ни начинаться, ни продолжаться жизнь: зерно, положенное в сухую землю, не даст ростка, растение в высохшей почве вянет и блекнет, а как только будет полито, сейчас же оживляется. Животное и человек, не имея возможности утолить жажду, умирает. Жизнь человека ленивого, нерадивого и порочного мы сравниваем с болотом зловонным и вредоносным, а жизнь человека деятельного и добродетельного с рекою, катящею чистую воду, оплодотворяющею и обогащающею прибрежные области. И Господь Иисус Христос Жизнеподателя – Духа истины называл источником воды, текущей в жизнь вечную (Ин.4:14) и возглашал: кто жаждет, иди ко Мне и пей. Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой (Ин.7:37–38). Как для жизни земной, стихийной, необходима вода, так для жизни духовной, небесной, необходим Дух истины. И как все, имеющее жизнь стихийную, жаждет воды, так и душа наша жаждет истины. И Сама Истина предлагает душам нашим живую воду в таком же изобилии, как и воду стихийную. Реки этой живой воды истекли из уст вдохновенных Пророков и Апостолов, протекли по всему лицу земному и составили неизмеримый и неисчерпаемый океан истины – Св. Писание. Из этого океана Св. Церковь извлекает живую воду и дождит ею на всех верующих и утоляет жажду душ их.

He напрасно Дух Божий в начале творения носился над водою (Быт.1:2), как повествует св. Моисей. Он влил в нее источники жизни и вот доселе глас Божий гремит над водами многими, возвещая неприступную славу Жизнедавца и святые законы Его. Этот глас всегда слышали внимательные к делам Божиим люди и вот в самой древней из книг мы видим, что Иов, когда начинал уже изнемогать под бременем постигших его бедствий, был вразумлен таким глаголом Божиим:

И отвечал Иегова Иову из бури и сказал: где был ты, когда я основал землю? Научи, если обладаешь ведением! Кто положил меру ее, когда знаешь? Или кто протянул no ней шнур? Во что водружены столпы ее? Или кто положил краеугольный камень ее, при всеобщем ликовании утренних звезд, когда торжествовали все сыны Божии? Кто заключил во вратах море, когда оно, исторгшись из чрева, выступило? Я облака назначил одеждою его и мглу пеленою его и провел вокруг его черту Мою, и поставил запоры и врата, и сказал: „доселе доходи и не далее, и здесь должна сокрушаться гордость волн твоих!» С того времени, как ты живешь, давал ли ты повеления утру и указывал ли зоре место ее, чтобы она обхватила края земли и стряхнула злодеев с нее? Тогда земля изменяется, как глина под печатью, и становится как одежда; тогда отъемлется от нечестивых свет их, и мышца высокомерная сокрушается. Доходил ли ты до источников моря и спускался ли на дно бездны? Отверзались ли для тебя врата смерти, и врата смертной тени видел ли ты? Где путь к жилищу света? И где место тьмы? Ты конечно дошел до границы ее и заметил стези к ее дому? Ты это знаешь; ибо тогда уже родился ты и число дней твоих весьма велико! Ходил ли ты к сокровищницам снега и видел ли сокровищницы града, которые берегу Я на время нужды, на день битвы и войны? Где дорога, no которой дробится свет, разносимый восточным ветром no земле? Кто проводит струи водам воздушным и путь стреле громов, чтобы орошать землю бесплодную, пустыню, где нет человека, чтобы насыщать пустую степь и произращать стебли травные? Есть ли у дождя отец или кто рождает капли росы? Из чьего чрева выходит лед и инею небесному кто родитель, когда воды скрываются, как под камнем, и лицо бездны твердеет? Возносишь ли к облаку голос свой, и покроет ли оно тебя обилием ѳоды? Пошлешь ли молнии, и пойдут они, и скажут ли тебе вот мы?» Кто вложил, мудрость в тучи, или кто дал разум воздушным явлениям? Кто расчисляет премудростью облака и кто опорожняет небесные сосуды, так что прах течет, как расплавленная медь, и слипаются глыбы? (Иов.38:1,4–17,19–30,34–38).

Господь, поет св. Давид, посылает слово Свое на землю; быстро течет слово Его. Дает снег как волну; сыплет иней, как пепел. Бросает град Свой кусками; пред морозом Его кто устоит! Пошлет слово Свое, и все растает; подует ветром, и потекут воды (Пс.147:4–7).

Будем же петь и мы вместе с ним: Хвалите Господа с небес, хвалите Εгο в вышних. Хвалите Его все Ангелы Его, хвалите Его все воинства Его. Хвалите Его солнце и луна, хвалите Его все звезды света. Хвалите Его небеса небес и воды, которые выше небес. Да хвалят имя Господа, ибо Он сказал, и они сделались, повелел, и сотворились. Поставил их на веки и веки; дал устав, который не прейдет. Хвалите Господа от земли великие рыбы и все бездны, огонь и град, снег и туман, бурный ветер, исполняющий слово Его, горы и все холмы, дерева плодоносные и все кедры, звери и всякий скот, пресмыкающиеся и птицы крылатые, цари земные и все народы, князья и все судьи земные, юноши и девицы, старцы и отроки. Да хвалят имя Господа; ибо имя Егο единого превознесено, слава Его на земли и на небесах. Он возвысил рог народа Своего, славу всех святых Своих, сынов Израилевых, народа близкого к Нему (Пс.148:1–14).

VII. Зима и лето, псалмы 1 и 94

Итак, вещество, из которого состоит земля, темно, холодно, недвижно, одним словом: безжизненно и неспособно само собою порождать или производить что-либо из себя; только действием на него света, теплоты и воды получает оно способность произращения. И потому как только одна из сторон земли станет отвращать лицо свое от солнца и действие на нее света и теплоты солнечных лучей умалится, на ней травы начинают блекнуть и засыхать, деревья скидают с себя зеленую свою одежду, рост их прекращается и они цепенеют; птицы отлетают отсюда, остаются одни дикие звери и, выходя из лесных трущоб, рыщут, ища себе добычи; мороз – враг жизни – эмблема смерти, сковывает своими узами всю земную поверхность; снег, как саван, покрывает ее. Повсюду в природе настает безмолвие могилы – кажется, погасла уже всякая жизнь, и только вода, эмблема жизни, закрыв себя ледяным щитом, остается недоступною для врага, – она же, покрыв пушистым снеговым одеялом семена и корни растений, охраняет в них зачатки жизни. По временам враг усиливается разметать эти охраны, воздвигая бури и воздымая вьюги и метели, чтобы вконец истребить всякий зачаток жизни, но тщетно. И вот, как только земля охладелой – мертвенной стороной обратилась опять к солнцу – солнце начинает более и более согревать и освещать, a вешний ветерок ласкать ее, и тогда зачало жизни – вода первая обнаружит жизнь: ручьи побегут и запрядают с гор и холмов; явятся стаи птичек, и, как трубы Архангелов, повсюду начнут возвещать наступающее воскресение природы. И вот: снеговой саван сдернут – поля и луга открылись; узы, которыми была скована поверхность земли и вод, расторгнуты – они обратились в живительную влагу и плодоносная почва спешит запастись ею; реки и озера окончательно сокрушают, как уже более не нужные, покрывающие их ледяные щиты и, весело струясь, здороваются со старинными своими соседями: селениями, холмами и деревьями, а те, радостно их приветствуя, толпятся к ним, чтобы посмотреться в их зеркальные поверхности. Рыбы, почуяв свет солнечный, выплывают из глубины наверх, реют там, сверкая своими серебристыми и золотистыми чешуями и всплеском своим рисуя на гладкой водной равнине ряды правильных волнообразно расходящихся кругов. Вот уже поля и луга обратились в великолепные ковры, деревья оделись в нарядную светло-зеленую, лоснящуюся одежду, зацвели и заблагоухали: это жертва благодарения воскресших – воня благоухания, и воздух наполнился благовонием; лес, сады, поля населились пташками. Весело порхают они, отыскивая себе пищу и собирая материалы для своих построек; щебетанье и радостная песнь их раздаются везде: между тем лебеди, гуси и журавли тянутся стройными рядами по высоте к северу за своими полководцами, и команда тех далеко раздается в воздухе. Бабочки, одна другой красивее, перепархивают с цветка на цветок, пчелки жужжат вокруг цветущих кустов, муравьи хлопочут в своих муравейниках. Вот куры с шумом высыпали из своего зимнего заключения: одни взапуски друг пред другом спешат поймать муху или какую-нибудь букашку, другие усердно начинают разрывать землю, чтобы отыскать давно желанное лакомство – дождевика, а, между тем, петух, открыв дорогую находку, громко сзывает своих подруг на угощение. Коровы, теснясь в растворенных воротах скотного двора, порываются скорее выбежать оттуда и вырвавшись на свободу, мычанием, прыжками и заигрыванием одна с другой изъявляют свою радость. Вся тварь веселится: везде жизнь, везде торжество. Вот и человек вышел в поле со своим помощником – лошадкой, на дело свое, на возделывание земли, чтобы она приносила более полезного плода для питания его самого, его ближних, и служащих ему животных.

He победу ли жизни над смертью, не торжество ли этой победы живописал Господь на этой странице своей книги?

В один прекрасный весенний день, под вечер я сидел в саду на берегу озера; было совершенно тихо. Воздух благоухал березой и тополем. Невдалеке пел соловей и ему вторил хор других птичек. На противоположном берегу красовалась деревня с прилегающими к ней полями и лугами; оттуда доносились ко мне мычание телят и блеяние овец возвращавшегося с пастьбы стада и веселые голоса женщин и детей, встречающих своих питомцев и кормилиц. Заходящее солнце последними своими лучами золотило деревню и прибрежные холмы с купами дерев, и те, как в зеркале отражались в гладкой поверхности озера; рыбы плескались и играли. Над всем этим высился и тоже отражался в озере чистый лазоревый свод неба, только на небосклоне за деревнею белое с позлащенными краями облако воздымалось от земли, как дым курящегося на жертвеннике фимиама.

Я был в самом благодатном настроении духа: невозмутимый мир и благоговейный восторг обнимали душу, чистая радость и святое чувство любви к Жизнодавцу наполняли ее и порождали сладкие слезы умиления и благоговейные мысли. Вот, думал я, недавно Церковь оглашала нас радостным: Христос воскресе! теперь вся природа отвечает ей: воистину воскресе! Недавно Церковь напоминала нам обетование Христа, что воскреснут мертвые и все земнородные возрадуются, теперь вся природа подтверждает, что у Бога не останется бессильным никакое слово. (Лк.1:37). Да, нам обещаны новое небо и новая земля, несравненно лучшие этих. Но и эта земля прекрасна, и это настоящий великолепный храм Твой, Господи! Ты в нем поставил человека священником Себе, чтобы он возглашал Тебе хвалу, благодарил и славил Тебя. Зачем он временный только здесь житель? Зачем смерть? Здесь так хорошо! Ты обещаешь еще лучшее жилище, но мое воображение бессильно представить себе что-либо лучшее. Мне жаль земли – грустно расставаться с нею!

В это время подходит ко мне друг и родной мой, с которым мы давно, почти с детства, жили, как говорится, душа в душу, делили радость и горе. Вид его не весел, даже мрачен; на лице его досада и неудовольствие и он начинает с горечью упрекать меня, что я, должно быть, не люблю его, не плачу взаимностью за его любовь и заботы обо мне, невнимателен к нему, не сделал для него даже вот и такой-то безделицы. Его упреки и недовольный вид волнуют меня, оставляют горечь в душе, зарождают досаду на него, и вот внутренний мир возмущен, блаженство, которое доселе ощущала душа от чистого наслаждения благами Творца, разрушено – с одной стороны моею невнимательностью к другу, с другой – излишнею притязательностью друга. Хорошо еще, что мы настолько обладали благоразумием, чтобы задушить начинавшие разрастаться страсти, забыть взаимное огорчение и восстановить прежнее мирное, дружеское отношение одного к другому; но часто между людьми бывает не так: слово за слово, укор за укор, и вражда разгорается и воспламеняет гнев, гнев омрачает рассудок и переходит в злобу. И вот, многолетние дружеские, братские, супружеские, исполненные любви, связи порваны, мир жизни возмущен, установившийся было житейский порядок, доставлявший столько удовольствий, опрокинут, и вместо прежних радостей воцаряется тоска, недовольство самим собою и другими; уже ничто не веселит, на душе как бы лежит что-то, как камень, тяжелое, и тогда самая жизнь представляется тяжким и невыносимым бременем.

Так-то страсти наши возмущают поток мирной жизни, разрушают ее блаженство и даже делают нас неспособными пользоваться теми благами, которыми наделил нас Творец.

Но откуда же эти страсти? Неужели они составляют неотъемлемую принадлежность нашей природы? Неужели они прирожденны ей от начала? Нет! Нам прирожденны от начала: чувство любви и желание блаженства и славы. Если чувство любви прежде всего обращено, как подобает по истой правде, к Богу: то мы находим уже блаженство в самом чувстве любви: за любовь Бог платит взаимно любовью – ею согревает любящего, светом Слова Своего просвещает его, дарами Духа Своего Святого оживотворяет его; делает способным к истинной жизни, и вот в этом основной залог блаженства. Всяк просвещенный Словом Божиим ясно представляет себе величия Божии, a представление совершенств Божиих наполняет душу благоговейным восторгом; всяк, почувствовавший в себе задатки любви Божией – благодатные дары Св. Духа, проникается сознанием милостивого внимания к нему столь высочайшего существа, а это умиляет душу и побуждает дух смиренно склоняться под Его святую волю, благодарить Его и стараться быть достойным Его благоволения. Для таких людей – получить похвалу от Бога – есть самая высшая награда – величайшая слава. Что для них мнение людское, когда они знают, что похвалит их Бог? Потому-то ни людские почести, ни мирская слава не прельщает их, а они тех не ищут.

Любящий Бога может ли не любить ближних своих – таких же созданий Его, как и он сам, тем более, что всяк должен сознавать ту истину, что не хорошо человеку быти одному. А кто любит своих ближних, тот имеет новый источник благ: он радуется радости ближнего – да и вообще любить кого-либо и быть любимым составляет прелесть жизни. Любить же ближнего значит: желать ему всякого добра и содействовать его счастью; в духе кротости, терпения и мира ограждать его от всяких неприятностей жизни и в духе милосердия заботиться о предупреждении его нужд. Как сладко бывает в душе, когда можешь сказать в самом себе: я не тяготил собою земли, был полезен, содействовал счастью других!

Тому, кто любит Бога, блага мира дороги не сами по себе, но потому, что они суть проявление богатства Божией благости. Потому-то он и не обладая ими, а только видя их, возносит благодарение Всеблагому, и в твердой уверенности, что Премилосердый не оставит Своего творения и даст ему все нужное для жизни, просит только дать ему хлеб насущный на текущий день. Он не только не ищет богатства, но и не желает его, даже жаждет нищеты, потому что в одном Боге ищет опоры, и боится, чтобы опираясь на что-либо другое, не ослабла его сладкая надежда на Крепкого.

Таким образом, подобно тому, как на той стороне земли, которая обращена к солнцу, от солнечных лучей и воды произрастает множество красивых трав и деревьев, и в человеке, когда он чувством любви обращен к Богу, при содействии божественного света истины и даров Св. Духа, проявляется великолепный хоровод прекраснейших и благодетельнейших добродетелей – наследниц неба.

Если бы все люди следовали этому указанию книги Божией, они были бы беспристрастны, потому что у них не было бы и предлога к страстям, – они были бы блаженны, потому что в любви, правильно направленной, они бы нашли источник блаженства, и не было бы смерти, подобно тому, как нет зимы в тех странах земли, которые постоянно обращены к солнцу, ибо тогда люди были бы всегда при источнике жизни и пили бы воду живую.

К несчастью люди от начала своего бытия чувство любви обращают не к Богу, а к самим себе и земным благам, и вот от того возникают страсти, ибо когда человек врожденное ему чувство любви обращает не к Богу, а к самому себе или чему-либо земному, то естественно происходит то, что он любуясь своими мнимыми совершенствами или услаждаясь мыслью о пленившем его предмете, мало думает о своем Творце, а прочих людей начинает считать как бы творениями низшей от него степени, все же блага земные изведенными из земли только на его потребу – тут начало гордыни. Он думает только о себе, домогается только того, что может доставить ему, по его мнению, наибольшее удовольствие – тут начало сластолюбия, сладострастия, сребролюбия, честолюбия, властолюбия. Много мечтая о себе и земных благах, он в одном себе и земных только благах думает найти опору жизни и таким образом погрязает в житейских заботах. Занятый постоянно такими заботами, он вовсе забывает о Боге и ближних, потому-то ему не понятны возвышенные чувства благочестия – восторг и умиление пред величием Божиим; он глух и слеп к стонам и слезам ближних. Что ему за нужда, что ближние его от его беспечности о них, или от жадности его к богатству, или от расточительности, или от несправедливости его терпят нужду, огорчения, боль – плачут, стонут, – ему дорого то, что он удовлетворил своей прихоти. Но вот если кто осмелится напомнить ему о его долге, назвать его поступки дурными, не исполнить его желания, или дерзнет стать ему на дороге – станет препятствовать ему к достижению желаемого, тогда досада, гнев, ненависть, злоба овладевают им и он готов на всякое зло ближнему.

Так-то врожденное нам чувство любви делается источником гибельных страстей, и подобно тому как растения, закрытые от солнечных лучей и лишенные воды гибнут бесплодно и обращаются в грязь, а сторона земли, отвратясь от солнца, коченеет от мороза и делается достоянием бурь, метелей, вьюг, и лютых зверей, так без любви к Богу и без содействия Св. Духа хладеет наша душа, гибнут в ней зачатки добра, жизнь грязнится порочными делами, каменеет сердце и делается обиталищем страстей.

Мы все более или менее страстны. Страсти, как зараза, перешли к нам еще от праотцев, потому что люди от начала своего бытия, прилепясь сердцем к земному, отвратились от Бога, не соблюли Божественного завета – того непременного условия, под которым единственно возможна истинная, блаженная, вечная жизнь, – любви к Богу, сделались нарушителями самых законов естества и тем самым внесли порчу в самую свою природу и эту порчу передали естественным порядком рождения своему потомству, и таким образом люди сделавшись не способными к жизни вечной, подверглись законам смерти.

Но вот мы видим, что как скоро земля охладелой своей стороной обратится к солнцу, солнце льет на нее свои благодетельные лучи и те из погибших растений, которые в земле сохранили свои корни и семена, вновь воскресают в прежней своей, даже лучшей красоте.

He говорит ли это нам: «обратитесь к Господу Богу своему, возлюбите Его всею душою вашею, всем помышлением своим, и Он просветит вас светом истины, согреет любовью Своею и оживотворит Духом Святым. Сохраните в себе семена Слова Божия и укорените в себе зарождающиеся от них благие желания и намерения, и Господь восстановит вас не только в прежнее достояние, но воскресит вас во славе чад Божиих».

Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых и не стоит на пути грешных, и не сидит в собрании развратителей; но в законе Господа воля его, и о законе Егο размышляет он день и ночь! И будет он как дерево, посаженное при потоках вод, которое приносит плод свой во время свое, и лист которого не вянет; и во всем, что он ни делает, успеет. He так – нечестивые, не так; но они как прах, возметаемый ветром с лица земли. Потому не устоят нечестивые на суде, и грешники – в собрании праведных, ибо знает Господь путь праведных, а путь нечестивых погибнет (Пс.1:1–6).

Приидите, воспоем Господу, воскликнем Богу, твердыне спасения нашего. Предстанем лицу Его с славословием, в песнях воскликнем Ему. Ибо Господь есть Бог великий и царь великий над всеми богами. В Его руке глубины земли, и вершины гор – Егο же. Его море, и Он создал его, и сушу образовали руки Его. Приидите, поклонимся, и припадем, преклоним колена пред лицом Господа, Творца нашего. Ибо Он есть Бог наш, и мы – народ паствы Его и овцы руки Его. О, если бы вы ныне послушали гласа Его: не ожесточите сердца вашего, как в Мериве, как в день искушения в пустыне. Где искушали Меня отцы ваши, испытывали Меня, и видели дело Мое. Сорок лет Я был раздражаем родом сим, и сказал: это народ, заблуждающийся сердцем, они не познали путей Моих; и потому Я поклялся в гневе Моем, что они не войдут в покой Мой (Пс.94:1–11).

VIII. Царство прозябаемых, псал. 138

Теперь взглянем на царство растений. Какое здесь множество и изобилие разнообразнейших предметов!

Вот многочисленные разных пород мхи – они растут на бесплодных местах: на камнях, песке, глине, болотах. Из их остатков, когда они поблекнут, заготовляется в болотах торф – топливо в странах безлесных, а в прочих местах чернозем – пища для трав, злаков и деревьев. Этот чернозем или перемешивается с песком и глиною, на которых растет, и обращает бесплодное место в плодородное, или смывается водою от дождей и снегов в ложбины и там удобряет луга и поля. Одни из пород мха служат пищею оленям, другие – лекарством человеку, а некоторые употребляются при постройках и иных производствах.

Вот разные роды грибов – они служат пищею человеку, скотам и зверям.

Вот бесчисленные породы трав: одни сочные и питательные, ими кормятся многие виды животных, другие лекарственные служат человеку для восстановления его здоровья, иные красующиеся своими цветами, или благоухающие, или приносящие вкусные ягоды – они веселят взор, услаждают обоняние и вкус человека.

Вот разнообразные овощи – они служат приправой пищи.

Вот хлебные злаки; из них изготовляется хлеб.

Вот разных пород деревья: одни плодовитые, приносящие вкусные и питательные плоды, другие строевые и дровяные, необходимые для постройки наших жилищ и для отопления их, третьи поделочные, пригодные для изготовления разных нужных нам вещей.

Вот разнообразные кусты: на одних растут ягоды, на других – роскошные и благовонные цветы, иные же в густой своей листве дают убежище пташкам и насекомым, и, любя расти на берегах озер и рек и купаться ветвями своими в их водах, платят за это удовольствие тем, что обитателям их, рыбам и ракам, сыплют со своих ветвей червячков, мошек, личинок, бабочек.

Вот множество растений, доставляющих масло для приправы в пищу и для освещения, и волокно для изготовления одежды.

Вот виноградные лозы, дающие виноград, из которого источаются различные вкусные вина, что дал нам Господь, чтобы ими человек в трудах своих подкреплял свои силы и веселил сердце, а не для того, чтобы мы, как это делают безумцы, излишним употреблением их губили свои силы, пропивали достояние своего семейства и превращали данный нам Творцом образ Божий в образ скота бессмысленного.

Всякое из этих произрастений имеет определенное назначение и удовлетворяет известную потребность человека или животных. Вот опять свидетельство, что Господь прежде создания живых тварей и человека, провидел все их нужды, все их потребности и сообразно этому извел из земли эти бесчисленные роды мхов, грибов, трав, злаков, кустов и деревьев.

А как премудро, изящно и в полном совершенстве устроено каждое из растений и во всей его целости и в самых мельчайших частях!

Кто, например, любуясь цветком, не удивлялся нежности его лепестков, красивой их форме, правильности их расположения и не вспоминал слов Христа-Господа: «и царь Соломон, во всей славе своей, не одевался так, как каждый из них»?

Всмотритесь в первый попавшийся на ваши глаза листок, поглядите: какая правильность в его форме, сколько здесь жилочек, одна другой мельче и тоньше, перекрещиваются в разных направлениях и какая нежная ткань связывает их между собою!

О, сколько здесь чудес, непостижимых уму человеческому! Возьмем, например, три семечка: маковое, капустное и репное. Все они крохотные и мало-мало чем одно от другого отличаются по виду. Посадим их на одной грядке. Для всех их земля одинаковая, один и тот же воздух их окружает, одинаково на них действует теплота и влага. Но от них вырастут совершенно разного вида растения и дадут совершенно различные плоды: одно маковку, другое кочан, третье репу.

От чего же это? От силы, скрытой в этих крохотных семечках. Вложила в них эту силу непостижимая премудрость Божия.

Эта же дивная сила производит то, что мертвое семя, похороненное в земле, при содействии влаги и теплоты, пускает сначала корешки, потом росток. Корешки углубляются в почву, распускаются там на множество других корешков, отыскивают там нужные для растения соки и всасывают их, и вместе с тем так укрепляются в земле, чтобы растение, какой бы оно ни было величины, могло, опираясь на них, твердо стоять и противиться бурям. Росток же идет вверх, наружу, на свет Божий, дает сначала листки и почку, потом из почки стебель, стебель выпускает ветки с листьями. Сок, всосанный корешками, подымается вверх и наполняет жилки листьев и мякоть – ткань их соединяющую; листья, выдыхая из себя ненужный для дерева, а необходимый для животных газ – кислород, вдыхают в себя из воздуха необходимый для растения, но вредный, при излишестве, для животных газ – углерод, чрез него, при посредстве впиваемых листьями лучей солнечных, перерабатывают наполняющий их сок в вещество, нужное для растения и его плода и возвращают в растение, а там оно, размещаясь по частям растения, утолщает его и дает материал для новых побегов.

Эта же дивная сила превращает почку растения, из которой должна бы выйти новая ветка с листьями, в цветок, каждому растению свойственный и устраивает его так, что он зарождает плод с семечками.

Как все это делается? Бог весть.

И много, много есть вещей в мире, непостижимых уму человеческому. Потому-то человек должен сознаться, что есть предел его ведению, что ум его ограничен, беден, нищ пред беспредельною мудростью Божиею, смириться пред Ним и помнить изречение Господа Иисуса Христа: «блаженны нищие духом, яко тех есть царствие небесное», и взывать благоговейно: чудны дела Твоя, Господи! Вся премудростию сотворил ecu!

Господи! Ты испытал меня, и знаешь. Ты знаешь, когда я сажусь, и когда встаю; Ты разумеешь помышления мои издали. Иду ли я, отдыхаю ли, Ты окружаешь меня, и все пути мои известны Тебе. Еще нет слова на языке моем. Ты, Господи, уже знаешь его совершенно. Сзади и спереди Ты объемлешь меня, и полагаешь на мне руку Твою. Дивно для меня ведение Твое, – высоко, не могу постигнуть Его! Куда пойду от духа Твоего, и от лица Твоего куда убегу? Взойду ли на небо, Ты там, сойду ли в преисподнюю и там Ты. Возьму ли крылья зари, и переселюсь на край моря; и там рука Твоя поведет меня, и удержит меня десница Твоя. Скажу ли: может быть, тьма сокроет меня, и свет вокруг меня сделается ночью. Но и тьма не затмит от Тебя, и ночь светла, как день; как тьма, так и свет, Ибо Ты устроил внутренности моя, и соткал меня во чреве матери моей. Славлю Тебя, потому что я дивно устроен. Дивны дела Твои, и душа моя вполне сознает это. He сокрыты были от Тебя кости мои, когда я созидаем был в тайне, образуем был во глубине утробы. Зародыш мой видели очи Твои; в Твоей книге записаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них еще не было. Как возвышенны для меня noмышления Твои, Боже, и как велико число их! Стану ли исчислять их, но они многочисленнее песка; когда я пробуждаюсь, я все еще с Тобою. О, если бы Ты, Боже, поразил нечестивого! Удалитесь от меня кровожадные! Они говорят против Тебя нечестиво; суетное замышляют враги Твои. Мне ли не возненавидеть ненавидящих Тебя, Господи, и не возгнушаться восстающими на Тебя. Полною ненавистью ненавижу их; враги они мне. Испытай меня, Боже, и узнай сердце мое: испытай меня и узнай помышления мои. И зри, не на опасном ли я пути, и направь меня на путь вечный (Пс.138:1–24).

IX. Рыбы

Кинем беглый взгляд на царство живых обитателей вод, воздуха и суши.

Здесь видим, что океаны, моря, реки наполнены таким множеством самых разнообразных животных, рыб, гадов и насекомых, что даже невозможно исчислить все виды их.

Одни из них (например – киты) так огромны, что величиной своей будут с крестьянское гумно с ригой, другие (инфузории) так малы, что простыми глазами рассмотреть их нельзя.

Одни из них плавают с быстротою молнии в воде, другие ползают по тинистому дну, иные скрываются в вырытых в берегу норах.

Говорить о пользе, приносимой ими человеку, было бы излишне – она всякому известна. Обратим внимание на устройство их тела.

Всмотритесь в самую обыкновенную рыбку – плотичку: все части ее тела устроены так, чтобы ей быстро и свободно плавать.

Она плоска и овальна, головка ее несколько к ее рту заострена, чтобы ей легко было разрезать воду, когда плывет.

У ней с боков и на спинке плавни, сзади хвост: это у ней весельцы и рульки, которыми она гребет и управляет своим бегом.

У ней кости тонки и гибки, чтобы ей свободно производить движение.

Внутри ее пузырь, наполненный воздухом, чтобы она легко могла подыматься снизу наверх.

Она покрыта слизистою одеждою, чтобы вода трением не представляла ей затруднения в ее беге.

Как красива она в этой серебристой своей одежде!

Эта одежда сделана из самых тонких чешуек, одна на другую сложенных, и, как броня, плотно все ее тело покрывающих, почему нисколько не стесняет ее во всех ее движениях.

Как красивы каждая из этих чешуек и как искусно прилажены они одна к другой. В состоянии ли сделать что-либо такое в таком совершенстве руки самого искусного мастера?

Посмотрите на рака: в какие латы одет он, чтобы защитить его вкусное мясо от хищных рыб, и какими клешнями вооружен он, чтобы защищаться от неприятелей и доставать себе пищу.

Если бы эти латы оставались у него постоянно одни и те же, он не мог бы расти, и вот Господь устроил так, что каждогодно он скидывает свою старую одежду, и природа изготовляет ему новую, по его росту.

Ему легко потерять свои клешни, а без них он не мог бы доставать себе пищи и защищать себя, и вот Творец устроил так, что если он, по какому-либо случаю, лишится клешни, вырастает новая.

Так мудро промышляет Бог о всяком Своем творении, даже и о самом, по нашему понятию, ничтожном насекомом.

X. Птицы, псал. 83

А сколько разнообразных пород птиц!

Одни веселят наш взор красотою своих перьев, другие услаждают наш слух своим пением, иные удивляют нас своим могучим полетом, а иные искусством плавать и нырять.

С какою важностью выступает павлин, развертывая свой огромный, радужными узорами украшенный хвост! Он как бы говорит нам: смотрите, какую чудную красоту создал Бог и славьте Его премудрость!

Вот запел жаворонок. Смотрите: он все выше и выше подымается к небу, и все веселее и звучнее, приятнее его песнь. Он поет хвалу Творцу и нам говорит: чем более будете возноситься мыслью от земного к небесному и славить Творца своего, тем более найдете радости в жизни.

А кто не заслушивался соловья? Как громко он щелкает, как сильно и чисто свистит, какие выделывает трели! Какими искусными переливами голоса он связывает свое щелканье, свист, трели, то нежно ослабевая, то как бы свирелью раздаваясь вдалеке. А между тем какая это маленькая и неказистая птичка! Ее не вдруг отличишь от воробья. От чего же у ней такой громкий и отличный голос? От того, что так искусно Бог устроил его горлышко, носок и язычок.

Посмотрите – парит орел. Сильными мышцами, крепкими перьями, острыми когтями, твердым крючковатым клювом, зоркими глазами, смелым взглядом одарил его Господь. Как широко распустил он свои могучие крылья! Он изредка, тихо, едва заметно ими движет и как бы плывет в воздухе. Плавно он делает круги и все выше и выше вздымается, Зорко и грозно осматривает он окрестности и как бы говорит: «кто выше меня? кто против меня?» Все птицы в страхе замолкли, притаились, кто припав к земле, кто забившись в чаще листьев. А он все выше и выше; вот уже под облаками, едва можно рассмотреть его. Кажется, он в своей дерзости хочет достичь солнца. Вот уже видится одна только черная точка, наконец, даль совсем скрывает его от наших глаз. Птички вновь зачирикали, стали выпархивать из своих убежищ. Вдруг орел, как брошенный камень, падает с высоты на высмотренную им добычу, вонзает в нее свои когти и несется с нею вдаль, но пуля стрелка поражает его, и он падает мертвым.

He так ли иные из людей, одаренные от Бога великим умом, быстрым соображением, могучею волею, вместо того, чтобы высокие свои способности употребить на пользу роду человеческому и облагодетельствовать народы, обращают их на осуществление своих честолюбивых и властолюбивых планов, и достигнув власти, страхом своей силы владычествуют над людьми и угнетают слабых. Heмало было и таких, которые, сокрушив сопротивлявшиеся им народы и царства, покоряли почти весь мир и когда уже считали себя непобедимыми и в гордости сердца своего говорили: «выше облак поставлю престол мой, буду равен Вседержителю», мгновенно, по воле Провидения падали со своей высоты и обращались в ничтожество.

А вот посмотрите на белоснежную лебедь – это украшение прудов в царских садах. Как прекрасна она! Что бы ей легко было держаться на воде и удобнее плавать, Господь одел ее густым, мягким пухом и дал ей широкие плавни. Как величаво плывет она, загнув назад свою прекрасную шею. Кротка она в своем величии, скромен, ласков ее взгляд. За то, как она любима всеми!

He так ли любимы и те люди, которых хотя Господь возвысил над другими властью и дарованиями, но они остаются кроткими и обходительными с низшими их званием и способностями.

А вот это обладатель болот – журавль. Чтобы ходить ему по болотам и ловить в тине и в лужах лягушек и змей, ему даны высокие ноги и длинный нос. He трогайте его – пусть делает свое дело и истребляет вредных гадин.

Вот и милые птички – голуби. Они пример чистоты, незлобия и супружеской верности. Как мило они воркуют и кормят из своего рта своих птенцов.

Но возможно ли перечесть всех? помянем еще о нашей сожительнице курочке – кудахтушке, и о петухе – нашем будильщике.

Вкусное их мясо любят хищные ястребы и орлы, a они почти беззащитны: нет у них ни быстрого полета, как у голубя, чтобы уйти от них, ни искусства вить гнезда в сокрытых от взора местах, как у иволги в других пташек. Их назначение быть сожителями человека и у него искать защиты, и Бог одарил самок способностью нести почти круглый год вкусные и питательные яйца, а самца возвещать своим голосом время ночи. Эти способности дали этой породе птиц покровителя – человека. Он дал ей приют у себя, охраняет ее и кормит.

Как в устройстве тела рыбы все приспособлено, чтобы им плавать в воде, так все в устройстве тела птиц приспособлено к тому, чтобы им летать в воздухе. У птицы небольшая голова с острым клювом на длинной шее, которую она при полете вытягивает вперед, а тело их как овальный шар. Все это для того, что бы им при полете легче рассекать воздух и менее встречать препятствия в сопротивлении воздуха.

Кости у них плоски, тонки и по большей части имеют пустоту, так же как и всякое перо, которым они одеты. Это для того, что бы они были легче и больше вмещали в себе воздуха, и чтобы этот воздух, нагретый жизненною теплотою птицы, как пар, стремяся вверх, помогал птице подыматься и держаться в воздушном пространстве.

С боков птицы мудро-премудро приложены крылья и снабжены такими мышцами, что посредством их птица, по своему произволу, может распускать свои крылья, как веер, и сильно махать ими, и таким образом ударяя ими по воздуху, подыматься вверх.

Сзади у птицы хвост, который она также может распускать. Он у ней, как руль в лодке, чтобы направлять свой полет туда, куда она хочет.

Впрочем, чтобы подивиться премудрости Божией, достаточно поднять выпавшее у птицы перо и внимательно всмотреться в него. Оно составлено из такого же вещества как рог, волос, шерсть. Но как это вещество здесь изменилось в своем виде и какие новые приняло свойства. Ствол покрыт тонкою глянцевитою оболочкою. В основании эта оболочка пола, а к верху наполнена белою легкою мякотью; по сторонам ее с боков выросла опушка, состоящая из множества тончайших пластинок; каждая из них имеет с обеих сторон еще тончайшие, едва заметные для зрения, насечки, и в таком правильном отношении к насечкам соседних пластинок, что насечки каждой пластинки входят между насечками соседних пластинок, и чрез то все пластинки, соединяясь между собою, скрепляются и составляют легчайшую и плотнейшую ткань, не проницаемую ни для воды, ни для воздуха. Замечательно свойства этой ткани: если в каком-либо месте она разорвется, то стоит только соединить, разорванные части, и они срастутся, и ткань явится в прежнем целостном виде.

Чтобы сделать такое перо, сколько нужно премудрости и искусства, а таких перьев для каждой птицы нужно тысячи. И все это изготовляется, вырастает само собою по таинственным законам, установленным Творцом от начала. He диво ли это?

А кто научил этих пернатых· с наступлением сильных жаров в тропических странах, переселяться оттуда к нам в умеренные и холодные страны, когда у нас здесь начинается весна, а с наступлением у нас зимы вновь улетать в тропические страны, когда там минуют жары и настанет прохлада?

Кто же мог наделить их таким самознанием, как не       тот же премудрый и всеблагой Устроитель, который и в семечко вложил силу производить известное       растение и в свое время давать плод?

Посмотрите, как искусно ласточка слепила свое гнездышко из глины и прикрепила к углу окна, или к стропилу сарая; овсянка и малиновка свили свои из волосков и мха между ветками густого кустика, а иволга сплела из травинок и повесила на веточке дерева, как колыбель! Посмотрите как они искусно внутри каждого из этих домиков из мелких перышков и пуха устроили мягкие и теплые постельки для своих птенцов!

Кто из мыслящих людей, увидев птичье гнездо, не остановится пред ним, и не задаст себе вопроса: откуда в бессловесном этом животном такое уменье и искусство? и не скажет: чудно, Господи, Ты умудрил это Твое творенье, и в этом малом существе явил Свою, недосягаемую человеческим умом премудрость! И таким образом, как пред алтарем, пожрет жертву хвалы.

Да, это алтари Твои, Господи, Царю и Боже мой! Алтари, которые Ты Сам воздвигаешь пред нашими очами, что бы мы возносили Тебе жертву хвалы, чтобы на всяком месте славилось пресвятое имя Твое. А между тем находятся же между людьми такие бессердечные невежды, которые без нужды, даже для одной глупой забавы дерзают безжалостно разорять эти алтари Твои, Господи. Но не думайте вы, дерзкие невежды, что такое злое дело ваше пройдет безнаказанным. Рука, безжалостно посягнувшая на труд и искусство малых пернатых тружеников, на алтарь, Самим Богом воздвигнутый, может ли ожидать благословения Божия в своих трудах. Злой человек! Если не трогает твое зачерствелое сердце жалобный плач летающей около тебя пташки, то знай, что жалобу ее слышит Творец и за разоренное нами гнездышко пташки, может быть, допускает огни испепелить наш дом, за замученного без пользы и нужды зверька – терпеть жестокую болезнь, сносить тяжкую несправедливость или жестокую обиду людей.

Как вожделенны жилища Твои, Господи сил! Истомилась душа моя, желая во дворы Господни; сердце мое и плоть моя восторгаются к Богу живому. И птичка находит себе жилье, и ласточка гнездо себе, где положить птенцов своих, у алтарей Твоих, Господи сил, Царь мой и Бог мой! Блаженны живущие в доме Твоем: они непрестанно будут восхвалять Тебя. Блажен человек, которого сила в Тебе и у которого в сердце стези направлены к Тебе. (Пс.83:2–6).

Утверждают, что ласточки пред наступлением зимы скрываются в будках или в глубине морей и там окоченевают, а с наступлением весны оживают и таким образом являют нам образ воскресения из мертвых. Это прекрасно изобразил поэт Державин в своем стихотворении.

Ласточка.

О, домовитая ласточка!

О, милостивая птичка!

Грудь красно-бела, косаточка,

Летняя гостья, певичка!

Ты часто по кровлям щебечешь,

Над гнездышком сидя, поешь;

Крылышками движешь, трепещешь,

Колокольчиком в горлышке бьешь.

Ты часто по воздуху вьешься,

В нем смелые круги даешь;

Иль стелешься долу, несешься,

Иль в небе, простряся, плывешь,

Ты часто во зеркале водном

Под рдяной играешь зарей,

На зыбком лазуре бездонном

Тенью мелькаешь своей.

Ты часто, как молния, реешь

Мгновенно туды и сюды;

Сама за собой не успеешь

Невидимы видеть следы;

Но видишь там всю ты вселенну,

Как будто с высот на ковре;

Там башню, как жар позлащенну,

В чешуйчатом флот там сребре;

Там рощи в одежде зеленой,

Там нивы в винце золотом,

Там холм, синий лес отдаленный,

Там мошки толкутся столпом;

Там гнутся с утеса в понт воды,

Там ластятся струи к брегам.

Всю прелесть ты видишь природе,

Зришь лета роскошного храм;

Но видишь и бури ты черны

И осени скучный приход.

И прячешься в бездны подземны,

Хладея зимою, как лед.

Во мраке лежишь бездыханна;

Но только лишь придет весна,

И роза вздохнет лишь румяна.

Встаешь ты от мертвого сна;

Встанешь, откроешь зеницы –

И новый луч жизни ты пьешь;

И сизы расправя косицы,

Ты новое солнце поешь.

Душа моя! гостья ты мира:

He ты ли перната сия?

Воспой же бессмертие, лира!

Восстану, восстану и я.

XI. Звери и скоты

Теперь взглянем на зверей и скотов.

Здесь опять удивительное разнообразие видов, но тело каждого животного устроено так, чтобы им жить на суше; ходить, бегать, прыгать, отыскивать сродную каждому из них пищу, добывать ее и защищаться от врагов. Все они снабжены от природы одеждою, сообразною климату, в котором им предназначено жить: чем холоднее страны, тем пушистее и теплее меха живущих там зверей.

Посмотрите на слона: он огромнее и дебелее всех земных животных. Чтобы поддерживать такое тяжелое тело, даны ему толстые ноги – сгибать их ему неудобно, голова его высоко от земли, и утверждена на короткой толстой шее, – наклоняться ему к земле нельзя. Как же он будет щипать траву и пить воду, чтобы ему есть и пить? И вот ему дан хобот, он им как рукою берет пищу и вкладывает в рот, натягивает, как насосом, воду и выливает ее так же в рот.

Посмотрите на зайца: чем ему защищаться от врагов? У него нет рогов, когти его малы и не остры, – сам он бессилен. За то даны ему чуткий слух, быстрый бег и способность менять цвет шерсти: летом он серый, чтобы скрываться за камнем, зимой белый, чтобы нельзя было отличить его от снега, когда он скроется за сугробом.

Все животные были покорные слуги человека, пока он сам был покорен своему Владыке – Богу, но как скоро человек вышел из повиновения своему Господу, и страсти забушевали в его душе, тогда и большинство этих слуг, сделавшись олицетворением страстей человека, отступились от него и стали враждебны ему. Только немногие из них, самые необходимые для человека, по самому устройству своего состава нуждающиеся в попечениях и защите человека, остались верны и покорны ему.

Это наши сожители: кормилица – коровка, работничек – лошадка, одежонка – кроткая овечка, друг и сторож – собака, крысодав и наша забава – кот.

Безропотно отдает нам коровка и своего теленка и свое вкусное, питательное молоко в благодарность за то; что мы приютили ее на зиму в теплом хлеву, приготовили ей сенца и соломы, поим ее пойлицем. И чем лучше за нею уход, чем более и лучше кормим и поим ее, тем более она дает нам молока. He хочет оставаться в долгу, и за добро платит добром.

Вот она будет на праведном Божием суде уликою против всех неблагодарных людей: против тех, которые забыли своих благодетелей, призревших их в сиротстве, или выручивших в нужде; против тех неблагодарных детей, которые за заботы родителей об их воспитании заплатили или непочтительностью и непослушанием, огорчили их своим дурным поведением; против всех тех людей, которые не прославили Бога своею жизнью за все Его благодеяния к нам людям.

Ho я слышу: кто-то говорит: не всякая корова дает теленка и молоко, иные остаются яловыми, а другие, как ни корми их, молока дают мало. Ну, скажи же, что делают с такими коровами? Ведь их убивают, или продают на убой. Помни же это!

Лошадка!.. Это Богом данный нам раб-работник.

Устройство всех частей лошади приспособлено к тому, чтобы помогать нам пахать землю, возить тяжести, ускорять наше передвижение с одного места на другое – облегчать наши путешествия и сообщения друг с другом.

Довольно всмотреться в устройство копыта, чтобы уразуметь, что Бог, при сотворении этого животного, провидел, на что и как будет употреблять его человек. He дал же Он, Всеведущий, ему ни ногтей, ни когтей, ни раздвоенного копыта, а дал копыто широкое, толстое, крепкое, удобное для прикрепления к нему подковы, чтобы оно, напрягая силы при возке тяжестей, имело более твердую опору, чтобы нога не так легко ввязала в мягкой почве и чтобы ни крепкий каменистый грунт, ни острые на дороге камни не вредили ног.

Как красиво это животное! Какой кроткий, покорный у него взгляд и вместе с тем какой благородный у него вид! Оно как бы сознает, что оно первый лучший слуга царя земли – человека!

Оно смело выступает на поле брани и, покорное своему всаднику, не обращая внимания ни на гром пушек и треск ружей, ни на свист летящих вокруг его ядер, картечи и пуль, то стоит неподвижно, то стремится в ряды врагов, защищая грудью своего повелителя.

Громким ржанием своим оно издалека изъявляет свою радость при виде доброго своего хозяина, или своих верных товарищей; но не дано ему способности голосом выражать свою боль, свою печаль, и когда бьет его хозяин, оно молчит и только иногда слезы струятся из его глаз.

Вот образ верного раба и слуги!

Как бессердечен, жесток должен быть тот человек, который не бережет такого, данного ему Богом, помощника: не кормит его вдоволь, обременяет его непосильными работами и безжалостно бьет его! Какой он сам может ожидать от Бога милости, Когда так не милосерд к такому прекрасному, такому полезному для нас созданию Его!

Блажен и скоты милуяй, говорит Писание.

Говоря о лошади, нельзя не вспомнить об осле, верблюде и олене.

Есть страны сплошь покрытые горами: они, громоздясь одна на другую, вершины свои возносят под облака, и, даже, за облака. Во многих местах то отвесные скалы, то мрачные пропасти, то бурные потоки преграждают путь страннику. Обитатели таких стран, при своих путешествиях, должны карабкаться по крутым склонам гор, или осторожно пробираться по узким тропинкам, по краю пропасти, или по берегу пенящейся реки. Здесь незаменим осел: он терпеливо несет свою ношу на крутизну и хотя медленным, но верным шагом лепится по покрытой обломками камней, едва заметной тропе.

Есть на земле такие жаркие страны, где дождей почти не знают, а солнце палит страшно. Там нет ни рек, ни ручьев, ни колодцев; иссушенная земля обратилась в сыпучий песок, который при ветре волнуется как море; нет там ни травки, ни деревца, ни кустика. Изредка, кое-где попадется колючее, как дедовник, растение. Эти страны называются пустынями, и они так обширны, что нужно несколько дней, даже недель, чтобы перейти чрез них.

Здесь выручает человека верблюд.

У него голова небольшая, на длинной шее, ноги тонки и длинны, на спине два или один горб.

Он легок на ходу и делает большие шаги. Головой своей, как птица, он легко рассекает пред собою воздух; тонкие и высокие его ноги легко справляются с песком, а горбы его заменяют человеку и седло и телегу: он на них сидит и складывает свою поклажу.

Сверх того верблюд ест как лакомство те колючие растения и всякую засохшую траву, какие попадаются изредка в пустыне.

А главное: верблюд несколько дней может обойтись без питья. Внутри его есть запасный желудок, как мешок, в который oн набирает себе воду на несколько дней, так, что когда у человека выйдет весь запас воды и ему предстоит смерть от жажды, он убивает верблюда и добывает из его желудка себе воду.

На верблюде-то люди, как на корабле, переправляются чрез пустыни, почему верблюда и называют кораблем пустыни.

Есть на земле и такие холодные страны, где зима длинная, лето короткое, так что там ни травы, ни деревьев не растет, а только мох покрывает необозримые тундры. Жители этих стран хлеба нашего не знают, а питаются, вместо него, рыбою, которой там в реках, и при берегах океана множество. Они ею запасаются в короткое лето на зиму, вялят ее и сохраняют в ямах, как мы хлеб в амбарах. Здесь ни корова, ни лошадь жить не могут, а заменяет их человеку олень.

Олени кормятся мхом, не нуждаются ни в хлебе, ни в изгороди: живут стадами, на свободе, и даже зимой добывают сами свой корм, разрывая копытами сугробы снега.

Они, запряженные гуськом в легкие, длинные сани, быстро мчат человека по снежным пустыням, – легкие их ноги не вязнут в снегу.

Самки их, как наши коровы, дают обильно вкусное и здоровое молоко.

Мясо их вкусно, как дорогая дичина.

Шкуры их дают самый теплый мех, и из них северные обыватели не только делают всю свою одежду, но покрывают ими свои юрты – их кров – жилище.

Надобно заметить, что по неимению там лесов, жители не могут строить домов или изб, а принуждены жить в шалашах. Эти шалаши и называются юртами.

Даже нитки, чтобы сшить свою одежду, тамошние жители выделывают из жил оленьих.

Вот каких чудных животных создал Господь, предвидя, что в таких местах человек будет иметь в них нужду.

Овечка! Какое это милое, кроткое животное! Недаром она нашла приют и защиту у человека. Она дает ему за это свое тонкое руно на одежду, свое мясо, а в иных странах и молоко на его харч, свою шкурку на тулуп и обувь. Она пример беззащитной по своей природе кротости и незлобия, а между тем есть ли какое другое племя из царства животных столь многочисленное и повсюду распространенное? He напоминает ли это нам изречения Христа: «блаженны кроткие, uбo они наследуют землю»?

Собака!.. Это верный друг и сторож человека. За бросаемый ему объедок и устроенную тесную конуру, он данный ему Творцом дар: чуткий слух и тончайшее обоняние употребляет на сохранение жизни и достояния своего хозяина и на указание искомой им добычи. Почуяв врага своему хозяину, он громким лаем возбуждает его к осторожности, и для защиты его бросается на врага с полною готовностью жертвовать за него своею жизнью, и послушный ему, по одному его мановению, исполняет его волю. Как радуют его ласки хозяина, как грустен его вид, когда хозяин наказывает его.

Кот! Это еще сожитель и охранитель достояния человека от мелких, но многочисленных врагов его – мышей и крыс. Как бы чувствуя назначение свое жить вместе с человеком, он всегда опрятен, вежлив. Как мило он ласкается, как забавно играет!

Напомню вновь, что от всякого из сих животных мы требуем, чтобы оно поступало по своему назначению; когда же оно поступает не так, мы наказываем его, и даже убиваем. Следовательно, тем самым обязываем и самих себя поступать и жить сообразно своему человеческому назначению.

XII. Насекомые

В царстве животных мы взглянули на рыб, птиц, зверей, скотов; остается еще область этого царства самая обильная, разнообразием и количеством творений Божиих, – это область насекомых.

Какое их множество! Кто перечислит одни только виды их! И все они имеют душу живу – пользуются жизнью, имеют свои радости, свои удовольствия. Все сообразно цели, назначенной им Творцом, имеют своеобразное устройство тела. Всякое из сих малых являет разумному наблюдателю мудрость и благость Творца.

Мы взглянем только на трех существ из этой области: бабочку, муравья и пчелу.

Бабочка! Ведь она была прежде червем – гусеницей, ползала по растениям, ела жадно листья, потом завернулась, как в саван, в выпущенные из себя нити, облила их каким-то клейким соком, и сделала из своего савана гробик, потом и умерла. Прошло несколько дней – гробик раскрылся и вышла оттуда бабочка, расправила крылышки и вот летает с цветка на цветок, любуется красотою их и выбирает из них своим тонким хоботком, в свое наслаждение, сладкий нектар.

Внемлите! Она громче всякого проповедника всем нам проповедует: не страшитесь смерти и гроба! Господь воскресит и вас, так же как и меня, и преобразит ваше земное, бренное тело в небесное – духовное. Но замечайте также: мы бабочки разных видов, одни из нас дневные: они красивее одна другой, разукрашены разными цветами и узорами, любят дневной свет и весело порхают с цветка на цветок, выбирая из них тонким хоботком сладкий сок. Но есть и бабочки ночные; некрасивы они: темного, серого цвета, угрюмы – мрачны видом, боятся света Божия, прячутся в тени, где помрачнее, и, как летучие мыши и совы, летают только ночью. Так будет и в воскресение мертвых: кто любил здесь сияние славы Отчей (Евр.1:3) Христа Сына Божия и жил во свете Его заповедей, творил дела Божии, тот преобразится в подобие светла Ангела и будет в свете лица Божия, радоваться, созерцая чудные дела Его, А кто не любил света Божия и жил во тьме лжи и лукавства, творил дела дьявола, тот преобразится в подобие духа тьмы и извержется во тьму кромешную, где будет плачь и скрежет зубов.

Посмотрите на муравьев. Какие они крошки! А между тем, смотрите, какие они для своего жилища устраивают пирамиды. Бывают, почти, в сажень вышиною. Если сравнить по величине муравья с человеком и задать людям, для примера в воображении, задачу, чтобы они выстроили пирамиду в столько раз более роста человеческого, во сколько муравейник более муравьев, то, пожалуй, пришлось бы строить высотою до облаков.

В муравейнике поделаны во всех направлениях ходы и переходы, комнатки для жилья зимой, разные кладовые, куда муравьи собирают запасы на зиму. Целое лето они трудятся: вот одни рассыпались в разные стороны и ищут пригодного для их постройки материала, или съедобной для себя пищи, другие, по проделанным дорожкам, тащат кто песчинку, кто прутик, кто найденную личинку или букашку. Третьи, сложивши свою ношу, торопятся опять идти на промысел. Пошевели только кто-нибудь их муравейник, и вдруг со всех сторон они сбегаются туда, где грозит опасность, на общую защиту.

Вот за то, как придет зима, муха, комар, скачек погибают, а муравей остается жив и спокойно отдыхает от своих трудов.

He говорят ли муравьи нам: «живите дружнее между собою, помогайте друг другу, соединяйтесь в общества, трудитесь на пользу общую, и будет всем вам хорошо, не будете знать нужды и будете в безопасности».

Премудрый царь Соломон говорит: Пойди к муравью, ленивец, посмотри на действия его, и будь мудрым. Нет у него ни начальника, ни приставника, ни повелителя; но он заготовляет летом хлеб свой, собирает во время жатвы пищу свою. Или пойди к пчеле и познай, как она трудолюбива, какую почтенную работу она производит; ее труды употребляют во здравие и цари и простолюдины; любима же она всеми и славна; хотя силою она слаба, но мудростью почтена. Доколе ты, ленивец, будешь спать? когда ты встанешь от сна твоего? Немного поспишь, немного подремлешь, немного, сложив руки, полежишь: и придет, как прохожий, бедность твоя, и нужда твоя, как разбойник. Если же будешь не ленив, то, как источник, придет жатва твоя; скудость же далеко убежит от тебя. (Притч.6:6–11).

Соломон здесь упоминает и о пчелке: чудная эта мушка! Боже, Боже мой! Как Ты умудрил ее извлекать из растений и корм для своих куколок, и воск для своих сотов, и мед для своей пищи? Как Ты научил ее искусству делать соты – эти дивные хранилища этой душистой, сладкой пищи? Сколько здесь бочоночков: каждый из них правильный шестигранник, сплоченный с другими так, что каждая из шести сторон одного служит одною стороною другому. Какой тут экономический расчет в материале! Какая тонкая и чистая отделка во всем! До каких хитростей ни дошел человек, а до такой мудрости и искусства ему никогда не дойти. He суметь ему из цветка собрать воск, извлечь мед и сделать такой сот. Пусть же смирится он в своей гордыне и не превозносится, а сознает все свое ничтожество пред Премудрым своим Творцом, так умудрившим такое малое насекомое, и пусть, подражая пчеле, посвятит дарованные ему Творцом высокие силы ума и воли на собирание с духовных цветов проповедуемых природою и откровением истин, этой духовной, сладчайшей меда, пищи в жизнь вечную, и на созидание из себя храма Святому Духу, на что Господь умудрит и каждого из нас так же, как умудрил и пчелу в составлении сотов, только бы с нашей стороны было искреннее желание достичь того.

Но все ли это, чему человек должен дивиться и учиться у пчелки? Каждый пчелиный рой составляет как бы особое царство. В нем царица – матка, в нем пчелы – работницы. Каждой из них назначено дело: одни наблюдают чистоту в улье, другие сторожат у летков, чтобы не забрался в улей враг-хищник, иные собирают воск, иные мед, иные строят соты.

Как только приблизится к улью человек или животное и пчелы увидят, что настает опасность их жилищу, все слетаются, бросаются на врага и вонзают в него свои жала, хотя известно, что после того они уже жить не могут и должны умереть.

В улье есть и трутни, они только шумят, да дородством своим хвалятся. Но над ними исполняются слова Апостола: кто не хочет трудиться, тот и не ешь. (2Фес.3:10). Приходит осень, и всех их рабочие пчелы побивают, чтобы не ели зимой чужого труда.

He может рой существовать без царицы. Как только каким-либо случаем рой лишится своей царицы, весь порядок в нем расстраивается: сор и умершие пчелы остаются в улье – никто их не выносит; сторожа не стоят на своих местах, и в улей свободно влетают хищники – чужие пчелы, шмели и мухи, даже заползают жуки и черви, и расхищают мед; пчелы перестают строить новые соты, и всякая из них собирает мед только для себя, и летит куда вздумается. Приходит зима – и все погибают.

Сколько во всем этом поучительного для человека!

He от начала мира эти, повсюду жужжащие и около нас летающие мушки проповедуют: чтите Царя – Божьего Помазанника; повинуйтесь властям, от него поставленным; трудитесь честно, исполняйте каждый свое дело совестно; собирайте не для одного себя, нo и на пользу общую; соблюдайте во всем порядок и чистоту; не щадите жизни для защиты общего отечества; нет бедствия для людей столь страшного, как безначалие, от него рушатся царства и погибают целые народы.

Вот каких буиих избрал Господь, чтобы посрамить считающих себя премудрыми, и сделал их проповедниками своих истин.

Так-то все в созданном Богом мире возвещает премудрость и благость Его и проповедует вечные его законы правды и любви. Везде, на каждом шагу, при каждом нашем взгляде предстоят нам эти проповедники. И это не то, что слова человека, которые могут слышать и понимать только несколько человек, а множество других людей не услышат и не поймут, – это глаголы Божии, гремящие во вселенной: от них не может укрыться ни один человек, и всем они понятны.

Нет языка, и нет наречия, где не слышался бы голос их. По всей земле проходит звук их, и до пределов вселенной слова́ их (Пс.18:4,5).

XIII. Змей, жаба, паук

Но вот, слышу, вы говорите: а ядовитые змеи? а отвратительные жабы? а гнусные пауки?

Вы боитесь змея, вам он внушает невольный страх, и как только завидите его, или бежите от него, или, если имеете в руках палку, поражаете его по голове, и не хотите смотреть как блещет его узорчатая, переливающаяся перламутром, кожа, и как он, будучи без ног, ухищряется, изгибаясь и извиваясь, довольно быстро ползти и даже делать значительные прыжки, потому что знаете, что при первой возможности он ужалит и впустит в вас свой смертоносный яд.

Еще более бойтесь и берегитесь, когда дьявол или развращенный человек внушает вам, под разными хитростями, изворотами умствований с обольстительными приманками для вашей чувственности и страстей, мысли против правды и закона Божия: они смертоноснее и опаснее змеиного яда; бегите от них под сень церкви, или бейте их словом Божиим.

Вам отвратительна пресмыкающаяся жаба. Пусть же она вам напоминает, что так же отвратительны те люди, которые как лягушки валяются в тине невежества, страстей и пороков, и жизнь которых проходит в одном насыщении чем-либо своего чрева, и которые в ленивом бездействии ума не только не размышляют о путях Божиих, свете жизни и о просвещении души, но не думают ни об опрятности, ни об удобствах жизни.

Вы гнушаетесь пауком! Помните ж, что так же гнусен тот человек, который данный ему Богом разум употребляет на уготовление сетей и ковов в погибели ближнего.

А не то те же жаба и паук станут пред Господом вашими обличителями и скажут: «вы гнушались нами, а в сущности вы были такими же, как мы, только мы были такими по воле Творца для вашего вразумления, а вы, несмотря на то, стали такими по своей развращенной воле».

И сколько явится таких обличителей, и как безответны мы явимся пред своим Творцом, когда на страшном Его суде будем говорить: «мы не видели в мире ни премудрости, ни благости Творца, мы не слышали законов Его, мы не знали Его воли, или: мы знали, да не могли соблюсти заповедей Его».

XIV. Псалмы 28 и 103, и ода: Бог

Воздайте же Господу, сыны Божии, воздайте Господу славу и честь. Воздайте Господу славу имени Его; поклонитесь Господу в благолепном святилище Егο. Глас Господень над водами; Бог слаѳы возгремел, Господь над водами многими. Глас Господень силен; Глас Господа величествен. Глас Господа сокрушает кедры; Господь сокрушает кедры Ливанские и заставляет их скакать, подобно тельцу, Ливан и Сирион, подобно молодому единорогу. Глас Господа высекает пламень огня. Глас Господа потрясает пустыню; потрясает Господь пустыню Кадес. Глас Господа разрешает от бремени ланей, и обнажает леса; и во храме Егο все возвещает ο Его славе. Господь восседал над потопом, и будет восседать Господь царем во век. Господь даст силу народу Своему; Господь благословит народ Свой миром. (Пс.28:1–11).

Благослови душа моя, Господа! Господи, Боже мой! Ты дивно велик, Ты облечен славою и величием. Ты одеваешься светом, как ризою, простираешь небеса, как шатер; устрояешь над водами горние чертоги Свои, делаешь облака Своею колесницею, шествуешь на крыльях ветра. Ты творишь ангелами Своими духов, служителями Своими огонь пылающий. Ты поставил землю на твердых основаниях: не поколеблется она в веки и веки. Бездною, как одеянием, покрыл ты ее; на горах стоят воды. От прещения Твоего бегут они: от гласа грома Твоего быстро уходят. Восходят на горы, нисходят в долины, на место, которое Ты назначил для них. Ты положил предел, кomopого не прейдут, и не возвратятся покрыть землю. Ты послал источники в долины: между горами текут (воды). Поят всех полевых зверей; дикие ослы утоляют жажду свою. При них обитают птицы небесные, из среды ветвей издают голос. Ты напояешь горы с высот Своих, плодами дел Твоих, насыщается земля. Ты произращаешь mpaвy для скота, и зелень на пользу человека, чтобы произвести из земли пищу. И вино, которое веселит сердце человека, и елей, от которого блистает лице его, и хлеб, который укрепляет сердце человека. Насыщаются древа Господа, кедры Ливанские, которые Он насадил. На них гнездятся птицы: ели – жилище аисту, высокие горы – сернам; каменные утесы – убежище зайцам. Он сотворил луну для указания времен, солнце знает свой запад. Ты npocmuраешь тьму, и бывает ночь: во время ее бродят все лесные звери; львы рыкают о добыче, и просят у Бога пищу себе. Восходит, солнце, (и) они собираются и ложатся в свои логовища, Выходит человек на дело свое и на работу свою дo вечера. Как многочисленны дела Твои, Господи! Все соделал Ты премудро: земля полна произведений Твоих. Это море великое и пространное: там пресмыкающиеся, которым нет числа, животные малые с большими; там плавают корабли, там этот левиафан, которого Ты сотворил играть в нем. Все они от Тебя ожидают, чтобы Ты дал им пищу их в свое время. Даешь им, принимают: отверзаешь руку Твою, насыщаются благом. Сокроешь лице Твое, мятутся; отнимешь дух их, умирают, и в персть свою возвращаются; пошлешь дух Твой, созидаются, и Ты обновляешь лице земли. Да будет Господу слава во веки; да веселится Господь о делах Своих! Призирает на землю и она трясется, прикасается к горам, и дымятся. Буду петь Господу во всю жизнь мою, буду петь Богу моему, доколе есмь. Да будет благоприятна Ему песнь моя; буду веселиться о Господе. Да исчезнут грешники с земли, и беззаконных дa не будет более. Благослови, дyшa моя, Господа! (Пс.103:1–35).

О Ты пространством бесконечный,

Живый в движеньи вещества,

Теченьем времени превечный,

Без лиц, в трех лицах Божества!

Дух всюду сущий и единый,

Кому нет места и причины,

Кого никто постичь не мог,

Кто все собою наполняет,

Объемлет, зиждет, сохраняет,

Кого мы называем – Бог!

Измерить океан глубокий,

Сочесть пески, лучи планет,

Хотя и мог бы ум высокий, –

Тебе числа и меры нет!

Не могут духи просвещенны,

От света Твоего рожденны,

Исследовать судеб Твоих:

Лишь мысль к Тебе взнестись дерзает, –

В Твоем величьи исчезает,

Как в вечности протекший миг.

Хаоса бытность довременну

Из бездн Ты вечности воззвал,

А вечность, прежде век рожденну,

В Себе Самом ты основал.

Себя Собою составляя.

Собою из Себя сияя,

Ты свет, откуда свет истек.

Создавый все единым словом,

В твореньи простираясь новом,

Tы был, Ты есь, Tы будешь в-век!

Tы цепь существ в Себе вмещаешь

Ее содержишь и живишь;

Конец с началом сопрягаешь

И смертию живот даришь.

Как искры сыплются, стремятся,

Так солнцы от Тебя родятся;

Как в мразный, ясный день зимой

Пылинки инея сверкают.

Вратятся, зыблются, сияют

Так звезды в безднах под Тобой.

Светил возженных миллионы

В неизмеримости текут:

Твои они творят законы,

Лучи животворящи льют...

Но огненны сии лампады,

Иль льдяных кристалей громады,

Иль волн златых кипящий сонм,

Или горящие эфиры,

Иль вкупе все светящи миры –

Пред Тобой как нощь пред днем.

Как капля в море опущенна,

Вся твердь перед Тобой сия...

Но что мной зримая вселенна?

И что перед Тобою я?

В воздушном океане оном,

Миры умножа миллионом.

Стократ других миров, – и то,

Когда дерзну сравнить с Тобою,

Лишь будет точкою одною, –

А я перед Тобой – ничто...

Ничто! Ho Ты во мне сияешь

Величеством Твоих доброт;

Во мне Себя изображаешь,

Как солнце в малой капле вод...

Ничто! Но жизнь я ощущаю,

Несытым никаким летаю

Всегда пареньем в высоты,

Тебя душа моя быть чает,

Вникает, мыслит, рассуждает:

Я есмь, – конечно есь и Ты!

Ты есь – природы чин вещает,

Гласит мое мне сердце то:

Меня мой разум уверяет:

Ты есь, – и я уж не ничто!

Частица целой я вселенной,

Поставлен, мнится мне, в почтенной

Средине естества я той,

Где кончил тварей Ты телесных,

Где начал Ты духов небесных,

И цепь существ связал всех мной.

Я связь миров повсюду сущих,

Я крайня степень вещества,

Я средоточие живущих,

Черта начальна Божества.

Я телом в прахе истлеваю,

Умом, громам повелеваю...

Я – царь, я – раб; я – червь, я – бог...

Но, будучи я столь чудесен, –

Отколе произошел? – безвестен, –

А сам собой я быть не мог.

Твое созданье я, Создатель!

Твоей премудрости я тварь,

Источник жизни, благ податель,

Душа души моей и царь!

Твоей то правде нужно было,

Чтоб смертну бездну преходило

Мое бессмертно бытие,

Чтоб дух мой в смертность облачился,

И чтоб чрез смерть я возвратился,

Отец, в бессмертие Твое!

Неизъяснимый, Непостижный!..

Я знаю, что души моей

Воображения бессильны

И тени начертать Твоей!..

Но если славословить должно,

To слабым смертным невозможно

Тебя ничем иным почтить,

Как им к Тебе лишь возвышаться,

В безмерной разности теряться...

И благодарны слезы лить.

Державин.

* * *

1

Акриды–это небольшое крылатое насекомое–саранча, обыкновенная пища бедных на востоке. Дикий мед–это мед диких пчел, находившийся в изобилии в скалах и дуплах дерев пустыни.

1

Акриды–это небольшое крылатое насекомое–саранча, обыкновенная пища бедных на востоке. Дикий мед–это мед диких пчел, находившийся в изобилии в скалах и дуплах дерев пустыни.


Источник: Христианский взгляд на мир и человека : Кн. для народа и учеников нач. уч-щ, достигших сознат. чтения / Соч. Якова Тягунова. - Санкт-Петербург : тип. В. Безобразова и К°, 1876. - [2], II, 372, V с.

Комментарии для сайта Cackle