Глава 7. Космологический аргумент

Предыдущие главы были посвящены, главным образом, разъяснению основных принципов оценки доказательств от эмпирических феноменов к существованию Бога. В этой главе я собираюсь применить их к конкретным доказательствам, начав с аргумента, содержащего самую общую среди всех остальных доказательств посылку, то есть с космологического аргумента.

Кант определяет космологическое доказательство как то, которое начинается с «чистого недетерминированного опыта», или «опыта существования как такового». Скажем более точно, что это такое доказательство, которое начинается с существования конечного объекта, то есть объекта с ограниченными силой, знанием и свободой, иными словами, любого объекта, кроме Бога. Однако другие доказательства, называемые космологическими, на самом деле начинаются с чего-то гораздо более специфического, с существования сложной физической вселенной, и я ограничу свое рассмотрение преимущественно ими. Под физической вселенной я понимаю физический объект, состоящий из физических объектов, пространственно связанных друг с другом и с никакими иными физическими объектами (выражение «пространственно связанных друг с другом» следует понимать «на некотором расстоянии в некотором направлении друг от друга»). Наша физическая вселенная, эта вселенная – это физический объект, который состоит из всех физических объектов, включая Землю, всего, что находится в них, и газов между ними. Эта вселенная – единственная физическая вселенная, о которой у меня есть некоторое знание, но это определение не исключает логическую возможность других физических миров¹¹⁴, или объектов, не являющихся частью какой-либо физической вселенной (например, Бога или какого-нибудь конечного духа – ни тот, ни другой физическим объектом не являются). Под сложной физической вселенной я понимаю вселенную, состоящую из многих физических объектов разной формы, массы, объема и т. д. Предполагая, что наша физическая вселенная является единственной, я трактую космологическое доказательство как доказательство от этой вселенной, но если существует больше, чем одна вселенная, это доказательство следует трактовать как доказательство от всех существующих физических миров («мультивселенная», как ее иногда называют, которая, ввиду сложности нашей вселенной, очевидно, сама должна быть сложной). Для данной главы не так уж важно, сколько физических миров существует, но в следующей главе мы должны будем учитывать вероятность существования более чем одной вселенной и относиться к этой возможности гораздо более серьезно.

Время от времени разные авторы¹¹⁵ говорят нам о том, что мы не можем делать какие-либо умозаключения относительно происхождения и развития вселенной, поскольку она – единственная вселенная, о которой мы знаем, а рациональное исследование может завершиться умозаключениями только относительно объектов, принадлежащих определенному роду, например, можно рассуждать о том, что случится с этим куском железа, только потому, что существуют другие куски железа, изменения которых можно изучить. Это возражение имеет неожиданное и для большинства этих авторов неприятное следствие, состоящее в том, что физическая космология не может достичь обоснованных умозаключений относительно таких вещей, как размер, возраст, протяженность и плотность вселенной, взятой как целое (потому что она – единственная вселенная, о которой нам известно), а также что физическая антропология не может делать умозаключения относительно происхождения и развития человека как вида (потому что, насколько нам известно, этот вид – единственный в своем роде). Неправдоподобность этих следствий заставляет нас усомниться в справедливости данного возражения, которое и в самом деле совершенно ошибочно.

Уникальность зависит от описания. Каждый физический объект можно описать как единственный, если ваше описание зафиксирует пространственное расположение этого объекта, то есть его расстояние и направление по отношению к [другим] описанным объектам. Так, например, мой письменный стол – это один-единственный стол в такой-то квартире, а эта квартира расположена в предпоследнем доме по левую сторону улицы. И даже если вы допускаете описания только в квалитативных терминах (например, единственный существующий письменный стол такой-то и такой-то формы, такого-то веса, с такой-то резьбой на ножках, с царапинами на крышке, расположенный в квартире, находящейся в предпоследнем доме по такой-то улице), всё равно можно предположить, что большинство физических объектов имеют единственное описание¹¹⁶. С одной стороны, вселенная, как и все физические объекты, поддающиеся единичной дескрипции – это «физический объект, состоящий из всех физических объектов, включая Землю, пространственно связанных друг с другом и с никакими иными физическими объектами». С другой стороны, вселенная также может быть хорошо описана с помощью единичной дескрипции, например, как «физический объект, состоящий из физических объектов, причем все эти объекты пространственно связаны друг с другом и ни с каким иным физическим объектом, управляемым законами природы L, связанными с начальными условиями I (где L и I точно определены)». В обоих случаях вселенная не более «единична», чем объекты, из которых она состоит. К тому же, все эти объекты обладают определенными свойствами, присущими более, чем одному объекту. Мой стол имеет то общее с различными другими объектами, что это стол, а с разными другими объектами – то, что он весит меньше тонны и так далее. То же самое относится и ко вселенной. Она представляет собой, к примеру, подобно объектам, из которых она состоит, таким, как солнечная система, систему материальных тел, распределенных в пустом пространстве. Она является физическим объектом, и, подобно прочим физическим объектам, имеет плотность и массу. Те, кто выдвинул это возражение, не смогли найти какое-либо ключевое различие между вселенной и другими объектами, а потому потерпела неудачу и их попытка препятствовать рациональному исследованию вопроса о том, имеет ли вселенная некий источник вне самой себя.

Таким образом, возвращаясь к главной теме, космологический аргумент – это аргумент в пользу существования Бога от существования некоего конечного объекта, или, более точно, от сложной физической вселенной. Существует много версий космологического доказательства, данных за последние два с половиной тысячелетия, самыми известными являются второе и третье из пяти доказательств бытия Бога, сформулированных Фомой Аквинским¹¹⁷. Однако пять доказательств Фомы, или, скорее, первые четыре его доказательства, кажутся мне одним из его наименее удачных философских построений¹¹⁸. На мой взгляд, два наиболее убедительных и интересных варианта космологического доказательства были даны Лейбницем в его статье «О глубинном происхождении вещей» и его современником Сэмюэлом Кларком¹¹⁹ в его Бойлевских лекциях 1704 г., опубликованных под заглавием «Проявление бытия Бога и Его атрибутов»¹²⁰. Первое доказательство критикует Кант в «Критике чистого разума», второе – Юм в «Диалогах о естественной религии». В той мере, в которой я рассматриваю один подробный пример космологического аргумента, в той же мере я буду рассматривать версию Лейбница, но большинство моих замечаний будет приложимо к большинству версий этого доказательства.

Исходный пункт космологической аргументации – это очевидные аспекты опыта. Нет сомнений в истинности утверждений, описывающих их. На мой взгляд, в равной степени очевидно, что не существует дедуктивно достоверного доказательства от любого подобного исходного пункта к существованию Бога, поскольку, если бы аргумент от существования сложной физической вселенной к существованию Бога был бы дедуктивно достоверным, то утверждение о том, что сложная физическая вселенная существует, а Бог не существует, было бы некогерентным. Между этими утверждениями существовало бы скрытое противоречие. Единственный способ доказать некогерентность пропозиции – это вывести из нее явно некогерентную пропозицию (например, самопротиворечивое суждение)¹²¹, но, как известно, попытки вывести явно некогерентные пропозиции из таких утверждений терпят неудачу ввиду некоторой элементарной логической ошибки. Более того, кажется, что можно достаточно легко разъяснить явно когерентным способом тот единственный способ, с помощью которого такие утверждения были бы истинны. Возможно существование сложной физической вселенной без Бога, если вечно существует материя, трансформирующая себя в различные формы, если единственные личности – это телесные личности, если не существует личность, которая бы всё знала, была всемогущей и т. д. Атеизм выглядит гипотезой, согласующейся с существованием сложной физической вселенной, такой, как наша. Разумеется, вещи могут и не быть такими, какими они кажутся, но за неимением каких-либо известных мне стоящих аргументов против этого, я должен предположить, что несуществование Бога логически совместимо с существованием вселенной, а потому космологический аргумент не является достоверным, а значит, не является и достаточным дедуктивным аргументом. Однако наша главная задача – исследовать, является ли он достаточным 3-индуктивным или П-индуктивным аргументом и какую силу он имеет.

Итак, может существовать сегодняшняя вселенная, для существования которой сегодня нет научного объяснения как такового. Но, разумеется, существует полное научное объяснение существования нашей сегодняшней вселенной на основе ее существования в некотором состоянии вчера (например, приблизительно то же самое состояние материи и энергии, как и сегодня) и на основе законов природы (в том числе закона сохранения материи и энергии), воздействовавших на ее вчерашнее состояние, породившее сегодняшнюю вселенную. Я выражу это объяснение пока в терминах улучшенной гемпелевской модели причинности как предшествующего состояния, которое вместе с законами природы объясняет последующие события. Очевидно, что вчерашнее состояние вселенной также имеет полное объяснение на основе ее позавчерашнего состояния и действия тех же самых законов природы. И очевидно, что мы можем проделать этот обратный путь во времени, обеспечивая полное объяснение состояния (а значит, и существования) вселенной в течение многих миллионов лет. Обозначив состояние вселенной в момент времени п как S_n (причем большее п обозначает более ранний период времени), сегодняшнее состояние вселенной – как S ₁, а законы природы – как L, мы получим следующую картину:

L L L L

… S _{5 ͡ >} S _{4 ͡ >} S _{3 ͡ >} S _{2 ͡ >} S _{1 .}

Такая картина представляет эти «состояния» как темпорально протяженные, то есть состояния, которые длятся некий период времени, а не происходят мгновенно¹²². Между любыми двумя моментами времени (например, между 14 ч и 15 ч сегодня) может быть бесконечное число временных периодов (например, периоды по ¹ / ₂ часа, ¹ / ₄ часа, ¹ / ₈ часа, ¹ / ₁₆ часа и т. д.). Интересный вопрос о том, имеет ли возраст вселенной границы или он бесконечен, – это вопрос о том, имеет ли вселенная лишь конечное число периодов равной длины (например, конечное число лет) или она простирается на бесконечное число таких периодов¹²³. Если этот ряд конечен, и мы двигаемся в обратном направлении, то мы достигнем начального состояния вселенной (управляемой законами, действующими и сегодня); если же этот ряд бесконечен, то мы будем двигаться назад бесконечно¹²⁴. Мы не знаем, конечна вселенная в темпоральном отношении или бесконечна, но наука в состоянии определить, что является наиболее вероятным. Наука может определить (при допущении, что те же самые законы, которые действовали в прошлом, действуют и сегодня), что обратная экстраполяция от S ₁ посредством L в конечном счете ведет к физически невозможному состоянию, или состоянию без материи, в момент времени t, из чего мы можем заключить, что, возможно, вселенная начала существовать в момент времени после t, а не как результат действия законов, установленных наукой. На мой взгляд, современная наука стремится доказать это. Она предполагает, что простейшее объяснение продолжающегося взаимного отдаления галактик (групп звезд, которые всё больше и больше удаляются друг от друга) состоит в том, что оно является следствием фундаментальных законов, которым подчиняются материя и энергия, порожденным гигантским взрывом (Большим взрывом) 15 миллиардов лет назад. Чем дальше мы будем продвигаться во времени назад, тем более и более плотную материю мы обнаружим. Но поскольку, как выяснилось, с физической точки зрения, для материи невозможно быть сжатой в точку с бесконечной плотностью, материя должна была возникнуть, и Большой взрыв стал причиной ее расширения, когда она уже была сжата очень плотно, но не имела бесконечную плотность. Однако новые научные данные, а также осмысление уже имевшихся данных, могло привести ученых к заключению, что наилучшее (то есть самое простое) объяснение законов, действующих в современной относительно разреженной вселенной, существует на основе более фундаментального закона, следствием которого является то, что совершенно другие менее фундаментальные законы могли действовать в более ранней и более плотной вселенной. Обратная экстраполяция в соответствии с этими законами может привести к заключению, что любой Большой взрыв возник бы в результате очень большой плотности, порожденной предыдущим сжатием вселенной. Но мы можем и не иметь данных относительно действия совершенно других законов в прошлом, за исключением того случая, когда предположение их действия было бы самым простым объяснением того, что происходит в настоящем. В той мере, в которой наука показывает, что эти фундаментальные законы природы¹²⁵, действующие сегодня, это L, и что обратная экстраполяция L ведет к физически невозможному состоянию, мы должны прийти к заключению, что именно там было начало вселенной, управляемой сегодняшними законами, и что нам не известно ничего более раннего, чем оно. Можно предположить существование физической вселенной, управляемой совершенно другими законами. Можно предположить, что вселенная вовсе не существовала. Но всегда проще постулировать ничто, чем нечто, и поэтому в отсутствие эмпирических данных, повышающих вероятность гипотезы о том, что в прошлом действовали совершенно иные нефундаментальные законы, гипотеза о том, что вселенная начала существовать некое конечное время назад, остается более вероятной. Но, разумеется, возможно, что наука сумеет доказать, что фундаментальные законы, управляющие сегодняшней вселенной, таковы, что мы можем, начиная с ее нынешнего состояния, экстраполировать его на любое прошлое. Тогда данные будут подтверждать положение о том, что вселенная имеет бесконечный возраст.

Если мы ограничимся научным объяснением, тогда существование вселенной (постольку, поскольку она существует независимо от того, конечное или бесконечное время) будет необъяснимо. Философы (в том числе Юм) часто предполагают, а иногда и доказывают, что если у нас есть научное объяснение каждого из множества состояний, тогда у нас есть объяснение и всего множества. Юм писал:

В... цепи или в таком ряде объектов каждая отдельная часть обусловлена той, которая ей предшествовала, и обусловливает ту, которая за ней следует. В чем же здесь затруднение? Однако целое, говоришь ты, нуждается в причине. Я отвечаю на это, что соединение частей в целое так же, как соединение нескольких отдельных графств в одно королевство или же нескольких отдельных органов в одно тело, совершается исключительно произвольным актом ума и не оказывает никакого влияния на природу вещей. Если бы я указал тебе частные причины каждой единичной частицы материи, которые в совокупности составляют двадцать частиц, то было бы весьма неразумно с твоей стороны, если бы ты после этого спросил меня, какова причина всех двадцати частиц, вместе взятых. Это уже выяснено в достаточной степени в ходе выяснения отдельных причин¹²⁶.

Для того чтобы оценить утверждение Юма, нужно изложить основные принципы, связанные с отношением причин частей к причинам целостностей.

Один из принципов, которые можно предложить в этой связи, состоит в том, что причина возникновения совокупности состояний – это любая совокупность причин каждого из них. Если выразить это более конкретно, то полная причина возникновения совокупности состояний – это любая совокупность полных причин каждого из них. Очевидно, что этот принцип верен для любой конечной совокупности результатов, в которой ни одна из причин любого элемента этой совокупности результатов сама не является его элементом. Если полная причина а это а́, b это b«, c это c», a d это d", и а, b, c, d, а́, b«, c» и d« будут разными состояниями, то полная причина а † b † с † d будет а́ † в» † с« † d». Если полная причина одной светящейся лампы – это ее подсоединение к батарее, а полная причина света второй лампы – ее соединение с другой батареей, тогда полная причина света этих двух ламп – это соединение с этими двумя батареями. Похоже, что этот принцип сохраняется в том случае, когда совокупность результатов является бесконечной, и при этом ни одна из причин любого члена данной совокупности сама по себе не является членом этой совокупности результатов. Если полной причиной существования каждой двойной звезды во вселенной будет взрыв одиночной звезды, тогда даже в случае бесконечного числа двойных звезд их полной причиной будет оставаться взрыв одиночных звезд.

Однако этот принцип должен быть модифицирован, если речь идет о тех случаях, когда причина некоторых членов совокупности результатов сама является членом этой совокупности. Так, если b – это причина а, а с – это причина b, то причина a † b будет с, а не b † с. Если с – это зажигание фитиля, b – это вспышка, вызываемая с, a a – вспышка, вызываемая b, тогда причина a † b будет именно с. С учетом этого момента вышеизложенный принцип можно выразить в более общем виде следующим образом: причина (полная) возникновения совокупности состояний – это любая совокупность (полных) причин каждого из них, которые при этом не являются членами первой совокупности. Поэтому если полная причина a – это b, полная причина b – это b», с – это d, a d – это d« тогда полная причина a † b † с † d будет b» † d". Если полная причина a – это b, b – это с, с – это d, a d – это е, тогда полная причина a † b † с † d будет е. В той мере, в которой некий член совокупности не будет иметь причину, в этой же степени и вся совокупность состояний не будет иметь причину. Если a не имеет причину, но b имеет полную причину с, тогда не существует полной причины a † b, но с будет частичной причиной. Поэтому в той мере, в которой конечная совокупность состояний имеет причину, она имеет причину вне этой совокупности.

С учетом всего вышесказанного, из указанного принципа следует, что если у вселенной конечный возраст и потому ее существование во времени представляет собой конечную совокупность ее прошлых состояний, каждое из которых длится некоторый конечный отрезок времени (например, конечное число лет), и единственной причиной этих прошлых состояний вселенной являются ее предыдущие прошлые состояния (то есть действует только научная каузальность), то вся совокупность прошлых состояний не будет иметь причину, а значит, и не будет иметь объяснения. Мы получим тот же самый результат, если предположим у вселенной бесконечный возраст (а значит, ее история будет представлять собой бесконечную совокупность прошлых состояний, каждое из которых длится некоторый конечный отрезок времени). При этом вся бесконечная совокупность не будет иметь полного объяснения, поскольку члены данной совокупности не будут иметь причин вне этой совокупности. В таком случае бесконечное существование вселенной будет необъяснимым грубым фактом. При этом будет возможно объяснение (на основе законов природы) того, почему нечто возникшее продолжает существовать. Но существование вселенной на протяжении всего бесконечного времени останется необъяснимым. Объяснение существования сложной физической вселенной в течение конечного или бесконечного времени – это «слишком большая» проблема для науки.

Но даже в случае бесконечного возраста вселенной этот результат следует только из предположения, что действует исключительно научная каузальность. Он не следует только из того обстоятельства, что каждое состояние вселенной имеет полное научное объяснение. А значит, остается открытой возможность того, что существует более глубокое объяснение, позволяющее объяснить их через личностную причину, действующую в тот момент, когда существуют они. В частности, действие законов природы может быть обусловлено внешней причиной, действие которой (наряду с предыдущим состоянием) обеспечивает завершенное объяснение любого данного состояния. В этом случае некая личность G посредством основного действия осуществит в каждый момент времени действие законов природы L и тем самым сделает так, что S_n†1 приведет к возникновению S_n . Таким образом, мы получаем следующую картину:

G G G

L L L

… S _{5 ͡ >} S _{4 ͡ >} S _{3 ͡ >} S ₂ .

Тогда G обеспечивает своим намерением, длящимся бесконечное время, существование всей бесконечной совокупности состояний. Если возраст вселенной конечный, и поэтому можно говорить о ее начальном состоянии, тогда существует вероятность того, что некая личность G вызвала это начальное состояние своим основным действием, а затем посредством постоянно действующих законов природы стала (опять же, посредством основного действия) поддерживать существование вселенной. В любом случае G посредством своего намерения, длящегося на протяжении всего времени существования вселенной (при том, что его собственное существование и его намерения в каждый момент времени беспричинны) обеспечивает не только завершенное, но и окончательное объяснение существования вселенной.

В своем изложении космологического доказательства Лейбниц указывает на то, что если вообразить бесконечно разворачивающиеся в обратном направлении цепочки состояний вселенной, причем каждое из этих состояний объяснено только предыдущим состоянием, без какой-либо причины, действующей извне, то это оставит существование вселенной целиком и полностью необъясненным. Ибо нельзя найти достаточного основания существования ни в какой-либо отдельной вещи, ни в собрании их, или совокупности (series). «Предположим, что существует одна вечная книга основных начал геометрии и что другие представляли бы последовательный ряд списков с нее; очевидно, что хотя любую данную книгу можно было бы возвести к предшествующей, которая служила для нее образцом, однако, сколько бы мы книг ни брали, восходя от последующих к предыдущим, мы никогда не дойдем до полного и совершенного объяснения данной книги, ибо у нас всегда будет оставаться вопрос, почему существовали от века такие книги, т. е. почему именно эти книги и именно так написанные. Но что справедливо в отношении книг, то верно и в отношении различных состояний мира; несмотря на известные законы превращений, каждое следующее состояние есть в некотором роде только копия с предыдущего, и, к какому бы предшествующему состоянию мы ни восходили, мы никогда не найдем в нем совершенного объяснения, т. е. основания, почему существует известный мир и почему именно этот мир, а не иной. Можно предполагать сколь угодно вечное существование мира; но так как мы предполагаем в нем только последовательный ряд состояний и ни в одном из них не заключается достаточного его основания, да и какое угодно количество миров нисколько не поможет объяснить его...»¹²⁷

Вслед за Лейбницем я прихожу к выводу о том, что существование вселенной на протяжении конечного или бесконечного времени было бы (если только научное объяснение это допускает) грубым необъяснимым фактом. И так же, как и Лейбниц, я полагаю, что есть возможность объяснения ее существования на основе личностного объяснения. Существование (физической) вселенной во времени попадает в мою категорию «слишком больших» вещей для научного объяснения. Если существование вселенной и должно быть объяснено, то это должно быть личностное объяснение, то есть объяснение, данное на основе личности, которая не является частью вселенной, и действующей извне.

Этот аргумент нуждается в исправлении на основе «субстанциально-силового-и-предрасположенного» (С-С-П) типа научного объяснения, в рамках которого причины являются объектами (субстанциями), обладающими силами и предрасположенностями. Тогда этот принцип относительно причины совокупности состояний будет выглядеть следующим образом: «(полная) причина возникновения совокупности состояний – это любая совокупность (полных) причин каждого из них, не являющихся членами предыдущей совокупности». Но С-С-П подход может быть по-разному истолкован с точки зрения улучшенной гемпелевской модели состояний объектов, поскольку С-С-П оценка «почему» объяснения зависит от сил и предрасположенностей субстанций (объектов), которые являются свойствами субстанций, а не от законов, не зависящих от субстанций, которыми они управляют. Таким образом, полное объяснение существования субстанции будет ссылаться на субстанцию (либо ту же самую субстанцию, либо другую) и ее силы и предрасположенности, а полное объяснение самой субстанции будет также включать субстанцию, ее силы и предрасположенности. И те самые факторы, которые объясняют существование субстанции, то есть «почему» объяснения (в рамках данной модели – силы и предрасположенности), теперь становятся объяснимыми в тех же самых терминах как «что».

Из этого также следует, как было отмечено выше, что если каждое состояние вселенной имеет в качестве полной причины некоторое более раннее состояние вселенной, тогда вся история вселенной не будет иметь научного объяснения, и будут возможны лишь объяснения того, почему она существует в тот или иной конкретный момент времени. Однако опять возникает вопрос о том, зависит ли само по себе действие каждой полной причины от более фундаментальной причины. Как и в предыдущем случае, последняя не может быть физической причиной, поскольку не существует физических причин вне вселенной и ее частей. Следовательно, вопрос состоит в том, действует ли личностная причина извне на все процессы, происходящие внутри вселенной. Если выразить это более строго, вопрос состоит в том, продолжается ли в каждый следующий момент существование силы вселенной, а также ее предрасположенность использовать эту силу, не имеющую объяснения во времени, о котором идет речь, или их существование и действие зависят от личности, которая их поддерживает. Является ли научное объяснение не только полным, но и завершенным объяснением? Или оно само объясняется на основе личности G, избирающей саму вселенную в качестве средства сохранения существования вселенной (равно как и создания ее в том случае, если она имеет начало)? Если это так, то G посредством своего длящегося намерения является окончательной причиной существования вселенной бесконечное время.

Итак, в любом случае, есть возможность того, что личность G является окончательной причиной существования вселенной как таковой и завершенной причиной ее существования в любой конкретный момент времени. Этот вопрос, в сущности, относится и к двум моделям объяснения (думаем ли мы о законах [природы] как отдельных от объектов или в некоторой степени как о свойствах объектов, которыми они управляют), но в целях нашего изложения проще будет сперва сформулировать эти вопросы в терминах улучшенной гемпелевской модели, а уже затем вернуться к С-С-П подходу.

По причинам, изложенным в 3 главе, простейшее объяснение – это (при прочих равных условиях) самое вероятное объяснение. Поэтому высока вероятность того, что если существует такая [личность] G, которая является простейшим видом G, и что (по причинам, которые обсуждались в 5 главе) она обладает бесконечными силой, знанием и свободой, то это Бог. Допущение G с очень большой, но конечной силой, с огромным, но не всеобъемлющим знанием и т. д. неизбежно привело бы к вопросам о том, почему она обладает именно такими силой и знанием, и что мешает ей обладать большими, но эти вопросы не возникают при постулировании Бога. И даже политеизм, то есть допущение, что вселенная создана и поддерживается группой богов, обладающих ограниченной силой, является менее простым (а значит, и менее вероятным).

В «Диалогах» Юм предполагает, что политеизм по крайней мере в той же степени объясняет существование вселенной, как и теизм: «Большое число людей соединяются для постройки дома или корабля, для возведения города, для основания государства; почему же не могут соединиться несколько божеств ради составления плана вселенной и ее созидания?»¹²⁸. С другой стороны, Юм сознает очевидное возражение на это его предположение: «...Умножение причин без необходимости противно истинной философии»¹²⁹. Однако он утверждает, что это возражение здесь неприменимо, потому что (в моей терминологии) хотя гипотеза о том, что существует одна причина, проще, чем допущение многих причин, тем не менее, постулируя многих ограниченных в своих возможностях богов, отвечающих за порядок вселенной, мы допускаем существование богов более похожих на людей своими силами и знанием, чем Бог монотеизма. Иными словами, мы выдвигаем гипотезу, которая лучше сочетается с нашим фоновым знанием о мире. Но имеет ли последняя точка зрения какой-то вес, зависит только от того, как мы выстроим аргументацию. Выдвигая космологический аргумент, я предполагаю, что мы не обладаем случайным фоновым знанием (а обладаем просто «тавтологическим» знанием) и, следовательно, стремимся найти самое простое объяснение данных. Разумеется, мы должны учитывать все свидетельства, которыми мы располагаем, в том числе свидетельства о том, на что люди похожи. Но я обращусь к объяснению этих свидетельств как данных с точки зрения этой гипотезы, когда мы перейдем (в 8 и 9 главах) к рассмотрению вопроса о вероятности существования конечных телесных человеческих существ в случае существования Бога. Это будет подходящее место для рассмотрения этих данных, поскольку теизм предполагает объяснение происхождения таких существ: согласно теизму, их существование не является частью структуры мира, существующего независимо от того, есть Бог или нет. Повторю мысль, высказанную в 3 главе: то, что некая физическая теория объясняет физическое (а значит и химическое) поведение объектов среднего размера, постулируя фундаментальные частицы, которые совершенно не похожи на эти объекты (имеют очень маленький диаметр и т. д.), это не является возражением по отношению к этой теории. Главное здесь только то, насколько эта теория проста и позволит ли она обеспечить вероятность того, что мы наблюдаем.

Тем не менее, все-таки можно попытаться доказать, что несмотря на то, что любая гипотеза конечного божества или множества конечных богов менее вероятна, чем теизм, существует столько возможных гипотез конечных богов с силой и знанием различной степени, а также гипотез различного числа богов, что одна из них с большей вероятностью окажется правильной в отличие от теизма¹³⁰. Но, как я утверждаю в 3 главе, то, насколько мы высоко ценим простоту в других областях индуктивных исследований, обусловливает то, что мы обычно в той же мере считаем, что действительно простая гипотеза обладает большей внутренней вероятностью, чем дизъюнкция множества более сложных гипотез. Например, будет ли сыщик на самом деле считать более вероятным, что та гипотеза, согласно которой Джонс объединился по крайней мере с одним из нескольких миллиардов жителей Земли для того, чтобы совершить преступление, более вероятна, чем гипотеза, согласно которой Джонс совершил это преступление в одиночку, – при условии, что обе эти гипотезы обеспечивают равную вероятность наблюдаемых данных?

Слегка забегая вперед, можно обозначить еще две проблемы относительно политеизма, предлагающего себя в качестве объяснения существования не только вселенной [как таковой], но и вселенной, управляемой в пространстве и времени одними и теми же законами природы (феномен, который я буду обсуждать в следующей главе). Если мировой порядок следует объяснять через наличие многих богов, тогда нужно объяснить, каким образом и почему они объединяются для того, чтобы произвести эти устойчивые модели, представляющие собой порядок вселенной. А это уже новые данные, требующие объяснения по той же самой причине, по которой требует объяснения сам факт упорядоченности вселенной. Необходимость в дальнейшем объяснении будет исчерпана, когда мы постулируем одно существо, являющееся причиной существования всех остальных, и простейшим таким возможным существом, я убежден, является Бог. К тому же, объяснительная сила политеизма, объясняющего мировой порядок, возможно, не так велика, как теизма. Если бы мировой порядок был создан более, чем одним божеством, то в разных частях вселенной можно было бы обнаружить характерные черты, обличающие мастерство разных творцов, подобно тому как в различных частях города мы замечаем различные стили и способы постройки в очертаниях зданий. Мы обнаружили бы, к примеру, закон всемирного тяготения, действующий в одной части вселенной, а в другой части – закон, исключающий его, и при этом было бы невозможно объяснение на основе какого-либо более общего закона¹³¹. По этим причинам, которые применимы ко всем позитивным доказательствам существования Бога, которые мы будем рассматривать, вероятность теизма значительно выше, чем вероятность гипотезы одного или более ограниченных богов, и потому в дальнейших обсуждениях этих доказательств я в основном не буду учитывать последнюю гипотезу.

Итак, выбирать нужно между вселенной как конечным пунктом [объяснения] и Богом. Во втором случае существование Бога и Его намерения, распространяющегося на всю историю вселенной, обеспечит не только полное, но и завершенное и окончательное объяснение существования вселенной.

Можем ли мы остановиться на вселенной, сочтя ее грубым, необъяснимым фактом? Лейбниц считает, что нет, поскольку принцип достаточного основания подталкивает его к дальнейшему разъяснению. По его словам: «Таким образом, основания мира заключаются в чем-то внемировом, отличном от связи состояний или ряда вещей, совокупность которых образует мир. Поэтому от необходимости физической, или гипотетической, которая определяет последующее состояние мира в зависимости от предшествующего, следует перейти к тому, что имело бы абсолютную, или метафизическую, необходимость, которая не допускала бы дальнейшего объяснения. В самом деле, действительный мир необходим лишь физически, или гипотетически, а не абсолютно, или метафизически. Действительно, раз он есть то, что он есть, то и вещи должны быть такими, как они существуют. Но как последняя причина должна заключаться в чем-нибудь обладающем метафизической необходимостью и как основание существования может проистекать только из чего-то существующего, то должно существовать Единое Существо, обладающее метафизической необходимостью, или такое, сущность которого есть существование; и, следовательно, существует нечто отличное от множественности существ, или мира, который, как мы признали и доказали, не заключает в себе метафизической необходимости».¹³²

В этом фрагменте Лейбниц разворачивает принцип достаточного основания как «метафизически необходимую» истину. Принцип сводится к утверждению, что всё, что не является «метафизически необходимым», объясняется через «метафизически необходимое». Согласно Лейбницу, существо обладает «метафизической необходимостью», если из его «сущности проистекает существование» – то есть, если оно не могло бы не существовать. Однако не ясно, является ли это «не могло бы» логической невозможностью. Если «не могло бы» – это логическая невозможность, тогда метафизически необходимое существо, чье существование предположительно завершило бы объяснение, – это логически необходимое существо. Но вопреки утверждению о том, что логически необходимое существо завершит объяснение, я настаиваю на точке зрения, высказанной мною в 4 главе: логически необходимое не может объяснить логически контингентное. Более того, как было мною доказано в начале этой главы, выглядит вполне когерентным предположение о том, что существует сложная физическая вселенная без Бога, из чего следует когерентное предположение, что Бог не существует, из чего, в свою очередь, следует, что Бог не является логически необходимым существом. «Абсолютное объяснение» существования вселенной невозможно¹³³.

Тем не менее, если лейбницевское метафизически необходимое существо является не логически необходимым существом, а конечным грубым фактом, то его принцип сводится к простому утверждению, что существуют пределы объяснения и что всё, что имеет полное объяснение, имеет также и окончательное или, по крайней мере, завершенное объяснение. В предыдущей главе мы не нашли общего основания для того, чтобы согласиться с таким утверждением. Является ли рациональным предположение о том, что феномены получили завершенное объяснение, зависит от того, располагаем ли мы потенциальными (гипотетическими) объяснениями этих феноменов – объяснениями, обладающими высокой степенью простоты и большой объяснительной силой. Лейбниц утверждает, что вселенная не является метафизически необходимой, а значит, ее существование нуждается в объяснении. Возможно, он прав, но я не вижу иного способа доказать это утверждение, кроме как в терминах относительно высокой простоты и объяснительной силы потенциальной гипотезы. Лейбниц не дает нам такое доказательство, и потому я вынужден рассматривать объяснительную силу доказательства в качестве параллельной линии, наряду с другими доказательствами существования Бога.

Мы уже убедились в том, что P(h e&k) будет больше P(h k), и поэтому возможно правильное 3-индуктивное доказательство от е к h, если (и только если) P(h e&k) больше P(h k), то есть если вероятность пропозиции е в случае данной h больше, чем в обратном случае. Пусть h – это гипотеза теизма, а k – тавтологические данные. Пусть е – это существование во времени сложной физической вселенной, и е не может, как мы убедились, иметь научное объяснение. Потому либо е возникло необъяснимо, либо в результате действия некоей личности, причем, наиболее вероятно, что эта личность – Бог. Теперь уже понятно, почему мы оставляем без внимания возможность (которая a priori гораздо менее вероятна), что е было вызвано личностью или личностями, наделенными огромной, но ограниченной силой, огромным, но не беспредельным знанием и т. д. Поэтому мы можем рассматривать P(¬h e&k) как вероятность того, что физическая вселенная существует помимо того, что вызвало ее к существованию.

Сложная физическая вселенная (существующая бесконечное время или же возникшая в рамках некоего конечного времени) – это, действительно, весьма сложная вещь. Когда мы начинаем размышлять о вселенной, ее сложность становится очевидной. В ней есть великое множество отдельных фрагментов. И каждый такой фрагмент имеет свою конечную и неизменную естественную массу, форму, объем¹³⁴ и т. д., учитывая огромное разнообразие галактик, звезд, планет, гальки на морском побережье. Косная материя не обладает силами, которые она могла бы свободно задействовать, она делает только то, что должна. Есть лишь некоторое ограниченное количество (или, по крайней мере, ограниченная концентрация) материи, явленное в отдельных частицах, а также некоторое ограниченное количество (или, по крайней мере, ограниченная концентрация) энергии, движения, вращения и т. д. Вселенной присущи сложность, индивидуальность, конечность, которые не свойственны Богу, но настоятельно требуют объяснения. Или, скорее, это относится к той вселенной, которая существует сейчас. Однако, и я уже обсуждал этот вопрос выше, все данные, которыми мы располагаем, подводят нас к мысли о том, что вселенная в соответствии с законами природы эволюционировала из более простого состояния и в результате развития стала большой и сложной. Но это предыдущее состояние тем не менее должно быть в некоторой степени сложным: либо вселенная возникла из протяженной материи-энергии, либо из непротяженного точечного объекта и законов природы, обеспечивающих развитие сложной материальной вселенной. Выразим это в терминах С-С-П модели: либо каждая часть протяженной материи-энергии должна иметь силу для того, чтобы поддерживать свое существование, либо непротяженный точечный объект должен обладать силой для того, чтобы породить большое количество материальных объектов, каждому из которых была бы свойственна предрасположенность продолжать задействовать эту силу. В любом случае, этот исходный пункт был бы конечной вещью со встроенными в нее способами развития, причем вероятность, что она будет развиваться именно этими способами, выше, чем какими-либо другими. В отсутствие законов природы там будет либо совершенный хаос, либо будут законы, которые в скором времени приведут к полному уничтожению вселенной. Если речь идет о сложной физической вселенной, то уже в своем начале она должна обладать определенной сложностью. Если же вселенная не имеет начала, то определенная сложность должна быть присуща ей всегда (то есть ее материя-энергия должна была бы всегда иметь релевантные силы).

Как было довольно обстоятельно показано в 5 главе, предположение о том, что Бог существует, является крайне простым, а постулирование Бога бесконечной силы, знания и свободы является постулированием наиболее простого типа личности из возможных. Бог – это непротяженный объект, божественные свойства которого обусловливают друг друга и являются свойствами бесконечной степени. В 3 главе мы убедились в том, что свойства, обладающие бесконечной степенью, обладают также простотой, которой лишены те же самые свойства, но обладающие ограниченной степенью. A priori существование чего бы то ни было логически контингентно, даже существование Бога может показаться совершенно невероятным или, по крайней мере, не слишком вероятным (отсюда «тайна существования [Бога]»). Так это или нет, но существование вселенной менее просто, а потому и должно меньше ожидаться a priori, чем существование Бога. Поэтому если Бог не существует, то и существование сложной физической вселенной не слишком вероятно, а ее априорная вероятность и вовсе не может быть высокой, во-первых, потому что a priori совершенно невероятно (как легко представить), чтобы вообще что-то возникло, а во-вторых, потому что если что-то и существует, то наиболее вероятно, что это Бог, а не беспричинная сложная физическая вселенная. Вероятность P (e ¬h &k) низкая.

К тому же, если Бог существует, очевидно, что Он может создать вселенную, и в той мере, в которой Его всеблагость делает это вероятным, Он создаст ее. В 6 главе я утверждаю, что Бог обладает достаточным основанием для создания человеческих свободных агентов, то есть существ с ограниченной возможностью свободного выбора между добром и злом и с ограниченной возможностью произвести существенные изменения в самих себе и в физическом мире посредством своего выбора и, наконец, на основании того, что они могут выбрать зло, – обладает основанием не создавать таких существ. Я показал, что было бы в равной степени лучшим действием как создание, так и отказ от создания этих существ, и потому мы должны предположить, что логическая вероятность создания Богом таких существ равняется ¹/₂. Я утверждаю, что эти существа с необходимостью должны быть телесными, а потому должен существовать физический мир. Таким образом, исходя только из этого основания, вероятность того, что Бог создаст физический мир, будет не менее, чем ¹/₂. Но Бог может создать физическую вселенную, даже если Он не создаст человеческих свободных агентов. А значит, вероятность того, что Бог создаст физический мир, может быть больше, чем ¹/₂. К тому же, разумеется, наши суждения относительно того, что может сделать всеблагой Бог, могут быть ошибочны в связи с тем, что наше понимание морального блага ограничено, и значит, как я подчеркиваю на протяжении всей книги, мы часто не можем дать более чем очень приблизительную оценку вероятности того, о чем идет речь.

Тем не менее, если моральная интуиция, которую я предполагаю в своих читателях, относительно того, что может сделать всеблагой Бог, близка к истине, то мы должны прийти к заключению о том, что если Бог существует, логическая вероятность существования физической вселенной должна быть очень высока. Поскольку P(e h&k) > P(e ¬h&k) а потому > Р(е k), в соответствии с релевантным критерием P(h e&k) > P(h k), и следовательно аргумент от существования сложной физической вселенной к существованию Бога представляет собой достаточное 3-индуктивное доказательство.

Аргументация последних нескольких страниц теперь может быть выражена простыми словами следующим образом. Есть реальная возможность того, что, если Бог существует, Он создаст что-то вроде конечной и сложной вселенной. Очень маловероятно, что вселенная могла бы существовать беспричинно, но гораздо более вероятно, что Бог может существовать беспричинно. Поэтому аргумент от существования вселенной к существованию Бога – это достаточное 3-индуктивное доказательство.