Ноябрь

Благодарю Господа за помощь свыше при совершении утрени и литургии; благодарю Радость мою за живот, мир и радость, дарованные мне в причащении Святых Таин после бывшей тесноты; за животворящий огнь в устах и в сердце, за победу над врагами, теснившими и смущавшими меня. После обедни при столкновении с отцом Матфеем ужасно искусился: отец Матфей при здорованье не удостоил ни взгляда, ни слова и остался с полным пренебрежением: это возмутило меня, и я дал заметить отцу протоиерею Павлу Васильевичу Трачевскому с досадою, как сердит отец Матфей; но за это враги бесплотные напали на меня, вошли в мою храмину и совсем лишили меня мира, радости, свободы, дерзновения; я пошел из храма на молебен в стыде, тесноте, смущении и едва отслужил молебен; умолял Господа по дороге, да помилует меня. Вперед я не должен нападать на старшего брата ни одним словом. Отец Матфей был спокоен при моих словах протоиерею. Просил Господа о мире и любви между нами, аще возможно. Предоставляю брата моего Матфея Богу. Да не попустит Господь быть между нами вражде диавольской.

Девять лет я прослужил в гимназии при непрестанной Божией помощи, при непрестанном Его милосердии ко мне, одновременно с этим шестнадцать лет прослужил я священником в городском соборе, также при непрестанном Божием содействии и милосердии; шестнадцать лет я учился при непрестанной Божией помощи, при непрерывном Его ко мне милосердии; девять лет хранил меня Господь как зеницу ока со времени зачатия в утробе матери до отдания в училище. – Как я возблагодарю за всё это Господа моего, Творца, Промыслителя и Спасителя моего! О, Господи! да возлюблю я Тебя всем сердцем моим, всем помышлением моим, всею крепостию моею.

Благодарю Господа за животворящий огнь и за небесный мир, дарованные мне благостию Божиею по причащении животворящих Таин Тела и Крови Господней и за отъятие греховной мертвости, тесноты. Благодарю Господа за дар слова, как река быстрая и чистая, излившегося в классах гимназии из уст моих. Сам Бог Слово говорил чрез меня, недостойного.

Благодарю Господа за победу над грехом о имени Господнем в сердце, одержанную вечером за чаем после сна, когда гостья Анна Андреевна пила чай: яд змииной злобы и скупости благодать Господня отъяла, уныние и хмурение прогнала и даровала мир и ясный и пресветлый взор.

Господи! благодарю Тебя от всего сердца, яко без числа спасл еси мене от бесчестия, насилия, лютости, виновности страстей и угашал разжженные во мне стрелы лукавого и миром ограждал душу мою и росою благодати Твоей прохлаждал еси ю. Слава Тебе, Многомилостиве и Всесильне, яко доселе благодатию Твоею остаюсь цел и невредим, несмотря на бесчисленные коварства надо мною невидимых и всезлобных врагов, ищущих поглотить меня. Вем, Господи, яко и от всех козней и наветов их избавиши мя и спасеши меня, имиже веси судьбами, во Царствие Свое Небесное, и не меня точию¹²⁹, но и всех благочестиво живущих и наветуемых от духов злобы: Твое бо есть еже миловати и спасати хотящих и даже не хотящих спасения. Или хощу, сказано, или не хощу, спаси мя⁹⁸.

Сухарей пшеничных не ешь: они засоривают гортань и крепят желудок, и мочевой канал засоривают.

При вещественной милостыне нищим я должен находить их словом добрым, ласковым, кротким, незлобивым, поучительным, а не обращаться с ними грубо, сурово, с бранью. Иначе это не милостыня.

Благодарю Господа, утешившего меня помощию Своею при служении утрени и литургии. При служении утрени искушение было при помысле о новом Служебнике киевском, излишне приобретенном мною. Этот помысл охладил и раздвоил сердце мое, и я с трудом говорил великую ектению. На литургии тоже холод обдавал сердце. Причастился в мир душевных сил: мирно и сладко было на душе. Дома выпил чаю со сливками: от этого в классе чувствовал нечистое раздражение или движение, которое поборол внутренно моли твою. Вечерню служил непреткновенно. После вечерни искусился с нищими: ярился на них, ругал их. Согрешил пред Богом самолюбием, маловерием, скупостию, любостяжанием, злобою, гордостию, дерзостию. Оскорбил Самого Господа Благодетеля, Живота моего, Спаса моего, в лице нищих.

Иисус Христос терпел от беззаконных иудеев поругания, заушения, заплевания, биения, раны. Не терпит ли Он того же и от меня? Когда я ругаю нищих – в лице нищих Сам Христос терпит от меня. Когда я заушаю нищего, я заушаю Самого Христа. Не ругал ли ты кого? Не заушал ли? – Ты ругался Христу и заушал, бил Самого Христа. (В Страстную Пятницу мысль.)

Се, сии грешницы гобзующии в век удержаша богатство [рус.: И вот, эти нечестивые благоденствуют в веке сем, умножают богатство] [Пс. 72, 12]. Великий грех удерживать богатство и не раздавать нищим. Я первый виноват в том, что из многого, получаемого мною жалования и дохода, удерживаю некоторую, хотя небольшую, часть для себя. Ибо более удерживаю, чем сколько надо на насущный хлеб. А книг-то сколько у меня?! Это тоже не богатство ли? А еще умножаю их.

Благодарю Господа от всего сердца моего, яко помиловал меня в покаянной молитве моей, разрешив узы греха, связывавшие меня, и скорбь с теснотою и стыдом, постигшие меня за мою жесткость и ругательство к нищим, за мое сластолюбие, корыстолюбие, маловерие, недостаточество упования и любви. Слава долготерпению Твоему, Господи! Слава бесконечному милосердию Твоему!

Утреня. Сегодня враг жестоко посмеялся надо мною во время утрени, возбудив во мне злобу и крайнее огорчение на сторожа Николая, затопившего во время утрени в алтаре печку и вложившего сверху дров только наполовину (другая торчала наружи) огромное полено, которое дымило. На мое замечание, зачем он положил такое полено, он сказал, что не в первый разтопит печку, и не хотел сознаться, что поступает неладно. Это меня взволновало, и я не мог служить от смущения; едва кончил утреню. Возмутил меня больше его грубый ответ. Но да простит ему Господь – не весть бо, что творит; и мне да простит, хотя я и грешнее его, ибо вступился не в свое дело. Не надо было мне отходить от престола, а стоять у него неотступно, и не уловил бы меня враг, всячески ищущий уловить меня. Вот как плоть моя взбесилась, или смутилась! Вот как силен еще во мне враг, одним движением своим возмутивший все мое существо! Вот что значит пристрастие к своей плоти, лелеяние, лакомство сливочками, пресыщение! На будущее время не буду возмущаться никакими внешностями, да поможет мне Господь! Буду сохранять спокойствие и благодушие! В самом деле, не безрассудно ли, если из-за неисправности ближнего, из-за беспорядочности его буду и я неисправен, буду и я в беспорядке – возмущусь и не в состоянии буду делать своего дела? Однако ж я делаю дело. Да не будет этого безрассудства впредь у меня, одаренного разумом. Неисправен брат – буду, по крайней мере, я спокоен, исправен, чтобы из-за моего возмущения и гнева не оказалось разом два неисправных. Наклонность к ярости, сердитости надо искоренять всемерно; я вчера ярился на нищих, и сегодня разъярился на нищего, у коего украли рубашку в бане. Мясного (как вчера мозги) не надо мне есть: плодит семена и обременяет крайне, а чрез то раздражает меня. Болен я, оттого очень раздражителен. Как меня теперь исцелить? Я весь расстроен. Вина сторожа была невелика, чтобы мне из-за ней так расстроиться, – это мой каприз, мое своенравие, как некогда относительно кладки ладану в кадило сторожем: весь возмущался, точно от какого важного проступка, или из-за риз возмущался на протоиерея.

Сливок надо остерегаться много есть: от них теснота в боках от множества жизненного семени, или, лучше, они крепят мой желудок и чрез то производят весьма тяжелое состояние.

Благодарю от всего сердца моего Господа, сотворившего во мне дивные дела Своего милосердия, Своего могущества, ибо, умерщвленного меня грехом, пораженного скорбию, теснотою, тлящими душу и тело огнем, Он оживил, умирил, расширил, просветил, освободил. Ах, что было со мною во время утрени и после ней! Я не мог места найти себе ни в церкви, ни дома! А после причастия я весь изменился: стал мирен, свободен, легок, радостен.

Благодарю Господа за дар слова в преподавании гимназистам пятого и второго класса: говорил смело бойко, связно.

Диавол всякий день старается поселиться в нас всеми способами и, вселясь, опоясывает нас, как поясом, злобою, ненавистию, раздражительностию, завистию, блудом или унынием, тоскою, страхом и боязнию, сомнением, немощию и теснотою душевною (до того, что не может человек слова выговорить), или же жадностию к пище и питью, сребролюбием, скупостию или жалостию (до того, что человек трясется из-за сладкого куска, даваемого ближнему, или из-за нескольких копеек или рублей, которых просит у нас нуждающийся).

Утреня. У утрени были отцы Павел и Матфей: ранние обедни. Утреню сначала служил я в смущении, с боязнию вражию (от врага бесплотного), не мог выговаривать на двух ектениях (полунощницы и утрени) императора и императрицу; на великой ектении с трудом говорил царственный дом; Пресвятую Пречистую не выговорил до конца – спутался от смущения и боязни; канон читал сам смело, бойко; на малых ектениях на двух Пресвятую Пречистую не мог выговорить от диавольского смущения и боязни; на последней выговорил ясно всё; на просительной ектении христианской кончины не выговорил (всего возгласа); Пресвятую Пречистую тоже. Стихиры на стиховне пели очень торопливо; сугубую ектению говорил дурно: сердце, обессиленное от врага страхом и боязнию глупою, не дало мне выговорить многих возгласов. Присутствие сторожа алтарного Николая, раздражившего вчера меня, смутило меня. Не надо иметь сердца ни на кого, но быть довольным всеми. Христе, Свете истинный тоже не мог выговорить: враг опоясал сердце боязнию. Давящее влияние протоиерея торопящего. А сам едва мямлит.

Вот немощи мои и грехопадения мои! Господи! повергаюсь в бездну Твоего милосердия и Твоей силы: помилуй мя и укрепи мя благодатию Твоею и всех нас к миру приведи, упразднив всякую вражду. Необходимо благодатью укреплять сердца, а не яствами, от которых не получили пользы занимающиеся ими [Евр. 13, 9].

Литургия. Благодарю Тя, Господи Боже мой, яко и в нынешний день сподобил мя еси блаженства общения Твоего в пречистых и животворящих Твоих Тайнах. Слава, слава, слава безмерному благоутробию Твоему ко мне, недостойному, и ко всем людям Твоим. Многи были искушения, злы козни супостата, но по испитии Даров Твоих, Кровь Твоя Божественная потопила все козни врага, омыла все грехи мои.

Всенощная в Думской церкви. Благодарю Господа за неизреченный дар милосердия ко мне, грешному, яко приял есть от меня покаяние во гресе негодования злого на нищего и ропота на множество бедных, требующих от меня милостыни, хотя Господь щедро посылает мне, недостойному, не по заслугам моим. Благодарю Господа за дар слезного умиления во время всенощной и за искреннюю, чистую, премирную, пресладостную молитву о себе и о всех людях. О, сколь возвышен был дух мой, когда я стоял у престола, или кадил иконам, или стоял у Евангелия! Сколь был благодарен дух мой ко Господу, почтившему нас без меры Своим вочеловечением и даровавшему нам Пречистую Матерь Свою в щит и ограждение, в стену и заступление, и обожившему нас.

После всенощной у ворот дома крайне согрешил, разъярившись на малых нищих, неотступно просивших милостыни такой, какой они хотели, особенно малый Алексей. Да отчего было и не дать, когда Господь даром послал мне хорошее вознаграждение, не по заслугам за малые и полезные для меня самого труды в седмицу! Да яже взял на извозчика 50 копеек от молебна! Согрешил пред Богом, пред людьми и пред собою! Помилуй и прости и не помяни, Господи, греха моего и исцели язвы и смущение души моей. Восемь с половиной часов вечера.

Часто вспоминаем за богослужением Пресвятую Владычицу нашу Богородицу для напоминания, что мы составляем духовное Царство, в котором Владыка и Господь Иисус Христос, а Царица и Владычица – Матерь Его, что мы одно духовное тело или здание, коего Глава и основание Христос и коего Начальница Пресвятая Богородица.

В богослужении нашей Церкви кратко и наглядно изображаются главные судьбы мира и человека, которые необходимо помнить всякому христианину.

Гвоздей вбиение Спасе претерпел еси, да исторгнеши гвозди страстей и пристрастий житейских из души моей, которые, как гвозди, водружены Велиаром в душу мою.

Часто вспоминаем Владычицу Богородицу и именуем Владычицей нашей для того, чтобы напоминать чаще христианам о всегдашней Её к нам близости, попечении о нас, заступлении нас от врагов и ходатайстве пред Богом, о Её всегдашней Матерней молитве за нас и для того, чтобы мы старались быть достойными Её владычества, чтили Её как истинные рабы и жили, как подобает рабам Такой Царицы – Пресвятой, Пречистой, Преблагословенной и Славной, чтобы не работали греху.

Позванный в девять с половиной часов вечера к Петру Сидорову, безумствовавшему пьянством и от пьянства, я уловлен был сам, окаянный, сребролюбием и движением лицезрения и блуда, хотя и невольно, и только молитвою едва отгнал демона сладострастия и сребролюбия. При раздаянии милостыни нищим последним, стоявшим у ворот, также пленен был сребролюбием и скупостию, и в довершение – яростию дикою на нищих ребят.

На проскомидии образно представляется собранною около Агнца, вземлющего грехи мира, вся Церковь небесная и земная, Церковь первородных, на небесах написанных [Евр. 12, 23], и Церковь, воинствующая с врагами спасения на земли. Зрелище величественное, восхищающее и умиляющее душу! Как! И я в этом обществе святых, и я искупленник Агнца Божия, и я сонаследник святых, если пребуду верен до смерти Агнцу! Как! И все ближние мои суть члены этого небесного, святого общества и сонаследники будущего Царствия! О, как должно распространиться сердце мое, чтобы вместить в себя всех, всех любить, о всех радеть, о спасении всех пещись, как о своем собственном! Се, мудрость и премудрость! Да будем прости, да ходим в простоте сердца со всеми! Будем помнить свое высшее звание и избрание и да стремимся неуклонно к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе [Флп. 3, 14]! Мы – чада Божии и наследники Божии, сонаследники Христу.

Обедня. Две вещи крайне меня (сконфузили) посрамили: вчерашнее чревоугодие и пресыщение домашним пирогом из моркови и закуска с чаем у Ник. Михайловича Семенова после всенощной (икра, семга, сардина, херес) и дача сегодня на молебне дьячку особенной платы за молебен в таможне. Из-за последнего обстоятельства я расстроился и при нездоровье внутреннем едва успокоился отчасти во время обедни. Голос слабый, дрожащий, нервы крайне слабы, болезненны. На молебне при чтении Евангелия смутился, усумнился, смялся, не мог читать Евангелия при мысли, что не поспею на частные молебны и в гимназию. Перемена погоды – западный на северный ветер.

Ранняя от Проворовых. Благодарю Господа, сотворившего со мною неизреченную милость чрез причастие Святых, бессмертных и животворящих Своих Таин: мертвость и тесноту с тяготою и смущением отъявшего от сердца моего и оживотворившего меня огнем Духа Своего Божественного, миром и свободою меня оградившего и наградившего по единой Своей милости.

А мертвость и тягота происходили от ядения вечером мясных котлет и от именинного обеда у головы М.О. Бритнева, на котором ел мясо и пил вино. Пища и питье не в меру обессиливают душу и тело, вносят мертвость. О, как исчезают в суете дни мои [Пс. 77, 33]! Вот хотя теперь, например, зачем я после обедни напился кофе с булкою? Ни есть, ни пить не надо было. Прости, Господи! А зачем раздражился на прислугу, что дыму напустили в комнаты? Может быть, это от них и не зависело.

Не прощу я себе того, что после литургии и после причащения Божественных Таин я выпил дома два стакана кофе поутру без нужды и притом еще закусил тоже без нужды. После Божественного Брашна и Питья мне ничего не надо было есть и пить до трех или четырех часов. За свою жадность я достаточно пострадал: мне было тесно и скорбно до четырех часов вечера, до обеда; в классе чувствовал себя очень неловко.

Не прощу себе и того, что вечером, идучи в баню, я разъярился на бедных мальчиков, назойливо, или настойчиво подступавших ко мне с требованием такой подачи, какой им хотелось, а мне хотелось им дать только 10 копеек, бывших у меня, не более (хотя, по-видимому, не на нужду они просили, а в самом деле на лакомство). Я кричал на них и потрепал одного из них, Алексея (малого). Согрешил пред Богом, и пред людьми, и пред собою, не сохранив кротости, незлобия, терпения, беспристрастия, допустил победить себя гневу, злобе, нетерпению, сластолюбию, сребролюбию! Прими, Господи многоблагоутробне, мое искреннее покаяние!

Ну чего ярюсь я на некоторых нищих молодых, часто ко мне подходящих? Не хочу подавать – ну и не подавай; если имею желание подавать – ну подай, не сердясь; недостоин принимающий – ленивец, тунеядец, а достоин ли подающий, не тунеядец ли сам, не жаден ли, не пресыщается ли каждый день так, что расслабевает оттого и духом и телом и опускает свои обязанности – тщательное и усердное ведение дела? Не предан ли роскоши в квартирной обстановке, в одежде, так что и мебель богатая, стоящая десятки и сотни рублей, стоит, только место занимая и по временам тщеславие питая хозяина и гостей, и десятки перемен одежд лежат или висят, обременяя шкафы и вешалки, и во многом прочем? Поэтому не лучше ли относиться к нищим снисходительно и не судить их строго, не бранить их желчно, чтобы и к нам был снисходителен и милостив Тот, Кто взирает с небес на всех и на все дела наши и имеет судить праведно всю вселенную?.. Сучец во оце брата видим, а у себя бревна не чуем [Мф. 7, 3 – 4]! Как это верно! Я первый грешен против Евангелия Христова, против любви, заповеданной в оном Господом моим. Доброхотно дающего любит Бог (2Кор. 9, 7)! А я часто против охоты, с досадою, по необходимости подаю милостыню, раздражаюсь, киплю гневом, негодованием, злобою! Лучше бы уж иногда не подавать! Как же я забываю превожделенные слова моего Спасителя и Судии: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне [Мф. 25, 40]! Или слова Судии: Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь [Рим. 12, 19]! Или: что ты гонишь Меня?.. [Деян. 9, 4].

Малое с любовию – хорошо, а и многое, но без любви, с досадою, с ропотом – нехорошо. Добрые дела должны быть выражением любви. Добрые дела без любви – тело без души. Даждь мне, Господи, любить и греть нищих Твоих так, как Ты любишь, греешь, питаешь и укрепляешь меня. Туне приятое от Твоей благости и Твоих щедрот да не жалею подавать туне нищим Твоим в надежде на новые и бесчисленные Твои щедроты.

Грех сам в себе есть огонь, потому говорим, что такой-то воспламенен гневом, или плотскою любовию, или завистию. Итак, грех сам в себе носит огненное осуждение. Каков же будет этот огонь в грешниках, когда за нераскаянность благость Божия совсем оставит их; каков этот [огонь] будет вне грешников – так как, несомненно, что будет и озеро огненное, и пещь огненная, или геенна огненная, или дебрь огненная! Все это существенно, истинно. А мы, бесчувственные, не страшимся, не трепещем, иждиваем жизнь в наслаждениях, к Церкви холодны, обязанностей христианских не исполняем, во грехах закосневаем! Горе нам!

В случае остановки какой-либо богослужения, происшедшей от священника или от другого кого, об этом доносится епархиальному начальству, и всякий священнослужитель должен знать и помнить это, чтобы не допускать никаких остановок. (10 ноября 1871 г.)

В честь и славу Святой Троицы надо выговаривать твердо молитвы или возгласы, обращаемые к Троице или к людям с благожеланием и испрошением благ от Святой Троицы.

В организме моем господствует раздражение, равно как и в душе, вследствие употребления вчера мясной пищи и бани, а сегодня – вследствие употребления ухи с коренной рыбой, ряпушки с хреном и горчицей и щучьих котлет с капустным соусом. Есть мне надо крайне мало и крайне свежую, растительную пищу, да разве один суп из хорошего мяса. О, золотуха! Золотуха! Хвалится и смеется враг, что пакостит во мне во время общественной молитвы! Господи! Запрети ему.

Господи! Прости мне тайный ропот мой на Тебя, Всещедрого и великодаровитого Бога – на множество нищих, требующих от меня подачки милостыни. Больше и больше слабеет дух мой с телом вследствие многоядения и многопития.

Наше священническое и церковнослужительное дело – повторять одни и те же молитвы, начиная с молитвы Отче наш, как и дело всех вообще – исполнять одни и те же заповеди нравственного закона, ибо не различием молитв утверждается душа, а повторением и проведением их в мысли наши, в сердце наше и в волю нашу, или в деятельность, во всю нашу жизнь.

Одна определенная заповедь дана была человекам Еве и Адаму для того, чтобы исполнением одной этой заповеди, притом легкой, люди могли приобрести навык к исполнению воли Божией, в исполнении которой состоит всё благобытие тварей, и могли утвердиться в любви к Богу. Обращая внимание на противоположное – на неисполнение воли Творца и исполнение воли собственной, противной Творцу, мы замечаем, что человек мало-помалу приобретает навык к худому и извращает свою высокую, по образу Божию и по подобию созданную природу, делается врагом Божиим. Так важно исполнение заповедей Божиих и так пагубно неисполнение! Давая определенную заповедь первым людям о неядении плодов древа познания добра и зла [Быт. 2, 17], Господь Бог явился Сам Пестуном новосозданной разумной твари, Своих чад по усыновлению. Кто виноват, что это пестунство было отвергнуто и человек захотел лучше сам собою управляться! Вот и доселе, при всех успехах в науках и искусствах, при всех сокровищах мудрости человеческой, древней и новой, человек не может воспитать сам себя, потому что отверг еще в начале детоводительство Божие, ибо скажите, кто другой, как не Бог, должен [во всем] быть пестуном нашим?.. И в нынешнее время и в прошедшее только те люди успешно совершали свое умственное и нравственное воспитание, которые вверились Богу, жили по Его заповедям, которые ныне живут по Евангелию и учению Церкви, подчиняясь её руководству. Вот вам полезное замечание, все современные педагоги! Наук-то у нас много, а дела выходит мало: у юношей наших в голове много, а в сердце мало, мало, а часто, увы! – нет ничего! Жизнь-то не соответствует образованию и науке. Но если... знаю все тайны, и имею всякое познание... а любви не имею, нет мне в том никакой пользы (1Кор. 13, 2 – 3).

Велики и могущественны были святые апостолы Христовы: по власти, данной им от Господа, они наступали на змию и на скорпию и на всю силу вражию, и она не могла им нимало вредить [Лк. 10, 19]. За что такая власть великая была дана им? За то, что они оставили все земные блага, отверглись себя, взяли крест свой и последовали за Христом [Мк. 8, 34]. Нам отчего не дана такая власть? – По нашему пристрастию к временному, а самое пристрастие есть плод самолюбия. Чем побеждает нас ежедневно враг, как не нашими пристрастиями? Из-за чего смеется над нами? Из-за того, что мы – рабы чрева, рабы сластей, корысти, земной славы. Блажен, кто презирает земные блага и самую плоть свою: он наслаждается миром божественным.

Жало земных пристрастий действует в наших сердцах чрез чрево, находящееся в ближайшем соседстве с сердцем: тут жало сластей, или сластоядения и сластопития, и жало блудное, и жало корысти, и жало одеяния, и жало злобы, зависти, гордости, жало страха и боязни, жало малодушия и отчаяния. Чтобы избавиться от этих бесовских жал, надо поработить чрево, подобно святому Предтече Господнему Иоанну, подобно всем великим угодникам Божиим, ибо корень всякому злу во чреве, в невоздержании и сластоядении. Не напрасно и Господь постился сорок дней: Он указал нам пример поста. 11 ноября 1871 года. Четверг.

Есть люди, коснеющие в боязни, малодушии и молчании, когда им надлежало бы быть смелыми, отважными и говорить правду не краснея; они должны побеждать природную или от непорядочного воспитания наследованную ими робость, особенно если они занимают такое место в церковном или гражданском обществе, на котором они обязаны смело подавать свой голос.

Согрешил пред Богом и пред ближними, не выдержав противоречия брата Алексея К., когда я просил его поставить самовар в столовую, и обругал его дубиной, болваном, да кажется и скотиной. А он говорил: таков я и есть. После я покаялся пред Богом и у брата просил прощения. Он добрый и простой, или прямой: прямо говорит, что думает и чувствует, хотя, правду сказать, часто много лжет и любит лгать.

Ранняя литургия Калмыковых в Думской Успенской церкви. Благодарю Господа, укрепившего мя благодатию Своею совершить непреткновенно Божественную литургию и причаститься неосужденно животворящих, пренебесных и святейших Таин, Божественного Тела и Крови, в мир душевных моих сил и в свободу духовную, наипаче после потребления Святых Даров. На заамвонной молитве преткнулся от насилия и смущения вражия. Борет неусыпно враг бесплотный; тесен путь мой внутренний. Но Господь не оставляет и не оставит мя. На отпусте панихиды напала боязнь вражия, и я опять замялся и не выговорил всех слов.

В пансионе Яковлевой действием вражиим развращение помыслих и уязвился вражиею стрелою при взгляде на одну девочку, но невольно, а не по воле. Воззрел ко Господу в покаянии, и исцелился.

В гимназии опять враг уязвил меня огорчением, скорбию и злобою на отца Павла Ламанова, якобы за презорство его в обращении со мною, за то, что не руку, а палец, конец пальца подал мне, когда я приветствовал его. Не вытерпел – в сторону отозвал его и объяснил ему свою скорбь. Он удивился, что мне пришла в голову такая мысль, и клялся, что и в мыслях его не было, чтобы презрительно обращаться. Вот как враг клевещет на брата и смущает нас! О, наветник злой! Отец Павел сказал: зачем лукаво посмотрел я на его обращение?.. Господи! Разруши в нас козни вражии, яко многи и злы суть!

О, если бы обращали внимание на последствия наших грехов или добрых наших дел! Как мы были бы тогда осторожны, бегая греха, и как были бы ревностны на добро! Ибо мы ясно видели бы тогда, что всякий грех, вовремя не исторгнутый, навыком укрепившийся, пускает глубоко свои корни в сердце человека и иногда до смерти смущает, уязвляет, мучит его, пробуждаясь, так сказать, и оживая в нем при всяком случае, напоминающем сделанный некогда грех, и таким образом оскверняя его мысль, чувства и совесть! Нужны тучи слез, чтобы отмыть застарелую грязь греха! Так она прилипчива и едка! Напротив, всякое доброе дело, сделанное когда-либо искренно, бескорыстно или повторением перешедшее в навык, радует наше сердце, составляет отраду жизни нашей при сознании, что мы не совсем напрасно прожили нашу жизнь, исполненную грехов, что мы похожи на людей, а не на зверей, что и мы по образу Божию сотворены и в нас есть искра Божия высшего света и любви, что хотя некоторые добрые дела будут противовесом худым нашим делам на весах неумытной правды Божией. Как поэтому часто растливший свое девство краснеет при воспоминании о потере целомудрия и возмущается невольно нечистыми помыслами при виде предмета, напоминающего ему о его постыдных делах! Но как приятно человеку благотворительному воспоминать о бескорыстно сделанных добрых делах, единственно из любви к ближнему. Они утешают его совесть во все время его жизни, хотя он и не хвалится ими, а считает их должною данью человечеству, которого он есть малый член.

Научись доброжелательствовать всякому, как себе, и благо ближнего почитать своим (как свое).

Сколько благ приносит мне вера Христова, высказать невозможно: при непрестанной наклонности моей к грехам и страстям, возмущению духа, я непрестанно верою Христовою избавляюсь от страстных возмущений и от самых страстей, от терзаний ран греховных, получаю мир, свет, свободу.

Не смотри на чужие грехи и не относись враждебно к согрешающему ни внутренно, ни наружно, но представляй пред собою свои грехи и усердно кайся в них, считая себя действительно хуже всех; молись с любовию за согрешающих, зная, что мы все склонны ко всякому греху.

То огнь злобы и презрения зажжет в тебе супостат, то похоти и вожделения, то сребролюбия или жадности, то зависти, то злого противления и непокорности власти и презрения её или негодования на нее – и это нередко даже во время богослужения, когда не служишь, а стоишь и расслабеешь на минуту и оставишь молитву. Как беснуется в нас Велиар! Как беснуется наша плоть! Как надо трезвиться и бодрствовать всегда над своим сердцем!

Воскресная ранняя обедня. Благодарю Господа, спасшего меня милостию Своею неизреченною от многих и лютых искушений противника и даровавшего мне совершенное прощение грехов с миром, пространством и радостию душевною. Опустил прощение после всенощной сказать из боязни козней вражиих: за это мучился внутренно; долго умолял Господа простить мне это опущение; наконец Господь помиловал. На великом входе от вражией боязни и насилия не сказал имен императрицы, наследника и наследницы... и всего царственного дома: враг осек, оборвал. Заамвонную молитву не мог прочитать – смутился и смялся, тоже от действия вражия; по окончании молебна враг парализовал сердце при чтении молитвы Божией Матери пред Иверскою Ее иконою. Господи, помилуй и защити меня от соперника моего [Лк. 18, 3]! Буди! Буди! Да не порадуется он о мне, да потерпит сам жесточайшие язвы от огненного жезла Твоего! Злобу вконец изсецы из сердца моего!

На молебне у Ивана Ивановича Дипнера не мог многих выражений выговаривать: как будто в самом воздухе было что-то давящее и смущающее душу. Чего я дичусь незнакомых, знатных и богатых?.. Такие же люди, и еще немощнейшие.

На крестинах у крестьянина Семенова с крайним трудом выговаривал молитвы, а при чтении водосвятной молитвы пред концом решительно смутился и онемел при помысле, одном помысле о деньгах... Стоял полминуты и стал на колени... стал читать. Господи! Какое искушение сатанинское! Какая ярость! Сила! Отчего? – От моего пресыщения. После ранней обедни и потребления значительного количества Даров Святых я пил чай дома с сдобным кренделем; потом у Дипнера; затем закусил пирога с выпит, рюмки вина после молебна в доме Халитова на Козьем болоте; затем у Филиппа Степанова съел кусочек хлеба с икрой; потом дома сытно пообедал супу, жаркого, особ, каравая сдобного с вином рогомом. Меня, вероятно, закрепило, и это произвело сильное раздражение нервов... Согрешил объядением и пиянством. Хотя пьян и не был.

Непрестанно нашептывает бесплотный враг ложные мысли относительно людей, как например относительно отца Павла Ламанова в гимназии на совете в субботу, или относительно незнакомых людей, приглашающих служить молебен в третий раз, особенно относительно людей богатых, благородных и ученых, внушая к ним какой-то суетный страх или дурное мнение, что они холодны и безучастны к вере (а разве холодные и безучастные будут звать священника на молебен? ) или вольнодумцы (а разве таких надо бояться священнику, не тем ли более быть смелым?), и относительно меня самого внушая мнение низкое, что я и худороден, и слабодушен, и грешен, и мало бывалый в свете! А зачем я забываю, что если я священник, то я и высок по сану и по самому духу, освященному и просвещенному Богом и долговременным учением, и крепок благодатию и велик милостию Божиею! Зачем забываю, что интеллигенция просвещенной духовной особы выше, чище всякой интеллигенции, по слову Господа Иисуса Христа: Я дам вам уста и премудрость [Лк. 21, 15], или по слову Апостола: мы имеем ум Христов (1Кор. 2, 16)! Надо возвышать сан свой сановитостию, бодростию, разумною беседою, простотою, благостию, кротостию, верностию, чистотою и постоянством в обращении с другими.

У генерала Михаила Александровича [В...] служил вчера всенощное и на двух ектениях – великой и просительной не мог выговорить, от бесовского противодействия, похвалы Божией Матери и христианской кончины... и доброго ответа, а потом разъярился на врага и с помощию Божиею выговаривал хорошо, да с помощию святых мучеников Гурия, Самона и Авива, которым была всенощная. Пил чай у [В...] и закусывал булку с сыром и маслом, чай со сливками и с вареньем малиновым. С большим удовольствием кушал и пил. Вот и у них вначале чего-то боялся, а вышло, что враг навевал пустые мечты, страхи... От вчерашнего лакомства и ядения дома телятины (а мясо я редко ем) сегодня произошло крайнее блудное бешенство плоти при виде обнаженных частей. Вот тебе и телятина, и чай сладкий, и сыр, и пр. Надо поститься и поститься... умерщвлять страсти.

Опять сегодня допустил безумие – поел с жадностию рыбы жареной с черным хлебом и обременил себя, а оттого и служить хорошенько не мог панихиды по блаженном младенце Николае у Полякова. Сердце блудное от сластей, воюющих во удех моих! Нечист сам: Господи, очисти и помилуй мя. Дома жену нечаянно оскорбил! Господи! примири и соедини! Всюду сети! Положи, Господи, хранение устом моим и дверь ограждения о устнах моих [Пс. 140, 3].

На панихиде у Полякова и у Комаровой (Любови Ал.) по Михаиле от вражьего смущения не мог выговаривать некоторых слов по возгласе и отпуст не мог сказать. Это оттого, что я не удовлетворил прошения некоторых нищих. Не ругай диавола: он мстит – впрочем, по Божьему попущению, не сам собою.

С 17-го на 18 ноября (перемена погоды с оттепели на холод, с бесснежия на большой снег) у меня крайне разболелась голова (может быть, и вследствие перемены постной пищи на скоромную золотуха расходилась) до того, что будто лопнуть собиралась, особенно в гимназии на совете и когда выходил в отхожее место; домой пришедши, чувствовал себя больным лихорадочною дрожью и болью головною; поел киселя. Покурил сигарки, думая, не лучше ли будет: немного согрелся; молиться стоя не мог – так был слаб и болен; сидя молился про себя и канон святым апостолам и Николаю Чудотворцу читал сидя про себя (в себе); на голове была надета скуфья ради тепла; лег спать под двумя одеялами и не жарко было; после первого пробуждения дыхание было тяжелое; потом стало легче, легче, и сном прошла моя болезнь милостию Божиею (прошлую ночь до этой спал мало). Опять многомилостивый Жизнодавец возвратил меня к жизни!

Утро. Зачем я раздражаюсь на нищих, преследующих меня? Зачем не жалею их? Зачем жалею для них праха, то есть денег, которыми они могут хотя несколько подкрепить себя, купив хлеба? Зачем я унываю и плачусь на общество и на свою богатую братию, что они бесчувственны к нищим и не хотят помогать им? Начни действовать, с помощиею Божиею, вместе со старостою – учреждать церковное попечительство в широких размерах, на котором бы лежало и попечение о нуждах храма и церковного дома (о певчих, об исправлении храма, об утвари, о бедных прихожанах, об устройстве для них рабочего дома и мастерских – переплетной, сапожной, столярной и других), о приискании им мест для работы и прочего, о обучении нищих мальчиков грамоте и ремеслам и проч.

Помни, что благодать Божия в сердце – вот твое сокровище, а не деньги, не пища и питье, не одежды, не отличия. Распни свою плоть жадную, многострастную и умри для мира, ожив для Бога.

Согрешил пред Богом – весь закон Его нарушил сейчас дерзким и яростным обращением с нищими, подошедшими ко мне на рынке просить денег на сапоги: одному с криком неудовольствия дал на сапоги 30 копеек, а другому с гневом отказал и, назвав его бродягой, велел отвести от меня солдатам. Причиною этому мое крайнее самолюбие, сластолюбие, гордость, любостяжание, недостаток веры и упования на Бога. Как я, несмысленный, доселе неравнодушен к земным стяжаниям, непостоянство которых хорошо знаю, равно как и гибельность пристрастия к ним! Как я доселе не научился видеть в лице нищего Христа Бога моего и с радостию, с охотою подавать милостыню, когда бы ни случилось и где бы ни случилось. А то я наделил сегодня человек сорок двухкопеечниками и думаю, что сегодня моя жертва должна этим ограничиться. Зачем такой расчет? Милуй, когда Бог повелит и пошлет благоприятный случай, а не когда ты хочешь и как тебе хочется, а как Богу угодно. Одежду попросит бедный – одежду дай, на ночлег попросит – дай на ночлег, на пилу или на топор – на пилу и топор дай. Помни, что всё туне от Бога получаешь, туне и давай и не сребролюбствуй. Бойся примера Иуды-предателя. И ныне предаем Господа за сребреники в лице ближних, членов Его. Помни, какую войну жестокую ведет с нами супостат из-за нашего пристрастия к деньгам и вообще земным вещам, как ищет запутать нас в своих сетях, как завлекает нас чрез это пристрастие в злобу, жестокосердие, роскошь, чревоугодие, как охлаждает к Богу, ближним, и будь равнодушен к земным вещам, надеясь на Бога.

Отложи временное, ищи вечное. Презирай сласти, деньги, одеяние славное, почести и славу мира, красоту или знаменитость рода, богатство; на всех взирай одинаково беспристрастно, с должным уважением к личности человека, кто бы он ни был.

Кто ты, осуждающий чужого раба? Перед своим Господом стоит он, или падает [Рим. 14, 4].

Читая газеты, этот светский винегрет, я и не замечал, что душа моя рассеивается и питается мирскими новостями, как некогда афиняне ни во чтоже ино упражняхуся, разве... слышати новое [Деян. 17, 21], и не замечав как от Евангелия и святых книг вообще я более и более удалялся, как душа моя слабела и пустела, не укрепляемая нетленною пищею слова Божия, не обогащаемая высокими помыслами и чувствами, которые внушает слово Божие. Увы! Какая тщета читать только газеты и не читать слова Божия! Воображаю, какая тщета посещать театр, или зрелище мирской суеты!..

Невозможно работать Богу и миру. Не любите мира, ни того, что в мире... все, что в мире, похоть (1Ин. 2, 15–16)... Отселе да читаю Ветхий и Новый Завет неотложно.

Что тебе до людей, что ты боишься их, поклоняешься им? – Обличай их нещадно.

Непременно воззвание в «Кронштадтском Вестнике» ко всем о том, чтобы соединенными силами позаботиться о кронштадтских нищих.

В Церкви не дает славить Владычицу, окаянный, и Самого Господа Бога и святых Его; на панихидах – молиться за усопших, но ты побеждай его именем Господним, ни во что вменяя страхи его суетные. Крепись и мужайся, как мученик, не последуя мнительности, навеваемой от супостата. Да повергнет Господь все грехи наши во глубину морскую, ибо бездна милости Его. Крест – наша надежда и спасение: на нем пригвождены все грехи наши. Да посрамится супостат, пораженный крестом. Если Господь прощает множество моих прегрешений, то простит и другим, только с любовию да молимся все друг о друге, как о себе, без холодности и лукавства.

Никогда так прискорбна и немощна, пристрашна⁹⁹ и малодушна душа моя не была, как 20 ноября, начиная с утра, когда в квартире Небользиной (Комаровской) потерялась на некоторое время моя шапка, между тем как мне надо было служить литию по усопшем. Боже мой! Как я упал духом от сожаления о потере! Не мог говорить – так смутил враг душу мою. И все я томился духом, доколе не дошел до ворот; было две литии у Собора и у Владимирской церкви, и на них говорил только последние слова возгласа. А что было за обедней! Какое внутреннее уничижение, боязнь, тоска, скорбь, теснота, мрак, бессилие душевное, к тому же – слабость голоса: беда адская, да и только! Только с причастием Святых Таин я ожил, ободрился, успокоился. Да, Велиар потешился надо мною, попущением всеблагого и премудрого Бога, вволю. Покойный жил гражданским браком. О, если бы смерть действовала в нас, а живот в тех, за кого мы, пастыри, молимся¹⁰⁰, если бы враг, таким образом, сам разрушил свое дело!

Пред всенощною искусился – рассердился на нищих ребят за попрошайство, вместо того чтобы пожалеть их и прибавить просимое ими с охотою и любовию. За это горько опять пострадал я душею: на меня напала душевная скорбь, теснота, посрамление, боязнь, от которых я долго не мог избавиться никакою молитвою. О, как нравственно вредно действует на меня привычка раздражаться и сердиться! Она производит упадок духа, боязнь, лишает дерзновения пред Богом и людьми, закрывает сердце для возвышенных помыслов и чувств, любви к Богу и ближним. Это нравственное самоубийство, нравственная смерть, как нравственное самоубийство чревоугодие, сребролюбие, сластолюбие, гордость, зависть, ненависть, уныние, леность и прочие тяжкие грехи!

Меня умиляет дух любви святой ко всему человечеству, движущийся во всех молитвах, молениях, прошениях, благодарениях, песнопениях и чтениях при богослужении нашей Православной Церкви! О, каков должен быть священник, орган этой Божественной, небесной на земле Матери, с такою любовию непрестанно пекущейся о всех чадах своих, начиная с царя и до поселянина, с священного правительственного Собора до низшего причта церковного, и не только о своих присных чадах, но и о всем мире! Какою должен быть преисполнен любовию ко всем пастырь, это чадо Церкви, которого она облекла благодатию священства и так приблизила к престолу Божию, как присного своего, как друга Божия, которого почтила, одарила великими духовными дарами и преимуществами, увенчала славою и честию, как жениха церковного, как слугу Христа Царя, Бога и Спасителя и Пастыря душ! Как далече должны быть от него все страсти: лицеприятие, самолюбие, чувственная плотская любовь, гордость, вражда, зависть и недоброжелательство, сластолюбие, плотская нечистота, чревоугодие, любостяжание, леность, уныние, ропот и другие страсти! Он должен быть весь проникнут и преисполнен Божественною любовию ко всем и главнейшею заботою иметь то, чтобы без греха предстоять престолу Божию и воздевать преподобные руки о всех людях, и спасать, рано и позде, вверенные ему души, искупленные бесценною Кровию Христовою. И к сим кто [доволен¹⁰¹]? Да даст нам это Господь Сам, по множеству благости Своей, ибо мы и хладны, и самолюбивы, и враждолюбивы, и сребролюбивы, и сластолюбивы, и унылы, и боязливы, и ропотливы, и ленивы!

Составить, с Божиею помощию, проект церковного попечительства о церкви и приходских бедных, о чистоте и опрятности их жилищ, о содержании в чистоте младенцев, о чистоте подвалов, воздуха в них, о зараженных леностию и пьянством. Общество, вероятно, не отвергнет услуги, которую предлагают ему учредители попечительства, потому что само же общество взяло на себя обузу – приписавшихся несколько тысяч мещан; о приискании работ; о обучении грамоте и ремеслам мальчиков нищих. Кому не надоели кронштадтские нищие?.. Но от этого зла можно избавиться при дружном содействии общества церковному попечительству.

Сластолюбец! К чему приложишь ты свою любовь по смерти своей, когда сластей у тебя не будет, а их место займет горечь лишения совершенного? Чем будет питаться нетленная душа твоя? Сласти ей несовместны. Сребролюбец! К чему приложишь ты любовь сердца своего, когда со смертию обладание и услаждение деньгами твоими и разными сокровищами прекратится? Душе, существу духовному, тогда эти сокровища будут не нужны; они будут ей противны, как яд, как ржа и тля, тлившие её при жизни и удалившие её от Бога, лишившие её нетленного сокровища – Бога. Честолюбец величавый, искавший отличий и почестей и любивший их больше всего на свете! К чему приложишь ты любовь свою, когда смерть совлечет с тебя все отличия и покажет тебя во всей наготе и безобразии? Что будет тогда пищею и жизнию нетленного духа, удалившегося от Бога ради суетных почестей мира сего, боготворившего себя, подобно идолопоклонникам? Так суетен человек, подверженный страстям: не знает он, что творит, какое уготовляет себе лишение, какую муку за свои безумные страсти, за то, что, быв почтен образом Божиим, званием [лица] Божия, друга Божия, наследника Небесного Царствия, сонаследника Христова, он приложился скотам несмысленным по своему бессмыслию и уподобился им в алчности, в любосластном неистовстве, в злобе, в зависти! Потому бойся прилепляться к чему-либо земному.

Полезен ли, спрашивают, театр христианину? А я спрошу: есть ли то, что представляют на театре, в будущей жизни? – Нет. Учит ли он нравственной жизни? – Нет. Поэтому он бесполезен и вреден, потому что прямо удаляет от Бога.

Театр есть море греха.

Бойся и одного помысла злого, или гордого, или блудного, потому что враг часто входит с яростию и быстротою и чрез один помысл.

Поспешай от тленной сей жизни к нетленной и присносущной¹⁰².

Вчера за всенощной все шло у меня хорошо, благодатно, но под конец враг жестоко уязвил сомнением и боязнию при возглашении молитвы Христе, Свете истинный, и я в смущении и душевном бессилии не мог выговорить, заключив её словами: во веки веков, коих в ней нет. Едва молитвою изверг диавольский яд. Просто зарезал.

Сегодня на молебне в лавке у Сидорова Николая Григорьевича тоже резал меня, смущал, наводил на душу страх во все время молебна; некоторых слов из пустого страха не мог выговорить... Человекоугодие и подобострастие! Надо Бога единого бояться – а людей смертных и грешных и немощных чего бояться?.. Поставь Бога на место людей в сердце своем, а то у нас стоят в нем люди вместо Бога, оттого и боязнь и смущение. Идолы в сердце вместо страха Божия – страх человеческий от маловерия. Ум на небеса преложи, когда молишься, – и ничто не возмутит. А то и во время молитвы наши мысли и сердца пресмыкаются по земле.

Пристрастие к сластям и к деньгам сколько раз было причиною моего смущения, озлобления на ближних, вражды, ругательства, потери благодати Божией и смерти душевной? Как же я, священник, не научился быть равнодушным к сластям и к деньгам и презирать их?.. Где христианство?..

Благодарю Господа всем сердцем (яко достойно и праведно) за совершение литургии, хотя и в немощи душевной и телесной, но непреткновенно, кроме некоторых слов, и за неосужденное причащение Божественных Его Таин. Староста лишил нас свежего воздуха в церкви, не сделав форточек в алтаре, в церкви. А народ, коего было тысяча или более, передышал весь воздух; тяжело было чрезвычайно служить.

Согрешил пред Богом и людьми – вечером сильно вырвал за волосы одного нищего, следовавшего за мною по улице и просившего денег на штаны; его гнала за мною нужда, а я, вообразив, что он треплется за мною по прихоти, еще обиделся на него за то, что он беспокоит меня по дороге, когда я иду спешно к требе, – между тем как мне пришлось сорок минут ждать совершения требы и сидеть без пользы там, где должна была быть совершена треба (у Полякова). У меня до пятнадцати штанов целых, прочных, а нищему не хотел дать несколько копеек на одни штаны. Г решен, безответен пред Богом. Скор на гнев!

Утреня. Служил с трудом: недостаток воздуха свежего в соборе; от вчерашнего спертого, перепрелого воздуха грудные нервы и органы крайне ослабели: с трудом возглашались. Да и белый хлеб (пирог постный и булки) производили усиленную золотуху и слабость дыхательных органов. Впрочем, с Божиею помощию, служил непреткновенно.

Ужасно, как ворочает диавол сердцем чревоугодника и объедалы! Близ погибели нередко находится чревоугодник. Обедня 3 января 1872 г.

Да ничтоже мя усладит от мирских красот на слабость. На панихиде у Михайлова расслабело было сердце от воззрения на красоту женскую. Но Господь приял покаяние и язву сердца исцелил; обносил [в силе] вышеозначенные слова. Воистину, слабость сердцу всякая мирская красота: лица, одежды, злата, сребра, мебели и пр. К единой красоте Божией взирай и прилепляйся.

22-го на 23-е число сделал я большое безобразие, пив много чаю на ночь, да еще с сотерном, и закусив белого ситного хлеба без нужды, когда не требовала природа и не было аппетита, или чувства голода, а чувствовал себя сытым. Согрешил пред Богом! Согрешил и тем, что нищих не удовлетворил и одного во гневе за волосы оттащил от себя, а другому (мальчику) уши нарвал.

Благодарю Господа, отъявшего немощь и мертвость души и тела во время литургии и даровавшего мне премирную, сладкую жизнь Духа Святого по причащении Животворящих Таин, свободу духовную. Как хорошо было мне с Богом и в храме, и в классе, и на улице! Какая бодрость, легкость, дерзновение!

Брат Алексей купил сотерну, но от него я пить более не стану такого дорогого вина: это слезы нищих, грабительство нищих, – избытки должны быть отданы нищим! Согрешил пред Тобою, Господи! до самоотвержения надо подавать нищим и не раздражаться на них! Их нужда гонит к нам, а не прихоть.

Староста! Хотите, я всем представлю полк нищих мещан, – снабдите их.

Образность, или символика, есть потребность человеческой природы в настоящем, духовно-чувственном нашем состоянии: она наглядно объясняет нам весьма многое из духовного мира, чего без образов и символов мы не могли бы знать. Отсюда Божественный Учитель, Ипостасная Премудрость, всё сотворившая, Сын Божий, Господь наш Иисус Христос поучал часто людей образами или притчами, отсюда и в храме нашем православном принято многое представлять взору христиан образно, например Самого Господа на иконе, Пречистую Богородицу, Ангелов и всех святых, чтобы мы изображали жизнь свою, соображали все мысли, слова и дела по образу мыслей, слов и дел Господа и святых Его; отсюда частое изображение креста, каждение ладаном, возжжение свечей и лампад, входы и выходы из алтаря; для этого поклоны, главоприклонения, падение ниц (мы пали глубоко чрез грех). Все это напоминает нам о разных духовных предметах и состояниях. Образность много влияет на душу человеческую, на творительную, или деятельную её способность. Так, говорят, если мать во время чревоношения часто смотрит на лицо или на образ любимого мужа, то младенец рождается очень похожим на отца, или если смотрит на портрет прекрасного дитяти, то и у ней рождается прекрасный младенец; так, если христианин часто, с любовию и благоговением взирает на образ Господа Иисуса Христа или Пречистой Его Матери и святых Его, то и его душа приемлет духовные черты любезно зримого Лица (кротости, смирения, незлобия, чистоты и святости, милосердия, воздержания). О, если бы чаще взирали мы на лики и особенно на жизнь Господа и святых Его! Как бы мы изменялись, восходили от силы в силу! Так, если обоняем благоухание кадила в церкви или дома, то по аналогии оно напоминает нам о благоухании добродетели, и по противоположности – о зловонии грехов, и учит внимательного к внутреннему чувству избегать смрада страстей: невоздержания, блуда, злобы, зависти, гордости, отчаяния и других страстей, и украшать себя всеми христианскими добродетелями; кадило напоминает нам слова Апостола: мы Христово благоухание Богу в спасаемых и в погибающих: для одних запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь (2Кор. 2, 15–16). Подобным образом свеча или лампада напоминает нам о свете и огне духовном, например, о словах Господних: Я свет пришел в мир, чтобы всякий верующий в Меня не оставался во тьме [Ин. 12, 46]; или: огонь пришел Я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся! [Лк. 12, 49]; или: да будут чресла ваши препоясаны и светильники горящи. И вы будьте подобны людям, ожидающим возвращения господина своего с брака, дабы, когда придет и постучит, тотчас отворить ему [Лк. 12, 35 – 36]; или: так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного [Мф. 5, 16], – и самою вещию, самым существом своим учат нас соответствующим свету и огню духовным вещам или предметам, например чтобы сердца наши всегда горели любовию к Богу и ближнему, чтобы мы не допускали в себе возгораться страстям или геенскому огню, чтобы примером добродетельной жизни мы светили другим, как свеча светит нам в делах житейских. (Вспомни жизнь Иакова патриарха и зачатие овец по жезлам [Быт. гл. 30].)

От вчерашнего чаю постного и ситного хлеба закрепило мой живот, засорило грудь, и я не мог почти служить; кроме того, наиболее от перегорелого воздуха в церкви. О, форточку надо!

Благодарю Господа за дар непреткновенного совершения утрени при значительном собрании; на молитве Христе, Свете истинный по действию вражию споткнулся и не мог говорить да знаменуется на нас... На выходе из церкви согрешил, рассердился на нищих за то, что собрались во множестве и нанесли духоты, сырости... Зачем я жалею свое грешное тело, а не нищих? Как смею на них раздражаться?., и работать диаволу?.. Кротость, незлобие, терпение!..

Лучше терпеть насморк, духоту, чем яриться и носить в себе эту диавольскую закваску удушливую, разрушающую благосостояние души и тела; лучше терпеть всех и всё любовию, чем яриться и гневаться.

Благодарю Господа за помощь Его при служении литургии и за неосужденное причащение животворящих и ожививших меня паки Таин Тела и Крови Его. За литургиею было много народу, особенно женщин; просфир было сот до двух; от обедни доходу 24 рубля. Щедр и милостив Господь. Умилительное зрелище, что кронштадтские православные христиане, в особенности наши прихожане, поддерживают связь свою с умершими, свою любовь к ним, усердно поминая их. Это Господь, Пастырь добрый, воспитывает Духом Святым веру, упование и любовь в овцах словесного Своего стада. Слава убо Господу, пасущему овцы Своя. (Надо заметить, что скоромная пища в пост для меня нравственно и физически чрезвычайно тяжела.) Как можно меньше надо есть.

На крестинах в доме Семенова (Николая Михайловича), где священник Перов, диавол ужасно посмеялся надо мною, сразив меня из-за пустяков (бархатных ободков на подряснике). Наводил на меня смущение и срамоту крайнюю до того, что я не мог выговаривать значительное время слов при чтении ектении и водосвятной молитвы. А впереди стояла знакомая девица; вообразил я, что она смотрит на мои обшлага подрясника. Вот как дурно засматриваться на дорогие одежды! Как враг смущает пустяками и как сильно, просто ворочает тобою! Ряску не надо было мне снимать. Доколе служил в ряске, все было ладно, – снял, обнажил некоторым образом свои рукава – и беда: враг воспользовался минутой, за то особенно, что я поругал его порядком при заклинании.

При тех дарах Божиих тебе вещественных, которые ты получаешь, можно подавать милостыню бедным с радостию, а не со скорбию, охотно, а не принужденно. Туне приемлешь, туне подавай [Мф. 10, 8]; с радостию принимаешь, с радостию подавай. Доброхотно дающего любит Бог (2Кор. 9, 7).

Благодарю Господа за утреню, со дерзновением совершенную с помощию благодати Его, хотя в начале и слаб был сердцем, боязлив по действию вражию, особенно от присутствия отца Матфея, который читал молитвы в приделе вслух (единеми усты и единем сердцем славити и воспевати); из-за этого обстоятельства враг крепко смущал меня при чтении светильничных молитв и при произношении великой ектении. Но благодать победила злое смущение и боязнь. Молил Господа, чтобы сокрушил в брате силу гордости, злобы, сребролюбия, да и во мне также. Господь дал знамение или свидетельство внутреннее, что услышана молитва моя. Дай, Господи! В самом деле, искреннего христианского чувства нет в брате: гордость и сребролюбие, как мрачное, тяжелое облако, покрывают и подавляют его сердце. Нет сострадания к бедному ни к одному.

Благодарю Господа, утешившего меня, недостойного, опять совершением непреткновенным литургии и неосужденным причастием Святых Таин. Вечерню также служил непреткновенно. После вечерни искусился на нищих: из ста человек, подходивших ко мне после вечерни, двух вырвал за волосы, и сильно. Но зачем? Голоден ли я сам был, или не одет тепло и прилично, или домашние были чего лишены? Нет. Это было мое нетерпение, моя злоба, гордость, мое любостяжание, сластолюбие. Как я дерзнул чад Иисуса Христа, членов Его озлобить, изобидеть? Разве бедность их виновата в том, что они неотступно меня просили дать им в другой или третий раз милостыню на рубашку и на опорки?

Доколе я не вырву с корнем любовь к миру и к его тленным и скоропреходящим благам, дотоле я не перестану возмущаться духом и яриться на людей (когда их много), требующих от меня потребного для тела: пищи, денег, одежды; доколе не отрекусь всего своего имения, не могу быть учеником Господа [Лк. 14, 33], Который Сам не имел ничего и не имел, где главу приклонить [Лк. 9, 58]. Да, ярость и гнев на множество нищих происходит от моего пристрастия к миру. О, сколь блаженны святые, презревшие мир, корысть, сласти, красоту одежд, чины и отличия! Оттого они были неуловимы для врагов спасения, невозмутимы, постоянны в любви к Богу и ближнему.

Прочь прелюбодейный страх бесовский во время священнослужения! Да проникает меня всегда всецело страх Божий! Избави мя, Господи, от смущения и боязни, яже от диавола прибывающих.

Надо радоваться, а не скорбеть и унывать, что столько добра разливается на нищих людей чрез вещественные дары мне Бога моего, туне мною приемлемые и в избытке, что нищие питаются, одеваются, имеют кров, чего они не могли бы иметь, если бы я перестал подавать милостыню. Да воздастся благодарение Господу за Его щедрые дары и за Его всеблагой, щедрый и недремлющий Промысл о мне и о нищих, ибо никогда рука моя не оскудевала, но была полна даров Божиих. Прости убо, Господи, мне малодушие мое и скудость веры, упования и любви и пристрастие к благам мира сего, как дым исчезающим, и укрепи меня искать небесных, нетленных, вечных сокровищ.

Ноября 26-го. Благодарю Господа за исцеление души и тела моего Святою Евхаристиею, ибо я вчера и сегодня поутру чувствовал себя больным от простуды и сильного насморка, а после причастия Святых Таин стал здоров.

Вечером согрешил пред Богом и ближними тем, что вытолкал одного нищего со двора церковного, когда он по отказе моем настоятельно просил милостыни во второй раз. Зачем было мне с яростию толкать его? Я мог бы уйти спокойно так, не толкая его. О, злоба и нетерпение! Нищий показался мне подозрительным.

В конце всенощной в лавке у Герасима Мурашова не мог сказать отпуста по действию навета вражия: уязвил злодей. Только вера в Кровь Господню и сердечная молитва спасла меня от тесноты вражией. В конце враг старается уловить человека – поэтому при конце жизни надо особенно стараться соединиться и соединить других с Господом.

Пост есть осуществление Евангелия, как в раю заповедь о неядении была осуществлением всего нравственного закона; пост ведет к духовной жизни, как невоздержание – к плотской, скотской; пост – хороший руководитель к исполнению всего закона о любви к Богу и ближнему, как невоздержание отводит от исполнения закона и служит выражением самолюбия: человек обращает всю любовь на себя; сребролюбие тоже; честолюбие также.

Великую милость Господь сотворил вчера со мною вечером, простив мне грех жестокости против ближнего и отняв от души моей тесноту и скорбь, это праведное возмездие за дерзость (вытолкал нищего за ворота).

У Герасима Мурашева в лавке на всенощной начало и конец были затруднены от Велиара: отпуста не мог выговорить, обратился лицом на запад и не мог говорить, снова поворотил на восток – и так не мог говорить.

Всенощная в Думской церкви. Кто даст мне пространство, искренность, силу и постоянство любви Церкви к чадам своим, дышащей во всех её молитвах и ектениях? А я должен иметь такую любовь, чтобы молиться искренно, нелицемерно, богоугодно, – об этом должна быть вся моя забота. Божественная любовь!

Благодарю Господа за дар умиления и духовного созерцания, данный мне милостию Его во время чтения светильничных, вечерних и утренних, молитв на всенощной. Умягчил Господь жестокое сердце мое, как воск!

Всесовершенный Бог всемерно хощет и твоего совершенства, поскольку ты сотворен по образу и подобию Его, потому ты всемерно должен исправляться день ото дня и совершенствовать себя во всякой добродетели.

О, сколь горьки были грехи мои для Тебя, Христа Спасителя моего, Бога моего, когда Тебя заушали, били, заплевали, тернием главу Твою прободали и на крест пригвоздили, когда Ты в мучениях неизреченных висел на кресте ради меня, избавляя меня от горчайших, неизреченных мук адских! Хотя об этом самоистощании Твоем, об этих мучениях Твоих я помнил бы чаще, чтобы не делать грехов и усердно исполнять всякую добродетель, любить Тебя всем сердцем, исполняя повеления Твои спасительные! Но я часто забываю эту страшную Жертву, принесенную за меня Сыном Отца Небесного Единородным, Собезначальным, Соприсносущным. Но даждь мне, Господи, чистое сердце и неизменное покаяние во спасение, даждь мне прочее время живота моего благоугодити Тебе. 28 ноября. Воскресение. Утро.

Благодарю Господа за помощь Его мне, грешному, при совершении литургии в Думской церкви и сказании проповеди митрополита Григория с силою, искренностию и убедительностию.

Курительный табак, папироса, сигара – жало бесовское в плоть. Это жало – наглядное изображение того ужасного жала сатаны, коим он жалит весь мир, всех людей. Блажен, кто постиг это и презирает все земные наслаждения.

Согрешил пред Богом в нынешний день (28 ноября), позволив себе поесть несколько раз в день: первый – у именинника Сизова (пирога и жаркого из рыбы); второй – дома кусочек пирога; третий – дома же булочки с чаем, и наконец дома же, после проводов Лесовского в клубе – пирога и булки в неумеренном количестве (пирога – кусочка три). Допустил увлечься аппетитом и предался объядению.

Сытая душа попирает и сот, говорит Писание [Притч. 27, 7]. Сытый человек презирает соты – молитвы, слова Божии, богослужения, Божественных Таин, всякого доброго учения, добрых дел.

Андреев день. Немощь душевная и телесная вследствие крепости желудка; теснота, хандра. Во время соборного служения не мог выговорить от бесовского страха имен царственных особ; при чтении заамвонной молитвы – слабость, страх. Перед переменою погоды: оттепель после холода сделалась.