Послание к одному из ревностных защитников Нестория

Знаю искренность любви твоей, понимаю твое усердие. Если бы я писал к человеку, который не знает моей жизни, то я должен бы был много говорить для уверения его, что я человек миролюбивый, нерасположенный к ссорам и спорам, но такой, который желает всех любить и заслужить любовь всех. Но как пишу к такому, кто меня знает, то в немногих словах скажу, что если бы мне надобно было утолить печаль брата о потере имения или денег, это я сделал бы с большим удовольствием, для того, чтобы не подумал он, что я ценю что нибудь выше любви. Но так как дело идет о вере и смущены все церкви, какия только существуют в римской империи (потому что из какого бы города, из какой бы веси ни приходил кто либо, каждый спрашивает: что это за говор всеобщий? что за новое учение распространяется по церквам?): то что остается делать нам, которым Бог вверил учение о таинствах веры? нам, от которых в день всеобщаго суда потребуется ответ за вверенных нашему водительству? Они скажут, что соблюли веру так, как научены были нами. Поэтому, если мы передали им правое учение, получим награду, приимем похвалу; а если – иное и превратное, то какого пламени достаточно будет для нашего наказания? Мы услышим тогда эти слова, сказанныя в Писании: «землю Мою погубил ecи, и люди Моя избил ecи» (Ис. 14, 20). Там мирянин даст отчет только за свою жизнь; мы же, на которых возложено служение свяшенства, должны будем дать отчет не за себя только самих, но и за всех верующих во Христа. Я не считаю важными для себя огорчения, обиды, злословие, как ни много хотят мне сделать их некоторые неразсудительные люди; все это должно предаться забвению, Бог будет судить их за их пустословие; нужно только, чтобы пребыла здравою вера. Дружество и любовь во мне постоянныя чувства; и я никому не уступлю в любви к боголюбивейшему епископу Несторию: о Христе желаю – как пред Богом говорю это – чтобы он удержал за собою доброе мнение, загладил порицание, какое на себя навлек прежними действиями, и доказал, что распространенныя некоторыми в вере новыя мнения приписываются ему по клевете, и что в тех слухах нет нисколько истины. Если Христос велел любить нам и ненавидящих, то не бо́льше ли это следует выполнить в отношении тех, которые нам братия и сосвященники? Если некоторые хотят повредить веру, мы не будем предателями своих душ; и хотя бы потребовалось подвергнуться caмой смерти, нерешительность неуместна. Если мы убоимся сказать истину в защиту славы Божией, дабы чрез то не подвергнуться неприятностям: то с каким лицем мы пред народом будем славить подвиги святых мучеников? как станем хвалить их за то, что они исполнили слово Писания: «даже до смерти подвизайся о истине» (Сир. 4, 32)?