Слово в день Святителя и Чудотворца Николая ⁵⁹

Аще возможно еже от вас, со всеми человеки мир имейте, писал Апостол Павел Римлянам (Рим·12:18).

Если в каком христианском обществе могут быть весьма поучительны вышесказанные слова Апостола Павла: то особенно в таком, где христиане, быв близки один к другому по духу веры, далеки один от другого во мнениях касательно внешнего Богослужения и обрядов.

Одно из таковых христианских обществ составляем мы, христиане, принадлежа к разным Церквям и пастырям. Одни соблюдают исповедание восточной православной Церкви, другие хранят исповедание западной римской Церкви, одни держатся между пределами той и другой Церкви, другие не принимают ничего, кроме того только, что по своему усмотрению признают за первоначальное учреждение Церкви. Чтобы таковое разделение христиан по исповеданиям не могло нарушать спокойствия и порядка в целом христианском обществе, то каждому христианину, какого бы он ни был исповедания, надобно поступать по наставлению Апостольскому: аще возможно, еже от вас, со всеми человеки мир имейте (Рим. 12:18).

Такое наставление можем видеть мы, Россияне, в царских примерах. С кем из царей немирен тезоименитый ныне, благочестивейший Государь наш Император Николай Павлович? И о чем печется Он наиболее всего, как не о сохранении мира с народами, нас окружающими, и умножении благоденствия в нашем отечестве?

Повелитель Турции, когда видел угрожавшую престолу его опасность со стороны Египта, прибег под покровительство и защиту Николая I. – Что ж? отказал ли Сей в помощи за то, что проситель есть поклонник лжепророка, и был прежде врагом нашим? Государь Император, дав ему некоторую часть войска, поступил истинно христиански, по заповеди: любите враги ваша и благотворите (Мф. 5:44). Посмотрим на то необыкновенное великодушие, которое Государь благоволил на днях сих оказать народу, заслужившему праведный гнев Его. Кто мог представить, чтобы Царь, оскорбленный в недавнем времени изменою народа, вверил ему Себя совершенно? Но чего не ожидал никто, то сделал Николай I, дозволив сему народу одному сопровождать себя в медленном шествии по городу. ⁶⁰ Не есть ли это действие в Нем той любви, которая, по Апостолу, не ищет своих, не помнит зла, все прикрывает, все переносит (1Кор. 13:5, 7, 8)?

Но довольно сего воззрения на некоторые примеры. Царственные, чтоб видеть важность и необходимость христианского миролюбия. Приступим к размышлению. Аще возможно, еже от вас, со всеми человеки мир имейте (Рим. 12:18).

В то время, когда Апостол Павел писал послание к Римлянам, они были христиане; разве немногие оставались в язычестве. Но поскольку Рим во времена Апостольские был первым городом в тогдашнем просвещенном мире, то, без сомнения, должны иметь пребывание в нем и другие сверх коренных жителей, многие народы. Посему, когда Апостол советует Римлянам иметь со всеми человеки мир: то под словом всех, кого он разумеет, одних ли христиан или и язычников и Иудеев? – разумеет всех людей, ближних и дальних, друзей и врагов, христиан и не христиан, почитая всех их своими братьями. Еллином же и варваром, мудрым и неразумным, говорит он в том же послании, должен есмь (Рим. 1:14).

В самом деле, что может отвращать одного человека от другого? Со стороны происхождения мы все составлены из одного вещества – земли, и все должны рано или поздно возвратиться в оную; все мы почтены единым величественным преимуществом – образом Божиим; всем нам даны одинаковые чувства, и одинаковый внешний вид; на всех нас равно изливает Господь Свои милости и щедроты, осиявая светом Своим злых и добрых, и посылая дождь на праведных и неправедных (Мф. 5:45). Со стороны искупления, все мы чада Единого Отца, иже есть на небесех; для всех нас снизшел с неба на землю Единородный Сын Его; за всех нас пострадал и пролил Божественную Свою кровь; всем нам отверз врата Царствия небесного, словом: все мы братия во Христе Иисусе, и уди единого тела. Уди, говорит Апостол, есмы тела его (Еф. 5:30). Но как члены телесные помогают один другому – очи предохраняют тело от падения, руки оберегают главу, ноги служат всему составу, так и христиане должны пещись друг об друге, служить и содействовать один другому.

Нет нужды, что один перед другим может преимуществовать дарованием, званием, заслугами, почестью и славою. Кто раздает таланты? Господь. И посему, можно ли превозноситься собственностию другого? Кто призывает нас к тому или другому роду жизни, и поставляет в том или другом звании? Господь. И посему может ли быть какое звание несвященно? Кто содействует нам и помогает в делах звания и службы, в трудах и подвигах, на пользу Церкви и отечества подъемлемых? Господь. И посему можно ли усвоять себе то, что сделано не нами? Бог бо есть действуяй в вас, говорит Апостол, и еже хотети, и еже деяти о благоволении (Флп. 2:13). Поселянин, возделывающий землю, стоит на низшей ступени гражданской жизни, но он, может быть, полезнее в общественном быту, чем художник и ремесленник. Без произведений искусств и художеств обойтись можно, но без хлеба, который добывать трудами предоставлено поселянину, прожить нельзя. Раб ниже господина своего; но звание раба не менее важно, как и звание господина, потому что оба сии звания связуются между собою так тесно, как низшее звено с верхним. Вынь из цепи низшее звено; тогда лежащее вверху его отпадет. Если б не было раба, не было бы и господина.

Скажут: есть люди, с которыми нельзя иметь братского общения. Это люди порочные, нетерпимые ни в каком звании. Так! Но пороки не должны препятствовать нам любить в людях то, что есть Божие. Порок ненавистен, но человечество жалко; дела гнусные – отвратительны, но душа, как дыхание Вседержителя, любезна. Будем жалеть о таких людях, и молить Бога, да исправит их и обратит на путь спасения.

Есть люди, которых нельзя любить. Это наши недоброжелатели, притеснители, гонители. Однако ж они люди – отделим от них те свойства и дела, коими причинили и причиняют нам зло; а их самих, как братьев наших во Христе, примем в свою любовь, по заповеди любите враги ваша: и благотворите. Правда, сия заповедь тяжка для нашего самолюбия. Но если расчитать все, чего стоит любомстительность: то откроется; что гораздо легче снесть обиду, чем ее отразить, легче смолчать, чем высказать много слов со гневом, полезнее ответствовать на ненависть кротостию, на коварство простотою, на злоумышление доброжелательством, на укоризны молчанием, чем платить за обиду обидою, за зло – злом же. В первом случае мы спокойны, предавая врагов суду Божию, а в последнем мы самих себя мучим изысканием средств к отмщению. Нет, любезный слуш. мой, аще алчет враг твой, ухлеби его; aще ли жаждет, напой. Сие бо творя, углие огненное собираеши на главу его. Не побежден бывай от зла, но побеждай благим злое (Рим. 12:20–21).

Есть люди, с которыми жить в мире и согласии трудно: это люди иностранного исповедания. Но когда знаем, что весь закон состоит главнейшим образом в любви к Богу и ближнему, что исполнение закона есть любовь, и что сия любовь есть союз совершенства: то по закону любви мы обязаны жить со всеми в мире и согласии; и любить друг друга, как братьев. Что нам за дело, что одежда, которою прикрывается тело другого, нечиста и неполна: от этого он не становится для нас совершенно чуждым. Жалеть о заблуждениях и заблуждающих можно и должно; молить Бога об обращении их должно; желать соединения церквей должно, но спорить за внешность, упрекать и осуждать не должно. Религиозное чувство есть самая нежная струна в сердце, так что малейшее прикосновение к оной может возжечь огнь вражды и ненависти. Вспомним Евангельскую притчу, в которой рабы хотели было выдергивать из пшеницы плевелы; что сказал на сие им господин? Он запретил делать сие, глаголя: Ни да не когда восторгающе плевелы восторгните купно с ними и пшеницу. Оставите расти обое купно до жатвы (Мф. 13:29–30).

О! Как бы надлежало быть совершенными всем христианам, в обществе которых учит религия полагать в основание нравственности и деятельности любовь! Но что видим? видим те же распри и раздоры, те же несправедливости, те же притеснения, какии господствуют в нехристианстве. Смотря на то, как мы любим друг друга, можно подумать, что религия, нами исповедуемая, предписывает нам закон не любви и взаимного согласия. Так далеко уклонились мы от духа истинного христианства! – Празднуемый ныне великий Угодник, Святитель и Чудотворец Николай, был ревностный защитник христианского православия, и вместе неутомимый исполнитель закона любви. Он не терпел в ограде паствы своей злых делателей, однако ж по примеру великого пастыреначальника душ, Иисуса Христа, благотворил им, – и был кроток к ним. Там, где видел, что учение его принесет плод, он не преставал посеявать добрые семена веры и благочестия, но где знал, что бисером учения его будут пренебрегать, сохранял оное и не бросал напрасно. Враги правоверия поносили святое имя его, и угрожали ему смертию, но он как истинный последователь Христов молчал и молил: Господи! прости им, не ведят бо, что творят!... Вот любовь, которой мы должны подражать! Вот мир, который иметь нам должно со всеми.

Заключим слово наше молитвою: Святителю Христов Николае! Ты многие и великие творил и творишь чудеса и благотворения, но мы просим у тебя двух даров: осеняй мощным заступлением твоим Благочестивейшего Государя нашего Императора Николая Павловича, который носит Твое святое имя, и помогай нам сохранять единство духа в правоверии, храня заповеданный союз мира, аще возможно, со всеми. Аминь.