Значение некоторых наименований, коими св. ап. Павел характеризует пастырское служение

(Пасторологический этюд)¹

Никто, кажется, из деятелей на ниве Христова благовествования и насаждения и утверждения Церкви Христовой не исполнял разнообразных функций пастырского служения с большей ревностью, чем св. ап. Павел; никто из них не обладал столь богатым, как он, дарованиями, – не только ревностью – характеристическим свойством его личности, – но и образованностью, широким и глубоким знанием и опытом жизни. В книге Деяний св. Апостолов и в Посланиях св. ап. Павла мы обладаем богатейшим материалом для того, чтобы получить ясное понятие о том, как сам апостол смотрел на то дело, к которому он был призван Самим Богом и которому, со времени своего обращения, он посвятил всю свою энергию. «Деяния» изображают многие характеристические действия и речи апостола; в них содержится много деталей, выраженных иногда одним словом или фразой (см. напр., συνείχετο τψ λόγψ 18:5; vg. instabat, verbo), но содержащих весьма характерные подробности и даже заключающих в себе целую картину. Служение св. Павла, – как оно описано в указанных памятниках, – было, очевидно, непрерывной борьбой не только с такими препятствиями, которые обычно встречаются в пастырско-миссионерском деле, но и с неправильным пониманием и неправильными представлениями и даже преследованиями со стороны тех, которые должны были бы правильно понимать его и оказывать содействие великому благовестнику. Отсюда – помимо того, что апостол должен был проповедовать Евангелие и утверждать веру тех, кои приняли благовестие, св. Павел должен был нередко защищать свое дело и чистоту своих намерений (ср. 2Кор., 1:17; 2:17). Подобные нападки св. Павел отражал определенным объяснением своих мотивов, раскрытием своих методов и особенно – изложением истории своей жизни (см., напр., Галат., 1:13–2:1; Флп., 3след.). Когда ему приписывались принципы, которые в действительности не были его принципами, св. Павел отвечал объяснением своих действительных мотивов; когда ставилось под вопросом его достоинство, апостол объяснял и раскрывал свои истинные методы; если подвергалась сомнению его искренность, св. Павел объяснял, что он сделал и перенес за дело Христово. Короче, св. Павел часто вынуждался своими оппонентами к изложению apologiae pro vita sua, которое содержит замечательно полное его самооткровение. Благодаря этому обстоятельству, мы имеем бóльшую часть наших сведений о пастырских методах и идеалах св. ап. Павла. Почти во всяком его послании мы найдем более или менее значительный элемент автобиографического самооткровения, – и чаще непрямо и implicite, чем прямо и explicite. В различных своих посланиях апостол описывает свои действия и мотивы их (ср. 2Кор., 1:8, 23 след.; 2след.; Флп., 2след.), свое поведение до и после своего обращения, раскрывает свой внутренний опыт, – чтб он думал и чувствовал в прежней иудейекой жизни и в жизни новой христианской (ср., напр., Флп., 1след.; 2Кор., 7:8; 2Кор., 12след.).

Из богатой, неисчерпаемой сокровищницы учения св. ап. Павла о пастырском служении в настоящем случае ограничимся опытом уяснения смысла и пасторологического значения некоторых важнейших наименований, кои св. ап. Павел прилагал к себе и своим сотрудникам, характеризуя в этих наименованиях христианское пастырство по существу, а с точки зрения вытекающих из него обязанностей, имеющих посему непреходящее значение на все времена.

К своему личному имени св. Павел во всех почти посланиях (за исключением двух) присоединяет описание своего положения или своей обязанности. Его любимыми терминами в этой связи являются или «апостол» или «раб», – или иногда совместно оба эти наименования с определениями: «Иисуса Христа» или «Иисуса Христа по воле Божией». В послании к Римлянам мы имеем: «раб Иисуса Христа, призванный апостол» (1:1). Во втором Кор. «волею Божиею апостол Иисуса Христа». В послании Галат.: «апостол, избранный не человеками и не чрез человека, но Иисусом Христом и Богом Отцем». К Ефесянам и Колосянам: «волею Божиею апостол Хисуса Христа». К Филиппийцам (Павел и Тимофей): «рабы Иисуса Христа». В 1 Тимофею: «апостол Иисуса Христа по повелению Бога, Спасителя нашего и Господа Иисуса Христа». Во 2 Тим.: «волею Божиею апостол Иисуса Христа». В послании к Титу: «раб Божий, апостол же Иисуса Христа». Филимону: «узник Иисуса Христа». Итак, во всяком случае, в самом начале обращения к своим читателям, св. Павел всегда старался сделать ясным свое положение с точки зрения своих отношений к и Иисусу Христу. Не просто «Павел» или даже «Павел апостол» – тот, который хочет учить и, советовать или воодушевлять, но именно «Павел апостол» или «слуга Иисуса Христа. – С точки зрения ответственности и современный пастырь должен ясно держать пред своим собственным самосознанием и делать ясными для других свои отношения ко Христу. Говоря, что он совершаетъ свое слунсеше по воле Божией, апостол внушает и ту общую мысль, что пастырское дело занимает свое определенное и незыблемое положение в великом мировом порядке, в осуществлении и раскрытии великого божественного плана. Каждый истинный пастырь есть «служитель», посредник при выполнении этого спасительного плана Божия.

Как в послании к Рим., так и в 1Кор., св. Павел называет себя κλητός άπόστολος. Значение κλητός точно раскрывается в словах: «(избранный) не человеками и не чрез человека» (Галат., 1:1). Убеждение в божественном происхождении своего служения было постоянно присуще ап. Павлу, и ап. всегда определенно и открыто свидетельствовал об этом. Призвание это обычно относится к обращению апостола, но в одном месте, по крайней мере, св. Павел исповедует, что божественное избрание и предуготовление его к сему служению началось «от утробы матери его». Следует заметить, что идея κλητός имела свои корни в Ветхом Завете и специально связана с пророческим служением (Быт., 12:1–3: Исх., 3; Ис., 6:8; Иерем., 1:4, 5 и др.). Глубокое и непоколебимое убеждение, что его служение основывается на божественном призвании, св. Павел сохранил до конца своей жизни без всякого омрачения и ослабления, – как это ясно видно из характера и обстоятельств всей его деятельности, а равно и из содержания всякого его послания (ср. особ. Деян., 23:30, 31; 2Тим., 4:17). Из того, что могло быть сделано для Христа, как бы ни мал был труд или обстоятельство, – ничто не могло казаться апостолу маловажным. Совершить все, что он мог для Онисима и Филимона, или написать послание сравнительно малой церкви в Колоссах, – было для св. Павла так же существенно, как написать послание церкви Римской или Ефесской, а также другим церквам «Асии». Идею всецелой преданности своему служению св. Павел выражает в тех наименованиях, кои он часто прилагает к самому себе. Таковы наименования – άπόστολος, δοΰλος и διάκονος, ςήρμξ, πρεσβευτής, στρατιώτης, γεωργός и др.

Если Апостольг по – самой идей своей и призванию – суть «слуги Христовы» и «домостроители таин Божиих», то первое и основное качество их – «верность» (1Кор., 4:1–2), полная точность и совершенная неповрежденность в возвещении и выполнении божественной истины. В таком случае не остается места для мысли или заботы как-либо выставить на первый план и подчеркнуть значение своей личности или своих дарований, – все поглащается единой объективной целью. Имеется в виду лишь одно: исполнить волю Божию о спасении людей, так что служитель Христа становится и слугой приводимых им ко спасению. Всякие себялюбивые или своекорыстные настроения сами собою исторгаются с корнем при такой самопреданности истине.

Наименование άπόστολος заключает в себе идею человека, особенно близкого ко Христу, получившего от Него поручение и полномочие представлять Его Самого и Его дело, с этой целью посланого от Него в мир, с возложением на «посланника» полноты личной ответственности и обязанности всецелой личной преданности. В этом отношении «άπόστολος» отличается от «άγγε#949;λος», который по своему первоначальному и непосредственному значению должен собственно только доставить запечатанное письмо или вербально точно передать поручение. Таким образом, «άπόστολος» имеет обязательство не только служить действительным представителем Христа, но и выполнять свое поручение применительно к специальным нуждам и обстоятельствам (Ср. Рим., 1:5; 1Кор., 9:1–2). Что касается эпитетов δοΰλος и διάκονος, а равно и их синонимов (ύπηρέτης Деян., 26:16; λειτουργός Рим., 15:16 и др.), то они выражают вообще идею полезности служения. В Новом Завете эти наименования употребляются в применении к тем, которые угождают Богу чрез свое полезное служение людям. Как известно, в Новом Завете угождение Богу не рассматривается независимо от служения нуждам людей, равно как и истинное служение людям всегда рассматривается не иначе, как в отношении к Богу, или к Богу чрез Господа нашего Иисуса Христа. Эта тесная связь, – хотя и не абсолютное единство, – служения Богу и людям является одной из самых характеристических черт религиозной жизни и дела в христианстве. Различие же между δοΰλος и διάκονος следующее. Δοΰλος, противоположное έλέθερος и коррелятивное δεσπότης и κύριος, означает человека, находящегося в постоянном рабском отношении к другому. Когда св. Павел называет себя δοΰλος Θεοΰ или δοΰλος Χριστοΰ, он, понимает такие свои отношения без всякого ограничения (Рим., 6:18, 22, 23; Галат., 6:17). Между тем идея термина διάκονος содержит в себе мысль о деятельности «служителя» при исполнении более или менее определенной работы, – будь это гражданская должность, обязанности коей проявляются в определенной сфере сохранения закона и общественного порядка (Ср. Рим., 14:4. Сн. ст. 6), или же под этим наименованием разумеется проповедник-апостол (Ср. 1Кор., 3:5), который на время посещает церковь, чтобы проповедовать Евангелие. – Нет нужды доказывать, что идея, выражаемая терминами δοΰλος и διάκονος, есть самая адекватная, существенная и точная для выражения специфических особенностей пастырского служения. Некоторые называют эту идею верным ключом к истолкованию и пониманию всего новозаветного учения о пастырском служении. Именно как «служение», должно быть явлено пастырство миру, особенно в настоящее время. Теперь ко всякого рода обязанностям и установлениям применяется со стороны общества настойчивое требование – доказать свою полезность и плодотворность. В этом случае недостаточно апеллировать к прошедщему, указывать на заслуги Церкви в ее ирошлом, – от Церкви и пастырей требуют «явить веру свою от дел своих» в настоящее время. – Ап. Павел, как апостол язычников, прославлял служение свое (Рим., 11:13: έφ όσον μέν σύν ούν είμι έγώ έθνών άπόστολος, τήν διακονίαν μου δοξάζω). Своими неустанными трудами в деле просвещения светом Христовой правды язычников он возвышал свое служение, проливал свет на специальное дело и на специальную цель своего служения; являя его всемирную необходимость и влияние, апостол делал это служение предметом уважения и удивления.

Служеше (διακονία), совершаемое апостолами и всеми истинными пастырями, характеризуется как «служение духа» – διακονία τοΰ πνεύματος (2Кор., 3:8), «служение оправдания» – τής δικαιοσύατος (2Кор., 3:9), «служение примирения» – τής καταλλαγής (2Кор., 5:18), – в противоположность ветхозаветному служению, которое было «служением смерти» – διακονία τού θανάτου, «служениемъ осуждения» – διακονία τής κατακρίσεως.

«Служение», обладающее такими благодатными полномочиями и ресурсами, сопровождающееся такими результатами, – имеет своим прямым объектом человеческое «сердце», божественная воля о спасении и блаженстве человека, «законы» Христовой божественной жизни, воздействием Св. Духа, Духа Бога живого», «влагаются» «в мысли людей» и «пишутся» «на сердцах их», – и это совершается именно чрез «Служение» апостольское (Ср. 2Кор., 3:3: διακονθείσα ύφ’ φμών), чрез их необходимое и ближайшее посредство (2Кор., 3, след.; Евр., 8:10). Качества этого служения не могли не запечатлеться на самих верующих. Последние должны живо и точно, для всех очевидно, отобразить на себе и в себе, своих свойствах и в своем поведении, достоинства и отличительные особенности этого «служения», и потому ап. Павел мог говорить коринфским христианам: «вы – наше письмо..., узнаваемое и читаемое всеми человеками»... (2Кор., 3:2).

В обоих случаях, где апостол прилагает к себе наименование «κήρυξ» («герольд», «глашатай») – 1Тим., 2:7 и 2Тим., 1– он говорит о своем поставлении быть «глашатаем», «апостолом» и «учителем» специально для языческого мира. И в том и в другом месте три наименования следуют в одном и том же порядке и – по-видимому – изображают различные виды, или факторы, его миссионерской проповеди. Естественно, что κήρυξ обозначает такого проповедннка, который в деле приведения людей ко Христу выполняет необходимые предварительные функции, видет первым. Когда дело «герольда» соединяется с деяом «апостола» – человека, получившего особенное божественное полномочие, и делом «учителя», который изъясняет христианское учение и показывает, как следует его исполнять, – мы имеем исчерпывающее изображение дела проповедника-миссионера. Деятельность ап. Павла, как «учителя» (διδάδκαλος Ср. 1Кор., 4:17; Кол., 1:28; Деян., 20:20; Деян., 15:35; 18:11; 21:21, 28; 28:31) не может быть рассматриваема одна, сама по себе, вне связи с пастырской его деятельностью, – как и вообще «учительская» и «пастырская» деятельности тесно, до нерасторжимости, взаимно связаны (Ср. Еф., 4:11). В этом отношении «пастырство», понимаемое как руководительство, даже предшествует «учительству», ибо для плодотворного осуществления этой последней функции необходима уже известная мера церковной дисциплины: необходимо создать и поддерживать условия, без которых невозможно привлечь внимание тех, кои должны быть научены. И это – тем более, что пастырское «научение» должно иметь не теоретический характер, а должно производить и обусловливать изменение всего жизненного строя христианина. – «Вы слышали о Христе и в Нем научились (έδιδάχθητε), – так как истина во Иисусе, – отложить прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях, и обновиться духом ума вашего и облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины» (Еф., 4:21, 24 ср. Кол., 2:6).

Такому глубокому действию «научения» на души пасомых соответствует и его основной источник. Истины, которые апостол внушал верующим, открыл ему Сам Бог «Духом Своим (διά τοΰ Πνεύματος αύτοΰ), ибо Дух все проницает и глубины Божия» (τά βάθη τοΰ Θεοΰ, т.е., внутренние тайны Божества). Таким образом, для получения «духовного» познания необходимо содействие и внушение Св. Духа. Имея такое познание, апостол сообщал его другим в соответствующей форме, применяя соответствующие методы, «соображая духовное с духовным». – Урок для истинного пастыря отсюда ясен. «Научить» других христианской истине может только тот, кто сам владеет таковым «познанием». Его необходимым условием является то, чтобы личность пастыря, духовно возрожденная, получала просвещение Св. Духа. «Научить» других христианской истине не может тот, кто не живет интенсивной духовной жизнью в неразрывном общении с Христом Спасителем. По словам преп. Макария Е., «имеющие внутри себя божественное богатство, если сообщают кому-нибудь духовное учение, то, как бы вынося собственное сокровище, дают им» (Слово о любви, гл. V). Предметом «научения» должны быть «глубины Божия». Изучение Библии, – пусть само детальное, – со стороны грамматики, истории, географии и археологии и т.д. не может обезпечить обладания этими истинами. И вообще, знание Библии, даже стоящее на научной высоте, не есть еще само по себе «религиозное» познание, познание законов духовной жизни. Кроме того, пастырь должен стремиться развивать в людях духовную сторону (их разум, их совесть), чтобы постепенно подготовить их к восприятию духовного «научения».

Во 2Кор., 5св. Павел себя и своих сотрудников называет «посланниками от имени Христова» (όπέρ Χριστοΰ πρεσβεύομεν). В Еф., 6он говорит о себе, как исполняющем посольство в узах ради откровения тайны благовествования. В послании к Филимону (ст. 9) называет себя Παΰλος πρεσβύτης). Lightfoot утверждаете, что термин «πρεσβύτης» в эпоху Павла мог быть употребляем безразлично вместо πρεσβευτης, – и в таком случае в разбираемом месте будет выдержана аналогия с Еф., 6:20. Во 2Кор., 5выражена идея посольства к людям, находящимся в состоянии отчуждения, – если не в прямой вражде к своему верховному Владыке. Посланники Христовы не требуют, не угрожают от имени своего Владыки, – они «просят» о примирении, склоняя свободную волю просвещаемых ими. Итак, одной из важнейших задач и обязанностей пастырского служения является – идти к ушедшим «в страну далече» и звать их «домой», – прими­риться с благим и милосердным Отцем. – Идеи, которые за­ключаются в образе «посланника», по отношению к пастырству следующие. «Посланник» прежде чем приступает к исполнению своих обязанностей, получает полномочие от той власти, во имя коей он действует. Посланник, пока он действует, действует не только как агент, но именно как представитель своего Владыки. Наконец, долг посланника не только выполнить данную миссию, – он обязан выжидать благоприятные обстоятельства, изучать характеры, избирать наиболее подходящие средства, – чтобы представить порученное дело в наиболее приемлемой форме.

Идея домоправителя, эконома (οίκονόμος, οίκονόμία), – данная у ап. Павла в приложении к своему и пастырскому служению вообще, также имеет весьма важное значение для выяснения сущности и обязанностей пастырского служения и заключает в себе много назидательного. На первый план выступает здесь мысль об ответственности служителя Церкви пред Домовладыкою за вверенные его попечению и управлению различные богодарованные средства, за духовные, благодатные богатства, распоряжение коими должно совершаться в полном согласии с намерениями и планами Домовладыки, – с полной самопреданностью и безкорыстием, с решительным забвением своих личных интересов, во славу Домовладыки и на пользу вверенных попечению домоправителя других слуг Господина. Идея огромной ответственности, которой подлежит каждый человек за то, как он воспользовался своей жизнью, разнообразными дарованиями, положением и служением, – эта идея прямо или косвенно, explicite или implicite, проходит через весь Новый Завет (Ср. Мф., 24:45; 13:52). Если от всех христиан требуется, чтобы они служили друг другу каждый тем даром, который получил, – как добрые домостроители (καλοί οίκονόμοι) многоразличной благодати Божией, – то тем в большей степени это ожидается от христианского пастыря. Сам Христос Спаситель ясно указал, какие свойства являются существенно-необходимыми для лица, принявшего на себя обязанность домоправителя, и какие, напротив, с этим званием совершенно несовместимы. «Управитель неверный» представляется достойным похвалы за то, что поступил благоразумно, «догадливо» (φρονίμως), избрал для намеченной цели вполне подходящие средства, – за свою предусмотрительность (Ср. Мф., 10:16). Интересны следующие сопоставления. Когда Фараон сказал! Иосифу, что он поставит его над всем своим домом, то в объяснение этого своего решения приводит такое основание: ούκ έστιν άνθρωπος φρονιμώτερος καί συνετώτερος σου. Господь поставляет над Своими слугами (έπί τής θεραπείας) домоправителя, чтобы он раздавал им в свое время (положенную) меру хлеба. Верный и благоразумный домоправитель в отсутствие своего господина будет поступать так же, как бы находился непрерывно в его присутствии... Неверный же домоправитель представляется жестоким, думающим лишь о своем удовольствии. Его наказание будет страшным, и он разделит окончательную участь «с неверными» – μετά τών άπίστών (Лк., 12след.). Домоправитель не должен подавать никакихъ основанш или по- водов к обвинешям или, по крайной мере, он должен быть в состоянш сейчас же опровергнуть их, если с чьей- либо стороны они возникнуть (Лк., 16:1–2). Далее, в домоправителе расточительность есть преступление, ибо здоровье, время, влияние, благоприятные обстоятельства служения пастырского принадлежат собственно Господу Богу, суть τά ύπάρχοντα τοΰ Θεοΰ. Кроме того, домоправитель должен быть готов во всякое время дать отчет (τόν λόγον) о своем управлении. Неисполнение некоторых обязанностей делает невозможным самое продолжение его служения. Обращаясь теперь собственно к учению ап. Павла по данному предмету, прежде всего естественно сосредоточить внимание на конце 3-й и начале 4-й глав, где св. Павел титул «эконома» прилагает к себе и своим соработникам. Апостол имел в виду исправить заблуждения коринфян относительно христианских учителей и их обязанностей. Одна партия превозглашала своим вождем св. Павла, другая – Аполлоса (4:3–4), но и та и другая держались неправильного понятия. Правильный же взгляд тот, что продолжатели дела Христова, кто бы они ни были, – только слуги Христовы и раздаятели Его достояния (ώς ύπηρέτάς Χριστοΰ καί οίκονόμους μυστιρίων Θεοΰ). Отсюда, личные природные преимущества учителей евангелия сами по себе не имеют важного значения, судить пастырей можно лишь с той стороны, – насколько кто верен Господу, поручившему им продолжение Своего дела (4:2). «Как у богатого владыки бывают в доме слуги и экономы, распорядители по разным частям, так и у Господа Иисуса Христа – Владыки всех сокровищ духовных для рода человеческого – есть слуги и экономы, коим вверил он раздаяние Своих сокровищ и устроение дела Его на земле – спасения людей. Но как слуги и экономы в доме господина ничего своего не имеют, а все – господское, так и у служителей Христовых нет ничего, а все Христово. И как слуги и экономы ничего по своему желанию делать не могут, а делать должны только то и так, что и как велено господином, так и служители Христовы не могут ничего делать по своей собственной воле и по своему собственному плану, а должны все делать, как Господь заповедал (Е. Феофан. Толк. на 1Кор., стр. 159–160). Словом μυστήριον в Новом Завете обозначается откровение Божией силы, Божиих советов. Здесь разумеется, следовательно, устроение всего дела Христова на земле, которое названо премудростию Божиею в тайне сокровенной (1Кор., 2:7; Еф., 3:9).

Другой – и последний – случай употребления термина οίκονόμους в приложении к христианскому пастырству находится в посл. Тит., 1:7; епископ должен быть непорочен, как Божий домостроитель, не дерзок, не гневлив и т.д. (δεί τόν έπίσκοπον άνέγκλητον εΐναι, ώς Θεοΰ οίκονόμουν, μη αύθάδη, μή όργίλον). Первое качество епископа, как домоправителя – безукоризненность, безупречность, чтобы он был свободен от обвинения или порицания (άνέ γκλητος от ά и έγκαλέω): далее он не должен быть самодовольным, самонадеянным, надменным, гордым, своевольным, самоуправным) αύθ–άδης от αύτός и кор. Γαδ, άνδανω – нравлюсь). В том и другом качестве выражается собственно требование верности. Св. Златоуст в объяснении на это место говорит: «кто имеет внешнюю гражданскую власть, тот, как управляющий силой закона и необходимости, справедливо не всегда соображается с желанием подчиненных. Но кто должен начальствовать над людьми, подчиняющимися ему добровольно и чувствующими благодарность за его управление, тот, если во всем будет поступать только по произволу, будто не имеющий никому давать отчета, сделает свое управление насильственным, деспотическим».

Существительное οίκονομία встречается шесть раз в посланиях св. Павла (1Кор., 9:17; Еф., 1:10; 3:29; Кол., 1:25; Тим., 1:4) и означает вообще божественный план о спасении человека, открывающийся преимущественно в устроении Церкви Христовой на земле, – в осуществлении и раскрытии коего принимают участие и получившие особую благодать продолжатели дела Христова на земле. Из указанных мест остановимся на одном: Еф., 3:8 и след. «Мне, наименьшему из всех святых, дана благодать сия благовествовать язычникам неизследимыя богатства Христовы и открыть всем, в чем состоит домостроительство² тайны, сокрывавшейся от вечности в Боге, создавшем все Иисусом Христом, дабы ныне сделалась известною чрез Церковь начальствам и властям на небесах многоразличная премудрость Божия, по предвечному определению, которое Он исполнил во Христе Иисусе Господе нашем, в Котором мы имеем дерзновение и надежный доступ чрез веру в Него». Здесь также выражается идея пастырской ответственности в деле осуществления «благовествования», но ответственность относится не к раскрытию «тайны» самой по себе, но к уяснению и истолкованию божественных планов и методов в постепенном осуществлении (ср. Еф., 1:10; Евр., 1след.) на земле этой «тайны», «сокрывавшейся от вечности в Боге», – в чем проявилась многоразличная премудрость» (πολοποίκιλος σοφία) Божия. В раскрытии этих планов путей Божиих апостол действовал не как отдельный, хотя бы и одаренный высокими благодатными силами и полномочиями христианин, а как член и представитель Церкви, участник и точный выразитель ее жизни и ее разума, ибо «многоразличная Божия премудрость» открылась не теоретически, не в доктрине, а в самой фактической истории божественного домостроительства. «Предвечное определение» осуществилось во Христе Иисусе и продолжает раскрываться в устроении и истории Церкви, «которая есть тело Его, полнота наполняющаго все во всем» (Еф., 1:23); конечная же цель божественного домостроительства, – соединение всего небесного и земного под главою Христом.

Во 2 посл. Тим., 2след. Апостол внушает Тимофею, чтобы он укреплялся в благодати, которая – во Христе Иисусе (ένδυναμοΰ έν τή χάριτι τή έν Χριστώ Ίησοΰ), в сфере коей – вся духовная сила. Каковы главнейшие свойства и проявления этой силы – апостол определенно указал ранее. Напоминая Тимофею возгревать дар Божий, который – в нем чрез апостольское руковозложение (διά τής έπιθέσεως τών χειρών μοΰ) св. Павел говорит: «ибо дал нам Бог духа не боязни, но силы и любви и целомудрия (ού γάρ έδωκεν ήμίν ό Θεός πνεύμα δειλίας, άλλά δυνάμεως καί άγάπης καί σωφρονισμοΰ 1, 7). Христианский пастырь получает в хиротонии дух дерзновения (ср. Мф., 10:18, 23, 26), чувство мощи и крепости (ср. Флп., 4:13), направляя свою деятельность исключительно по мотиву безкорыстной любви к Богу и ближнему и регулируя ее пастырским благоразумием (σωφρονισμοΰ). По словам св. Амвросия, благодать помогает пастырю быть «сильным, любительным, здравоумным». Необходимость постоянного, нередко мучительного, подвига κακοπάθησον), противостояния и препобеждения встречающихся на пути пастырского долга препятствий – иллюстрируются тремя примерами: воина, атлета н земледельца. Воин должен закалять себя в перенесении строгого режима и всевозможных лишений походной жизни; атлет должен подчиняться дисциплине в приготовлении себя к состязанию и строго повиноваться правилам состязания (νομίμως); земледелец должен переносить тяжелый и продолжительный труд по обработке, посеву и уборке урожая со своего поля, при всяких, нередко крайне неблагоприятных, атмосферических условиях.

Наименование συστρατιώτης употребляется апостолом два раза: в приложении к Епафродиту (Флп., 2:25) и к Архиппу (Флм., 4 ст.; ср. Кол., 4:17), где последний представляется исполняющим служение (τήν διακονίαν), которое он принял в Господе. Что св. Апостол на свое дело и на христианскую жизнь смотрел как на духовную «брань», – это не подлежит ни малейшему сомнению. Метафору, взятую из жизни воина, он неоднократно употребляет для иллюстрации не только своего собственного положения и дела, но также – свойств и обязанностей обыкновенного христианина. В 9 гл. 1 посл. Кор., обосновывая и защищая право христианского пастыря, проповедника евангелия, «жить от благовествования» (ст. 14), св. Павел пользуется аналогией не только виноградаря и пастуха, но и «воина», – причем поставляет этот пример на первом месте: «какой воин служит когда-либо на своем содержании?» Во 2Кор., 6апостол уверяет, что он и его сотрудники являют себя как служители Божии, и в употреблении орудий правды (которые они держат), в правой и левой руке» (διά τών όπλων τής δικαιοσύνης τών δεξιών καί άριστερών), т.е., он представляет себя воителем и борцом, употребляющим для защиты правды и для поражения врагов ее попеременно различные орудия, какие в каждом случае оказываются лучше и пригоднее. При этом и защитительные и поражающие врагов правды орудия апостол и его сотрудники употребляли так, что чрез это представляли себя слугами Божиими. «По всему, чем мы защищали правое дело Божие, и чем поражали ложь, нечестие и развращение, всем давали мы видеть, что мы – слуги Божии» (Е. Феофан). В Кор., 10:3, 4 св. Павел объясняет, что он и его сотрудники ведут войну не земными средствами и что оружия их воинствования не плотские, но сильные помощи Божией, на разрушение твердынь, крепостей (όχυρωμάτων), чисто духовного свойства препятствий. Ими они ниспровергают «помыслы» (λογισμούς), очевидно, враждебные истине, – самое тонкое, но вместе и самое основное проявление воцарившегося в человеке греха, а также ниспровергают всякое превозношение (πάν ϋφωμα), восстающее против божественной истины, препятствующее приобретению истинного познания Бога (έπαιρόμενον κατά τής γνώσεως του Θεοΰ), причем здесь разумеется «гордость эллинов» (Златоуст) и вообще проявление в человеке и в обществе духа гордыни, самоправедности и самопревозношения, с точки зрения какового настроения проповедь о Христе Распятом и о необходимости распятия собственной плоти с ее страстями и похотями является или возмутительным соблазном или очевидным безумием. Разоривши твердыню неверия и нечестия, греха и страстей чрез низложение «помыслов» и всякого посягательства на искажение божественной истины, – апостолы и продолжатели дела Христова вообще привлекают человека к вере во Христа и к подчинению Его закону, направляя действие своего духовного оружия на самодеятельное сознание человека (νόημα), достигая того, что человек сознательно и свободно отдает себя в послушание Христу, в уверенности, что только чрез это сохраняется его жизнь и истинная свобода. И, наконец, апостол и все пастыри вообще имеют соответствующее оружие и для того, чтобы воздействовать на тех, кои, давши свободное обещание быть в послушании Христову закону, затем добровольно же его нарушают.

Идея «воина» в прменении к христианскому пастырству внушает ту мысль, что пастырю, прежде всего, становится в обязанность борьба с нечестием, невежеством и грехом. Он не может оставаться равнодушным при виде возобладания этих явлений в его пастве и должен тотчас со всей решительностью и со всем искусством вооружаться против них. Всякий истинный христианский пастырь, который знает свой народ и моральные и социальные условия, среди коих многие из его пасомых живут, знает и искушения, коим они подвергаются, – живо чувствует необходимость в постоянной борьбе против зла. Он и сам постоянно ведет «брань» против религиозно-нравственного зла и воодушевляет к ней своих пасомых. При этом важно, прежде всего, устранить источники искушения – твердыни врага. Пастырь должен наблюдать достаточно ли и правильно ли – насколько возможно – вооружены его пасомые для борьбы, в которую они должны вступить или уже вступили. Он должен также наблюдать, не устарело ли и не сделалось ли безполезным то оружие, которым они ведут борьбу, – как для нападения, так и для защиты против современного оружия врага. Пастырь должен имеет в виду опасности как от скрытых, так и от явных нападений. В различных сферах пастырского делания и в различных слоях общества силы зла принимают различные формы. Первый долг пастыря – приобрести верные и определенные сведения о преобладающих недостатках тех, кои вверены непосредственному его попечению, получить – насколько возможно – точное и ясное представление о природе и силе врагов правды, кои обнаруживают или могуг проявлять свое гибельное влияние на его паству. Пастыри должны бороться против искушения, говорить о зле, как о «неизбежном», или говорить о мире там, где не должно быть мира.

Аналогия пастырства с трудом земледельца раскрывается подробно в 1-м посл. Кор., 3:5, 9. «Кто Павел, кто Аполлос? Они только слжители, чрез которых вы уверовали, и притом поскольку каждому дал Господь. Я насадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог; посему и насаждающий и поливающий есть ничто, а все Бог возращающийй. Насаждающий же и поливающий суть одно; но каждый получит свою награду по своему труду. Ибо мы соработники у Бога, а вы Божия нива, Божие строение». Пастыри Церкви исполняют различные функции, и каждая из них может быть одинаково полезна. Но, во всяком случае, все их усилия, без помощи и благословения Божия, тщетны. Пастырскиее труды и подвиги имеют важность и значение только постольку, поскольку сами деятели бывают Θεοΰ συνεργοί – «Богу споспешники», – поскольку с ними пребывает неразлучною и содействующею Божественная помощь. С этой стороны в отношении источника и оснований своих полномочий, благодатных средств и коренной жизненной цели, между пастырями должно быть – и бывает в нормальных случаях – абсолютное единство. В сравнении с значением божественной силы, их значение, как бы ни было оно необходило, является безконечно малым. Однако и индивидуальный момент служения, соответственно личным дарованиям пастырей и предъявляемым к ним требованиям обстоятельств места и времени, – сохраняет свое значение. «Труд» пастыря может быть различен по своему напряжению и постоянству, по своему соответствию с божественными планами, по своей отданности благодатному водительству и т.п.; и – соответственно этому – получается различный по количеству и качеству результат: различна и «награда». Господь ценит пастырский труд, ибо чрез него исполняется Его отеческая воля о спасении людей. «Мы учащие, говорит, – есмы сотрудники Божии, содействующие намерению Его, спасти всех хотящаго; но не мы содеватели или дарователи самого спасения. Ни презирать нас не следует, яко сотрудников Божиих, ни нам возноситься: ибо все Божие» (Феофилакт). Пастырь – работник на ниве не своей, а Божией (Θεοΰ γεώργιον, ст. 9) и самое возделывание, орошение и т.д. совершаются средствами, проистекающими из божественных источников. Интересно отметить, что γεωργός употребляется у синоптиков только при изложении притчи о злых виноградарях (Мф., 21след.; Мк., 12след.; Лк., 20след.), где под γεωργοί – очевидно – разумеются религиозные вожди евреев. Существенный урок этой притчи заключается в том, что γεωργοί суть только управители, распорядители, а не собственники. Следовательно, они должны служить для Бога, а не из-за собственных интересов. Ошибка Коринфян заключалась в том, что они не видели этого коренного различия в понимании смысла и значения деятельности христианских пастырей. Они видели в последних самостоятельных и независимых религиозных руководителей. Они представляли себе апостолов наподобие философов, которые давали свое имя и проповедуемой системе и ее последователям.

Характерен также термин, означающий отношение апостола к своим сотрудникам: συνεργοί είς τήν βασιλείαν τού Θεοΰ (Кол., 4:11; ср. Рим., 16:3, 9, 21; 1Кор., 4:9; 2Кор. 1:24; 8:23; Флп., 2:25; 4:3; Флм., 1:24); Рим., 8:28; 1Кор., 16:16; 2Кор., 6:1). И этот термин не лишен глубокой назидательности. По-видимому, св. Павел редко трудился единолично. Следовательно, он ценил сотрудничество и преемственность в пастырском деле (ср. 1Кор., 4:10; ср. ст. 6). Употреблением этого наименования св. Павел выражал также свое смирение и благородство. Несмотря на свои великие труды и особенный авторитет, он ставит себя наряду со своими сотрудниками. Св. Павел не считал своих сотрудников трудящимися для него или только соприсутствующими ему; как он, так и они трудятся вместе для дела Божия, с помощью одной всесильной благодати Божией, хотя и подаваемой в различной мере. Различие в относительной важности трудов того и другого истинного пастыря теряют значение при сравнении каждого с безконечным идеалом. Если бы всегда помнили эту истину, то не пришлось бы наблюдать многих грустных фактов проявления зависти и всякого недоброжелательства в среде сопастырей.