Богослужебные принадлежности храмов Константинополя и Афона и костюм белого и черного духовенства на Востоке

О переходе священников с прихода на приход. – Бого­служебные принадлежности храмов Константинополя и Афона и костюм белого и черного духовенства на востоке. – Какой способ освящения семян перед посевом весною пришелся по душе поселянам? – Как статье: «Сельский пастырь в роли мирского судьи». – Вопрос из пастырской практики.

Церковно-богослужебные принадлежности христианского во­стока имеют весьма немного особенностей сравнительно с теми же принадлежностями в наших храмах.

Мантия епископская (μανδύας, µανδύη) на востоке – темно-лилового цвета с золотыми источниками, сделанными из газа. Патриаршеская мания отличается от архиерейской лишь тем, что на скрижалях её всегда изображается икона Благовещения. Игумены и архимандриты афонских монастырей носят мантию наших архиереев, но с изображениями на скрижалях или Богоматери, или святого, в честь коего устроена обитель или даже праздника, в который надевается мантия. Черная мантия¹, какую обыкновенно носят у нас архимандриты или игумены, употребляется на Афоне только во время Великого поста.

Посох архиерейский (ῥάβδος), или патерисса, патерица (πατερίζα, πατερίσσα), употребляется на востоке епископами и архимандритами. Архиерейские жезлы состоят из палки с гори­зонтально на нее положенною небольшою поперечиною, которая иногда заменяется двумя змеевидными главами, взаимно назад обращенными. Сулок или два небольшие один в другой вложенные платка, по краям обшитые позументом и стягиваемые шнуром на жезле близ поперечины для того, чтобы обвернуть верхнюю часть жезла и сделать через это более удобным его для употребления, не составляет необходимой принадлежности архиерейской патерицы на востоке. Весьма часто в руках епи­скопа мы видели посох без сулка, украшенный лишь шипками или яблоками и змеевидною рукояткою, увенчанною крестом. На Афоне в Руссике патерицы употребляются металлические и костяные, украшенные художественною резьбою.

Облачения епископа, священника и дьякона имеют самые незначительные особенности сравнительно с употребляемыми у нас, в России. Митру употребляют при богослужении только епископы и притом тогда, когда священнодействует один епископ со священниками. Когда же священнодействуют многие епископы, то митрою украшается старейший из них, а осталь­ные стоят по обеим сторонам престола на ряду со священ­никами и с открытыми головами. При патриаршем служении, в котором обыкновенно участвует весь Синод, в митре стоит только патриарх. Митра, по форме сходная с нашею, укра­шается на верху крестом. Патриаршая митра, кроме того, имеет на выходной стороне над иконою Спасителя византийский орел. Архимандриты правом ношения митры не пользуются. Исключение в этом отношении составляет игумен русского Пантелеимоновского монастыря, который, по русскому обычаю, в отсутствие епископа, при богослужении, но за весьма немногими исключениями, употребляет митру. В священническом облачении совер­шенно отсутствует набедренник², вместо которого заслуженные священники награждаются палицею, и некоторая особенность в форме фелони, у которой передняя сторона значительно длин­нее, чем у наших фелоней, и поэтому при богослужении в положенное, по Уставу, время она спускается и для удобства действия собирается на руки. В дьяконском облачении, как на особенность, нужно обратить внимание на способ ношения ораря и на его украшения. Орарь дьяконский длиною до 7 аршин с вышитыми на нем золотыми словами: Ἅγιος, ἅγιος, ἅγιος или Свят, свят, свят³. Носится он дьяконами таким образом: дьякон, возложив орарь на левое плечо, опускает его на правую сторону и, проведя под правою рукою, снова возлагает на левое плечо и опускает конец до земли, при чем наблюдает, чтобы два крестика, находящиеся на opapе, лежали на его плече рядом. Этот способ ношения ораря афонскими иеродьяконами отчасти напоминает наш русский обычай, практикуемый в наших лаврах и в некоторых кафедральных соборах. Почти таким образом носят орарь наши архидьяконы, но с тою небольшою разницею, что наш архидьяконский орарь состоит из двух частей, из коих одна перепоясывает его с левого плеча на правое и отделена совершенно от другой, которая представляет обычный орарь и возлагается по принятому правилу.

Рипиды (έξαπτερίγια) на востоке, как показывает и их греческое наименование, представляют шестокрылатых херувимов и употребляются не только при архиерейском богослужении, но даже и в то время, когда литургию совершает один священник. Во время великого выхода, при перенесении св. даров с жертвенника на престол, впереди священника и в Констан­тинополе и на Афоне (в некоторых храмах) простые маль­чики или екклисиархи несут рипиды. Священники употребляют их также при совершении водоосвящений, при выносе плащаницы и в некоторых других случаях. На Афоне и отчасти в Константинополе, кроме этих больших настоящих рипид, употребляют еще малые рипиды, которыми веет над дарами, после их откровения, священник для того, чтобы насекомые не могли попасть в св. сосуд. Иногда же их полагают прямо на сосуд, так как эти рипиды по форме пред­ставляют ни больше, ни меньше, как картонный кружок, укра­шенный разноцветным бисером. Весьма нередко эти малые рипиды заменяются обычною пеленою⁴, употребляемою священником при потреблении св. Таин.

Помимо больших и малых рипид, употребляемых священником и дьяконом и притом в алтаре, на Афоне мы видели еще рипиды, которые хранятся в храме, и ими пользуются екклисиархи весьма искусно и вполне благочинно для быстрого тушения высоко стоящих и горящих свеч. Обычай достоин, по нашему мнению, полного подражения, особенно в наших монастырях. Самое обстоятельное и подробное описание этих рипид сделал путешественник В. Григорович – Барский. «В погашении кандилов, говорит он, употребляют тамо (т. е. на Афоне) некую рипиду на подобие метлы, широко и тонко простертой сделанну, с долгим рукоятием и хитростию искуснаго преплетания, его же, при концах церковного правила, помизающи и легко движущи, творят лепозрачное и великолепное в храме потушение. Рипида же зело лепозрачна есть, понеже соделана есть от долгих перьев хвоста павлинного в княжестве волосском неким удивительным сложением»⁵. В данном случае опи­сывается рипида, употребляемая в лавре св. Афанасия Афонского, но подобные рипиды и доселе употребляются на всем Афоне и в художественном отношении стоят не ниже только что опи­санной. Вместо павлиньих перьев в некоторых монастырях мы видели в подобных рипидах перья простых птиц, напр. серого гуся и др.

Для каждения на Афоне и в Константинополе, кроме обычных кадильниц, употребляются еще кацеи (κατζί)⁶. Ими кадят главным образом екклисиархи во время литургии, когда поют трисвятое – δύναμις, на утрени, на повечериях и во время совершения некоторых частных треб; но иногда ею совершает каждение и священник или архимандрит⁷. Для каждения екклисиархи, одетые в мантии во всю церковную службу, прикалывают к правому плечу один конец большой пелены или воз­духа с крестом по средний и с оторочкою по краям из позумента, а другой конец держат в правой руке вместе с ручкою кацеи. По форме своей афонская кацея напоминает обыч­ную кадильницу, но без цепочек, вместо которых к ниж­ней чашечке ее приделывается рукоятка, покрытая тонким резным металлическим листом, расширяющимся по мере удаления от чашечки с закруглением на конце, к которому на трех небольших цепочках прикреплены довольно большее бубенцы, звенящие при каждении от удара их об локоть кадящего. Держит кацею кадящий не за упомянутую сейчас ручку, а за другую, которая находится под этим листом и прикреплена к основной ручке. Для удобства она выгнута⁸.

При обычном каждении⁹ храма в праздники, на Афоне священники и дьяконы носят на плече сосуды для ладана, имеющие вид церкви. «Егда кадит священник, обходя всю церковь, пишет Григорович-Барский, носит в руце левой ковчежец сребрян или позлащен с кандилом, и лепоты ради церковной и употребления, внегда сгорит, еже в кадильнице, егда же дьякон кадит носит на левом ремени, рукою под­держаяй ковчег больший златокованный, на подобие гробницы или церкви, с главами и крестами¹⁰; еще же и дьякон мал в руце носит, кадящи на вечерни пред преждеосвященною»¹¹. Во время этого каждения дьякона имеют пелены или воздухи, один конец которых прикреплен к левому плечу их, а другой они держать в левой руке вместе с ручкою самого ковчега или ладоницы¹².

Для теплоты, которую подают священнику пред причащением св. Таин, употребляется серебряный кувшинчик с двумя ручками и двумя носиками. Теплота же для запивания после причащения св. Таин подается причастникам в маленьких металлических стаканчиках.

Для чтения Евангелия во время литургии на Афоне упо­требляется особый аналой, называемый дискеллием¹³ или двубедренником. Он состоит из четырех палок в виде змей, соединенных между собою по средний шолнером, а вверху по­средством кожи. При надобности, он раскладывается, а, по миновании ее, складывается и стоит у стены храма.

В богослужении христианского востока весьма часто упо­требляется колокольчик (χώδων¹⁴, которым ударяют после совершения проскомидии, причем народ¹⁵ и монахи выходят из своих стасидий, снимают камилавки, наклоняют головы и поминают про себя имена живых и умерших, а священ­ник в это время вынимает частицы из просфоры. То же самое делается, при архиерейском богослужении, во время пения «Иже херувимы», когда епископ начинает совершать поминовение в жертвенном отделении. Употребляется этот звонок и в других случаях, напр., при перенесении св. Даров с престола на жертвенник в начале литургии преждеосвященных, при обратном перенесении с жертвенника на престол во время пения «Ныне силы небесныя», при чтении Евангелия на Пасху и в некоторых других случаях. Колокольчик этот состоит из опрокинутой чашечки с молоточком на верху и напоминает наши обычные комнатные или кабинетные колокольчики.

В богослужебной практике Константинополя и главным образом Афона, помимо названных важнейших богослужебных принадлежностей употребляются еще некоторый мелкие вещи, как напр., стекляница пли стеклянный флакон для розовой воды, которою кропят народ за богослужением в некоторых торжественных случаях, рукомойник для омовения рук епископа, блюда и тарелочки для Агнца, антидора и панагии с изображением посредине Богоматери, а по краям со словами из песни в честь Ее: «Достойно есть», панагиар, дикирий и трикирий, блюда для колива в честь святых и умерших и обыкновенные ковчеги для мощей. Из этих предметов заслуживают особенного внимания дикирий и трикирий, имеющие ту особенность от наших, что поставленные в них высокие свечи пересекают друг друга и перевязаны ленточками, и панагиар или складень, употребляемый для складывания частей панагийной про­сфоры. На внутренней и наружной сторонах панагиара имеется изображение Богоматери.

Говоря о богослужебных принадлежностях и священных облачениях, считаем нелишним сказать нисколько слов и домашнем или внебогослужебных костюме восточного духовен­ства, который дает нам нисколько не безынтересных данных для сравнения его с костюмом нашего духовенства.

Господствующий цвет в одеянии белого и черного духо­венства на востоке черный. Мы видели только на вселенском патриархе рясу темно-коричневого цвета. Сукно, шерсть и весьма редко шелк – вот материалы, из которых на востоке дела­ются одеяния священнослужителей. Покрой одежд весьма значи­тельно разнится от наших. Подрясник или полукафтанье весьма часто делается так же, как у нас, но иногда застегивается на глухо рядом пуговиц, идущих во всю длину подрясника, сверху до низу. Ряса отличается полнотою и свободно лежит на корпусе; внизу она имеет по разрезу на обеих сторонах. Рукава ее необыкновенно широки. Воротник ее довольно плот­ный и свободно облегает шею, так как он на толстой под­кладке и простеган шелком. Застегивается ряса вверху круче ними петлями. Ни перехватов у талии, ни вставочных клиньев под мышками, ни цветных – голубых, красных и желтых подкладок она не имеет. Скромность, простота и необыкновен­ное удобство-вот ее достоинства. Весьма часто восточная ряса носится в виде накидки и не надевается в рукава. Голова патриарха, митрополитов, епископов архимандритов, священников и даже дьяконов покрыта черною камилавкою, которая в основании похожа на нашу, но вверху несколько приподняв­шись опускается над основанием и поэтому в общем имеет вид капилюша, употребляемого у нас в России католиче­скими священниками. Никто из высших иерархов восточных не носит ни белых, ни черных клобуков, и все употребляют эту камилавку. Очевидно, это делается потому, что иерархи восточные монашества не принимают и, по своем рукоположении, остаются в костюме простого священника, от которого они ничем не отличаются во время внебогослужебное. Восточные иерархи в обыкновенное время не имеют на себе ни панагий, ни крестов. Посохи или священнические палки имеют в руках весьма немногие из духовных лиц. Волоса носят без подстригов, но имеющие длинные волосы не распускают их по плечам, а скручивают и закладывают в камилавки. Во время богослужения дьяконы служат в Константинополе с открытою головою, а на Афоне с камилавкою на голове, но волос не распускают по стихарю, а подбирают их под него. Во время богослужений священнослужители в Константинополе напр. переменяют иногда обычные сапоги на башмаки, которые оставляются в церкви после богослужения.

Подрясник и ряса восточных монахов отличаются про­стотою в материале и отсутствием пышности и даже полноты в покрое. Поверх подрясника дома монахи употребляют полу­ряски или безрукавое короткое пальто, иногда на меху, к кото­рому восточное духовенство вообще весьма не равнодушно. Ками­лавка монашеская сходна с нашею, но имеет ту особенность, что на верху ее делается из клиньев крест. Камилавки монахов шерстяные. Наметки или покрывала не пришиваются, как у нас, но накладываются на камилавки или шапочки в опре­деленное время, а в остальное время они лежат на плечах монахов, которые стоять в одних камилавках.

Клирики в Константинополе носят ряски и на головах нечто в роде скуфьи. Патриаршие певчие имеют на головах скуфьи фиолетовые.