Беседа о лжесвидетельстве

Беседа в 1 день Августа

Архиере́е и ста́рцы и со́нм ве́сь иска́ху лжесвидѣ́тельства на Иису́са, я́ко да убию́т его́, – и не обрета́ху; и мно́гим лжесвидетелем присту́пльшым, не обрето́ша. Мф. 26:59,60.

Сии слова Св. Евангелиста в нынешнем чтении весьма поучительны для нас; посему о них и хочу я беседовать с вами сего дня.

Наконец все вожди Иудейского народа не могли уже терпеть весьма ненавистного им Назарянина, Иисуса Христа, Который многократно обличал кривизны их ума, а особливо кривизны их сердца, и Который наконец, не усматривая в них исправления, обличал их со всею силою великого защитника истины в остережение народу, дабы сей не следовал пагубному образу их мыслей и жизни. Они решительно определили на суде своем убить Иисуса.

Но как убить? своего определения они тогда не могли привести в исполнение, а должны были обратиться с делом к Римскому Правителю в Иудее – Понтию Пилату. Понтий же Пилат основывался при рассмотрении уголовных дел на Римских законах; а Римские законы, хотя были и языческие, судили человека только за какие либо его злодеяния, и осуждали на смерть только за злодеяния важные, доказанные в суде.

Итак где было искать доказательств? Вопрос, други мои, весьма не важный. У кого сердце скривилось, у того ум найдет доказательства и там, где их вовсе нет.

Как это можно? Вот как! Где нет, и нельзя найти, доказательств истинных, там он ищет доказательств ложных, – и находит. Так враги Иисуса Христа и поступили: искаху лжесвидетельства на Иисуса.

Правда, Иисус Христос, на Коего они восстали, был совершенно беспорочен, и держал себя так, что вся жизнь Его была на виду; и потому трудно было найти лжесвидетельство, похожее на истину. Но они и поступили осторожно: составили совет, и, дабы лучше успеть в своем деле, сперва обратились к другим; спрашивали и выслушивали посторонних лжесвидетелей; – но и многим лжесвидетелем приступльшим не обретоша уважительного лжесвидетельства.

Что ж они сделали потом? Они бросили всех посторонних лжесвидетелей со всеми их лжесвидетельствами; привязались к невинным словам Иисуса Христа, занялись и составили лжесвидетельство сами. Они судьи, для них законы известнее, а потому и составление надежного лжесвидетельства легче, чем для людей, не сведущих в законе.

Вот, други мои, судьи! Вместо того, чтоб искать свидетелей истины, они ищут лжесвидетелей! Вместо того, чтобы по свидетельствам открывать истину, они рассматривают, способно ли представляемое лжесвидетельство к закрытию истины, к доставлению вида истины неправде и к обольщению главного судьи! И поскольку надёжного лжесвидетельства у лжесвидетелей они не находят, то составляют лжесвидетельство сами! Таковые судьи истинно достойны были того, чтоб от Иисуса Христа была предсказана им, и исполнилась над ними, как и действительно скоро исполнилась, скорбь велия, яковаже не была от начала мира доселе, ниже имать быти¹.

Какое же составлено ими лжесвидетельство? Они привели Иисуса к Пилату, – и говорят: сего обретохом развращающа язык наш, и возбраняюща Кесареви дань даяти, глаголюща себе Христа Царя быти².

Сие лжесвидетельство, яко лжесвидетельство, было совершенная ложь. Ложно то, что Иисус Христос развращал народ; ибо Он учил самой святейшей нравственности, так что некогда даже подкупленные упомянутыми судьями против Иисуса Христа люди пришли к ним, и говорили: николи же тако глаголал есть человек, яко сей человек³. – Ложно то, что будто Иисус Христос внушал когда-нибудь народу не давать Кесарю дани; напротив Он и сам давал дань, и всем другим говорил ясно и решительно: воздадите Кесарева Кесареви⁴, и говорил сие притом в такое время, когда предложенным ему искусительным вопросом: достойно ли есть Кесареви дань даяти⁵, возбуждено было сильное внимание всего народа; и когда потому Он должен был от означенных слов своих опасаться самого сильного негодования к себе в народе; ибо народ, по внушению сих же судей, почитал даяние языческому Царю дани не должным и не приличным. – Ложно то, что будто Иисус Христос хотел быть мирским Царем Израильского народа. Напротив когда народ, собравшись в бесчисленном множестве, действительно хотел провозгласить его Царем своим, Он скрылся от него⁶.

Впрочем сколь ни было ложно сие составленное на Иисуса Христа лжесвидетельство, упомянутые судьи считали его доказательством весьма сильным, и с наглостию требовали у Пилата, чтоб он приговорил Иисуса не только к смерти, но и к смерти мучительнейшей и позорнейшей, – к смерти крестной.

Пилат ясно видел в сем лжесвидетельстве действительное лжесвидетельство, и долго сопротивлялся требованию Иудейских судей; но наконец, по причинам также преступным, предаде Его им, да распнется⁷.

Так лжесвидетельство подвергло позорнейшей смерти совершенно невинного, и во всех отношениях беспорочного! Как ужасно было сие сделанное зло, – показала даже безчувственная природа: померче солнце, тьма бысть по всей земли, земля потрясеся, камение распадеся, и пр⁸.

Сей ужасный пример обвинения, по лжесвидетельству, весьма поучителен для нас, други мои! Ибо Иисус Христос не есть единственная жертва такового несправедливого обвинения. Тысяча тысяч уже сделались, и ныне еще делаются подобными жертвами! И хотя следствием ложного обвинения не всегда была смерть, особливо смерть позорнейшая, какова смерть Иисуса Христа; но всегда впрочем была или есть, по крайней мере, потеря доброго имени, которое для доброго человека так важно, что святый Апостол Павел сказал: добрее есть ми паче умрети, нежели похвалу мою кто да испразднит⁹. Ибо добрый человек, потерявший доброе имя, теряет всю возможность действовать на других своим добрым словом и примером, в большом ли кругу людей он мог то делать, или в малом. А где добрых людей с сим действованием становится менее, там необходимо умножаются люди злые и зло.

Сей ужасный пример несправедливого обвинения Иисуса Христа, по лжесвидетельству, обращает наше внимание, между прочим, на то, как нам должно поступать в те времена, когда по какому либо делу требуют от нас в суде нашего свидетельства. Ибо наши судьи при разбирательстве дел, в коих почти всегда бывает сторона правая и неправая, или обиженная и обижающая, самою наибольшею частию основывают свои приговоры на качестве наших свидетельств, – и горе нам, ежели наши свидетельства суть лжесвидетельства! Оправдываем ли мы виновного, или обвиняем правого, или не оправдываем правого и не обвиняем виновного, – равно горе! Ибо во всех сих случаях мы грешим против девятой заповеди, запрещающей давать ложное свидетельство. Во всех сих случаях мы говорим ложь, а говоря ложь, делаемся чадами диавола; ибо Господь наш отцем лжи называет диавола¹⁰. Сделавшись же чадами диавола, мы некогда должны будем неизбежно наследовать, вместе с ним, вечный огонь; ибо вечный огонь уготован не диаволу одному; но и аггелам, т. е. служителям и последователям его¹¹.

Итак, други мои, дабы вам не впасть, при ваших свидетельских показаниях, в сатанинские дела, потом в сатанинское царство, а наконец и в сатанинское мучение, поступайте, при ваших свидетельствованиях, по следующим правилам:

1. Когда Начальство требует от вас, особливо под присягою, свидетельское показание о вашем ближнем или о вас самих: то будьте крайне осторожны; не говорите ничего, кроме сущей истины. Говорите только то, что вы знаете, или что вы видели, или слышали, – и говорите точно так, как вы видели, как слышали, как знаете, а отнюдь не иначе; потому что хотя бы вы удалялись в своих словах от истины и на один волос, – вы уже лжесвидетели; ибо как иначе тогда назвать вас?

2. Берегитесь, чтоб ни угождение человекам, ни страх от людей, ктоб они ни были, не склонили вас сказать что-нибудь на вашего ближнего ложное, или скрывать что нибудь, даже самое маловажное, – говорите сущую истину. – Хотя бы подсудимый был ваш наилучший друг, вам не должно лгать, дабы избавить его от беды; ибо и самый лучший ваш друг не пойдет в ад, чтобы мучиться за вас. Хотя бы кто-нибудь давал или обещал вам за ложное свидетельство целые горы золота; решительно отвергните предложение, – и говорите истину; ибо золотые горы, хотя бы вы получили их все до единой, не освободят вас от огня геенского. Хотя бы вы даже явно предвидели, что ежели скажете истину, то подвергнитесь великому несчастию от защищающих виновного каких либо сильных людей; не бойтесь, – говорите истину. Не бойтесь людей; ибо они могут подвергнуть вас только временным несчастьям; или и лишить жизни, но только для сей жизни. Напротив бойтесь Бога; ибо Он может предать, и предаст вас за ложное свидетельство вечным мучениям в вечной жизни. Не лгите даже и тогда, когда дело касается до вас самих; но говорите также совершенную правду. Ибо хотя ложью вы иногда можете избежать стыда и наказания в сей жизни; но вечного стыда и наказания не избежите: а лучше пострадать временно, нежели страдать вечно, – и страдать притом несравненно ужаснейшим образом.

О, други мои! наша присяга есть торжественное засвидетельствование истины наших слов, – засвидетельствование пред Богом, Который видит и знает все, и Который, яко правосудный и всемогущий, может обличить нашу неправду, и поразить нас в самое мгновение произнесения нами неправды, или подвергнуть нас ужаснейшему вечному наказанию, – засвидетельствование пред Богом для того, чтобы суд, по сему нашему призыванию на себя во свидетельство Бога, принял наши слова за несомненную истину, так как он, по нашей присяге, и действительно принимает наше свидетельство за несомненную истину.

Посему ежели после присяги, после торжественного призывания Бога во свидетеля истины ваших слов, по каким либо вашим земным расчетам: по дружбе, недружбе, по хлебосольству, по упрошению, по умолению которой либо стороны и проч. На вас приходит искушение дать несправедливое свидетельство; то дабы вам в сии времена спасти вашу душу, старайтесь приводить себе на память следующие истины:

1. Вы хотите сделать самое гнусное дело пред Богом. Ибо вы изгоняете из своего сердца весь страх Божий; вы хотите употребить всесвятейшее имя Божие для прикрытия гнусной лжи; вы хотите сказать ложь при самом взоре на вас всесвятого и правосудного Бога, Коего сами вы призвали быть свидетелем истины ваших слов; вы как бы публично хотите сказать Богу: суди нас, мы не хотим Твоего неба, мы следуем отцу лжи, диаволу.

2. Вы хотите сделать ужасное злодеяние против человеческого общества; ибо вы хотите разрушить права человечества, и уничтожить самый последний способ узнавать истину, сохранять права человечества, и восстановлять его временное благосостояние. Потому что присяга есть самый последний способ открывать истину и восстановлять и утверждать правду. Уничтожая сей последний способ, вы вводите на землю ад, где нет истины, но где уже нет и никакой безопасности и никакого благополучия.

3. Вы хотите делаться виновными в том, что Правительство, полагаясь на вашу присягу, на ваши, сказанные пред лицом Божиим, слова, оправдывает виновного, предоставляя ему свободу делать новые преступления к соблазну, и может быть, на погибель безчисленного множества душ, и обвиняет невинного, подвергая его стыду и несчастью, и отнимая у него возможность действовать своим словом и добрым примером к истинному благу своих ближних. Словом, вы уничтожаете на земле Царствие Божие, и распространяете царство сатаны.

4. Наконец когда приходит на вас искушение оправдать виновного, и обвинить невинного; то вспоминайте о распятом по лжесвидетельству вашем Господе, и об отпущенном Варавве, – и говорите самим себе: не хочу принадлежать к числу осудивших Иисуса Христа, и не хочу отпустить Варавву. Малый ли он Варавва или большой, но Варавва; ибо он, по крайней мере, убийца своей души. Пусть он будет предан в руки правосудного Правительства. Не всякий Варавва погибает у Бога. Разбойник распятый покаялся на кресте, и спасся, – покаялся и спасся именно потому, что был распят. Лучше отпущу, и непременно отпущу или оправдаю невинного Христа. Так говорите себе, други; ибо оправдывая невинного, кто бы он ни был, вы оправдываете самого Христа: потому что Христос говорит: Понеже сотвористе единому сих братий Моих менших, Мне сотвористе¹².

Сам же Господь наш Иисус Христос, и Бог и Отец наш, возлюбивый нас, – да утвердит вас во всяком слове и деле блазе¹³. Аминь.