Краткое сказание о Климецком монастыре

преподобного отца Ионы Климецкого, именуемом Климецким, находящемся на острове озера Онега, в пределах олонецких, от города Петрозаводска в 50 верстах

Говорено в монастыре, в день освящения храма во имя Св. Праведных Захарии и Елисаветы, 31-го марта 1840 года.

Обитель наша столь безмолвна, малоизвестна, что не представится, думаю, излишних, если мы в настоящий час церковного собеседования предложим посетителям нашим хотя краткое историческое сказание о ней.

Обновился сегодня благодатью Всеосвящающего Духа храм сей и вероятно, некоторые из вас, Сопразднователи наши, помышляли даже о том, по какой особенной причине устроен здесь храм во имя Св. Праведных Захарии и Елисаветы? Конечно, вы слышали, что при освящении храма, благодарственно воспоминали мы сегодня и имя усопшей в Бозе Благочестивейшей Государыни Императрицы Елисаветы Петровны; но тем-то особенно вопрос и становится занимательнее, от чего здесь, в пустыне сей, имя Государыни Елисаветы Петровны? Начнем же сказание о св. обители нашей по ряду, с первых дней ее до настоящего времени.

Обитель Климецкая начало восприяла от Преподобного Отца нашего Ионы Климецкого за 350 лет до нашего времени. Преподобный Иона был гражданином Великого Новгорода, в области которого состоял древле весь край наш под именем одной из славных пятин его, называемой, по великому озеру нашему, Обонежской. Родитель Преподобного был Иоанн, сын Климентов, Посадник Новгородский; мать, – Феодора. Преподобный Иона по рождению назывался Иоанном, в соименование с отцом своим, что кажется, в особенности наблюдалось всегда между знаменитыми родами для непрерывного, так сказать, возобновления памяти имен знаменитых. Такое примечание подает нам и история Евангельская. Родившемуся у священника Захарии сыну хотели дать имя отца его, имя Захарии. Но как Захариину сыну не суждено было свыше продолжать звание своего родителя, а надлежало начать время Благодати (сей сын Захариин Предтеча и Креститель Христов); то и наречен он Иоанном, что значит благодать! Так и Иоанну, о котором ныне слово, сыну посадника Новгородского, предопределено от Господа оставить славное гражданство Новгородское, подобное древнему Римскому и потещи к почести Вышнего звания, стать гражданином Града, ему же художник и содетель Бог. Иоанн наш, вскоре по получении приличного места и роду своему воспитания, лишился родителей. Впрочем, как бы во ожидании, по слову псаломскому, что речет о нем Господь Бог, долго оставался и после них в безбрачном состоянии, хотя всего, повидимому, первее нужно было, для поддержания дома и звания, вступить ему в союз брачный. Он остался от отца с огромным наследством его звания, с богатством. Впрочем, Иоанн, получивши от Бога столь много талантов, не зарыл их ни в бездействии или праздности, ни в роскоши или злоупотреблении их, но пустил в оборот по званию, в которое был поставлен рождением. Он купечествовал и как производитель дел сего рода с возвышенными и обширными понятиями, не ограничивался местным только производством торговли в городе своем, но предпринимал для сего путешествия дальние, и притом по водам, что в тогдашнее время, без сомнения, было редкость и слава, едва ли не равная нынешним заграничным предприятиям. Такие-то путешествия привели посадничьего сына Иоанна из Новгорода в наш край на сие самое место, где мы стоим теперь.

Вот как это было. В одно из торговых своих путешествий в насаде) своем по Волхову, Ладоге и морю нашему, – Онеге, Иоанн имел путь, по обычаю к нашему нынешнему городу Повенцу, который уже в то время был рядком или торговой пристанью. Насад нагружен был солью; – соль, необходимая и почти единственная по тогдашнему времени потребность, для сбыта коей у нас можно было с надеждой путешествовать торговым образом. Предметов роскоши иногородней не знали наши предки. В одно из таких путешествий плыл Иоанн по нашей Онеге и когда был уже близ средины его¹, вдруг застигнут был страшной бурей. Долго насад носился по произволу волн; опасность потопления представлялась неизбежной. Но сия-то опасность была гласом призывания Божия к Иоанну; Иоанн, восчувствовав теперь наиболее нежели когда-либо, сколь тщетно все в настоящем мире, просил себе избавления у Бога не только от моря водного, но и вместе от моря житейского. Положен обет посвятить себя жизни иноческой, если угодно будет Богу сохранить теперь жизнь обыкновенную. Молитва услышана. Ладья иоаннова тотчас выкинута на подводную луду² близ самого берега острова сего, на котором мы ныне находимся. Иоанн немедленно достиг иной малой ладьицей, при насаде бывшей, самого сего берега, где стоим теперь и пал на землю, со слезами благодарил Господа за спасение. Господь, продолжая или изъясняя призывание Свое ко Иоанну, дал ему особенное теперь чувство, – ощущение красоты пустынного места сего. Иоанн слышит при сем чувственно глас, неведомо чей: «Иоанне, Иоанне! Зде подобает тебе быти и братию собрать, и Обитель на сожитие иноком соорудить, и храм Св. Троице соградити!» Ответ Иоаннов состоял в слезах благодарения с повержением себя на землю, в сердечном обете совершенной покорности. Так было на том самом месте, где первый шаг ступила нога Иоаннова по земле после спасения от моря. Иоанн спешит далее в ту сторону, откуда простирался к нему неведомый глас и се видит он на можжевеловом дереве икону Пресвятой Троицы. Можно всякому представить себе радость спасенного человека, при таких свидетельствах любви к нему небесной, – свидетельствах для чувств не только слуха, но и зрения! Можно было видети глас, как сказано в Писании: глас был Божий. Сии то самые места, где столь ясно явилась бывшему некогда Иоанну, потом Преподобному Отцу нашему Ионе, милость Божия, ознаменованы здесь видимыми памятниками благочестия. На подводной отмели, где остановилась в бури к Иоаннова и увидел Иоанн спасение, поставлен им Крест, знамение всемирного спасения. Вы видите его на луде пред самой Обителью. На месте, где обретена икона Пресвятой Троицы, тогда же сооружен сперва также Крест и малая часовня, с помещением в ней явившегося св. Образа.

Впрочем, Иоанн имел еще нужду возвратиться в Новгород, отчизну свою и возвратился, но, – для того только, чтобы решительно расторгнуть все узы, связывавшие его с домом отца своего. Вскоре раздав бедным все то, что препятствовало тещи за Христом на глас Христов, Иоанн поступил в один из тамошних монастырей, иноческих рассадников края нашего и постригся в иноческий чин, с восприятием имени Ионы. Преподобный Иона поступил туда не с тем однако же, чтобы в цвете лет иметь еще некоторое утешение в близости к отчизне или даже в обилии святынь, коими преисполнен Новгород с его окрестностями во св. Обителях, но с тем, очевидно, чтобы в таком благодатном месте, как в высшем училище благочестия, получить нужное иноческое воспитание, образование и утверждение для безмолвной жизни на Богооткровенном ему месте здесь у нас. Как же скоро приобрел он довольный искус в том; смиренно испросил от начальствующих благословение отправиться опять на здешнее место спасения своего и остаток имения посвятил на сооружение здесь Обители. Вскоре, построена была церковь во имя Пресвятой Живоначальной Троицы на месте обретения иконы ее и другая подле, во имя Святителя и Чудотворца Николая, котораго во время опасности потопления призывал Преподобный Иона также в молитвах своих на молитвенную помощь пред Святой Троицей. Церкви снабжены были всем благолепием, утварью и книгами; а для жительства иноков сооружены кельи: – все иждивением бывшего Иоанна Климентова! Явились желающие подвизаться здесь вместе с ним; в особенности получил монастырь приращение в насельниках переходом братии из монастыря, за три версты на сем же острове далее в горе бывшего, близ так называемой ныне Нятиной губы, где и доныне стоит молитвенница с признаками бывшего на месте довольного населения. Монастырь тот давно уже упразднился с совершенным переселением иноков в Обитель Преподобного Ионы. Св. Иона, по создании церквей и стечении братства, отправился снова в Новгород к тамошнему Преосвященному Митрополиту для испрошенная благословения и Антиминсов на освящение церквей, равно как и для испрошения Игумена Обители. Основатели монастырей издревле имели обычай, по смиренномудрию своему, испрашивать первых, по крайней мере, Настоятелей для созидаемых ими монастырей кого-либо другого, обходя себя, – другого, по общему совету братства или благословению Архиерейскому. Теперь Новгородский Митрополит Макарий, бывший в последствии времени Митрополитом Всероссийским и председательствовавший на известном Стоглавом Соборе, дал святые Антиминсы для освящения церквей и благословил в Ионину Обитель Игуменом некоего Тихона из иноков Новгородских. Съ того времени, началось на месте сем, где ныне мы находимся, иноческое пребывание по чину иноческому. Святой основатель ее был здателем не только стен ее, но наипаче Веры и нравов братии. Дабы иметь непрерывно пред глазами место спасения своего от моря и от мира, он устроил для себя единственно Обитель на сем самом месте, не смотря на то, что в совершенной близи была уже Обитель, упоминаемая выше, можно сказать, с наилучшими выгодами местоположения. Урок для всех нас особенно назидательный, чтобы т. е. не терять, а если можно, иметь всегда пред собой память благодеяний Божьих! Преподобный Отец наш Иона был для всех братий примером Христианского смиренномудрия и самоуничижения, с совершенным забвением славы своего звания прежнего и благодеяний для места сего в звании новом. Монастырь однако же, им сооруженный, само собой остался навсегда с его именем, под названием Климецкого или Климентовского, равно как, – и весь остров с землей, к монастырю нашему принадлежащей, рог островов Кижских. Климецкого: такое, вероятно, было прозвание или фамилия Преподобного Ионы в мирском его звании, по имени деда его, отца родителя его, Климента. Таков издревле был обычай в отечестве нашем, что с собственным именем каждого соединялось еще два имени, – имя отца и имя отца отцова. Последнее имя, как имя родоначальника племени живущего, в старину составляло всегда так называемое прозвание или фамилию. Фамилия Климентова или в просторечии Климова, Климецкая, была, как выше мы видели, славная и из Новгородских; она составляла в свое время славу Обители нашей и доныне хранит благодарную память потомства к Преподобному ее основателю.

По преставлении Преподобного отца нашего Ионы, что было в 1534 году, тело его положено подле алтаря церкви Св. Николая, на южной стороне, на том самом месте, где оно доныне почивает в благодати нетления и чудес. He трудно думать, что старая, находящаяся ныне в Обители, деревянная церковь Св. Николая, на сих только годах отнесенная от каменной несколько подалее, была та самая, которая построена самим Преподобным Ионой. Триста лет с прибавкой прошло времени после кончины Преподобного; – не весьма много времени для такого крепкого леса, из какого церковь строена. По двести лет и по триста стоят у нас и инде, деревянные церкви³. Первые наши церкви в краю нашем строены, можно сказать, из девственных лесов, какие росли с незапамятного времени; их не касалась дотоле рука человеческая. Но то несомненно, что все устроенное здесь Преподобным всегда поддерживалось со всем вниманием и сколько необходимость требовала, возобновлялось особенным усердием местных и окружающих Обитель жителей. В близ лежащем селении, застал я в живых человека, имевшего около ста лет от роду и слышал от него, как самовидца, что лес на нынешнюю Троицкую церковь доставаем был чрез озеро Онега с противолежащего берега Шокшинского за семьдесят верст. Хотя и был и есть теперь лес на самом Климецком острове; но усердие тогдашних окрестных жителей желало доставить наилучший, – и доставило, точно такой, который можно назвать, по выражению Писания, Ливанским, славой Ливановой, славой края нашего. Выражение заимствуем из описания сооружения храма Соломонова, для которого, точно, собраны были нужные вещества из наилучших мест тогдашнего мира. Тем наименее беспрекословно, что и построенные вновь после Преподобного церкви, две деревянные, строены на тех самых местах, на коих были первые и по чертежу первых. В летописи сказывается, что первая церковь Живоначальной Троицы была крестообразная; такая точно и нынешняя.

Что же касается до церкви, вновь освященной сегодня, то на месте сем, над гробом Преподобного Ионы, исстари стояла только часовня деревянная. Но, в царствование блаженной памяти Государыни Императрицы Елисаветы Петровны, дочери Государя Петра Великого, случилось быть в Обители сей, на пути в Обитель Соловецкую⁴, одной приближенной к Монархине болярыне, Фрейлине. Особу сию расположил Господь, по возвращении в столицу, доложить о месте здешнем Благочестивейшей Государыне, истинной ревнительнице благочестия и любительнице святых церквей, как свидетельствуют церкви столицы, в Ее время во множестве созданные, напр., собор Святителя Николая, именуемый Морской, церковь Владимирской Богоматери и другие; Государыня тотчас послала казну свою на сооружение церкви каменной над самими мощами Преподобного Ионы, вместо бывшей часовни. Сия то самая церковь, в которой мы стоим теперь и есть памятник внимания Благочестивой Елисаветы, внимания и к столь малому месту, каково наше⁵. По простоте тогдашнего времени, пожертвование сие шло частным распоряжением, а не Царским; и потому, как сам храм сооружен в простоте, так в особенности оставался он без внутреннего благолепия, приличного и дому Божию, на гробе Угодника Божия стоящему, и вниманию Благочестивейшей Монархини. Иконостаса почти не было, кроме нескольких икон, поставленных на простых полках. Служба Божия, однако же, по присутствию в церкви сей св. Мощей Преподобного Ионы, была по лету всегда. Между тем и сама Обитель, по стечению обстоятельств, на четыредесять лет пред сим упразднялась, оставаясь с клиром без приходной церкви; все запустением запустевало; хотя сия только одна Обитель и есть в округе города нашего. С учреждением в Петрозаводске, по воле Царствующего Благочестивейшего Великого Государя Императора Николая Павловича, кафедры Архиерейской, было бы уже никак не простительно нам пред Богом и пред людьми не обратить какого-либо внимания на столь Боголюбезное и давно избранное Богом место. Почему самой необходимостью судеб Божьих, а не человеческим каким-либо нарочитым тщанием, по благословению Святейшего Синода и соизволению Монарха, святая Обитель сия присоединена к Архиепископии или к Дому Архиерейскому в непосредственное ведение оного.

Теперь остается молить вас, Братия, Православные Христиане, да споспешествуете молитвами вашими к Богу в предначатом деле восстановления святой Обители Климецкой. Паче же все купно молимся тебе, Преподобне Отче наш Иона, да сам ты многомощными молитвами своими споспешествуй в обновлении древней обители твоей к прославлению имени Божия и для назидания Христиан! Мы твердо знаем, что ты не искал, тем паче ныне не ищешь славы на земле; но Обитель твоя весьма нужна для назидания жителей края сего, потомков твоих по Господу. С началом и рассадкой Обителей святых, не иначе, просвещался издревле край наш и выходил из тьмы идолопоклонства и дикой жизни. Свидетели тому все истории северных Обителей наших, в особенности Обители Преподобных Лазаря Мусоргского, Кирилла Челмогорского, в нашей пастве, – также Св. Трифона Кольского, Тихона Печенского и проч. в Архангельской. С упадком их, по грехам нашим, наставала новая тьма в помории нашем, тьма суеверий и расколов; явились монастыри ложные, так называемые Даниловские и Лексинские, как бы в замен истинных, и самим своим существованием наиболее, чем всеми иными средствами, распространили было зло, зло уклонения Христиан от истинной Православной Веры святой Церкви. Они дерзнули воспользоваться, хотя и на весьма краткое время, той славой, которая подобает дому Божию, истинным Обителям. Да возвратит Господь достояние свое Церкви Своей святой! Молясь Тебе, Отче наш, о даровании нам снова Обители Твоей, как некоторого светильника, в темном месте сияющего, мы пророчески уже радуемся о имени ее и вопием: «Восстани слава наша! Восстани слава истины св. Церкви», – и о благословении твоем, вселяемся на уповании милости Божией! Аминь.